Вич что такое искусство

Это моя первая книга, кстати. В книге описываются две истории любви — Евы и Давида, Валентины и Ион. Ева и Давид любят друг друга в наше время, а Валентина и Ион живут в советское. Каждая глава начинается с письма, которое пишет одна из героинь. В этом романе я хотела показать разницу в восприятии любви и отношений в наше время и советское.

В каких-то диалогах или сценах можно узнать меня, но в целом все истории придуманные.

Пока нет, ее можно купить у меня. Достаточно написать мне в фейсбук. Но скоро книгу можно будет купить во всех книжных магазинах страны.

Книга заканчивается недосказанностью, так что продолжение будет однозначно. Мне хочется понять реакцию людей сейчас, чуть позже я подумаю над продолжением.

Два года. Знаешь есть люди, которым, когда плохо, нужно выпить, или поговорить, или посмотреть душераздирающий фильм. А я пишу (улыбается). Меня это освобождает от плохих мыслей и тревог. У меня телефон забит заметками, рассказами, диалогами. Когда я чувствую, что мне надо разрядиться, я беру телефон и пишу.

Конечно. Хотя я пока не встречала ничего похожего, но было бы интересно.

Знаешь, у всего что происходит в жизни есть продолжение. Поэтому надо просто учиться радоваться жизни, не смотря ни на что. Этот диагноз не точка, это всего лишь запятая.

Было очень волнительно. Когда я получила результат, а он был отрицательным, я как будто в лотерею выиграла, так радовалась.

Прийти в вашу организацию. Вы ему расскажете, что делать дальше. Я думаю, что важно не опускать руки. Потому что люди живут с этим много лет и надо учиться у них этому. И обязательно принимать лечение, это главное.

Да, было небольшое разочарование. Но ты знаешь, я как будто освободилась сейчас, ведь это был очень насыщенный период, каждый день репетиции, подготовка, нервы, переживания. Сейчас я вернулась к своим остальным проектам, вот книгу наконец выпустила. С другой стороны, немного грустно, потому что было очень здорово и я очень много души и сил вкладывала в этот проект. Но все что ни делается – к лучшему.

О любви, конечно. Каждый из нас, я думаю, попадал в ситуацию, когда надо выбирать между любовью, которую тебе предлагают и той, которую ты хочешь и о которой мечтаешь. В такие моменты сложно понять, чем руководствоваться – сердцем или разумом.

Конечно. Я много плакала на тренировках, потому что не могла передать то, что нужно было. Я очень закрытый человек, а на сцене во время танца надо было раскрываться. А я просто не могла это сделать (улыбается). Мой хореограф сказала, что я очень сильно поменялась. Для меня эти слова очень много значат.

Я буду поддерживать всех коллег, когда кто-то из них на сцене, то я так переживаю, как будто я сама там. Я хочу, чтобы все выступили хорошо. Сам конкурс очень непредсказуемый, никогда не знаешь кто победит. Поэтому я желаю удачи всем и уверенна что все выступят на ура.

Конечно, я поняла, что это не такая страшная болезнь, как многие думают. Люди с ВИЧ живут также, как и все. ВИЧ ничем их не отличает от остальных.

Все что касается искусства – мне все нравится, я хочу попробовать себя везде по чуть-чуть. Посмотрим где я найду себя.

Да! Раньше я волновалась очень сильно, и почему-то думала, что со временем это пройдет. Но это не проходит. Надо просто научиться делать так, чтобы волнение не мешало.

Мне было около 5 лет. Я тогда декларировала стихотворение на одном их конкурсов в селе моей бабушки. И выиграла главный приз! А самый первый раз я прочла стихи самостоятельно в 3 года, я ничего специально не учила, просто мой старший брат читал вслух букварь, а я запоминала и потом читала наизусть. В 6 лет я уже плакала, так как очень хотела в школу. В 17 я ее благополучно окончила.

Эта была песня, которую написал для меня Адриан Урсу. До сих пор вспоминаю ее с трепетом.

Я выпустила уже 2 альбома. В первом альбоме вся музыка была клубной, я тогда была одной из первых в Молдове, кто работал в этом стиле. Я всегда пела больше то, что скорее всего понравится публике. Это работает, но все-же я планирую выпустить что-то, что будет нравится в первую очередь мне. Это будет связано с моей книгой, и со сценой разумеется.

Знаешь, наверное, с любой. Это было бы честью для меня.

Я думаю, что искусство спасет мир. А искусство — это и музыка, и поэзия, и танцы, и живопись. Все это делает мир красивее и добрее.

Что такое ВИЧ? И чем ВИЧ-инфекция отличается от СПИДа?

ВИЧ-инфекция – это смертельно опасная болезнь.
ВИЧ (вирус иммунодефицита человека ) живет и размножается только в организме человека и поражает его иммунную систему, со временем лишая ее возможности сопротивляться заболеваниям и инфекциям (например, туберкулезу, грибкам, даже ОРВИ).

СПИД (синдром приобретенного иммунодефицита) – это последняя стадия развития ВИЧ-инфекции. В стадии СПИДа иммунитет человека ослаблен настолько, что другие заболевания, развивающиеся помимо ВИЧ-инфекции, не поддаются лечению и быстро приводят к смерти.

Как передается ВИЧ?

ВИЧ может находиться во всех биологических жидкостях человека (пот, слезы, слюна и пр.) в разной концентрации. Но только четыре биологические жидкости человека содержат вирус в концентрации, достаточной для заражения:

Как НЕ передается ВИЧ

ВИЧ не передается воздушно-капельным или бытовым путем, поэтому общение и бытовой контакт с ВИЧ-положительным не представляют опасности передачи вируса. ВИЧ НЕ передается :

через общую посуду для еды, при пользовании общим туалетом, душем и ванной, постельным бельем;

при рукопожатиях и объятиях;

через пот или слезы;

при кашле и чихании.

Как защитить себя от ВИЧ?

Если вы заботитесь о своем здоровье и хотите максимально оградить себя от ВИЧ-инфекции, вам нужно всегда придерживаться следующих правил:

При проникающем сексе (вагинальном, оральном, анальном) используйте презерватив. Это снизит риск заражения ВИЧ. Однако из-за того, что презервативы иногда соскальзывают или рвутся, они не могут гарантировать 100% защиту.

Для полной уверенности вместе со своим половым партнером сдайте тест на ВИЧ. Всегда требуйте справку с результатом анализа на ВИЧ от всех своих половых партнеров.

Соблюдайте элементарные правила личной гигиены (используйте индивидуальные зубные щетки, бритвенные и маникюрные принадлежности и др.). Это позволит исключить риск заражения ВИЧ в быту.

Избегайте употребления наркотических веществ, а также большого количества алкоголя. Употребление инъекционных наркотиков напрямую ведет к ВИЧ – в вашу кровь может попасть кровь ВИЧ-позитивного человека, причем риск заражения будет крайне высоким. Неинъекционные наркотики и большие дозы алкоголя способствуют заражению ВИЧ косвенным путем — вы теряете контроль над своим поведением и можете вступить в случайную половую связь с ВИЧ-инфицированным партнером.

Будьте максимально бдительны и осторожны.

Comments

Меня тема ВИЧ очень волнует, нашла вот такой анонимный рассказ.

Я умудрился дожить до 32 лет, ни разу серьёзно не заболев. Иногда голова болела или зуб, мог несвежими продуктами отравиться – как все, в общем. Так что, когда у меня какой-то налёт на дёснах появился, я спокойно пошёл к стоматологу, ни о чём таком плохом не думал. Но в кабинете врача впервые, наверное, занервничал. Стоматолог не назвал болячку, не выписал лекарства, а отправил сдавать тест на ВИЧ. Я не мог понять, с чего вдруг такой вывод, но спорить не стал. Решил, что врач просто хочет перестраховаться или боится заразных пациентов. Наверное, я тогда оптимистом был. Пошёл я в свою поликлинику, сдал анализ, и на неделю о нём забыл. Занимался своими делами, купил в аптеке всяких растворов – рот полоскать. Потом мне позвонили и попросили прийти за результатом. Теперь мне понятно, что это было предчувствие. После объявления положительного результата анализа на ВИЧ меня направили в краевой Центр СПИД.

Ночь перед результатом

Узнал я адрес Центра СПИД в Краснодаре, приехал туда, только не мог сообразить, к кому мне идти и что делать. Хорошо, охранник додумался меня в регистратуру отправить, там мне уже всё объяснили. Сдал я ещё один анализ, который самый точный, и результат должны были сказать только на следующий день. Мне надо было целую ночь ждать. Сказать, что я не мог уснуть – это ничего не сказать. Меня трясло, я потел, попробовал выпить коньяка, но стало только хуже. Часам к 3 ночи я мысленно составил завещание и собирался повеситься. Правда, взял свой пояс и пытался из него удавку сделать. Как я должен был сам себя задушить – я не представлял, но всё-равно упорно думал, что лучше себя убить, чем жить с таким диагнозом. Потом (видимо, мне стало жалко себя) я стал думать, как так могло получиться, что у меня ВИЧ. Я не женат, любовницы нет, не наркоман. Вспомнил женщину, с которой встречался за несколько месяцев до этого. Всё сопоставил и понял, что это она меня заразила – по-другому никак. Наверное, из-за того, что ночью не спал, я потерял сознание прямо там, в кабинете. Меня растормошили, усадили на диван, позвали кого-то ещё (потом я понял, что это был психолог). Стали все успокаивать, говорить, что я не умру, что меня будут лечить и всё будет хорошо. Естественно, я их не слушал и ничему не верил. Когда меня отправили проходить других врачей и всякие осмотры, не сопротивлялся, а в голове как будто пусто было. У меня ещё несколько раз кровь брали, просили телефоны всех, с кем я контактировал, потом выписали лекарства на три месяца. Тогда я узнал, что есть специальные контейнеры для таблеток, купил себе и стал везде носить с собой.

Как я научился с этим жить

А разве существование ВИЧ и СПИДа не доказано?

Тогда почему его отрицают?

Хоть какие-то доказательства у диссидентов есть?

И как выглядит картина мира ВИЧ-диссидента?

Но как они тогда живут?

Люди в XXI веке умирают за убеждения. Они верят в то, что СПИДа нет.

О чём речь?

Вокруг бушует эпидемия ВИЧ. По оценкам исследователей журнала PLOS The expanding epidemic of HIV-1 in the Russian Federation , в России больше ВИЧ-инфицированных, чем в любой другой стране Европы. А именно: больше 1,16 миллиона человек, и это только зарегистрированные диагнозы. Многие люди просто не в курсе, что они болеют. А некоторые знают, но не хотят в это верить.

Казалось бы, уже всем ясно, что от ВИЧ не застрахован никто.

Болезнь давно вышла за пределы групп риска и поражает кого угодно, а не только наркоманов и секс-работников.

Но тем не менее на свете есть люди, которые уверены: если проблему не замечать, она исчезнет сама собой. Это ВИЧ-диссиденты. Они отрицают само существование вируса.

А разве существование ВИЧ и СПИДа не доказано?

Доказано, и неоднократно. Вирус ВИЧ был открыт в 1983 году, заснят микроскопами, выделен в клетках. Всемирная организация здравоохранения считает ВИЧ/СПИД ВИЧ одной из ведущих глобальных проблем в сфере здоровья, которая требует решения: на конец 2016 года в мире насчитывалось примерно 36,7 миллиона человек с ВИЧ-инфекцией. Вот так, например, выглядит вирус: чёрные круглые точки — это он и есть.

Тогда почему его отрицают?

Дело в том, что любая новая теория наталкивается на сопротивление. Так случилось и с ВИЧ-инфекцией.

