Коронавирус исследование к чему привело результаты

После двух отрицательных результатов диагноз COVID не ставится

08.04.2020 в 17:52, просмотров: 9936

Обилие тестов на выявление COVID-19 и не всегда точные их результаты совсем запутали москвичей. Как разобраться в большом многообразии появляющихся вариантов диагностических систем? Что такое ПЦР или экспресс-тест? Какой из них является высокочувствительным, а какой - нет? Можно ли брать анализ у себя самого и отправлять в лабораторию? Расставить все по полочкам мы попросили заведующего лабораторией редактирования генома Национального медицинского исследовательского центра им. В.И.Кулакова, доктора биологических наук Дениса РЕБРИКОВА.

– Денис Владимирович, сориентируйте, пожалуйста, наших читателей в многообразии имеющихся диагностических тестов.

– Кто сегодня производит эти тесты?

– На начало апреля в России уже семь производителей тест-систем для ДНК-диагностики имеют регистрационное удостоверение Росздравнадзора (документ, разрешающий применение теста в клинической лабораторной диагностике). Более-менее все они одинаковы по своей чувствительности и специфичности. Хотя самые первые тесты, рекомендованные к применению в феврале, отличались немного пониженной чувствительностью.

– То есть, в том случае, когда один аналог давал положительный результат, указывая на болезнь, другой мог дать отрицательный?

– Когда нам говорят: подготовлено столько-то единиц тест-систем, что имеется в виду?

– Один тест - это сочетание реагентов, рассчитанное на проведение анализа одного образца биоматериала (одного пациента). Он включает несколько этапов. Первый этап -высвобождение нуклеиновой кислоты из вируса (занимает минут 30-40), потом идет этап обратной транскрипции — превращение РНК в ДНК и ПЦР-амплификации (1,5 часа).

Каждый набор реагентов, как правило, поставляется в комплекте для анализа 96-ти образцов. Поэтому цифры поставленных тест-систем иногда плавают: кто-то считает комплектами, кто-то единицами тестов. Более корректно считать в единицах.

– Еще совсем недавно вроде бы ощущалась нехватка таких ПЦР-тестов. А сегодня нам сообщают, что Россия поставляет тест-системы в 30 стран мира. У нас действительно хватает тестов на всю страну?

– Семь производителей хорошо справляются с производством. У нас исторически хорошие мощности по производству такого рода реагентов.

– Почему тогда люди порой подолгу ждут результатов? Моя коллега, у которой подозревали инфицирование SARS-CoV-2, ждала результаты анализа больше недели.

– Такая же система действует и в других областях России?

– Когда берут мазок, пациенту сообщают, что за тест, кто его производитель?

- Если это не коммерческое исследование, то скорей, нет. Но смею вас заверить, сегодня все тесты уже относятся к разряду высокочувствительных.

– И все-таки, если человек сдал биоматериал на первый анализ, а он дал отрицательный результат, когда ему назначат повторное взятие пробы?

– Через три дня, когда в биологическом образце частиц вируса будет больше. В течение этих трех дней человек должен быть изолирован. Если оба раза тест будет выдавать отрицательный результат, то в этом случае диагноз COVID-19 не ставится.

– Повторный анализ также производят в двух лабораториях?

– Да, по правилам требуется независимое подтверждение в референсной лаборатории.

- А насколько вероятен вариант с ложно-положительным результатом? После него не назначают повторный анализ?

– Вероятность ложно-положительного ответа при двух повторных тестах в разных лабораториях – менее 0,01%, то есть фактически отсутствует.

– В среду Роспотребнадзор объявил о том, что ряд лабораторий начинают в Москве массовый скрининг всех желающих с помощью платной высокочувствительной тест-системы. То есть, любой житель города может заказать диагностику и ему на дом привезут все необходимое.

– Насколько я понимаю, речь идет о том же, что коммерческие лаборатории практиковали и раньше, - оказывали подобные услуги со сбором биопробы на дому.

– Предлагают даже опцию, которая позволила бы пациенту брать у себя биопробы и отправлять в лабораторию.

– Самодеятельность в этом случае может дать некорректный результат. Брать мазок из горла должен врач или обученный лаборант. Если пациент сам не туда попадет, у него может быть ложно-отрицательный ответ.

– Почему мазок берется из носа и из горла?

– Такой на данный момент алгоритм взятия биоматериала, хотя, по сути, более правильным является мазок из горла.

