Рак молочной железе при вич

Сегодня во всем мире завершается ежегодный месяц борьбы против рака молочной железы, главная цель которого — дать людям как можно больше информации. Вместе с онкологом и исполнительным директором Фонда профилактики рака Ильей Фоминцевым мы составили список самых распространенных заблуждений и фактов о болезни, которые важно знать каждому.

Илья фоминцев

врач-онколог, исполнительный директор Фонда профилактики рака

Неправда. Если бы это было возможно на 100 %, все бы так и делали. Но никаких секретных знаний нет, а жаль.

Конечно, существуют методы, которые значительно снижают риск умереть от рака молочной железы, но все они не гарантируют этого на 100 %. К этим методам в большей степени относится вторичная профилактика — раннее выявление рака груди в группах риска. Однако есть факторы, которые снижают риск заболеть раком груди и на которые в какой-то степени женщина может влиять.

Неправда. К сожалению, все имеют некий относительно небольшой базовый риск заболеть раком груди, который повышается с приобретением факторов риска. Суммарно кумулятивный (то есть абсолютный — Прим. ред.) риск заболеть раком груди в течение жизни для женщин в России в возрасте от 0 до 75 лет составляет приблизительно 5,66 %. То есть из 100 женщин в течение жизни заболевают примерно 5,7. Иными словами, в РФ заболевает примерно каждая 17-я женщина (если не брать в расчет женщин старше 75 лет).

Правда. После 45 лет риск рака молочной железы значительно выше. Например, в 2015 году в РФ раком молочной железы заболела 66 621 женщина. Из них только 7 673 (примерно 11 %) заболели в возрасте до 45 лет и только 425 (0,6 %) женщин заболели в возрасте до 30 лет.

А теперь подумайте, что и зачем делает молодая девушка, которая обследует молочные железы при помощи УЗИ? Вероятность, что именно эта девушка окажется одной из тех самых 425 на примерно 80 миллионов, у которой рак груди возникнет в этом году, крайне мала. Если учесть еще и низкую чувствительность УЗИ к раку, вероятность найти его еще меньше.

А вот вероятность, что доктор найдет кисту или фиброаденому, которая не требует лечения, но которую, тем не менее, скорее всего, будут агрессивно лечить, очень даже немаленькая. Задумайтесь — нужно ли это делать?

Неправда. Фиброаденомы не являются предраком молочной железы. Несмотря на это, по всей стране продолжается эпидемия удаления мелких фиброаденом, которые ничем не мешают женщине. С нашими проектами мы объехали всю страну — от Сахалина до Калининграда, — и везде встречали на консультациях изрубцованных запуганных раком девушек, у которых зачем-то удаляли все фиброаденомы, какие только видели на УЗИ. В действительности единственными показаниями к удалению фиброаденомы является быстрый ее рост или желание самой женщины ее удалить.

Неправда. УЗИ молочных желез вообще не должно применяться для поиска бессимптомного рака молочной железы. Его можно применять для дифференциальной диагностики, но не для поиска бессимптомного рака: для этого у УЗИ молочной железы слишком низкая специфичность и чувствительность к раку.

Кроме того, эти цифры уже не будут актуальны для тех, у кого есть онкогенные мутации.

Неправда. Они вообще ни на что не влияют, даже на форму груди. Неправильно подобранный бюстгальтер может немного натереть кожу — пожалуй, на этом все. В реальности они имеют только декоративную функцию, как и любая другая одежда.

Неправда. Аборты никак не влияют на риск рака молочной железы. Однако вот отсутствие беременностей и родов в течение жизни действительно повышает риск рака груди. Это связано с количеством менструальных циклов: чем их больше, тем выше риск, и наоборот. Соответственно, поскольку каждая беременность и роды выключают эту машинку как минимум на девять-десять месяцев, это понятным образом сокращает риск рака груди.

Неправда. Вернее, не совсем правда.

К сожалению, в последние годы (особенно в России) возможности раннего выявления рака груди с помощью маммографии были переоценены. Однако это не отменяет того факта, что для довольно широких групп женщин регулярная маммография может принести значительную пользу. Мы (Фонд профилактики рака. — Прим. ред.), подробно изучив исследования и международную практику, рекомендуем женщинам рентгеновскую маммографию с 50 лет ежегодно, если нет других факторов риска, кроме возраста. До этого возраста решение о профилактической маммографии сомнительно и должно приниматься совместно доктором и пациенткой исходя из конкретных обстоятельств и анамнеза.

Неправда. На эту тему было проведено множество исследований, но связь курения и рака груди не была доказана. Это не отменяет значимого влияния курения на риск развития других раков — рака легкого, рака желудка, рака ЛОР-органов.

Не совсем, но правда. Регулярное употребление заметных доз алкоголя действительно увеличивает риск рака груди, и это доказано крупными исследованиями. Нельзя при этом сказать, что алкоголь вызывает рак груди, — это будет слишком сильное утверждение.

Правда. Во всяком случае, профилактическую маммографию беременным женщинам действительно делать нецелесообразно. Пользы от такого профилактического обследования будет гораздо меньше, чем вреда. Однако если маммография беременной нужна в процессе лечения рака, то этот вопрос можно решить индивидуально, оценив все вероятности вреда и пользы. Если это действительно необходимо для лечения рака или его исключения, то беременным можно делать маммографию.

Скорее правда. Если, конечно, речь идет о доказанном очень высоком риске рака при онкогенной мутации — например, мутации в генах BRCA1/2.

Неправда. Сейчас уже все реже и реже для лечения рака груди применяется мастэктомия (полное удаление груди с регионарными лимфоузлами). Более того, в большинстве крупных городов мастэктомии составляют абсолютное меньшинство среди всех хирургических вмешательств при раке груди. Это связано с новым пониманием биологии опухоли. После многих исследований стало окончательно ясно, что рак груди — изначально системное заболевание и, конечно, совершенно не имеет смысл локально удалять большие объемы.

Это не улучшает отдаленных результатов, но приводит к увеличению частоты послеоперационных проблем. Поэтому сейчас роль хирургии при раке молочной железы скорее диагностическая, чем лечебная, и объемы удаляемых тканей уменьшаются в соответствии с улучшением понимания биологии рака. На данный момент чаще всего применяется удаление сектора молочной железы с опухолью и подмышечная лимфаденэктомия (удаление части подмышечных лимфоузлов). Молочная железа при этом сохраняется.

Неправда. Рак молочной железы, хоть и значительно реже, но бывает также и у мужчин. Кстати, рак груди у мужчины — это обоснованное подозрение на мутацию в генах BRCA1/2. Если у вашего близкого родственника-мужчины был рак груди, то имеет смысл получить консультацию медицинского генетика, для того чтобы пройти генетическое тестирование.

Неправда. С одной стороны, действительно, длительный прием оральных контрацептивов в анамнезе лишь очень незначительно (около 10 %) повышает относительный риск рака груди. Причем исследователи случайно обнаружили, что, скорее всего, повышение риска связано с конкретным компонентом трехфазных контрацептивов — левоноргестрелом.

Гораздо важнее то, что оральные контрацептивы при длительном приеме значительно повышают риск рака шейки матки у тех, кто заражен вирусом папилломы человека.

Однако те же оральные контрацептивы не менее значительно снижают риск рака яичников и рака матки. Поэтому решение о начале и продолжении приема контрацептивов необходимо принимать индивидуально с доктором. Доктор должен оценить риски всех перечисленных заболеваний и принять решение вместе с вами исходя из ваших приоритетов.

Неправда. Самообследование груди не снижает риск смерти от рака. Это было доказано в крупных рандомизированных исследованиях, которые (и вот это редкость!) в том числе проводились и в нашей стране.

Неправда. Импланты не оказывают никакого влияния на риск развития рака груди. Это проверено в очень многих исследованиях. Единственная проблема, которая возникает после установки имплантов для увеличения груди, — это то, что импланты мешают делать адекватную маммографию: они загораживают ткань, и это может помешать скринингу рака.

