Обезьяну вылечили от вич

МОСКВА, 26 дек — РИА Новости. Вирус иммунодефицита обезьян (ВИО) смог легко адаптироваться к жизни в человеческом организме из-за того, что в геноме его первых жертв не было правильной версии особого гена, который мешает ретровирусам встраиваться в ДНК, говорится в статье, опубликованной в журнале PLoS Pathogens.

Сравнительно внезапное появление ВИЧ в странах Африки в 1980-х годах и его стремительное распространение по Земле заставило ученых и обывателей задуматься, откуда он взялся. Довольно быстро возник, как считают многие, миф о том, что источником первых версий вируса были шимпанзе или еще какие-то приматы, которые могли заразить им жителей Конго и других стран Западной Африки.

Сейчас многие ученые сомневаются в этом, поскольку такой сценарий был бы весьма нереалистичным: успешная эволюция вируса и его приспособление к работе в клетках новых носителей должны были потребовать больше времени.

Кроме того, заражение обезьян вирусом иммунодефицита не сказывается на их здоровье, а это порождает сомнения в прямой передаче вируса от примата к человеку. Тем не менее последние опыты и генетические исследования показывают, что ВИО действительно был прародителем ВИЧ и что он очень легко перешагнул барьер между видами.

Мюнк и его коллеги раскрыли эту трансформацию и объяснили, почему ВИЧ — недавнее явление, наблюдая за тем, с какими компонентами встроенной иммунной системы человека взаимодействует ВИО при попытке заразить клетки.

Внимание ученых привлекли гены и связанные с ними белки из семейства А3, играющие роль своеобразного "антивируса" в человеческих клетках. Эти молекулы распознают одиночные нити вирусной РНК, присоединяются к ним и портят те их части, в которых содержится цитидин — одна из четырех "букв" генетического кода. Ретровирусные ферменты, отвечающие за внедрение генов вируса в ДНК человека, не могут прочитать эту РНК, и инфекция останавливается.

Как показали опыты биологов, один из подобных белков, A3H, весьма эффективно останавливает размножение ВИО в клетках человека, но не препятствует интеграции его ДНК в геном шимпанзе и других обезьян. Необычное расхождение заинтересовало ученых, и они попытались понять его причины, сравнивая структуру A3H в геномах обезьян и людей.

Ответ на загадку оказался довольно прост: выяснилось, что в ДНК людей есть две разновидности генов, кодирующих A3H. Одна из них производит относительно стабильные и активные молекулы (тип II), а другая — белки, которые вирус легко может нейтрализовать (тип I). Как правило, большинство людей является носителями A3H второго типа, тогда как фактически все шимпанзе — только первого.

Эта особенность обезьян, считает Мюнк, одновременно объясняет, почему ВИО не поражает людей, и раскрывает историю его превращения в ВИЧ. По всей видимости, первая жертва будущего ВИЧ была носителем первого типа A3H, что позволило вирусу укорениться в человеческом организме, мутировать и распространиться по другим носителям подобной версии белка. В конечном итоге вирус научился бороться и с белком второго типа.

Как именно это произошло, ученые пока не могут сказать. Предок ВИЧ мог проникнуть в организм "пациента ноль" как вместе с мясом зараженной обезьяны, так и другими путями — через кровь, раны или выделения. Дальнейшее изучение A3H и того, как оба вируса взаимодействуют с ним, по убеждению Мюнка, поможет понять, можно ли использовать этот белок для защиты человека не только от ВИО, но и от главного вируса столетия.

Лекарство от язв толстой кишки навсегда подавило развитие вируса обезьяньего иммунодефицита, близкого родича ВИЧ, что сделало инфекцию относительно "беззубой" и позволило иммунной системе восстановить себя, заявляют биологи в статье, опубликованной в журнале Science.

"То, почему это работает, я, кажется, понял еще много лет назад – в прошлом мы хотели заставить Т-клетки каким-то образом не проникать в кишечник и тем самым защитить себя от заражения во время острой фазы инфекции. С другой стороны, совершенно не понятно, как это работает при развитии хронической инфекции. Со стороны это выглядит так, как будто антитело помогает иммунной системе полностью перестроить и восстановить себя", — рассказывает Афтаб Ансари (Aftab Ansari) из университета Эмори в Атланте (США).

