Уехать на заработки с вич
Решение вице-премьера связано проектом плана мероприятий по борьбе с распространением ВИЧ в России. В конце января стало известно о том, что из разработанного Минздравом плана исчез пункт о возможном снятии ограничений на въезд и проживание иностранцев с ВИЧ – это было сделано по настоянию Минфина и Минэкономики.
Распоряжение Голодец, копия которого есть в распоряжении "Ъ", направлено в Минздрав, МВД и Роспотребнадзор. Ведомствам поручено "проработать вопрос о целесообразности пересмотра условий въезда, выезда и проживания иностранных граждан, инфицированных ВИЧ, а также организации оказания им медицинской помощи на территории РФ". Таков результат заседания совета при правительстве РФ по вопросам попечительства в социальной сфере. В документе отмечается, что ведомствам необходимо рассмотреть вопрос "с учетом предложений членов совета".
Иностранцы с ВИЧ не имеют вожможности жить и работать на территории России. В 2016 году запрет был пересмотрен по требованию Конституционного суда: послабление сделали для для мигрантов, у которых в РФ живут близкие родственники. До этого несколько иностранцев с ВИЧ выиграли дело против России в Европейском суде по правам человека (ЕСПЧ). В решении суда отмечалось, что Россия является единственной страной Совета Европы и одной из 16 стран во всем мире, которая осуществляет депортацию ВИЧ-положительных лиц, не являющихся гражданами. В Страсбурге подчеркивали необходимость полного отказа от дискриминации ВИЧ-инфицированных лиц в России.
"Норма о депортации действует с 1995 года, когда был принят ФЗ N38 "О предупреждении распространения в РФ заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека". За 20 лет кардинально изменились подходы к лечению заболевания, изменился прогноз заболевания", – рассказал "Ъ" член совета по вопросам попечительства в соцсфере Петр Родионов.
Как рассказал СПИД.ЦЕНТРу юрист правозащитной организации "Агора" Ильнур Шарапов, ограничения и запреты часто дают противоположный эффект.
"В Россию на работу в основном едут жители СНГ. Многие прекрасно знают, что есть такой запрет, но им важнее прокормить семью. Поэтому они "уходят в подполье": не ходят к врачам, не раскрывают свой статус. Некоторые предпочитают остаться в России и работать нелегально. Даже если у себя дома они стоят на учёте, то в РФ терапию не получают и начинают болеть. Ограничение, которое призвано остановить эпидемию, на деле ставит барьер для профилактики этого заболевания", – говорит Шарапов.
В МВД и Минэкономики сочли, что возможное снятие ограничений на въезд иностранцев с ВИЧ негативно скажется на нацбезопасности в сфере защиты здоровья населения. По мнению Шарапова, это связано с формулировками закона 1995 года. Раньше в него было вписано определение ВИЧ как смертельно опасного заболевания. Сейчас это – хроническая болезнь, но многим чиновникам просто неизвестно о достижениях медицины в сфере профилактики и лечения ВИЧ.
Исполнительный директор НП "Е.В.А." Ирина Евдокимова считает, что виной всему – стереотип, согласно которому мигранты, якобы, привозят ВИЧ в страну.
По словам Евдокимовой, чтобы решить вопрос с лечением ВИЧ-положительных иностранцев в России, можно разработать "систему взаимозачета", когда оплата лечения ВИЧ-инфекции производится из средств бюджета той страны, из которой приехал в Россию на заработки человек с ВИЧ, и, соответственно, наоборот. "Это позволит всем людям, живущим с ВИЧ и уезжающим на заработки в соседнюю страну, чувствовать себя защищенными, получать препараты, а странам – заботиться о своих гражданах, находящихся за рубежом", – говорит Евдокимова.
По данным Роспотребнадзора, в 2012-2016 годах медосвидетельствование прошли более 9,8 млн иностранцев. Выявлено более 37 тыс. больных инфекционными заболеваниями, в том числе 9284 (25%) ВИЧ-положительных, 12 786 (34,5%) больных туберкулёзом, 15 002 (40,5%) носителей ИППП. Сотрудники Роспотребнадзора за этот период приняли 15,5 тыс. решений о нежелательности пребывания таких граждан в России.
Обновление: Поручения ведомствам о пересмотре условий въезда иностранцев с ВИЧ в Россию даны Советом при правительстве РФ по вопросам попечительства в социальной сфере, а не вице-премьером Ольгой Голодец лично. Об этом сообщает "Интерфакс", ссылаясь на пресс-службу вице-премьера.
Введение карантина и самоизоляции больнее всего ударило по трудовым мигрантам — в России им не на что жить, уехать на родину они не могут.
Куда отправились тысячи людей из аэропортов, никого тогда не интересовало. Где они сейчас — неизвестно…
Совершенно неожиданно возникла ситуация, которой, кажется, не было ни в одной стране, охваченной нынешней пандемией. Границы России и соседних с нами стран закрылись. Многие семьи, в которых муж и жена имели разное гражданство, оказались разделенными в аэропортах и в пограничных пунктах на дорогах — кого-то пропускали через границу, кого-то нет.
Наверное, самая большая загвоздка сегодня в том, что никто точно не знает, сколько мигрантов остались или могут остаться без работы. И сколько из них на сегодняшний день здоровы или больны. Кому и какая помощь требуется сегодня или потребуется завтра…
Никто не ведет жесткого учета, где живут и работают мигранты. Получив патент, они едут куда хотят. Сейчас в Москве вводятся пропуска для передвижения людей по городу. А мигрантам что делать? Можно им ходить в магазины и аптеки, если у многих из них нет регистрации? Обращаться к врачам? А работать таксистами им можно? А в магазинах? Ведь многие из мигрантов снимают жилье сообща, и после трехнедельного сидения в аэропортах наверняка кто-то заболел. Но есть ли данные о распространении коронавируса среди них? И когда Минздрав рассчитывает количество мест в инфекционных больницах, учитывает ли он мигрантов?
Вопросы без ответа. Единственное, что можно сказать более или менее достоверно, это сколько у нас мигрантов.
Разные ведомства могут считать по-разному. Так, Росстат выделяет в отдельную категорию международных трудящихся мигрантов, которых, по данным ведомства, в нашей стране насчитывается 2688 тысяч. У МВД, впрочем, другая статистика показывает 5478 тысяч приехавших трудиться в Россию иностранцев. Почему такая разница?
Получается, учитываются разные категории, а всего выходит — 8 млн 166 тысяч человек. Или 10,1 процента в общем количестве трудоспособного населения страны. Их вклад в ВВП страны примерно те же 10 процентов, или 10 трлн рублей.
Почему вдруг все так обострилось? Да не вдруг. Бомба-то была заложена давно. Александр Сафонов, проректор Финансового университета при правительстве РФ, считает, что у большинства мигрантов нет четкого статуса на нашем рынке труда:
— Мигранты работают у нас либо на основании договоров гражданско-правового характера (ГПХ), либо вообще безо всяких договоров. Работодатели очень редко заключают с ними полноценные трудовые договора, которые требуют выполнения определенных социальных обязательств — оплачиваемый отпуск, соблюдение техники безопасности, исполнение социальных гарантий и так далее. По ГПХ ничего этого не нужно: вот тебе работа, а вот зарплата. Выполнил — получи. И все. Самое большее, на что такой работник может рассчитывать,— это медицинская помощь по 102-й конвенции МОТ, которую наша страна подписала. Все остальное — личное дело работника, и это никого не волнует. Это самая уязвимая категория работников, а их у нас больше 5 млн человек. И если случается форс-мажор вроде нынешней эпидемии, они совершенно беззащитны, у них нет никаких накоплений (все, что зарабатывают, они тратят на себя — на жилье, на еду, отправляют семьям на родину). В основном они заняты именно в тех отраслях, которые сейчас остановились. И уехать домой не могут, и работы нет…
Куда летит рельс
Фото: Иван Водопьянов, Коммерсантъ
Александр Сафонов считает, что мигранты из азиатских республик, да и вообще из ближнего зарубежья культурно близки нам:
Предостерегает и глава Федерации мигрантов России Вадим Коженов:
— По оценкам федерации, 10 процентов мигрантов в нашей стране уже оказались без средств к существованию. Это почти полмиллиона человек — население среднего российского областного центра. У них нет денег, чтобы купить еду или оплатить жилье. У кого-то еще есть денежные запасы, которые позволяют держаться на плаву. Какое-то перераспределение средств происходит среди диаспор — люди поддерживают друг друга. Но средства тают с каждым днем, и дальше положение этих людей будет все хуже и хуже.
— Если миллионам относительно молодых людей, находящимся на территории страны в условиях пандемии, негде работать и нечего есть, можно прогнозировать рост криминогенных и эпидемических рисков в среде трудовых мигрантов.
Между тем ответа на вопрос, что будут делать миллионы оставшихся без работы и без средств к существованию мигрантов, у властей пока что нет. И глава Федерации мигрантов описывает ситуацию так:
— Мы видим, как нам в голову летит рельс. И думаем: пронесет, не впервые… А он уже близко. Мигрантов надо загрузить работой. Любой — строительством дорог, благоустройством, укладкой асфальта и плитки. Лишь бы они работали! Мы считаем, что сейчас было бы правильно максимально занять людей — выделить для них востребованные в данных условиях рабочие места.
Держать нельзя выдворять
Фото: Александр Петросян, Коммерсантъ
Полномочный посол Республики Таджикистан в Российской Федерации Имомуддин Сатторов во время интервью говорил очень эмоционально:
— Почему теперь все задают нам этот вопрос: когда вы заберете своих мигрантов? Мы действительно вывозили наших людей из России, пока это было возможно. Сейчас не летают самолеты, не ходят поезда — так надо, чтобы уменьшить распространение этой ужасной болезни. Когда восстановим авиа- и железнодорожное сообщение — заберем всех, кто захочет вернуться домой. Но меня очень удивляет, когда приходится слышать: вот сейчас в России будет безработица, коренному населению не хватит рабочих мест, а тут еще мигранты. Я не хочу ни на кого показывать пальцем. И не хочу разделять людей по национальному признаку. Мигранты из Таджикистана — не самая большая диаспора в России. Все сейчас в одинаковой ситуации. Те, кто приехал на работу в Россию, ни у кого не отбирали рабочие места. Наоборот, наши граждане занимали свободные ниши на рынке. И мигранты работали и вносили свой вклад в экономику России. Почему все в срочном порядке должны покинуть страну? Почему люди, приехавшие из других стран, вдруг стали нежелательными для России? Я не думаю, что ради выживания в период эпидемии надо разрушать традиционные экономические и человеческие связи, которые были и есть между нашими народами.
И еще один вопрос ставило посольство Таджикистана перед правительством РФ: надо на время пандемии предоставить мигрантам возможность работать без патентов, поскольку не все могут их оплатить (а это до 5 тысяч рублей в месяц, в зависимости от регионов). В конце прошлой недели пришло долгожданное решение: президент РФ подписал указ, разрешающий мигрантам работать без оплаты патента до 15 июня этого года.
Но пока за стол переговоров никто не спешит. А время уходит…
В этой ветке будут обсуждаться всякие географические штучки: как перебраться за границу на ПМЖ, имея ВИЧ, советы туристам с ВИЧ, ну и немного интересной информации на тему истории ВИЧ в других странах.
При желании даже при ВИЧ+ можно остаться в любой стране. Для начала надо расставить точки на I:
★определиться со страной
★оценить знание местного языка
★оценить трудовой рынок
★найти все благотворительные местные организации и запомнить все их контакты
★оценить финансы, заготовить терапию впрок
Самое главное: понять, что вас никто не ждет, понять, что при всех амбициях, для начала вам придется мыть полы, работать грузчиками (многие ломаются именно на этом: "у меня красный диплом, а я мою сортиры"),понять, что будет страшно, что порой будут опускаться руки от того, что все вокруг непривычно и чужое. Но если Ты твердо решил, ты справишься, ты преодолеешь все.
В ЭТОМ ОБСУЖДЕНИИ МЫ ГОТОВЫ ОТВЕТИТЬ НА ВСЕ ВОПРОСЫ.
Сложилось мнение, что эмигрировать с ВИЧ невозможно ни в одну страну мира. На самом деле это не совсем так. В серии наших ознакомительных статей мы рассмотрим все возможные пути эмиграции для человека, живущего с ВИЧ. Итак, мы выделили 4 способа:
Существует множество фирм, предлагающих получить рабочую визу в практически любой стране мира. Большинство этих фирмочек всё же, как ни грустно, являются мошенническими: получив немаленькую сумму от потенциального эмигранта, они испаряются как пар из чайника. Поэтому если ты готов воспользоваться услугами подобных фирм, будь бдительным. Как правило, трудоустройство иностранного рабочего сопряжено для работодателя массой проблем: лишними налогами, оформлением горы документов и визы для будущего работника, поэтому они заинтересованы всё же в ценных кадрах. Человек, работающий по рабочей визе, не имеет права на государственную медпомощь в полном объёме (как минимум первое время), но может оформить частную страховку, которая, увы, всё же не покроет терапию.
Пожалуй, это самый простой и одновременно самый сложный способ. Однополые браки и партнёрства заключаются во многих странах: выбор довольно таки немал. Процедура легализации супруга/партнёра во всех странах , в принципе, одинакова: супруги обращаются в местный МВД, предоставляют все официальные документы,с ними проводят все необходимые собеседования на предмет фиктивности их отношений (кто смотрел фильм "Зелёная карта" с Депардье и Энди Макдауэлл, поймёт),после чего выдают сначала ВНЖ, а спустя 4-5 лет - полноценное гражданство. В среднем, через полгода-год после подачи документов,иностранный партнер может получать в полном объеме всю медицинскую помощь, в том числе терапию. В этих случаях ВИЧ статус не играет никакой роли.
