Доктор нона для вич

В этом временном руководстве рассматриваются рекомендации для людей с ВИЧ и медицинских работников, касающиеся COVID-19. Информация и данные о COVID-19 быстро развиваются. Это руководство включает в себя общую информацию. Клиницисты должны обращаться к обновленным источникам для получения более конкретных рекомендаций о COVID-19.

По имеющейся информации лица в возрасте 60 лет и лица с диабетом, гипертонией, сердечно-сосудистыми заболеваниями или легочными заболеваниями подвергаются наибольшему риску возникновения опасного для жизни заболевания COVID-19, вызванного вирусом, известным как SARS-CoV-2.
Имеющиеся в настоящее время ограниченные данные не указывают на то, что течение болезни COVID-19 у людей с ВИЧ отличается от такового у людей без ВИЧ. До появления эффективной комбинированной антиретровирусной терапии (АРТ) прогрессирующая ВИЧ-инфекция (то есть количество клеток CD4 ниже 200/мм3) была фактором риска осложнений других респираторных инфекций. Верно ли это и для COVID-19, пока неизвестно.
Некоторые люди с ВИЧ имеют другие сопутствующие заболевания (например, сердечно-сосудистые заболевания или заболевания легких), которые увеличивают риск более тяжелого течения заболевания COVID-19. Хронические курильщики также подвержены риску более серьезных заболеваний.
Таким образом, до тех пор, пока не станет известно больше, необходима дополнительная осторожность для всех людей, живущих с ВИЧ, особенно тех, у кого есть ВИЧ-инфекция в поздних стадиях или плохо контролируемый ВИЧ.
Необходимо приложить все усилия, чтобы помочь людям с ВИЧ поддерживать адекватный запас АРТ и всех других требуемых лекарств.
Вакцинацию от гриппа и пневмококка следует поддерживать в актуальном состоянии.
Люди с ВИЧ должны следовать всем рекомендациям Центра США по контролю и профилактике заболеваний (CDC) для предотвращения COVID-19, таким как социальное дистанцирование и надлежащая гигиена рук. Эти рекомендации регулярно обновляются.
Информацию о профилактике COVID-19 у детей с ВИЧ для педиатрических медицинских работников и широкой общественности можно получить в CDC.
CDC также предоставляет информацию о профилактике COVID-19 во время беременности.

Для людей с ВИЧ:

Поддерживайте как минимум 30-дневный запас, в идеале 90-дневный запас, антиретровирусных (АРВ) препаратов и других лекарств.
Поговорите со своим фармацевтом и/или лечащим врачом о возможности доставки лекарств по почте.
Лицам, для которых запланирована смена схемы, следует подумать о том, чтобы отложить замену до тех пор, пока не станет возможным тщательное наблюдение и мониторинг.
Лопинавир/ритонавир (LPV/r) использовался в качестве нецелевого лечения для пациентов с COVID-19, и клинические испытания проводятся во всем мире. Если ингибиторы протеазы (ИП) еще не являются частью схемы АРВ-терапии человека, её не следует менять, чтобы включить ИП для профилактики или лечения COVID-19, за исключением случаев клинического испытания или назначения специалистом по ВИЧ. В небольшом открытом исследовании 199 госпитализированных пациентов с COVID-19 были рандомизированы либо на 14 дней лечения LPV/r плюс стандартное лечение или только стандартное лечение. Между двумя группами не было обнаружено статистически значимой разницы в отношении времени клинического улучшения или смертности. 1

Вместе со своим лечащим врачом люди с ВИЧ должны взвесить все за и против посещения СПИД-центра. Факторы, которые следует учитывать, включают в себя степень локальной передачи COVID-19, объем требуемой медицинской помощи и ВИЧ-статус человека (например, количество клеток CD4, вирусная нагрузка ВИЧ) и общее состояние здоровья.
Телефонные или виртуальные визиты для повседневного или несрочной медицинской помощи и консультирования по вопросам приверженности могут заменить личные встречи.
Для лиц с подавленной вирусной нагрузкой ВИЧ и стабильным состоянием здоровья, обычные посещения клиники и лаборатории следует отложить, насколько это возможно.

В настоящее время имеется ограниченная информация о беременности и исходах у женщин c COVID-19.
Иммунологические и физиологические изменения во время беременности обычно усиливают восприимчивость беременной к вирусным респираторным инфекциям, возможно, включая COVID-19. Как отмечается при других коронавирусных инфекциях, риск развития тяжелой болезни, заболеваемости или смертности при COVID-19 может быть выше среди беременных, чем среди населения в целом.
Несмотря на ограниченность, имеющиеся в настоящее время данные не указывают на то, что беременные женщины более восприимчивы к инфекции COVID-19 или что беременные женщины с COVID-19 имеют более тяжелые заболевания. 6,7 Были отмечены неблагоприятные исходы беременности, такие как дистресс плода (происходит, если плод получает недостаточное количество кислорода) и преждевременные роды. В небольшой серии беременных женщин с инфекцией COVID-19 и были зарегистрированы с инфекциями SARS и MERS во время беременности. 3-5
Результаты, полученные от небольшой группы беременных женщин с COVID-19, не нашли доказательств вертикальной передачи COVID-19, хотя был описан как минимум один случай неонатального COVID-19. 7-9
Информацию о беременности и COVID-19 можно получить в CDC, Медицинском обществе матери и ребенка и Американском колледже акушеров и гинекологов.

По имеющимся ограниченным данным, вероятность того, что дети заболеют тяжелой формой COVID-19, меньше, чем у пожилых людей. 10-12 Однако могут быть субпопуляции детей с повышенным риском развития более тяжелой болезни COVID-19; в исследованиях инфицирования коронавирусами без COVID-19 у детей, более молодого возраста, патологии легких и иммунокомпрометирующих состояний были связаны с более тяжелыми исходами. 13
Младенцы и дети с ВИЧ должны быть вакцинированы согласно календарю прививок, включая вакцины против гриппа и пневмококка. Обратитесь к Руководству по профилактике и лечению оппортунистических инфекций у ВИЧ-инфицированных и ВИЧ-инфицированных детей, чтобы получить информацию об иммунизации, в том числе о схеме вакцинации детей с ВИЧ.

Убедитесь, что у пациентов есть достаточные запасы всех лекарств и ускорьте пополнение запасов дополнительных лекарственных препаратов.
Разработайте алгоритм для оценки состояния здоровья пациентов, если у них появятся симптомы COVID-19, в том числе для возможного перевода в медицинское учреждение для лечения COVID-19.

Связаться со своим врачом, если они самоизолируются или находятся на карантине.
В частности, сообщите своему врачу, сколько АРВ-препаратов и других необходимых лекарств у Вас в наличии.

Следовать рекомендациям CDC, а также руководству департамента здравоохранения штата и округа по инфекционному контролю, сортировке, диагностике и лечению.

Следуйте рекомендациям CDC относительно симптомов.
Если у появляется жар и симптомы (например, кашель, затрудненное дыхание), следует обратиться к врачу за медицинской помощью.
Позвоните в клинику заранее, прежде чем прийти на приём.
При обращении в медицинское учреждение соблюдайте правила дыхания, гигиены рук и кашля и попросите маску для лица как только появятся симптомы.
Если Вы обращаетесь в поликлинику или отделение неотложной помощи без предварительного согласования, то следует немедленно предупредить персонал регистратуры по прибытии об имеющихся симптомах, чтобы можно было принять меры для предотвращения передачи COVID-19 в медицинских учреждениях. Конкретные действия включают в себя одевание маски на пациента и быстрая изоляция пациента в отдельное помещение.

Купирование симптомов в домашних условиях с помощью поддерживающей симптоматической терапии.
Поддерживайте тесную связь со своим лечащим врачом и сообщите, если симптомы прогрессируют (например, устойчивая лихорадка в течение > 2 дней, одышка).
Продолжайте АРВ терапию и принимать другие назначенные лекарства.

АРТ следует продолжать. Если антиретровирусные препараты не входят в состав медикаментов больницы, заранее выписывайте их до госпитализации.
Следует избегать замены АРВ-препаратов. При необходимости клиницисты могут обратиться к рекомендациям по АРВ-препаратам, которые могут быть включены в рекомендации Министерства здравоохранения и социальных служб США (HHS) по уходу за людьми с ВИЧ в районах поражения.
Пациентам, которые получают внутривенную (в/в) инфузию ибализумаба (МБА) каждые 2 недели как часть схемы АРВ, клиницисты должны договориться с лечащим врачом пациента о продолжении приема этого препарата без перерыва.
Для пациентов, которые принимают исследуемый АРВ-препарат в рамках своего режима, следует договориться с группой исследователей о необходимости продолжения приема препарата, если это возможно.
Для пациентов в критическом состоянии, которым требуется кормление через трубку, некоторые АРВ-препараты доступны в жидких составах, а некоторые, но не все, таблетки можно раздавить. Клиницисты должны проконсультироваться со специалистом по ВИЧ и/или фармацевтом, чтобы оценить наилучший способ продолжения приёма эффективной схемы АРВ для пациента с питательной трубкой. Информация может быть доступна в инструкции к лекарственному препарату или из этого документа клиники иммунодефицита общего профиля в Торонто.

В настоящее время нет утвержденного лечения для COVID-19. Несколько исследуемых и поступающих в продажу лекарств оцениваются в клинических испытаниях для лечения COVID-19 или также могут быть доступны в рамках паллиативного лечения или использования не по назначению.
Для пациентов, получающих лечение COVID-19, клиницисты должны оценить потенциал лекарственных взаимодействий между лечением COVID-19 и АРВ-терапией пациента и другими лекарствами. Информацию о возможном взаимодействии лекарств можно найти в инструкциях к препаратам, ресурсах о взаимодействии лекарств, протоколах клинических испытаний или в брошюрах исследователей.
Когда это возможно, клиницисты могут рассмотреть вопрос о включении пациентов в клинические испытания для оценки безопасности и эффективности экспериментального лечения COVID-19. Люди с ВИЧ не должны быть исключены из этих испытаний. Clinicaltrials.gov — это полезный ресурс для поиска исследований, посвященных изучению потенциальных способов лечения COVID-19.

Некоторые программы Medicaid и Medicare, коммерческие медицинские страховки и программы по лекарственной помощи при СПИДе (ADAP) имеют ограничения, которые не позволяют пациентам получать 90-дневный запас АРВ-препаратов и других лекарств. Во время вспышки COVID-19 клиницисты должны попросить поставщиков услуг отменить ограничения на количество лекарств. ADAP также должны предоставлять пациентам 90-дневный запас лекарств.
Людям с ВИЧ может потребоваться дополнительная помощь с едой, жильем, транспортом и уходом за детьми во время кризиса и экономической нестабильности. Для повышения вовлеченности в уход и продолжения АРВ-терапии клиницисты должны делать все возможное, чтобы оценить потребность своих пациентов в дополнительной социальной помощи и по возможности связать их с ресурсами, включая навигационные услуги.
Во время этого кризиса социальное дистанцирование и изоляция могут усугубить проблемы психического здоровья и употребления психоактивных веществ для некоторых людей с ВИЧ. Клиницисты должны оценить и решить эти проблемы пациентов и организовать дополнительные консультации, желательно виртуальные, по мере необходимости.
Варианты телемедицины, в том числе телефонные звонки, следует использовать для обычных посещений и назначения приёма для больных пациентов.
Дополнительную информацию о лечении АРВ у взрослых, беременных и детей, а также рекомендации по профилактике и лечению специфических оппортунистических инфекций можно найти в руководствах по медицинской практике по ВИЧ/СПИДу.

Это временное руководство было подготовлено следующими рабочими группами Бюро Консультативного совета по исследованиям в области СПИДа:

Группа HHS по антиретровирусным препаратам для взрослых и подростков.
Группа HHS по антиретровирусной терапии и медицинскому ведению детей, живущих с ВИЧ.
Панель HHS по лечению беременных с ВИЧ-инфекцией и профилактике перинатальной передачи.
Группа HHS по руководству по профилактике и лечению оппортунистических инфекций у взрослых и подростков с ВИЧ.
Группа HHS по оппортунистическим инфекциям у ВИЧ-инфицированных и ВИЧ-инфицированных детей.

А „соратники“ поздравили меня с новой жизнью

Мы не раз рассказывали о массовых антинаучных движениях — гомеопатии, антипрививочном движении и ВИЧ-диссидентстве. Кажется, что современному человеку не придёт в голову отказаться от лечения с доказанной эффективностью, которое может спасти жизнь — и тем не менее в новостях то и дело сообщается о гибели детей, родители которых сознательно их не лечили. Мы поговорили с Вадимом К. о том, как живёт человек с ВИЧ-инфекцией, что представляет собой лечение и почему так легко угодить в сети ВИЧ-диссидентов.

Вадим К.

— С 1997 по 2012 годы я употреблял наркотики. Поначалу ходил в университет, как-то участвовал в обычной жизни, но потом стал типичным наркозависимым — кроме наркотиков других интересов у меня не было. Просыпался, искал дозу, употреблял, искал следующую. В 2001 году я лёг в больницу с желтухой — сначала сказали, что это гепатит А, потом оказалось, что у меня ещё и инфекция вирусом гепатита С. Тогда же мне провели анализ на ВИЧ, и результат был положительным. Меня вызвали и попросили пересдать кровь, чтобы подтвердить результат.

У меня даже не было этой фазы отрицания — ну, может быть, в первый день я ещё успел подумать, что врачи ошиблись. А дальше как-то интуитивно я знал, что буду одним из немногих ВИЧ-положительных в нашем городе — тогда я жил в городке с населением порядка ста тысяч, и по официальным данным ВИЧ был человек у десяти. Так и вышло, результат подтвердился. Заразился я, скорее всего, когда делил шприц с человеком, у которого позже тоже нашли ВИЧ. Был один случай незащищённого секса с девушкой, которая впоследствии оказалась ВИЧ-положительной, то есть небольшая вероятность передачи половым путём тоже была — но всё-таки, скорее всего, это произошло через кровь.

Наверное, это отдаёт безумием — но когда употребляешь наркотики, жить не очень хочется. У меня не было шока или слёз — была даже радость, что я через какое-то время умру. Да и вообще, моё внимание было посвящено другому — как достать, как употребить. Это тоннельное мышление, типичное для наркоманов. При этом я боялся, что об инфекции узнают другие. Я сообщил только маме и папе — и очень им благодарен. С их стороны не было никакой брезгливости вроде отдельных полотенец, а папа говорил, чтобы я не волновался, потому что существует лечение. Родители поговорили с врачами, и меня поставили на учёт в Минске, а не в маленьком городе, чтобы не пошли слухи. После этого про меня благополучно забыли, а я не напоминал — не ездил каждые полгода на анализы и вообще ничего для своего здоровья не делал.

На несколько лет диагноз будто бы забылся. Никто мой страх не подпитывал, не заставлял лечиться. Опять же, я почти всё время пребывал в изменённом наркотиками сознании. В 2007 году случилось чудо — я почти не употреблял наркотики, хотя и много пил, и даже год прожил с девушкой. У меня стало резко ухудшаться здоровье: ужасная слабость была постоянно, сразу после пробуждения. Любые ранки, царапины, ушибы не проходили по месяцу-полтора, кровь не останавливалась. Я мог во сне отлежать руку так, что на ней появлялся синяк, который потом тоже очень долго не проходил. Тогда я испугался, перестал бояться огласки, пошёл к инфекционисту и честно всё рассказал.

Моё счастье, что мой период ВИЧ-диссидентства длился всего несколько месяцев, и победил здравый смысл: я снова начал принимать терапию. Повезло, что у меня не сформировалась резистентность (со временем в вирусной РНК образуются мутации резистентности, то есть устойчивости к терапии, и препараты приходится менять — Прим. ред.), и я до сих пор, уже десять лет, получаю одну и ту же схему терапии. В общем, я вновь начал лечиться, и через пару недель всё улучшилось. При этом я даже испытывал некий стыд перед своим братством ВИЧ-диссидентов, но всё же написал о лечении в группе — и был встречен оскорблениями и обвинениями. Меня называли предателем, говорили, что я получаю деньги за рекламу лекарств, а в конце концов просто забанили.

Моё лечение сейчас — это одна таблетка в день, она содержит три активных компонента. Препарат всегда с собой, потому что пить его желательно в одно и то же время — но никаких трудностей с этим нет. Я могу спокойно улететь в отпуск, взяв с собой нужное число таблеток. Побочных эффектов нет — думаю, и со схемой терапии мне повезло, и ВИЧ-диссиденты, рассказывающие о них, сильно утрируют. Инфекцию вирусом гепатита С я тоже вылечил. Иногда я болею, как и обычные люди, — пару раз в год простужаюсь. Стараюсь заниматься профилактикой — ничего особенного, просто, например, тепло одеваюсь, слежу за личной гигиеной.

Я помню, что несу ответственность и за здоровье других людей — например, храню свои маникюрные ножницы в отдельном ящике, чтобы жена случайно ими не воспользовалась. Презервативы — это само собой, по умолчанию. Будущей жене я рассказал о своём статусе ещё на первом свидании. Потом она говорила, что была удивлена честностью и тем, что я улыбался, радовался жизни с таким диагнозом — ей ещё больше захотелось меня узнать. Сейчас вирусная нагрузка не определяется, и от меня очень сложно заразиться, но всё равно лучше предохраняться. Я хотел бы иметь детей, но последнее слово, конечно, должно быть за моей женой — она рискует заразиться, и у меня нет морального права настаивать.

Круг общения изменился, но это связано не с ВИЧ-инфекцией, а с наркотиками. Ещё в 2007 году, когда я открыл статус своей тогдашней компании, от меня никто не отвернулся. В нынешней трезвой жизни тоже не было такого, чтобы кто-то перестал со мной общаться. Не знает о моём статусе, например, тёща — а вот сын жены от первого брака знает. Где бы я ни работал, проблем не возникало. Например, до этой зимы я был консультантом в реабилитационном центре, прошёл полную медкомиссию — но никаких ограничений не было, потому что работа не включала контакт с кровью. Со стороны врачей тоже никогда не было осуждения или брезгливости — то ли это мне повезло, то ли другие преувеличивают.

Я думаю, предвзятость и страхи — от неинформированности. В поликлиниках до сих пор висят плакаты конца восьмидесятых о том, что ВИЧ — чума ХХ века, а на самом деле это уже давно заболевание, с которым можно жить долго и продуктивно. Конечно, правдивая информация должна быть максимально доступной и понятной. Возможно, кому-то хочется занять более удобную для себя сторону и сделать вид, что вируса не существует — но это иллюзия. И если взрослый человек вправе сам решать, лечиться ему или нет, то за отказ от лечения детей, как мне кажется, нужно вводить уголовную ответственность.

Родителям сказал: увидимся в сентябре

По мнению Проценко ситуация становится серьезной, потому что начал увеличиваться средний возраст больных.

Главврач инфекционной больницы в Коммунарке предположил, когда в России искоренят коронавирус.

Денис Проценко. Фото: Валерий Шарифулин/ТАСС

Признаки коронавируса: лихорадка и сухой кашель без мокроты

То, что пока число заболевших в России растет не по экспоненте (в отличие от Италии) это не чудо, уверен Денис Николаевич. Это результат “драконовских” мер, которые используются в Москве в отношении карантина, самоизоляции и отработки контактов заболевших людей. У нас очень хорошие эпидемиологические расследования, глубоко изучаются все круги контактов и пока эпидемиологи видят, что пациенты с коронавирусом либо сами приехали из-за границы, либо общались с родственниками, вернувшимися из дальних стран.

- Клиническая картина болезни: лихорадка (высокая температура больше 38), сухой кашель без мокроты. - рассказывает главный врач. - У большинства людей [симптомы] COVID проходит сам по себе на фоне однократного приема парацетамола. Встречается тяжелая форма: сочетание лихорадки, сухого кашля, появление одышки и возникновение очень тревожного признака - снижение напряжения кислорода в артериальной крови. Это происходит потому, что очень большой объем легочной ткани включается в это вирусное поражение и она перестает выполнять свою основную функцию - перенос кислорода извне в кровь. Следовательно, возникает компенсаторная одышка, потому что организму кислорода не хватает.

В Москве все пациенты с подозрением на коронавирус поступают в городскую клиническую больницу №40 Фото: REUTERS

Пациентов лечат препаратом от ВИЧ

- На нас на всех действует закон Ньютона, следовательно, он действует и на ту жидкость, которая накапливается у нас в легких, - объясняет доктор Проценко. - Она скапливается в задних базальных отделах, поджимает легкие и ухудшает газообмен. Поэтому переворот это один из надежным приемов, который позволяет пережить критическую ситуацию и избежать ЭКМО, потому что это достаточно тяжелая технология.

У нас был протокол: сначала кислород потом интубация (ИВЛ), затем поворот на животе. Мы поменяли шаги: начинаем с кислорода, если не добились эффекта - переворачиваем пациента на живот и пока обходимся без интубации трахеи. Мы успешно использовали эту схему у нашего первого тяжелого больного. Он 9 суток находился в отделении реанимации с кислородом в положении на животе с постоянным присутствием врачей и медсестер. Ему 44 года - не группа риска, но у всех есть свои предрасположенности. Он курил. Кстати, большая часть итальянских фатальных случаев - пожилые мужчины-курильщики.

При лечении тяжелых пациентов с подтвержденным COVID используют комбинированную антиретровирусную терапию. Она применяется в том числе и при лечении ВИЧ. На эту мысль врачей навел опыт китайских коллег, которые в разгар эпидемии хаотично лечили пациентов разными препаратами. Оказалось, что в группе пациентов, которых лечили препаратом “Калетра”, есть эффект. Естественно, возможность применения этого лекарства для лечения коронавируса обсуждалось с московскими вирусологами и инфекционистами.

Спецбольница в Коммунарке укомплектована аппаратами искусственной вентиляции легких. Фото: Сергей Карпухин/ТАСС

Столица готова отразить атаку коронавируса

Московская система здравоохранения принимает сверхмеры, чтобы во всеоружии встретить COVID-19. Столица располагает 5 тысячами единиц аппаратов ИВЛ. На случай негативного сценария ряд больниц готовы перепрофилировать стационары для лечения больных COVID. Это 52-я больница, где находится ЭКМО-центр, который дополнительно насытили аппаратами вентиляции легких, и больница №68 больница. Опыт “Коммунарки” показывает, что перепрофилировать больничный комплекс можно за 10 часов. Главное, что уже отработана поведенческая и медицинская модель. Если коронавирус прорвется через первую линию перепрофилированных больниц, есть мультидисциплинарные команды, которые могут приехать в любую больницу и развернуть там обучение.

Первая в России больница для лечения коронавируса.В Москве продолжается строительство суперсовременного медцентра для больных китайским коронавирусом

- У нас есть главное - понимание того, как надо действовать, - говорит главврач “Коммунарки”. - Есть грамотный штаб, обученные кадры, протоколы лечения и есть команда молодых ребят-волонтеров, которые готовы работать и не спрашивать, сколько нам заплатят.

Распространение коронавируса в мире: Хроника.

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ

За сутки в России 53 новых подтвержденных пациента с коронавирусом и четверо выздоровевших

Общее число заболевших достигло 306 человек (подробности)

СЛУШАЙТЕ ТАКЖЕ

А эксперты рассказали, как бороться со своими страхами и как заниматься фитнесом в домашних условиях, как организовать удаленную работу и что смотреть, пока сидишь на карантине.

Слушайте полезные советы и подпевайте музыкантам! Нас — целая страна. Вместе — классно! (слушать)

Получила вирус от парня-наркомана. Его не виню — сама понимала, чем грозят такие отношения. Думала, смогу ему помочь. В итоге парня посадили за хранение. Сейчас он, наверное, уже мертв. Из тюрьмы он мне писал, что нашли ВИЧ. Я сдала анализ — результат отрицательный. Видимо, тогда еще не определялся. Я выдохнула, думала, что пронесло. Но не пронесло.

В 2009-м я сдавала анализы по какому-то другому поводу. Через неделю домой позвонили — мама взяла трубку, — меня попросили прийти к инфекционисту. В глубине души я ждала этого звонка. Думала, что позвонят еще раз. Но никто не перезвонил. Я предпочла думать, что ошиблись. Игнорировала страшную мысль.

Когда решила заняться здоровьем — пошла к врачу, и там, конечно, ВИЧ подтвердился. Мне кажется, внутри я всегда понимала, что не пронесло. Я прошла все стадии принятия и не собиралась отказываться от терапии. Но в 2012 году таблетки давали не сразу – только по показаниям. Я просто ждала, когда выпишут лечение.

Анализы у меня не менялись. Я читала страшилки про терапию и решила, что таблетки меня убьют быстрее, чем вирус, — про побочные эффекты очень много негатива. И я решила — не буду пить. В периоды депрессии вообще отрицала, что больна.

Паранойя чуть не свела меня в могилу. Я стала скрывать статус даже от докторов. Когда заболела пневмонией, не сказала врачу о своем диагнозе и он назначил обычные антибиотики. Я болела три месяца, ничего не помогало, задыхалась, оказались поражены оба легкого. Меня увезли на скорой. А я боялась признаться — вдруг откажутся лечить. Когда в больнице взяли кровь и все поняли — я сделала вид, что не знала. Было стыдно и глупо. Я изображала оскорбленную — мол, я питаюсь хорошо, с маргиналами не тусуюсь, как вы можете мне такое говорить? В общем, ушла в полную несознанку. Вот дура. Сказала бы сразу, назначили антибиотики посильнее и быстро бы поправилась.

Вот так я жила двойной жизнью. На людях работала, отдыхала, и все хорошо. А оставалась наедине с собой — морщилась от брезгливости, боролась со страхом умереть. Боялась всех заразить, боялась, что на работе узнают. В голове каша — куча противоречивой информации, ума не хватает отсеивать неправильное. И в итоге я спряталась в кокон — ОТСТАНЬТЕ ОТ МЕНЯ. Я ничего не хочу.

В таких метаниях я и жила восемь лет. Решила отказаться от детей и посвятить себя работе. Но в августе незапланированно забеременела. И была почему-то рада. В тот момент проснулось все, что я в себе хоронила десять лет. У меня наконец появился стимул все изучить и проконсультироваться с врачами. Я решила начать принимать таблетки.

Но тут вмешалась мама. Это было самое тяжелое. Она диссидент. Мама плакала, умоляла меня не пить. В какой-то момент она была на грани серьезного срыва. Мне было ее так жалко. До 16 недель не могла себя заставить поехать в больницу — мама рыдала, потому что боялась за меня. Только тогда до меня дошло, что пока я переживала за себя, не заметила, как мама у меня под носом чуть с ума не сошла. Я поехала в больницу и там под наблюдением медиков начала терапию.

Обычно терапию принимают дома. Но так как дома — мамины истерики, а я беременна, то мы с врачами в СПИД-центре решили начать в стационаре. Побочные эффекты были первые две недели — расстройство желудка и бессонница. И то я не уверена, что дело в лекарствах. В больнице я видела много людей в СПИДе, конечно, что ни говори, но большая часть — это наркоманы. Девочки, получившие половым путем, — пьют исправно и по ним никогда не скажешь. Но то, что я там увидела, заставило меня еще больше разобраться в вопросе.

Сейчас все встало на свои места, бросать терапию я не стану. Побочек у меня нет совсем. Страхи ушли, от врачей я больше не скрываю, поняла, что такое отношение к ВИЧ я сама себе придумала. Правда, есть небольшое опасение пропустить прием, но оно уходит со временем. Мне повезло, что вирус не прогрессировал, — я могла доиграться.

Маму я за полгода переубедила — она теперь смеется над диссидентами. Хотя на самом деле это не смешно — там много просто запутавшихся и запуганных. Я думаю, что ее диссидентство — защитная реакция, она не могла допустить мысли, что ее дочь, самая лучшая и самая любимая, может быть с ВИЧ.

Многие боятся, что если начнут принимать лекарства и не смогут вовремя выпить таблетку, иммунитет больше работать не будет. Это неправда. Антиретровирусная терапия действует только на вирус, а на иммунитет не влияет. Но это плохо объясняется, да и не сразу понимается. Ну и, конечно, у многих самочувствие со временем никак не меняется. А раз ничего не болит, то зачем пить какую-то химию. Но ждать, когда упадет иммунитет, я больше не хочу. Я видела в больнице, к чему это приводит, — ужасное зрелище.

Читайте также: