Девочка умершая от сепсиса
– Врачи посмотрели только снимок, сделанный в частной клинике, – рассказывает отец Евы. – Ничего не назначив, врач сказал следовать инструкции, ранее предложенной в частной клинике! Нас с дочкой, которая к этому моменту уже не могла самостоятельно стоять, отправили домой! По возвращении домой Еве стало еще хуже. Около 16.00 была вызвана скорая помощь, которая поспешила привезти девочку в РБ № 1 вновь.
Тогда врач выдал направление на госпитализацию в Морозовскую детскую клиническую больницу.
В Морозовской больнице Ева сразу же была помещена в реанимацию. Но время было потеряно и после двух остановок сердца в 23.30 девочка умерла. Предварительная причина смерти – криптогенный сепсис, иными словами, заражение крови.
Виноваты не врачи, но система здравоохранения
– Как стоматолог могу сказать, что больной зуб действительно может являться источником инфекции и нести серьезные риски для здоровья человека. Анаэробные бактерии, которые вызывают некоторые стоматологические заболевания, крайне агрессивны. К тому же анатомически зубы находятся в наиболее кровоснабжаемой области. И очень важно то, что все биологические процессы в организме ребенка протекают быстро. Учитывая все эти факторы, к проблемам с зубами в раннем детском возрасте нужно относиться с особым вниманием!
При этом на основании только слов родителей в социальных сетях и публикаций в прессе мы не имеем права сегодня давать какие-то оценки правильности действий врачей. Для этого существует специальная процедура расследования. Но, вместе с тем, то малое, что известно из официальных источников об этой ситуации, должно заставить нас задуматься о происходящем в российском здравоохранении в целом.
Сегодня в нашей стране укрепилась практика, когда в случае возникновения проблем или осложнений находят ОДНОГО виноватого врача, которого назначают ответственным за произошедшее. Такая практика ведет к сокрытию реальных врачебных ошибок, ставших причинами трагических событий.
Во всём цивилизованном мире в медицине сегодня пропагандируют культуру безопасности. Когда руководство клиник берет на себя большую часть ответственности за подобные трагедии. Когда врачи безбоязненно сообщают руководителям о своих ошибках, стремятся их не скрывать, а наоборот, обсуждать и делать из этого правильные, полезные для пациентов выводы. Когда каждый непростой рабочий случай, каждый медицинский инцидент становятся предметами тщательного изучения.
В мировой практике пациентам уделяется достаточное время на консультацию, выдаются письменные рекомендации на руки, процесс лечения фиксируется в истории болезни и в медицинской карте. В России же в государственных клиниках врачам дается ограниченное время на прием, за которое просто невозможно оказать качественную медпомощь. Пришел ребенок с какими-то жалобами, с болью, а его можно отправить домой, сказав: принимайте лекарства. И это считается культурной нормой!
В России медицина нередко опасна для людей – и пациентов, и самих врачей! Низкий уровень образования медицинского персонала, усталость докторов, переработки, нищенские зарплаты, часто – противоречия в законодательстве и нечеткие протоколы лечения. Всё это создает условия, в которых просто невозможно оказать качественную медицинскую помощь. И виноватым считается доктор, совершивший ошибку, а не руководители, чья задача – выстроить систему, в которой будет сведен к минимуму риск подобных ошибок. Руководители системы здравоохранения – на уровне клиник, а главное – на уровне государства должны стремиться создавать атмосферу, в которой будет невозможно пренебрежительное отношение к пациенту. И, конечно, к рядовому врачу. Сейчас и то и другое – практика.
Иллюстрация: Аня Леонова / Медиазона
В конце 2016 года москвичка Олеся Сафонова с мужем приехала на праздники к свекрови в Брянск. Она была на четвертом месяце беременности, ждала девочек-двойняшек. Местные медики с учетом состояния Олеси посоветовали ей не отправляться в дальнюю дорогу и оставаться рожать в городе. Роды прошли в Брянском перинатальном центре 8 апреля 2017 года — через месяц после того, как учреждение открыл президент Владимир Путин. Спустя две недели одна из девочек умерла от пневмонии. Затем Сафонова узнала о гибели еще как минимум десяти новорожденных в том же Центре и разыскала 16 женщин, которые считают брянских медиков виновными в болезни или смерти своего ребенка. Следственный комитет возбудил уголовное дело о халатности.
«Четыре месяца беременности у меня было, на новогодние каникулы с мужем приехали в Брянск к свекрови. У меня заболел живот. Меня положили в первую больницу на сохранение. Я пролежала недели две-три на сохранении, и они решили меня зашивать, потому что шейка матки укоротилась. Новый год я справляла в больнице. В конце января мне поставили кольцо, разгружающий пессарий . Сказали, что двойня, тяжело очень, надо подстраховаться.
Потом я легла уже в перинатальный центр на сохранение, уже перед родами готовились. Собиралась рожать я в областном роддоме, уже договорилась. Муж меня повез в областной роддом, они сказали: "У нас приказ: до 34 недель всех, кто рожает, мы отправляем в перинатальный центр". Перинатальный должны были заполнить. И мы на своей машине с мужем поехали в перинатальный центр.
8-9 мая у меня должны были быть роды. А родила я на целый месяц раньше. В 33 недели и четыре дня. Девочки — два килограмма и два сто. 8 апреля, это была суббота.
Пошли воды, дежурила молоденькая девочка. Она меня посмотрела на кресле, сделала тесты. Сказала: "Да, воды, но ждем до понедельника, сохраняем, потому что надо чтобы кесарево было планово". Я позвонила своему врачу, у которого платно состояла, и она мне сказала: "Скорей беги на пост, они не имеют права". Как она мне объяснила, ребенок через шесть часов без вод умрет. Я побежала на пост, мне попались там взрослые женщины, сразу пришел заведующий отделением, самого [депутата облдумы и главрача городской больницы №1 Константина] Воронцова сын кесарил меня. Посмотрел, а у меня уже начинались схватки. Сделали анестезию эпидуральную, наркоз в спину. И они меня режут, а я все чувствую, плачу. А руки, ноги привязаны. Они первую девочку достали, Дашу, мне показали. А мне больно. Они: "Что ты притворяешься? Не может быть, пошевели ногой. Ты ничего не чувствуешь до пояса". А я беру и пальцами шевелю, представляете. И у меня такое ощущение было, как будто у меня по животу совковой лопатой по косточкам гребут, ужасная просто боль.
Я стала задыхаться, перепугалась очень. И анестезиолог Геннадий Рухля попался очень опытный, хороший. Стоял надо мной, брал мне маску с воздухом, не отходил ни на минуту. А я не могу, я и ртом хватаю воздух, и носом, у меня нет воздуха. Я слышу, что артерию какую-то передавили. Когда вторую девочку достали, у меня чуть-чуть воздух пошел.
После этого две недели я в палате лежала. Девочки первые два дня были в реанимации. Потом Дашу перевели уже на выздоровление, сказали, выпишут скоро, через неделю. А Ксюша, которая сейчас девочка живая, оставалась [в реанимации]. У нее была масочка на носике, она не могла раздышаться сама. Они больше напор делали, что выживет Даша, а не Ксюша. А получилось наоборот все.
8 апреля я родила, 21-го Даша умерла. У меня был нервный срыв. Я стала заикаться, у меня все болячки вылезли, я заболела. За Ксюшей я уже как коршун, я уже не отходила от нее ни на минуту. Я даже кушать не отходила, мне муж все приносил.
У Даши открыли окно и через несколько дней пневмония. Если хорошая такая вентиляция, они хвастаются, почему везде открыты окна всегда были? Мне сказали: не придумывайте, это специальные кувезы, даже если они открыты, они поддерживают температуру матки. Я подошла к своей Даше с мужем — она девочка-лед. Я устроила скандал.
Второй раз прихожу, опять эта смена — Даша лежит на животе, а у нее пупок еще не зажил и она лежит, уперлась носиком и орет. А я ее перевернуть не могу, потому что у нее датчики, чтобы пульс, сердце отслеживать на аппаратах. Мне сказали, это приказ заведующей - три часа на животе, три часа на спине. Я пошла к заведующей, устроила скандал. Я понимаю, ребенка выкладывать на 10-15 минут на живот, когда пуповина зажила. Ей две недели от роду. У нее в пуповине была трубочка, глюкоза туда поступала.
Они вообще сразу не нашли, что это пневмония. Сперва они сказали, что это колит кишечника. Я прихожу к девочке, а у нее зонд был во рту, с этого зонда кровь. И они только через несколько дней поняли, что это пневмония. Эта же узистка у моей Ксюши не нашла желчный пузырь. Она делала УЗИ, девочка поела только, говорит: "Я не увидела желчного пузыря, у вас наверное нет желчного пузыря". Вы представляете, так сказать?
Окно открывала Горбачева Луиза Ивановна. Антибиотики неправильно колола и диагнозы неправильно ставила — Артемьева Людмила Валерьевна. Уголовное дело заведено , а они работают дальше.
В перинатальном ребенку занесли также [грибковую инфекцию], у нее чуть ли не пошел сепсис. Она перестала писаться, у нее органы все стали отказывать, и мы умерли от сепсиса, от заражения.
В самом центре я находилась до 8 апреля три недели и выписали меня со второй девочкой 5 мая. Я такого ужасного отношения нигде не видела. Они даже не подходят к тебе. На кнопку нажимаешь, а они: "Что ты на кнопку нажимаешь, что тебе тут?". Я просила молокоотсосы, и много девочек просили, а их запрещают давать. Первые роды, у меня грудь как камень стала. Пока я не разревелась, не сказала "что мне делать", [не давали]. Для чего их закупили? Для чего президент выделял деньги?
На меня вышла анонимно девочка, сотрудница перинатального центра. Она говорит, что набирали всех молоденьких девочек, им по 21 году, все с областей, все неопытные. Оборудование немецкое. И на это оборудование документы все на нерусском языке. Как они могут им пользоваться? Говорит, приехал какой-то мужчина из Москвы, сутки побыл, отстажировал нас и все. Получается, на этом оборудовании не умеют работать.
Тут в Брянске каждый друг другу брат, сват, кум. Они стали меня унижать, что я подняла такую шумиху. Все бы молчали, а тут москвичка приехала, как они говорили, и на уши всех подняла. Они не хотят никак за это ответить. Я собираюсь дальше бороться. Это моя дочь. Да, я ее не верну. Но это моя дочь. Она два часа у меня на руках умирала, за что ребенка так мучили? Я записала видеообращение. Я создала группу: "Перинатальный центр — убийца детей", и меня сами стали находить девочки, стали звонить. Над каждой историей я ревела. Я нашла 16 девочек. И у всех идет пневмония, золотистый стафилококк и грибы кандида.
«У меня открытие пошло шейки матки, мне установили акушерский пессарий, чтобы предотвратить преждевременные роды. Поставили. При ношении акушерского пессария допускается небольшие кровотечения, так у большинства мамочек. У меня кровить начало. 14 августа меня отвезли в роддом на скорой, назначили лечение и потом опять начало кровить, незначительно. На что мне [акушер-гинеколог Людмила] Линкевич и [дежурный врач отделения патологии беременных Светлана] Сорокопуд вытащили это кольцо, сказали: "Зачем тебе четвертый, отдай ребеночка богу, хватит мучить нас и себя". Они сказали: "У тебя будет поздний выкидыш".
На следующий день у меня начались схватки, через несколько часов я родила девочку. 730 грамм. Ребенок 20 дней прожил и умер. Ребенок пережил две транспортировки. 18 августа я родила, 20-го ее перевезли в Ангарск в перинатальный центр. И через две недели ее перевели уже в Иркутск. У нас в Усолье оснащения не было даже [для] интенсивной терапии, для детей недоношенных. У них нет ни второго этапа выхаживания детей, ни неонатолога на тот момент, он не присутствовал при родах. Но они сделали документы, что он у них якобы был.
Шансы были бы, если она родилась в Иркутске. Я не доехала до туда. Не успела. У меня запись была на 18 августа - на консультацию. В Иркутске без записи не принимают.
У нее была двухсторонняя пневмония. В Иркутске проводят такие операции таким детям, делают на третий-четвертый день, и они выживают. В моем случае ребенку [операцию] хотели сделать только на 21-й день, когда уже были серьезные осложнения по здоровью. В Ангарск приезжал кардиохирург, консультировал, но операцию в условиях ангарского стационара он провести не мог. Потому что не было оборудования. В Иркутск ее перевели за два дня до смерти. 7 сентября будет три года, как ребенок умер. Мне говорили, что девочка сильная, боролась до последнего. Но слишком поздно.
Я считаю, что вина здесь наших усольских, им было просто все равно, они надеялись на то, что ребенок уже родится мертвый либо умрет в течение суток и будет считаться мертворожденный. Не имели права принимать роды в Усолье у меня, срок был 25 недель. По какой причине приняли, неизвестно. Почему в Иркутск не перевели, тоже неизвестно. То есть нарушения есть, но все — Следственный комитет, прокуратура - на это закрывают глаза.
В Усольском роддоме все зависит, как я считаю, от смены. Я же там тоже рожала — троих детей первых. Первую, конечно, проблемную девочку родила. Ребенок - инвалид. Двоих — девочку и сына — родила без проблем. А в этот раз получилось так: роды прошли очень рано. Еще бы две-три недели я бы доносила ее, ребеночек бы сто процентов выжил. А здесь родила с экстремально низкой массой тела — 730 грамм.
Когда на митинг собирала, очень много людей писало в "Одноклассники". И фигурируют одни и те же врачи. Прошлым летом девушка пишет, что у нее умер уже доношенный ребенок — у ребенка было двойное обвитие, ребенка выдавливали, ребенок родился мертвый, умер в утробе. Еще у одной девушки осенью прошлого года роды принимали, тоже выдавливали, Патхудинов (был лечащим врачом Березовской — МЗ) ей на живот лег: ребенок родился с травмами, он проходил лечение, но выжил.
Случаев очень много, но люди начали забывать, кто-то успокоился и не хочет воевать с ними. Потому что видят наглядный пример.
Сорокопуд перевели в гинекологи штатные в поликлинику, [дежурного врача] Ильина уволили — сейчас опять приняли на работу, Патхудинова уволили — опять приняли на работу. То есть врачи к ним не идут, они этих, которые халтурят, опять берут на работу. То есть ничего не меняется.
Полгода я бегала по всем инстанциям — они мне отказывали, отказывали. Пока я не дозвонилась до Москвы, написала им письмо. Они возбудили дело 30 ноября 2015 года. Потом месяц-два проходят, они его закрывают. Они семь раз закрывали уголовное дело. "Нет состава преступления". Город Усолье-Сибирское — это маленький городок. Среди следователей есть друзья, родственники этих врачей. Я не могу объяснить это по-другому.
Раз в неделю наши авторы делятся своими впечатлениями от главных событий и текстов
23-летняя Аня А. - совсем юная миловидная девчонка, по фото - еще совсем ребенок. Осенью прошлого года она решила начать самостоятельную жизнь и уехала из родного Карагая в Пермь .
- Аня жила со мной, - рассказывает старшая сестра девушки Светлана. - Устроилась работать на кондитерскую фабрику. Парня у нее не было, поэтому по вечерам она не задерживалась, была очень домашней девочкой.
Родные пермячки говорят, что Аня никогда ничем серьезным не болела. Не имела хронических заболеваний и не состояла на медицинском учете.
- После новогодних праздников сестра стала жаловаться на боль в левой стопе, говорила, что не может наступать на ногу, - вспоминает Светлана. - Терапевт в поликлинике № 2, что на улице Братьев Игнатовых , сказал, что это шпора и выписал обезболивающие таблетки и мази. Ане становилось то хуже, то лучше, но она ходила на работу. Потом заболела вторая нога, но участковый даже не предложила сдать анализы.
Шпору Ани лечили почти три месяца, а 26 марта у девушки внезапно подскочила температура - до 40. Пермячке дали больничный и неделю лечили от ОРВИ, хотя никаких признаков простуды не было.
Анализ крови показал воспалительный процесс в организме, девушку отправили на прием к ревматологу, который поставил новый диагноз - артрит.
Ввели в кому и подключили к ИВЛ
- Аня наблюдалась у ревматолога больше месяца, - рассказывает Света. - Все это время она была на больничном и постепенно стала чувствовать себя гораздо лучше. Повторно сдала анализы, но они стали только хуже - СОЭ, лейкоциты - сплошь.
Тем не менее, девушку списали с больничного и разрешили выйти на работу. Аня отработала три дня, а в субботу, 12 мая, вместе с семьей сестры уехала к родителям в Карагай.
- Ее привезли туда в 5 утра, а уже в 11 ввели в искусственную кому и подключили к аппарату ИВЛ, - говорит Света. - Сестра не могла самостоятельно дышать, упало давление, а УЗИ показало, что в брюшной полости есть свободная жидкость.
Реанимацию ждали с 11 утра до 12 ночи
Врачи предположили, что у пациентки стремительно развивается сепсис, и вызвали реанимационную бригаду из Перми.
- Все это время моя мама находилась в больнице, ждала пермских врачей, но они приехали около двенадцати ночи, - вспоминает Светлана. - Осмотрев Аню, они сказали, что забирают ее с собой. И тихо добавили: довезти бы. Мы поехали в Пермь следом, уже в 9 утра были в больнице.
Аню госпитализировали в кардиологию Пермской краевой клинической больницы. Туда направляют всех пациентов с неясным диагнозом.
- К нам вышла заведующая и сказала, что Аню доставили в крайне тяжелом состоянии, - говорят ее близкие. - Без сознания, кожные покровы синие. В организме развивается инфекция, но где находится очаг воспаления - неизвестно. Врачи говорили, что вводят адреналин, но обратной реакции нет.
Близкие Анны А. до сих пор не знают, от чего умерла совсем юная девочка. Судмедэксперт, который проводил вскрытие тела, написал в заключении: септицемия неуточненная. Приблизительный период времени между началом патологического процесса и смертью - неизвестно.
Поясним, что септицимия - это одна из форм сепсиса, при которой единственным местом размножения возбудителей являются кровеносная и лимфатическая системы организма.
У родственников много вопросов ко всем врачам, которые лечили Анну:
- Вместо того, чтобы провести полное обследование, ревматолог списала Аню с больничного. Когда мы сообщили о ее смерти, врач только руками развела: мол, с такими анализами люди вполне живут и работают, а Аня была в хорошем настроении и ни на что не жаловалась.
- Вы считаете, что есть прямая связь между артритом и такой скоропостижной смертью?
- Мы не медики, но можем предположить, что Ане изначально был неправильно поставлен диагноз. Возможно, боль в ногах была симптомом не артрита, а совсем другого заболевания. Когда я прочла инструкцию к обезболивающим таблеткам, которые принимала сестра, у меня просто руки затряслись: их назначают онкологическим больным на последних стадиях рака. А Аня принимала их в течение нескольких месяцев. Не исключено, что врачи просто отравили ее организм этими таблетками.
Родственники обратились в прокуратуру
Родственники Ани А. обратились в прокуратуру с письменным заявлением, где попросили провести проверку по фактам ненадлежащего оказания медицинской помощи.
- Пациентке оказывалась медицинская помощь в нескольких учреждениях Пермского края, - сообщили в прокуратуре. - В ходе рассмотрения обращения родственников, установлено, что оно содержит вопросы, отнесенные к компетенции следственных органов, краевого минздрава и непосредственно краевой клинической больницы, где скончалась девушка.
По факту смерти 23-летней пермячки по требованию прокуратуры будет назначена проверка - есть ли в действиях медицинских работников признаки уголовно-наказуемого деяния. Ее проведет Следственный комитет.
Мы также направили запрос в министерство здравоохранения Пермского края, но оперативно получить комментарий не получилось. Ждем ответ.
Вячеслав Афанасьевич Тишков сейчас на пенсии, в прошлом он — радиоэлектроник. Последнее время много читает медицинской литературы. Все пытается понять, что произошло с внуком, но ответа на этот вопрос не находит. 18-летний парень умер через четыре дня после того, как у него началась сильная боль в позвоночнике и грудном отделе.
Андрей Волков учился на третьем курсе Минского радиотехнического колледжа
15 марта почувствовал боль в позвоночнике, а 18 марта умер от сепсиса
Вячеслав Афанасьевич встречает нас дома в одном из спальных районов Минска. Он дедушка Андрея Волкова. 18 марта 18-летний юноша умер. В справке о смерти указано, что причина — сепсис и левожелудочковая сердечная недостаточность. Всемирная организация здравоохранения дает такую расшифровку термина сепсис: опасная для жизни дисфункция внутренних органов. Она вызвана нарушением регуляции ответа организма на инфекцию.
Вячеслав Афанасьевич рассказывает, что Андрей жил с мамой и сестрой-двойняшкой. Мама парня не хочет поднимать шумиху, но говорит, что хотела бы, чтобы этот случай способствовал тому, чтобы больше таких трагедий не было. Вячеслав Афанасьевич тоже надеется, что публичность предостережет кого-то от беды.
15 марта, в пятницу, по словам дедушки, у парня появились боли в позвоночнике и грудном отделе.
Вячеслав Афанасьевич Тишков не может понять, как за несколько дней у внука развился сепсис
— Из поликлиники вызвали врача, он не пришел и вечером вызвали скорую. Медики сделали болеутоляющий укол и кардиограмму. Посчитали, что это амбулаторный случай, и посоветовали вызвать доктора, — рассказывает Вячеслав Афанасьевич.
Утром 16 марта парню снова вызвали скорую, так как его состояние не улучшалось. Медики отвезли его в 6-ю больницу Минска.
— Там его посмотрели, кто-то из врачей говорил так: терпи, ты мужчина и надо переносить боль. Но докторов умоляли положить его в больницу.
По словам родных, в больнице предположили, что у парня вертеброгенная торакалгия — неврологическое заболевание. В этот же день, 16 марта, Андрея Волкова осматривали и в 10-й городской клинической больнице. Но там тоже, по словам родных, посчитали, что случай амбулаторный.
Андрея отвезли домой, состояние по-прежнему не улучшалось, и из поликлиники вызвали дежурного врача. Он пришел, а это была суббота, и порекомендовал, по словам родных, ждать понедельника и разбирать проблему более подробно уже с лечащим врачом.
Помимо болей в позвоночнике и груди, у парня была еще и рвота, а на теле сыпь, на голове — фурункулы. По словам дедушки, Андрею не становилось лучше, обезболивающие не помогали, из носа шла кровь, пальцы на руках стали синеть — и родные снова вызвали скорую.
На этот раз медики отвезли Андрея в инфекционную больницу. Оттуда, осмотрев сыпь, его отправили в городской кожно-венерологический диспансер, а затем обратно — в инфекционную больницу. Вечером 16 марта Андрея туда все-таки положили в стационар и начали лечить. От чего? Родные не знают, но говорят, что назначили антибактериальную терапию.
— 17 марта я звонил внуку, его состояние здоровья характеризовали как стабильное, средней тяжести, он жаловался на сильные боли в спине. А уже в понедельник, 18 марта, у него начались судороги. Его перевели в реанимацию, подключили к аппарату искусственной вентиляции легких, затем переливали плазму. В этот же день вечером внука в очень критическом состоянии перевезли в больницу скорой помощи, где еще примерно 2,5 часа врачи боролись за его жизнь.
Андрей Волков умер вечером того же дня. К сожалению, медикам не удалось спасти парня. В справке о смерти, которую предоставили родные, указано, что причиной стал сепсис. Вторичная причина смерти — левожелудочковая сердечная недостаточность.
СК проводит доследственную проверку, медики пока не комментируют
Почему это произошло, Вячеслав Афанасьевич не знает. Пока идет экспертиза, ее результатов еще нет. Но по его словам, в инфекционной больнице у внука нашли золотистый стафилококк.
Мы попросили знакомых медиков объяснить, чем он опасен. Обращаем внимание, что этот комментарий не связан с трагической историей юноши, неизвестно, повлиял ли на ситуацию стафилококк.
Медик объясняет, что стафилококк — это бактерия-комменсал. Она есть у многих людей. Стафилококки широко распространены, носителями золотистого стафилококка являются до 40% людей. Эти бактерии — часть микрофлоры кожных покровов, слизистых, кишечника. И это нормально.
Род стафилококки включает много различных видов. Каждый имеет свою степень патогенности. Если иммунитет снижен, микроорганизмы могут размножаться в больших количествах.
— Мы с ним сосуществуем, как и со многими бактериями. Фурункулез или мастит тоже может быть вызван золотистым стафилококком. Генерализованная инфекция (когда она распространилась по организму преимущественно лимфо-гематогенным путем. — Прим. TUT.BY) — достаточно редкий случай, но она может возникнуть, если иммунитет снижен, а организм ослаблен. Наш организм приспособлен бороться со всеми чужеродными агентами. Но микроорганизмы не дремлют, несмотря на то, что мы с ними боремся. При бесконтрольном применении антибиотиков у них вырабатывается резистентность. Они уже не реагируют на эти препараты. Идет поиск путей, как с этим бороться, — говорит специалист.
В организме человека есть гемато-энцефалический барьер, чтобы микроорганизмы не попадали из крови в нервную систему. Это защитный механизм. В крови и спинно-мозговой жидкости золотистого стафилококка быть не должно.
— Андрей не был болезненным, два года ходил на плавание, занимался в скаутском клубе. И мечты у него были земные — сдать на права, заработать денег, построить дом, помочь маме, — говорят родные.
По их словам, парень вел здоровый образ жизни. Если и болел, то синуситами, также у него был пролапс митрального клапана сердца (выбухание одной из створок сердца).
Заместитель главного врача по медицинской части городской клинической инфекционной больницы Святослав Вельгин от комментариев по ситуации с Андреем Волковым отказался, заметив, что такие данные являются врачебной тайной.
Главный врач городской клинической больницы скорой медицинской помощи Андрей Борисов также обратил внимание, что по закону о здравоохранении сведения о диагнозе и состоянии пациента относятся к врачебной тайне. Их могут сообщить близким родственникам, но не журналистам.
TUT.BY направил запрос с просьбой прокомментировать ситуацию в Министерство здравоохранения.
Официальный представитель Следственного комитета Юлия Гончарова прокомментировала, что заявление по данному случаю, поступившее от родственников, рассмотрели:
— В порядке, предусмотренном ст. 173, 174 Уголовно-процессуального кодекса назначено проведение доследственной проверки. Ее осуществляет Советский районный отдел Следственного комитета Минска. По результатам этой проверки будет принято процессуальное решение. Сейчас следователи выясняют все обстоятельства.
Минздрав проведет проверку по факту гибели девочки от сепсиса
Росздравнадзор проведет проверку по факту смерти пятилетней девочки в Подмосковье от сепсиса, сообщает Лента.ру. Провести ревизию, которая продлится не менее недели, поручила министр здравоохранения Вероника Скворцова.
Ранее по факту смерти девочки возбудили уголовное дело. Следствию предстоит выяснить, в каком из медицинских учреждений были оказаны низкоквалифицированные медицинские услуги.
Для установления точной причины смерти проводится судебно-медицинская экспертиза, а из учреждений, где ребенок проходил лечение, изъяли всю необходимую документацию. Дело заведено по статье "Оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности и повлекших по неосторожности смерть человека".
История началась в Наро-Фоминске. Там у пятилетней дочки местной жительницы заболел зуб и мать отвезла ее к стоматологу, но медики пломбу не поставили якобы из-за того, что молочные зубы не лечат. Через некоторое время у ребенка заболела нога, и врачи частной клиники диагностировали растяжение связок внутренней поверхности бедра.
Позже состояние девочки ухудшилось, и родители обратились в районную больницу №1. Там в осмотре и госпитализации им отказали - ребенка отправили лечиться домой, следуя указаниям, полученным ранее в частной клинике.
В результате родители решили отвезти дочь в Москву. В Морозовской больнице девочку сразу положили в реанимацию, но после двух остановок сердца она умерла. Ей поставили диагноз "криптогенный сепсис" (заражение крови).
Родители настаивают на том, что ребенок умер из-за халатности врачей, и требуют привлечь медиков к ответственности. Главный врач больницы №1 Наро-Фоминска Сергей Федоткин же заявил, что родителям девочки предложили госпитализацию, но отец отказался и написал об этом расписку.
|
