Невротические механизмы при паранойе

Специфика психоаналитического знания позволяет рассматривать любое психологическое явление столь многомерно, насколько это возможно. При этом рассматриваемый контекст не имеет ограничительных линий и, более того, содержит выраженный эвристический потенциал для последующих исследований. Все это кроется в самой природе бессознательных процессов, которая неизменно и неизбежно будоражит познавательную потребность человека, порождая все новые и новые вопросы, требующие своего ответа. Особенно занимательные вопросы и еще более занимательные ответы порождает плоскость взаимоотношений. Наше исследование посвящено анализу ревности, - прежде всего, с позиции структурно-динамических составляющих, лежащих в основе этого сложного и неоднозначного явления.

Зигмунд Фрейд о ревности: невротическая триада

Содержание спроецированной ревности уже определяется ее обозначением, а именно – защитными проективными механизмами. Побуждения собственной неверности подвергаются вытеснению и затем проецируются на собственного партнера. Теперь уже не сам человек испытывает мотивацию неверности, а его партнер. Соответственно, выраженная подозрительность в отношении верности партнера в этом случае имеет корни в проективных тенденциях.

Стоит отметить, что схожая точка зрения имеет место в работах Ш.Ференци. Так, еще в 1913 году Ференци, опираясь на анализ нескольких клинических случаев, рассматривал взаимосвязь ревности, гомосексуальности и паранойи [13].

Карен Хорни о ревности: базальная тревога и невротическая потребность в любви

Одним из средств защиты от базальной тревоги является любовь. Данная потребностная ориентация может иметь разную интенсивность, от нормальной до невротической, - последнее определяется степенью интенсификации базальной тревоги.

Мелани Кляйн о ревности: зависть и ревность

Достаточно интересный подход к пониманию ревности сложился в рамках британской школы психоанализа Мелани Кляйн. Сама специфика подхода, где во главу угла легли сложные коллизии ранних объектных отношений, дает возможность использования гибкого теоретического и клинического инструментария для анализа и понимания механизмов ревности.

Стоит отметить, что, помимо вышеотмеченного, Кляйн и ее последователями разработан ряд важных механизмов, которые помогают понять важные динамические особенности ревности. В частности механизм проективной идентификации, к которому мы обратимся ниже в предложенной нами модели.

Петер Куттер о ревности: первичная травма или между Эдипом и Нарциссом

Петер Куттер, описывая всеобъемлющий характер ревности и раскрывая различные варианты ее проявлений, отмечает, что понять причину ревности взрослого человека можно только с учетом предшествующей первичной травмы. Последствия этой травмы в форме страстей могут сохраняться десятилетиями, однако, большей частью являются вытесненными ценой разнообразных психических расстройств [7].

Что касается актуальных переживаний ревности, то они, согласно Куттеру, продиктованы нарциссической обидой. А ненависть и месть, характерные для состояния ревности, имеют по большей части защитный характер, направленный на восстановление нарциссического баланса.

Говоря о механизмах проявления агрессии, Куттер, опираясь на клинические наблюдения, пишет, что при пассивной любви объектом агрессии мужчины является партнерша, а при активной – соперник. При этом он отмечает, что нередко за агрессией к сопернику скрываются инвертированные гомосексуальные импульсы. В крайнем варианте последнее может выразиться в форме параноидальной ревности. Помимо этого, ревность может являться следствием проекции собственных интенций к измене. Здесь мы наблюдаем явные параллели с моделью ревности, предложенной З.Фрейдом.

Говоря о первичной травме, лежащей в основе ревности, П.Куттер, по сути, выделяет в качестве ее содержания раннюю депривацию. По началу, это закономерная фрустрация пассивной любви ребенка, а при появлении активной любви – фрустрируется и она. Безусловно, глубина и сила последующей ревности целиком определяется качеством родительского отклика на потребности ребенка.

Таким образом, согласно П.Куттеру, в основе ревности лежит первичная травма, неизбежно возникающая депривированность и нарциссическая травматизация. Хотя, безусловно, вышеотмеченное имеет разные качественные и количественные структурные вариации.

В заключении теоретического разбора, стоит также отметить, что значительный материал для исследований и концептуальных разработок ревности содержится в работах представителей различных вариаций теории объектных отношений. В первую очередь, авторов, главный исследовательский акцент которых направлен на проблематику нарциссических аспектов личности и нарциссической патологии соответственно.

Клинические предпосылки

В рамках данной работы, с опорой на материал, полученный в ходе психологической практики с отмеченной проблемной областью, мы хотим предложить авторскую модель динамической структуры ревности. При этом эта модель касается наиболее в регрессивно-генетическом плане ранней ревности, которая подчас сложно поддается когнитивной конкретизации и психологической проработке, основанной на рационально-ориентированных интервенциях. Данный тип ревности мы обозначили в качестве первичной. Это уточнение является важным и позволяет отделить данный тип ревности от иных ее проявлений и форм (например, генетически более поздних, - экзистенциальных). Ниже, мы надеемся, станет понятным подобное дифференцирующее обозначение ревности.

Клинический материал, полученный в ходе работы с вышеотмеченной проблематикой, позволил нам выделить несколько, на наш взгляд, наиболее важных и взаимосвязанных характеристик:

Во-вторых, сам бессознательный материал, продуцируемый в ходе аналитической работы, принадлежит тому уровню психической организации личности, для которого конвенциональное вербальное описание не совсем подходит. Иными словами, регрессивный материал, характерный для этого уровня сложно поддается вербальной проработке.

И, в-третьих, зачастую сам материал ревности является скрытым за иными психологическими деструкциями. Так, например, материал ревности нередко скрывается в клинической картине различных фобий.

Регистр слияния

Регистр вторжения

Регистр вторжения представляет собой репрезентацию внешней динамически структуры, нарушающей регрессивное диадическое единство субъекта и объекта. Данный регистр, с одной стороны, наиболее сильно когнитивно конкретизирован, с другой - имеет выраженную вариативность в пространстве и времени. Именно здесь можно наблюдать аффективную фиксацию агрессивных импульсов и когнитивную фиксацию на образе, который имеет разную степень структурированности. Порой навязчивая фиксация на конкретном образе не ограничена ни во времени, ни в пространстве. Образ в этом случае представлен кропотливым анализом, имеющим достаточно сложную структуру.

Для большей ясности приведем несколько примеров, представляющих когнитивную конкретизацию вторгающегося агента.

Регистр нужности

Возможно, некоторые приведенные параллели помогут более или менее наглядно выразить вышеотмеченное. Так, М.Балинт, изучая ранние объектные отношения через призму клинического опыта, приходит к идее первичной любви, одной из характеристик которой является пассивный характер. Эта форма отношений отличается односторонним характером, где первичны и единственны потребности одного. А другой является объектом или даже своего рода средой для удовлетворения потребности ребенка или регрессировавшего взрослого в слиянии, скрещении или объектной гармонии [2]

Данный регистр в наиболее явной форме когнитивно конкретизируется в своем дефицитарном выражении.

Динамическое соотношение регистров ревности: невротическая триада ревности

Активация же регистра вторжения приводит к усилению регистра нужности, а далее по очередному кругу, который в своем крайнем выражении может дойти до практически галлюцинаторного предпсихотического поиска вторгающихся агентов. Как правило, работа этой триады имеет свою динамику, которая характеризуется вспышками разной продолжительности до достижения определенного энергетического предела, - а далее спад и переход в латентное состояние до последующей активации.

Если обратиться к содержательной стороне регистров, рассматривая их в генетическом аспекте, то стоит отметить некоторые ключевые моменты.

В-четвертых, закономерно возникающий в процессе развития эротизированный объектный компонент, нуждается в своем объектном выражении. Однако нарциссический катексис объекта затрудняет его объектный катексис. Иными словами, объект, воспринимаемый как продолжение собственной самости не может полноценно восприниматься в качестве отдельного объекта. Он является отражением интрапсихической структуры, - структуры самости субъекта. Безусловно, один и тот же объект может быть одновременно катектирован объектным и нарциссическим либидо. Однако, на наш взгляд, один из катексисов является дополнительным в отношении другого. При нарциссическом катексисе объекта, объектный катексис может быть реализован лишь частично. В частности, Х.Кохут, анализируя изменения, являющиеся следствием проработки нарциссического переноса, отмечает расширение и усиление объектной любви, или даже, если быть точнее, – способности к объектной любви.

И в пятых, нереализованный объектный катексис, нуждается в реализации. И находит окольный способ, достаточно часто, используя для этого… агент вторжения. Как бы парадоксально это не выглядело, но наличие вторгающегося агента часто усиливает эротический компонент в отношении нарциссически катектированного объекта. Это можно наблюдать как в клинической практике, так и на примере простых наблюдений обыденной жизни. Появление соперника/соперницы усиливает внимание и повышает ценность объекта. Закономерным следствием этого является активация сексуально-агрессивных аффективных тенденций.

Здесь мы сталкиваемся с центральной амбивалентной осью регистра вторжения. С одной стороны, актуализация регистра посягает, а порой и разрушает состояние нарциссического цепляния, слияния или оккупации (регистр слияния), тем самым вызывая тревогу и агрессию, - как следствие угрозы собственной фрагментации (часть меня действует без меня). С другой стороны, данный регистр используется как вспомогательное средство объектного катексиса, иными словами, с помощью агента вторжения усиливается эротизированное объектной восприятие партера/партнерши.

В заключении стоит отметить, что предложенная модель не затрагивает всех аспектов ревности, а ограничивается первичной, наиболее ранней и примитивной ревностью. Вместе с тем, мы понимаем, что имеют место достаточно вариативные и важные аспекты, характерные для генетически более поздних форм ревности. Например, экзистенциальные проявления, связанные с изолированностью и страхом одиночества.

Параноики — кто они?

Параноик — это тот, кто хоть чуть-чуть представляет, как на самом деле дела обстоят.

Уильям Берроуз

Целеустремленный, энергичный, уверенный в своей правоте, идущий напролом. Не обращает внимания на мелочи, в том числе и на такие, как люди. Поэтому плохо ладящий с чувствами, зато обладающий отменной логикой. Подозрителен и во всем склонен видеть злой умысел. Причем часто он в этом оказывается прав. Бывает очень ревнив и не приведи господь, если он истец, а вы – ответчик. Точно засудит.

Как говорится, у бегемота плохое зрение, но при его массе тела, это должно тревожить других.

В своих глазах он – человек с чувством собственного достоинства, а для окружающих – параноик с манией величия.

Параноик – это особый тип личности – закрытые, подозрительные, лишенные чувства юмора, раздражительные. Они могут быть очень активными, у них часто приподнятое настроение, им могут быть свойственны аккуратность, добросовестность, ответственность и обостренное чувство справедливости.

Они склонны к застреванию, большие идеи и планы часто их мало интересуют, а незначительные могут заслонить собой весь мир. У них узкий кругозор, зато они прямолинейны, конкретны и могут быть непоследовательными.

С юности параноиков отличает склонность к обилию односторонних и логически неправильных умозаключений. Все, что происходит вокруг него, наделено особым смыслом и направленно на него. Все, что связанно с его персоной имеет особую важность, а ко всему остальному они глубоко безразличны.

Все происходящее оценивается как подтверждение его сверхценных идей, а все что противоречит – прямо игнорируется для подкрепления уверенности в собственной правоте.

Истинный параноик знает, что если всё хорошо, значит всё хорошо замаскировано.
(Автор неизвестен)

Если паранойя является симптомом шизофрении, то такой человек может перейти к убийственным действия в самом прямом смысле и начать физическое устранение своих врагов.

В психиатрии паранойя – это расстройство психики, характеризующееся систематическим бредом, манией величия и преследования, переоценкой собственных суждений, склонностью к подозрительности и разоблачительности, конфликтности и сутяжной борьбе, интерпретационной деятельности и конструированию спекулятивных систем. (Лейбин В. Словарь-справочник по психоанализу, 2010 г).

Даже у параноика есть враги.

Психоаналитики с самого начала пытались провести различие между паранойей и шизофренией, хотя и усматривали связь между их симптомами.

По мнению З. Фрейда, часто подобное заболевание может возникнуть из-за обиды, нанесенной Я, из-за невозможности получения удовлетворения в сфере созданного человеком идеала-Я, сублимировании и его разрушении.

Параноик все время противопоставляет себя окружающим, всегда начеку к угрозе извне и в любой момент готов дать отпор. Чаще всего они опасаются посягательств на своих сексуальных партнеров, свои права и собственность. Окружающие как будто постоянно хотят их унизить, отрицательно к ним относятся и строят козни против них.

Есть такие личности, при общении с которыми создается впечатление, что вокруг них сплошь коварные враги!

С раннего возраста и до старости эти проявления мало изменяются. Самым распространенным свойством параноиков, по мнению П. Ганнушкина, является склонность к образованию сверхценных идей, которые подчиняют себе всю личность и уже эта идея начинает управлять ими.

Такие люди сами практически не доходят к психоаналитику, так как убеждены, что с ними-то все в порядке, а с другими все не в порядке. Более того, бессознательно они опасаются того, что если терапевт узнает их получше, то он будет шокирован их грехами и отвергнет или накажет их за совершенные ими преступления. Они постоянно отражают это унижение, переводя любое чувство собственной плохости в угрозу, исходящую извне. Бессознательно параноики ожидают, что будут разоблачены, и проецируют свой собственный страх в постоянные изматывающие усилия распознать в поведении других “действительно” злые намерения по отношению к ним.

Но необходимо подчеркнуть, что некоторых людей, которые кажутся параноиками, могут действительно преследовать сектанты, родственники, бывшие любовники. Они действительно могут подвергаться опасности, о которой говорят. Будучи параноидными они становятся магнитами для дурного обращения с ними.

Если вам кажется, что за вами следят это не значит, что у вас паранойя.

Если ты параноик, это ещё не значит, что за тобой не охотятся.

В виду того, что источник своих бед параноик видит в других, то самые нарушенные из них могут представлять реальную опасность для окружающих. Предполагается, что в развитии параноидной акцентуации характера немаловажную роль играет повышенный уровень внутренней агрессии. Маленькому ребенку трудно справляться с собственными агрессивными эмоциями и раздражительностью, особенно если окружающие его взрослые сами не умеют адекватно проявлять свои агрессивные импульсы. Их отрицательная реакция на ребенка будет только подкреплять его чувства о том, что вокруг – недоброжелатели. Такой ребенок страдает от поражения ощущения собственной силы и подвергается постоянному подавлению и унижению. Часто дети перенимают такой стиль общения от своей семьи и учатся доверять только членам своей семьи.

Помимо того, что параноики вынуждены бороться с собственным гневом, они страдают и от преследующего их страха, связанного с ожиданием возможной опасности и вреда, исходящих от других.

Чувство стыда, так же как и вины, им не знакомо. Используя отрицание и проекцию, они направляют свои усилия на то, чтобы пристыдить и унизить окружающих.

Лучше быть живым параноиком, чем мертвецом, который ждал от жизни только приятных неожиданностей. Макс Фрай

Итак, гештальт-терапия сконцентрирована на текущих событиях, переживаемых клиентом.

Основные принципы гештальт-терапии - актуальность, осознанность, ответственность. Незавершенные ситуации, неудовлетворенные потребности накапливаются и требуют завершения.

Рассматривая организм и среду как единое целое, Папуш М.П. ("Я" и "Мы" в гештальт-терапии: аксиологический анализ концепции невротических механизмов. 1992) вместе с тем подчеркивал, что есть контактная граница между индивидуумом и его внутренней и внешней средой. У здорового человека эта граница подвижна. Поэтому возможны как контакты со средой, так и отход от неё. Контакт сопровождается формированием гештальта, отход – его завершением. Потребности можно реализовать в контакте с окружающей средой. Фазы в цикле контакта со средой: преконтакт (осознавание); контактинг (отношение к возникшей потребности, эмоция, выбор средств и способов удовлетворения потребности); полный контакт (осуществление деятельности, потребность удовлетворяется); постконтакт (стадия ассимиляции, присвоение опыта).

Движущей силой этого ритма (контакт – отход) Перлс считал иерархию потребностей. Доминирующая потребность является гештальтом, на ограничение, завершение и нейтрализацию которого в данный момент направлены все усилия организма. И основой возникновения невротического конфликтаПерлс считал именно столкновение потребностей организма со средой. Их фрустрация ведет к подавлению желаний, разрушению контакта. Человек начинает использовать лишь безопасные с его точки зрения способы взаимодействия с миром. Поэтому претерпевает изменение его граница с миром. Человек может направлять все свои усилия на то, чтобы быть подальше от людей. Индивидуум сосредотачивается на средней зоне, за счет исключения событий, происходящих во внутренней и внешней зонах. Эту среднюю зону Перлс называл зоной фантазии. Зона фантазий несет в себе незавершенные гештальты из прошлого, а поскольку деструктивная природа этих гештальтов проявляется в настоящем, то невротику трудно жить в этом настоящем. Перлс утверждал, что корни невроза лежат в тенденции фантазировать и интеллектуализировать там, где нудно просто осознать настоящее. Саморегуляция организма зависит от степени осознания настоящего и от способности жить в полную меру здесь и теперь. И для удовлетворения своих потребностей мы постоянно должны быть в контакте с зонами своего внутреннего и внешнего мира [6].

Психическое физическое и социальное здоровья достигается в непрерывном творческом приспособлении на границе контакта между организмом и средой. Синтез, который позволяет человеку жить по собственным взглядам и учитывать социальные нормы, достигается в постоянном творческом приспособлении. В противоположность ему существует пассивное или консервативное приспособление, вызванное механизмами психологической защиты. Впервые используемые, психологические защиты являлись творческим приспособлением, обеспечивали безопасность человека, блокируя какие-то потребности, срывая цикл контакта. Неоднократно используемые, в дальнейшем неосознаваемые психологические защиты делают поведение человека негибким и несоответствующим ситуации.

Интроекциятакже является способом заимствования чужого опыта. Интроекция - принятие без ассимиляции какой-либо информации, которая остается чужой и мешает жить. Интроекция проявляется как принятие без критической проверки и ассимиляции морали, ценностей, социальных норм, отношений, обобщений, опыта других людей. Проявления: "я должен", поведение без выбора, быстрые ответы "да", или "нет" без обдумывания, неосознаваемые собственные потребности.

В гештальт-терапии обычно описывается три формы проекции, соответствующие трем функциям, которые они выполняют:

Эготизм –полная противоположность слиянию. Проявляется в жесткости собственных границ, неспособности к слиянию, к соединению, полному контакту, отстраненность, нечувствительность, дистанция, слабо выраженные эмоциональные реакции; игнорируется возможность узнать, услышать, почувствовать другого человека. Человек отгораживает себя, чтобы защититься, так как он уже имеет психотравмирующий опыт в прошлом.

Девалитизация (девальвация) – обесценивание собственных желаний, потребностей и возможностей, опыта, неспособность к ассимиляции.

Бессознательно используемые во взаимодействии со средой механизмы защиты обеспечивают безопасность, человек прерывает контакт со средой. Срыв цикла контакта может происходить на любой стадии. Но потребности остаются неудовлетворенными. Хроническое неудовлетворение потребностей ведет к неврозу.

Цель гештальт-терапии - актуальное проживание здесь и теперь, осознание своих чувств, ощущений, желаний, мыслей, способность человека делать выбор и нести за это ответственность, не обвиняя других. (Папуш М.П. "Я" и "Мы" в гештальт-терапии: аксиологический анализ концепции невротических механизмов. 1992. Перлз Ф. Внутри и вне помойного ведра. 1997.)

Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет

Психические расстройства возникают по разным причинам, многие из которых еще недостаточно изучены врачами и учеными. Считается, что подобные заболевания проявляются у людей, имеющих определенную генетическую предрасположенность, но, только на фоне неблагоприятных факторов окружающей среды.

Говоря о том, что такое паранойя, доктора отмечают, что подобное расстройство характеризуется формированием бреда, который негативно сказывается на социальной, трудовой деятельности и личности. В терапии подобного состояния используют психотерапевтические методики и ряд лекарственных препаратов, позволяющих подавить симптомы параноидного состояния.

О заболевании

Эпидемиологические исследования указывают, что данный диагноз выставляется в 0,1-1% случаев госпитализации пациента в психиатрические учреждения. Распространенность паранойи обуславливает ее актуальность, так как непосредственные причины развития бреда не всегда удается установить, а признаки заболевания могут выявляться у пациентов, которые не имели факторов риска.

При паранойе возникают нарушения мышления, характеризующиеся появлением бреда. Однако остальные сферы психической жизни сохраняются, что обеспечивает длительное нормальное функционирование в обществе и позднее обращение за медицинской помощью.

Возникновение параноидного бреда длительное время не выявляется окружающими людьми и докторами. Постановка диагноза часто связана с тяжелой вспышкой расстройства, связанной с тяжелым жизненным стрессом. Важно отметить, что многие родственники и коллеги пациента могут трактовать его поведение и мысли как особенности личности, мешая тем самым раннему выявлению болезни.

Этиология

В основе развития параноидного расстройства лежат особенности личности и негативные воздействия окружающей среды. Известно, что пациенты имеющие симптомы заболевания переносят серьезные психологические травматические события в детстве, что изменяет их стереотип мышления в сторону негативных суждений. В подобном случае, у подростков формируется завышенная самооценка, воинственность в отношении других людей, склонность к неправильной интерпретации жизненных событий.

Согласно современным психологическим теориям, люди начинают переносить свою тревогу и агрессивность на окружающих людей, формируя симптомы паранойи у самих себя. Подобные состояния образуют порочный круг – ситуацию, когда неправильная интерпретация фактов только подтверждает выводы, что приводит к постоянному усугублению всей ситуации.

Помимо особенностей воспитания и окружающей обстановки в детстве, большое значение имеют органические поражения головного мозга. Известно, что при появлении признаков паранойи во взрослом и пожилом возрасте, важную роль в их возникновении могут иметь болезнь Паркинсона, Альцгеймера, атеросклеротические поражения головного мозга, хроническое злоупотребление алкоголем и пр.

Установление непосредственной причины развития паранойи не всегда возможно. В ее возникновении часто наблюдается совокупность факторов: психологическая предрасположенность, негативные социальные условия в детском возрасте, а также органические или психические заболевания головного мозга.

Разновидности паранойи

Говоря о том, почему возникает заболевание и какие симптомы для него характерны, необходимо рассмотреть классификацию видов паранойи, используемую в практике врачами-психиатрами. Выделяют следующие формы:

1. Паранойя, связанная со злоупотреблением алкоголя. Появление параноидальных мыслей связано с токсическим повреждением головного мозга этанолом и продуктами его распада. Наиболее характерно формирование систематизированного бреда ревности и бреда преследования. Подобная форма патологии чаще выявляется у мужчин.
2. Инволюционный вариант болезни характерен для людей в возрасте от 40 до 60 лет. Паранойя развивается остро в виде систематизированного бреда преследования, ревности или отношения. У некоторых людей выявляется бред величия. Особенность течения – отсутствие прогрессирования.
3. Бредовые идеи величия являются основным проявлением мегаломанной паранойи. Пациент думает о своих открытиях, важных изменениях в жизни общества, рабочего коллектива или семьи, хотя подобные мысли не имеют каких-либо подтверждений в реальном мире.
4. При персекуторной паранойи человек постоянно ощущает преследователей, которые угрожают или не угрожают его жизни. Наиболее часто, подобное состояние наблюдается у мужчин среднего возраста.
5. Сенильная или старческая паранойя развивается на фоне органических заболеваний головного мозга и характеризуется изменениями характера и формированием различных вариантов бреда.

Важно отметить, что в составе указанных форм заболевания могут появляться и другие варианты бреда, что затрудняет постановку диагноза и подбор лекарств.

Клинические проявления

Развитие параноидного состояния наблюдается задолго до его выявления. Как правило, формирование сверхценных идей, лежащих в основе бреда, заметно за несколько лет до выставления диагноза.

Основной симптом – бред, который различается в зависимости от идеи, лежащей в его основе. К примеру, человек постепенно начинает замечать за своими соседями признаки их пренебрежительного отношения или агрессивности, которых на самом деле нет. Подобная ситуация постепенно формирует систематизацию бреда, что приводит к тому, что сам пациент становится воинственным, начинает преследовать соседей, высказывая свое недовольство и может жаловаться в общественные инстанции, добиваясь кажущейся справедливости.

В связи с особенностями способов интерпретации поведения окружающих, больной в каждом их действии или высказывании находит скрытый смысл и видит угрозу для себя и своей свободы. Формирование подобных наблюдений приводит к тому, что вокруг соседа, родственника или коллеги на работе образуется целая система взглядов и убеждений, обеспечивающих искажение реальности для пациента.

Паранойя преследования характеризуется в видении в окружающих людях угрозу для жизни. Очень часто, подобный бред формируется в отношении случайных прохожих, которые могут каждый день ездить с человеком в одном направлении на общественном транспорте или работать в одном здании.

Помимо подобных идей, наблюдается изменение характера. В поведении появляется отрешенность, равнодушие к окружающим событиям и людям. Как правило, пациент с паранойей не способен понимать эмоций и сопереживать кому-нибудь. При прогрессировании болезни и отсутствии лечения, больному становится трудно находиться в каком-либо коллективе, например, на работе, так как все окружающие люди воспринимаются им как враждебные и представляют угрозу для его личности, открытий и пр.

Частые параноидальные приступы приводят к бреду величия или персекуторной паранойи. В этих случаях, пациент начинает ощущать свое превосходство над окружающими людьми, связывая это со своим могуществом или гениальностью. Многие больные активно рассказывают о своих профессиональных, творческих или изобретательских талантах и достижениях. Нейтральная реакция коллег или родственников к подобным утверждениям приводит к тому, что пациент убеждает себя в заговоре с их стороны.

Персекуторный бред характеризуется восприятием окружающих людей в качестве угрозы. Важное отличие от паранойи величия – отсутствие попыток со стороны больного рассказать о своих мыслях кому-нибудь, например, жене или детям. При совместном обсуждении бредовых идей пациента, у собеседника может формироваться своя бредовая система, тесно связанная с мыслями больного.

При отказе от лечения психическое нарушение прогрессирует. При длительном существовании систематизированного бреда, терапия чрезвычайно затруднена и может иметь ограниченную эффективность.

Диагностические мероприятия

Выявление паранойи и установление причин ее развития – тяжелая диагностическая задача. Больные люди неохотно обращаются в лечебные учреждения и часто распространяют свои бредовые идеи на лечащего врача и медицинский персонал. Наиболее подходящий специалист для работы с данной группой пациентов – врач-психотерапевт.

Первоочередная задача доктора – выявить параноидальные идеи и систематизированный бред, нарушающий социализацию человека. С этой целью проводятся беседы с пациентом и его родственниками, которые могут указать на давность развития паранойи и ее основных проявлениях. Важно отметить, что во многих случаях, больной может не делиться своими мыслями с окружающими людьми.

Большое значение для определения причин развития заболевания имеет изучение особенностей детства и подросткового этапа жизни. Больные часто сами акцентируют внимание на событиях, когда впервые проявились параноидальные идеи, однако, их предвестники скрыты. Психологические наклонности к систематизированному бреду могут быть выявлены при разговоре с родителями.

При исключении психологических факторов, доктора используют лабораторные и инструментальные методы обследования:

Проводить интерпретацию полученных результатов должен только лечащий врач. Важно отметить, что паранойя диагностируется в тех случаях, когда у человека отсутствуют признаки других психических патологий, например, шизофрении. В противном случае, диагноз не выставляется, так как систематизированный бред является не самостоятельным заболеванием, а только симптомом.

Терапевтические подходы

Родственники больного часто спрашивают докторов, лечится ли паранойя? При грамотном использовании медикаментозных препаратов и психотерапии симптомы могут быть существенно уменьшены или полностью исчезнуть. Следует отметить, что при отказе от терапии, возможен рецидив.

Лечение может проводиться либо в амбулаторных условиях при слабо выраженных симптомах, либо при госпитализации в психиатрический диспансер. Важным элементом в эффективной терапии является применение лекарственных средств:

Лекарственные средства всегда назначаются доктором, так как препараты имеют показания и противопоказания к своему использованию. При тяжелых случаях бреда, возможно использование комплексной медикаментозной терапии с применением лекарств из различных фармакологических групп.

Родственники должны знать, как себя вести с параноиком. Психиатры выделяют следующие рекомендации:

1. При выявлении у родственника симптомов, схожих с параноидным расстройством, следует проконсультироваться с врачом по поводу проведения дополнительных диагностических тестов и процедур.
2. Не следует противоречить человеку в его суждениях, несмотря на то, что идеи бреда не имеют под собой каких-либо обоснованных причин или логичных суждений. В противоположенном случае, пациент может начать рассматривать человека в качестве угрозы для своей личности.
3. В семье необходимо создать комфортную атмосферу и выслушивать больного, однако, никогда не следует принимать его выводы, так как в этом случае возможно развитие индуцированного бреда у здорового человека.

Развитие параноидного расстройства у члена семьи – тяжелое состояние, приносящее существенный психологический дискомфорт. Для того, чтобы узнать, как избавиться от паранойи, необходимо обратиться к медицинскому специалисту, так как самолечение недопустимо.

Течение болезни и прогноз

Патология имеет тенденцию к пожизненному сохранению или прогрессированию, в связи с чем, прогноз для большинства пациентов неблагоприятный. При правильном медикаментозном лечении и длительной психотерапии, наблюдается стабилизация болезни без усиления симптомов и снижением выраженности сверхценных идей.

Расстройства, связанные с органическими болезнями ЦНС, стабилизируются или исчезают при лечении основного заболевания. Алкогольное повреждение головного мозга и его симптомы отличаются стойкостью и плохо поддаются терапии. В тех случаях, когда бред возник на фоне кратковременного использования наркотических веществ, паранойя может полностью исчезнуть при отказе от их употребления.

Развитие симптомов занимает несколько лет. В этот период у больного формируется систематизированный бред, связанный с окружающими его людьми. Характер бреда часто зависит от ситуации в семье или на рабочем месте. Своевременное выявление паранойи и начало ранней комбинированной терапии, обеспечивает стабилизацию состояния и снижение выраженности патологических симптомов. Это обеспечивает нормализацию психической деятельности и восстановление социальных взаимоотношений. В отсутствии лечения, систематизированный бред постоянно усложняется, что может привести к преступным действиям в отношении окружающих его людей, в том числе, близких родственников.