Явление психической инертности при эпилепсии не диагностируется

При патопсихологическом обследовании больных эпилепсией обнаруживаются характерные изменения мышления, речи, памяти, личностные особенности.

Существенно изменяется темп психических процессов, у большинства больных он значительно замедлен. Показательно в этом отношении исследование с помощью таблиц Шульте. Тогда как здоровые люди затрачивают в среднем на поиск чисел в одной таблице 40—50 с., у боль­ных эпилепсией поиск чисел в таблице длится от 0,5 до 2,5 мин. и более.

Уже в начальной стадии эпилепсии отмечаются изме­нения подвижности психических процессов. Явления инер­тности психической деятельности обнаруживаются даже при наличии в анамнезе у больных с начальными прояв­лениями эпилепсии единичных судорожных припадков (при отсутствии еще заметных признаков интеллектуально-мнестического снижения).

Нарушения подвижности психических процессов лег­ко обнаруживаются в пробе на переключение. Так, при попеременном прибавлении к заданному числу двух дру­гих отмечаются ошибки чередования. Последние обнару­живаются и при попеременном назывании к заданным словам антонимов и синонимов.

Характерны в этом отношении результаты исследова­ния методикой попеременного называния пар одушевлен­ных и неодушевленных предметов. У больных эпилеп­сией обнаруживаются ограничение называемых предме­тов рамками одного понятия (называются одни лишь до­машние животные в качестве одушевленных либо мебель и окружающая обстановка в качестве неодушевленных), частое повторение одних и тех же слов, иногда (чаще в начале задания) — неправильное чередование пар слов.

При выраженном эпилептическом слабоумии и олигофазии больные нередко прибегают к называнию собствен­ных имен близких им людей.

Явления инертности отмечаются и при произвольном назывании 60 слов. На выполнение этого задания уходит от 6—7 до 14 мин. Многократно повторяются одни и те же слова. Психически здоровые обычно называют слова смыс­ловыми гнездами, состоящими из 5—6 слов, близкими по родовой принадлежности, например, “автомобиль, поезд, самолет, пароход”. После такого смыслового гнезда может следовать другое: “море, река, озеро” и т.д. У больных эпилепсией эти смысловые гнезда состоят из значительно большего числа слов. Это обстоятельство делает понятным, почему больные эпилепсией затрачивают на произвольное называние слов много времени, в силу инертности продол­жают искать нужное слово, а не переходят к словам, при­надлежащим к другому смысловому гнезду.

Обнаруживаемая при обследовании больных эпилеп­сией инертность протекания ассоциативных процессов ха­рактеризует их мышление как тугоподвижное, вязкое. Эти особенности отмечаются и в произвольной речи больных: они “топчутся” на месте, не могут отвлечься от второсте­пенных, мало существенных деталей. Но при этом цель высказывания больным не теряется.

Инертность, вязкость мышления больных эпилепсией отчетливо выступает в словесном эксперименте. Об этом свидетельствует увеличение латентного периода, частые эхолалические реакции, однообразное повторение одних и тех же ответов. Часто на слова-раздражители больные отвечают стереотипными рядами слов либо называют слова из своего профессионального обихода, иногда в качестве ответной реакции подбираются прилагательные, обозна­чающие цвет данного предмета. Иногда ответные слова относятся к предыдущим словам-раздражителям (“запаз­дывающие” речевые реакции).

Такие же особенности обнаруживают больные эпилеп­сией при исследовании методикой подбора слов-антони­мов, являющейся вариантом словесного эксперимента. Здесь сам исследующий инструкцией предопределяет ха­рактер ответных реакций. Оскудение словарного запаса часто приводит к тому, что больные прибегают к образо­ванию антонима путем прибавления к заданному слову частицы “не”. В словесном эксперимен­те отмечается зависимость между характером слова-раз­дражителя и величиной латентного периода. Испытывае­мые больным затруднения в подыскании нужного слова-антонима увеличиваются при предъявлении им слов аб­страктного значения.

