Чума на корабле флаг

Поднять флаг! Весёлый Роджер. Записки из бутылки и другие пиратские истории.

Поскольку принадлежность того или иного судна к какому-либо государству редко можно было определить по его внешнему виду, каждый корабль поднимал на грот-мачте государственный флаг. Каперы ходили под флагом страны, патентом которой обладали. Французы поднимали белое полотнище с золотыми лилиями, англичане — сине-бело-красный флаг с перекрещивающимися Георгиевским и Андреевским крестами, но это дозволялось только королевским судам: французские корсары были обязаны ходить под синим флагом с белым крестом с лилиями на концах, а английские — под флагом с одним лишь Георгиевским крестом, красным на белом фоне. Но на практике и в Европе, и в Америке корсары и купцы поднимали королевский флаг, ставший национальным символом. Испанцы поднимали на грот-мачте белый флаг с гербом Австрийского дома Габсбургов; большинство испанских судов в Америке использовали флаг герцогства Бургундия — красный Андреевский крест на белом фоне. Голландцы ходили под трехполосным красно-бело-синим флагом Соединенных провинций. Помимо флага на корме на специальном флагштоке вывешивали вымпел: у французов он был белого цвета или цветов родной провинции корсаров, у англичан — красным с четырьмя белыми квадратами в верхнем левом углу, у голландцев — оранжевым (цвет герцогов Оранских). Большие суда вывешивали основной флаг еще и на бушприте.

Корсар Людовика XIV Клод де Форбен рассказывает в своих мемуарах, как однажды во время рейда он наткнулся на траверзе Малаги на пять кораблей алжирских корсаров. Французы гневно спросили у них, по какому праву они ходят под белым флагом; те заявили в свое оправдание, что это флаг Португалии, а не Франции. Прекрасно понимая, что это ложь, французы всё же были вынуждены их отпустить.

А вот одному английскому контрабандисту, промышлявшему в районе Малых Антильских островов под французским и голландским флагами, не повезло: повстречав на пути французский военный корабль, он поспешил нарисовать на белом полотнище красный Георгиевский крест и поднял его на грот-мачте, но его всё равно арестовали как пирата.

В 1551 году французский капитан Полен встретился с испанской эскадрой. Учитывая разницу в силе артиллерии, он пошел на хитрость — приказал поднять на своем корабле флаг Карла V. Кроме того, он сообщил, что везет в Испанию родственницу императора, и потребовал произвести салют из всех орудий. Не подозревая обмана, испанский адмирал приказал салютовать. Не успел рассеяться дым, как Полен со своими судами бросился вперед и взял испанские суда на абордаж, прежде чем испанцы успели перезарядить пушки.

Кстати, опытных моряков не удавалось провести чужим флагом. В начале ноября 1672 года французский корсарский корабль заметил фрегат под французским флагом, однако распознал в нем голландское судно. Подпустив подозрительный корабль на расстояние мушкетного выстрела, корсары дали по нему залп и после жаркого боя овладели им. Капитаном фрегата оказался голландский капер Якоб Франк с патентом, выданным принцем Оранским. На борту обнаружили целый склад оружия — мушкеты, тесаки, пистолеты, абордажные топоры, пики — и еще два флага, Англии и баварского Мильдебурга.

Художник Don Maitz.

Примечательно, что во время эпидемии чумы, холеры или другой смертельной болезни, а также при угрозе бунта на кораблях поднимали черный флаг, перекрещенный диагональными белыми полосами: это был знак другим судам держаться подальше. Пираты нередко использовали его, чтобы избежать нападения со стороны военных кораблей. Впоследствии полосы преобразились в скрещенные кости.

Художник Don Maitz.

