Врач сбежал от вич больного

Врач в поликлинике поселка Ныроб (Пермский край) не стала принимать пациента с положительным статусом ВИЧ, а также разгласила диагноз мужчины. О ситуации рассказала член местной Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) по правам осужденных Анна Каргапольцева.

Позже члены ОНК договорились с региональным СПИД-центром о том, что комиссия будет получать необходимые пациенту медикаменты и отправлять их автобусом в Ныроб. Минздрав Пермского края сообщил, что проведет проверку в связи с появившейся информацией о возможном разглашении врачебной тайны ВИЧ-пациента.

Ну пожалуйста, неужели нельзя их всех собрать и сжечь.

Не должно быть таких некомпетентных специалистов.

За такую зарплату - нельзя. Вот когда будет конкуренция на рабочее место, тогда и можно выбирать кому работать, а кому нет.

Подождем немного, вдруг, как обычно, вскроются некоторые незначительные нюансы, переворачивающие дело с ног на голову

Если, к примеру, эта девочка плюнет этому врачу в лицо своей кровью или будет пытаться скрывать свою болезнь, рискуя заразить, то ситуация станет вполне возможной.

Суть в попытках, не находите?

Попытках которые вы только что придумали?) У вас какая то больная фантазия

Не больнее вашей, особенно с учетом того, что всей картины мы,как обычно, не знаем. И да, речь шла о ВОЗМОЖНЫХ вариантах, когда такое поведение врача становилось бы минимум ПОНЯТНЫМ. О профессионализме, этике и прочих вещах, зачастую не соблюдаемых самими критикующими, речи не было

Это попытка тролинга, вы придумали девочку, которая хочет заразить людей вич, и поливает их кровью и начали про ее намерения писать, что это плохо, но это ваша фантазия, почему вы пытаетесь создать, какой то негативный образ людям с ВИЧ своими фантазиями?

перечитайте сообщения с самого начала, желательно вдумчиво. Отвечать на плоды вашего воображения у меня желания нет

а что за статья? а то это точно нарушение врачебной этики, тайны пациэнта воообще клятвы гиппопотамусу

Точно дудя не смотрела

Мрази, которых надо самих кастрировать.

Вообще надо бы показательно посадить. Но это вряд ли. Не стаканчиком же

Он просто сядет, сворует что-нибудь, в отличи от "воли" там будут люди.

Колония там есть, в Ныробе, строгач

Спидозный из строгача.

Может и правда пусть лучше быстрее сдохнет?

Нафиг на мусор лекарства тратить.

В источнике указана колония-поселение. По идее там отбывают за не общественно опасные преступления.

А, так их там несколько?

ВИЧ еще не СПИД. может вполне нормально и полноценно, и долго прожить на лекарствах. и поработать на благо общества - ну там фуфайки шить.

Ебанутый хороший врач и конкурсы ебанутые интересные

В свете последних событий про зарплаты врачей, ничего не имею против, если такие ебанашки будут получать меньше прожиточного минимума.

Интересно, поменяет ли она свое мышление, если сама заразится?

>поменяет ли она свое мышление, если сама заразится

Думаю да.Это как люди, которые смеются над инвалидами до тех пора пока сами не попадают в коляску или не получают какие либо другие травмы.Сразу начинается "ничего смешного,что ты смеёшься,тебя бы так" и т.д.

Врач в поликлинике поселка Ныроб не стала принимать пациента и разгласила диагноз

Ну хоть не сожгла.

Как будто "Следствие вели" посмотрел

В один из майских дней 1987-го нетерпеливые вездесущие рыбаки обнаружили в пригороде Кунгура на берегу реки Бабка труп, о чём и сообщили в ОВД. Начальник отдела Борис Еремеев немедленно направил на место происшествия оперативную группу, которая выяснила, что криминал, как говорится, налицо. Тело мужчины было обезглавлено, обнажено до пояса и упаковано в полиэтиленовую плёнку, обмотанную алюминиевой проволокой. Такие факты в те времена вызывали возмущение, а иногда и переполох среди населения. Информацию передали в уголовный розыск УВД Пермской области. Дело было взято на контроль и считалось резонансным.

