По соседству с сибирской язвой

В Ульяновском районе, на самом въезде в село Ундоры, прямо на территории скотомогильника с сибироязвенным захоронением вовсю возводят элитные коттеджи. И это несмотря на то, что рядом с такими объектами не то, что жить даже находиться не рекомендуется. Куда смотрит глава райадминистрации Маргарита Архипова, причем тут завод "Волжанка" и чем опасна жизнь рядом с биологическими захоронениями, выяснял корреспондент Рупор73.

Рай в Ульяновской области

Ульяновский район — одно из самых живописных мест нашего региона. Рассуждая шаблонами можно сказать, что его изюминка, это, конечно, Ундоры с их потрясающей природой. Село расположено от Ульяновска относительно недалеко — примерно 30 км езды. Естественно, приобрести там загородный дом, а то и вовсе переехать — мечта многих ульяновцев. Да и местные жители своей землей гордятся и по мере возможности стараются улучшить жилищные условия на родной территории. Но немногие из них знают, насколько это может быть опасно для жизни.

Для того, чтобы эта радужная картина омрачилась, достаточно заглянуть в Перечень скотомогильников, расположенных на территории РФ. И внимательно просмотреть раздел про ПФО. Окажется, что в Ульяновской области немалое количество скотомогильников. Три из них расположены в Ульяновском районе. Один из них — законсервированный — в селе Ундоры.

Могильник был создан в 1971 году, законсервирован в 2010-м.

Он официально является собственностью района. Несмотря на это, похоже, что глава райадминистрации не сильно заботиться ни о его судьбе, ни о судьбах тех, кто случайно оказался рядом с ним.

Опасное соседство

Сам по себе скотомогильник не представляет опасности. Но это только в том случае, если соблюдать санитарно-защитную зону. В данном случае речь идет о территории в 1000 до жилых, общественных зданий и и животноводческих ферм. Но в Ундорах она не соблюдается.

Корреспондент Рупор73 изучил документы и выяснила, что скотомогильник находится на везде в село Ундоры, на берегу Малинового оврага. Согласно ветеринарным правилам сбора, ути л изации и хранения биологических отходов, на территории скотомогильника запрещается даже пасти скот и косить траву. Тем более оттуда нельзя брать, выносить или вывозить землю и гумированный остаток. В исключительных случаях с разрешения главного госветинспектора субъекта РФ допускается использование территории скотомгильника для промышленного строительства, если с момента захоронения в биотермическую яму прошло не менее 2-х лет, а биологическую — не менее 25 лет. Но в Ульяновском районе эти правила почему-то не действуют.

Выехав в Ундоры, корреспонденты Рупор73 с удивлением обнаружили, что прямо в границах санитарно-защитной зоны вовсю идет строительство. Здесь возводят сразу несколько коттеджей. Вряд ли их будущие владельцы знают о том, что собираются жить на территории санитарно-защитной зоны. Представить, что человек в здравом уме, понимающий всю серьезность, сознательно совершает такой поступок достаточно трудно.

Архипова в курсе, Горшков недоступен

Корреспондент Рупор73 попытался связаться с главой компании Михаилом Горшковым. Однако дозвониться до него пока не удалось.

Рупор73 будет следить за развитием событий.

В снежном месяце апреле 1979 года в больницы Свердловска стали поступать первые пациенты со странными симптомами. Это было похоже на грипп: высокая температура, кашель, озноб, тошнота, головокружение. Спустя день-два (а в некоторых случаях — и через несколько часов) на этом фоне стремительно развивалась пневмония, часто с летальным исходом. В течении страшной болезни были различия, но вскрытие показало, что десятки человек погибли от опаснейшей инфекции — сибирской язвы. Из официальной версии следовало, что все эти шесть десятков жертв съели зараженное мясо, но на самом деле это была явная дезинформация. Так что же произошло в крупнейшем уральском городе той весной 40 лет назад: утечка материала из секретной лаборатории, разрабатывавшей бактериологическое оружие, или диверсия неустановленных лиц, заинтересованных в том, чтобы опорочить советскую действительность?

Закрытый город

На окраине Свердловска для этой организации был построен свой военный городок (тот самый Свердловск-19). Он не был полностью закрытым образованием, хотя его жители при желании могли вести полностью автономное существование и не выезжать в другие районы уральской столицы. В жилой район имели доступ все желающие (кроме, конечно, иностранцев), но вот сама территория биологического центра находилась (да и находится до сих пор) за высоким забором.

Имеющиеся на поверхности земли корпуса Свердловска-19 — лишь небольшая часть созданного за послевоенные годы комплекса. Производственные мощности центра располагаются в основном под землей. Ученые в лабораториях разрабатывали новые штаммы бактерий, в реакторах-ферментерах шла наработка их запасов, которыми потом снаряжали боеприпасы, хранившиеся на специальных складах.

Сложно сказать, что заставило заниматься этой опаснейшей работой в черте города-миллионника. К 1979 году Свердловск-19 пусть и был окружен промышленными зонами, но все же находился в непосредственной близости к жилым районам. Лишь в 1980-е, после эпидемии сибирской язвы, это производство было наконец вывезено в казахстанский Степногорск, подходящий для такого рода операций куда больше.

Военно-биологическая империя

Новый толчок биологические исследования в военной сфере получили по инициативе биохимика и молекулярного биолога Юрия Овчинникова. В 1972 году этот крупный ученый, ставший академиком АН СССР в 36 лет (а в 40 бывший уже вице-президентом Академии наук — выдающееся в своем роде достижение), обратился в Министерство обороны с предложением активизировать генетические исследования в стране. Советская генетика еще только приходила в себя после десятилетий господства в отрасли одиозного Трофима Лысенко, и Овчинников решил использовать авторитет военного ведомства для ее окончательной реабилитации и получения соответствующего финансирования. Естественно, в первую очередь новые перспективные достижения науки должны были быть поставлены на боевую службу.

Для применения в качестве биологического оружия во всех этих научно-исследовательских институтах традиционно изучались возбудители не только сибирской язвы, известной на Западе как антракс, но и чумы или туляремии. Однако по мере разработки вакцин против них внимание микробиологов и биохимиков концентрировалось на создании все новых штаммов этих заболеваний, а также на применении куда более экзотических вирусов Марбурга или Эболы.

Эпидемия

Наконец, третья форма антракса — желудочно-кишечная. По опасности она занимает промежуточную позицию между легочной и кожной, приводя к летальному исходу примерно в половине случаев. Чаще всего ее причиной становится употребление в пищу зараженного сибирской язвой мяса.

Именно такое объяснение стало официальной версией произошедшего в Свердловске. Уже 13 апреля в местных газетах появились заметки о появлении в городе этого заболевания. Граждан призывали быть бдительными, не есть мясо сомнительного происхождения. Это же объяснение (зараженное мясо больных животных) фигурировало в научных статьях, посвященных произошедшему, в объяснениях, данных советскими специалистами их западным коллегам.

Версии

По словам Алибекова, начальник смены, некий подполковник Николай Чернышов, спешил домой и не сделал в специальном журнале запись о необходимости замены фильтра. Следующая смена, не подозревая ничего необычного, вновь включила оборудование, и воздух, содержавший споры антракса, вылетел во внешнюю среду, минуя фильтр. Его отсутствие было обнаружено лишь через несколько часов. Инкубационный период сибирской язвы до появления симптомов заболевания составляет 4—6 дней, далее в своей респираторной форме (после вдыхания аэрозоля) заболевание развивается стремительно, и еще через два-три дня человек, скорее всего, умрет. Версия о выбросе в пятницу, 30 марта, неплохо согласуется с первой жертвой, смерть которой была зафиксирована 4 апреля.

Но был ли выброс?

Смысл же этой версии был в следующем. Никакого случайного выброса не было. Вместо него в апреле — мае 1979 года в Свердловске в нескольких местах, соответствующих очагам распространения заболевания, произошли теракты. Диверсанты (происхождение штаммов антракса намекает на их спонсоров) два с лишним месяца распыляли аэрозоль со спорами сибирской язвы, убивая мирных жителей.

В подобных засекреченных историях, когда стороны оперируют данными, верифицировать которые на сто процентов невозможно, на любые доводы найдутся контраргументы. Нашлись они и у сторонников версии случайного выброса. Совсем не обязательно, утверждают они, максимальное количество заболевших должно быть сконцентрировано у места выброса. Во-первых, непонятна высота, на которую произошел этот выброс (от нее и от силы ветра зависит, на каком расстоянии осядут споры). Во-вторых, для любой эпидемии нужен не только ее источник, но и носители. Вполне возможно, очаговый характер вспышки соответствует местам концентрации людей в момент, когда их накрыло облако со спорами. Например, особенно большое количество пострадавших на керамическом заводе может быть связано с работой приточной вентиляции, через которую споры проникли внутрь цехов предприятия.

Похоже, этого не происходит только потому, что на все многочисленные вопросы может быть только один ответ. Возможно, дело не в конспирологии, а в обычной халатности, головотяпстве, нарушении техники безопасности, наплевательском отношении к собственным гражданам, результатом чего стало размещение опаснейшего производства посреди миллионного города, а не в среднеазиатской пустыне. Может, дело все-таки в этом? Тогда становятся объяснимыми и неуклюжая дезинформация, и похороны в оцинкованных гробах, и оперативный перенос производства сибирской язвы из Свердловска в казахстанский Степногорск.

Читайте также:

Библиотека Onliner: лучшие материалы и циклы статей

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

35 лет назад на Свердловск обрушилась эпидемия смертельно опасного заболевания. Люди гибли десятками, а местные чиновники думали лишь о том, как скрыть от Запада , что на Урале ведется разработка бактериологического оружия…

19-й городок появился в Свердловске сразу после Великой Отечественной войны в 1946-м году. Это был совершенно секретный, закрытый объект со своей собственной инфраструктурой. Практически город в городе! Его построили, тогда еще, на самой окраине города, на площади в один квадратный километр, обнесли по периметру бетонным забором и подвели отдельную ветку железной дороги. Внутри была своя прокуратура, ЗАГС, госпиталь, магазины, а также крематорий для сжигания тел подопытных животных. Вся территория делилась на три охраняемые зоны: производственную (там находились лаборатории, виварий и цеха), жилую и складскую, спрятанную глубоко под землей. Причем, население 19-го военного городка числилось за Пермской областью.

Выходить в Свердловск жители секретного городка могли только по особому разрешению. Извне также никто не мог попасть внутрь. К слову, это был не единственный подобный секретный городок, где в советское время велись разработки бактериологического оружия. Специальные институты находились также в Кирове и Подольске . Каждый из них занимался одним видом микробов-штаммов.

Первым заболевшим сибирской язвой в Свердловске стал прапорщик 32 военного городка Иван Ритнев

И, действительно, зараза убивала в основном боевой состав – мужчин в возрасте от 20 до 60 лет. Женщин умерло очень мало. Из 350 погибших в Свердловске (по информации нашего источника, - прим. ред.) женщин было только семь…

СНАЧАЛА ВИНИЛИ СТОЛОВУЮ 32-ГО ВОЕННОГО ГОРОДКА

Сперва главным источником заразы считался 32-й военный городок. Находясь через дорогу от секретного 19-го, он первый попал под облако спор.

Отметим, что по официальной версии первая смерть от болезни произошла лишь на следующий день – 4 апреля. Все, кто умерли в 32-м военном городке до этого дня, в отчеты не попали.

Санитары тут же принялись проверять военный пищеблок. Медики забрали оттуда все кухонные принадлежности и всю мебель. По словам солдат, в части не осталось ни одной вилки, тарелки, стакана или ложки. Но никакой заразы на них не обнаружили. Против версии о заражении через еду говорило и то, что в это же время в 32-м проходили сборы, однако умирали не только областные приписники, но и городские, которым разрешалось спать и есть дома. В изолированном городке продолжали заболевать люди. Чтобы успокоить семьи военнослужащих офицеры устроили собрание в местном клубе.

В те дни газеты писали о сибирской язве много. Но ни слова правды Фото: Данил СВЕЧКОВ

Однако скоро в 32-м городке стала заканчиваться еда и лекарства. Работники военторга медлили с поставкой продуктов на зараженный объект. Чтобы люди не начали умирать еще и от голода, командованию пришлось лично отправиться к командующему округом.

– Молва о моем приезде быстро распространилась по штабу, – вспоминает Виктор Павлович. – В итоге, кроме солдата на КПП, а также самого командующего, я больше никого не увидел. Первый же вопрос, который мне задал командующий: "можно ли со мной здороваться за руку?". Я ответил: как хотите, не обижусь. Сказал, что продукты заканчиваются, перечислил наименования и необходимый объем. Генерал заверил, что все будет. После этого я пошел к выходу, а оглянувшись увидел, как генерал бежит в заднюю комнату, чтобы немедленно вымыть руки. Всю дивизию считали прокаженными.

Свердловск весной 1979 года жил в атмосфере паники и страха. В смертельно опасной эпидемии люди сразу стали винить военных. Их избегали.

Жертвы эпидемии похоронены в 15 секторе Восточного кладбища Екатеринбурга Фото: Алексей БУЛАТОВ

– 5 апреля к нам прилетел главный санитарный врач страны Петр Бургасов с группой офицеров-эпидемиологов, – вспоминает начальник 32 военного городка. – Они обошли со мной всю территорию, так и не задав ни одного вопроса. Сказали только, что я бегу впереди паровоза и уже сделал все, что необходимо было сделать. Потом они попросили меня заставить офицеров и прапорщиков написать рапорты, что их жены покупали мясо с рук на неорганизованных рынках. Я напротив, запретил им писать такую ложь! Задачей офицеров-эпидемиологов, как я понял, было отвести подозрения от 19-го военного городка, чтобы скрыть истинную причину гибели людей.

Вскоре в 32-й военный городок поступила команда – выдать всем жителям таблетки тетрациклина с указанием принимать их по три штуки в день. Однако присланной партии оказалось недостаточно. В итоге антибиотик получили только офицеры, делавшие поквартирный обход, и те, чьи родственники уже заболели.

ЕЛЬЦИН ЛИЧНО ПОДБАДРИВАЛ В БОЛЬНИЦЕ

Во второй половине апреля, когда началась массовая вакцинация людей, от прививки умерло семь человек. 25 апреля в столицу Урала прибыл министр здравоохранения Борис Васильевич Петровский, однако, как рассказывают очевидцы, зайти в район бедствия он не рискнул – только облетел его на вертолете. На выезде из Свердловска появились блокпосты, которые не выпускали даже сотрудников КГБ. К концу апреля казалось, кривая смертности поползла вниз, однако затем прошел ленинский субботник, и отравленная пыль снова поднялась в воздух. Обработка улиц дезинфицирующими средствами не помогла.

Люди тем временем продолжали умирать. Каждую квартиру, из которой врачи увозили зараженных свердловчан, скрупулезно исследовали санитары. Они составляли так называемые эпидкарты – документы, в которых описывается очаг заражения, а также все люди, с которыми больной был в контакте. По ним можно было бы не только точно назвать всех заболевших, но и определить, например, была ли в остатках пищи на тарелке бактерия сибирской язвы. Эпидкарты были прямым доказательством, что официальная версия о заражении через мясо с рынка – это ложь.

– Когда после болезни я вернулась на работу, меня попросили отдать все эпидкарты по сибирской язве на уничтожение, – признается Евгения Алексеевна. – Я хранила их в сейфе. Был у меня эпидемиолог, который занимался вопросами гражданской обороны. Он пришел и сказал, что приказали отдать на уничтожение не только медицинские документы, но и карту города, по которой я и Николай Бабич (заведующий свердловским облздравотделом, – прим. ред.), определили по направлению ветра, что источник болезни находится в 19-м городке. Мне пришлось достать все это из сейфа и отдать. Кто-то решил перестраховаться. Больше документов этих никто не видел. Не знаю кто именно их сжег. До сих пор жалею, что подчинилась приказу. Надо было сохранить все документы у себя.

Эпидемия в Свердловске 1979 года. Скрытая советской властью трагедия.

Желтое здание, обнесенное забором и есть “вершина айсберга” под названием Свердловск — 19

Сибирская язва — острая инфекционная болезнь, протекающая преимущественно в виде кожнойформы, значительно реже — в легочной и кишечной формах с явлениями сепсиса.

Возбудитель заболевания — сибиреязвенная бацилла (Bacillus anthracis), очень неустойчива во внешней среде и быстро погибает при нагревании и использовании обычных дезинфицирующих средств. Однако она способна образовывать спору с мощной капсулой — и вот тогда устойчивость возбудителя увеличивается на порядок. Спора может часами находиться в дезинфицирующих растворах и выдерживает до 20 минут кипячения. В таком виде бацилла может сохраняться в земле несколько десятков лет. Именно эти особенности возбудителя сибирской язвы, а также практически стопроцентная летальность легочной формы заболевания позволили рассматривать сибиреязвенную бациллу в качестве биологического оружия.

Проникает возбудитель в организм через кожу (95%), что приводит к развитию кожной формы сибирской язвы. При вдыхании спор может развиться легочная форма, при проглатывании — кишечная форма заболевания. Признаки общей интоксикации (лихорадка до 40°С, общая слабость, разбитость, головная боль, тахикардия) появляются к концу первых суток или на 2-й день болезни. Лихорадка держится в течение 5-7 дней, температура тела снижается критически, то есть резко. Местные изменения в области очага постепенно заживают (при соответствующем лечении) и к концу 2-3 недели струп отторгается, образуется язва, которая потом замещается рубцовой тканью. Состояние больных с первых часов болезни становится тяжелым, появляются сильные колющие боли в груди, одышка, цианоз, тахикардия (до 120-140 уд/мин), артериальное давление понижается. В мокроте наблюдается примесь крови. Смерть наступает через 2-3 дня. При любой из описанных форм может развиться сибиреязвенный сепсис (заражение крови) с возникновением вторичных очагов (менингит, поражение печени, почек, селезенки и других жизненно важных органов). Сибирская язва нуждается в оперативных методах лечения и возможности организации карантинных зон на зараженных участках. Администрация Свердловска не была готова к подобному ЧП, ведь никогда ранее (и позже тоже) ничего подобного в городе не случалось…!

2 апреля — первая смерть человека от сибирской язвы, работника городка Свердловск-19 Ф.Д.Николаева. Перевод офицерского состава городка № 32 (располагается рядом с городком №19 – прим.) на казарменное положение.
3 апреля – начало массовой гибели домашних животных.
3-4 апреля — сплошная диспансеризация и вакцинация научного персонала военного городка № 19. Жившие на территории городка военные строители вакцинации не подлежали.
4 апреля — прибытие из Москвы начальника 15-го управления Генштаба Вооруженных сил СССР генерал-полковника Е.И.Смирнова, специалистов минздрава СССР — заместителя министра здравоохранения, главного государственного санитарного врача СССР генерала П.Н.Бургасова, а также главного инфекциониста минздрава СССР В.Н.Никифорова. Их командировал министр здравоохранения Б.В.Петровский для борьбы с эпидемией, о которой еще не знали врачи пострадавшего города.
Вечер 4 апреля 1979 г. — появление первых больных и умерших гражданских лиц, прежде всего среди рабочих керамического завода. Они закончили свою жизнь в морге 20-й больницы с диагнозом “пневмония”.
5 апреля 1979 г., в течение трех недель в районе катастрофы умирало ежесуточно по 5 и более гражданских жителей города. Они прошли через морги 24-й, 20-й, 40-й и других больниц. Снижение смертности приходится лишь на третью декаду апреля.
10 апреля 1979 г. — первое вскрытие, выполненное гражданскими врачами в городской больнице № 40 (более ранние данные о вскрытиях погибших, проведенных в военном городке Свердловск-19, скрыты от общества и поныне — прим).
10 апреля 1979 г. — придание диагнозу “кожная форма сибирская язвы” официального статуса среди гражданских медицинских кругов города.
12 апреля 1979 г. — выделение в 40-й городской больнице корпуса для организации специального отделения на 500 коек — таково максимальное число больных, которые ожидались в пик эпидемии.
13 апреля 1979 г. — появление в газетах Свердловска скромных публикаций с предостережением жителей против заражения кожной формой “сибирской язвы” в связи с потреблением мяса павших животных.
13 апреля 1979 г. — начало организованных похорон погибших. Они были сосредоточены в 15-м секторе Восточного кладбища. В числе первых похороненных: Ф .Д. Николаев (офицер Свердловска-19, родился в 1912 году, на постаменте написано, что он умер 9 апреля, однако считается, что именно с этого человека начался счет смертям).
21 апреля 1979 г. — начало сплошной вакцинации гражданского населения и обеззараживания территории Чкаловского района и возникновение второй волны смертности среди гражданских лиц.
12 июня 1979 г. — смерть последнего погибшего в районе эпидемии “сибирской язвы”.

Пятнадцатый сектор Восточного кладбища — здесь похоронены жерты эпидемии.

Данные по количеству погибших рознятся так по официальным данным погибших около 100, а не по не официальным – 500 человек. Похоронены жертвы эпидемии на Восточном кладбище г. Екатеринбурга, в специально отведенном секторе погоста — №15, оттуда никто не уносит поблекшие пластиковые венки (их сжигают прямо там же), а помимо родственников частым посетителями могил усопших являются представители СЭС г. Екатеринбурга, проводящих мониторинг эпидемиологической обстановки. Погибших хоронили в гробах заполненных смесью хлора и специальных реагентов, без почестей.

Один из листов отчета американских исследователей. Обратите внимание на пол и возраст жертв.

О реальной подоплеке событий знал лишь один человек — прибывший 4 апреля в Свердловск генерал Е.И.Смирнов — начальник 15 управления Генштаба, хозяин Свердловска-19. Именно ему руководство провинившегося военно-биологического института доложило о случившейся беде. В последнюю пятницу марта 1979, когда производство спор сибирской язвы было временно приостановлено, один из работников лаборатории снял загрязнённый фильтр, предотвращавший выброс спор в окружающее пространство. Он оставил об этом записку, но не сделал полагающейся записи в журнале. Начальник следующей смены включил оборудование, и только через несколько часов заметил, что фильтр не установлен.

Интересную особенность вируса обнаружили американские исследователи, работавшие с материалами о трагедии уже после развала Союза. Оказалось, что причиной эпидемии стали штаммы возбудителя сибирской язвы под кодовыми обозначениями:VNTR4 и VNTR6, имеющие “западное происхождение” (США и ЮАР соответственно) и нигде более в мире не встречаются, так как являются продуктом биологической инженерии. Как оказалось в эти годы, крайне активно работала разведка, заполучившая штаммы вируса-возбудителя в иностранных НИИ, передавшая образцы на изучение в лабораторию Свердловска – 19.

Разумеется, нет никакой конкретики о том, что удалось создать ученым Свердловск – 19. Все работы и полученные результаты были засекречены. Информация в свободном доступе крайне скудна, но позволяет составить общее представление о секретном НИИ, в котором на благо советской Родины трудились поистине инженеры судного дня…

Постановление ЦК КПСС и СМ СССР о переносе промышленного выпуска боеприпасов с сибирской язвой из Свердловска в Степногорск было принято в 1981 году, в том числе из-за эпидемии 1979 года. Фактически обязанности по выпуску этого вида биологического оружия были сняты со Свердловска лишь в 1987 году, после чего поточная линия была остановлена. Запасы оружия на основе сибирской язвы и отходы ее производства весной 1988 года были перевезены на Аральское море и захоронены на острове Возрождения.

В апреле 1979 года я был студентом. Жена была студенткой и уже на 5 месяце.
Прекрасно помню все эти жуткие времена. Подъезды, залитые хлоркой. Солдатики, день и ночь перекапывающие всю открытую поверхность. Поливалки, льющие какую-то вонючую дрянь.
Прививки, которые ставили не шприцем, а каким-то пистолетом в ДК Вторчермет. И огромные очереди на эти прививки.
Прививку я перенёс безболезненно, а жене и вовсе не ставили.
Но самое неприятное — неизвестность!
И слухи. То прямо в трамвае кто-то умер, то кто-то на улице шёл, упал и не довезли.
А жили мы как раз в зоне заражения в километре от городка. Как не заразились, одному Всевышнему ведомо.
Вероятно потому, что уходили из дома в 7 утра и приходили в 21 вечера, а то и позже.
И ещё помню столбы дыма над заводами Мясокомбинат, Жиркомбинат и Камвольный комбинат, которые находятся рядом и построены были специально для выращивания какого-то там сырья… По слухам, там напалмом сжигали все мясные продукты и всю шерсть.
Ничего мясного не купить было, и на рынках запрещена была торговля мясом и мясопродуктами.