Пираты часто пускались на всякого рода ухищрения, чтобы ввести в заблуждение потенциальную жертву Чужой флаг был лишь одним из трюков. Порой оружейные порты маскировали, чтобы выдать свой корабль за мирное торговое судно, а иногда, наоборот, рисовали порты на бортах, чтобы придать кораблю более грозный вид. Опытный капитан смог бы распознать пиратское судно по одному неоспоримому признаку — чрезвычайной скученности людей на палубе, слишком большому количеству моряков: если экипаж обычного торгового судна составлял не более двадцати человек, у пиратов средняя численность команды доходила до восьмидесяти головорезов.

Весёлый Роджер.
Весёлый Роджер (англ. Jolly Roger) — пиратский чёрный флаг с черепом человека и костями. Этот флаг, наряду с десятками других, использовался пиратами в XVII—XVIII вв. Единого пиратского флага не существовало. Однако в культуре XIX—XXI вв. именно флаг с черепом и скрещенными костями чаще всего ассоциировался с пиратством.

Идея ходить под собственным пиратским флагом, достаточно опасная и нерациональная, появилась, видимо, в целях морального воздействия на экипаж атакуемого корабля. С этой целью устрашения первоначально использовался кроваво-красный флаг, на котором часто изображали символы смерти: скелет или просто череп.

Не менее правдоподобной выглядит иная версия. Во время эпидемии чумы, холеры или иной смертельной болезни, на кораблях поднимали специальный флаг — две диагональные белые полосы на черном фоне. Это был знак другим кораблям держаться подальше, и пираты нередко использовали его для устрашения и чтобы избежать нападения со стороны мощных военных кораблей. Со временем белые полосы трансформировались в скрещенные кости.

По еще одной версии это название произошло от имени короля Рожера II Сицилийского (22 декабря 1095 — 26 февраля 1154), который прославился многочисленными победами на суше и на море. Флаг Рожера II Сицилийского представлял собой изображение двух скрещённых костей на красном фоне.

Длинный Бен Джон Айвери
Первый пират, в отношении флага которого есть подтвержденные свидетельства очевидцев. Первоначально флаг был красного цвета, затем Айвери сделал его черным. Необычность этого флага была также в том, что череп изображался в профиль, с пиратской повязкой и серьгой. Использовался с 1694 года.

Ричард Уорли
За короткую пиратскую карьеру Уорли с сентября 1718 по февраль 1719 он не добился большой известности, но его флаг был весьма примечательным. Говорят, что его прообразом послужила весьма своеобразная форма головы самого Уорли. На этом флаге впервые скрещенные кости оказались позади черепа, что стало в дальнейшем весьма популярной эмблемой.

Стид Боннет
По легенде Стид стал пиратом, чтобы сбежать от ворчливой жены. Боннет был довольно богатым землевладельцем и добропорядочным гражданином. Пиратские приключения сделали его преступником и привели к виселице. На флаге помимо традиционного черепа были изображены кинжал, сердце и одна кость. Все вместе это означало, что владелец флага были пиратом (череп), который постоянно балансирует (кость) меду жизнью (сердце) и смертью (кинжал).

Эдвард Тич по прозвищу Черная Борода
Один из наиболее известных и ужасных пиратов. Исполинского роста, с горящей паклей в волосах и черной густой бородой. Черная Борода уже своим видом мог нагнать страху на своих врагов. Флаг пирата должен был предупреждать встречные корабли - скелет, олицетворяющий дьявола, держит в руках часы и готовится пронзить сердце копьем. Некоторое время вместо скелета на флаге изображался пират с теми же атрибутами.

Эдвард "Нед" Лоу
Известной своей кровожадностью капитан Лоу с особой жестокостью охотился за выходцами из Новой Англии. Он подвергал их самым изощренным мучениям перед смертью, и мало кому удавалось остаться в живых после встречи с ним в открытом море. Под стать своему характеру Лоу выбрал себе флаг в виде кроваво-красного скелета.