Мы с Полыгаловым - все уважительно называли его Палыч - прибыли в город через день после обнаружения трупа. К нашему приезду местные опера установили, что погибшим является 24-летний местный житель, пропавший без вести в октябре 1986-го. Отправился на работу на сутки дежурить в пионерский лагерь и на следующий день домой не вернулся. Судя по материалам разыскного дела, кунгурские сыщики выяснили всё о мужчине, включая приметы и одежду, в которой тот ушёл. Всех, кого необходимо, опросили, кого надо - проверили, разослали ориентировки во все концы, не исключили и отработку версии убийства. В пионерском лагере даже полы вскрывали с целью обнаружения крови. Тщетно. И вот сейчас нам оставалось одно - найти убийцу.

С чего начать? Конечно же, самому осмотреть изъятые вещественные доказательства, побеседовать с родственниками, друзьями и побывать на месте происшествия. Это предстояло выполнить не для перепроверки качества ранее выполненной работы, а скорее для того, чтобы увидеть всё своими глазами и вжиться в среду, в которой было совершено преступление. Из вещественных доказательств - только кусок плёнки, в которую по пояс завернули труп, и алюминиевые спирали. На полиэтилене, кроме лёгкого налёта речной грязи, ничего не было, а вот проволока представляла интерес. В двух местах она хитроумно была сплетена так, что образовывала как бы ручки, за которые можно держаться. Отчётливо они проявлялись и на фотографиях обнаруженного трупа. Создавалось впечатление, что убийца, отчленив голову, неспешно приготовил тело к транспортировке. От шеи и до пояса плотно обернул плёнкой, чтобы кровь не стекала, закрепил руки вдоль туловища, связал ноги в области коленей и лодыжек и в таком виде, притащив на берег реки, сбросил в воду.

На следующий день поехали с Палычем на место обнаружения трупа. Разыскник Михеев повёл нас через густой ельник. Минут через десять ходьбы лес внезапно закончился, и мы упёрлись в скалистый, крутой, почти вертикальный обрыв.

- Здесь, - сказал Михеев.

Легли на траву у кромки обрыва и, свесив головы, с интересом стали рассматривать всё, что было внизу. Река, шириной метров 15-20, пока не вошла в привычные берега. Под нами, на мелководье, лежали два больших валуна.

- Между ними и обнаружили. Осенью после дождей камни не видно, затапливает, - сообщил опер.

Затем мы направились вниз по течению и метров через триста, углубившись в сосновый лес, вышли к строениям пионерского лагеря. Вживаясь в окружающую среду, сориентировались на местности, осмотрели и запомнили все строения, дорожки и уехали в отдел.

Позвонили в морг судебно-медицинскому эксперту, производившему вскрытие. Он сообщил, что голова отрублена посмертно, скорее всего, топором. Потерпевший накануне употреблял спиртное. Можно предположить, что смерть наступила в результате черепномозговой травмы, так как других повреждений на теле не обнаружено. Изъяты ткани из раны для проведения спектрального анализа с целью выявления частиц металла. Для более точных выводов о причинах смерти необходимо отыскать голову потерпевшего. Водолазы уже обследовали реку, но ничего не нашли. Труп передали родственникам. Так и похоронили. Участковые и опера продолжали отрабатывать дежурные версии, но результатов не было.

- Погибший - парень немного скандальный, один раз был обнаружен на рабочем месте выпившим. Увольнять не стали, так как некем заменить, - рассказал руководитель учреждения.

- Сторожей обычно сами проверяем, да и Булюк присматривает, - добавил завхоз. - Живёт неподалёку. Фронтовик, мы ему доверяем.

Где совершено убийство? Исходя из материалов дела, пришли к выводу: на территории лагеря, а труп, где бросили в реку - там и обнаружили. Никуда он не уплывал. Зажало между камней-валунов.

- Давай-ка мы с Булюком переговорим. Раз он чуть не каждый день на работу ходит, может, скажет что-то новое. Заодно на него посмотрим, приглядимся, - сказал Палыч. - Попросим следователя официально его допросить, а сами понаблюдаем.

- Опять Палыч какой-то трюк готовит. Это он может, - подумал я.

Подполковник милиции Полыгалов - невысокий ростом, худощавый, с рязанской улыбающейся физиономией и копной белокурых волос. Внешне всегда спокоен и обаятелен, умел расположить к себе людей, в том числе злоумышленников. Кумир и любимец всей оперской братии, как мужской, так и женской, был, действительно, большой мастер на разные психологические штучки и сюрпризы в ходе раскрытия преступлений.

Так вот, значит, решили понаблюдать за Булюком. Подготовили вопросы.

В кабинет шаркающей походкой, чуть прихрамывая и опираясь на палочку, вошёл сухощавый старичок среднего роста. Одет чистенько. Потёртый пиджак с орденскими планками и юбилейным знаком участника войны. Очки в чёрной роговой оправе с толстыми линзами.

- Родился и жил в одной из областей Западной Украины, - начал рассказывать Александр Иванович. - Учился, работал. Война, оккупация. После освобождения Украины ушёл на фронт. Демобилизовавшись в 1946 году, немного поработал и от разрухи уехал в Пермскую область на заработки. Женился. Из родственников на Украине никого не осталось. В тот день, когда дежурил погибший, в лагерь не ходил, некогда было.

- Ну, что скажешь? - спросил Палыч после того, как Булюк вышел.

- Не очень он и глухой. Переспрашивал, чтобы времени было больше обдумать. И глаза у него нехорошие, - ответил я.

- Вот-вот! - согласился с моими выводами Полыгалов. - Надо его получше узнать, кто он такой, этот дедушка?

- Борис Сергеевич, нужна рота бойцов, - без предисловий заявил я.

- Может, тебе весь отдел сразу построить - ехидно улыбаясь, спросил он.

Я немного сбавил обороты и спокойно объяснил ситуацию. Борис Сергеевич, как человек глубоко порядочный, волевой, энергичный и высокопрофессиональный, меня понял.

- Ладно. Поезжай в лагерь, готовься. Через час соберу людей сколько смогу. Сам понимаешь, кроме убийства, ещё куча преступлений и по всем работать надо, - миролюбиво закончил начальник отдела.

В указанное время на поляне выстроились человек тридцать. Я приступил к инструктажу:

- Необходимо разомкнуться в цепь с интервалом три метра и не спеша прочесать лес. Дойти до берега, затем развернуться и пройти в обратную сторону. Собрать всё, что обнаружите: тряпки, вещи, проволоку, топоры, лопаты…

- Вот здесь она лежала, - сказал парень, указывая почти в центр полянки, покрытой молодым мхом и травкой.

- Доложи лично начальнику о проделанной работе и передай, чтобы присылал следователя с понятыми для осмотра места преступления, - пожимая руку сержанта, сказал я.

Поздоровались, представились. Палыч, излучая добродушие, наговорил хозяйке разных комплиментов. Они ушли в дом, а я остался во дворе осмотреться. Замков на дверях построек не было, поэтому поочерёдно в них заглядывал. Войдя в последнее сооружение с полуобвалившейся крышей и поломанной стенкой, заметил несколько связок коротких остроганных досочек, в народе называемых вагонкой. Они были аккуратно обвязаны алюминиевой проволокой, а сверху хитро вплетена ручка, очень похожая на ту, что мы уже видели. Каждая связка напоминала чемодан. Вытащил их ближе к порогу так, чтобы было видно с улицы. Вскоре Палыч вышел во двор, продолжая на ходу разговаривать с хозяйкой.

Стали раскланиваться. Я лихорадочно соображал, как привлечь внимание Полыгалова.

- Всё собирается чинить, да руки не доходят. А доски эти из лагеря натаскал. Там ремонт делали, вот обрезки и остались, - сказала хозяйка.

Палыч, увидев вязанки, сходу оценил обстановку. Стал серьёзным.

- Мария Никитична, мы это заберём. Проволока интересная. Сейчас в лагерь поедем, с Александром Ивановичем переговорим. Может, он нам поможет.

- Кажется, наших засекли! - выдохнул Палыч.

С криками и матом на дорогу прытко выскочил Булюк с дубиной в руках. Увидев нашу машину, остановился.

- Что случилось? - спросил я.

- Да опять бичи из города зашныряли. Только и знают, что пакостят.

- Александр Иванович, завхоз в лагере? - поинтересовался Полыгалов.

- Был с утра. Недавно за краской уехал, сказал, что сегодня уже не вернётся, - ответил он.

…Мы поехали дальше. В салоне Палыч обронил:

- Суетиться не будем. Сначала эксперту наш улов покажем, да с заведующим хозяйством переговорим.

- Ну а дальше всё происходило на ваших глазах. Шустрый дедок, - подытожил докладывающий.

По приезду в отдел оперативники перетаскали упакованные доски в кабинет следователя и уехали искать завхоза. Мы с Палычем отправились к экспертам-криминалистам, которые находились в соседнем здании. Внимательно изучив проволочные вещдоки, они вынесли предварительное устное заключение: покойника и доски одно лицо упаковывало! Позже и завхоз объяснил, что действительно осенью разрешил Александру Ивановичу взять оставшуюся от ремонта вагонку для своих нужд.

Лишь на восьмой день после задержания Булюк дал признательные показания о необходимой обороне от потерпевшего, да и то после предъявления всех заключений экспертиз. Доказывать что-то иное было бессмысленно. Суд отнёсся к нему благосклонно, приговорив к незначительному сроку. Через полгода, находясь в колонии, виновный свёл счёты с жизнью.

Получила вирус от парня-наркомана. Его не виню — сама понимала, чем грозят такие отношения. Думала, смогу ему помочь. В итоге парня посадили за хранение. Сейчас он, наверное, уже мертв. Из тюрьмы он мне писал, что нашли ВИЧ. Я сдала анализ — результат отрицательный. Видимо, тогда еще не определялся. Я выдохнула, думала, что пронесло. Но не пронесло.

В 2009-м я сдавала анализы по какому-то другому поводу. Через неделю домой позвонили — мама взяла трубку, — меня попросили прийти к инфекционисту. В глубине души я ждала этого звонка. Думала, что позвонят еще раз. Но никто не перезвонил. Я предпочла думать, что ошиблись. Игнорировала страшную мысль.

Когда решила заняться здоровьем — пошла к врачу, и там, конечно, ВИЧ подтвердился. Мне кажется, внутри я всегда понимала, что не пронесло. Я прошла все стадии принятия и не собиралась отказываться от терапии. Но в 2012 году таблетки давали не сразу – только по показаниям. Я просто ждала, когда выпишут лечение.

Анализы у меня не менялись. Я читала страшилки про терапию и решила, что таблетки меня убьют быстрее, чем вирус, — про побочные эффекты очень много негатива. И я решила — не буду пить. В периоды депрессии вообще отрицала, что больна.

Паранойя чуть не свела меня в могилу. Я стала скрывать статус даже от докторов. Когда заболела пневмонией, не сказала врачу о своем диагнозе и он назначил обычные антибиотики. Я болела три месяца, ничего не помогало, задыхалась, оказались поражены оба легкого. Меня увезли на скорой. А я боялась признаться — вдруг откажутся лечить. Когда в больнице взяли кровь и все поняли — я сделала вид, что не знала. Было стыдно и глупо. Я изображала оскорбленную — мол, я питаюсь хорошо, с маргиналами не тусуюсь, как вы можете мне такое говорить? В общем, ушла в полную несознанку. Вот дура. Сказала бы сразу, назначили антибиотики посильнее и быстро бы поправилась.

Вот так я жила двойной жизнью. На людях работала, отдыхала, и все хорошо. А оставалась наедине с собой — морщилась от брезгливости, боролась со страхом умереть. Боялась всех заразить, боялась, что на работе узнают. В голове каша — куча противоречивой информации, ума не хватает отсеивать неправильное. И в итоге я спряталась в кокон — ОТСТАНЬТЕ ОТ МЕНЯ. Я ничего не хочу.

В таких метаниях я и жила восемь лет. Решила отказаться от детей и посвятить себя работе. Но в августе незапланированно забеременела. И была почему-то рада. В тот момент проснулось все, что я в себе хоронила десять лет. У меня наконец появился стимул все изучить и проконсультироваться с врачами. Я решила начать принимать таблетки.

Но тут вмешалась мама. Это было самое тяжелое. Она диссидент. Мама плакала, умоляла меня не пить. В какой-то момент она была на грани серьезного срыва. Мне было ее так жалко. До 16 недель не могла себя заставить поехать в больницу — мама рыдала, потому что боялась за меня. Только тогда до меня дошло, что пока я переживала за себя, не заметила, как мама у меня под носом чуть с ума не сошла. Я поехала в больницу и там под наблюдением медиков начала терапию.

Обычно терапию принимают дома. Но так как дома — мамины истерики, а я беременна, то мы с врачами в СПИД-центре решили начать в стационаре. Побочные эффекты были первые две недели — расстройство желудка и бессонница. И то я не уверена, что дело в лекарствах. В больнице я видела много людей в СПИДе, конечно, что ни говори, но большая часть — это наркоманы. Девочки, получившие половым путем, — пьют исправно и по ним никогда не скажешь. Но то, что я там увидела, заставило меня еще больше разобраться в вопросе.

Сейчас все встало на свои места, бросать терапию я не стану. Побочек у меня нет совсем. Страхи ушли, от врачей я больше не скрываю, поняла, что такое отношение к ВИЧ я сама себе придумала. Правда, есть небольшое опасение пропустить прием, но оно уходит со временем. Мне повезло, что вирус не прогрессировал, — я могла доиграться.

Маму я за полгода переубедила — она теперь смеется над диссидентами. Хотя на самом деле это не смешно — там много просто запутавшихся и запуганных. Я думаю, что ее диссидентство — защитная реакция, она не могла допустить мысли, что ее дочь, самая лучшая и самая любимая, может быть с ВИЧ.

Многие боятся, что если начнут принимать лекарства и не смогут вовремя выпить таблетку, иммунитет больше работать не будет. Это неправда. Антиретровирусная терапия действует только на вирус, а на иммунитет не влияет. Но это плохо объясняется, да и не сразу понимается. Ну и, конечно, у многих самочувствие со временем никак не меняется. А раз ничего не болит, то зачем пить какую-то химию. Но ждать, когда упадет иммунитет, я больше не хочу. Я видела в больнице, к чему это приводит, — ужасное зрелище.

Анна Каргапольцева. Фото из архива женщины

Подопечный Каргапольцевой рассказал, что после этого у него был небольшой шок.

Я обратился за помощью и не ожидал такой реакции, - делится мужчина. - Считаю, что врачи должны быть более компетенты и адекватнее реагировать на подобные ситуации, в конце концов есть же врачебная этика.

Анна рассказала, что после произошедшего проблему решили по-другому.

Мы созвонились с краевым СПИД-центром. Нам подробно и без криков объяснили, как можно получать терапию в Перми по доверенности. Будем получать там и отправлять в Ныроб автобусом. Но я возмущена поведением врача. К тому же, ее крики на всю больницу о статусе нашего подопечного - разглашение врачебной тайны, а это уголовная ответственность.

Сам мужчина говорит, что сейчас все хорошо.

Я жду лекарства, общаюсь с близкими, работаю, - говорит он. - Спасибо Анне, она сильно помогла.

Министр здравоохранения Пермского края Оксана Мелехова напомнила, что в соответствии со статьей 13 Федерального закона, государство гарантирует неразглашение диагнозов пациентов. А обязанность по хранению врачебной тайны возложена на лечащего врача и иных работников медучреждения, которым стало известно о диагнозе пациента.

Оксана Мелехова. Фото правительства Пермского края

Конечно, оставить без внимания данное сообщение я не могу. Руководство медицинского учреждения совместно с представителями Минздрава Пермского края проводят проверку по изложенным в публикации фактам, - сообщила Мелехова.

Проверку проводит и краевая прокуратура. Меж тем, сама врач, на которую пожаловалась правозащитница, отрицает, что она оскорбляла пациента и разглашала его диагноз.

Николай Баранов, сотрудник реабилитационного центра, который работает с ВИЧ-инфицированными, поделился мнением о ситуации.

Николай Баранов. Фото из личного архива мужчины.

Я работаю консультантом и психологом. Помогаю людям с ВИЧ принять свой диагноз, а тем, кто не болен, донести, что люди с иммунодефицитом не так опасны, как многие себе представляют. Из своего опыта общения с инфицированными могу сказать, что многие пребывают в состоянии страха за свою жизнь, они очень часто сталкиваются с агрессией и непониманием.

Баранов говорит, что знает много историй, когда права людей с положительным ВИЧ-статусом нарушались

Например, воспитателю детсада пришлось уволиться с работы из-за того, что ее бывший муж распространил информацию о ее ВИЧ-статусе, - говорит Баранов. - Директор ее защищала как могла - воспитатель проработала пять лет без нареканий. Но, увы, работы из-за диагноза девушка лишилась. И подобных историй можно встретить немало.

Баранов также отмечает, что пока многие живут представлением о том, что ВИЧ передается чуть ли не касанием, отношение к проблеме и к инфицированным не изменится.

По мнению Баранова, проблема в том, что вопрос ВИЧ-инфекции поднимается крайне редко.

Всего два раза в год: 1 декабря в Международный день борьбы со СПИДом и иногда в 17 мая - во Всемирный день памяти жертв СПИДа, - уточняет Баранов. - Мы с этим работаем. К примеру, в 2019 году провели ряд тренингов в 9 учебных заведениях. Они показали, что люди мало информированы. Тем не менее я сделал вывод, что молодежь более толерантна к проблеме, чем люди возраста 30+. У молодежи есть просвет в этом плане, но небольшой. Считаю, что нужно образовывать учителей, чтобы они более подробно доносили информацию о заболевании подрастающему поколению.

Ситуацию с мужчиной, про которого рассказала Анна Каргапольцева, Баранов назвал недопустимой.

Не важно, где такое происходит, - в глубинке или мегаполисе, - рассуждает мужчина. - Врач во-первых, не имеет права разглашать диагноз, а во-вторых, не должна отказывать в помощи. В нашей медицине творится что-то страшное.

Статистика: в Пермском крае на 14 февраля 2020 года зафиксировано 17,2 процента ВИЧ-инфицированных на 100 тысяч населения. Это на 14,7 процента выше, чем за тот же период в 2019 году. Наибольшие показатели заболеваемости зарегистрированы в Кишертском, Карагайском, Верещагинском районах, Лысьве и Губахе.

ВИЧ-инфекция передается только через четыре основные жидкости организма:

Существует несколько путей заражения ВИЧ-инфекцией

⠀Естественный путь заражения:

• Половой (незащищенный половой контакт)
• Вертикальный (от матери к ребенку)

Искусственный путь заражения:

Заразиться ВИЧ-инфекцией через слюну, мочу, пот — невозможно. В слюне ВИЧ-инфицированного человека находится незначительное количество вируса, но для того, чтобы произошло заражение ВИЧ таким путем, необходимо более двух литров слюны.

Телефоны доверия по вопросам ВИЧ-инфекции: 285-03-56 (с понедельника по пятницу, с 16:00 до 20:00), 8-809-300-10-95 (с понедельника по пятницу, с 16:00 до 20:00, суббота и воскресенье с 9:00 до 21:00).

Вскрылось после жалобы

Проверка обстоятельств случившегося началась после жалобы одного из пациентов краевого центра специализированных видов медицинской помощи № 1. После лечения в медучреждении он обнаружил, что стал носителем ВИЧ-инфекции. Комиссия, созданная для расследования, обнаружила, что этот случай не единичный. Всего за два месяца в 2018 году заразились еще четыре человека, в том числе трое детей 2016 и 2017 годов рождения. Самому младшему пациенту на момент заражения было 1,5 года.

Проверка Минздрава выявила грубые нарушения в ходе оказания медпомощи и несоблюдение санитарных правил. Медперсонал повторно использовал одноразовые венозные катетеры. Иглу использовали для проведения манипуляций при лечении ВИЧ-инфицированного пациента. Старшая медсестра не заполняла журнал о проводимых с медсестрами беседах по профилактике инфекционных заболеваний. Медсестру, которую подозревают в преступной халатности, уволили, а ее коллеги получили административные и дисциплинарные взыскания.

Всем пострадавшим назначена пожизненная бесплатная терапия. Как минимум один из них уже заявил о намерении обратиться в суд за компенсацией вреда здоровью.

Признали халатность

Судя по имеющейся информации, в данной ситуации может быть возбуждено уголовное дело по факту нарушения санитарно-эпидемиологических норм (ст. 236 УК РФ), считает президент Лиги защитников пациентов Александр Саверский.

— Все потерпевшие вправе обратиться в суд с исками о возмещении морального вреда и материального, если он возникнет, например, в связи с лечением и госпитализацией. По идее теперь в течение всей жизни лечебная организация, где это произошло, должна будет обеспечивать этим людям нормальное существование, — подчеркнул он.

По словам эксперта, с большой долей вероятности суд встанет именно на сторону пострадавших в этой ситуации, поскольку краевой минздрав уже признал халатность персонала.

— Размер компенсации всегда остается на усмотрение суда. Максимальная выплата была в 2008 году на станции переливания крови в Воронеже — тогда удовлетворили иск на 3,5 млн рублей. Заражение подобным заболеванием может квалифицироваться как причинение тяжкого вреда здоровью, поэтому последствия для медицинской организации могут быть вполне разорительными, — подчеркнул Александр Саверский.

Временное отстранение

— У нас, к сожалению, нет персональных лицензий у врачей, поэтому даже такое самоназвание, как врач частной практики, по своей сути некорректно. Тем более если речь идет о муниципальных медучреждениях. Врачи считаются работниками по Трудовому кодексу, а лицензия есть только у самой медицинской организации, — отметил Некрасов.

Виновником в таких случаях, как правило, признают конкретных лиц, совершивших манипуляцию, которая привела к ухудшению состояния пациента. При этом незнание в данном случае от ответственности не освобождает.

— Виновником в первую очередь будет признан тот, кто совершил конкретное деяние: вставил повторно иглу в вену пациента. Медсестра не может быть некомпетентным человеком: она проходит специальные курсы и получает профильное образование. Поэтому ситуации, когда медсестры говорят о том, что не знали, что нельзя пользоваться одним и тем же шприцем, — это абсурд. Даже ребенок знает, что это глупость и ложь. Поэтому она в любом случае будет отвечать за содеянное, — добавил адвокат.

Людей, которые ответственны за закупки, в подобных ситуациях, привлечь к ответственности достаточно трудно.

— Что касается вышестоящего начальства, то вполне возможно, что для него тоже будет предусмотрена персональная ответственность по более мягкой статье. Может, у них и были шприцы на складе, но просто есть сумасшедшие люди, которые считают нормальным колоть шесть раз подряд одну и ту же иглу, — подчеркнул Некрасов.

Требовать компенсацию за вред, причиненный здоровью, можно либо с лица, признанного судом виновным, либо же с медицинской организации, не дожидаясь уголовной ответственности для конкретного лица.

Поскольку антиретровирусная терапия для лечения ВИЧ включена в систему ОМС, компенсировать траты на лечение пациент может лишь в том случае, если врач прописывает ему лекарства, которые не выдаются бесплатно. Наиболее сложная часть гражданского иска — требование компенсации морального вреда, добавляет юрист.

— Компенсация морального вреда может быть как совершенно незначительной, так ее может и не быть вовсе. Рассчитывать такую компенсацию очень сложно, потому что нет методики. В России все решения судов деперсонализированы и каждый из пятерых пострадавших должен получить разную сумму. Причем доказывать нужно довольно очевидные на первый взгляд вещи: например, то, что из-за ВИЧ жизнь человека ухудшилась и он получает моральные страдания, — резюмировал Некрасов.

Одно лечат, другое калечат

За последнее время это не первый случай массового заражения пациентов опасной инфекцией во время лечения в больнице. В декабре прошлого года в Амурской областной клинической больнице по меньшей мере у 26 онкобольных детей выявили гепатит С. Было возбуждено уголовное дело по факту нарушения санитарно-эпидемиологических правил в больнице. Скандал привел к отставке руководителя регионального минздрава Андрея Субботина.

Изначально выдвигались версии о том, что дети могли заразиться во время переливания крови, однако окончательная причина произошедшего до сих пор не установлена. Согласно экспертному заключению, вероятным источником заражения детей мог стать ребенок, который проходил здесь лечение 10 лет назад.

В областном правительстве уже утвердили программу по лечению и реабилитации детей с вирусным гепатитом С, которая включает в себя полное лекарственное обеспечение и реабилитационные мероприятия. В 2019 году на эти цели выделили 16,4 млн рублей, отметила заместитель председателя правительства региона Ольга Лысенко.

Тяжелее всего проконтролировать использование одноразового стерильного инструмента во время операций и в отделении реанимации. В 2017 году в Самаре возбудили уголовное дело после заражения пациентки ВИЧ во время плановой операции на коленном суставе. Женщина узнала о положительном ВИЧ-статусе, когда пришла на обследование спустя год после операции. Анализы показали наличие вируса в крови. Исключив все другие возможные пути передачи, следователи пришли к выводу, что медперсонал нарушил правила использования перчаток и обработки рук при введении катетера.

Трудно выявить, легко скрыть

Кроме того, проверки медучреждений со стороны Роспотребнадзора перестали быть внезапными. Теперь ведомство обязано предупреждать о готовящихся проверках, поэтому они носят отчасти формальный характер.