Окопная война

Как объясняют ученые, сегодня больные ВИЧ могут прожить десятки лет благодаря приему антиретровирусных препаратов – веществ, подавляющих различные этапы репликации вируса в клетках тела. Так как они часто обладают сильными побочными эффектами, медики часто вынуждены прекращать их прием на несколько недель.

При прекращении их приема ВИЧ "вылезает из окопов" и начинает интенсивно копировать себя, зачастую возвращаясь к начальным масштабам инфекции за три или две недели. В последние годы ученые активно пытаются найти лекарства или антитела, которые помогали бы избежать подобной "контратаки" вируса.

Одним из них, как почти случайно выяснили Ансари и его коллеги, может быть антитело anti-a4b7, которое недавно проходило клинические испытания на больных, страдающих от язв толстой кишки и болезни Крона.

Общей чертой этих болезней является то, что кишечная ткань воспаляется в результате проникновения в нее и чрезмерно высокой активности иммунных клеток, которые ошибочно начинают считать кишечную палочку, других микробов микрофлоры и некоторые белки в еде "врагами организма" и начинают атаковать их. В результате этого возникают воспаления и клетки кишечника начинают гибнуть.

В 2008 году медики из США обнаружили, что иммунным клеткам можно "запретить" проникать в кишечник, если заблокировать работу особых выростов на поверхности клеток кишечника, к которым Т-клетки и другие компоненты иммунитета присоединяются для того, чтобы проникнуть внутрь. Руководствуясь этой идеей, они создали антитело anti-a4b7, которое прошло клинические испытания в 2014 году.

Загадочное излечение

Вирусы иммунодефицита человека и обезьян, как объясняют ученые, в первую очередь поражают именно клетки кишечника, где они активно размножаются во время острой фазы инфекции непосредственно после заражения. Размножение вируса привлекает внимание Т-клеток, "война" которых с ВИЧ и ВИО приводит к быстрому истощению иммунной системы и к куче необратимых последствий.

Ансари и его коллеги предположили, что этого можно избежать, используя anti-a4b7. Руководствуясь этой идеей, ученые заразили нескольких макак-резусов (Macaca mulatta) обезьяньей версией вируса и проверили, что произойдет, если сочетать прием ретровирусных препаратов с этим антителом.

Эксперимент привел к неожиданным последствиям – прием anti-a4b7 не только защитил клетки кишечника и иммунной системы от массового заражения во время острой фазы инфекции, но и заметно поменял то, как организм обезьян взаимодействовал с ВИЧ.

Это выражалось в том, что даже после полного прекращения приема и ретровирусных препаратов, и a4b7, концентрация ВИО в организме макак оставалась на стабильно низком уровне, который не менялся на протяжении двух лет после завершения приема лекарств у всех восьми обезьян, принимавших участие в эксперименте.

То, как и почему это происходит, остается загадкой, так как anti-a4b7 не препятствует проникновению вируса в Т-клетки и никак не влияет на поведение иммунной системы, кроме как на ее взаимодействие с тканями кишечника. Кроме того, ученые не заметили никаких признаков того, что a4b7 способствует появлению нейтрализующих антител, способных помечать частицы ВИО для их уничтожения иммунной системой.

Успех Ансари и его коллег настолько сильно впечатлил Национальные институты здоровья США, что их руководство уже разрешило провести клинические опыты с применением anti-a4b7 на добровольцах, которые были вынуждены прекратить прием антиретровирусных препаратов на несколько недель. Эти эксперименты, как надеются ученые, покажут, можно ли применять anti-a4b7 для замедления или даже нейтрализации ВИЧ в организме человека.

Лечили рак, а вылечили СПИД. Британские медики сообщили о втором в истории случае излечения от ВИЧ с помощью пересадки костного мозга. Пациент был болен на протяжении 15 лет, затем у него нашли еще и злокачественную опухоль. Тогда же он решился на пересадку стволовых клеток от донора с иммунитетом к ВИЧ.

Имя пациента, который избавился от ВИЧ, в Лондоне пока не называют. Известно, что это мужчина, который заразился вирусом в 2003 году. Позже у него диагностировали агрессивную форму рака крови — лимфому Ходжкина. Три года назад группа ученых из ведущих британских университетов решилась на эксперимент. Врачи пересадили тяжело больному человеку стволовые клетки костного мозга, полученные от донора, у которого есть крайне редкая мутация в одном из генов, что повышает устойчивость к воздействию ВИЧ.

"У пациента — четвертая стадия рака, которая крайне сложно поддается лечению. Обычно при таких заболеваниях мы производим трансплантацию, используя клетки самого пациента. Однако из-за его ВИЧ-инфекции нам пришлось искать донора клеток. Мы провели всемирный поиск и нашли всего несколько подходящих кандидатов", — рассказывает гематоонколог Иен Габриэль.

Результаты оказались сенсационными — уже через год после операции вирус у пациента исчез.

"Прошло уже 18 месяцев, — продолжает профессор, специалист по ВИЧ Равиндра Гупта. — Мы уверены, что это долгосрочная ремиссия. Однако слишком рано говорить о полном излечении. Терапия несет в себе существенные риски, это достаточно неприятная процедура, и пациенту приходится находиться в госпитале по нескольку недель".

В мире до сих пор был известен лишь один случай полного излечения от ВИЧ. В 2008 году американцу Тимоти Брауну в Берлине сделали точно такую же операцию.

"Несомненно, я бы хотел очень хотел встретиться с лондонским пациентом. Я бы ему сказал: не торопись. Обнародуй свое имя, когда захочешь и когда сам будешь к этому готов. Я готов оказать в этом поддержку. Личное общение со мной было полезно как для ученых, так и для других людей, зараженных ВИЧ. Но поступай так, как считаешь правильным для себя", — обращается в коллеге по несчастью Тимоти Рэй Браун.

По мнению ученых, важно то, что лондонский эксперимент подтверждает результаты проведенной ранее в Берлине операции. Впереди — создание новых генных терапий.

"Во многих странах, в том числе в нашем институте, разрабатывается метод, когда не нужно будет использовать донора, а можно будет изменять стволовые клетки самого пациента с ВИЧ. И такая работа уже идет. Можно взять стволовые клетки и сделать их неуязвимыми для ВИЧ, вернуть опять в организм человека. И вскорости пораженные клетки заменятся на неуязвимые. Но это работа, конечно, трудная, поскольку вмешиваться в генетический аппарат очень рискованно", — отмечает академик РАН, руководитель Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом Вадим Покровский.

Еще одно направление исследований — это создание вакцин. Существующие сегодня препараты, предназначенные для борьбы с ВИЧ-инфекции, пока не могут ее устранить.

"Вакцины спасли мир от многих инфекций. Надо делать. Очень сложно сделать вакцину от вируса СПИДа. Но кандидатная вакцина уже есть. И мы сделали кандидатную вакцину в нашем институте. В нашей стране есть три таких вакцины в разных организациях", — прогнозирует академик РАН, научный руководитель ФГБУ "ГНЦ институт иммунологии" ФМБА России Рахим Хаитов.

Ученые говорят сегодня о глобальной пандемии вируса СПИДа. В мире насчитывается около 40 миллионов человек, зараженных ВИЧ-инфекцией.

Поэтому успешный эксперимент, который провели в Лондоне, важен не только тем, что спасена жизнь одного пациента, что само по себе бесценно, но и в том, что это дает надежду тысячам других людей.

Агрессивный новичок

- Вадим Альбертович, ВИЧ был обнаружен еще в конце прошлого века. Почему лекарство так сложно было создать? Чем этот вирус отличался от других?

- С точки зрения биологии этот вирус очень похож на многие другие. Единственное, его фатальное отличие от других вирусов – это поражение иммунной системы человека, именно поэтому организм не может с ним бороться самостоятельно.

- Это своего рода агрессивный новичок?

Мыши на вес золота

- Вы уже дошли до клинических испытаний?

- До клинических - нет, но лабораторных мышей мы уже успешно лечим.

- Зачем в этом проекте мы и американцы нужны друг другу?

- Во-первых, потому что работа с вирусом ВИЧ требует астрономических денежных ресурсов. Ни одна сторона не хотела брать на себя всю тяжесть потенциальных финансовых потерь, поскольку велик риск, что мы будем много работать, но в итоге не сможем создать препарат принципиально нового поколения. Во-вторых, это крайне сложная работа, ее невозможно было сделать только в России, у нас нет ни адекватных моделей на животных, ни биологических технологий для проведения тестов. Например, для экспериментов на животных надо использовать безумно дорогих мышей, которые есть только в США. В то же время, российская химическая школа является ведущей мировой школой в области тонкого химического синтеза. Мы были лидерами 100 лет назад, и надеюсь, останемся ими в будущем. Именно поэтому наших ученых и привлекли для участия в совместном проекте.

- Почему нужны безумно дорогие мыши? Нельзя было найти подешевле?

- А это особые мыши - гуманизированные. У них с помощью современных технологий создали иммунную систему, которая идентична человеческой, можно сказать, что это просто человеческая иммунная система. Такие мыши - очень удобный лабораторный объект, можно испытать препарат и понять, как он будет воздействовать на человека.

- Как с американцами делили зоны ответственности?

- Как я уже сказал, российская сторона отвечает за химическую составляющую, дизайн и синтез соединений. Американские коллеги занимаются биологической частью и компьютерным моделированием. Выглядело это так: сначала мы с американскими партнерами обсуждали идеи, затем их специалисты на суперкомпьютерах проверяли насколько наши предположения реалистичны. Так формировался некий список перспективных соединений. Синтез этих соединений осуществляется здесь в Москве , в ФИЦ Биотехнологии РАН. И в конечном итоге готовые соединение тестируются в США.

От лаборатории до аптеки дистанция 10 лет

- Когда готовое лекарство может появиться в аптеках?

- От лаборатории до аптеки очень длинная дистанция. При благоприятном раскладе понадобится минимум 10 лет. Быстрее невозможно. Это связано с определенной последовательностью экспериментов и необходимым количеством данных, которые надо накопить. А отчасти с тем, что человечество само себе создало огромное количество преград на пути появления новых лекарств. Пройти согласование во всех регулирующих инстанциях очень тяжело и очень дорого. И это не только у нас, это практика всех стран мира. Кроме того, через год наш совместный проект заканчивается и надо будет искать финансирование под практические работы. Многие фармкомпании и фонды не стремятся вступать в такие долгие и дорогостоящие проекты, именно поэтому и сегодня наши исследования финансируются государственными фондами как со стороны России, так и со стороны США. Разработка лекарства для борьбы с ВИЧ это скорее задача государства.

- Я с большой осторожностью отношусь к заявлениям, что кто-то от чего-то вылечился на единичном примере. Мы не знаем достоверно, вылечился он или нет, это не клинические испытания, которые делаются в соответствии с очень строгим протоколом и которым можно доверять. Вирус может затаиться в нейронах и проснуться, когда пройдет много времени. Мы в своей работе придерживаемся позиций доказательной медицины, когда есть слепые клинические испытания на большой выборке. Что касается стволовых клеток, то это вопрос неоднозначный. Безусловно, есть примеры, когда стволовые клетки работают успешно, но это не касается вируса ВИЧ. Поэтому мы исходим из традиционных подходов: с одной стороны, есть вирус, с другой стороны - надо найти вещество, которым этот вирус можно уничтожить.

- А откуда все-таки появился ВИЧ? Существуют самые разные теории, по одной из версий вирус - это побочный эффект разработок биологического оружия…

- Происхождение вируса не является областью моей компетенции, моя ответственность - это разработка вещества, способного убить вирус. На самом деле есть только одна серьезная научная версия происхождения ВИЧ. Вирус появился в процессе мутации в Африке . Сначала он возник у человекообразных приматов, потом был перенесен на человека. Все остальные версии: космические, Божественные, конспирологические, не имеют отношения к здравому смыслу и научным сообществом не рассматриваются. И это не последний случай появления неизвестных ранее смертельных инфекций. Мы считаем, что новые вирусы будут появляться по мере развития человека, а мы будем придумывать вещества для их уничтожения. Это бесконечный непрерывный процесс.

Спустя 10 лет генетики и вирусологи снова сообщили о том, что одного из ВИЧ-положительных пациентов удалось вылечить. Лайф разбирался, что стоит за этим заявлением и есть ли будущее у такого лечения.

Пациент номер один

История с победой над ВИЧ началась с диагноза американца Тимоти Брауна, проходившего обучение в Германии в середине 90-х. Спустя 10 лет антиретровирусной терапии Браун решился на крайне сложную и дорогую операцию. Её суть заключалась в том, что от донора ВИЧ-инфицированному пациенту, у которого к тому же обнаружили онкологию, "пересаживался" костный мозг с клетками, устойчивыми к вирусу.

Незначительная часть людей рождается с мутацией в гене CCR5, которая позволяет создать невидимую броню для смертельного вируса. После операции в 2007 году и пересадки от донора с мутацией CCR5 Delta 32 "берлинскому пациенту" перестали делать антиретровирусную терапию, и вирус в его организме больше не обнаруживался. При этом Браун перенёс повторную трансплантацию — к ней пришлось прибегнуть после того, как онкология вернулась.

Спасительная мутация долгое время считалась научной выдумкой. В 2013-м обсуждалось агрессивное лечение маленькой девочки, которая родилась с ВИЧ-инфекцией. Считалось, что антиретровирусная терапия в течение 18 месяцев сработала, ведь некоторые анализы действительно давали отрицательный результат. Однако через два года вирус вернулся, и учёные вновь заговорили о том, что вылечить смертельный вирус невозможно. Но Тимоти Браун спокойно живёт без болезни очень долгое время — американцу, пережившему трансплантацию "защиты от ВИЧ", сейчас 53 года.

Пациент номер два

Спорная ситуация вокруг лечения ВИЧ сохранялась вплоть до того момента, пока газета New York Times не сообщила о "лондонском пациенте" — втором человеке, который смог полностью победить смертельную болезнь. Медики не стали изобретать велосипед и пересадили второму добровольцу такой же костный мозг, как и в первом случае. Донором "лондонского пациента" стал человек с мутацией гена CCR5 Delta 32, излечившей Тимоти Брауна от ВИЧ 12 лет назад.

Сообщается, что пересадка костного мозга была проведена ещё в мае 2016 года, а с сентября 2017 года пациент полностью прекратил принимать антиретровирусные препараты. На протяжении более полутора лет пациент находился без терапии, и регулярные анализы не выявили инфицированных клеток. Вирусолог Антон Репин в разговоре с Лайфом отметил, что для достоверности результатов необходимо сравнить динамику болезни с первым в истории науки случаем излечения.

Важно понимать, что даже при таких мутациях человек всё равно может быть носителем вируса, однако сам не будет им болеть.

Результаты могут быть ошибочными сразу по нескольким причинам. Главная — неправильные анализы. Для точности нужно привлечь несколько независимых команд к изучению результатов. Если у всех будет один результат, то это уже другой разговор

Врут или победили?

Осенью 2018 года вирусологи из Университета Мельбурна в Австралии заявили, что комбинация двух противовирусных препаратов помогла организму обезьян избавиться от вируса иммунодефицита, "засевшего" в иммунных клетках. Кроме того, вирусологи заявили, что им удалось предотвратить возвращение болезни. Однако до тестирования препаратов GS-9620 и PGT121 на людях дело, похоже, так и не дошло.

Учёные из Университетского колледжа Лондона заявляют, что им удалось добиться стабильной 18-месячной ремиссии у другого пациента мужского пола. Отмечается, что в 2012 году у анонимного пациента, живущего с ВИЧ более 15 лет, диагностировали лимфому Ходжкина, для лечения которой врачи провели пересадку стволовых клеток от донора с двумя копиями гена-мутанта CCR5 Delta 32. Пациент быстро восстановился после трансплантации и спустя 16 месяцев перестал принимать антиретровирусные препараты. Повторные анализы подтвердили, что РНК вируса в его крови не обнаруживается уже полтора года.

Комментируя такие результаты, учёные отметили, что, скорее всего, "берлинский пациент", на котором испробовали метод пересадки костного мозга, не был аномалией. Однако лечить по такому методу массово пока не получится. Генетик Татьяна Кравцова в беседе с Лайфом отметила, что у такой терапии существует целый ряд проблем.

Главное — это поиск донора. Носителей мутировавших генов по всему миру всего несколько сотен. К тому же нет никаких гарантий, что трансплантация пройдёт успешно. Проводить каждую — всё равно что дирижировать оркестром в тысячу человек

Всего, как сообщает New York Times, в программе особой терапии ВИЧ участвует не менее 40 человек. Исследователи отмечают, что об окончательных результатах говорить рано — прошло слишком мало времени, чтобы делать однозначные выводы. Но даже в том случае, если повторное комбинированное лечение окажется эффективным, массовой терапии ожидать не стоит. В первую очередь — из-за стоимости лечения и нехватки доноров. Стоимость трансплантации костного мозга, по разным данным, составляет около 200 тыс. евро, а число доноров с двумя копиями мутировавшего гена CCR5 больше не становится.

Генетики и вирусологи отмечают, что именно из-за этого любое лечение ВИЧ пока носит экспериментальный характер. Для массовости и полного выздоровления больных придётся придумать более простой и дешёвый способ.

В России уже насчитывается более 1 млн человек, зараженных ВИЧ. Академик РАН Вадим Покровский рассказывает, как далеко продвинулось лечение в России и других странах

Вадим Покровский. Фото: скриншот видео YouTube -->

Появилась информация о том, что Китай тестирует лекарство от ВИЧ в целях борьбы с распространяющимся коронавирусом. Проблема ВИЧ остается актуальной и труднорешаемой для России: по состоянию на конец 2019 года это заболевание диагностировали более чем у миллиона человек.

Что такое ВИЧ, разработали ли от него вакцину и можно ли просто удалить пораженный ген? Кто сегодня попадает в группу риска и к чему может привести ВИЧ-диссидентство? Об этом рассказывает Вадим Покровский — специалист в области профилактики и лечения инфекций, вызываемых вирусом иммунодефицита человека, руководитель Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом, академик РАН.

В начале 20-х годов XX века в растущих городах вирус начал передаваться от охотников местным секс-работникам. Плюс медицинские процедуры: европейцы пытались помогать местному населению по специальным программам лечения, и, скорее всего, инъекции делались нестерильными инструментами.

К середине XX века перемещение людей стало очень интенсивным. Первые данные о СПИДе были зафиксированы в США в начале 80-х годов. Молодые люди вдруг стали болеть саркомой Капоши и пневмоцистной пневмонией — заболеваниями, связанными с нарушением иммунитета. [Врачи] пришли к выводу, что их должен вызывать какой-то инфекционный агент. В 1983 году его впервые идентифицировали и впоследствии назвали вирусом иммунодефицита человека. Интересен вопрос, как этот вирус оказался именно в США, причем только один субтип — B. Оказалось, что в 60-е, в годы освобождения Африки, в тогдашний Заир, Конго приехало много учителей и врачей с Гаити. Это франкоязычная страна, населенная преимущественно чернокожими людьми африканского происхождения. Назад на Гаити многие уже не вернулись — они поехали в США. Эти люди, по-видимому, и занесли вирус из Африки в США, а уже потом он распространился по всему миру. Так же, как показали наши исследования, он попал и в СССР: через группу мужчин-гомосексуалов, которые могли вступать в половые контакты с иностранцами. В частности, один из первых случаев был связан с оказанием сексуальных услуг иностранным туристам в Москве. Это типичный путь попадания вируса из страны в страну. Россия была закрытой страной, но у нас были очень тесные связи с Африкой. Поэтому в основном проникновение вируса у нас происходило непосредственно из Африки, и сейчас основные субтипы, которые распространяются в России, — это субтип А, а не B, который прошел через США.

Сейчас у нас заражен 1% взрослого населения. Это достаточно критический период, потому что если больше 1%, то ситуация уже рассматривается как последняя, самая высокая стадия эпидемии. Но это совершенно не сравнимо с той ситуацией, которая наблюдается в странах Африки, где до 15-20% населения инфицировано вирусом. Самая плохая ситуация в Южной Африке, и половина всех смертей, которые там регистрируются, связаны именно с ВИЧ-инфекцией. Нам до этого далеко, но, если сравнивать с США, там примерно столько же инфицированных, сколько и в России. В США значительно больше население, но там и больше умерло людей от ВИЧ — около полумиллиона человек за все годы эпидемии, то есть примерно за 40 лет. Мы зафиксировали 340 тысяч смертей от вируса на территории России. В 2018 году в США зафиксировано 40-45 тысяч новых случаев заражения ВИЧ, у нас — 90 тысяч. То есть ситуация сейчас хуже, чем в США, но с учетом того, что появились современные методы лечения, мы все-таки можем надеяться, что у нас такого количества смертей не будет. Но у нас и эпидемия началась на десять лет позже, чем в Соединенных Штатах.

В России в текущем году бюджет на закупку препаратов для лечения от ВИЧ-инфекции увеличивается с 20,5 млрд до 29 млрд рублей — существенный шаг для улучшения ситуации. С другой стороны, у нас очень мало проводится мероприятий по предупреждению новых случаев заражения. В Европе их целый комплекс. Если мы возьмем Германию, это сексуальное обучение в школах, которое носит обязательный характер, и пропуск такого урока просто недопустим — родителей могут наказать вплоть до небольшого тюремного заключения. Там легализована проституция, если секс-работники нарушают правила безопасности — не пользуются презервативами, их могут лишить лицензии на деятельность. Наркопотребители могут бесплатно получать так называемую заместительную терапию, и потребность в уколах или в грабеже прохожих с целью достать денег на дозу снижается. Так Германия контролирует распространение ВИЧ-инфекции, и у них речь идет о тысяче — 1,5 тысячи новых случаев ежегодно. Причем половина этих случаев приходится на иммигрантов, которые просто не знают о перечисленных опциях. Примерно такая же ситуация в других крупных странах Европы. Даже профилактические препараты в Германии с сентября этого года все желающие могут получить по бесплатному рецепту. У нас же ВИЧ/СПИД — существенная проблема: 80-100 тысяч новых случаев в год, недостаточное количество препаратов для обеспечения всех лечением. Сейчас мы лечим только половину наших людей, живущих с ВИЧ. У нас фактически запрещено сексуальное обучение в школах, заместительная терапия — тоже, а что касается сексуальных услуг, они существуют сами по себе без какого-либо медицинского контроля.

Только через несколько лет после инфицирования начинаются периоды длительной лихорадки, слабости. Это может быть первым признаком проявления иммунодефицита. Но, как правило, мы диагностируем ВИЧ-инфекцию, когда уже появляются серьезные поражения: воспалительные заболевания легких, пищевода, полости рта. Если появилась какая-то симптоматика, нужно обязательно обследоваться и как можно скорее начинать лечение. Оно может быть эффективным даже на самых последних стадиях.

Вадим Покровский: Провериться рекомендовано всем, кто когда-либо вступал в половые контакты или вводил внутривенно наркотики. Тем, у кого в памяти таких случаев нет, необязательно. Обследоваться надо, если вы думаете, что могли где-то заразиться. Это позволит своевременно заняться лечением. Оно сейчас эффективно, и те, кто получает терапию, могут дожить до глубокой старости. Не скажу, что очень приятно каждый день принимать лекарства, иногда и с различными побочными эффектами, но жить можно.

Любой контакт может привести к заражению. 90% инфицированных в мире — это люди традиционной ориентации. И сейчас, согласно последним данным по России, 57% зарегистрированных случаев в этом году — люди, заразившиеся при обычных половых контактах. Эпидемия среди гомосексуальных мужчин продолжается, продолжается и эпидемия среди потребителей наркотиков, но вирус вышел за границы этих групп населения. Если ваш партнер инфицирован, есть большая вероятность, что и вы станете носителем. От кого заразился ваш партнер? Наверное, от одного из предыдущих своих партнеров или при употреблении наркотиков. Так образуется цепочка. Необязательно, чтобы человек с ВИЧ-инфекцией вел необычный образ жизни. Он может заразиться от своего первого партнера, а потом жениться, например, или сменить партнера и заразить другого человека. И потом, когда женщина обследуется на ВИЧ-инфекцию в период планирования беременности, обнаруживается вирус. Но бывают и обратные ситуации, когда у мужчины нет половых партнеров, кроме жены, а выясняется, что один из давних партнеров жены был наркопотребителем. Это наиболее типично.

Много разных подходов, и CRISPR/Cas9 — один из них. Эта система была обнаружена у бактерий, она там работает и защищает бактерии от вирусов. По аналогии сейчас тестируют возможности этой системы, чтобы убивать гены вируса иммунодефицита в геноме человека. Это очень интересно и широко разрабатывается. Сейчас пик этих исследований. Но есть и другие направления генной терапии. Еще несколько десятилетий назад обнаружилось, что на севере Европы довольно часто встречаются люди, которые не восприимчивы к заражению ВИЧ-инфекцией. Оказалось, что у них отсутствует один из рецепторов, CCR-5, которыми ВИЧ присоединяется к клетке. И это передается на генетическом уровне. Если и отец и мать передали ребенку этот ген, то он становится вообще невосприимчив к ВИЧ-инфекции. Это примерно 1% населения северной Европы, включая также и северную Россию. Если ребенок получает этот ген только от одного родителя, у него развитие СПИДа будет происходить значительно медленнее, чем у других людей. Поэтому сейчас возникла идея: а нельзя ли использовать эту врожденную невосприимчивость в лечении других людей? Первый такой эксперимент провели еще около десяти лет назад в Берлине на Берлинском пациенте. Кроме ВИЧ-инфекции, у него развился лейкоз, поэтому был повод сделать пересадку костного мозга от здорового человека. Для этого врачи выбрали донора, который был невосприимчив к ВИЧ-инфекции. Перед операцией Берлинского пациента облучили — убили его собственные клетки костного мозга, затем пересадили новые клетки, и оказалось, что ВИЧ-инфекция у него перестала прогрессировать. Этот эксперимент показал, что в принципе можно переносить генетическую устойчивость к ВИЧ-инфекции от одного человека к другому. Правда, повторить потом этот опыт не удалось — не так много людей, которые могут быть донорами костного мозга, их надо очень тщательно подбирать по множеству критериев. Но возникла другая идея, а что, если брать клетки больного ВИЧ-инфекцией, обрабатывать их таким образом, чтобы у них исчез рецептор CCR-5, и пересаживать их назад? Здесь не надо искать донора, и процедура проще. В этом направлении тоже идут активные исследования — многие считают, что с помощью генной терапии мы сможем научиться полностью излечивать ВИЧ-инфекцию.

Вред так называемых СПИД-диссидентов очевиден. У нас есть конкретные случаи: ВИЧ-инфицированная женщина не принимает препараты во время беременности, и ребенок рождается с вирусом. Виноваты в этом как раз СПИД-диссиденты, которые убедили ее, что ВИЧ нет, что это выдумка фармацевтических компаний, чтобы продать побольше лекарств. Поэтому и возникла идея запретить инакомыслие в области ВИЧ-инфекции. Я думаю, что наказание за неправильное мышление не поможет: будет формироваться секта, которую будут преследовать. Это все может иметь отрицательные последствия, поэтому я думаю, что основная борьба с ВИЧ-инфекцией — это все-таки просвещение, убеждение и образование.

Читайте также: