Могут ли два здоровых гея заболеть вич
Еще раз об элементарном:
▪Существует лишь 4 пути передачи ВИЧ:
половым путем
путем употребления инъекционных наркотиков
от матери к ребенку - во время родов и/или грудного вскрамливания
путем переливания зараженной крови
Другие способы передачи инфекции на сегодняшний день НЕ установлены или являются единичными и спорными.
▪А вообще при незащищенном анальном сексе риск подцепить ВИЧ:
для пассива, когда второй партнер ВИЧ+, 0,82%
для пассива, когда ВИЧ-статус второго партнера неизвестен, 0,27%;
для актива - 0,06%.
При оральном сексе риск для "принимающего" партнера составляет 0,04%.
Но все эти выкладки условны и зависят от многих факторов.
ВИЧ НЕ передается бытовым путем, через поцелуи, объятия и "кровь в еде"
ВИЧ очень НЕстойкий вирус и живет во внешней среде несколько минут
▪Еще немного интересных фактов:
Всего в России около 1 млн. официально зарегистрированных людей с ВИЧ, но по выкладкам ВОЗ, их около 1 млн. 400 тысяч. Таким образом, Россия занимает 9е место в мире по их количеству
В возрасте 30-39 лет в России ВИЧ-положителен каждый 43й мужчина
Смертность от СПИДа за последние 10 лет выросла в России в три раза. Количество новых инфекций - на 30%. За 12 месяцев 2015 года в России было выявлено 93 188 новых случаев ВИЧ-инфекции. На конец 2015 года от ВИЧ-инфекции умерло 166.013 россиян, из них около 27 тысяч - за последний календарный год.
В 2015 году "Левада-центра" провела опрос на тему: "Как, по вашему мнению, следовало бы поступить с больными СПИДом?". 58% респондентов высказались за оказание им помощи. 26% полагают, что больных нужно изолировать, а 7% посчитали возможным их ликвидировать. Остальные не определились с ответом.
Тимоти Браун - единственный человек в мире, полностью излечившийся от ВИЧ-инфекции
Согласно генетическим исследованиям, ВИЧ появился не позже начала прошлого века, скорей всего в его 20-х годах
Около 1% населения устойчивы к заражению ВИЧ. Объясняется это генетической мутацией
Первый официально зарегистрированный случай ВИЧ относится к 1959 году (Конго). Первый умерший от СПИДа в США - к 1969 году, в Европе - к 1977 году. В СССР первые случаи ВИЧ относятся к середине 80-х (среди студентов из Африки).
Еще немного ответов на самые распространенные вопросы:
-У меня обнаружили ВИЧ,это значит, что я скоро умру?
-И хотя в настоящее время не существует лекарства,100% излечивающий ВИЧ, благодаря терапии и вниманию к своему здоровью,твоя жизнь мало чем не будет отличаться от жизни обычных людей.
-Я принимаю стокрин/комбивир. Сочетается ли это с алкоголем?
-Прямых противопоказаний к алкоголю при этой схеме нет. Но не стоит употреблять алкоголь в начале терапии, чтобы не осложнить возможные побочные эффекты. В любом случае, всегда советуйтесь с лечащим врачом.
-При каких показателях назначается АРТВ?
-Как правило терапия назначается при снижении имунного статуса ниже 350 клеток и вирусной нагрузке свыше 100тыс. копий. Но в любом случае решение принимает врач СЦ. Но стоит учесть, что в острой стадии вирусная нагрузка бывает подчас очень высока при удовлетворительном имунном статусе, в этом случае стоит подождать более стабильных анализов.
-Я ВИЧ+, но я хотел бы эмигрировать из страны. Это возможно с моим статусом?
-В настоящее время большинство развитых стран не ставят никаких ограничений на получение ВНЖ/гражданства ВИЧ-положительным людям.
-А какой вообще процент вероятности инфицирования ВИЧ?
- Итак, статистические риски передачи ВИЧ инфекции половым путем следующие:
При однократном вагинальном контакте статистический риск для женщины составляет от 0,05% до 0,15% (от 5 до 15 случаев на 10 000). Вероятность заражения мужчины от женщины примерно в три раза ниже.
Cреднестатистический риск передачи ВИЧ в результате однократного незащищенного анального контакта для "принимающего" партнера составляет от 0,8% до 3,2% (от 8 до 32 случаев на 1 000). Для "вводящего" партнера - 0,06%.
При незащищенном оральном сексе с мужчиной риск для "принимающего" партнера составляет 0,04% (4 случая на 10 000). Этот риск связан, прежде всего, с попаданием на слизистую рта спермы или предэякулянта. Для "вводящего" партнера при оральном сексе риск практически отсутствует, поскольку он соприкасается только со слюной (если, конечно, во рту "принимающего" партнера нет кровотечения или открытых ран).
При наличии инфекций, передающихся половым путем, опасность передачи ВИЧ при сексуальных контактах увеличивается в 2–5 раз.
-Меня не устраивает мой врач в СЦ, могу ли я его сменить?Как?
- Можно. Необходимо подойти к заведующему поликлиническим отделением, мотивировать, и готово. Не помогает, написать официальное, мотивированное заявление на имя главного врача.
-Что такое комбинированная терапия?
-Комбинированная терапия - это противовирувсное лечение с использованием трех или более медицинских препаратов при лечении ВИЧ-инфекции. Ее также называют "тритерапией" или ВААРТ (высокоактивная антиретровирусная терапия). Препараты в составе комбинированной терапии атакуют ВИЧ на разных этапах его жизненного цикла.
- Имеет ли значение возраст для развития ВИЧ-заболевания у взрослых?
-Если на момент заражения пациенту 40 и более лет, у него/нее выше вероятность более быстрого развития СПИДа. С возрастом иммунная система ослабевает - поэтому своевременное начало лечения тем актуальнее, чем старше пациент.
-Правда ли, что каждый ВИЧ-положительный нуждается в лечении?
-Рано или поздно большинству ВИЧ+ понадобится лечение, но когда оно понадобится, зависит от многих факторов. ВИЧ переходит в стадию СПИДа с различной скоростью - у одних людей быстрее, у других медленнее. Употребление наркотиков - один из факторов, который приводит к быстрому прогрессированию заболевания от стадии ВИЧ до стадии СПИДа.
Примерно треть людей с ВИЧ остаются здоровыми на протяжении 10 лет без какого-либо лечения. Большинство пациентов в странах, где доступна терапия, начинают лечение через 4-5 лет после инфицирования. У небольшого числа людей заболевание начинает прогрессировать гораздо быстрее и необходимость в лечении возникает намного раньше.
-Один человек распространяет информацию о моем диагнозе( ВИЧ+), как можно его остановить и есть ли какие способы привлечь его к ответственности за свои действия?
-Я слышал что ВИЧ инфицированным лицам, находяшимся МЛС ( колонии строгого режима) по закону положено большее количество передач или посылок, чем здоровым осужденным, так ли это или это просто слухи?
-Действительно, согласно части 2 статьи 90 УИК больные осужденные могут получать дополнительные посылки и передачи в количестве и ассортименте, определяемых в соответствии с медицинским заключением. Для получения такого заключения необходимо обратится к начальнику медсанчасти ИУ. При этом важно, что Приказом Министерства юстиции РФ от 2 августа 2005 года № 125 установлена дополнительная норма питания и материально-бытового обеспечения ВИЧ-инфицированных. Тем не менее состояние здоровья ВИЧ-инфицированных может быть разным, разная вирусная нагрузка, сопутствующие заболевания. Поэтому медицинским заключением может быть установлена необходимость в дополнительных посылках и передачах.
Кроме того, часть 3 статьи 90 УИК устанавливает, что посылки, передачи и бандероли с лекарственными средствами и предметами медицинского назначения, получаемыми осужденными в соответствии с медицинским заключением, не включаются в количество посылок, передач и бандеролей, установленное для соответствующего режима. Они направляются в медицинскую часть исправительного учреждения для лечения соответствующих осужденных.
-Кто такие нонпрогрессоры?
-Можно ли заразиться при переливании проверенной донорской крови?
-Да. Взятую у донора кровь тщательно проверяют на наличие ряда инфекций: ВИЧ, сифилиса, гепатитов. Кроме этого, донор заполняет анкету, где должен подтвердить, что в последние несколько месяцев у него не было случайных и опасных связей, он не наркоман, никогда не болел гепатитом, сифилисом и т.д. Но проверяют кровь на наличие именно антител к ВИЧ, а для их образования должно пройти 2-3 месяца, иногда это период затягивается до 4-6 и даже 8 месяцев! По этой же причине после возможного заражения ВИЧ исследование крови при отрицательном результате необходимо повторять через 2 месяца.
-Что такое серологическое окно?.
Сразу после инфицирования вирус начинает быстро размножаться (пик антигена p24). Иммунная система знакомится с вирусом (для этого нужно время) и начинает быстро его уничтожать. Появляются антитела, которые охотятся за вирусом и нейтрализуют его. Концентрация вируса в крови падает. Первыми образуются антитела класса M (IgM), а только потом класса G (IgG). Теперь вируса в крови мало, а антител много (тест ИФА стал положительным). Но годы идут, клетки иммунной системы гибнут. Антител становится меньше, а вируса больше. В конце концов ВИЧ выходит из-под контроля иммунной системы (последний пик p24), наблюдается развернутая картина СПИДа, антител почти нет. Человек умирает от СПИДа.
-Можно ли выявлять ВИЧ-инфицированных быстро — уже через 1-2 недели после заражения?
-Да. С помощью ПЦР — полимеразной цепной реакции. В аббревиатуре ПЦР часто переставляют слова, получая ЦПР. Это синонимы.
ПЦР была предложена в 1983 году. С помощью ПЦР получают много копий нуклеиновой кислоты, которые потом выявляют с помощью меченых ферментов или изотопов, а также по характерному строению. Исходную ДНК вируса нагревают до 95° на 30-40 сек, вследствие чего 2 цепочки ДНК раскручиваются, потом охлаждают и вносят фермент полимеразу, устойчивую к разным температурам. Фермент достраивает недостающие цепочки. Далее смесь снова нагревают, и т.д. Проводят 30-80 циклов, число копий ДНК возрастает до миллиарда и более.
Это чрезвычайно чувствительный метод: теоретически можно выявить 1 ДНК на 10 мл среды.
По темпам роста эпидемии ВИЧ Россия находится в тройке мировых лидеров, уступая лишь Нигерии и ЮАР. Общее количество зарегистрированных людей с ВИЧ в России — около 1,1 млн. Однако многие люди не знают о своем диагнозе. По некоторым расчетам, в России до двух миллионов ВИЧ-положительных людей.
Россия делает самый большой вклад в развитие эпидемии в Европе. И при этом отрицает всю методологию, принятую в развитом мире.
Государство пытается решать проблему ВИЧ пропагандой морали, воздержания и моногамии. Стигматизирует наркозависимых людей и не решает проблему опасного потребления наркотиков. Отказывается от современных иностранных препаратов, импортозамещая их препаратами прошлого поколения.
Получение антиретровирусной терапии (терапия ВИЧ-инфекции) в РФ привязано к институту прописки.
Если верить официальной статистике, на гомосексуалов приходится лишь около 2% новых случаев заражения. Более 50% новых инфицированных заразились вирусом через гетеросексуальный контакт, около 46% — при употреблении наркотиков. Но реальное положение дел может быть сильно другим.
Дискриминация гомосексуалов приводит к стигматизации. Обращаясь в СПИД-центр, люди не заинтересованы сообщать медицинским работникам, что они заразились через гей-секс. Эксперт отмечает, что гомофобия делает официальную статистику нерепрезентативной в отношении одной из основных групп риска.
Ситуация с ВИЧ в гей-среде приводит к багчейзингу. Это феномен, при котором люди специально охотятся за вирусом, чтобы им заразиться.
А высокий уровень стресса у гомосексуалов приводит к повышенному потреблению алкоголя и психоактивных веществ. А это, в свою очередь, служит причиной опасного сексуального поведения.
«В начале сентября узнал, что я положительный. Я периодически проверяюсь на ВИЧ, потому что у меня нет постоянных партнеров.
Да, я принимал наркотики со случайными партнерами. Я поздно открыл для себя все эти развлечения. У меня был сложный период, стресс. И мне захотелось нагуляться и все попробовать.
Вообще-то, я подцепил сифилис и проверялся из-за него. Вместе с сифилисом нашли ВИЧ. Между последним незащищенным контактом и анализами прошел месяц.
Мне тогда позвонили из клиники, и я имел несколько неприятных минут. Но так как я вел себя непредусмотрительно в последнее время, то уже заранее принял мысль, что я ВИЧ-положительный.
Сейчас я не принимаю терапию.
Кстати, я бросил курить. Давно хотел это сделать. ВИЧ-положительным людям нужно усиленно следить за своим здоровьем.
Я продолжаю вести сексуальную жизнь с непостоянными партнерами. Я знакомлюсь с ВИЧ-положительными ребятами. Чувствую себя нормально, болезненных симптомов сейчас нет. Надеюсь дожить до изобретения лекарства.
Меня смущает, что для разных групп положительных есть разные группы поддержки.
Большая нагрузка на СПИД-центры, халатность и недостаток финансирования приводят к малому охвату лечением людей с ВИЧ-инфекцией.
«Я частенько занимался сексом под наркотиками. Когда тебя несет, то похуй уже. Я бежал из угнетающей обстановки. Можно сказать, у меня была депрессия.
О ВИЧ я рассказал парочке друзей. Отреагировали нормально. То есть ничего сверхъестественного как будто, буднично. Ответили что-то вроде: “Ты не первый из моих друзей, кто признался в том что у него ВИЧ”.
Рома живет с положительным статусом 4 года. Он из провинциального города с населением 300 тысяч. Живет в дискордантной паре (один партнер ВИЧ-положительный, другой — отрицательный).
«У меня было всего два незащищенных контакта. Но оказалось, что этого достаточно. Получилось так, что они оба не предложили презервативы, а я не настоял. Что может случиться от одного раза?
К тому моменту я уже сам подозревал неладное, так что морально был готов услышать диагноз. Много чего прочел на форумах про ВИЧ. Так что когда я попал на прием в местный СПИД-центр, у меня в голове уже был набор лекарств, который я хотел попросить. Врач улыбнулась, сказала, что нужно быть проще, и выписала что есть.
Повезло, что лечиться я начал практически сразу. Заразился с примерно в конце ноября, а уже в марте начал принимать терапию. К маю вирусная нагрузка упала до нуля, я смог чувствовать себя здоровым.
Почему-то решил, что я должен рассказать родителям. Это было ошибкой. Мне пришлось долго успокаивать отца, потом я плюнул и соврал. Сказал, что результаты я узнавал по телефону, и они там в больнице что-то напутали. Сказал, что на самом деле я здоров. Отцу было легко в это поверить, потому что он этого желал.