Неправда. Размер груди не оказывает никакого влияния на риск заболеть раком. Однако небольшой размер груди облегчает скрининг рака: вероятность пропустить рак в большой молочной железе выше.

А вот зато операция по уменьшению молочной железы снижает риск рака примерно пропорционально доле удаленных тканей. Объяснение тут вполне понятное: удаляя ткань железы, пластические хирурги также удаляют и потенциально опасные участки, которые в ней присутствуют. Это снижает риск. Любопытно, что, вопреки распространенным убеждениям, количество операций по уменьшению молочной железы вполне сравнимо с количеством операций по ее увеличению. Это довольно популярная процедура.

Неправда. Загар топлес, как и вообще любой загар, никоим образом не влияет на риск рака молочной железы. Ультрафиолетовое излучение не достигает ткани молочной железы совершенно, а нагрев поверхностных тканей (кожи и поверхностной подкожной клетчатки) в процессе загара не оказывает влияния на риск.

К сожалению, этим мифом до сих пор пугают многих женщин даже врачи. Бог знает, зачем они это делают, ведь так несложно об этом почитать. Ровно то же самое относится и к загару в солярии со стикини. К раку молочной железы это не имеет ни малейшего отношения, однако от ультрафиолетового ожога кожи сосков это действительно может спасти.

Неправда. Типы питания не оказывают сколь-либо значительного влияния на риск рака груди. Это может быть с рядом оговорок справедливо для других видов рака, но не для рака груди.

Какие факторы влияют на развитие рака груди?

Одним из важных факторов уязвимости считается генетическая предрасположенность. Если у женщины были случаи рака по материнской (но не по отцовской) линии, ей стоит обратить особое внимание на профилактику. Рак груди чаще всего диагностируют в возрасте старше 35 лет.

Учёные также говорят о том, что заболеваемость раком груди увеличилась в связи с демографическими изменениями: снижение рождаемости и более короткий срок лактации. По данным Национального центра биотехнической информации (NCBI) США, риск развития рака груди у нерожавших женщин действительно несколько выше, однако на сегодняшний день имеются убедительные доказательства того, что в первые три-четыре года после родов у женщины наблюдается кратковременное увеличение риска развития рака молочной железы.

Рак груди крайне редко возникает у девочек-подростков старше 15 лет и у мужчин (менее 1% от общего числа людей с этим диагнозом). Но редкость подобных случаев делает заболевание особенно опасным: из-за неосведомлённости о рисках, рак груди у мужчин и детей часто находят на поздних сроках.

Главный способ профилактики рака – наблюдение за состоянием молочной железы. Начиная с 20 лет женщинам необходимо посещать маммолога для осмотра и пальпации молочной железы. С 35-40 лет стоит регулярно делать маммографию – рентген молочной железы. Это эффективное и безопасное исследование, точность – около 95%.

Маммографию рекомендуется проходить с 35-40 лет раз в два года, с 50 лет – раз в год. Женщинам с семейной историей рака груди слудует начинать маммографию с 30 лет или раньше, в зависимости от рекомендаций лечащего врача.

Регулярные обследования позволят "поймать" опухоль на ранней стадии. Пока она не дала метастазы, прогноз по пятилетней выживаемости после лечения составляет 97% (данные Американского онкологического общества).

Лечение рака груди при ВИЧ-инфекции

Онкология молочной железы не относится с заболеваниям, ассоциированным с ВИЧ и СПИДом. Но заболеваемость раком молочной железы у ВИЧ-положительных пациентов продолжает возрастать – это связано с приростом ВИЧ-позитивного населения.

По данным небольшого исследования американских учёных от 2017 года, средний возраст, в котором диагностируется рак молочной железы, у ВИЧ-позитивных женщин на 7 лет ниже, чем у ВИЧ-отрицательных.

В более раннем (2011 год) обзоре NCBI говорится о том, что заболеваемость раком молочной железы примерно одинакова у пациентов с разным ВИЧ-статусом. Однако у людей с ВИЧ рак чаще всего находят на более поздней стадии, а само заболевание протекает более агрессивно. Это связывают с тем, что ослабленная иммунная система позволяет некоторым видам опухолей распространяться быстрее, чем обычно.

Кроме того, есть особенности в лечении: посколько химио- и лучевая терапия ослабляют иммунитет, а иногда у людей с ВИЧ наблюдается низкая толерантность к химиотерапии.

АРВ-препараты также могут взаимодействовать с химиотерапией и другими лекарствами, которые принимают на фоне онкологии (например, антибиотики). Учёные отмечают, что влияние антиретровирусной терапии на заболеваемость раком молочной железы у ВИЧ-позитивных пациентов до сих пор остаётся малоизученным – это серьёзная проблема, которая требует решения.

Не стоит забывать и о том, что пациенты с ВИЧ часто сталкиваются со стигмой в стенах медицинских учреждений, особенно в России. из-за предубеждений медицинского персонала некоторым пациентам могут отказать в лечении рака. Нужно помнить о том, что подобные отказы незаконны: ВИЧ-инфекция не является противопоказанием для лечения рака груди.

ВИЧ-инфекция — один из факторов, который во много раз повышает вероятность развития рака. Выяснили, какие именно онкозаболевания чаще всего могут возникать при положительном ВИЧ-статусе, как их вовремя обнаружить, и на какие факторы риска еще нужно обратить внимание людям, живущим с ВИЧ.

Главная мишень вируса — CD4-Т-лимфоциты. Они передают сигнал другим клеткам, которые защищают организм от рака. В результате вмешательства вируса количество CD4-T-лимфоцитов постепенно уменьшается. Критически низкий уровень этих клеток - одна из причин отсутствия согласованной работы между звеньями иммунитета и главный механизм, приводящий к развитию СПИДа.

Иммунитет человека с ВИЧ-инфекцией перестает контролировать процессы избыточного клеточного деления и злокачественной трансформации клеток. Вместе с уменьшением количества CD4-T-лимфоцитов происходит накопление раковых клеток. В результате у человека развиваются несколько видов опухолей, которые называют СПИД-индикаторными: появление такого вида рака с очень большой вероятностью означает наличие у человека СПИДа.

Однако повышается риск появления не только СПИД-индикаторных опухолей, но и тех видов рака, которые развиваются из-за потери иммунного контроля над несколькими онкогенными инфекциями: вирусом герпеса человека 8 типа (ВГЧ-8), вирусом папилломы человека (ВПЧ), вирусами гепатита В и С (ВГВ, ВГС), вирусом Эпштейна-Барр (ВЭБ) и другими.

Все эти состояния развиваются у людей с ВИЧ-инфекцией преимущественно на фоне снижения количества CD4-T-лимфоцитов до уровня менее 200 клеток/мкл (при разбросе в норме от 500 до 1100 клеток), но также могут возникать при нормальном или близком к нормальному уровню CD4-T-лимфоцитов.

Саркома Капоши (СК) — СПИД-индикаторная опухоль, при которой происходит злокачественная трансформация клеток лимфатических и кровеносных сосудов. Риск развития СК у пациентов с ВИЧ-инфекцией увеличивается в несколько сотен раз. Различные белки ВИЧ-1 способны усиливать воспаление и нарушать регуляцию в эндотелиальных клетках. Это приводит к тому, что саркома Капоши может развиться до того, как уровень CD4-T-лимфоцитов упадет ниже 200 клеток/мкл. Еще одно обязательное условие для возникновения СК — наличие в организме вируса герпеса человека 8 типа.

Саркома Капоши развивается в виде папулы, пятна, узелка, бляшки коричневого, розового, красного или темно-красного цвета от нескольких миллиметров до нескольких сантиметров в диаметре. Обычно высыпания концентрируются на ногах, голове, шее, на слизистой оболочке — в области неба, десен, конъюнктивы.

До эры внедрения лекарств от ВИЧ — антиретровирусной терапии (АРТ) 5-летняя выживаемость (с момента диагностики опухоли) пациентов с саркомой Капоши составляла менее 10%. Применение АРТ значительно улучшило ситуацию — сейчас речь идет о 74%, — а также позволило снизить риск развития СК.

Более половины случаев СК (56%) диагностируются сейчас в локальной форме — до того, как опухоль распространится на лимфатические узлы, слизистую ЖКТ, печень, селезенку и другие органы. Прием антиретровирусной терапии помогает значительно замедлить прогрессию болезни и предотвратить распространение СК по всему организму.

К сожалению, обнаружить саркому Капоши до появления симптомов не получится

Однако, человеку с ВИЧ и его амбулаторному врачу-инфекционисту необходимо учитывать несколько факторов риска развития этой опухоли:

1. Этническая принадлежность: люди еврейского или средиземноморского происхождения, а также экваториальные африканцы;
2. Мужской пол;
3. Иммунодефицит: Люди с уровнем CD4-клеток менее 200 кл/мкл, те, кто перенес трансплантацию органов или костного мозга или постоянно принимает глюкокортикостероиды;
4. Сексуальная ориентация: мужчины, имеющие секс с мужчинами(МСМ), подвержены более высокому риску развития СК.

К онкологическим заболеваниям, ассоциированным с вирусом папилломы человека, относятся инвазивный рак шейки матки (ИРШМ), сквамозный (чешуйчатый) рак головы/шеи, рак анального канала, вульвы и влагалища. СПИД-индикаторной из них является только ИРШМ.

Распространенность генитальной онкогенной инфекции ВПЧ среди женщин, живущих с ВИЧ, в целом выше, чем у остального населения.

Вирус папилломы человека способен к самопроизвольной элиминации — исчезновению из организма. У ВИЧ-положительных женщин этот процесс занимает больше времени, что увеличивает вероятность появления патологических изменений в шейке матки.

Продолжительный прием АРТ приводит к более низкой распространенности ВПЧ высокого риска и поражений шейки матки и даже предотвращает новые случаи ИРШМ.

Раннее начало антиретровирусной терапии, приверженность лечению обеспечивают снижение вирусной нагрузки — количества вируса в крови. Эти меры очень эффективны в отношении местного иммунитета слизистой оболочки и профилактики ИРШМ.

Скрининг ИРШМ заключается в проведении ПАП-теста и ВПЧ-теста (ПЦР). Женщины с ВИЧ-инфекцией в возрасте от 21 до 29 лет должны пройти ПАП-тест во время первичной диагностики ВИЧ, затем — через 12 месяцев, если анализ не показал патологии. Некоторые эксперты рекомендуют делать следующий ПАП-тест через 6 месяцев после первого. Если результаты трех последовательных мазков без отклонений, повторные тесты следует проводить каждые 3 года. ВПЧ-тест не рекомендуется подключать к ПАП-тесту до 30 лет — высока вероятность положительного результата, при этом оснований для активных действий нет. Лечения ВПЧ не существует, а для развития РШМ требуется, как правило, от 10 лет.

После 30 лет ПАП-тест и ВПЧ-тест проводятся совместно

У пациентов с ВИЧ-инфекцией повышается риск развития:

1. гепатоцеллюлярной карциномы (ГЦК), связанной с вирусами гепатита С и В (ВГВ и ВГС) — в три раза;
2. рака желудка, ассоциированного с инфекцией H.pylori;
3. лимфомы Ходжкина — 8-13 раз. Риск связан с сопутствующей Эпштейн-Барр-инфекцией. Важно, что повсеместное внедрение АРТ не повлияло на показатели заболеваемости лимфомой Ходжкина в популяции людей с ВИЧ.

К факторам риска развития ГЦК у пациентов с ВИЧ относятся: цирроз печени, ожирение, диабет, возраст старше 60 лет, мужской пол.

Скрининг ГЦК проводится с помощью анализа крови на альфа-фетопротеин (АФП), который может продуцироваться раковыми клетками, или инструментальных методик диагностики — УЗИ, КТ, МРТ.

В последние годы всё чаще используется фиброскан для оценки стадии фиброза и близости к циррозу, независимому фактору риска ГЦК.

Предотвратить появление гепатоцеллюлярной карциномы можно с помощью своевременной вакцинации и ревакцинации от вирусного гепатита В и контроля вирусной нагрузки.

Несмотря на появление АРТ, НХЛ остаются актуальной проблемой для людей, длительное время живущих с ВИЧ. Хотя в большом количестве случаев неходжкинские лимфомы являются СПИД-индикаторными, они способны развиваться при нормальном уровне CD4-клеток и являются одной из наиболее частых причин смерти среди ВИЧ-положительных.

Общая выживаемость у пациентов с этим диагнозом низкая: более половины умирают в течение пяти лет от момента постановки диагноза

Отсюда возникают факторы риска развития НХЛ при ВИЧ-инфекции:

1. наличие ко-инфекции вирусными гепатитами В, C, H.pylori;
2. наличие вирусной нагрузки вируса Эпштейна-Барр или цитомегаловируса;
3. наличие аутоиммунных заболеваний до постановки диагноза ВИЧ-инфекция;
4. наличие специфических изменений в протеинограмме до или во время ВИЧ-инфекции;
5. наличие минимальной вирусной нагрузки ВИЧ, несмотря на АРТ;
6. снижение CD4-Т-лимфоцитов.

К скринингу неходжкинских лимфом относятся мониторинг вирусной нагрузки ВЭБ, ВГС, ВГВ и проведение инструментальной диагностики (КТ, МРТ, УЗИ, ФГДС).

С помощью контроля факторов риска и своевременного скрининга можно не только найти опухоль на ранней стадии, но и предотвратить заболевание.

Если рак все же обнаружили, ни в коем случае нельзя прерывать антиретровирусную терапию — она проводится по жизненным показаниям, что означает высокую вероятность неблагоприятного исхода противоопухолевой терапии без сопутствующего противовирусного лечения.

Тем не менее, в последние десятилетия адекватная противовирусная терапия позволила не только улучшить результаты противоракового воздействия, но и в разы уменьшить вероятность развития злокачественного процесса у ответственного пациента.

Когда при ВИЧ появляются злокачественные опухоли

Рак и другие злокачественные опухоли развиваются при переходе ВИЧ-инфекции в позднюю стадию болезни, когда концентрация иммунных клеток устремляется к минимальной, позволяя активно и почти беспрепятственно размножаться разнообразной микрофлоре — от простейший и грибов до бактерий и вирусов.

Всё, что происходило в организме инфицированного пациента ранее, было обычной ВИЧ-инфекцией, появление рака или других опухолей, а также тяжёлых распространённых инфекций — это уже СПИД.

Благодаря лечению период от заражения вирусом иммунодефицита до последней стадии болезни растянулся почти на три десятилетия, тогда как в конце 1980-х годов занимал несколько лет.

Какие раки развиваются при ВИЧ-инфекции

В конце ХХ века выявление определённых, практически не встречающихся при нормальном иммунитете заболеваний и злокачественных процессов, позволяло ставить диагноз ВИЧ/СПИД без сложных лабораторных исследований. Такие процессы обозначили как ассоциированные с вирусом иммунодефицита или, по-современному, СПИД-индикаторные. В этот список наряду с необычными инфекциями включены инвазивный рак шейки матки, саркома Капоши и злокачественные лимфомы, вероятность которых у инфицированного пациента возрастает в сотни раз.

Значительно чаще, но не в сотни раз, при ВИЧ-инфекции вероятно развитие плоскоклеточного рака анального канала и рака вульвы, карциномы лёгкого и злокачественных опухолей яичка, плоскоклеточного рака головы и шеи, меланомы и рака кожи.

Для большинства злокачественных процессов доказана основополагающая патогенетическая роль вирусов, в первую очередь, папилломы человека (ВПЧ) и гепатита В, С и D. Способствует раннему развитию злокачественных новообразований носительство вирусов герпеса, особенно 4 типа — вируса Эпштейна-Барр. Традиционно значимы у ВИЧ-инфицированных факторы риска злокачественного перерождения клеток бронхолегочной системы — курение и наследственная предрасположенность.

Как ВИЧ-инфекция влияет на течение рака

Однозначно — очень неблагоприятно, усугубляя скорость прогрессирования и увеличивая массив опухолевого поражения. И хотя рак у ВИЧ-инфицированного пациента возникает много раньше, чем в общей популяции, практически в молодом возрасте, пациенты не могут похвастать исходным хорошим здоровьем.

Как ВИЧ сказывается на переносимости химиотерапии

В большинстве случаев злокачественный процесс на фоне ВИЧ-инфекции течёт агрессивнее, поэтому на первом этапе требует системного лечения с использованием противоопухолевых препаратов, гарантирующих разнообразный спектр токсических реакций. При этом ни в коем случае нельзя отказываться от специфической противовирусной терапии, также изобилующей неблагоприятными проявлениями.

В итоге переносимость противоракового лечения, проводимого на фоне ВААРТ, ухудшается, а продолжительность жизни пациентов не в пример короче, чем это могло быть в отсутствии ВИЧ. При активной противоопухолевой и противовирусной терапии больше года после выявления опухоли живёт только каждый четвёртый, пятилетку — всего 19%.

Существует ещё одна серьёзная проблема — клинического изучения эффективности противоопухолевой терапии у ВИЧ-инфицированных не проводится из-за малочисленности групп пациентов и, следовательно, сомнительной достоверности результатов. Поэтому очень важно в этот тяжёлый период найти клинику и специалистов одинаково высоко компетентных в вопросах лечения ВИЧ и противораковой химиотерапии.

Как лечат рак у ВИЧ-инфицированных

В большинстве случаев терапия рака не должна отличаться от таковой у пациентов с нормальными показателями иммунитета.

При технической возможности хирургической операции ВИЧ-пациенту от неё нельзя отказываться, поскольку излечение возможно только при удалении всех очагов рака. Если для злокачественной опухоли лимфатической системы признана необходимость высокодозной химиотерапии с трансплантацией стволовых клеток, то и инфицированный вирусом пациент должен получить программное лечение. При раке шейки матки практически невозможно обойтись без лучевой терапии.

ВИЧ-компрометированному пациенту потребуется ВААРТ и гораздо более серьёзное сопроводительное лечение. Чтобы провести химиотерапию без сокращения доз и интервалов необходима индивидуальная программа реабилитационного воздействия. Кроме того, пациент должен получать множество препаратов для лечения грибковых поражений и сдерживания вирусов герпеса, разнообразные антибактериальные средства, каждое из которых имеет собственную токсичность.

Такое комплексное воздействие способна осуществить только команда врачей разных специальностей, блестяще ориентированная как в потребностях онкологического пациента, так и в возможностях организма инфицированного.

Как следует из данных когортного исследования, представленного в понедельник на Конференции по ретровирусам и оппортунистическим инфекциям (CROI 2019) в Сиэтле, уровень смертности среди ВИЧ-позитивных женщин с раком молочной железы (РМЖ) выше, чем среди имеющих отрицательный статус.

Поскольку люди с ВИЧ живут дольше благодаря эффективному антиретровирусному лечению, смертность от СПИДа значительно снизилась, в то время как неинфекционные заболевания, такие как рак и ССЗ, остаются системообразующими факторами роста численности летальных исходов. Рак молочной железы считается основной причиной смерти от онкологии у женщин, живущих с ВИЧ, имеющих доступ к эффективной АРВ-терапии. Похожая картина наблюдается и среди ВИЧ-отрицательных женщин.

Команда Кэтрин Сэдиг провела проспективный анализ для оценки влияния ВИЧ на общую выживаемость женщин с раком молочной железы в условиях ограниченных ресурсов. В то время как предыдущие исследования в США и Африке показали, что у ВИЧ-положительных женщин не наблюдается более высокой заболеваемости РМЖ или вероятности развития рака, некоторые работы с небольшим числом участников, напротив, показали, что выживаемость в группе ВИЧ+ может быть снижена.

Специалистами была изучена картина заболеваемости раком среди 4 тыс. пациенток из четырех крупных онкологических центров в Ботсване. Участницы отбирались при поступлении в учреждение и изучались в течение пяти лет.

В когорту рака молочной железы вошли 510 женщин, обратившихся за онкологической помощью в государственные или частные клиники в период с октября 2010 года по сентябрь 2018 года. Из них 151 имела ВИЧ-положительный статус.

Группа ВИЧ+ была в среднем моложе, чем ВИЧ- (47 лет против 56 соответственно). В обеих группах около 5% поступили с I стадией РМЖ, около 25% со стадией II, около 40% со стадией III и около 15% со стадией IV или метастатическим раком.

Обе группы также имели равные доли женщин с опухолями, положительными по рецепторам эстрогена (около 35%) и тройным отрицательным РМЖ, который не отвечал на традиционно используемые для его лечения лекарства (около 15%).

По словам д-ра Сэдиг, правительство Ботсваны бесплатно предоставляло услуги по лечению ВИЧ-инфекции и рака. С 2016 года ЛЖВ в стране получают АРВТ независимо от количества CD4.

Большинство ВИЧ-позитивных женщин (85%) принимали АРВТ в момент постановки диагноза РМЖ, причем три четверти делали это в течение как минимум двух лет, а 70% имели вирусную нагрузку ниже 1000 копий/мл. Наиболее распространенными схемами лечения были зидовудин/ламивудин/эфавиренз и тенофовир DF/эмтрицитабин/эфавиренз.

Лечение рака молочной железы в Ботсване обычно включает хирургическое вмешательство с последующей профилактической (адъювантной) химиотерапией на ранней стадии рака или предоперационной (неоадъювантной) химиотерапией с последующим хирургическим вмешательством или лучевой терапией для пациентов с более поздней стадией заболевания.

По словам доктора Сэдиг, в стране доступны как тамоксифен – тип гормональной терапии рака молочной железы, положительного по рецептору эстрогена, так и трастузумаб, предназначенный для лечения опухолей, положительных по HER2.

Виды лечения существенно не различались в зависимости от ВИЧ-статуса: около 70% женщин перенесли мастэктомию, около 60% - химиотерапию и чуть менее половины – лучевую терапию. Большинство получали мультимодальное лечение.

В ходе исследования умерли 70 ВИЧ-позитивных женщин (46%) и 101 не имевшая вируса (31%). В обеих группах РМЖ был наиболее частой причиной смерти: на него пришлось около 90% случаев; около 3% смертей были связаны с побочными эффектами в ходе лечения. Ни одна из женщин с ВИЧ не умерла непосредственно от причин, связанных со СПИДом.

Таким образом, по данным многофакторного анализа, выживаемость ВИЧ-положительных женщин была на 82% ниже, чем среди ВИЧ-отрицательных.

Наличие ВИЧ было связано с более высокой смертностью в большинстве подгрупп. Минимум различий специалисты обнаружили среди женщин с раком IV стадии, которые имели высокий уровень смертности независимо от ВИЧ-статуса.

Однако было установлено, что ВИЧ в большей степени влияет на смертность именно среди женщин на ранней стадии РМЖ, негативного к рецепторам гормонов, и - неожиданно - с более высоким количеством CD4 (выше 350 клеток / мм3).

Специалисты пока не могут объяснить этого феномена.

Д-р Сэдиг подчеркнула, что уровень смертности, зафиксированный учеными по ходу исследования, показал крайне высокие результаты вне зависимости от ВИЧ-статуса пациентов. Это говорит о том, что необходимы более эффективные стратегии диагностики и лечения РМЖ.