Часто в словесном эксперименте встречаются ответ­ные реакции — штампы (например: яблоко — груша, пти­ца — курица). При выраженном слабоумии ответные ре­акции стереотипны, однообразны — на все слова-раздра­жители больной может отвечать 2—3 словами (“хороший” или “плохой”, “знаю” или “не знаю”). Нередко словесные реакции отражают отношение больного к предметам, обоз­наченным словами-раздражителями, например: город - люблю; булка — вкусная и т. п. Эти особенности ассоци­аций отражают изменения личности больных, присущий больным эпилепсией эгоцентризм.

Такого рода включение себя в описываемую ситуацию рассматривается как признак преобладания конкретных представлений в мышлении больных эпилепсией, недо­статочности в осмыслении условного характера задания, как проявление эгоцентрических тенденций.

Уже в обычной беседе больные эпилепсией обнаружи­вают склонность к чрезмерной обстоятельности, детали­зации. Еще больше эти особенности эпилептического мыш­ления выступают при описании больными сложного ри­сунка или при пересказе текста. При этом больные подме­чают совершенно несущественные детали, фиксируют на них свое внимание. Нередко, описав, таким образом, рису­нок, больной все же не может уловить его содержание.

Затруднения в выделении существенных признаков предметов и явлений характеризуют наблюдающиеся при эпилепсии снижение уровня процессов обобщения и от­влечения. При исследовании методикой исключения боль­ные крайне обстоятельно характеризуют каждый из четы­рех изображенных на рисунке предметов и либо не нахо­дят между ними отличия, либо заявляют, что все эти пред­меты ничего общего между собой не имеют. Так, боль­ные приходят к выводу, что шкаф, кровать, этажерка и комод являются мебелью, и не могут найти отличитель­ного признака, позволяющего объединить виды мебели, служащие для хранения каких-либо предметов. Разгляды­вая картинку с изображением очков, часов, весов и термо­метра, больной дает им крайне детальную характеристику и утверждает, что не видит между ними ничего общего.

Больные эпилепсией производят классификацию по конкретно-ситуационному признаку. При этом можно ус­лышать такие рассуждения: “морковь, лук, помидор — это я всегда в борщ кладу”; “врач, ребенок, термометр — все это в больнице, и уборщица в больнице нужна” и т. п. Характерно образование в процессе классификации не­скольких мелких, близких по содержанию групп, напри­мер, выделяется посуда металлическая и стеклянная, обувь и головные уборы образуют отдельные группы и не объ­единяются с одеждой.

Часто наблюдающиеся у больных эпилепсией пустые рассуждения создают картину своеобразного резонерства, отличающегося от резонерства при других заболеваниях, в первую очередь, от шизофренического. Резонерство боль­ных эпилепсией носит характер компенсаторных рассуж­дений. Его особенности проявляются в поучительном, типа сентенций, тоне высказываний, отражающих некоторую патетичность и переоценку собственного жизненного опы­та, в то время как эти высказывания носят характер неглу­боких, поверхностных, бедных по содержанию суждений, содержат шаблонные, банальные ассоциации. Их резонер­ские рассуждения всегда приурочены к конкретной ситуа­ции, от которой больному трудно отвлечься. У резонерствующих больных эпилепсией в эксперименте отмечаются снижение уров­ня обобщения и отвлечения, узость диапазона мышле­ния, эгоцентрические тенденции при бедности словарно­го запаса.

Характерны наблюдающиеся у больных эпилепсией расстройства речи — замедление ее темпа, употребление уменьшительных слов и речевых штампов, олигофазии. Олигофазия, как писал А. Н. Бернштейн (1912), — основ­ное и наиболее характерное речевое расстройство у боль­ных эпилепсией. Различают острую послеприпадочную и постоянную (общую прогрессирующую, по Я. П. Фрумкину, 1939) олигофазию.

Непосредственно после припадка при наличии расстро­енного сознания у больных обнаруживается асимболия — нарушена способность узнавать предмет и его назначение. По мере восстановле­ния сознания асимболия исчезает, ука­зывал А. Н. Бернштейн, и проявляется амнестико-афатический комплекс (острая после­припадочная олигофазия). Олигофазия проявляется в том, что больные узнают пока­зываемый им предмет и обнаруживают знание его свойств и назначения, но назвать предмет не могут. Патофизио­логически острая послеприпадочная олигофазия изучена М. И. Серединой (1952), установившей своеобразную по­степенность восстановления корковых связей между сиг­нальными системами после судорожного припадка. Вначале высвобождаются из-под торможения связи между речевоспри­нимающей областью и двигательным (кинесте­тическим) анализатором. В связи с этим больной может правильно выполнять двигательные задания. Затем вос­станавливаются связи между зрительным и речедвигательным анализаторами —- больной может правильно назы­вать предметы. В последнюю очередь восстанавливаются связи между слухоречевым и речедвигательным анализа­торами, лишь тогда больные уже могут правильно отве­чать на вопросы.

Затруднения называния предметов в послеприпадочный период неоднородны: более знакомые, обыденные предметы больные называют раньше, чем менее знако­мые по прежнему жизненному опыту.

Течение эпилепсии сопровождается неуклонным ослаб­лением памяти. Вначале обнаруживается нарушение про­извольной репродукции — концентрация внимания на вос­произведении в памяти какого-либо слова приводит к ухуд­шению способности репродукции. На последующих эта­пах обнаруживаются расстройства удержания и запомина­ния. Такая динамика расстройства памяти при эпилепсии отмечалась О. Bumke (1939), И. Шипковенским (1956).

Кривая запоминания у больных эпилепсией носит свое­образный характер. Количество воспроизводимых слов с каждым последующим повторением либо незначительно увеличивается, либо остается прежним. Не встречается, как при церебральном атеросклерозе, уменьшение коли­чества слов, воспроизводимых при последующих повто­рениях. При более глубоких нарушениях памяти у боль­ных эпилепсией кривая запоминания носит более пологий характер.

Представляет интерес определенное соответствие меж­ду выраженностью общей прогрессирующей олигофазии и глубиной расстройств памяти, их параллелизм. Чем меньше выражены у больных эпилепсией расстройства памяти, тем менее выражена и общая прогрессирующая олигофазия, и, наоборот, более глубоким расстройствам памяти соответствуют более выраженные олигофазические проявления.

Для больных эпилепсией характерен детализирующий тип восприятия, отражающий черты эпилептической пси­хики в перцепции. Аналогами детализирующего типа вос­приятия в мышлении являются снижение уровня обобще­ния и вязкость. При обследовании больных эпилепсией с равной степенью выраженности психического дефекта за­метен явный параллелизм между отмеченными особен­ностями в перцепции и мышлении.

Исследование больных с помощью теста Роршаха показало, что с тенденцией к детализации у больных эпилепсией свя­зано известное уменьшение количества “стандартных” ин­терпретаций, характерных для здоровых и отражающих присущие норме перцептивные стереотипы.

С нарастанием слабоумия уменьшается и количество образов, характеризующихся динамичностью, снижается “показатель движения”.

Таким образом, для эпилептического интеллектуаль­ного дефекта характерно сочетание таких признаков, как понижение количества стандартных интерпретаций, отсут­ствие кинестетических интерпретаций, снижение количес­тва ответов с интерпретацией пятна как целого, бедность, стереотипность содержания.

С прогредиентностью заболевания связано и возраста­ние количества ответов по цвету.

При исследовании методом Вартегга (А. Т. Чередни­ченко, 1975) больные эпилепсией чаще, чем больные ши­зофренией и здоровые, использовали цветные карандаши. В некоторых случаях преимущественное использование красного цвета было характерно для предприпадочного со­стояния обследуемых. Сам рисунок носил характер итера­тивно-детализирующего. Нередко во всем бланке отмеча­лись явления персеверации. Уменьшение коли­чества “стандартных” образов объяснялось бедностью ри­сунка, его редуцированностью, а не необычностью, “сверх­включением”, как это имеет место при шизофрении.

Сравнительно мало при обследовании больных эпи­лепсией используется личностный опросник MMPI.

Особенности личности больных эпилепсией И. В. Крук изу­чала с помощью методики незаконченных пред­ложений. Полученные при этом дан­ные позволяют характеризовать систему личностных отношений больных эпилепсией. На первый план высту­пало значительное преобладание словесных реакций типа импунитивных, отражающих тенденцию к ниве­лированию возможных конфликтных факторов. Напри­мер: “Если все против меня. я стараюсь, чтобы все было хорошо”; “Люди, с которыми я работаю. очень хоро­шие”. Эти примеры свидетельствуют о выраженности у больных в ситуации исследования черт аффективной вяз­кости, умилительности. Иногда при изменении обста­новки исследования, при внесении в нее фрустрирующих факторов выступал и другой компонент эпилепти­ческой аффективной пропорции — взрывчатость, злоб­ность. Это особенно было заметно у больных с преоб­ладанием в картине психического дефекта аффективных изменений. В ряде случаев в составленных больными фразах выявлялась агрессивность: “Если все против меня, то. я буду бороться и ни перед чем не останов­люсь”.

В ответах больных часто обнаруживались тенденции, которые могут быть обозначены как чрезмерно альтру­истические. Они соответствуют характерным для боль­ных эпилепсией особенностям личности, которые в пси­хиатрической литературе получили название “гиперсоциальности эпилептиков” (F. Mauz, 1937); “Я всегда хо­тел. жить и трудиться на благо коллектива”; “Моей самой большой ошибкой было. то, что я заболел; ведь я мог бы приносить пользу людям”.

Отношение к болезни проявлялось такого рода ир­радиацией фраз: в плане отношения к болезни больны­ми рассматривались фразы, обычно воспринимаемые в связи с чувством сознания вины, страха, отражающие взаимоотношения в коллективе, отношение к прошло­му и т. д.: “Когда меня нет, мои друзья. нет друзей у больного человека”; “Когда-то я. был такой, как все, у меня не было припадков”; “Самое худшее, что мне слу­чилось совершить, это. заболеть”.

Анализ полученных данных в соответствии со степенью выраженности психического дефекта у обследо­ванных больных позволяет говорить о характерных для этого заболевания прогрессирующих нарушениях само­оценки. По мере углубления психического дефекта на­растают явления недостаточной критичности к себе, не­дооценка неблагоприятных жизненных факторов, уси­ливается преобладание импунитивных реакций, стано­вится все более частой преувеличенно-оптимистическая оценка будущего. Больной с выраженным эпилептичес­ким слабоумием фразу: “Думаю, что я достаточно спо­собен, чтобы. ” заканчивает следующим образом: “. учиться в институте”. Параллельно отмечается уси­ление испытываемых больными затруднений при вы­делении эмоциональной направленности фраз. Фразы становятся эмоционально малозначимыми: “Моя мать и я. сидим дома”.

Методика “незаконченных предложений” дает объ­ективное представление о характерологических изме­нениях больных эпилепсией и может быть использо­вана для определения степени выраженности психиче­ского дефекта. Эти данные могут помочь в решении диагностических и экспертных вопросов, а также в ин­дивидуальном построении реабилитационных мероп­риятий.

Ханжество, слащавость. При первом впечатлении такой больной приятен, подчеркнуто вежлив. Все эти проявления - поведенческий фасад.

В ситуации конфликта, обиды, такой больной злобен, агрессивен, мстителе, злопамятен. Помнит малую обиду годами. Несоответствие поведенческому фасаду. Их точки зрения - ригидные. Они редко когда их меняют. Недостаточно прислушиваются к чужому мнению. Они подчеркнуто вежливы и лояльны к вышестоящим людям. Деспотичны к зависимым от них людям.

Им свойственен педантизм, максимальный контроль, детализация. Хорошо переносят монотонный труд. Создание чего-то - проблематично. Очень тревожная ситуация.

Инертность мотивационной сферы. Инертность побуждений, целей в крайней степени проявляется. Трудность адаптации в социальной реальности.

Основной синдромообразующий фактор - нарушение динамики психической деятельности: инертность, ригидность. Что проявляется в снижении темпа психических процессов, эмоциональной застойности, сужение полеориентировки, инертность мотивации и целеполагания.

В результате инертности целеполагания - стереотипность жизненных программ. Часто становится неадаптивным. Не может успешно реализовать жизненные программы.

Тяжелый для психотерапевтического воздействия. Жесткий способ поведения - защита от непредсказуемости окружающего мира.

Первичные дефекты: снижение познавательной деятельности.

Вторичные дефекты: конфабуляция - фантазмы, возникающие у людей с провалами памяти как защита организма.

Вторичный дефект формируется как результат адаптации к узким жатым болезнью рамкам жизнедеятельности. Проявление таких личностных признаков, как эгоцентризм, преобладание негативных эмоций, повышенная раздражительность, агрессивность, противоречивость.

Третичные дефекты: возникают как реакция больного на отношение окружающих к нему или его болезни. Больной считает, что окружающие ждут от него неуспеха. Не доверяют некоторые виды деятельности. Если это обрастает невротической переработкой, то может возникнуть агрессия. При этом больной формирует поведение слащавости, подстраиваясь под окружающих, стараясь получить одобрение. Их оценка занижена, с другой стороны она компенсаторно завышена.

При патопсихологическом обследовании больных эпилепсией обнаруживаются характерные изменения мышления, речи, памяти, личностные особенности.

Существенно изменяется темп психических процессов, у большинства больных он значительно замедлен. Показательно в этом отношении исследование с помощью таблиц Шульте. Тогда как здоровые люди затрачивают в среднем на поиск чисел в одной таблице 40-50 с., у больных эпилепсией поиск чисел в таблице длится от 0,5 до 2,5 мин. и более.

Уже в начальной стадии эпилепсии отмечаются изменения подвижности психических процессов. Явления инертности психической деятельности обнаруживаются даже при наличии в анамнезе у больных с начальными проявлениями эпилепсии единичных судорожных припадков (при отсутствии еще заметных признаков интеллектуально-мнестического снижения).

Нарушения подвижности психических процессов легко обнаруживаются в пробе на переключение. Так, при попеременном прибавлении к заданному числу двух других отмечаются ошибки чередования. Последние обнаруживаются и при попеременном назывании к заданным словам антонимов и синонимов.
Характерны в этом отношении результаты исследования методикой попеременного называния пар одушевленных и неодушевленных предметов. У больных эпилепсией обнаруживаются ограничение называемых предметов рамками одного понятия (называются одни лишь домашние животные в качестве одушевленных либо мебель и окружающая обстановка в качестве неодушевленных), частое повторение одних и тех же слов, иногда (чаще в начале задания) — неправильное чередование пар слов.

При выраженном эпилептическом слабоумии и олигофазии больные нередко прибегают к называнию собственных имен близких им людей.

Явления инертности отмечаются и при произвольном назывании 60 слов. На выполнение этого задания уходит от 6—7 до 14 мин. Многократно повторяются одни и те же слова. Психически здоровые обычно называют слова смысловыми гнездами, состоящими из 5—6 слов, близкими по родовой принадлежности.

У больных эпилепсией эти смысловые гнезда состоят из значительно большего числа слов. Это обстоятельство делает понятным, почему больные эпилепсией затрачивают на произвольное называние слов много времени, в силу инертности продолжают искать нужное слово, а не переходят к словам, принадлежащим к другому смысловому гнезду.

Обнаруживаемая при обследовании больных эпилепсией инертность протекания ассоциативных процессов характеризует их мышление как тугоподвижное, вязкое. Эти особенности отмечаются и в произвольной речи больных: они “топчутся” на месте, не могут отвлечься от второстепенных, мало существенных деталей. Но при этом цель высказывания больным не теряется.

Инертность, вязкость мышления больных эпилепсией отчетливо выступает в словесном эксперименте. Об этом свидетельствует увеличение латентного периода, частые эхолалические реакции, однообразное повторение одних и тех же ответов. Часто на слова-раздражители больные отвечают стереотипными рядами слов либо называют слова из своего профессионального обихода, иногда в качестве ответной реакции подбираются прилагательные, обозначающие цвет данного предмета. Иногда ответные слова относятся к предыдущим словам-раздражителям (“запаздывающие” речевые реакции).

Такие же особенности обнаруживают больные эпилепсией при исследовании методикой подбора слов-антонимов, являющейся вариантом словесного эксперимента. Здесь сам исследующий инструкцией предопределяет характер ответных реакций. Оскудение словарного запаса часто приводит к тому, что больные прибегают к образованию антонима путем прибавления к заданному слову частицы “не”. В словесном эксперименте отмечается зависимость между характером слова-раздражителя и величиной латентного периода. Испытываемые больным затруднения в подыскании нужного слова-антонима увеличиваются при предъявлении им слов абстрактного значения.

Часто в словесном эксперименте встречаются ответные реакции — штампы (например: яблоко — груша, птица — курица). При выраженном слабоумии ответные реакции стереотипны, однообразны — на все слова-раздражители больной может отвечать 2—3 словами (“хороший” или “плохой”, “знаю” или “не знаю”). Нередко словесные реакции отражают отношение больного к предметам, обозначенным словами-раздражителями. Эти особенности ассоциаций отражают изменения личности больных, присущий больным эпилепсией эгоцентризм.

Такого рода включение себя в описываемую ситуацию рассматривается как признак преобладания конкретных представлений в мышлении больных эпилепсией, недостаточности в осмыслении условного характера задания, как проявление эгоцентрических тенденций.

Уже в обычной беседе больные эпилепсией обнаруживают склонность к чрезмерной обстоятельности, детализации. Еще больше эти особенности эпилептического мышления выступают при описании больными сложного рисунка или при пересказе текста. При этом больные подмечают совершенно несущественные детали, фиксируют на них свое внимание. Нередко, описав, таким образом, рисунок, больной все же не может уловить его содержание.

Затруднения в выделении существенных признаков предметов и явлений характеризуют наблюдающиеся при эпилепсии снижение уровня процессов обобщения и отвлечения. При исследовании методикой исключения больные крайне обстоятельно характеризуют каждый из четырех изображенных на рисунке предметов и либо не находят между ними отличия, либо заявляют, что все эти предметы ничего общего между собой не имеют. общего.

Больные эпилепсией производят классификацию по конкретно-ситуационному признаку. Характерно образование в процессе классификации нескольких мелких, близких по содержанию групп.

Часто наблюдающиеся у больных эпилепсией пустые рассуждения создают картину своеобразного резонерства, отличающегося от резонерства при других заболеваниях, в первую очередь, от шизофренического. Резонерство больных эпилепсией носит характер компенсаторных рассуждений. Его особенности проявляются в поучительном, типа сентенций, тоне высказываний, отражающих некоторую патетичность и переоценку собственного жизненного опыта, в то время как эти высказывания носят характер неглубоких, поверхностных, бедных по содержанию суждений, содержат шаблонные, банальные ассоциации. Их резонерские рассуждения всегда приурочены к конкретной ситуации, от которой больному трудно отвлечься. У резонерствующих больных эпилепсией в эксперименте отмечаются снижение уровня обобщения и отвлечения, узость диапазона мышления, эгоцентрические тенденции при бедности словарного запаса.

Характерны наблюдающиеся у больных эпилепсией расстройства речи — замедление ее темпа, употребление уменьшительных слов и речевых штампов, олигофазии.

Непосредственно после припадка при наличии расстроенного сознания у больных обнаруживается асимболия — нарушена способность узнавать предмет и его назначение. Олигофазия проявляется в том, что больные узнают показываемый им предмет и обнаруживают знание его свойств и назначения, но назвать предмет не могут.

Затруднения называния предметов в послеприпадочный период неоднородны: более знакомые, обыденные предметы больные называют раньше, чем менее знакомые по прежнему жизненному опыту.
Течение эпилепсии сопровождается неуклонным ослаблением памяти. Вначале обнаруживается нарушение произвольной репродукции — концентрация внимания на воспроизведении в памяти какого-либо слова приводит к ухудшению способности репродукции. На последующих этапах обнаруживаются расстройства удержания и запоминания.

Кривая запоминания у больных эпилепсией носит своеобразный характер. Количество воспроизводимых слов с каждым последующим повторением либо незначительно увеличивается, либо остается прежним. При более глубоких нарушениях памяти у больных эпилепсией кривая запоминания носит более пологий характер.

Представляет интерес определенное соответствие между выраженностью общей прогрессирующей олигофазии и глубиной расстройств памяти, их параллелизм. Чем меньше выражены у больных эпилепсией расстройства памяти, тем менее выражена и общая прогрессирующая олигофазия, и, наоборот, более глубоким расстройствам памяти соответствуют более выраженные олигофазические проявления.
Для больных эпилепсией характерен детализирующий тип восприятия, отражающий черты эпилептической психики в перцепции. Аналогами детализирующего типа восприятия в мышлении являются снижение уровня обобщения и вязкость. При обследовании больных эпилепсией с равной степенью выраженности психического дефекта заметен явный параллелизм между отмеченными особенностями в перцепции и мышлении.

Исследование больных с помощью теста Роршаха показало, что с тенденцией к детализации у больных эпилепсией связано известное уменьшение количества “стандартных” интерпретаций, характерных для здоровых и отражающих присущие норме перцептивные стереотипы.

С нарастанием слабоумия уменьшается и количество образов, характеризующихся динамичностью, снижается “показатель движения”.

Таким образом, для эпилептического интеллектуального дефекта характерно сочетание таких признаков, как понижение количества стандартных интерпретаций, отсутствие кинестетических интерпретаций, снижение количества ответов с интерпретацией пятна как целого, бедность, стереотипность содержания.

Сравнительно мало при обследовании больных эпилепсией используется личностный опросник MMPI.

Методика “незаконченных предложений” дает объективное представление о характерологических изменениях больных эпилепсией и может быть использована для определения степени выраженности психического дефекта. Эти данные могут помочь в решении диагностических и экспертных вопросов, а также в индивидуальном построении реабилитационных мероприятий.

Нарушение психической деятельности при эпилепсии

Эпилепсия – внезапно падать, быть охваченным. Синонимыми: падучая болезнь, черная немочь, священная болезнь, лунная болезнь. Эпилепсия – э ндогенно органическое заболевание с хроническим течением, возникающие преимущественно в детском и подростковом возрасте, характеризующиеся разнообразными парокси з мами, а также изменениями в когнитивной сфере и личности.
Клиническая картина

Большой судорожный припадок возникающий внезапно, как правило. Припадок состоит из двух фаз:

1. Тоническая – все мышцы тела охватывает напряжение, повышение тонуса всех мышечных систем.
2. Клоническая – судорожная фаза припадка – 1-2 минуты. Судороги охватывают все мышечные системы.
3. Амнезия.

Малые припадки могут наблюдаться в качестве пароксизмов. Тонус и клонус – изменение состояние мыш.систем, могут охватывать определенные группы мышц (только справа). Локализация мышечных изменений судорожных процессов позволяет установить сторонность поражения. Может выражаться в том, что больной застывает на мгновение. Возможны эквиваленты большого судорожного припадка:

• Сумеречные состояния сознания особого типа при эпилепсии: больной не осознает происходящего, но сохраняется в этот период двигательные автоматизмы и больной действует в логике предметов, которые попадаются на его пути.
• П ароксизмальные изменения настроения. Грубые расстройства настроения, которые присутупообразно могут возникать как припадки– дисфории.

Эпилепсия в раной степени распространена в мужской и женской популяции (от 3до 6 чел. на 1000 людей) Большому судорожному припадку иногда может предшествовать аура. Эта аура может быть разного характера. По качеству ауры, по ее содержанию можем выдвинуть о локализации очага.
Три основных группы нарушений при эпилепсии:

• Нарушение динамики психической деятельности
• Нарушение познавательной деятельности
• Изменение личности.

Эти нарушения выявляются в патопсихологическом исследовании.
Нарушение динамики психической деятельности: - Замедленност ь протекания псих. процессов и их инертност ь . В основе этих нарушений лежат нарушения характера протекания основных нервных процессов в коре головного мозга (возбуждение и торможение). Психологически эта замедленность выражается в тугоподвижности (замедленная ориентировка в каждой новом задании. Пример, если больному в ходе патопсихологической диагностике, то сталкиваемся со следующими формами поведения: уточнение инструкции, переспрашивания инструкции, требуют подтверждения правильности и успешности, у больного эпилепсии сразу же актуализируется мотив экспертизы, озабоченность собственной успеностью), при выполнении заданий с высоким темпом (таблицы Шульте). В норме на одну таблице – 30-40 сек., больной эпилепсией – 1-1,5 мин(предела нет). При выполнении задания складывания куба Линка, если поставить задачу темпа – в два раза медленнее, чем в норме. Инертность – это и есть тугоподвижность (трудность перехода и переключения с одного вида активности на другой). Обнаруживается при предложении больному на стимульное слово называть слово с противоположным значением. Повторяет одни и те же слова на слово раздражитель. Проявляется инертность эмоциональная – больной эпилепсией злопаметен, обиду и негативное переживание помнит долго (инертность). Инертность в поведенческих программах: больной зашел в шкаф.
Нарушения познавательной деятельности: Нарушения памяти и нарушения мышления. Память Нарушения непосредственного запоминания : задание запоминания 10 слов, то типичная картина кривой запоминания: Низкая продуктивность первого воспроизведения Отсутствие нарастания количество воспроизведенных элементов по увеличению повторения - плато. Не характерна истощаемость Больной дополняет ряд своими собственными словами, если это доп. слово появилось, то оно повторяется в следующих воспроизведений. Больной эпилепсией пытается запомнить все, продемонстрировав себя. Опосредованная память у больных эпилепсией: применение дополнительных средств (рисунков при запоминании) не повышает кривой запоминания. Показатели воспроизведении ниже при пиктограмм, чем без них. Их рисунки изобилуют деталями, с помощью которых больной старается максимально полно изобразить на рисунке то, что требовалось (слишком много деталей). При выполнении этого задания в силу инертности больной эпилепсией перестает руководство пользоваться инструкцией. Цель запомнить слово подменяется целью нарисовать (из-за инертности больных). Мышление Больные эпилепсией во многом полярны больным шизофренией, у них наблюдается инертность и замедленность . Если обратиться к структуре мыслительного акта, то для больного эпилепсией характерна обстоятельность мышления, чрезмерная детализация суждений, определений и т.д. например, при классификации предметов больной разделяет предложенные картинки на очень мелкие и дробные группы. Нередко можно наблюдать следующие ответы: (почему выделили такие группы): поросеночка с медведиком положить нельзя. Снижение уровня обобщений – снижение уровня выполнения мыслительных операций. Если больной шизой находит самое причудливое и абстрактное, то больной эпилепсией заземлен, конкретен, вместо операции обобщения строит конкретную ситуацию объединение сугубо синкретическое по конкретно-ситуационным признакам . Мотивационно-обусловленные нарушения мышления. Резонерство – готовность к многоговорению на незначительную тему, но резонерство больного эпилепсией качественно отличается от резонерства шизиков. В резонерстве эпилептиков видим желание утвердиться, вызвать одобрение, резонерство появляется только в ситуациях общения (для шизиков наличие партнера не важно), компенсаторная функция резонерства у эпилептиков. Аффетивная насыщенность – яркая аффективная окрашенность резонерских суждениях, в своих резонерских суждениях эпилептик учит собеседника как правильно жить. Лексика резонерская совершенно особая (имейте в виду, учтите – фраза адресованная партнера с целью воздействия на него).
Личностные изменения больных эпилепсией.

• Гротескность многих личностных проявлений в отношении к миру, к другим людям, к самому себе. Больной эпилепсией обнаруживает те же самые качества, которые наблюдаем и у здоровых испытуемых (тенденция к самоутверждения, достижения успеха, одобрения и внимания со стороны другого челоека). Чрезмерность этих проявлений характерно для эпилептиков.
• Противоречивость личностного облика больного эпилепсией: с дной стороны, это человек контактный и услужливый (чрезмерно услужливый - слащавый),а с другой стороны, жестокий и злопамятный .

Больной педантичен – он с трудом переключается, он медленно осваивает новое, поэтому педантизм формируется как личностная особенность компенсирующийся инертность, тугоподвижность, когнитивные нарушения, но и потом начиает культивироваться больными, как положительное качество. Эгоцентризм – больной центрирован на себе (в пиктограммена вкусный ужин: нарисовать то, что Я люблю).

Патопсихологический синдром

Ведущий синдрмообразующий фактор - нарушение аналитико-синтетической деятельности мозга с резким нарушением динамики нервных процессов

1. Первичные нарушения:

изменение динамики психических процессов (замедленность, инертность),

сужение объема внимания, трудности его распределения,

отсутствие гибкости, подвижности поведенческих программ,

общее снижение когнитивных способностей.

2. Вторичные нарушения. Возникают как компенсация первичных дефектов:

конфабуляции при запоминании,

комплекс личностных характеристик: угодливость, вежливость, педантизм.

3 Третичные нарушения

- хроническая поведенческая и эмоциональная напряженность (ожидание отрицательной оценки),

- завышенная самооценка, как компенсация хронического неуспеха