У меня есть партнер. Он, конечно, в курсе.
Какое-то время он переживал, но со временем принял все обстоятельства. Сейчас мы почти не касаемся этой темы.
Я не распространяюсь о своем диагнозе. Почему? Как-то на работе не повышенного интеллекта коллега кричала на весь кабинет, что это все геи несут в массы страдание и СПИД. Что тут скажешь?
Анализы Романа не показали положительный результат сразу после незащищенного контакта из-за периода окна. Период окна — это отрезок времени, когда вирус уже находится в вашем организме, но при этом не определяется через анализы. Обычно они определяют наличие в крови не самого вируса, а антител к нему. Антитела вырабатываются не сразу.
Я сдаю тесты регулярно. Иногда через кровь, иногда через слюну. Сдавал я их и после своей пьяной встречи. Результаты были отрицательными. Но период окна коварен. И отрицательные тесты не приносили никакого облегчения.
С помощью слюнного теста в домашних условиях за 20 минут можно узнать свой ВИЧ-статус с высокой степенью вероятности (точность более 99% при отрицательном результате). Получить набор для тестирования вы можете самостоятельно в пунктах получения или встретившись с курьером. Узнать подробнее можно
Также можно бесплатно пройти тестирования в рамках всероссийской акции , которая проходит до 3 декабря.
Пока Россия отрицает адекватную методологию, не обеспечивает препаратами всех инфицированных и игнорирует секс-просвещение, на Западе распространение получает метод доконтактной профилактики.
При доконтактной профилактике риск заразиться ВИЧ стремится к нулю, однако она не дает стопроцентной гарантии и не отменяет использование презервативов. Ведь ВИЧ – не единственное заболевание, передающееся половым путем.
— Алексей, Окленд, США.
Но, принимая препарат в частном порядке, необходимо держать в голове риск побочных эффектов и регулярно проверять функцию почек. Вообще, препарат применяется уже более 10 лет, его побочные эффекты минимальны.
«Мой друг подцепил ВИЧ. Я помог ему принять это и отправил проходить лечение. Я ходил с ним по больницам, и параллельно узнал о доконтактной профилактике. Я решил принимать антиретровирусные препараты, чтобы поддержать друга и себя обезопасить.
Вопрос использования презервативов при доконтактной профилактике становится причиной скептического настроя у некоторых врачей. Они считают такую профилактику вредной, потому что Трувада заставляет некоторых людей чувствовать свою неуязвимость, отказываться от защиты. В результате они получают риск заразиться инфекциями, от которых Трувада не защищает. Но они излечимы.
Постконтактная профилактика — прием антиретровирусных препаратов после сексуального контакта. Обычно он используется, если был случай опасного сексуального поведения или изнасилования.
Постконтактную терапию необходимо начать не позднее 72 часов после опасного секса. Если вы имели опасный сексуальный контакт и существует вероятность инфицирования, позвоните в местный СПИД-центр для консультации. В зависимости от региона, препараты для доконтактной профилактики могут выдать бесплатно. Но это редкость. В большинстве случаев вам порекомендуют самим купить препараты, которые придется принимать 28 дней.
Вчера прошло полгода со времени моего потенциально опасного сексуального контакта. Полгода – это период окна. Я прошел тест, и он был отрицательный. Я здоров. Пока что у меня нет ВИЧ.
Спасибо за участие.
Количество ВИЧ-положительных в мире растет с каждым днем. В то время как для одних неизлечимое заболевание - приговор, другие по собственному желанию пытаются подхватить вирус.
У моего парня ВИЧ
Во многих крупных городах существуют благотворительные фонды, основная задача которы - бороться с распространением ВИЧ-инфекции. Эти фонды также проводят встречи гомосексуалов, приглашают психологов и даже помогают им найти "вторую половинку". У многих геев здесь ВИЧ-инфекция.
24-летний Вячеслав именно в таком фонде несколько лет назад познакомился со своим парнем Евгением. Женя на пять лет старше, работает преподавателем высшей математики в местном университете. На выходных Евгений занимается спортом, катается на велосипеде, проводит дополнительные занятия со студентами и рассказывает посетителям фонда о своей болезни - ВИЧ-инфекции.
"Жека у меня молодец. Много работает, держит себя в отличной форме. Он очень умный. На кафедре все знают о его ориентации, но все равно уважительно к нему относятся, а это редкость", - рассказывает о своем парне Вячеслав.
Несмотря на риск, молодые люди занимаются незащищенным сексом. Слава уверен, для того, чтобы не заболеть, достаточно "кончить в сторону". Но признается, что, скорее всего, он уже получил ВИЧ от любимого.
"Когда я первый раз предложил заняться сексом без презерватива, Жека наорал на меня. Сказал, что это опасно и что он не позволит мне заболеть. Однажды мы были пьяными, сначала "игрались", а потом занялись сексом. Без презерватива", - рассказывает Вячеслав.
После этого Слава еще несколько раз уговаривал своего ВИЧ-положительного партнера отказаться от контрацепции.
"Жизнь гея очень непроста. У меня полно 40-летних знакомых, которые постоянно находятся в поисках секса на одну ночь. В молодости все нормально, но когда личико становится дряблым, им приходится доплачивать своим партнерам. Я не хочу такой участи. У меня есть Женя, и я хочу быть с ним до конца. Если он болен, я хочу разделить его участь", - говорит Слава.
Сам Евгений уверен, что Вячеслав уже заражен. Он корит себя за это, но признается, что Слава сам этого захотел.
"Когда все первый раз произошло без презика, я был пьян. Помню, что Слава потянул меня в постель. Я просто забыл натянуть резинку. Когда мы в следующий раз занялись любовью, Славик сказал, что уже нет никакого смысла надевать презерватив. При этом он улыбался. Это страшно, но, наверное, это судьба", - рассказывает Женя.
Как говорит психолог Наталья Еремей, подобная ситуация распространена среди пар, в которых один из партнеров болен.
"Здоровый партнер иногда испытывает чувство вины перед больным любимым человеком. К тому же, стоит понимать, что это смертельное и неизлечимое заболевание. Тут также могут присутствовать мысли о том, что ВИЧ заберет любимого. Здоровый партнер может сознательно пойти на заражение по нескольким причинам: нежелание остаться одному в старости (или же вообще стареть), стремление загладить вымышленную вину за то, что ты здоров", - говорит психолог.
Багчейзинг (добровольное заражение ВИЧ-инфекцией через половой акт) становится популярным в определенных кругах. В соцсетях существуют целые сообщества, в которых ВИЧ-положительные геи ищут парней на ночь, серьезные знакомства и просто делятся своими историями.
В таких сообществах нередко встречаются объявления "Ищу ВИЧ+ парня для секса без обязательств. Можно без презика". Некоторые молодые люди не боятся ВИЧ, так как уже заражены, другие же стремятся заболеть.
"Я не искал себе парня с ВИЧ. Я вообще об этом не думал, да и если честно, и сейчас не думаю. Вообще это же так относительно, вдруг завтра кто-то изобретет лекарство. А если нет, то у меня есть лет 30 счастливой жизни с Женей, это лучше, чем 40 лет, но без него. Мы будем держаться вместе", - говорит Слава.
Некоторые вообще отказываются верить в существования ВИЧ и его связи со СПИДом. Таких называют "ВИЧ-диссидентами". Они отказываются от лечебной терапии и теряют десятки лет жизни.
Все же, чаще молодые люди заражаются ВИЧ-инфекцией несознательно, от случайных половых партнеров или же "вторых половинок", которые скрывали свой положительный статус.
"В фонде, куда мы ходим с Женей, много больных геев. Большинство из них ненавидят тех, кто их заразил. У меня другая ситуация. Я не могу сказать, что сознательно заболел, но, наверное, я пошел на это, понимая, что могу заболеть. Сложно объяснить. Когда полюбил Жеку, знал, что заболею. Я его полюбил вместе с его ВИЧ, и как это дико не звучит, я люблю болезнь. Это подарок от любимого", - рассказывает Слава.
Носители ВИЧ зависят от антиретровирусной терапии. С помощью нее молодые люди могут дожить до глубокой старости. При отказе от лечения, или же игнорировании симптомов и доведения до поздних стадий, продолжительность жизни составляет 9-10 лет.
"Сейчас Слава не получает терапию, он даже не прошел тест. Через три месяца мы оба пройдем тест (я просто так, а он, чтобы удостовериться, болен ли), и он тоже начнет получать терапию. Жизнь все равно прекрасна. С терапией можно прожить до 80 лет. Сейчас ВИЧ - это не приговор!" - говорит Евгений.
ВИЧ-положительные геи, которые каждую неделю посещают благотворительный фонд, уже давно смерились со своим заболеванием. О старости, боли, смерти здесь говорить не принято. Участникам многочисленных встреч и собраний рассказывают о том, что жизнь продолжается. Почти каждую неделю выступают одни и те же ораторы, говорят о своем опыте, о своих проблемах и маленьких достижениях.
"Я часто говорю о ВИЧ своим студентам. Конечно, мы со Славой очень плохой пример, я учу ребят никогда не заниматься сексом без презерватива. О моей болезни они не знают, но некоторые замечают, что я уделяю этому много внимания", - рассказывает Женя.
The Village записал историю тридцатилетнего спортсмена Амира, который ради спасения собственной жизни сбежал сперва из Ставрополя в Москву, а после — в Лондон
Материал не предназначен для лиц младше 18 лет.
Дарья Эванс-Радова
Амир, 30 лет
В Ричмонд, город в 15 милях от Лондона, я переехал всего два с половиной месяца назад. До этого десять с небольшим лет жил в Москве, а вообще я из Ставрополя — там и родился, там и окончил юрфак в центральном государственном университете. Я очень любил свой край и думал, что вся моя жизнь будет связана с ним, но сначала мне пришлось практически бежать в Москву. А из Москвы пришлось бежать в Англию — чтобы выиграть себе с десяток лишних лет. Дело в том, что я гей и пару лет назад у меня нашли ВИЧ.
Спорт
Я вырос в обычной для Ставрополя семье. Ну, может, жили мы чуть выше среднего: отец и мать держали небольшой продуктовый ларёк, который по местным меркам приносил хорошие деньги. Свою гомосексуальную ориентацию я осознал рано, лет в 12, хотя я с детских лет серьёзно занимался спортом и был окружён теми, кого обычно называют настоящими мужчинами. У меня было абсолютно отцовское воспитание, строгое, с режимом. Для понимания, наверное, надо сказать, что отец у меня дагестанец, очень властный и волевой человек. Всю жизнь хотел вырастить из меня то знаменитого футболиста, то баскетболиста, с детского сада таскал меня по всяким спортивным кружкам. В конце концов его план удался, преподаватели сказали, что из меня может выйти толк в лёгкой атлетике. Я очень и очень много занимался, участвовал во всероссийских соревнованиях, а однажды наконец меня даже отправили на международные, в Давос.
Тогда я был абсолютно счастлив — может, потому, что был счастлив мой отец. Тренеры обещали, что если я буду продолжать в том же духе, то чуть ли не на Олимпиаду смогу поехать. Я уже практически спал и видел, как стою с медалью. Не буду скрывать, всё это меня привлекало: я думал, это моя единственная возможность заслужить уважение отца, да вообще выбиться в люди.
Тем временем мне было 16, а у меня ещё ни с кем не было близости. Девчонкам я нравился, наверное, потому, что имел красивое спортивное тело, но меня непреодолимо тянуло только к людям одного со мной пола. Мне стоило нечеловеческих усилий сохранять самообладание в раздевалках после тренировки. Порой в душе я всё же не мог спрятать эрекцию, но среди спортсменов не так сложно найти отговорку — можно всё списать на тестостерон.
Конечно, это дошло до тренера. Сначала он был в ярости, а потом парни рассказали ему, за что мне так досталось. Тренер объяснил, что я оскорбляю кавказские понятия, и вместо больницы потащил меня к отцу. Ещё вчера утром у меня, считай, было всё. Я был обычным подростком, которому было интересно узнавать себя, я жил в провинциальном городе и был соответствующе наивен. Но я даже представить не мог, что неосторожный шаг приведёт к таким последствиям.
Дома он меня сильно избил, сломал два ребра, выбил челюсть — если бы мама и брат его не остановили, то, наверное, он бы меня убил
Университет
Пять лет в университете пролетели быстро. У меня появились какие-то приятели, но студенческой жизнью я не наслаждался. Словно ком в горле застрял: мне было постоянно страшно, что я сделаю что-то не так. Я всё ещё чувствовал влечение к мужчинам, но оно было словно кастрированным — сразу перед глазами вставали картины душа и кипятка, избивающего меня отца. Я был чужд сам себе, не знал себя, боялся себя. И постепенно привык думать, что это испытание, которое я прохожу. Как в спорте — на выносливость. Со временем у меня даже появилась девушка Оля, которая мне как будто даже и нравилась. Мы с ней гуляли и целовались, но до большего не доходило. Она думала, что это потому, что я такой порядочный, воспитанный в кавказских традициях.
Через день в одних шортах и майке я улетел в Москву
Я привык подавлять свои желания, воспринимать свою жизнь как страдание, а тут понял, что могу быть счастлив, могу быть собой. Серёжа открыл для меня новый мир — оказалось, что я не одинок и что не обязательно бороться с самим собой. А родственные души легко можно найти в интернете.
Я зарегистрировался под вымышленным именем, с чужой фотографией на тематических сайтах и начал общаться с геями со всей России — не для секса, а чтобы поговорить и через их истории понять себя. У меня появилось много виртуальных друзей, и я не ходил — летал! Будто выиграл на каком-то крутом соревновании. Гомосексуалы на сайтах и форумах оказались отличными ребятами, добрыми, готовыми прийти на помощь. Видимо, то, что я был таким радостным, заставило отца что-то заподозрить. Он залез в мой компьютер и прочитал переписки с парнями.
Москва
До этого я был в Москве только на соревнованиях и толком ничего не видел. Мне было страшно, но вместе с тем я чувствовал приятное волнение, будто вышел из тюрьмы. Михаил — так звали моего покровителя — встретил меня во Внукове. У Миши была квартира на Кутузовском проспекте, какие я видел только в кино. Мы прожили вместе почти три месяца. В некотором смысле я чувствовал себя секс-рабом, но был не против. Миша купил мне одежду и всё необходимое, показал мне Москву и познакомил с его друзьями-геями. Всех в Москве моя история поражала, и мне часто говорили, что я смелый.
Гей-сообщество оказалось очень тесным и дружелюбным. Ребята помогали друг другу чем только могли — и работой, и советом. Я не стал исключением: друзья Миши предложили мне либо работать тренером в фитнес-клубе, либо участвовать в мужских шоу в ночном клубе для женщин. Юрист из меня был никакой, а вот тело было рельефным. В конечном итоге оказалось, что обе работы можно совмещать. Поэтому днём я работал в фитнес-клубе в Марьине, а вечером развлекал женщин. Не то чтобы последнее мне нравилось, но мне хотелось побыстрее встать на ноги и съехать.
Несмотря на то, что я жил с мужчиной, который мне не особо нравился и работал, считай, стриптизёром, я получал невероятное удовольствие от своей новой жизни. В Москве тоже приходилось быть осторожным, не выдавать себя, но после Ставрополя столица казалась центром либеральных взглядов. Я очень скучал по своему родному краю, еде, погоде, красивой природе, но Москва могла предложить мне гораздо больше — быть собой. Я любил этот город, потому что он не дал мне себя похоронить. Но всё это вскружило мне голову. Парни обращали на меня внимание, друзья Миши тайком звали на свидания, на форумах меня заваливали сообщениями — то, что раньше приносило проблемы, теперь приносило успех в определённых кругах. Я упивался этим чувством.
Но, к сожалению, гей-культура и в Москве существовала и существует подпольно. Вся прячутся, боятся, стыдятся, спят с друг другом почти как животные. Политика государства и общества таковы, что гей-культуре закрыт путь на цивилизованный уровень, и это накладывает свой отпечаток. Геи в общей своей массе ведут беспорядочную половую жизнь: зачем отношения, если их нельзя вынести дальше двери квартиры? Я не стал исключением. Опьянённый свободой, деньгами, вниманием, я пытался наверстать упущенное и менял мужчин очень и очень часто. О прошлом мне иногда напоминала мама, которая звонила тайком и всегда плакала.
Так прошло почти шесть лет. Я сделал московскую регистрацию, сам снимал квартиру, встречался, работал в мужских шоу в ночном клубе. Всем парням там оплачивали абонемент в хорошем фитнесе, чтобы поддерживать форму. Любые недостатки Москвы меркли на фоне жизни, которую она мне давала. Я не понимал всех этих изнеженных геев, которые жалуются на столицу и свои права. После того, через что пришлось пройти мне, это была жизнь мечты. Я думал, что наконец нашёл своё место в жизни. Всё устаканилось, забылась старая боль, обиды. Я перестал думать об отце и о том, что он найдёт меня и убьёт.
Болезнь
Как-то раз я заболел. По ощущениям обычная простуда, я пытался её лечить, но ничего не помогало. У меня опухли лимфоузлы, и пришлось идти к врачу. Меня обследовали и почему-то попросили взять анализ на ВИЧ. Я тогда даже значения не придал, это были какие-то три буквы, не имеющие ко мне отношения. Через неделю я пришёл на повторный приём: анализ крови показал, что я ВИЧ-инфицирован. Сперва я воспринял это спокойно: выслушал врача, узнал прогноз, получил направление в Московский городской центр профилактики и борьбы со СПИДом на 8-й улице Соколиной Горы, — ещё подумал, какое название драматичное. И только когда я дома зашёл в интернет, то наконец понял, что со мной происходит. Я умираю — как, впрочем, и все люди, но гораздо быстрее. В голову полезло всякое — и самым ужасным было то, что я стал думать, словно это расплата за то, что я решил, что заслуживаю счастья. Вспомнил и отца, и то, что прежде воспринимал свою жизнь как испытание. Надо было терпеть, а я сорвался — теперь время платить по счетам.
До этого я косил от армии, теперь этот вопрос был решён: ВИЧ-инфицированных не берут в ряды защитников отечества. Когда я пришёл в себя, первым делом отправился в Московский городской центр профилактики и борьбы со СПИДом, куда мне дали направление. Там был бюрократический ад — и я не знаю, как люди с диагнозом проходят через него. Например, если ты не зарегистрирован в Москве, то в лечении тебе откажут — при этом в других регионах страны вообще нет центров такого уровня. Если регистрация есть, то нужно собрать кипу документов и отнести их в Департамент здравоохранения Москвы. После чего комиссия месяц будет решать, оказывать тебе помощь или нет.
Этот месяц стал вечностью: психологически настолько тяжело ждать, что с каждым днём начинаешь себя накручивать, будто стремительно умираешь. Вместе со мной на лечение подавал парень из Петербурга — ему отказали, но выдали официальный бланк с отказом, на основании которого он обратился в миграционную службу Норвегии, чтобы попросить убежища и помощи. В такой ситуации там не разбираются, кто откуда, — на первом месте права человека. Его приняли, и, хотя оформление документов заняло полгода, необходимые лекарства выдавать ему стали сразу.
Опьянённый свободой, деньгами, вниманием,
я пытался наверстать упущенное и менял мужчин очень и очень часто
Мой запрос одобрили и направили сдавать анализ на иммунный статус. Если в Европе для профилактики начинают выдавать лекарства при иммунном статусе 500 Т-лимфоцитов на миллилитр крови (в миллилитре крови здорового человека 1200 Т-лимфоцитов. — Прим. ред.), то в Москве лекарства начинают выдавать при статусе 350, когда у тебя уже полно вторичных заболеваний, а иммунитет не может сопротивляться вообще ничему. Чтобы в Москве тебя начали лечить, ты должен быть уже очень болен — на той стадии, когда ВИЧ переходит в СПИД. Тебя лечат тогда, когда в этом фактически уже и смысла нет. После того как я сдал тест, врачи сказали, что мой иммунный статус не предполагает лечения. Я попытался выяснить, можно ли купить лекарства на свои деньги, но оказалось, что самое базовое лечение обходится в 100 тысяч рублей в месяц. И это минимум.
Ещё год я жил в Москве без лекарств. Мой иммунный статус падал, и мне было понятно, что если не начну профилактику, то ВИЧ быстро перерастёт в стадию СПИДа. А это уже смертный приговор: как я узнал недавно, из-за кризиса и политических пертурбаций СПИД у нас уже год лечат российскими аналогами европейских препаратов, которые не работают. Наверное потому уровень заболеваемости ВИЧ в России на уровне эпидемии — только официально зарегистрированных больных почти миллион.
С тех пор как мне поставили диагноз ВИЧ, я понял, что если быть геем в Москве ещё можно, то быть ВИЧ-инфицированным геем — очень и очень сложно. Про Ставрополь даже думать не хочу: там бы, наверное, пришлось просто гнить. Правда, есть люди с чутким сердцем, преданные своему делу: многие психологи приходят в отделение инфицированных и предлагают бесплатные консультации, и, ходя на обследования, я познакомился с одной из них. Она посоветовала поговорить с близкими друзьями и родными.
В родной город я не возвращался, отец сказал, что я ему не сын, брат общаться не рвался, а травмировать мать я не хотел. Рассказал друзьям: многие поддержали, некоторые отвернулись. Кто-то сообщил об этом директору клуба, в котором я работал, и меня уволили на следующий день. Гей-сообщество, которое было добрым ко мне, пока я был молодым и здоровым, теперь заклеймило меня. Когда дело касается ВИЧ, все стараются максимально предупредить друг друга, разнести эту весть по знакомым. Что ж, это можно понять. Хотя после того, как узнал диагноз, я даже подумать не мог, чтобы с кем-то вступить в сексуальные отношения. Мысль, что ты можешь кого-то заразить, отбивает любое желание.
Англия
Конечно, мою цель можно было назвать меркантильной, но я этого и не скрывал — моё время капало. Может, главную роль сыграла моя внешность, но на пост отозвались много парней, которые были готовы на мои условия. Постепенно я сблизился с Адамом, бизнесменом, владельцем маленького отеля в Лондоне. Он давно искал партнёра для создания семьи и предложил мне им стать. Месяц мы общались в интернете, а потом вместе приехали в Финляндию и поженились: меньше бумажной волокиты, зато брак признаётся в Великобритании. Ещё три месяца рассматривали моё заявление на супружескую визу, а когда я её получил, то переехал в квартиру Адама в Ричмонде. Для меня до сих пор удивительно, почему мой муж не нашёл себе кого-нибудь на родине, зачем взял на себя это риск, ввязался в тягомотину с визой, браком. А он говорит, что влюбился.
Я иногда даже забываю о своём диагнозе — потому что не чувствую давления со стороны общества
После переезда я сразу обратился в специализированный центр. Как супруг гражданина Великобритании, я могу получать бесплатную медицинскую помощь наравне с местными жителями, и когда врачи увидели результаты моих тестов, немедленно начали бесплатно выдавать мне необходимые препараты. Первые три недели я привыкал к ним и меня жутко тошнило, а Адам и его друзья по очереди оставались со мной, помогали. Теперь я чувствую себя спокойно и защищённо, но до сих пор не покидает ощущение какой-то неувязки: почему страна, которая мне ничего не должна, столько делает для меня? Почему так заботится обо мне? Почему делает всё, чтобы я жил?
Я иногда даже забываю о своём диагнозе — потому что не чувствую давления со стороны общества, потому что в больнице со мной обращаются уважительно, без тени брезгливости. Теперь, когда я вспоминаю, каким раем мне казалась Москва после Ставрополя, конечно, становится смешно: всё действительно познаётся в сравнении. Между Москвой и Великобританией в отношении ВИЧ-инфицированных пропасть. В российской столице либо у тебя много денег и ты можешь покупать себе лекарства, либо ты умираешь в жалком состоянии, потому что к тебе прицепляются все болезни. А тут я уже месяц без простуды из-за лекарств — и это такое счастье! Я чувствую себя здоровым.
Ещё меня не покидают мысли о том, как могла сложиться моя жизнь, родись я здесь. Тяжело об этом не думать. Особенно когда вижу, сколько внимания в английских школах уделяют сексуальному воспитанию: рассказывают о ВИЧ, о способах предохранения, о половых инфекциях, обо всём том, что в России табу. Если бы я школьником услышал такую лекцию в своей родной провинции, то, может, не боролся бы сейчас с ВИЧ?
Читайте также: