Коронавирус отменят ли logimat

Спрос внутренний или и внешний тоже?

Есть и внешний, и внутренний, но мы, в первую очередь, отвечаем за то, чтобы не было дефицита в России.

А как вырос по сравнению с прошлым годом спрос?

И сколько составляет фактический спрос?

Сейчас мы видим рост глобального спроса и увеличение стоимости субстанций, но мы пока ни пациентов с ВИЧ, ни новых пациентов с коронавирусом без препаратов не оставляем. Пришлось перейти на работу в три смены и выбросить все остальные продукты из линейки.

Как выросли доходы?

Вы сейчас тестируете еще два препарата?

Как они помогут от коронавируса?

У нас есть безусловная научная гипотеза и предпосылка, что они могут предотвратить основную причину смертности — цитокиновый шторм. И если это так, то они способны резко — как минимум, вдвое — сократить уровень смертности от коронавируса.

А когда их пациенты получат?

Я думаю, что до конца апреля у нас будет статистика, а в мае мы будем иметь подтвержденный результат.

И тогда эти препараты можно будет массово использовать?

Сразу же, как только получим подтверждение. Но самым тяжелым пациентам мы и сейчас будем их предоставлять. Но это только для тех, кто в тяжелой фазе. Кто уже либо в реанимации, либо на пути к реанимации.

Мы считаем, этот препарат должен очень хорошо справляться с коронавирусом. Это белок, который очень похож на рецептор АПФ, с которым связывается вирус, когда проникает в организм. И он может обманывать вирус, заставляя связываться с ним, тем самым останавливая проникновение вируса в альвеолы. Полагаю, что этот препарат будет готов в следующем году. Он сможет прервать экспоненциальное, очень быстрое размножение вируса в организме человека.

А этот препарат действительно лечит коронавирус? Или это тоже не доказано?

Получается, что лекарства от коронавируса хотя бы с 80% вероятностью излечения не существует еще?

А есть ли хоть какие-то прогнозы, когда может появиться лекарство?

Это ваш препарат?

Наша с корейцами разработка онкологического препарата, гематологического. Пока показывает очень мощный результат.

Он тоже только через год будет?

Все препараты могут появиться быстро, но не раньше чем через полгода — год мы поймем, что они действуют лучше других, или что они вообще работают. Все вирусы разные, но у них много общего. Мы пытаемся найти в них сходства и атаковать. Например, малярия. Ты сначала принимаешь лекарство, а потом едешь в местность, где можно заразиться малярией. Лекарство дает способность сопротивляться болезни. Наша основная задача сейчас — найти такое лекарство, которое бы работало профилактически. Мы пытаемся разобраться, сможет ли какой-то из известных сейчас препаратов работать таким образом.

Это же будет супервзрыв на рынке, если такой препарат кто-нибудь произведет?

Я не думаю, что здесь можно говорить о суперрынках и супервзрывах. Более того, я могу сказать, что когда эпидемия пройдет, появится иммунитет, и, скорее всего, все будут к нему относиться, как к некому прошлому. Хотя, конечно, вирус исключительный. Многие говорят, что он носит характер такой, искусственный. Потому что слишком он хорош. Передается всеми путями. Не знаю, так ли это.

Ну, так получается, что как раз когда возникнет такое лекарство — абсолютно все захотят его выпить, чтобы уж точно этим не болеть.

Такие лекарства, конечно, возникнут. И их будет много. Самое главное, что рано или поздно появится вакцина. Мы будем знать намного больше про то, как бороться с COVID, когда у нас наберется больше данных. Сейчас мы ввозим в страну большое количество экспресс-тестов ферментного анализа. Чем больше у нас будет данных, тем быстрее будет понятно, что с этим делать, как с этим бороться.

Вы будете эти тесты реализовывать через аптеки или продавать государству?

Даже не задумываюсь. Сейчас главное обеспечить их доступность. Еще раз, для нас COVID – это не бизнес.

Но вы же все-таки бизнесмен. Вы не можете взять просто, привезти и ждать, когда их кто-то раскупит. Вы, наверняка, представляете себе каналы сбыта.

Спрос огромный, поверьте мне. В том числе у промышленных предприятий — для своих сотрудников. Будем дарить в огромных количествах. И дарим.

А Ростех тоже будет и в отношении тестов единственным поставщиком?

Я понятия не имею. Спросите у Ростеха.

Как вам в целом такая конструкция?

Мы на позицию единственных поставщиков никогда не претендовали и не претендуем. Будет единый оператор — будем все отдавать оператору.

Ну, то есть вам все равно? Ведь была громкая история с монополией Ростеха на вакцины.

Не могу комментировать решение подобного рода. Порядок должен быть. И управление, скажем, дирижирование системой спроса и предложения должно быть. Особенно в условиях дефицита. То, что оно должно быть разумным, рациональным и необременительным — наверное, тоже. Я не очень понимаю идеи, когда аптекам предлагают продавать маски с 10-ти копеечной наценкой. Я не уверен, что аптеки смогут это сделать.

Хочется услышать ваш прогноз. Как думаете, когда мы достигнем пика? И когда болезнь пойдет на спад?

Инкубационный период — около 14 дней. От 7 до 14-ти. Поэтому все, кто выявляются сейчас — это те, кто привезли с собой коронавирус с каникул. Или те, кто с ними контактировал. Соответственно, с учетом того, что с 30-го марта начались первые действия, направленные против распространения коронавируса, мы можем рассчитывать на некоторое легкое замедление в контексте экспоненциального роста. Но это не замедление роста, а замедление экспоненты. Я ожидаю, что у нас будет 100 000 подтвержденных инфицированных в течение месяца.

После этого инфекция пойдет на спад?

То есть, получается, к июлю карантин может быть отменен?

Может, и раньше — в июне. Карантин носит очаговый характер. Карантин можно снимать когда, во-первых, 14 дней подряд снижается количество новых случаев заражения, во-вторых, когда нет дефицита коек для больных, в-третьих, когда есть поголовное тестирование и, в-четвертых, когда мы понимаем источник каждого нового случая заражения. Когда эти четыре условия выполнены, можно открывать школы, предприятия, детсады. Это абсолютно достижимо.

Когда мы примерно достигнем пика?

Есть три пика. Пик, когда заражаются. Мы это не видим. Дальше — пик, когда мы идентифицируем зараженных. То есть, оттестировали, посмотрели — нашли. И пик заболевших. Когда те, у кого болезнь проходит в тяжелой форме, попадают в больницу. А еще есть пик смертности. Вот все, помните, долго говорили, что в Германии потрясающая статистика, что там заболевших под 100 000 уже, а умерших — меньше тысячи. Меньше 1%. Ну так вот сейчас там уже 5%. Почему? Потому что система здравоохранения очень хорошая, всем хорошо обеспечены: реанимация, вентиляция легких, мембранная оксигенация. Пациенты там умерли позже. В Италии они в больницу попали — через неделю умерли. А в Германии 3-4 недели боролись. Да, очень важно бороться. Это не значит, что все умрут. Это значит, что организмы половины из тех, кто борется, найдут резервы и победят болезнь. Это очень важно. Поэтому, я считаю, что пик заражений в России наблюдается сейчас, пик регистрации новых случаев будет к началу мая, а пик загрузки стационаров и системы здравоохранения — к середине или концу мая. Это самые тяжелые периоды, которые нужно пережить. Пик смертности, к сожалению, может быть и позже. Но я надеюсь, что мы обойдемся малым количеством погибших.

Насколько вообще мы оказались подготовлены, как страна, учитывая, что, действительно, у нас было время и чему учиться.

Похоже, пока что мы подготовлены лучше США, самого богатого и самого инвестирующего в систему здравоохранения государства. Идеально ли то, что мы делаем? Ну, наверное, нет. Было бы лучше, если бы мы жили в режиме Кореи, которая ввела абсолютный контроль. Или Китая. Вот в этой части нам, скажем, сложнее, чем тем государствам, которые имеют больший уровень дисциплины и самодисциплины. В Японии никогда человек, у которого кашель, насморк или ОРВИ, не выйдет на улицу без маски. И никогда не нарушит правила.

А с точки зрения готовности медицины, обеспеченности лекарствами и аппаратурой?

Я считаю, что если оценить нашу степень готовности, я бы поставил оценку 4, понимая, что 5, к сожалению, ставить некому. Т.е. я не знаю, у кого это получилось намного лучше. Понятно, что Китай смог развернуть свою [фармацевтическую] промышленность намного быстрее, чем мы. Но Китай эта фабрика всего мира.

Мы могли бы два месяца разворачивать эти фабрики, глядя на Китай.

Разворачивали. Я могу за свою отрасль сказать. Перед нами стояли вызовы с точки зрения лекарственных препаратов и лечения. Мы максимально быстро разгоняли и расширяли производственные возможности и по целому ряду продуктов. Несмотря на то, что спрос вырос на отдельные, конкретные позиции так, как никто не мог рассчитывать, у нас получается удовлетворять. При этом цена ни на один из препаратов ЖНВЛП ни на рубль не выросла, ничего не подняли.

Президент дал правительству пять дней на подготовку второго пакета мер по поддержке бизнеса. Можете назвать три основные меры, которые необходимо в этот пакет включить?

Если говорить про меры поддержки экономики, то, во-первых, необходимо поддержать компании в части сохранения ими занятости. В этом контексте мера №1, и она совершенно очевидная, это радикальное сокращение на ближайшие три месяца налогов на фонд оплаты труда. И даже более того, субсидирование части заработных плат для компаний частного сектора. Мы предлагаем в размере 20% от фонда оплаты труда, но в пределах одного МРОТа (12130 рублей). Конечно, для государства это расходы, но если сейчас начнется безработица, выпадающие доходы все равно будут. Более того, государство попадет в ситуацию, когда оно должно будет компенсировать потерянные рабочие места сторицей, то есть, многократно выплачивая соответствующие пособия и поддерживая граждан. Сейчас мы пытаемся помочь компаниям сохранить рабочие места.

А есть примерная оценка размера этой поддержки в денежной форме?

Все зарплаты в экономике — это примерно 4 трлн рублей в месяц. Примерно 50% работающих заняты в частном секторе, это 2 трлн рублей зарплат каждый месяц. Всего в частном секторе работают 35 млн человек. Многие из них получают меньше 60 000 рублей, средняя заработная плата по стране — 30 000 — 40 000 рублей в месяц. Таким образом, компенсация в 20% от зарплаты составит 8 000 — 9 000 рублей, при этом мы предлагаем вообще не субсидировать зарплаты выше 5 МРОТ. Грубо получается, что в месяц на такие субсидии государству надо примерно 300 млрд рублей. Если распространить эту меру на псевдогосударственный сектор — акционерные компании с большой долей госучастия — потребуется 350-400 млрд рублей в месяц. Нам коллеги из правительства часто говорят, что меры, стоимостью больше 50 млрд рублей, нам не по карману, что таких ресурсов нет. Этот подход сейчас, к сожалению, не сработает.

То есть, правительство готово потратить максимум 50 млрд рублей?

Мы считаем, что это полумеры. Страна закредитована меньше, чем почти все референтные для нас страны. Нет никаких сомнений в том, что мы можем занять 10-15 трлн рублей, увеличить свой госдолг. И этих 10-15 трлн, безусловно, хватит для того, чтобы полностью преодолеть экономический кризис, вызванный пандемией. Эти деньги придется потратить. Эта ситуация все равно не обойдется нам меньше, чем в 8-10% ВВП. Начнем раньше — обойдемся меньшей ценой и спасем, что называется, пациента. В данном случае российские предприятия. Начнем позже, все равно все это истратим. Но профилактика всегда дешевле, чем лечение критических состояний. Это хорошо понятно в медицине, но на самом деле это работает и в экономике.

А 10-15 трлн - это только на поддержку бизнеса?

Возвращаясь к мерам поддержки бизнеса. Какие еще меры вы предлагаете?

Радикальные сокращения или обнуление всех социальных налогов на ближайшие три месяца.

Вроде соцвзносы уже отменили?

По соцвзносам на сегодняшний момент принято решение отсрочить их уплату на шесть месяцев. И только компаниям МСП. Которые все равно начнут банкротиться, когда обанкротятся те компании, с которыми они работают и которым они продают свою продукцию.