Томас Тью
Пират Томас Тью приобрел известность в самом конце 17 века. Его флаг был интересен тем, что не имел традиционного изображения черепа и костей. На его флаге была изображена рука, сжимающая саблю. Тью был весьма непоседлив – он плавал не только в Карибском море, но и появлялся в Средиземноморье и даже у берегов Аравийского полуострова. Примерно в 1695 году капитан Тью погиб во время боя от залпа шагранели. По его завещанию, команда сбросила его тело за борт, так как он не хотел попадать в плен ни живым, ни мертвым.

Уолтер Кеннеди
Не самый известный пират имел достаточно оригинальный флаг. На нем был изображен пират, держащий меч в одной руке и часы в другой. Это символизировало, что время, отведенное на сдачу, истекает и расправа будет неизбежна. Пират изображен без одежды, это означало, что он беден и ему нужна добыча. Вместо костей и черепа было изображено женское лицо и две скрещенные ветки, видимо Кеннеди хотел показать, что все свои действия он, как благородный рыцарь, посвящает даме своего сердца.

Кристофер Муди
Флаг этого пирата был красного цвета, а изображение на нем было совершенно необычно. Муди собрал с разных пиратских и государственных флагов все, что должно было характеризовать его поведение. Если смотреть символы слева направо, то получается следующее: время улетает на крыльях, и когда оно истечет, наступит неумолимая расплата, будет сражение и те, кто будет сопротивляться, неизбежно умрут.

Кристофер Кондент
Бывший плимутский моряк, по стечению обстоятельств ставший пиратом, решил что одного черепа с костями будет мало. Пусть страх у встречных моряков будет троекратным, решил Кондент и на своем флаге поместил сразу три черепа с костями. Несмотря на столь угрожающий флаг, сам Кондент недолго плавал под ним, он бросил морской разбой и поселился на берегу, изредка выходя в море на собственном торговом корабле.



Пиратские флаги.

Экипаж HMS "Utmost" с “Веселым Роджером” после возвращения со службы в Средиземном море, 6 февраля 1942 г.

И несколько песен, посвященных знаменитому пиратскому флагу:

Илья Винник
"О происхождении некоторых традиций".

Наверно, кто-то думает, что тонко пошутил,
Когла "Веселым Роджером" назвал наш черный флаг.
Но мы-то помним хорошо, каким наш Роджер был:
Он был занудой из зануд, неряхой из нерях.

Четыре года плавал он у нас на судне коком
И черный фартук не снимал ни ночью он, ни днем,
Но обленился под конец и нас кормил так плохо,
Что даже рыбу подавал к столу чуть не живьем.

Плывет "Красотка Джипси", спешит "Красотка Джипси",
Расталкивая волны могучею кормой;
От Брайтона до Тикси все знают нашу Джипси
И потому обходят красотку стороной.

Но как-то утром в мертвый штиль, в проливе Лаперуза
Во время завтрака у нас произошел конфуз:
Когда наш шкипер изловил в своей ухе медузу,
Он тут же Роджера послал на дно — кормить медуз;

И приказал поднять как флаг пиратский черный фартук,
И тот вознесся к небесам, как Роджеpова тень.
А шкипер в Роджерову честь с присущим ему тактом
В напоминанье об ухе придумал рыбный день.

Плывет "Красотка Джипси", спешит "Красотка Джипси",
Под ветер подставляя свою тугую грудь;
От Брайтона до Тикси все знают нашу Джипси
И ей "Веселый Роджер" указывает путь.

Художник Don Maitz.

Весёлый Роджер взвился в небеса,
Чернее ночи наши паруса,
И в душах тоже беспросветный мрак,
Ты кто теперь – бандит или моряк?

Оставили от прошлого туман,
И наши клятвы принял ураган,
Мы все равны – бродяга и барон,
И самый сильный станет главарём.

Вейся, Весёлый Роджер,
Через моря и годы вейся,
Прокляты будем мы, но всё же
Вспомнят потом пиратов песню, хэй!

Дрожи, купец, над золотом своим,
Мы всё равно тебя не пощадим,
Мы не чета богатому жулью,
Всё, что награблю, тут же и пропью.

А женщины – беда на корабле.
Пускай они нас мучат на земле,
А в море с ними быстрый разговор –
Берём их силой, а потом за борт.

Вейся, Весёлый Роджер,
Через моря и годы вейся,
Прокляты будем мы, но всё же
Вспомнят потом пиратов песню, хэй!

Но до преклонных лет нам не дожить,
И королевский флот не победить.
Погубят нас картечь или булат,
Прикончат нас предательство и яд.

А тем кому совсем не повезёт,
На площади поставят эшафот,
Последний узел будет не морской,
Зато отныне на море покой.

Вейся, Весёлый Роджер,
Через моря и годы вейся,
Прокляты будем мы, но всё же
Вспомнят потом пиратов песню, хэй!

Художник Don Maitz.

За поимку нашу обещали горы…
Но боялись встретить яростных рубак.
И спешили мимо лорды командоры,
Лишь завидев в море наш веселый флаг.

Но минули годы и устав от качки,
От штормов, сражений и подобных дел,
В городе владею лавкою табачной —
Стал вдруг добрым малым бывший флибустьер.

Душно мне в тавернах, тесно мне на суше,
Даже шлюх портовых скучен стал содом.
Всюду крысьи глазки, да овечьи души,
И не греет сердце барбадосский ром.

Художник Don Maitz.

20 марта Microsoft Studios и Rare выпустили командное пиратское приключение Sea of Thieves — игру, в которой каждый может попробовать себя в роли настоящего морского разбойника: ощутить дуновение свежего морского ветра в волосах, соленые брызги на лице и липкий страх, разъедающий души обреченных торговцев.

Пиратские клады

Многочисленные сказочно-богатые клады, закопанные тут и там на райских островках среди Карибского моря, — это, пожалуй, самый распространенный миф о пиратах. Дело в том, что пираты вовсе не были так богаты, чтобы накапливать целые сундуки золота и драгоценных камней. Чаще всего пиратский корабль представлял собой небольшую быстроходную посудину, вооруженную 12-20 пушками, которая позволяла охотиться лишь за мелкими торговцами и слабо вооруженными транспортными судами. Поживиться какой-то стоящей добычей, которую перевозили многопушечные галеоны и военные корабли, у них не было никакой возможности.

Именно небольшие суденышки частных купцов, перевозившие всякое барахло, и становились самой распространённой добычей пиратов. К тому же захваченный товар приходилось сбывать с большим дисконтом, чтобы у перекупщиков не возникало лишних вопросов о природе его происхождения. Добычу делили на множество равных долей, а затем распределяли их между всем экипажем в зависимости от заслуг: больше всего получал капитан, затем те, кто непосредственно участвовал в сражении, а оставшееся доставалось рядовым морякам.

Все это отнюдь не способствовало появлению у пиратов каких-то сверхдоходов. В большинстве своем они были довольно бедны, а всю свою прибыль быстро спускали в ближайшем портовом кабаке, чтобы налегке отправиться в очередное рискованное плавание.

Знаменитый пиратский флаг с ухмыляющимся черепом видится чуть ли не обязательным атрибутом любого морского разбойника, но в реальности все обстояло совсем не так. В зависимости от национальной принадлежности своей жертвы и окружающей обстановки, пираты использовали государственные флаги тех стран, которые не вызывали лишних подозрений и позволяли подобраться к атакуемому судну как можно ближе — настолько близко, чтобы спасаться бегством было уже поздно. С другой стороны использование флагов нейтральных стран позволяло избежать лишнего внимания со стороны военно-морских кораблей, действующих в этом районе.

Череп и кости, появившиеся на флаге в более позднее время — лишь свидетельство своеобразного художественного вкуса пиратов. Некоторые историки считают, что ухмыляющийся мертвец, изображенный на флаге, сообщал жертвам, что в случае сопротивления пощады им ждать не следует.

Жизнь на борту

Пьяные песни, драки, азартные игры и абсолютная вольница — все это отнюдь не про пиратов. Представьте себе замкнутый мужской коллектив с преимущественно очень непростыми характерами, запертый на ограниченном пространстве на полгода или даже более долгий срок. Любой мало-мальский конфликт мгновенно приводит к кровавым разборкам стенка на стенку и потере боеспособности экипажа. Именно поэтому капитаны пиратских кораблей старались исключить любые развлечения, могущие послужить причиной таких конфликтов.

Пьянство было строго запрещено, но каждый день морякам выдавали по кружке грога для профилактики здоровья, и чтобы они не забывали вкус рома. Чистый ром чаще использовали для дезинфекции или в качестве обезболивающего, пить его чистоганом было сущим расточительством.

Капитан пользовался непререкаемым авторитетом и строго следил за порядком на борту своего корабля, при этом зачастую этот авторитет доставался не за счет его жестокости и беспощадности, а благодаря гораздо более полезным в море качествам — образованности, способности ориентироваться по звездам и организовать работу коллектива наиболее эффективным способом. Капитан должен был быть уравновешенным человеком, ведь ему приходилось выступать третейским судьей в любых спорах между рядовыми пиратами. В случае необходимости он же и назначал жестокие наказания.

Жертве оставляли немного еды, небольшой бочонок с водой и пистолет с единственным зарядом, которым можно было воспользоваться, когда надежд на спасение уже не останется. А их, действительно, было очень мало — если такого отшельника подбирало проходящее судно, то его наверняка ждало повешение в порту за пиратство.

Но вся эта жестокая дисциплина заканчивалась, когда корабль с награбленным добром входил в нейтральную гостеприимную бухту. Пираты высаживались на берег с кошелями, набитыми золотом и жаждой восполнить недостаток развлечений во время долгого плавания и тяжелой работы в море. Тут уж вино текло рекой, бордели закрывались на спецобслуживание, а всяческие гражданские крысы прятались по щелям — лишь бы не попасться свирепым разбойникам на пути.

Протезы

Безусловно, полная опасностей пиратская жизнь зачастую влекла за собой потерю тех или иных конечностей или жизненно-важных органов, но в действительности пиратов-инвалидов было не так уж много. Дело в том, что ампутация руки или ноги — это довольно сложная операция, требующая качественной анестезии, постоянных перевязок и противоинфекционной терапии.

Во времена расцвета пиратства корабельные лекари, вооруженные остро отточенным ножом и плотницкой пилой для перепиливания костей, могли предложить своим пациентам разве что добрую кружку рома, тряпичную повязку и личинок навозных мух вместо антибиотиков. Немудрено, что немногим удавалось выжить после такого лечения. Пациенты умирали от потери крови прямо на хирургическом столе или от занесенной инфекции несколько позже, но в девяти случаях из десяти итог был один — неминуемая смерть.

Куда более логичным видится более традиционное объяснение: дерево, из которого строились тогда все корабли, при попадании пуль, картечи и ядер разлетается на тысячи мелких щепок — именно они и были самой частой причиной потери зрения у моряков, а повязка была призвана защитить поврежденный глаз от попадания инфекции.

Способы ведения боя

Вот в этом вопросе мифология пиратства практически никак не расходится с его практикой. Действительно, основным приемом ведения боя у пиратов был абордаж и последующая рукопашная схватка. Конечно, гораздо безопаснее было бы расстрелять жертву из пушек, но это не гарантировало сохранности ценного груза или самого корабля, который можно было продать в ближайшем порту.

При атаке пиратский корабль стремился как можно ближе подобраться к жертве, а затем открывал огонь из пушек специальными книппелями или ядрами, прочно связанными между собой цепью. В полете они раскручивались и наносили повреждения рангоутам и такелажу. Судно жертвы теряло ход и управляемость, и вот тогда наступало время абордажа.

Как только приготовления были закончены, корабль пиратов вплотную сближался с противником, с расстояния в 5-10 метров абордажная команда производила дружный залп по вражеской команде и затем бросала кошки, абордажные крючья и багры. Как только два судна сцеплялись намертво, через борта перебрасывались мостки и пираты перебирались на вражескую палубу. Здесь в ход шло разнообразное холодное оружие: шпаги, кортики и ножи.

Особой популярностью пользовались также короткоствольные кремневые пистолеты, которыми очень удобно орудовать в стесненных условиях, к тому же они имели довольно приличный вес, что позволяло после неудачного выстрела проломить голову жертве с помощью металлического навершия рукояти. Пираты также часто использовали гранаты — полые ядра с фитилем, начиненные порохом. Это было страшное оружие, особенно при его применении внутри трюмных помещений. Многочисленные осколки и мощная ударная волна от взрыва оставляли противнику ничтожные шансы на выживание.

Абордажные схватки были крайне жестоки и очень быстро превращались в индивидуальные поединки. На тесной палубе и в замкнутом трюме ни о какой тактике речи не шло, исход боя решали личные навыки бойцов и их ожесточенность. В девяти случаях из десяти победу одерживали нападающие. Пираты проходили жестокий естественный отбор и набирались внушительного опыта в предыдущих сражениях. Гражданские моряки или плохо обученные солдаты с трудом могли противостоять их натиску.

Жестокость

Судить по прошествии времени о садистских предпочтениях настоящих пиратов довольно трудно. Согласно сохранившимся показаниям свидетелей их нападений и растиражированному в художественной литературе образу, пираты были крайне жестоки и убивали чуть ли не всех, до кого могли дотянуться.

На самом деле убийство экипажа корабля-жертвы отнюдь не было самоцелью разбойников. Главная цель — это товары, деньги и иногда сами суда. Если их можно было заполучить без лишнего насилия, то это значительно упрощало работу. К тому же, несмотря на свою жестокую профессию, многие пираты были верующими людьми и не хотели брать лишний грех на душу.

Если экипаж покорно сдавался на милость победителя и гостеприимно распахивал трюмы, полные добычи, то убивать матросов было незачем. К XVIII веку, когда торговцы стали широко пользоваться возможностью страхования своего груза, дело и вовсе значительно упростилось. В случае захвата судна капитан безропотно отдавал все имущество, рассчитывая затем получить страховку.

С другой стороны, иногда жестокость была оправдана: выжившие могли сообщить властям об орудующих поблизости пиратах, пока те не ушли достаточно далеко. В таком случае экипаж либо ссаживали на шлюпки и отправляли в свободное плавание, пока их судно догорало, покачиваясь на волнах, либо уничтожали паруса и оснастку корабля, что затрудняло возможность оперативно сообщить о своей беде военным.

На службе короля

Подобная практика была выгодна обеим сторонам: пираты получали возможность легально сбывать награбленное и сужали круг своих ненавистников, а государство получало надежных союзников, действующих на неприятельских коммуникациях глубоко в тылу противника.

Заключение

Когда ещё не было карантина

Болезни и эпидемии сопровождали народы и страны всё время их существования.

Пандемии с регулярностью происходили как в древнем мире, так и в более поздние времена.

Естественно, человечество училось бороться с эпидемиями и противостоять им — о краткой истории этого противостояния мы и расскажем.

Ни Древний Рим, ни Древняя Греция особыми мерами по борьбе с эпидемиями похвастать не могли.

Историки до сих пор спорят, что это было, выдвигаются версии от брюшного тифа до сибирской язвы, — но наш рассказ не об этом. Врачи Афин пытались справиться с болезнью, но поскольку они не знали её природы, то чаще всего гибли первыми.

Поскольку государством никаких мер борьбы с инфекцией не проводилось, люди стали отвергать законы Афин и жить как в последний день. Начались оргии, пьянство, далее последовали воровство и разбойные нападения на магазины и лавки, купцы массово отказывались от выплат по долгам и контрактам, а потом началось и отвержение религии.

Говорили, что Аполлон сражается на стороне Спарты.

Эпидемия закончилась так же неожиданно, как и началась, — переболели ею почти все жители города, а оставшиеся в живых приобрели иммунитет. В 415 году до н.э. Афины восстановились настолько, что организовали и провели несчастную Сицилийскую экспедицию.

Примерно то же самое мы видим и в Древнем Риме времён Антониновой чумы (165-180 годы н.э.) и чумы Киприана (249-262 годы н.э.).

Такие меры евреи принимали ко всем больным, например к тем, кто болел гонореей или проказой. При этом, скорее всего, евреи почерпнули эти данные из… книг древнегреческого врача Гиппократа, который среди прочего указывал, что заболевание в острой форме у человека обычно проходит в течение 40 дней, потом болезнь либо ослабевает, либо убивает.

Таким образом, в Древнем мире из всех мер по борьбе с эпидемиями был только вынос покойников из города — причём не всегда регулярный, — а также массовое бегство из мест, поражённых болезнью.

Новое время — новые правила

Меру следует признать действенной, поскольку инкубационный период бубонной чумы составляет максимум 37 дней, то есть если в команде корабля есть заражённый, то за 40-дневный срок это точно проявится.

Попавших в карантин оставляли на волю божью: выживут — хорошо, помрут — ну и слава богу, что не принесли заразу в город.

Первое, что встречало путешественника на Лазаретто, — это ряды виселиц, служивших предупреждением тем, кто захотел бы нарушить карантин. Нарушителей вешали без вопросов, поскольку свежи были в памяти потери, понесённые Венецией от Великой Чумы (тогда Венеция потеряла примерно треть населения).

В 1403 году на острове Лазаретто построили отдельные здания и склады с продуктами и медикаментами, а также церковь для отпевания умерших в карантине. Расходы на содержание лазарета компенсировались поднятием пошлин на соль. Тем не менее, смертность в карантине во время эпидемий была зашкаливающе высокой и составляла в среднем от 77 до 90 процентов. В 1629 году в Венеции во время очередной эпидемии чумы скопилось на карантинной стоянке 134 судна с 3500 матросами и купцами на борту. Выжили лишь 114 человек. В самом же городе, до которого всё-таки дошла болезнь, из 140 тысяч населения умерло 46 тысяч.

Тем не менее, в XV-XVI веках началось триумфальное шествие карантина по Европе — его повсеместно вводили во Франции (порты Бордо, Марсель, Гавр, Нант, и т.д.); около Марселя старый госпиталь преобразовали в лазарет по венецианскому образцу в 1427 году, и примерно в это же время такой же больничный комплекс построили недалеко от Бордо.

Отдельно стоит рассказать и о британских Карантинных актах. Первый такой документ приняли в 1710 году в связи с эпидемией чумы в Польше, России и Швеции. Согласно Карантинному акту, судно, побывавшее в этих странах, должно было поднять карантинный флаг (если основная болезнь в поражённом регионе была жёлтой лихорадкой, то флаг был жёлтым, если любая другая болезнь — то чёрным). По прибытии в порт корабль отбывал сорокадневный карантин, и команда не имела права сходить на берег. При малейшем подозрении на болезнь все товары на судне сжигались, при этом купцы могли рассчитывать на возмещение стоимости груза.

Если болезнь обнаруживали на судне до захода в британский порт — корабль под страхом потопления береговыми батареями должен был поднять жёлтый флаг и сорок дней держаться за пределами территориальных вод Великобритании и Ирландии (четыре лиги от берега, примерно 20 километров). Нарушителей топили без жалости.

Карантинные акты переиздавались в Британии в 1721, 1743, 1788 и 1831 годах.

Итак, карантин — это принудительное помещение в отстойник заболевших и здоровых, прибывших в тот или иной порт из стран с неблагоприятной эпидемиологической ситуацией. Либо же — вообще запрет посещать ту или иную страну из-за подозрения на эпидемию. То есть это не изоляция в своих жилищах всех — и здоровых, и больных, а мера, применяемая к приезжим, посетившим неблагополучные страны.

Так что если бы всех, кто прилетел из Европы и Китая в период февраля-марта 2020 года, в принудительном порядке размещали в отдельных хосписах подальше от городов на 40 дней — это и был бы карантин.

Эпоха прогресса

Шли времена, и положения карантина менялись.

В 1656 году в Риме началась эпидемия чумы. Папская курия вкупе с муниципалитетом решили действовать отработанными мерами.

Нет, ну правда же, давно известно — карантин и принудительная самоизоляция спасут от эпидемии!

Все прибывшие в Рим корабли становились на карантин в Остии, но помимо этого применили ещё одно новшество — весь город оцепили войсками, туда никого не впускали и не выпускали. По идее, эти заставы и кордоны должны были не дать распространиться болезни на другие кварталы Рима и на территории вокруг него. Однако… люди всё умирали и умирали. За пару месяцев Рим потерял до ста тысяч человек.

Оказалось, что проблема в крысах. Именно крысы (вернее, блохи, живущие на них) являлись основными разносчиками чумы. И эпидемия пошла на спад только после того, как чума резко сократила популяцию крыс в Риме и окрестностях. Именно тогда болезнь затихла и среди людей.

Получилось, что один из первых опытов застав и кордонов вышел боком — ведь надо было блокировать не людей, а крыс и насекомых, о чём на тот момент даже самые грамотные врачи не имели никакого понятия. Однако если распространение болезни происходило от человека к человек, то такие заставы оказывались эффективными и помогали локализовать очаг заболевания.

Санитарный кордон

Санитарный кордон обычно создаётся вокруг области, поражённой эпидемией, чтобы никто не смог войти в район или покинуть его.

Обычно люди, находившиеся внутри санитарного кордона, становились смертниками. В 1666 году английскую деревушку Эйям из-за вспышки бубонной чумы оцепили войсками на 14 месяцев — в результате там умерло примерно 80 процентов жителей.

Больных снабжали продуктами из соседних сёл; сами продукты опрыскивали уксусом и окуривали. Поставщики получали оплату монетами, которые тоже проходили уксусную дезинфекцию.

В 1770 году из-за вспышки чумы в Османской империи Австрия установила санитарный кордон на границе, чтобы люди и товары, заражённые чумой, не могли попасть в Австрию. Путешественники из мест, поражённых эпидемией, отбывали карантин в течение 48 дней, а из регионов, не затронутых чумой, — 21 день.

Если человек врал, что прибыл из благополучной местности, и это вранье доказывалось — его казнили.

В результате французы миновали франко-испанскую границу без боя, Барселона была окружена иностранными войсками, и за четыре месяца из 150 тысяч жителей умерли 18-20 тысяч человек.

Один из самых последних случаев применения санитарного кордона — это Сан-Франциско, вспышка чумы в 1900-1904 годах. Поскольку чума больше всего свирепствовала в китайском квартале, Чайна-таун оцепили войсками, в результате от болезни и голода там умерло до 80 процентов населения.

Некоторые выводы

Карантин и санитарный кордон не являются панацеей от распространения эпидемии, хотя, конечно, локализуют её и снижают скорость распространения — впрочем, как видно на примере Рима, не всегда. Тем не менее, об этих мерах в XX веке в известной степени позабыли, и только сейчас, в 2020-м, они стали актуальны во многих странах.