– По крови можно определить болезнь?

– Для способа ПЦР можно использовать как мазок, так и кровь.

– Сейчас все чаще рекламируют некий экспресс-тест для выявления вирусных частиц в виде тест-полосок. Это альтернатива ПЦР?

– Скорей всего, когда речь идет о тест-полосках, имеется в виду ИФА — иммуно-ферментный анализ. Анализ вирусных частиц можно произвести при помощи ИФА, но вряд ли его сегодня будут использовать. Дело в том, что по точности и чувствительности он сильно уступает вышеописанному способу ПЦР. Зато появляются уже подобные тест-полоски для ИФА-теста на наличие антител в крови человека, уже переболевшего COVID-19. Вот они очень эффективны и дают результат через несколько минут.

Поэтому будьте внимательны и при заказе экспресс-тестов внимательно изучайте их предназначение. Кстати, некоторые производители тест-систем для ПЦР-диагностики могут и ее называть экспресс-тестом, в принципе, 3-4 часа, в течение которых она выполняется, это небольшой срок.

Заголовок в газете: Из какого теста сделаны тесты?
Опубликован в газете "Московский комсомолец" №28237 от 9 апреля 2020 Тэги: Наука, Коронавирус, Грипп, Клиники, Анализы Организации: Роспотребнадзор Места: Россия, Москва

Кто из нас уже успел переболеть коронавирусной инфекцией? У кого появляется иммунная защита от CОVID-19 и как долго она сохраняется? Можно ли заболеть дважды? Именно эти вопросы, волнующие сейчас большинство людей в нашей стране и по всему миру, станут предметом нового научного исследования. Его запускают несколько российских биотехнологических компаний с участием ведущих медицинских экспертов.

ПРИБЛИЗИТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО К РАЗГАДКЕ ТАЙН КОРОНАВИРУСА

- Как будет выглядеть ваше исследование?

Руководитель научного центра молекулярно-генетических исследований ДНКОМ Андрей Исаев. Фото: YouTube

Участниками исследования смогут стать жители Москвы , Подмосковья , Рязани , Тулы и Курска . В этих городах находятся лаборатории, проводящие тестирование.

- У людей может возникнуть вопрос: с чего вдруг такая щедрость, бесплатный анализ на антитела, о котором многие давно мечтали?

- Как я уже сказал, это именно научное клинико -лабораторное исследование. Его задача, во-первых, собрать фундаментальные данные, которых сейчас нет нигде в мире. Это не преувеличение. Мы будем измерять уровень антител у разных групп людей: тех, кто переболел вирусной патологией в последние 6 месяцев, в том числе выписался из больниц после лечения COVID-19, кто не болел или, возможно, перенес инфекцию бессимптомно. Для этого участники будут заполнять анкеты. И мы проанализируем: как меняется концентрация антител к коронавирусу со временем.

ПОМОЧЬ В РАЗРАБОТКЕ ВАКЦИНЫ И ЛЕЧЕНИИ ТЯЖЕЛО БОЛЬНЫХ

- Во-вторых, по результатам исследования мы хотим получить ответы на прикладные вопросы, - продолжает Андрей Исаев . - Какие показатели говорят о том, что у человека действительно есть иммунная защита от СOVID-19? У кого больше антител: у тех, кто переболел легко или тяжело, или вообще у бессимптомных? Через какое время формируется иммунная защита и как долго она сохраняется? Кто и в какой срок может заболеть повторно?

Все это, с одной стороны, поможет продвинуться в исследовании новой инфекции, разработке вакцины против нее . А с другой стороны, позволит решать насущные проблемы. В частности, врачи смогут понять, в какое время эффективнее всего брать плазму у переболевших СOVID-19 для лечения тяжелобольных. Когда в ней будет оптимальный уровень антител - через неделю или через месяц?

КАКИЕ ТЕСТЫ БУДУТ ИСПОЛЬЗОВАТЬ?

- Да. Но в рамках научного исследования законодательство позволяет использовать и любые другие тесты. Мы будем применять закупленную для исследования высокоточную тест-систему немецкой компании Euroimmun. Она сертифицирована в Европе , и широко применяется по всему миру.

БУДЬ В КУРСЕ

Как это будет выглядеть на практике

Участниками исследования могут стать совершеннолетние, юридически дееспособные мужчины и женщины в возрасте до 65 лет, не болевшие или переболевшие вирусной патологией в последние 6 месяцев.

Чтобы стать участником нужно:

Срок подачи заявки — до 1 мая 2020 года. После заполнения анкеты в течение двух недель вы получите положительный или отрицательный ответ о попадании в исследование.

2. Если вы соответствуете требованиям участия в исследовании, с вами свяжется персональный куратор. Будет названа дата и адрес лаборатории для сдачи анализа крови. Для проведения теста потребуется не больше 10 мл, это одна маленькая пробирка.

3. Сотрудники лаборатории проведут анализ полученного биоматериала на предмет оценки антител к вирусу COVID-19.

4. Все участники получат информацию о личных показателях и результатах исследования.

ВАЖНО

Академик Гинцбург - о старте испытаний вакцин против коронавируса.

На стадии регистрации

По словам руководителя лаборатории геномной инженерии МФТИ Павла Волчкова, сделать такие тесты несложно. Однако для подтверждения того, что изготовленный набор имеет клиническую и диагностическую значимость, его должно зарегистрировать надзорное ведомство.

— Процедура эта не так проста, ее нужно проводить на базе лаборатории с особой категорией допуска, — рассказал вирусолог. — Цель — доказать, что изготовитель делает качественные системы и способен воспроизводить их в промышленных масштабах. Обойтись без регистрации даже в такой критической ситуации, как сейчас, по российским законам просто нельзя, хотя правительство и приняло меры для ускорения процедуры.

По словам экспертов, регистрация может длиться от недели до месяца.

— Первый лабораторный образец теста ИФА мы надеемся получить уже в конце недели, — сообщил директор научно-клинического центра прецизионной и регенеративной медицины КФУ Альберт Ризванов. — Учитывая, что на получение временного регистрационного удостоверения (срок действия до конца года) нужно семь дней, мы надеемся на быстрый запуск тест-системы. А потом можно подать заявление и на получение постоянного свидетельства.

Казанские ученые работают и над экспресс-системой определения антител к коронавирусу. Она будет похожа на тест-полоски, применяемые для определения беременности. Если результатов лабораторных анализов надо ждать 2–3 часа, то здесь надо будет лишь нанести на полоску капельку крови, и через 10–15 минут человек узнает, есть ли у него антитела к SARS-CoV-2. Сейчас, по словам ученых, идет закупка линии для производства таких полосок. Исследователи надеются, что она появится в России в течение трех недель, плюс потребуется некоторое время на налаживание изготовления.

Тесты на антитела к коронавирусу разрабатывают и в лаборатории трансплантационной иммунологии НМИЦ Гематологии в сотрудничестве с Институтом молекулярной биологии (ИМБ) им. В.А. Энгельгардта РАН.

— Точная дата внедрения тестов на рынок пока не известна, надеемся, это случится в самом ближайшем будущем, — заявил заведующий лабораторией трансплантационной иммунологии в Центре гематологии Григорий Ефимов. — Что касается аспектов применения тест-систем, то решение должен принять Минздрав. Или мы будем продавать их на свое усмотрение, или делать диагностические наборы по заданию министерства.

Кроме того, НМИЦ Гематологии и ИМБ РАН провели научно-исследовательскую работу, направленную на разработку тестов для Центра генетики и репродуктивной медицины Genetico. Центр в ближайшие дни планирует подготовить и подать документы на регистрацию своей первой тест-системы.

Скорее всего, к концу этой недели поступит на регистрацию в Росздравнадзор и тест-система НИЦ эпидемиологии и микробиологии им. Н.Ф. Гамалеи. Об этом ранее на совещании с Владимиром Путиным сказал директор центра, академик РАН Александр Гинцбург.

Союзники и посредники

В поиске иммунитета

Тестирование на антитела к SARS-CoV-2, по сообщению Роспотребнадзора, стартовало в России во вторник, 14 апреля. Однако пока оно доступно лишь медперсоналу. Анализы берут в десяти клиниках Москвы, которые работают с инфицированными новым коронавирусом. А сам тест проводит Московский НИИ эпидемиологии и микробиологии им. Г.Н. Габричевского. Новый диагностический инструмент позволяет выявлять переболевших, а также изучать популяционный иммунитет и проводить оценку эффективности разрабатываемых вакцин против коронавирусной инфекции.

Сам тест представляет собой иммуноферментный анализ (ИФА) сыворотки плазмы крови человека. На подложку теста исследователи помещают каплю этой сыворотки. Антитела из нее связываются с нанесенными на ту же подложку белками SARS-CoV-2. Чтобы тест визуально реагировал на антитела, добавляют особый реагент, который меняет цвет в ответ на их присутствие в пробе. Интенсивность цвета зависит от концентрации антител в сыворотке.

— Константин, давайте с вами поговорим про тестирование. В чём проблема тестирования на коронавирус?

— Нет особой проблемы. Есть проблема вообще тестирования. То есть вы хотите определить очень небольшое количество какого-то инородного агента, например по рибонуклеиновой кислоте или по белкам, в случае вируса на фоне очень большого количества молекул, которые находятся в биологической жидкости.

— То есть просто мусора.

— Мусора, да. И сделать вы хотите это точно. У вас может быть ложноположительная реакция — вы говорите, что есть возбудитель, а его на самом деле нет. А есть другая ошибка, реакция ложноотрицательная — вы говорите, что нет возбудителя, а он есть. Цена вопроса, особенно в теперешней ситуации, велика. Поэтому вы хотите сделать тест надёжным. Кроме того, он должен быть сертифицирован, он должен показывать определённую точность, должен быть быстрым, дешёвым, он должен работать как часы, что очень важно. Чтобы сделан не один раз на коленке, а массово произведён. Везде, где можно, должна быть соответствующая аппаратура поставлена, люди должны быть натренированы. Всё это означает, что должна быть система.

— Сейчас в России тестирование на коронавирус проводится одним-единственным способом — полимеразной цепной реакцией.

— С обратной транскрипцией — да.

— Почему?

— Я не знаю, почему. На самом-то деле есть два способа. Вирус — у него есть геном — нуклеиновая кислота, РНК или ДНК, и он запакован в белковую оболочку. И есть два способа тестирования наличия вируса. Вы можете определить наличие нуклеиновой кислоты, это первый вариант. И это делается с помощью такой цепной полимеразной реакции — очень изящной процедуры, которая позволяет при наличии информации о последовательности ДНК или РНК инфекционного агента амплифицировать, размножать специфические последовательности, соответствующие этому агенту, и потом просто детектировать наличие вот такой амплифицированной умноженной последовательности.

— Начали тестировать методом ПЦР — поправьте меня, если я ошибаюсь, — который, как правило, используется для, например, определения вирусной нагрузки. Для того, чтобы определить, сколько вируса.

— Он не количественный. В основном качественный. Есть варианты цепной полимеразной реакции, которая количественная.

— И есть другой принцип — антительный, то есть иммунно-ферментный анализ. Вот почему такой анализ на коронавирус не делается сейчас в России? Это же основной тест в мире.

— И да, и нет. В Китае и других странах тесты на основе цепной полимеразной реакции шире распространены, потому что они очень дешёвые. Их легко сделать, их легко имплементировать.

— ПЦР дешевле, чем ИФА?

— Для цепной полимеразной реакции теста вам ничего не нужно знать, кроме как иметь на компьютере последовательность генома вируса, а дальше вы совершаете некоторые процедуры, которые позволяют вам разработать эту систему. И есть соответствующая база, есть мощные лаборатории по всей стране, включая нашу, которые могут это поставить на поток. У нас клиники типа InVitro занимаются тем, что тестируют людей на различные заболевания с помощью этого теста. У вас вся процедура остаётся точно такой же. Единственное, что меняется, — это реагент, который необходим для определения вот этой конкретной нуклеиновой кислоты. Смотрите, это всё построено на красивом принципе комплементарности. Вы знаете: вот ДНК, двойная спираль. Одна цепочка соответствует другой. И, если вы знаете последовательность нуклеиновой ДНК или РНК в одной цепочке, вы можете разработать другую цепочку, которая будет к ней подходить. И всё, что вам нужно для детектирования коронавируса, — это найти тот участок, который будет подходить.

— То есть там цена исключительно вот в этом реагенте, который на какие-то конкретные нуклеотиды рассчитан?

— Да. Но чтобы это хорошо работало, есть тонкости. С антительными тестами есть проблема. В чём смысл антительного теста: у людей заболевших в кровотоке появляются возбудители, наша иммунная система отвечает на это заболевание производством антител. Антитела — это специальные белки, которые взаимодействуют с инородным агентом и помогают нам его инактивировать. Такое очень специфичное антитело узнаёт только антиген, которому оно соответствует. В нашем случае это будет коронавирус. Соответственно, если у кого-то была коронавирусная инфекция, в кровотоке будут антитела, специфические к этому вирусу.

— Нам нужно много биологического материала.

— И нам нужно детектировать эти антитела. Мы должны уметь их находить. Потому что так можно детектировать тех людей, которые, например, уже вылечились, но инфекция у них была. Они могли не знать, что больны, но у них образовались антитела, которые этот вирус порешили. Обнаруживать таких людей гораздо полезнее с точки зрения эпидемиологии и разработки методов борьбы. ДНК или РНК-вируса у них сейчас уже нет. Остались антитела. Это то, что обеспечивает наш иммунитет. Воспоминания организма и некий его способ бороться с инфекцией, если она вдруг возникнет.

— Удивительно, что основой этого теста являются воспоминания.

— Да. Но для того чтобы такой тест уметь сделать, вам нужно собирать у людей кровь и в этой крови детектировать наличие антитела, специфического к вирусу. Значит, у вас должна быть какая-то подложка, на которую вы кладёте поверхностные белки вируса. Вам нужно такой белок, этот S7, произвести методом генной модификации, выделить его в больших количествах и начать наносить на какие-то бумажки, чтобы потом можно было на эти пробы капать образцы крови различных людей, тестировать. Это в любом случае гораздо сложнее — вам нужно просто произвести большое количество вирусного антигена, знать, какой он, чтобы детектировать антитела.

— Насколько сейчас по всему миру эти тесты различаются? Вот наш анализ, который делается в России, такой же, как анализ, который делается в Италии?

— Есть некоторая опубликованная информация. Например, CDC, американский центр контроля заболеваний, просто предложили, сделали некий стандарт своего теста. Очевидно, что все остальные люди, которые занимаются разработкой этих тестов, используют эту информацию для того, чтобы сделать свои клоны, но, возможно, они это дело улучшают. Касательно наших тестов. На самом деле никто же не делал такой бенчмаркинг.

— Нужно ли тестировать всех? Испанцы взяли и всех протестировали.

— Я совершенно не понимаю, для чего это было нужно, если у людей нет симптомов.

Тот факт, что я вчера был здоров, не означает, что сегодня я не заболел. Поголовное тестирование, кроме того, что будет огромная нагрузка на систему здравоохранения, вряд ли что-то даст.

— Насколько Россия готова к масштабному тестированию?

— По моему опыту, по крайней мере в Москве развёрнута сеть коммерческих клиник, есть Институт эпидемиологии, в котором поставлены на поток такого рода анализы — не в связи с коронавирусом, но их достаточно легко перепрофилировать. Другой вопрос — если тестировать всех, то и эту возможность очень скоро мы насытим. И будут проблемы.

— Как вы думаете, сколько будет сделано тестов?

— Нет проблем перевести это в десятки тысяч, я не вижу проблем на уровне страны. Но я и не вижу необходимости это делать. Тест нужен для подтверждения диагноза, а не просто для того, чтобы приобрести некое спокойствие и дальше потом ходить на работу и нарушать все возможные правила.

— Лежит человек в Коммунарке. Предполагается, что у него может быть коронавирус. И действительно, первый тест показывает коронавирус. Зачем ему делают ещё три теста? Или, например, первый тест не показывает коронавирус. Зачем делают два последующих?

— Если вы рассмотрите геном вируса, там довольно много генов, это всё-таки очень большой вирус, один из самых больших РНК-геномов. И следует смотреть на наличие положительного ответа по нескольким участкам вирусного генома. Потому что, если вы смотрите только на один участок, вы можете ошибиться. И стандартная система действует так: вы смотрите на два места, если оба отрицательных — всё хорошо, если оба положительных — всё плохо, если положительный и отрицательный, вы хотите независимую лабораторию, которая бы это верифицировала, повторяете это ещё раз и т.д.

— Как будет развиваться ситуация с эпидемией в России?

— Очевидно, что будет очень большой рост в ближайшие недели, а может быть, и месяцы. В Нью-Йорке сейчас больше 10 тысяч заболевших. Мы такие же, как Нью-Йорк. Почему должно быть по-другому? Вопрос идёт о порядковом росте. Если не заболевших, то людей с положительным диагнозом.

Мы, конечно, охраняемая Богом страна, но почему у нас должно быть 500, а в других местах десятки тысяч?

На самом-то деле вот здесь интересная научная часть и начинается. Если бы было широко организовано серологическое тестирование, вы могли бы оценить, сколько людей уже прошло через это. И именно вот по этой прослойке можно будет предсказывать, когда начнёт всё загибаться — когда новые случаи будут появляться с меньшей частотой, потому что просто вирусу негде будет больше жить.

— Вы говорите, если бы у нас было серологическое тестирование. А почему у нас его нет?

— Потому что, в отличие от теста с цепной полимеразной реакцией, которая позволяет вам такой плагин просто сделать — вы взяли другую нуклеотидную последовательность и используете её в стандартных наборах для детекции коронавируса, — тесты серологические, ИФА, иммунологические тесты требуют гораздо большей предварительной работы по получению антигена.

— Но они же есть по всему миру. Есть корейские тесты.

— Да, но их всё равно нужно произвести. Я, кстати, не знаю, насколько широко это всё делается. Первые появились в конце февраля, насколько я понимаю. Всё равно было существенное опоздание.

— Говорят, сейчас на каждой бензоколонке в Германии можно взять и себя протестировать.

— Не знаю. Мы же не можем теперь туда поехать, чтобы сказать, так это или нет. Если бы это было так, об этом точно рассказали бы.

— Мы действительно живём в ситуации, когда никто ничего не понимает.

— Да, я думаю, что так. И со всех сторон идёт различная информация. В конечном счёте всё равно всё станет относительно понятно, но задним числом. Мы почти ничего не можем предугадать.

— Но тем не менее вы же смотрите на то, что происходит во всём мире, видите какую-то определённую модель, которая развивается. Она развивается там, в Италии, вот таким образом. А в Китае эпидемия закончилась. Она почему закончилась?

— Расхожее утверждение, что были применены жёсткие карантинные меры, которые помогли по крайней мере остановить вспышку. Это не означает, что она не может начаться опять.

— Вы в это верите?

— Карантин должен работать, это правда. Это показывает любая математическая модель.

— Мог быть вирус сделан в лаборатории?

— Нет. В лаборатории так всё сложно делать. Все используют этот пример, что был сделан мозаичный вирус, когда был поменян рецептор, и показано было, что эпителиальные клетки могут в лаборатории заражаться.

— Была публикация, где было сказано, что действительно сделана попытка в лаборатории воспроизвести. Что было сделано?

— Ещё раньше, в 2002 году, была вспышка похожего вируса, назывался он SARS. Тоже есть геном и прочее. Вирус, который раньше на людях не практиковался, а теперь почему-то приобрёл такую способность. Хотя известно, что такие вирусы живут на этих несчастных мышах. А тот, кто на мышах живёт, обычно на человеке не живёт. И вы, сравнивая последовательности генов двух этих вирусов и понимая в целом, что способность заразить клетку связана с наличием на клетке рецепторов для вируса. У вируса есть какие-то шипики, они взаимодействуют с клеткой, после такого взаимодействия вирусно-генетический материал попадает внутрь клетки.

— Вирус должен эту клетку узнать?

— А они могут потом раз — и перелететь?

— Нет. Дело в том, что, если мы возьмём теперешний вирус, количество геномов которого сейчас уже зашкаливает, мы можем сравнить последовательность генома этого вируса с имеющимися в природе изолятами. Они не идентичные, но близки, и мы можем показать, что по всей длине генома вируса потихонечку накапливаются какие-то изменения относительно природных вариантов. Но это не было вставкой какого-то чужеродного материала — вот прямо посредине.

— То есть всегда вставку можно увидеть?

— Да, конечно. Потому что вставка имеет другую последовательность.

— Получается, сейчас нет ни одного искусственного вируса?

А здесь вы даже не знаете, что вам нужно сделать. Мы не можем объяснить, почему этот вирус такой. Посмотрев на мышиный вирус, или на верблюжий вирус, на MERS, или на этот конкретно, мы не можем объяснить, что произошло. Мы не понимаем, почему этот вирус вдруг раз — и перекинулся на человеческую популяцию. Они все родственные. Представьте себе, что некий длинный текст, который. если вы их начнёте сравнивать друг относительно друга, то в пределах 80%, может быть, даже 90% букв они будут совпадать. Но много букв, которые отличаются. В итоге у вас на геном в 30 тысяч различий будет, я не знаю, сотни. Почему и какое из этих различий ответственно за новое свойство, мы не знаем.

Читайте также: