Боюсь умереть от коронавируса

— Как правильно назвать то, что многие сейчас чувствуют, — паника, страх, тревога, беспокойство.

— Важно четко разграничивать то, что мы испытываем в связи с новостями. Многие пишут про массовую панику, но паника — это все-таки острое состояние, реакция в виде высокого уровня стресса на какую-то вызвавшую сильные переживания ситуацию.

И это кратковременное явление.

Дальше будет ответ на панику: либо человек как бы оцепенеет и ничего не будет предпринимать, либо пойдет в школу забирать ребенка, либо, если это сообщение паники у него не вызвало, он будет жить как раньше, не считая, что необходимо предпринимать какие-то действия. То есть паника в результате становится толчком к каким-то шагам, но она не является статусом, в котором человек живет длительное время.

Если говорить про какое-то долгосрочное состояние, в котором многие сейчас пребывают по всей планете, то здесь речь идет, скорее всего, о тревоге или о страхе, причем имеет место быть и то, и другое. Страх — это когда мы боимся чего-то конкретного, и для этой эмоции повод есть, потому что вокруг заболевают люди, мы читаем новости о том, что есть погибающие от коронавируса — это понятные и пугающие вещи.

Тревога же — это отрицательная эмоция предчувствия, связанная с неопределенностью. Это тоже сейчас есть у многих, потому что мир в первый раз сталкивается с коронавирусом, и ни одно правительство на данный момент до конца не знает, что с этим делать. И если смотреть на мировой опыт, то мы видим разную реакцию стран — каждая из них, зная свою систему здравоохранения, делая собственные прогнозы и отталкиваясь от тех или иных рекомендаций, принимает разные решения. Какие-то обобщенные данные будут понятны сильно позже, не сейчас.

Мы находимся в ситуации неопределенности, и эмоции, которые мы в связи с этим испытываем, — нормальны.

— Что делать с пугающей информацией?

Составьте план действий и отвлекитесь от эмоций

— Что снижает беспокойство?

— В таких ситуациях помогает возможность опоры на что-то. СМИ и соцсети предлагают огромное количество точек зрения и фактов, и каждому человеку важно решить, на что он готов опираться.

Полезно знать то, что говорит Всемирная организация здравоохранения, полезно знать про группы риска. Знакомство с этой информацией помогает выстроить собственную стратегию и философию в отношении к ситуации. И это очень важно в борьбе с тревогой — иметь план действий, понимать, как вы можете обезопасить эти группы риска, если в вашей семье они есть.

Если у вас есть родственники в тяжелом состоянии, стоит позаботиться о способах их защиты. Если ваши близкие в возрасте, придумайте, как можно сейчас их защитить. Если у вас есть заболевания из перечня ВОЗ, которые могут создают для вас повышенные риски, позаботьтесь о том, чтобы у вас был запас лекарств для улучшения вашего состояния.

Как составить план? Откройте какой-то авторитетный источник, которому вы доверяете, в котором есть факты и рекомендации, и просто попробуйте составить на листе бумаги список того, на что вы можете повлиять.

Человечеству в целом свойственно жить в условиях неопределенности — мы никогда не знаем, когда приходит цунами и куда, когда и где будет землетрясение, пожар и так далее. И хоть мы в условиях современной цивилизации отвыкли от незащищенности, хоть до нас и не долетают ураганы и мало где происходят землетрясения, мы вполне можем помочь себе в этих условиях, находя в таких обстоятельствах то, на что мы можем повлиять.

— Надо понимать, что помимо поступков, которые мы совершаем осознанно, опираясь на факты, все равно будут эмоции, которые будут меняться, потому что ситуация все время меняется. Где-то закрываются школы, где-то родители сами принимают решение оставить детей дома на основании той информации, которой они владеют, благо сейчас во многим регионам им предоставили возможность решать самим, у кого-то офис переходит на удаленный режим работы…

Жить в этой постоянно меняющейся ситуации непросто, потому что когда жизнь идет по определенным рельсам, это всегда снижает тревогу, а тут все непрерывно меняется. Поэтому надо находить то, что поможет вам справляться с этими ощущениями. Например, гулять пока еще никто не запретил — если кому-то помогает пройтись и подышать свежим воздухом, отлично.