Волна отрицания возникла на фоне того, что когда-то антиретровирусная терапия (АРВТ) была действительно малоэффективной, зато с множеством побочных эффектов. Сейчас эти лекарства не используются, но страх перед лечением остался и перенёсся на новые препараты. У них тоже есть побочные эффекты, как и у любых лекарств, но они позволяют держать болезнь под контролем.

Кроме того, отрицание — это часть принятия горя, однако именно на этой стадии застревают ВИЧ-диссиденты. Мы спросили у психотерапевта, что превращает людей в диссидентов.

Во-первых, диссидентство возникает, когда человек чувствует угрозу и хочет от неё защититься, потому что жить в безопасном мире — это естественное желание.

Во-вторых, ВИЧ-диссиденство во многом связано с отсутствием элементарного образования. В школе никто никого не учит секс-просвету, нет грамотности вообще в вопросах контрацепции.

В-третьих, убеждения, которые формируются на протяжении жизни, с трудом поддаются изменениям без личного желания на это. Есть такое когнитивное искажение — склонность к подтверждению своей точки зрения. На уровне бессознательных процессов смерть убеждениям равна смерти на символическом уровне, потому что человек отождествляет себя со своими мыслями.

В-четвёртых, важна среда, в которой живёт человек. Если в среде заболевший становится гадким утёнком, то ему легче подстроиться и легче верить в то, что он здоров.

Хоть какие-то доказательства у диссидентов есть?

Большая часть доказательств — это мнения экспертов или тех, кто называет себя таковыми. Самый титулованный представитель диссидентов — Питер Дюсберг, профессор молекулярной и клеточной биологии Калифорнийского университета в Беркли. Он написал книгу о том, что вирус ВИЧ выдуман, а к заболеваниям приводят наркотики, образ жизни и агрессивное лечение таблетками.

И как выглядит картина мира ВИЧ-диссидента?

Приблизительно так: существует заговор врачей. Выявить сам вирус невозможно, поэтому для имитации болезни используют анализы, которые ничего не показывают и ничего не значат. Если не сдавать кровь на ВИЧ и не появляться в СПИД-центрах, то всё будет в порядке.

Но если вас угораздило сдать кровь и у вас нашли положительный результат (а врачи-убийцы его найдут), то вас заставят принимать антиретровирусную терапию — это ядовитые таблетки, которые и вызывают всевозможные болезни и отклонения. Из-за них люди болеют энцефалитом, пневмонией и сложными формами туберкулёза, а вовсе не из-за ВИЧ.

Это не шуточный демотиватор

Это всё придумано СПИДомафией, чтобы отмывать огромные деньги на чужом здоровье. А если вести здоровый образ жизни и прятаться от врачей, то всё будет хорошо.

Один из критериев сектантства — это объяснение любого явления внутри одной концепции. Это консервативность взглядов, ведь они дают уверенность, что в этом мире всё тебе понятно и подвластно. Если пошатнуть ощущение контроля над миром, то сектанты будут защищаться.

Это типичная картина человека, живущего внутри секты, с той лишь разницей, что диссиденты не пытаются отнять друг у друга последние деньги и квартиры.

Но как они тогда живут?

Обычно человек узнаёт шокирующий диагноз, не получает нужной информации в местном СПИД-центре, зато получает курс таблеток. Потом он отправляется в интернет за помощью, где встречает диссидентов, отговаривающих его принимать новый курс АРВТ, и пока у организма есть силы, человек живёт как обычно. Потом заболевает, попадает в больницу, не сообщает диагноз, а когда врачи понимают, что дело в СПИДе, уже бывает поздно что-то лечить.

К сожалению, печальных историй в группе больше, чем счастливых: люди постепенно пропадают, не появляются в сети, умирают или сообщают о смерти детей.

И детей тоже?

Да, ВИЧ-диссиденты опасны в том числе и тем, что могут передать вирус своим детям и не давать им при этом антиретровирусную терапию. Это может привести к инвалидности и смерти ребёнка. В Санкт-Петербурге и Тюмени проводились судебные процессы над родителями, которые, отказываясь от лечения, допустили смерть собственных детей.