3. ПОЛИТИЧЕСКОЕ УБЕЖИЩЕ.
Если у тебя в роду есть иностранные корни, можно попробовать пойти путем репатриации-"возвращения на историческую родину". К сожалению, в наше время ее возможности весьма ограничены: Израиль предоставляет гражданство всем, кто имеет еврейские корни, Германия готова принять этнических немцев, которые были сосланы в СССР, в Польше действует программа возвращения предков поляков, репрессированных СССР путем ссылки за Урал. Также подобная программа действует в Латвии. В этих случаях, гражданство предоставляется не только лицу, имеющему право на репатриацию, но и супругам. В данном случае твой ВИЧ статус тоже не играет никакой роли.
Поговорим о США, стране мечты и огромных возможностей. До недавнего времени соискателям туристических и имиграционных виз в эту страну людям с ВИЧ-положительным статусом был запрещён, но 4 января 2010 года это постановление, действующее около 20 лет, было отменено.
Убежище в США по факту дискриминации на основе сексуальной ориентации:
Новые милоново-мизулинские законы могут счесть достаточным основанием. Убежище, в принципе, давали и раньше, до принятия всех этих законов. Т.е. уже тогдашнюю, ещё совсем не такую плохую, как сейчас, ситуацию в России в отношении ЛГБТ, считали достаточным основанием.
ЭМИГРАЦИЯ В КАНАДУ.
Сложилось чёткое мнение, что любой путь эмиграции с ВИЧ в Канаду закрыт. Давайте разберёмся так ли это?
Решив обращаться к канадским властям за предоставлением статуса беженца, ты должен приготовить свою историю преследований. Другими словами, приготовься объяснить, почему ты считаешь, что тебя будут преследовать, если ты вернешься в родную страну, и почему ты просишь о предоставлении убежища. Лучше всего описать всю историю событий, которые заставили тебя бежать из страны. Это поможет подготовиться к встрече с адвокатом.
Также необходимо также как можно быстрее пройти иммиграционный медицинский осмотр (все случаи с выявлением ВИЧ-положительного статуса рассматриваются в индувидиальном порядке) и ходатайствовать о предоставлении социальной помощи, если ты в ней нуждаешься. Необходимо также обратиться за бесплатной юридической помощью, если нужна помощь в оплате услуг адвоката. Одновременно можно подать заявление на получение карточки с номером социального страхования Social Insurance Number (SIN). На этом этапе можно обратиться также за получением разрешения на право работать (work permit).
Ты можешь попросить убежище в любом порту или месте въезда в Канаду: на любом пограничном пункте, в морском порту или международном аэропорту. Все, что ты должен сделать, – это сказать иммиграционному офицеру, что просите предоставить вам статус беженца. Исключительно важно сделать это как можно быстрее по прибытии в порт или на контрольно-пропускной пункт в Канаду. Канадские иммиграционные офицеры не имеют права отправить обратно или запретить въезд любому лицу, ходатайствующему о предоставлении статуса беженца.
Что касается медицинской помощи: временная федеральная программа Health Program, осуществляемая Министерством иммиграции, обеспечивает полную (!) медицинскую помощь для беженцев, которые не в состоянии ее оплачивать.
Если твоё ходатайство о статусе беженца удовлетворено, ты получаешь статус Convention Refugee с правом постоянного проживания в Канаде. Как Convention Refugee ты имеешь право в течение 180 дней с момента получения статуса подать заявление на постоянное жительство. В этом случае заявление будет рассматриваться в течение 18 месяцев.
Желая подзаработать, люди порой проявляют легкомыслие и попадают как кур в ощип. Работа за границей вместо желаемых дивидендов приносит хорошо если только разочарование. Некоторые истории заканчиваются куда как трагичней. |
|
"Уехал в чужую страну и пропал"… Подобные сообщения время от времени попадаются на глаза. Несколько строителей из Минска поверили рекламе в интернете, приглашавшей на высокооплачиваемую работу, и на авось уехали в Россию. Встретив мигрантов в Белокаменной, "наниматели" пообещали занятость на крупных объектах за хорошие деньги. А увезли на частный кирпичный завод под Махачкалу, где бедняги по 12 часов в сутки вкалывали только за еду и фактически содержались в заключении. У них отобрали документы и мобильники. Не по своей воле в Объединенных Арабских Эмиратах полгода провели три белоруски, проданные в сексуальное рабство своей же землячкой. Она пригласила девушек якобы для участия в конкурсе красоты, демонстрации товаров и фотосъемках в качестве моделей, пообещав высокие заработки. Еще один случай произошел совсем недавно. Минчанин Алексей работал в столичном казино помощником менеджера букмекерской конторы. Менеджером был гражданин Великобритании Джон (все имена этой реальной истории изменены. – Прим. авт.). В марте 2013 г. по предложению англичанина Алексей вместе с ним отправился работать в северную часть Кипра. Он доверял иностранному коллеге, поэтому поехал без трудового договора. Но на месте наниматель – владелец компании Ибрагим – рабочие отношения с приехавшими тоже никак не оформил, договорившись обо всем устно. – Никакие визы так и не были сделаны, – продолжает собеседник. – Начиная с апреля по август 2014-го нам на 2–3 недели стали задерживать зарплату. А с августа перестали платить вообще. Во всех вышеописанных случаях люди выезжали за рубеж без оформления трудового договора, на свой страх и риск. И только чудом их одиссея закончилась более-менее благополучно. Однако бывает, что в подобных ситуациях на чужой стороне люди исчезают бесследно навсегда. Поэтому выезжать на работу за пределы страны нужно только легально. – Прежде всего заключите с организацией-лицензиатом договор на оказание услуг и требуйте документ, подтверждающий оплату этих услуг, – рекомендует начальник отдела внешней трудовой миграции, беженцев и убежища ГУВД Мингорисполкома Елена Медведева. – Тогда в случае необходимости через суд сможете возместить материальные и моральные издержки. Второй этап – тщательно изучите трудовой контракт, который в Минске между вами и заграничным нанимателем заключает организация-лицензиат. Уже не за горами летние каникулы. Студенты, желающие легально поработать за границей, за трудоустройством чаще всего обращаются в организации, как правило, уже зарекомендовавшие себя на рынке труда. Однако и те не всегда оказываются добросовестными. В частности, одна из столичных фирм как-то представила в управление по гражданству и миграции на регистрацию 20 трудовых договоров между студентами и иностранными работодателями. Когда же проверили пассажиропоток, оказалось, что 18 человек из 20 уже находятся за границей. Без контрактов! Еще одна студентка решила поработать в частном магазине в США. В трудоустраивающей фирме, куда она обратилась, обещали, что поездка будет одно удовольствие. Забрав документы и даже не проверив, все ли у нее на руках, уехала. Явилась к иностранному нанимателю. Но тот, проверив бумаги, сказал, что среди них нет трудового договора, поэтому взять на работу он ее не может. Девушка пересмотрела документы. Действительно, контракта не оказалось. Фирма просто забыла его оформить и зарегистрировать в миграционных органах. А иностранец был непреклонен. Помыкавшись неделю на чужбине, студентка вернулась в Минск. Среди ВИЧ-положительных есть те, кто приобрел этот статус добровольно, среди "отрицательных" – те, кто планирует это сделать. Их называют багчейзеры – "охотники за жуками". Это ВИЧ-отрицательные люди, которые ищут своего "дарителя" – человека, который передаст им вирус. Поиск и попытки часто растягиваются на месяцы и даже годы, но они уверены: заветный "плюс" того стоит. Москва 24 попыталась разобраться, почему люди ищут ВИЧ, и узнала, не жалеют ли они о том, что по собственному желанию сменили статус на "плюс".
Фото: предоставлено героем материала Сколько людей из всех ВИЧ-инфицированных заразилось добровольно, посчитать невозможно: статистики мотивов заражения нет. Но, так или иначе, в мире есть те, кто просит партнера (необязательно постоянного) "подарить статус", и те, кто его "дарит" или продает. У каждого за плечами – своя история и ее причины. Алексею (имя изменено) на вид около 30. Он не называет реальный возраст, потому что считает цифры условностью. Утром Леша отправляется на работу, по вечерам чередует бары, спортзал и свидания. Уже год он пытается найти того, кто подарит ему вирус иммунодефицита. Знакомится на вечеринках, в компаниях, через приложения – ходит на свидания не только с ВИЧ+, но если узнает, что перед ним именно такой, говорит, что ищет ВИЧ. Заполучить вирус Алексею пока не удалось: не все, услышав просьбу, решаются на такое. "У нас это сложно, парни с ВИЧ крайне редко знакомятся, даже просто так, без интима. Они все скучные, грустные, забитые, – сетует мужчина. – Ловить надо в Европе – там и ВИЧ+ больше, и они после того, как поймали вирус, спокойно себе живут, гуляют, веселятся". Инфицировавшись, он надеется стать одним из них – из тех, кто веселится и живет, ничего не боясь: "Мне приходится упрашивать людей, чтобы они впустили в меня ВИЧ. В этом тоже есть кайф, я не знаю, согласятся они или нет, получится или нет. Мне нравится рисковать, но если я получу ВИЧ, риск уйдет, мне будет вообще нечего бояться". Алексей добавляет, что так называемых гифтеров (тех, кто соглашается "дарить" вирус по просьбе ВИЧ-отрицательных) заводят такие просьбы. Он хочет найти как раз такого – того, кто "ловит адреналин" от самого факта того, что может передать вирус. Такие, говорит Леша, за ночь стараются заняться сексом "как можно больше раз", делают это неистово, чтобы "точно получилось". Но их нужно очень сильно поискать. Англоязычное bugchasing переводят как "охоту за жуком", однако интересно, что вариант "погоня за ошибкой" тоже уместен. О багчейзинге открыто заговорили в США в 2003 году: журнал Rolling Stone опубликовал статью Грегори Фримана "В поисках смерти". Автор называл багчейзинг субкультурой, распространенной у гомосексуальных мужчин. Фриман насчитал десять тысяч случаев добровольного заражения в США в год. Статью раскритиковали за недостоверные данные – но тема вышла из подполья. Намеренное заражение ВИЧ в начале двухтысячных в неанглоязычных странах стало известно как pozzen, pozzing – в прессе Германии и Австрии более распространен этот вариант. Pozzen буквально трактуется как "сделать кого-то положительным". Одной из первых публикаций и попыток осмыслить эту тему в Европе стал репортаж Бритты Штруфф в ежедневной немецкой газете Berliner Morgenpost. Журналистка рассказывает о Питере, который через несколько часов после беседы с ней "заразит человека ВИЧ и почувствует себя как бог, и уснет с улыбкой на лице". По ее данным, тех, кто намеренно хочет заразиться, не больше нескольких десятков – многие из них ищут "дарителя" на форумах. Там же ищут "клиентов" такие, как Питер: ВИЧ+ с высокой вирусной нагрузкой, своего первого поццена он заразил за 200 евро. Социальный психолог и член рабочей группы по ВИЧ в Университете Мюнхена Фил Лангер, которого цитирует в материале Штруфф, называет такое поведение иррациональным и встречающимся "почти исключительно среди гомосексуалов": "Вирус ближе к ним, болезнь присутствует в их мыслях, почти каждый мужчина-гей знает кого-то со статусом "плюс", что приводит к "сознательному принятию сексуальных рисков". О причинах сознательного заражения заговорила австрийская ежедневная газета Der Standard в заметке "ВИЧ на заказ". Издание характеризует поццен как феномен ("phänomen pozzen"): "Мотивация всегда разная, но часто за этим явлением стоит страх инфицирования как таковой и желание избавиться от этого страха после заражения". Именно это желание –избавиться от страха – одна из причин, которую озвучил Алексей. "Я хочу спокойно жить и делать, что мне хочется". Делать это сейчас, по его словам, мешает страх заразиться случайно. Желание инфицироваться может быть "наиболее экстремальным проявлением изменившейся терапии ВИЧ", по мнению автора еженедельной газеты Der Tagesspiegel Кая Купфершмидта. "Сейчас жить с ВИЧ намного легче, чем несколько лет назад, появилась терапия, СПИД перестал вызывать ужас и восприниматься как болезнь. Видимо, это та причина, по которой некоторые идут на заражение. Но любой, кто верит, что лекарство может его спасти, ошибается". Как действует терапия на ВИЧ ВИЧ вылечить нельзя, но можно не допустить его развитие до стадии СПИДа. Антиретровирусная терапия (АРВТ) убирает с ВИЧ клеймо смертельного заболевания, перенося его в категорию хронических. Комбинация лекарств подбирается индивидуально. Таблетки необходимо пить ежедневно в одно и то же время, чтобы подавить размножение вируса и сделать вирусную нагрузку не определяемой в анализах (это значит, заразиться от такого носителя уже нельзя). Однако терапия не удаляет вирус из организма. Подобрать подходящую комбинацию лекарств не всегда удается с первого раза, никто не застрахован от побочных эффектов или аллергии. А наличие вируса не исключает повторного инфицирования: другим штаммом, генетически отличающимся от первого в филогенетическом дереве. Среди других причин "страшной чумы" автор Der Tagesspiegel выделяет желание полной близости с партнером: "В исследовании Фила Лангера из Мюнхенского университета 40 процентов заявили, что они хотели преодолеть последнюю преграду между собой и партнером и заразились от любви. А 15 процентов в качестве причины назвали ощущение опасности от незащищенного секса". Эту гипотезу подтверждает Митя, который называет себя общественным активистом "в свободное от проектов время". Судя по его странице в соцсети, он путешествует, посещает культурные мероприятия, встречается с друзьями – но в этой размеренной жизни ему не хватает адреналина. И он ищет его среди сексуальных партнеров. Мужчина уверяет, что даже если бы не было терапии, то он все равно пытался бы поймать вирус. Но на вопрос, что бы он делал, если бы поймал, он не ответил. "Я никогда не буду жалеть", – почему-то уверен он. Трудно сказать, насколько осознанные все эти сообщения на форумах, диалоги в группах в соцсетях и даже просьбы о заражении в реальной жизни. Журналист Рикки Дайер (сам ВИЧ+) в 2006 году, заинтересовавшись багчейзингом, провел эксперимент, где пытался выяснить, зачем люди намеренно заражаются ВИЧ. Он оставлял сообщения о том, что хочет познакомиться, не скрывая при этом статус ВИЧ. Дайер был удивлен быстрым откликом, которого не ожидал: в течение нескольких дней с ним связались "десятки багчейзеров, которые говорили, что они хотят быть "пораженными" – то есть зараженными вирусом". Но, как выяснил журналист, эти сообщения и просьбы так и остались "просто фантазией". Понять, фантазия или реальность – погоня за вирусом, взялся в 2018 году и аспирант Университета Манчестера Хайме Гарсия-Иглесиас. Багчейзинг как социальное явление он рассматривает в своей докторской диссертации, которую готовит сейчас. Он называет багчейзеров "гомосексуалистами, которые фетишизируют ВИЧ-инфекцию и используют интернет, чтобы этот фетиш удовлетворить". Хайме общался с мужчинами из разных слоев общества, стран и поколений. Кто-то из них вырос на тезисе, что ВИЧ – это смертный приговор, а кто-то – что это больше не так: "Для некоторых преследование вируса – это все, о чем они могут думать, потому что без ВИЧ не считают себя полноценными членами сообщества гомосексуалистов". Первые результаты исследования он изложил в статье "Действительно ли люди хотят поймать ВИЧ?". Социолог приходит к выводам, что в этой "охоте за ошибкой" вне зависимости от национальности, возраста и социального статуса большую роль играет сам процесс, эмоции, связанные с ним, осознание себя частью некой группы, желание близости. "Это нечто среднее между фантазией и реальностью. Они возбуждаются от мысли о заражении, занимаются сексом с намерением поймать вирус (или ограничиваются "охотой" в интернете). Но потом испытывают раскаяние и принимают постконтактную профилактику, а те, кто заражается ВИЧ, – терапию". Минздрав России подчеркивает, что называть багчейзинг социальным явлением нельзя. На официальном портале причинами единичных случаев названы "незнание, медицинская безграмотность, психологическая созависимость и неспособность трезво принять ВИЧ-положительный статус партнера". Врач высшей категории Московского областного Центра по профилактике и борьбе со СПИДом и инфекционными заболеваниями Евгения Жукова в разговоре с Москвой 24 охарактеризовала этот феномен как "ВИЧ-фатализм":
Фото: предоставлено героем материала Света (имя изменено) стала "плюсиком" четыре года назад. Отношения с возлюбленной ВИЧ+ натолкнули ее на мысль, что любовь – это все делить пополам. Диагноз партнерши ее не испугал, а "вдохновил": "Умоляла любимую дать мне ее иглу, но она ни в какую не соглашалась. Я хотела связать нас навсегда". Уговорить возлюбленную не получилось, тогда она взяла использованный шприц инфицированной подруги. Света утверждает, что не пила и не пьет терапию, потому что "чувствует себя хорошо". Возможно, у нее сильный иммунитет, поэтому заболевание развивается медленно – в этом случае ВИЧ-инфекция в течение долгого времени может никак себя не проявлять и не переходить в СПИД (СПИД – это конечная стадия ВИЧ). Девушка не делит жизнь на до и после и не думает о своем статусе, несмотря на то, что с "дарительницей" они расстались. Света, как многие ВИЧ+, иногда поддерживает связь "со своими" на форумах: "Охотники там – гости редкие, да и в принципе редко кто ищет незнакомых, чтобы заразиться". Но чуть больше года назад ей написал мужчина, который попросил продать вирус. Света удивилась, но согласилась поделиться "плюсом" за 20 тысяч рублей. "Он говорил, что для него это что-то вроде целой философии, он сделал выбор и все такое. Несколько месяцев назад написал, что все получилось". "Если я тоже хочу получить вирус, – обращается девушка к автору этого материала, – то должна хорошо подумать и быть готовой к тому, что с первого раза может не получиться". Действительно, случаи передачи ВИЧ от женщины к женщине редки, первый зафиксирован в США не так давно, в 2014 году. Анна Королева – организатор благотворительного проекта "Верю.Знаю.Живу". Вместе с ним она помогает тем, кто недавно узнал о диагнозе. Она была на их месте десять лет назад. Анна получила статус ВИЧ+ от бывшего мужа. Супруг и его мама в те годы были так называемыми ВИЧ-диссидентами: эти люди, невзирая на официальные научные данные, полагают, что ВИЧ – миф, придуманный фармацевтами. Они принципиально не принимают терапию, отрицают медицину, игнорируют диагноз "ВИЧ" (при этом ВИЧ-диссидентами себя называют и ВИЧ-отрицательные, и ВИЧ-положительные).
Фото: Москва 24/Антон Великжанин Как носители высокой вирусной нагрузки, они, не предохраняясь, могут инфицировать других, а также передать вирус при беременности и родах от инфицированной матери к ребенку. Кроме того, диссиденты уговаривают не начинать лечение или отказаться от него ВИЧ-инфицированных людей. Иногда это делают врачи. Так было и в случае с нашей героиней. Когда у ее супруга развился СПИД, Анна поняла, что ее обманывали – болезнь существует. "Крепкий, брутальный, сильный мужчина просто начал заживо сгорать. Я видела, как стремительно и мучительно это происходило. Слава богу, я тогда просто взяла и отвезла его к врачам, силой заставила принимать терапию (даже начатая на стадии СПИД терапия опускает вирусную нагрузку и буквально оживляет человека. – Прим. Москвы 24). И спасла ему жизнь". Детей, о которых так мечтала Анна, у пары не получилось. После того, как мужчина начал принимать терапию и встал на ноги, они расстались. Анна говорит, что если бы можно было вернуться назад, была бы умнее. "Если бы я тогда знала обо всей опасности болезни, не было бы свадьбы. По крайней мере, ее бы не было, пока он не пошел бы лечиться". И подумав, добавляет: "Я бы пошла на брак, на любовь, на семью – но не на заражение. Жертвовать собой ради семьи и любви необязательно: есть и доконтактная профилактика, и постконтакная, и терапия. Принимать своего возлюбленного или возлюбленную полностью – да, но это не значит, что ты должна болеть. ВИЧ останется с тобой навсегда, а отношения – никто не гарантирует". Сознательное заражение из-за любви, а тем более багчейзинг героиня не может воспринимать спокойно: "Нормальный человек не хочет болеть! Хочешь инфицироваться – иди к психиатру, это невроз, это от нелюбви к себе". Анна считает, что одной из причин багчейзинга может быть неадекватное представление людей о болезни, "иллюзия того, что можно пить таблетки и жить, как будто ничего не случилось". Когда она увидела на форуме объявление о поиске "дарителя", сразу написала автору. "Парень просто не хотел идти в армию, говорит, до ужаса боялся и не придумал ничего лучше, чем заразиться ВИЧ. Я попросила у него номер, позвонила, слышу: "Если принимаешь таблетки, то можно прожить всю жизнь хорошо". Я ему объясняла и разложила по полочкам все и про таблетки, и про "хорошо" – это совершенно не выход". Но главное, чего не понимают те, кто даже допускает мысль о сознательном заражении, по мнению Анны, это отношение общества. "У меня был шок, когда врач мне сказал: "Ни в коем случае никому не говори". Стигматизация общества – то, к чему я не была готова. К чему никто не готов, особенно те, кто думает, что хочет инфицироваться".
Фото: Москва 24/Антон Великжанин После диагноза, вспоминает Анна, на работе перестали даже вешать одежду в один с ней шкаф. Подруги сначала перестали приглашать на праздники, приходить в гости, а потом и звонить. "Прерывается связь" и "потом перезвоню" – на этих словах из ее жизни навсегда уходили те, кого она считала близкими. Кто-то из них даже признавался: "Страшно поставить лайк на фото, вдруг другие подумают, что я тоже такая?" Кто-то сетовал, что после Анны приходится "дезинфицировать всю мебель". Эти страхи не имеют под собой оснований, но Анна говорит, переубедить людей невозможно. Но самое ужасное – это то, что из этих страхов растет самостигма. ВИЧ+, оставшись один, начинает сам себя есть. Королева, привыкшая вести отрытый и активный образ жизни, замкнулась и около года провела "на дне". Читайте также:
|