Сильные реакции часто снимаются на уровне физиологии дыхательной гимнастикой: когда очень беспокоишься, подыши, отследи 10 вдохов и выдохов. Кому-то помогает теплая ванна. Кому-то — умыть лицо холодной водой. Кстати, опускание лица в холодную воду часто снимает очень сильные физиологические реакции, потому что в ситуации, когда в природе твое лицо оказалось в воде, организм занят тем, чтобы вернуть себе обратно доступ к кислороду, и все остальные реакции у него сразу перекрываются, ему не до того.

Можно просто сидеть и смотреть на снегопад, можно пересматривать фотографии из путешествий, смотреть мультфильмы, включать приятную музыку – в общем, прибегать ко всем способам, которыми можно отвлечься. Это позволяет увидеть, что жизнь не крутится только вокруг физиологии, которая возникает в ситуации тревоги.

Сейчас наша задача — эффективно в этой ситуации выстоять. И если нам нужно отвлечься от сильных эмоций — ищите то, что поможет: настольные игры с детьми, книги, сериалы, что угодно, что конкретно вам и детям может помочь. Это хорошая тактика, тем более если вы оказались в ситуации изоляции — берете и всей семьей пересматриваете любимый сериал или еще что-то. Сделайте так, чтобы в этих новых условиях можно было функционировать и найти комфортный для себя способ ждать. Это сейчас важно.

Люди плохо умеют ждать, а здесь надо ждать долго. Поэтому ищите способы, которые помогут это делать.

Запаситесь продуктами, если это вас успокоит

— Фотографии голых магазинных полок — как в других странах, так и у нас, которые мы видим время от времени, — не порождают ли новую волну паники, когда все кидаются в магазины, опустошая их еще больше?

— Мне кажется, здесь тоже важно возвращаться к фактам. Если вы видите голые полки, не надо думать, что масштаб стихийного бедствия увеличился. Важно понимать, что есть люди, которые, точно так же, как и вы, осознанно делают какие-то вещи для защиты себя.

Ведь пустые полки означают не только то, что наступила паника и все скупили. Это говорит о том, что люди совершают какие-то шаги, чтобы обезопасить и себя, и других людей — и вас в том числе. Они могут надевать маски или самоизолироваться не только чтобы защитить себя, но, возможно, они простужены и думают о других.

— Для тех, кто это делает, покупка тушенки и гелей — это способ совладания с этими эмоциями. Это те же пункты из плана, о которых мы говорили, помогающие им обрести ощущение контроля над ситуацией.

И получается такая парадоксальная штука: позволяя себе делать то, что они считают правильным в тех состояниях, в которых они находятся, они на самом деле работают на то, чтобы снизить это эмоциональное состояние. Если вы затревожились, но все-таки позволили себе, несмотря на образование, купить тушенку и гречку и теперь понимаете, что у вас дома запас, позволяющий длительное время не выходить оттуда, вы испытываете чувство защищенности и уменьшаете у себя это состояние тревоги и неопределенности, потому что у вас есть план и вы действуете в соответствии с ним.

Откуда здесь возникает ощущение, что вы совершаете какие-то неправильные, постыдные действия, если вы чувствуете желание их совершить? Может, это общественное мнение так влияет? Мне кажется, здесь надо верить себе и своим ощущениям и делать то, что представляется вам в этой ситуации важным. Все остальное сейчас несущественно.

Думаю, это другой, более глубокий пласт проблемы – в нашей культуре принято

Тема угнетает? От соцсетей можно отказаться

— У многих усилению тревоги способствует тот фактор, что они не доверяют информации из официальных источников, предполагают замалчивание и искажение фактов, занижение статистики и прочее, что с этим делать?

— Мне кажется, здесь тоже могут помочь факты, и если вы больше доверяете западным источникам, изучайте их, слушайте их рекомендации.

Мне кажется, многим сейчас бы помогли горячие линии в каждом регионе по коронавирусу, куда любой желающий мог бы позвонить и задать волнующие его вопросы: каких симптомов опасаться? Какое состояние указывает на то, что необходимо ехать в больницу? Какие больницы принимают с подозрением на коронавирус? И прочее.

Если человек не верит государству, то для него возникает еще большая неопределенность в этой ситуации. Он понимает, что есть вещи, которые от него не зависят и в которых он не может рассчитывать на помощь государства. И тут тоже может помочь список действий, которые от него зависят: что конкретно я сейчас могу сделать, для того чтобы повлиять на эту ситуацию максимально эффективно в тех условиях, в которых я нахожусь. Полезно написать список этих действий, иметь его перед глазами, и когда возникнет паника, смотреть: я двигаюсь по нему, я сейчас сделал вот это и что мне надо еще сделать?

Если кого-то беспокоит система здравоохранения и вопрос качества медицинской помощи, которая может вам понадобиться, мне кажется, лучше задавать себе эти вопросы, а если ответов нет, то попытаться их найти – например, в тех же социальных сетях, спрашивать у других, говорить об этом вслух.

Но здесь очень важно смотреть внутрь самого себя, а не заражаться тревогой самому от других людей. Если читать ленту в социальной сети, то там у разных людей миллион паник. Надо сформулировать, что беспокоит лично вас, и задать этот вопрос вслух — может быть, в вашем окружении уже есть какие-то ответы.

— Как не заразиться чужой паникой?

— Может быть, стоит ограничить чтение новостной ленты, если это выводит вас из равновесия. Если вы все это воспринимаете спокойно, если с любопытством следите за фактами, то все в порядке, а если вы понимаете, что пустые полки на фотографиях производят на вас сильное впечатление, перестаньте на время читать новости и свои ленты в соцсетях — задавайте вопросы, которые вас интересуют, получайте ответы, а ленту не читайте. Читайте то, что в этой ситуации не увеличивает вашу панику, потому что это на самом деле это очень важно — чтобы вы могли качественно функционировать в этот момент.

Подумайте, как вам комфортно остановить человека, который хочет с вами говорить о том, что сейчас происходит в Италии. Некоторые разговоры действительно очень сильно действуют, особенно если у собеседника нет фактов, но есть куча эмоций, которыми он начинает заражать других, пересказывая что-то, услышанное из третьих рук.

— Люди придерживаются очень разных позиций и, например, по-разному реагируют на тех, кто носит маски. Некоторые откровенно шарахаются, задают разные вопросы, как отвечать?

— Поскольку мотивация людей надевать маску разная и отношение к этому вопросу тоже, такие ситуации неизбежны. Кто-то считает, что все, кто в масках, больны. Если вы видите такую реакцию у окружающих, придумайте ответ, который поможет вам успокоить тех, кто спрашивает, и не выглядеть паникером.

Маска — это мой способ повлиять на ситуацию, так же, как для кого-то — обработанные руки и прочее. Кому-то это, может, не подойдет, и он выберет что-то другое. Но когда ты делаешь такие вещи, нужно быть готовым объяснять, зачем вы это делаете, что это не паника, а ваше осознанное действие, выбранное вами по таким-то причинам.

Успокойте близких и вернитесь к бытовым заботам

— Как объяснять эту ситуацию детям, чтобы, с одной стороны, не запугивать, а с другой — добиться какой-то разумности и ответственности? Ведь на самом деле для детей, у которых жизнь идет по накатанным рельсам без чрезвычайных обстоятельств, это достаточно стрессовая история, хотя в жизни бывает разное, и кто знает, что ждет их потом…

— Когда ребенок тоже оказывается в состоянии какой-то неопределенности и в итоге справляется со своей тревогой и учится перестраиваться — это пригодится ему во взрослой жизни. Пока дети растут, мы их оберегаем, это такой период беззаботного детства. Но наша задача как родителей, помимо прочего — не только защищать их, но и учить переживать с ограничениями и справляться с какими-то ситуациями, искать какие-то новые смыслы, искать способы приспосабливаться к обстоятельствам.

Про коронавирус не говорить с детьми невозможно, потому что все про это говорят, но если родитель в панике, ребенок тоже будет ее переживать. Объясняйте, оперируйте фактами, рассказывайте, что, например, вы надеваете маску, навещая сейчас прабабушку, чтобы ее защитить, потому что мы только что были в магазине и не знаете, прицепился к вам вирус или нет. Рассказывайте, почему вы приняли то или иное решение.

Кроме того, с детьми можно разговаривать в этой ситуации не столько про коронавирус, сколько про то, как происходит это заражение массовой тревогой всего общества, про каналы распространения.

Можно поговорить о том, как параллельно происходят две вещи: с одной стороны, распространяется коронавирус, а с другой — информация, и непонятно, от чего взрослым хуже — от одного или от другого. Это также повод поговорить про эмоции, в том числе взрослых людей, и про то, что такое в современном мире информация, как ее фильтровать, чему верить, чему не верить, как останавливать тех, кто вас пугает. Мне кажется, это такая подготовка ко взрослой жизни.

— Тон обсуждения коронавируса в социальных сетях, как обычно, оставляет желать лучшего. Кто-то агрессивно реагирует на любое мнение, отличное от его, кто-то призывает к каким-то действиям, кто-то ругает другого за непроверенную информацию…

— У нашего организма есть три типа реакции на то, что он считает опасностью — бей, замри, беги. И агрессия в социальных сетях и чатах — это как раз проявление одной из этих тактик: бей! Она именно так проявляет себя в ситуации сильной тревоги, которая есть у участников этих обсуждений, и надо это понимать и относиться соответствующе.

— Если я вижу, что мой друг, жена, мама, бабушка, коллега и так далее вошел в это состояние острой тревоги и паникует, как ему помочь успокоиться?

— Если вы видите это у близкого человека, можно обозначить, что с ним происходит. Если вам со стороны кажется, что это паника или сильная тревога, то стоит попробовать помочь ему вернуться в нормальное состояние, потому что иногда люди, захваченные этой воронкой тревоги, не понимают, что ими управляет паническое состояние.

— В родительский чат, где весь день обсуждали возможное закрытие школ, я закинула фотографию кексов, которые ребенок испек по кулинарной книге, сделанной нашим классом. Мне показалось, что присутствующие обрадовались и с каким-то облегчением переключились на эту тему, кто-то показал свои фото, кто-то рассказал, что они делали с детьми по этой книге… И я подумала, что, возможно, сейчас иногда надо немножко насильственно в этих дискуссиях отвлекать себя и других от мыслей о вирусе и возвращать к каким-то простым жизненным мелочам?

— Совершенно верно. На самом деле это плохо, когда одна-единственная тема начинает муссироваться, особенно когда происходит изоляция, люди оказываются заперты и у них резко сужается угол зрения. Они смотрят только коронавирус и то, что вокруг него.

Необходимо этот угол расширять. Когда в нашей жизни нет какого-то пугающего фактора, мы смотрим на снег за окном, смеемся в чатах над какими-то мелочами, обсуждаем с друзьями спектакль, а тут вдруг получилось так, что все пропало и остался один сплошной коронавирус, вокруг которого все циклится.

Но если мы даже в ситуации изоляции видим и другие вещи, не только те, которые нас в нее привели — это один из признаков того, что мы справились, совладали с обстоятельствами. Мы продолжаем в них находиться, но они не ломают всю нашу жизнь.

Поэтому если вы чувствуете, что вы и окружение зациклились на этой теме, значит, пора кругозор обратно расширять. И если это не делается автоматически, то можно пытаться сделать принудительно — вносить новые смыслы, начинать новые дела, пробовать что-то новое, и так далее. Мне кажется, это только на пользу.

Беседовала Ксения Кнорре Дмитриева

01.02.2020 в 01:21, просмотров: 326794

Россияне, конечно, не закусывают полуживыми летучими мышами, а по населению с Уханем (11 миллионов) сравнима только Москва.

И, кстати, вам когда-нибудь делали тест хотя бы на вид гриппа? Мне — ни разу в жизни. Вот когда в декабре на ровном месте заломило все тело, я еле добралась домой и рухнула с температурой сорок — что это было? Врач предположила вирус, потом я даже сделала анализ крови — да, был вирус. Но какой? Черт его знает. Обошлось — и ладно. И это в Москве, а я уж не говорю о Благовещенске или Комсомольске-на-Амуре.

А потом в Японии случилась Фукусима. Частная АЭС, готовых на подвиги особо не было. Радиация до сих пор утекает в океан.

И если, тысячу раз не дай Господь, что-нибудь а-ля Ухань (не говорю о Чернобыле) грянет в родной стране, найдет ли страна достаточно подвижников? Сколько оптимизированных врачей, например, пойдут на передовую?

Совершенно не хочу при этом сказать, что в Китае лучше, чем в России. Или что тоскую по КПСС. Просто пробую спроецировать китайскую ситуацию на наши реалии.

При всей дисциплинированности китайцев, партийности, опыте SARS и прочая в Поднебесной дела нехороши.

13 января у его матери подскочила температура — 38. Сын отвез женщину в первую больницу. Диагноз — бронхит. Назначенное лечение не помогло, температура не спала, кашель продолжался.

Сяо снова поехал с мамой в больницу. На этот раз нашли пневмонию. Врач советовал госпитализацию, но отделение респираторных инфекций было заполнено. В отделение неотложной помощи стояла огромная очередь. Оставалось только принимать лекарства дома.

19 января женщине сделали повторную КТ и взяли анализы в другой больнице — Юнион. Двое докторов сказали Сюню: судя по всему, его мать заразилась новым коронавирусом, но у них нет тестового набора, чтобы это подтвердить.

Госпитализировать женщину так и не смогли — сын объехал несколько клиник, и нигде не было мест.

23 января Ухань закрыли. Дозвониться в скорую стало почти нереально. В городе ограничили поездки на личном транспорте, перестали работать такси и транспорт общественный. Пешком до ближайшей больницы надо было добираться три часа. В семье был мотоцикл, но везти по холоду (в тот день в Ухане было 3 градуса) больную не решались.

В доме кончились все прописанные лекарства. Днем мать Сяо Сюня начала задыхаться, правда, температура была невысокая. К вечеру наконец приехала скорая - но в больнице женщину опять не приняли, потому что у нее было всего 37,3. Сяо утверждает: городские медучреждения распространили сообщение о том, что пациенты без высокой температуры не должны обращаться к врачам.

Сейчас матери Сяо остается только сидеть дома в отдельной комнате. Остальные трое членов семьи — два сына и муж, в квартире ходят в масках. 29 января женщина продолжала сильно кашлять. Сяо Сюнь все еще ждет возможности сделать ей тест на коронавирус.

Медсестра Чжан Ли (имя изменено) работает в изоляторе для больных коронавирусом уханьской больницы. Вот ее повествование, пусть довольно скупое.

«31 декабря нам разослали анкету для больных с вопросами о том, были ли они на рынке морепродуктов.

3 января наше отделение переоборудовали — всех прежних больных перевели в другие, а к нам стали поступать особые пациенты. Моя мама расплакалась, когда узнала, что мне придется с ними работать, она боялась, что я заражусь.

В первые дни мы работали каждый день с 8 утра до полуночи. Некоторым коллегам пришлось отрабатывать суточные смены.

К нам кладут тех, кто не может за собой ухаживать, самых тяжелых подключают к аппаратам искусственного дыхания.

Во многих больницах Уханя нет мест — они просто не могут принимать людей. В моем отделении сейчас 30 человек с коронавирусом, всего в нашей больнице таких 100. В изолятор все не помещаются, других кладут в обычные палаты.

Еще одна публикация — монолог жительницы Уханя Цянь Цянь. Мама Цянь Цянь умерла в первый день китайского Нового года.

17 января ей сделали плановую операцию на легком. Муж ухаживал за ней в палате.

Больной стало хуже — врачи заподозрили, что в больнице она заразилась коронавирусом.

Цянь Цянь гостила в другом городе у бабушки, и срочно вернулась домой. Отец запретил ей приходить.

Врач хотел перевести женщину в другой госпиталь, где оборудование было лучше, но там кончились места.

22 января диагноз у мамы подтвердился. Отец тоже сдал анализ — он оказался отрицательным. Цянь Цянь просила, чтобы он поехал домой поспать, но отец все равно боялся, что может принести вирус в семью. В больнице с матерью врачи ему остаться не разрешили.

Цянь Цянь встретилась с ним на больничной парковке: отец сидел в своей машине, она — в своей. Они видели друг друга, но из предосторожности говорили по телефону. Цянь Цянь оставила ему поллитровую бутылку спирта, чтобы он опрыскал себя и машину.

Отец решился поехать в другую больницу — там его оставили на карантине. Цянь Цянь купила на черном рынке иммуноглобулин, чтобы передать родителям. Ампула стоила 800 юаней (5 400 рублей — "МК")

Они с братом выбросили всю одежду, которую надевали в последние дни, а перед этим порезали ее ножницами — вдруг кто-то захотел бы подобрать.

Ночью отец прислал детям пароль от свой банковской карты, мобильного телефона и детали страховки.

Утром Цянь-Цянь позвонили из больницы и сказали, что ее мать умерла. Причина смерти - дыхательная недостаточность, вызванная новой коронавирусной инфекцией.

Девушку и ее брата попросили ждать у морга. Попрощаться им не разрешили. Вынесли документы на подпись и обязались захоронить тело по особой процедуре.

Крылья членов партии

Китайская пресса выступает гораздо более бравурно, рапортуя об успехах борьбы с коронавирусом и боевом настрое уханьцев. Правда, градоначальник Уханя признал на сегодняшней пресс-конференции, что в городе не хватает медицинских средств, несмотря на помощь всего Китая.

Между тем по всему Китаю ищут тех, кто уехал из Уханя до закрытия города или контактировал с уханьцами и призывают граждан сообщать о всех таких случаях. Бессимптомных как минимум сажают на двухнедельный карантин. Власти объявили об использовании биг дата — электронных больших данных, для отслеживания перемещений граждан и выявления подозрительных не заявленных случаев.

А на въездах в деревни повсюду стоят народные дружинники, которые не пускают чужаков. В репортажах сообщают, что партийные чиновники проводят проверки — подъезжают к кордонам, и, когда их отказываются пропускать, выражают благодарность бдительным гражданам.

С момента ее помещения в изолятор до кончины прошло 11 часов.

Когда началась эпидемия, Ван Тянгун стал волонтером, перевозил медиков по городу. Сейчас он на карантине дома, признаков болезни нет.

Мать Вана начала кашлять 17 января, никто не воспринял это всерьез — простуда и простуда. На рынке морепродуктов женщина не была. Но по городу ездила на автобусе и ходила в магазины за покупками.

У нее ухудшился аппетит, ее слабило, но температура не поднималась.

Терапевт померил температуру — нормальная. Прописал лекарства от кашля.

Прошло еще два дня. Сын все-таки решил сделать маме КТ легких. Врачу картина показалась тревожной, но у него опять-таки не было тестового комплекта на коронавирус.

Женщине сделали укол и дали закрепляющее.

27 января мать Вана стала задыхаться. Он снова отвез ее в больницу и попросил дать подышать из кислородного баллона. Свободных баллонов не было.

В другой клинике повезло больше — маме провели кислородную терапию.

Наконец врачи из чата с волонтерами помогли Вану устроить мать в госпиталь, оборудованный под лечение коронавирусной пневмонии. В отделении работали 4 медсестры на 30 пациентов.

Ван считает, что за его мамой в изоляторе не уследили — если бы ей вовремя дали кислородную маску, она могла бы выжить.

Последний раз она позвонила сыну в 4 утра 29 января. Умерла в 8:10 утра.

Я очень-очень надеюсь, что ко всем нашим бедам не прибавится еще и эпидемия. Коронавирусом у нас занялись вплотную. По крайней мере, судя по новостям из правительства. Но, кроме коронавируса, может ведь грянуть и что-то другое.

Выдержим ли мы подобное испытание?

Ира, дорогая коллега моя, выздоравливай скорей. Мы тебя ждем на работе. Пей чай с малиной, не забудь про шерстяные носки. И не читай новости хотя бы пару дней.

Давно пора судить тех, кто затеял в стране оптимизацию отечественной медицины

Да, ситуация сложная. В стране растёт число заражённых коронавирусом, но почему так зыбок порог поведенческого осознания властью необходимых действий, общения с народом. Растерянность? Не отсюда ли наша паника, страх перед пандемией коронавируса, которая сейчас ломает всю систему человеческих, общественных отношений? Что такое, этот коронавирус? Что больше — фейка, реальной опасности или и то, и другое?

Прямая ссылка передачи на YouTube

— Коронавирусов несколько десятков, они появились не вчера и не сегодня, — говорит доктор медицинских наук, профессор, академик РАЕН, специалист в области эпидемиологии и профилактической медицины — Игорь Гундаров. - Изучать коронавирусы стали где-то с 50-х годов. Обнаружили, что существуют разные виды и типы, у них сложные взаимоотношения. В том числе с вирусом гриппа: здесь настоящая конкуренция. Обнаружено, где большая инфицированность гриппом, там мало коронавирусов. Приведу пример, чтобы разобраться, есть ли сегодня у нас эпидемия или, тем более, пандемия. Вот статистика. В 90-х у нас ежегодно вирус гриппа во время эпидемии показывал 4−7 миллионов случаев заболеваемости. Затем приходят нулевые, и вдруг внезапно количество заболеваний уменьшается: 600.000 — 400.000 — 50.000. Это за 10 лет.

Дальше начинаем смотреть для ориентира, это нам очень важно, потому что сейчас в связи коронавирусом боятся смертности. Но умирают люди не от коронавируса, а от пневмонии. Она может быть вызвана разными агентами микромира. Если посмотреть смертность от пневмонии за те же годы, которые я перечислил, она почти постоянная. У нас ежегодно пневмония уносит 30−35 тысяч жизней. А в Китае сейчас от коронавируса умерли порядка 4.000. Вот и сравните две несовместимые цифры. При этом есть почти исчезновение вируса гриппа, а уровень пневмонии прежний. В чём проблема? Моя гипотеза в том, что мы хорошо боролись с вирусом гриппа и его уничтожили, освободив при этом пространство для других микроорганизмов. Не исключено, что нынешний подъем коронавируса этим и обусловлен. Вспышки атипичной пневмонии, свиного гриппа, куриного гриппа — это ни что иное, как на освобождённое пространство от гриппа ломанулись другие агенты. Возможно, медицина виновата в том, что сейчас коронавирус заполонил это пространство.

— Очень важный вопрос в плане практики, что делать, какие меры принимать? На психологическом уровне срабатывает, такого никогда не было, значит, опасность намного больше, чем была раньше? Здесь есть ещё понятия: способность вируса заражать людей — вирулентность и летальность, то есть количество умирающих из числа заражённых. Если сравнить разные предыдущие вспышки, окажется, нынешний довольно средней степени летальности. Он заразный, быстро распространяется, но сам по себе не такой опасный в плане летальности. Поэтому мне не понятно, откуда эта небывалая ранее паника? Возьмём Италию. По статистике там ежегодно от разных болезней умирает порядка 600.000 человек. Делим на 365 дней, получается 1700 человек. Так, разве сейчас в Италии стало умирать больше? Нет, общий уровень смертности в Италии не изменился.

Вот это и есть неинфекционная эпидемия. Сейчас с коронавирусом такая история: человечество охватила тотальная пандемия страха. Её не смоделировали, думаю, она возникла случайно. Но вот потом появляются локальные экономические интересы. Говорят, Китай скупил упавшие акции западных компаний, все предприятия. Кто-то наживается на вакцине, на сыворотках. Но это встраивается в процесс, а сама пандемия, думаю, самопроизвольная. Но факт остаётся фактом: человечество столкнулось с тотальной неинфекционной пандемией страха. Это опасно, люди будут умирать от страха. Такова наша психика. Страшная атмосфера тоски вызывает падение иммунитета, фактически — психогенный СПИД. И на фоне падения иммунитета, это я говорил, что эпидемическая триада и есть реципиент. Мы ещё пока занимаемся только источником возбудителя, но в лучшем случае с переносчиком, а теперь можно заняться реципиентом — человеком. Его иммунная система очень зависит от психического состояния. Поэтому паника, которую сейчас наблюдаем, несомненно, вызовет увеличение смертности от инфекционных заболеваний, в том числе.

У кого-то этот интерес сознательный, у кого-то несознательный. Допустим, использование медицинских масок. Они, по большому счёту, почти бесполезны, их эффект маленький. А вот эффект психического воздействия — колоссальный. Одно дело улыбающиеся лица, разговаривающие люди, а другое - все в масках: это уже страх.

Ошибка и эти противочумные халаты. Приезжает по вызову скорая, врач и фельдшер в халатах противочумных с масками. Зачем? Постановка. Потому что я, как врач, заявляю, если вы используете халат от возможного заражения, значит, после каждого визита надо, не заходя в машину, свернуть его и бросить в спецконтейнер: вам в машину нельзя, вы уже заразились, вы были у больного, вирус на вашем халате, вы заразили машину. Поэтому нужно и её обрабатывать. По Москве где-то 11.000 вызовов. Если в машине два человека, значит, нужно ежедневно 22.000 халатов. Где такие запасы у скорой помощи? А тогда зачем этот маскарад? Врачей встраивают в игру, нередко дезориентируя в работе.

— Ещё раз повторю, я не уверен, что это пандемия. В том же Китае уж слишком быстрой оказалась борьба и уничтожение этой вспышки. Они справились. Тогда и у нас прогноз — три-четыре месяца. Ничего страшного в этом коронавирусе, как и я, не видят и многие врачи-профессионалы. Это совершенно банальная вспышка острого респираторного заболевания, вероятно, вирусной природы, ничем не отличающаяся в принципе от предыдущих вспышек.

— Переход на удалёнку излишен. Мы ошиблись и нагнали панику. Меня поражает амбициозность политиков. Куда их заносит, с чего они решили, что во всем разбираются? Смешали в кучу демографию, рождаемость, нацпроекты, вирус. Нет, чтобы собрать учёных, создать штаб крупнейших вирусологов-эпидемиологов. Должен быть научный центр при Минздраве, который дает точную статистику, то же при Всемирной организации здравоохранения. Я посоветовал бы даже при правительстве создать научный центр с приглашением ведущих вирусологов-эпидемиологов. Второе, учёным сказать, что ситуация ничем не отличается от былых вспышек, отбросьте, люди, панику. А паникёров, как в военное время, под трибунал.

Что касается мер безопасности, они такие же, как и были раньше: проветривайте помещения, мойте руки, если чувствуете, что заболели, чихаете — не ходите на работу, вызовите врача. А маска нужна, чтобы при чихании, кашле заражённые капли не попадали на окружающих. Витамин, аскорбинка. Никаких дополнительных усилий я, как врач, не вижу.

— Относительно групп крови на фоне эпидемии у меня данных нет. Нужны специальные исследования, а не конъюнктурная болтовня-спекуляция. Таких исследований я не знаю, поэтому я им не верю. Относительно группы риска людей пожилого возраста. В той Италии, где ежегодно 1700 умирающих. Смотрим структуру от чего умирают: 10% - это 90-летние, примерно 40% - это те, кому за 80 лет. Молодёжи там почти нет. Просто обычная смертность увеличивается с возрастом, поэтому у меня нет доказательств, что коронаровирус специфически воздействует на стариков. Просто в структуре смертности их больше.

Что касается системы здравоохранения. Здесь нужно разделить две вещи: изуродовано первичное звено здравоохранения. Будь моя воля, я бы, наверное, сурово поговорил с Вероникой Игоревной Скворцовой. При ней оптимизировали медицину. Она прекрасный невролог, но не организатор здравоохранения. Итог — катастрофически разрушенное первичное звено.

Во-вторых, наука. Она ещё, слава Богу, сохранилась. Мы ничуть не отстаём от мировой науки. Но реформой должны заниматься учёные, а не чиновники от здравоохранения. Равно, как и психологическим состоянием общества при вспышках или рядовых проявлениях той или иной болезни. Не случайно сегодня вновь говорю о такой общеукрепляющей составляющей здоровья, как психическое состояние общества. Здоровая психика, умение противостоять пандемии паники — вот что, в первую очередь, укрепляет иммунитет. Значит, помогает побороть болезнь. В том числе и этот коронавирус.