Что за дичь?

Обычно верить ни во что не возбраняется, даже если человек верит во что-то лично себе во вред. Но ВИЧ-диссиденты активно пропагандируют свою позицию, заставляя людей отказываться от лечения, и препятствуют лечению детей.

Если мы возьмём потребность в самореализации, то увидим, что она стоит на вершине пирамиды потребностей. Люди хотят признания, смотря что под этим понимать. Активные диссиденты чувствуют себя как вожди, которые раскрыли заговор СПИДомафии. Да и сами искренне верят в то, что делают мир лучше.

В истории был случай, когда президент страны оказался ВИЧ-диссидентом: Мбеки Табо не верил в вирус, и пока он был президентом ЮАР, сворачивание программ по сдерживанию ВИЧ привело более чем к 330 000 смертей Estimating the lost benefits of antiretroviral drug use in South Africa. .

ВИЧ-диссидентство — это способ мошеннически заработать на чужой жизни, продавая таблетки, которые не лечат, предлагая книги, которые не помогают Смерть за миф. Как ВИЧ-диссиденты зарабатывают на вере больных .

Лайфхаков нет. Просто не давайте себя одурачить и сдайте кровь.

Тема ВИЧ-диссидентов, которые призывают людей, зараженных вирусом, отказаться от лечения, снова в повестке. Совет при правительстве РФ 14 декабря предложил меры по борьбе с ВИЧ-диссидентами. Например, ввести ответственность за призывы к отказу от тестирования или лечения ВИЧ-инфекции и СПИД.

— ВИЧ-диссиденты, с которыми мне раньше доводилось общаться, показались мне, мягко говоря, очень странными людьми. А вы производите впечатление человека умного, вы — известный в городе психотерапевт. И при этом — ВИЧ-диссидент. Как так?

Но многие вещи, касающиеся ВИЧ-инфекции, мне всегда казались странными — например, серонегативные периоды, когда вируса не видно:

мне было удивительно, что он ведет себя не как вирус, а прямо как разумное существо. Но мы принимали на веру все, чему нас учили специалисты -

мы привыкли доверять нашему здравоохранению. Но когда я сам стал много общаться с ВИЧ-инфицированными, я увидел, что ни одно из тех клинических свойств вируса не подтверждается.

— Например?

— Ну, то, что ВИЧ вызывает СПИД — я этого не увидел. Я не увидел ни одной смерти от ВИЧ, зато я видел смерть от антиретровирусной терапии, когда человек начинал ее употреблять. А человек, который этого не делал, спокойно живет, у него рождаются здоровые дети. Вот, например, здесь 56 моих давнишних выпускников (показывает фото на стене), четверо из них — ВИЧ-инфицированы. А это — их семьи (у кого-то многодетные): дети здоровы, жены тоже. Так что передачу вируса половым путем я ни разу не видел среди моих пациентов.

А в 2008 году меня пригласили на международную конференцию о здоровье нации, которая проходила в Екатеринбурге. Приехали очень известные в мире люди, не мне чета — инфекционисты, эпидемиологи, вирусологи, а также священники, медийные личности. Я услышал от специалистов в этой области, что они думают о ВИЧ, и утвердился в своем представлении, что это искусственно созданная проблема.

— Или миф?

— Это одно и то же. Если поставить какие-то глобальные цели, например, придумать бизнес-проект по зарабатыванию денег в сфере медицины или заняться контролем численности человеческой популяции (чем осознанно занимаются с середины 80-х годов прошлого столетия), то тогда все становится логичным: из бюджетов почти всех государств выкачиваются огромные средства на борьбу с этой инфекцией, а результатов никаких. И их и не будет, потому что всем нужна эпидемия, чтобы зарабатывать как можно больше денег.

— В Екатеринбурге сейчас всех принуждают прививаться от кори. Вакцинация — это тоже заговор?

— В сфере вакцинаций — те же самые злоупотребления, как и во всей лекарственной терапии. Здесь тоже есть фармкорпорации, которые занимаются производством и реализацией вакцин и заинтересованы в максимальных прибылях. Это бизнес, и люди зарабатывают на этом очень большие деньги. Наша медицина стала заложницей рыночной экономики, а вместе с ней и все мы.

В самой по себе вакцинации ничего плохо нет, прививки спасли многих людей. Раньше в этом был заложен благородный принцип — избавление от особо опасных инфекций. Сегодня этот принцип оседлали и вакцинируют всех поголовно, есть эпидпоказания или нет, работают вакцины, которыми прививают, или нет. В лучшем случае от этого никакой пользы, в худшем мы видим осложнения после прививок: аллергизацию детей после непосильной для них вакцинной нагрузки, хронические воспалительные заболевания, поражения печени и других систем организма.

— Неправда. Это оплачивается из государственного бюджета, а значит, за наш с вами счет — через налоги. Это гениальная схема финансирования этой системы. Так что все платно. Я смотрю, как ведут себя, скажем, наши СПИД-центры — они все заточены на то, чтобы просить все больше денег на борьбу и профилактику. Когда [руководитель федерального центра по борьбе со СПИД Вадим] Покровский запросил очередные деньги из бюджета, Московская городская дума откровенно назвала его иностранным агентом. Посмотрите, сколько денег крутится в этой сфере!

— И все же это не аргумент для спора о существовании ВИЧ. Вот я верю врачам — перевербуйте меня!

— Нас всех ввели в заблуждение этими фотографиями, дескать, вот он, вирус. Раньше я тоже думал, что он есть. Но на той конференции, где я побывал, Питер Дюсберг и его последователи говорили, что этого вируса вообще никогда не выделяли в чистом виде. Нам показывали фотографии культур с подписями Галло и Монтенье, по которым они утверждали, что вот он, ВИЧ. Но там настолько грязная культура, что там ни один добросовестный ученый не смог бы назвать это вирусом.

— Но мы же с вами не инфекционисты — как мы поймем, что те, кто видит вирус на фото, правы, а те, кто не видит — не правы или наоборот? Это не стопроцентный аргумент.

— Мы пользуемся тест-системами, которые изготавливаются в двух странах — Голландии и Канаде (кстати, почему нет отечественных тестов?) На что заряжены эти системы — мы точно не знаем. Но мы знаем, что они сплошь и рядом реагируют на что-то у беременных женщин. Это не проститутки, не наркоманки — девушки, девственницами вышедшие замуж за ВИЧ-отрицательных мужиков, и они сплошь и рядом дают положительные реакции на ВИЧ. При этом дети у них рождаются ВИЧ-отрицательные. Почему у ребенка, который 9 месяцев имел общий кровоток с матерью, не задержался вирус? Почти все дети, рожденные от ВИЧ-положительных мам, ВИЧ-отрицательные!

— Минздрав объясняет это терапией.

— Но и без терапии у матерей+ рождаются дети с отрицательным статусом. Так что ВИЧ — это искусственно созданная религия. Я верю в Бога, а в ВИЧ — нет, и имею на это полное право.

— Вы упомянули пациента, погибшего от антиретровирусной терапии. Можете рассказать о нем?

— В течение нескольких лет я помогал одному человеку, страдающему наркотической зависимостью, и благодаря системе реабилитации, которую мы создали, он выздоравливал, но был ВИЧ-инфицирован. После реабилитации он закончил учебу, нашел работу, купил квартиру, собирался продолжить образование, создать семью. Но СПИД-центр уговаривает его начать принимать препараты, потому что у него очень низкий показатель иммунных клеток.

пациент принял в 10 утра первую из упаковки таблетку и поставил себе на мобильном телефоне на 16 часов будильник, чтобы принять следующую. А в 14 часов он покончил с собой.

— Шокирующая история. Но суицидальные мысли у него могли появиться задолго до этого…

— Нет, он был психически здоров. Да, он настрадался от наркотиков и там было, конечно, не без побочных процессов, но он верил в Бога, вел полноценную духовную жизнь, что позволяло ему справляться с психологическими проблемами.

— У меня есть убеждения. И я не только не боюсь уголовной ответственности — готов умереть за них. Но я не нарываюсь на скандал: никто не может предъявлять мне претензии, потому что я не запрещаю верить в ВИЧ.

— Тем, кто приходит к вам на реабилитацию, вы проводите диагностику?

— Они проходят ее независимо от нас. Мы принимаем всех: и проверенных на ВИЧ, и нет. Мы предупреждаем о заболевании, о путях передачи, я обязан это делать, как врач, который руководит структурой, имеющей государственную лицензию. Я могу высказать свое мнение по поводу ВИЧ, но ни на чем не настаиваю, и человек сам волен поступать, как он хочет.

— Свердловский центр по борьбе со СПИД сотрудничает со многими реабилитационными центрами для наркоманов, но как раз с вашим центром сотрудничество не складывается…

— Вы выражаете свою точку зрения, которая провокационна, но интересна…

— А что я имею, кроме неприятностей? Ничего.

они получают за каждый выявленный случай ВИЧ, за каждый назначенный препарат. Они заинтересованы материально, чтобы у нас было как можно больше случаев выявления ВИЧ-инфекции.

— Информация об эпидемии будоражит общество, тема очень небезопасная. Особенно при том, что есть ВИЧ-диссиденты. И сейчас на то, что они говорят, могут обратить внимание те, от кого зависит распределение денег.

— Поэтому вы согласились на интервью?

вы знаете, сколько потребляет СПИД-медицина? Если им сейчас дополнительно дают 13 миллиардов — из нашего обескровленного санкциями бюджета! И когда-нибудь встанет вопрос о том, есть ВИЧ или нет — но не в этом кабинете, а в Кремле.

— Это позиция любых правовых государств.

— Да, но сейчас кроме лидера нашего государства больше никто не противится политике США. Я недавно был на Ближнем Востоке — там портреты Путина и в Израиле, и в Палестине висят на каждом углу: и евреи, и арабы его очень уважают, любят за то, что он один противостоит гегемонии США. Мы же видим, что постепенно наша страна отходит от мощного давления США, и когда-нибудь дойдет дело и до теории ВИЧ-СПИД, которую они нам навязали, как и всему миру. Это вещь, инспирированная ими, созданная на деньги, которые шли на спецслужбы США. В их лабораториях ВИЧ был культивирован (в смысле, якобы научно обоснован).

— Ваш реабилитационный центр — православный, но в среде священников разное отношение к ВИЧ: с одной стороны, есть соглашения о сотрудничестве между РПЦ и СПИД-центрами, с другой — есть священники, которые дружны с вами.

— Но за эти годы стала настолько мощной!

— Да, но если она сейчас по какому-то вопросу встанет в оппозицию к государству (особенно по теме ВИЧ)… Ведь ВИЧ — это не просто отрасль медицины, это геополитика, и церковь прекрасно понимает, с чем имеет дело. Если бы это было просто мнение каких-то специалистов, то церковь могла бы высказываться. Скажем,

достоверность царских останков, которые захоронены в Петропавловской крепости, доказана на 99%, но Церковь их не признает. А ВИЧ, который абсолютно не доказан, церковь признала. Это говорит о политике двойных стандартов у церкви.

Но ничего не происходит без Воли Божьей, и теория ВИЧ-СПИДа — это тоже попущение Бога. Я вижу, что ВИЧ-положительные получают от этого большую пользу для себя. Человек пересматривает свои взгляды на жизнь, он перестает быть беспечным, быстро взрослеет. Перед ним вырисовывается его собственная смерть, как неизбежная реальность, в которую он до этого мог вообще и не верить. ВИЧ-инфицированные — это люди, которые начинают искать цели, достойные человеческого звания, зачастую приходят в Церковь. Если человека к Богу привел ВИЧ, то неважно, существует вирус или нет. Господь смиряет людей, в том числе через ВИЧ-инфекцию. А смирение — это самое лучшее, что может произойти с человеком на земле.