Это вы про крупный бизнес сейчас?

Нужно все налоги на фонд оплаты труда для заработных плат, скажем до 10 МРОТ, заморозить. Не только для малых и средних предприятий, для всех. И не отсрочить, а отменить на три месяца. Это может стимулировать компании попробовать с учетом дополнительных субсидий поддержать занятость. И даже при условии резкого сокращения операционной деятельности сохранить свои команды и рабочие места.

Возникает ощущение, что вы отстаиваете точку зрения государства. Что делает бизнес в кризис? Сокращает издержки. В том числе персонал. А вы говорите: нет, нужно сохранять рабочие места.

Вот мы сейчас активно пытаемся поддерживать МСП. Они первые принимают на себя удар. Но, с другой стороны, они настолько гибкие, что им обычно легче в случае совсем критической ситуации разбежаться и сбежаться.

Но, все-таки, на ваш взгляд, не находитесь ли вы и ваши коллеги в некоторой ловушке? С одной стороны, ты должен сокращать издержки, с другой стороны, только попробуй кого-нибудь уволить. Там же вплоть до уголовного наказания.

Поддержать занятость насильственно никогда не получится. Предприниматель всегда сможет выйти из-под этой ответственности просто через банкротство. Хорошая ли это мера? Конечно, отвратительная. Но если у тебя просто нет выручки, а при этом есть издержки, тебе могут сколько угодно угрожать, но платить-то зарплату нечем. Понимаете? Это не вопрос оптимизации, это вопрос возможности находить средства на эти платежи.

Почему предприниматели все-таки должны пытаться сохранить команды? Помимо эмоциональной компоненты, то есть помимо того, что с коллективом часто возникают близкие, личные связи, есть еще один важный момент. Если я свою команду распустил, то, завтра, когда кризис кончится, быстро я ее уже не соберу. Все. То есть, я заранее для себя зафиксировал, что конкурентоспособным я больше не буду. Мое место займут другие. Если мы говорим про то, что кризис приведет к фильтрации ненужных элементов команды, то есть, к сокращению избыточных сотрудников — это хорошо. Вот этих людей, собственно, удерживать точно не надо. И государство им должно помогать через трудоустройство. Но всех, кого есть надежда, скажем, задействовать после восстановления экономики и после выхода из кризиса, предприниматели должны постараться у себя сохранить. Следующая мера — это поддержание спроса тогда, когда спроса нет. Внешний спрос у нас остановился. Сейчас останавливается внутренний потребительский. Кризис полноценно накрыл экономику в конце марта.

Кто виноват-то в итоге? Коронавирус?

Конечно, сейчас, да. Исключительно. Это эпидемиологическая ситуация от начала и до конца.

Вирусологи высказали противоположные мнения

20.04.2020 в 18:00, просмотров: 30435

Владимиру Путину придется принимать политическое решение об отмене или сохранении карантина после 30 апреля. Как показало совещание с вирусологами и другими специалистами, у ученых нет единого мнения о том, как будут развиваться события и насколько адекватными являются принятые меры. Одни считают, что ситуация излишне драматизируется и пора смягчать режим, другие настаивают: любые жесткие шаги пока оправданы.

Владимир Путин снова собрал ученых, чтобы узнать их мнение о том, как идет борьба с коронавирусом в стране. Это важно, чтобы принять решение о продолжении или снятии режима самоизоляции, который пока установлен до 30 апреля. "Надо минимизировать негативное влияние эпидемии на занятость и доходы граждан", - заявил президент, отметив, что, хотя ситуация остается сложной, сбить темп распространения инфекции уже удалось. Теперь, по его словам, стоит задача сократить срок прохождения через плато, когда фиксируется наибольшее число новых заражений.

Сначала Татьяна Голикова, а потом и приглашенные эксперты заверили Путина, что на самом деле эпидемиологическая ситуация в РФ вполне стабильна, и наши цифры не надо сравнивать с зарубежными. Если в других странах тестирование проходят только люди с явными признаками заболевания, то у нас даже так называемые "контактные лица". Поэтому доля бессимптомных случаев постоянно растет: сейчас она превышает уже 44%, а в Москве 60%.

По словам Голиковой в последние сутки рост заболеваемости в столице оказался ниже, чем в среднем по РФ: 8,3% против 12%. Это подтверждает ранее сделанный прогноз о том, что вирус постепенно уходит в регионы.

Сергей Собянин, в свою очередь, подтвердил, что сократилось не только общее число инфицированных, но, что самое главное - количество тяжелых больных. Таковых не больше 1000-1300 человек в сутки, что позволяет медицине работать спокойно, в плановом режиме. Градоначальник считает, что этому в большой степени поспособствовало проведение массовой компьютерной томографии, которая позволяет выявить COVID-19 уже на ранней стадии.

Однако по ходу совещания выяснилось, что у специалистов нет единого мнения о целесообразности подобной тактики. Да и вообще позиции ученых относительно того, как будет развиваться эпидемия и какие ограничительные меры необходимо оставить, а какие отменить, существенно расходятся.

Так, Виктор Малеев из ЦНИИ эпидемиологии призвал не отказываться от определения этиологии пневмонии и не записывать всех подряд в потенциальные носители коронавируса. "КТ в каждый дом не принесешь", - подчеркнул он, отметив, что экспресс-тестирование является вполне достаточным инструментом.

Академик РАН, главный пульмонолог Минздрава Александр Чучалин высказал опасение, что заточенные на поиск новой инфекции врачи вот-вот начнут путать коронавирус с аллергиями. Поллинозами, пик которых приходится на май-июнь, в Москве, по его оценкам, страдают 20-30% населения. А симптомы те же. "Надо обучить врачей, иначе они будут думать, что это коронавирус", - предупредил Чучалин. "Надо перестроиться. Мне кажется, мы перегибаем палку, драматизируя ситуацию в целом. Вирусные заболевания - самые распространенные в мире. С этим человек живет", - добавил академик.

Виктор Малеев и председатель РАДА Николай Дурманов поспорили относительно наличия прямых противовирусных препаратов. Один эксперт считает, что их практически нет или очень мало и надо закупить в Китае. Другой - что у России имеются даже те препараты, о которых только объявлено на Западе.

Нет единого мнения и о том, в какие сроки должна быть разработана вакцина. И стоит ли вообще с этим спешить. Владимир Путин, как известно, очень хочет, чтобы вакцина от коронавируса появилась побыстрее. Желательно раньше, чем в США или в Германии. Практически на каждом совещании он спрашивает о том, как идет работа либо у Татьяны Голиковой, либо у главы Минздрава Михаила Мурашко.

Последний раз эта тема затрагивалась в минувшую пятницу. И вот, как рассказал министр, все выходные вместе со специалистами из Центра эпидемиологии и микробиологии им. Гамалеи, прорабатывались различные технологические решения, чтобы ускорить процесс. Пока планируется к 31 мая завершить все доклинические исследования и параллельно с ними сделать часть клинических испытаний. Если все пройдет успешно, то к 15 июня можно будет выйти на госрегистрацию, после чего вакцина будет готова к запуску в гражданское производство.

По словам директора центра Александра Гинцбурга, при разработке препарата за основу были взяты уже созданные вакцины от лихорадки Эбола и MERS. Тестирование на морских свинках и мышах продемонстрировало 100% защиту и при этом отсутствие токсичных эффектов.

Гинцбург сообщил, что имеющиеся в стране мощности позволяют выпускать всего 60 тыс доз вакцин. Однако при принятии ряда управленческих решений это количество можно сначала увеличить до 400 тыс доз, а потом до 4-5 млн. Цена вопроса - 1,5 млрд руб. "Мы сделаем все, чтобы ускорить необходимые административные процедуры, и выделим дополнительные ресурсы", - заверил Путин, подчеркнув, что в первую очередь вакцина будет использована для защиты медиков.

Впрочем, не все участники совещания верят в столь быстрые сроки. А, например, Николай Филатов из НИИ вакцин и сывороток им Мечникова (бывший главный санитарный врач Москвы) и вовсе заявил, что специальная вакцина против коронавируса не нужна. Можно использовать уже имеющуюся вакцину, которая активизирует факторы врожденного иммунитета и работает против любого вируса.

По словам Филатова, ситуация позволяет от сдерживания эпидпроцесса перейти к управлению. Можно открыть детские сады и школы, а также выпустить строителей, которые сейчас скученно сидят по общежитиям и бытовкам.

"Просил бы также открыть парки и места отдыха. Когда смотришь, что закрыты детские площадки, озелененные, хорошие - это не очень понятно", - посетовал Филатов. Но и тут единого мнения у ученых не нашлось. Главный детский инфекционист Минздрава Юрий Лобзин сразу же предостерег Путина от необдуманного открытия школ и детских садов. И вообще от смягчения карантинных мер. "Мы должны сохранять ту систему, которая существует", - подчеркнул он.

Заголовок в газете: Путина попросили отпустить хотя бы детей
Опубликован в газете "Московский комсомолец" №28245 от 21 апреля 2020 Тэги: Школа, Медицина, Отдых, Коронавирус Персоны: Владимир Путин, Сергей Собянин Организации: Министерство здравоохранения Места: Россия, США, Германия, Китай

История пациентки из Коммунарки, которая лечится от COVID-19 прямо сейчас.

Число заболевших коронавирусом в России перевалило за 1 000 человек, и большинство из них находится в Москве. Многих инфицированных из столицы отправляют в медицинский центр, расположенный в посёлке Коммунарка. Мы связались с пациенткой Марией Мухиной, которая лечится там от коронавируса прямо сейчас. Она рассказала Лайфхакеру, как и когда выяснила, что заразилась нашумевшим вирусом, как лечится и чувствует себя и в каких условиях находятся пациенты, пострадавшие от пандемии.

Лечится от COVID‑19.

В октябре 2019 года я начала учиться в Европе по программе повышения квалификации для молодых европейских продюсеров. Курс нацелен на то, чтобы специалисты из разных стран — Франции, Германии, Англии — обменивались опытом.

Новогодние праздники я провела в Москве с семьёй, а после снова активно передвигалась по Европе. В январе, когда я находилась во Франции, мне позвонили обеспокоенные родственники из России. В Китае на тот момент был уже полнейший кошмар, поэтому они переживали, всё ли со мной в порядке. Я пообещала не ходить в людные туристические места, чтобы им было спокойнее.

Не могу сказать, что у меня титановое здоровье, но я веду здоровый образ жизни: занимаюсь йогой, бегаю, придерживаюсь веганского стиля питания. Несмотря на это, я здраво оценивала риски и понимала, что возраст и ежедневные привычки вряд ли спасут меня от вируса. Некоторые думают, что молодые не болеют, но я осознавала, что заразиться может любой. Когда ситуация в Европе стала ухудшаться, я немного заволновалась.

Я находилась в Лондоне, когда нашу программу из‑за распространения вируса приостановили. Мне пришлось вернуться в Германию, чтобы забрать вещи и выехать из комнаты, которую я снимала. Большинство студентов — европейцы, поэтому они разъехались по домам в ближайших городах, а мне предстоял долгий путь до Москвы. Улететь оказалось не так уж просто: авиарейсы в Германию и в обратном направлении нещадно сокращались, и Штутгарт остался без прямого сообщения с Москвой и многими европейскими городами.

Сейчас читают 😷

После приземления пассажиров попросили задержаться в самолёте, чтобы померить каждому температуру. Уже после паспортного контроля нам выдали анкеты, куда мы внесли контактные данные, номер рейса и места в самолёте, а также адрес регистрации и квартиры, в которой планируем оставаться во время 15‑дневного карантина. При этом самоизолироваться нас не принуждали — никаких строгих договоров мы не подписывали. Я поставила галочку, что не планирую выходить из дома в ближайшие две недели, хотя на самом деле не была в этом уверена: ситуация с учёбой в то время была ещё неопределённой.

Затем нас попросили пройти к врачам — людям в обмундировании, которые делали тесты на коронавирус тем, кто прилетел из‑за границы. Накануне у меня поднялась небольшая температура: думала, что она связана с неврозом из‑за долгих и сложных перелётов, но была рада сделать тест для личного спокойствия. Врачи совершают забор биоматериала из носа и рта небольшой мохнатой палочкой, кладут в пробирку и отправляют на экспертизу. Если результат положительный, вам позвонят. Я сдала анализ и уехала домой, чтобы начать свой период изоляции.

Сейчас читают 🙂

У меня был антисептик, и на всякий случай я продезинфицировала все привезённые чемоданы. В течение пары дней я чувствовала себя абсолютно нормально: спокойно разбирала вещи и не ощущала никакого недомогания. Я даже начала забывать про температуру, но на третий день после возвращения стало не очень хорошо: заболело горло, появилась заложенность в носу, кашель. Я не придала этому значения, потому что симптомы очень похожи на обычную простуду. Единственная странность была в том, что в носу лопались сосуды, поэтому я сморкалась с кровью. На тот момент все жили с информацией, что коронавирус — это что‑то совсем ужасное и проявляется он специфически, поэтому я не делала ничего особенного и просто оставалась дома.

Когда я открыла дверь, ко мне зашёл один сотрудник скорой помощи. Он сказал, что у меня позитивный тест, провёл осмотр и попросил собрать вещи, чтобы ехать в Коммунарку. Я никогда раньше не лежала в больницах, поэтому не знала, что может пригодиться и смогут ли мне что‑то передать. Мы около часа провели в моей квартире, и всё это время врач подбадривал меня, успокаивал и просил не торопиться. Слёз, паники или истерики у меня не было. Важно было просто собраться и поехать лечиться.

У меня большая палата. Я живу в ней одна, потому что пациентов с коронавирусом изолируют. Но если у вас только подозрение на инфекцию и вы ждёте результатов теста, вас могут разместить с двумя или тремя людьми. Я сплю на удобной кровати с цветастым постельным бельём, которое уже стало визитной карточкой Коммунарки. Рядом две тумбочки со шкафчиками, стол, два стула, телевизор. В палате индивидуальный туалет и душ, в котором можно купать даже неходячего больного. Всё очень эргономичное, чистое и новое. Ощущение, что в палате до меня никого не было.

–Распространение коронавируса большинство считает катастрофой. Как научное сообщество относится к этому информационному потоку и так ли всё страшно на самом деле?

– Учёные относятся к этой ситуации с пристальным вниманием, вирусологи всего мира бросились работать над вакциной, но паники, конечно, ни у кого нет. Мы скорее опасаемся, и это оправданно. Посмотрите, к примеру, на Италию, сказать, что всё это пустое, – нельзя. Да, новый вирус опасен, и прежде всего для пожилых людей. Статистика заболеваемости и смертности при коронавирусе показывает, что в группе риска люди старше 65 лет.

–Как повышать иммунитет пожилым и всем остальным возрастным группам?

За детей можно в принципе не волноваться. Единственная опасность в том, что они могут заразить взрослых. Если говорить об общих профилактических рекомендациях – нужно постараться вести здоровый образ жизни, правильно питаться, хорошо спать и не вступать в контакт с возможными заражёнными. Пока не будет разработана вакцина, нет никаких способов остановить вирус, кроме карантинных мероприятий.

–То есть о том, что чудо-средства, чеснок, водка и вся остальная народная медицина не помогут, можно заявить с уверенностью?

– Определённо. На шумихе с вирусом зарабатывают деньги. Учёные работают по-другому. Есть, например, препараты, которые предположительно действуют на вирус. Их исследуют: смотрят, убивают ли они вирус; моделируют инфекционный процесс, например, в перевиваемых линиях клеток. При этом клетки должны остаться живы. На следующем этапе смотрят, как препарат действует на человека в общем, определяют его токсичность. Именно поэтому процесс оказывается долгим, найти препарат, который не навредит, сложно.

–Говорят, что препараты против СПИДа и артрита уже спасают от коронавируса. Действительно ли альтернативные средства лечат или это совпадение?

– Достоверной информации о том, что препараты против СПИДа убивают инфекцию, нет. Да, они противовирусные, но мало того что довольно токсичные, дорогие, так ещё и помогают не всем и не на 100%. Именно поэтому учёные так широко не применяют такого рода лекарства. А препараты против артрита, вероятно, помогают уменьшить только воспаление, что, кстати, не вредно. Когда говорят, что пациента вылечили, инфекция, скорее всего, прошла сама собой. Сейчас эффективных препаратов для лечения коронавируса совершенно точно нет.

–Почти половина россиян считают, что переживать незачем и заражаться негде. Какая в нашей стране обстановка с вирусом на самом деле?

– Переживать стоит хотя бы потому, что люди, приезжающие, например, из Италии, через две недели оказываются на больничной койке. Вместе с этим паниковать не нужно, надо заботиться о себе. Не уверен, что ситуация у нас лучшая во всём мире, но санитарно-эпидемиологическая служба России – одна из лучших. У нас довольно мало случаев, это говорит о том, что она успешно работает. Тем не менее есть моменты, которые меня настораживают. Например, наша диагностика отстаёт от других стран – от Кореи, США и так далее.

–Зависит ли низкая статистика по коронавирусу в нашей стране от плохой диагностики? Могут ли скрываться данные?

– Сейчас смысла скрывать данные нет никакого, а выявить все случаи мы не можем по определению. С другой стороны, тяжёлых форм заболевания в России всё-таки очень мало. Однозначно помогают введённые государством карантинные меры. И чем жёстче они будут, тем эффективнее борьба. Посмотрите на Китай и Италию. Последние опоздали, были более лояльными и беспечными, вот к чему это привело. Там даже до сих пор непонятно, как, где и в какой момент они заражаются. Сведений о том, что это воздушно-капельный путь, недостаточно. Нужны подробности: тесный контакт или беседа? Насколько вирус вообще разлетается? Для того же гриппа это всё изучено, для коронавируса – увы, нет.

–Есть ли какая-то закономерность появления каждого нового смертоносного вируса и опаснее ли они предыдущих?

– Насчёт опасности – точно нет. Коронавирус, например, не опаснее Эболы. При Эболе минимальная летальность – 50% для всех. Здесь она намного ниже. Вся проблема в том, что этот новый вирус не изучен, хотя он и не совсем новый. У нас уже были вспышки коронавируса. Это атипичная пневмония, потом ближневосточный респираторный синдром. И смертность у них была намного выше. Новый вирус менее вирулентный, но более заразный.

–Бытует мнение, что пандемия коронавируса – это биологическое оружие. Как можно различить природную эпидемию и спланированную?

– Молекулярные биологи имеют инструменты, анализирующие геном вируса. Увидев там определённые вставки (маркеры), делают вывод, рукотворный он или нет. Что касается коронавируса – он точно природный. Скорее всего, резервуаром являются летучие мыши. Когда передача от летучих мышей к человеку и от человека к человеку прекратится, эпидемия закончится. Если не будет вакцины и лекарств, то иммунная прослойка населения так или иначе достигнет определённого уровня и инфекция остановится. Хотя и продолжит циркулировать среди животных.

–Какие меры предосторожности соблюдать, чтобы вирус исчез быстрее? Маски и антисептики помогут?

– Маски – дело необязательное, а антисептики помогут. Например, последние лет пять все говорят, что основная передача гриппа идёт через руки. Это правда. Если вы будете дезинфицировать руки постоянно, то вероятность того, что вы смоете вирус, очень велика. Маски тоже помогают, если рядом с вами чихающий или кашляющий человек. Они не задерживают вирус, но задерживают капельку жидкости, в которой этот вирус. Поэтому маска поможет, но только в случаях, если идёт разбрызгивание. Универсальное средство – самоизоляция. И можно не просто сидеть дома, а проанализировать места, в которых вы рискуете заразиться, и исключить их посещение. Хотя и это может оказаться неэффективным. В любом случае карантин и самоограничительные мероприятия – лучшее решение. И конечно, всё это в ожидании вакцины. Чуда не будет, но эпидемия сойдёт на нет сама собой. Поэтому нужно включить мозги, не лезть в лицо руками и следить, за что вы ими хватались. Паника не приведёт к выздоровлению, а рекламируемые препараты – пустая трата денег.

Поддержите нас - единственный источник разума в это непростое время