Почему в россии меньше всего заразившихся коронавирусом
Во всем мире паника. Люди бегут в магазины, раскупая предметы длительного пользования, и к биржевым трейдерам с просьбой — отдайте нам наши деньги, ваши акции нам больше не нужны. Почему же в России этого не наблюдается?
В мире пандемия, а россияне спокойны
Коронавирус наступает, ВОЗ объявила пандемию, а в России никто не скупает продукты и маски и не бежит в обменник, хотя рубль падает. Мировые СМИ заполнены паническими заявлениями о том, что российские власти скрывают истинные масштабы бедствия, но две трети россиян не боятся заразиться коронавирусом, говорит опрос "Левада-центра".
Российские банки не фиксируют повышенного спроса на покупку долларов, как следует из информации кредитных организаций. Паники и резкого скачка спроса на валютообменные операции не зафиксировали в Сбербанке, ВТБ, банках "Открытие", "Русский Стандарт", МКБ, Росбанке.
А ведь раньше советский человек и россиянин в сложных ситуациях всегда запасался на черный день, есть даже замечательный рассказ Михаила Жванецкого, который начинается так:
"Однажды в телевизоре появился бледный как смерть министр финансов и заявил: — Финансовый кризис нас не затронет. Потому что.
Население, знающее толк в заявлениях официальных лиц, выматерилось негромко и отправилось закупать соль, спички и сахар".
Пять причин отсутствия паники в России
1.Как сказал "Правде.Ру" клинический психолог Михаил Хорс, наш социум более жизнеспособен, чем на Западе, из-за опыта, который получил.
"Западные страны прожили последние 50 лет без особых трудностей, они были накачаны печатным станком. И это благополучие привело к тому, что любой дискомфорт, даже возможный дискомфорт воспринимается более болезненно, чем у нас. Мы все-таки прошли через серьезные испытания. У многих еще живо воспоминание о 90-х годах, о дефицитах, пустых полках. Я замечаю, что молодежь более тревожна в этом смысле, чем люди взрослые, которые это помнят на своем опыте", — сказал психолог.
По словам Михаила Хорса, опыт дает эмоциональную устойчивость. А еще эмоциональную устойчивость дает мнение, что боль (болезни — однокоренные слова) — это неплохо для воспитания человека.
2.Добавим, во-вторых, что население России, хоть и закредитовано, но не под ценные бумаги, как на Западе. Там сейчас акции обесцениваются, и американские бабушки, у которых от котировок на бирже зависит размер пенсии, засуетились.
3. В третьих, у россиян нет лишних денег, грубо говоря, к чему суетиться, если карман пуст. Жизнь одним днем прочно вошла в наш быт.
4.В четвертых, русские, как православные, никогда не заботились больше о теле, чем о душе. "С нами Бог", — всегда уповали они, даже в советские времена, особенно, во время Великой Отечественной войны. Не случайно вера в Бога, как наследие предков, включена в проект обновленной Конституции.
5. В пятых, отсутствию паники способствует также адекватное поведение государства. Оно совсем не так как раньше говорит о том, что у нас все хорошо.
Россия была одной из первых стран в мире, которая запретила регулярные рейсы в Китай, и первая эвакуировала своих граждан оттуда. Сегодня количество рейсов в Китай, Южную Корею, Иран, Германию, Италию, Испанию и Францию резко сокращено и осуществляется только одной компанией и через терминал только одного аэропорта. Российские железные дороги также приостановили движение поездов в проблемные места. Закрыта граница с Китаем.
Из-за коронавируса отменены некоторые крупные мероприятия, например, ежегодный Петербургский экономический форум, а Москва запрещает все мероприятия, где может быть более 5000 человек.
Тем не менее чрезмерными меры не были, общий карантин не был объявлен для всей страны: школы, университеты и детские сады открыты и функционируют как обычно.
По официальным данным, на 12 марта в России зарегистрировано 34 случая коронавируса: половина — в Москве, остальные — в Казанской, Нижегородской, Калининградской, Липецкой и Белгородской областях.
Премьер-министр России Михаил Мишустин заявил 12 марта, что "угроза распространения инфекции в нашей стране сведена к минимуму" благодаря своевременно принятым мерам.
С момента начала пандемии COVID-19 в китайском Ухане в декабре 2019 года этот вирус распространился на 160 стран мира. В нескольких странах наблюдаются серьезные эпидемии — это Китай, Южная Корея, Италия, Иран, Испания и Франция. В других странах, включая Соединенные Штаты и Соединенное Королевство, стремительно растет число заболевших. Однако большинство стран мира сообщает об очень небольшом числе зарегистрированных случаев заражения коронавирусом — или вообще об их отсутствии.
Хотя вполне вероятно, что этот вирус пока не достиг некоторых стран и не начал там распространяться, многие из этих стран имеют крепкие торговые и миграционные связи с Китаем. В связи с этим возникают следующие вопросы: являются ли такие низкие показатели заражения следствием того, что вирус попросту не попадает и не закрепляется в этих странах? Может ли это быть следствием эффективного пограничного контроля? Или же в этих странах попросту отсутствуют эффективные методы скрининга и отчетности?
Распространение инфекционного заболевания за пределы страны, где возникла его вспышка, — это сложный процесс, в котором задействовано множество факторов, однако в основе всего лежит такой фактор, как передвижения людей. Существует несколько параметров, с помощью которых можно оценить масштабы передвижений: путешествия (прибытия в страну и выезд из страны), миграция, торговля и близость. Если рассмотреть число подтвержденных случаев заражения COVID-19 в контексте перемещения людей и товаров между Китаем и другими странами, то вырисовывается следующая картина (см. таблицу ниже — данные от 15 марта).
Кроме того, интерес вызывает еще и то, что в 15 странах, которые имеют общую сухопутную или морскую границу с Китаем, было зафиксировано всего 310 случаев заражения коронавирусом. Индия сообщила о 108 случаях, а в десяти других стран было зафиксировано от 0 до 5 случаев. Учитывая, что у большинства этих стран очень крепкие отношения с Китаем — торговые и туристические — такие цифры вызывают удивление.
Всего несколько случаев в Африке
Помимо России в мире есть и другие регионы, где было зафиксировано очень мало случаев заражения COVID-19 — или вообще ни одного. В Африке только Египет сообщил о 126 случаях заражения, тогда как в большинстве стран было зафиксировано менее пяти случаев.
В 54 государствах Африки было зафиксировано только 253 случая заражения коронавирусной инфекцией — при том, что общее число заболевших в мире составляет 167 519 человек. Есть несколько возможных причин такого низкого числа зафиксированных случаев в этих странах.
Сейчас мы все переживаем начальную стадию пандемии COVID-19, поэтому неудивительно, что в некоторых странах пока не было случаев заражения и внутренней передачи коронавируса среди населения. Однако понять причины, по которым эти порой тесно связанные с Китаем страны сообщают о таком низком уровне заболеваемости, крайне важно для сдерживания этой пандемии. Существует целый ряд объяснений таких низких показателей, в том числе слабые связи в сфере туризма, эффективный пограничный контроль и ограничения на въезд, особенности местного климата, отсутствие механизмов скрининга и отсутствие отчетности.
Если рассматривать пункт о передвижениях людей, то для многих из этих стран характерно весьма незначительное число тех, кто пересекает границу с Китаем. Этому способствуют и ограничения на перемещения, введенные китайскими властями на раннем этапе эпидемии, которые, вероятно, позволили отсрочить прибытие COVID-19 во многие страны Африки. Если это так, то число заражений там может существенно вырасти в ближайшие две недели из-за того, что жители многих европейских стран продолжают активно летать в государства Африки.
Некоторые страны, поддерживающие крепкие связи с Китаем, тем не менее, сообщают о сравнительно низком уровне заражения коронавирусом (в Японии и Сингапуре менее 1000 официально зафиксированных случаев заражения). Эти страны очень рано приняли эффективные меры по выявлению заболевших на границе и ведению наблюдения, что, вероятно, позволило держать под контролем процесс внутренней передачи инфекции среди населения. Если они продолжат принимать эти меры, то в ближайшие несколько недель в этих странах будет фиксироваться весьма умеренный рост числа заболевших.
Кроме того, вполне возможно, что целый ряд тропических инфекционных заболеваний маскируют случаи заражения COVID-19, который зачастую вызывает не слишком выраженные неспецифические симптомы.
Если связи в сфере перемещений людей представляют собой фактор, сдерживающий распространение COVID-19, тогда в ближайшие две недели следует ожидать рост числа заболевших — касательно Африки об этом написано выше. Если климат каким-то образом влияет на передачу вируса от человека к человеку, тогда число заболевших будет оставаться незначительным до наступления более прохладной погоды в южном полушарии. А если другие заболевания маскируют проявления COVID-19, тогда в этих странах число официально подтвержденных случаев будет низким, тогда как реальное число заболевших вырастет.
У других стран, возможно, попросту нет инфраструктуры и ресурсов, чтобы они могли позволить себе тестирование в значительных масштабах, что ограничивает их способность контролировать распространение этого заболевания внутри их границ и создает вероятность возникновения нового очага эпидемии. Кроме того, вполне возможно, что многие страны не сообщают о случаях заражения или существенно занижают цифры, чтобы сохранить репутацию и предотвратить те экономические трудности, которые могут сопутствовать мерам по сдерживанию заболевания.
Опасная игра
Сильную тревогу вызывает то, что, поддерживая такие тесные связи с Китаем и имея протяженную общую границу с ним, Россия сообщила всего о 63 случаях заражения. Хотя возможно, что этот низкий показатель стал следствием эффективного пограничного контроля и скрининга, возникают подозрения, что на самом деле это следствие либо отсутствия скрининга, либо нежелания властей сообщать о количестве заболевших. В сочетании с информацией о том, что именно Россия стояла за несколькими кампаниями по распространению дезинформации касательно COVID-19, это наталкивает на мысль, что Россия, возможно, играет в опасную игру со здоровьем всего мира. Будем надеяться, что российские власти просто смогли обеспечить эффективный пограничный контроль, но время покажет.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
В России зафиксирован резкий скачок заболеваемости коронавирусом – за сутки число поражённых заразой под официальным названием COVID-19 увеличилось с 34 до 45 человек. Если сравнивать в абсолютных цифрах с Европой, особенно с Италией, или Китаем, получается немного. Однако в процентном отношении количество инфицированных выросло сразу на треть, и это уже – серьёзно.
Царьград разбирался, кто и как подхватил коронавирус из тех, кто госпитализирован с этим диагнозом непосредственно в нашей стране.
Общее количество заболевших коронавирусом в мире, по данным на пятницу, 13 марта, приблизилось к 140 тысячам человек, увеличившись за сутки на 2,2 с лишним тысячи человек. Зафиксировано уже более 5,1 тысячи смертей (рост на 90 летальных исходов), вызванных последствиями этой заразы, число выздоровевших составило 70,6 тысячи (плюс 108 счастливчиков).
Наибольшее число заражённых, понятно, в Китае, откуда, собственно, и началось распространение вируса по планете – 81 тысяча заболевших, из которых три тысячи скончались и 63 тысячи выздоровели.
А на втором месте – Италия. На Апеннинском полуострове болезнь поразила уже 15 тысяч человек, там более тысячи погибших от неё и очень мало, всего чуть более тысячи, излечившихся.
Италия на втором месте в мире по числу заражённых вирусом. Фото: Zucchi/Insidefoto/Ropi/Globallookpress
Далее по уровню заболеваемости следуют Франция (2281 заразившийся, 48 погибших), Испания (2277/55), Германия (1966/3), США (1336/36).
В нашей стране, по официальным данным на четверг, 12 марта, было зарегистрировано 34 случая заболевания, однако в последние сутки произошёл всплеск – в число заражённых добавились ещё одиннадцать.
На данный момент особый режим из-за COVID-19 введён уже в девяти российских регионах – в Москве, Санкт-Петербурге, Московской, Ленинградской, Липецкой, Курской и Ульяновской областях, Карелии и Татарстане.
А география по заболеваемости на пятницу, 13 марта, в нашей стране выглядит так: 25 пациентов находятся в больницах Москвы (включая тех, кто поступил из области; выздоровевшим признан один), пять – в Санкт-Петербурге, по три – в Липецке, Казани (все выздоровели) и Калининграде, по одному – в Тюмени, Нижнем Новгороде, Белгороде, в Забайкальском (пациент выздоровел), Краснодарском и Пермском (выздоровел) краях.
Среди тех, кто оказался заражён, как выяснил Царьград, проанализировав информацию СМИ и собственных источников, есть бизнесмены, спортсмены, путешественники, а также иностранцы.
Первыми двумя заболевшими коронавирусом (речь идёт именно о подтверждённом диагнозе) стали граждане Китая, находившиеся по бизнес-вопросам в Чите и Тюмени.
Затем стало известно о подхвативших заразу туристах, плывших на круизном лайнере Diamond Princess – это три человека, включая семейную пару. Их эвакуировали с океанского судна 23 февраля и доставили в Казань из Токио (лайнер, когда стало известно о поражённых инфекцией людях на его борту, пришвартовали в порту Йокогамы). На подтверждение диагноза ушло несколько дней.
Собственно, они и стали первыми излечившимися.
Следующий подтверждённый диагноз – в начале марта – у сотрудника Российского футбольного союза Давида Берова, который также играет за одну из команд в Любительской футбольной лиге (ЛФЛ), прибывшего из Милана.
"Да, вирус в третьем анализе у меня подтвердился, – сообщил сам Давид на своей странице в соцсети. – Его не было в крови, нашли в слюне. Как мне говорят, очень слабо виден, поэтому так долго сомневались. Лечение мне прописано симптоматическое. Есть симптом – его и лечат. В моем случае долечивают лёгкий кашель, всё остальное у меня в порядке. Температуры давно уже нет. Общее самочувствие вполне нормальное".
Впрочем, он тоже уже излечился.
К слову, большинство заболевших коронавирусом граждан России (41 из 42) – это как раз те, кто посещал Италию, Францию и Австрию в последние пару недель.
И, как отмечают наши собеседники, пациенты поступали, что называется, группами – как правило, это пассажиры рейсов из Италии (в частности, из Милана, прибывшего 26 февраля, из Вероны – 29 февраля, а также из Бергамо – 1 марта).
"В основном, туристы, в том числе один ребёнок, отдыхавшие на Апеннинском полуострове, несколько предпринимателей, ездивших туда с коммерческими целями, один летел транзитом через Вену", – отметил источник Царьграда, знакомый с ситуацией.
Кроме того, стало известно как минимум о двух членах российской велокоманды, заразившихся в Объединённых Арабских Эмиратах.
Специалисты беспокоятся за тех, кто контактировал с заболевшими. Фото: Кирилл Зыков/АГН "Москва"
В настоящее время правительство России ограничило авиасообщение со странами, где наиболее сильно проявляется болезнь, – прежде всего, с Италией, а также с Германией, Испанией и Францией.
Однако специалистов сейчас настораживает то, что учащаются случаи выявления COVID-19 не у тех, кто подцепил инфекцию за рубежом, а у людей, контактировавших с ними.
Это означает, по словам нашего собеседника, что дальнейший риск распространения коронавируса по-прежнему высок: можно только приблизительно установить, какой именно был круг общения и взаимодействия заражённых.
Эпидемия новой коронавирусной инфекции COVID-19 превратилась в пандемию: ежедневно регистрируются новые случаи заражения в разных странах. Государства вводят карантинные меры, а обычные граждане закупают провизию и средства гигиены. Насколько оправдано такое беспокойство? Что скрывается за термином "пандемия"? В чем отличие коронавируса от гриппа, и когда заболеваемость коронавирусом во всем мире начнет уменьшаться? Об этом рассказал автор учебника по вирусологии, кандидат биологических наук, профессор кафедры микробиологии СПбГУ Алексей Потехин.
Что такое коронавирус SARS-CoV-2?
Коронавирус SARS-CoV-2 — это один из представителей семейства коронавирусов, которые и раньше находились в группе возбудителей ОРВИ человека. COVID-19 — не чума, не оспа, не корь и даже не атипичная пневмония, вспышку которой вызвал другой коронавирус в 2002 году. Нынешний возбудитель убивает, как и положено любому вирусу, только что попавшему к людям от другого зверя, но убивает умеренно. В мире ежедневно умирает от туберкулеза или от малярии столько же людей, сколько пока что умерло за все время (чуть более трех месяцев) от COVID-19. Просто за этими цифрами мы не следим в режиме онлайн.
В чём разница между коронавирусом и гриппом?
Вирус SARS-CoV-2, к сожалению, более заразный, чем грипп, но менее заразный, чем свинка или краснуха, не говоря о кори. Важно подчеркнуть, что коронавирус вообще не похож на вирус гриппа, и поэтому он не будет держать человечество в карантинах годами и десятилетиями. У коронавирусов нет особенностей и механизмов, обеспечивающих высокую изменчивость, присущую вирусам гриппа. Они, вероятно, пойдут по обычному пути таких инфекций: чем дольше вместе с человеком, тем мягче будет симптоматика, новые формы будут появляться редко и не смогут эффективно преодолевать иммунный барьер, возникающий после первого заражения. Однако примерно на полгода, по моей оценке, текущая эпидемическая ситуация может растянуться. Постепенно COVID-19 станет частью вирусного пейзажа, многие люди переболеют, и человечество начнет возвращаться к нормальной жизни.
Что такое пандемия и насколько она опасна?
Не нужно бояться слова "пандемия". Оно означает только то, что случаи заболевания выявлены в большинстве стран мира, а не то, что человечество стоит перед угрозой вымирания. Вирус вырвался за пределы одной страны, и точки роста (вспышки) возникли по всему миру. Это было неизбежно.
На наше воображение действуют растущие в реальном времени цифры инфицированных и умерших, поэтому мысленно мы подставляем к ним слово "уже". В Петербурге "уже" 8 случаев, в России — "уже" 93, в Китае было "уже" 80 тысяч. На самом деле правильнее было бы говорить "всего", потому что 80 тысяч случаев на миллиардный Китай за почти три месяца эпидемии — это не очень много. Паника сильно преувеличена.
Для каких категорий людей COVID-19 наиболее опасен?
С точки зрения биологии, если мы посмотрим на человека как на один из видов животных, коронавирус не должен был бы рассматриваться как нечто невероятно опасное. От него погибают люди с ослабленным иммунитетом, как и от любой инфекционной болезни. К счастью, дети почти не болеют, хотя могут переносить вирус бессимптомно. Здоровые взрослые люди, скорее всего, перенесут инфекцию "на ногах": кто-то немного потемпературит, кто-то переболеет как сильным гриппом. В больницах по показаниям, то есть при угрозе жизни, окажутся немногие. В целом ситуация не страшнее гриппа, одним из самых неприятных и опасных осложнений которого тоже является пневмония. Судя по текущей статистике, в группе по-настоящему высокого риска оказались люди за 75 (в странах с более низким уровнем жизни — за 70), особенно с какими-либо сопутствующими заболеваниями.
Возможно ли контролировать распространение вируса?
Коронавирус SARS-CoV-2 больше никуда не денется из нашей жизни: сам он не исчезнет, его не уничтожат карантинами, лекарств против него, как и против большинства вирусов, а все врачебные рекомендации — это поддерживающая терапия. Скорее всего, предположительно к лету, появится вакцина, но в массовую практику она выйдет не раньше конца года, так как время испытаний любой вакцины сократить нельзя. Поэтому подавляющая часть населения планеты этим вирусом обречена переболеть. И это важно, потому что лучшее средство от инфекционных заболеваний — коллективный иммунитет: чем больше людей переболело и приобрело иммунитет, тем меньше новых случаев заболевания будет происходить, и постепенно болезнь отойдет на задний план. Не верьте слухам о повторных заражениях: на коронавирусы иммунитет обязан вырабатываться надежно.
Зачем тогда нужен карантин?
Карантины направлены на то, чтобы не достигнуть китайских показателей за короткое время. Меры безопасности, которые принял Китай и сейчас принимает Европа и остальной мир, абсолютно беспрецедентны. Их главная цель: снизить одновременную нагрузку на больницы при массовых вспышках (что сейчас происходит в Италии и выглядит трагично), а также растянуть распространение инфекции во времени. Многие люди рано или поздно заболеют, но главное — чтобы не все сразу.
К тому же мы не хотим отдавать этому вирусу ни одного из наших стариков, среди которых — чьи-то родители, бабушки и дедушки. Для этого их необходимо вовремя положить в специально оборудованную палату в больнице, в том числе — с аппаратом для искусственной вентиляции легких. Мы знаем, что количество палат ограничено, приборов для ИВЛ тоже не очень много, к тому же они постоянно требуются массе других людей, которые не могут сами дышать по другим причинам — не из-за коронавируса.
Нужна полная изоляция?
Не надо путать полную самоизоляцию с разумным снижением социальной активности. Нет весомых причин скупать годовой запас продовольствия в магазинах: их, очевидно, не закроют, а макароны потом придется долго доедать. Не нужно бояться выходить на улицу.
Бояться нужно за бабушек и дедушек. Вот им как раз лучше поменьше выходить из дома и общаться с другими людьми: не только не ездить на маршрутках, но и не выбираться в филармонию, музеи и другие места проведения культурного досуга. Их это вряд ли обрадует, но в ближайшее время им лучше реже встречаться с детьми и внуками, которые могут принести опасную инфекцию, сами того не зная. Объясните это вашим пожилым родственникам и друзьям, а также постарайтесь сами обеспечить им режим минимальных контактов.
"Это проблема смерти системы здравоохранения".
Представители профессионального сообщества неоднократно подвергали сомнению "нулевую" официальную статистику по коронавирусу в России. Почему в РФ заболевших - единицы, а в Европе, которая не граничит с Китаем, - тысячи? Свое объяснение этой "загадки" медики предложили в посвященной COVID-19 передаче на YouTube-канале "Редакция" журналиста и влогера Алексея Пивоварова, передает "Уралинформбюро".
Один из экспертов объясняет низкие российские показатели отсутствием в РФ банальной возможности посчитать заболевших.
"В России коронавирус есть, чудес не бывает, – объясняет медицинский директор сети частных клиник, врач Павел Бранд. – Если он есть во всем мире, даже в США, у которых нет границы с Китаем, значит, он есть и в России. У нас не слишком эффективно работает система оповещения".
В России от гриппа, по официальной статистике, смертность составляет всего 500-600 случаев в год, тогда как в США в год регистрируют 34 тысячи случаев, обратил внимание эксперт.
"Так и смерть от коронавируса нового типа, скорее всего, просто не регистрируют. Пишут, что человек скончался от пневмонии. Если где-то в Хабаровске от пневмонии умер 79-летний человек, никому и в голову не придет его проверить на коронавирус.
К тому же у России есть своеобразная "защита" от этой инфекции. Ведь она поражает в основном людей пожилого возраста. А у нас нет столько стариков. Россияне просто не доживают до столь преклонного возраста", - объяснил врач.
По словам Брандта, в Италии - стране с одной из самых богатых систем здравоохранения - проверки охватывают многие тысячи человек. "Там взяли 18 тысяч человек с симптомами ОРВИ, и у тысячи нашли коронавирус нового типа", - говорит он. В России же по улицам ходят миллионы людей с симптомами ОРВИ, а проверяют их только после попадания в инфекционные больницы.
"Система здравоохранения должна быть глобальной. А в нашей стране она является локальной, то есть сузилась до размера инфекционных больниц", - сетует он.
Поднятую тему развил сотрудник медуниверситета имени И.М. Сеченова Антон Родионов.
"Ну, конечно, коронавирус у нас есть. Граница - большая, естественно, люди туда-сюда дрейфуют", - заметил он, предположив, что можно переболеть так называемым уханьским коронавирусом и даже не понять, что это был именно он.
Большинство моих коллег уверены, что так оно и есть и что, наверняка, особенно в граничащих с Китаем районах, есть куча людей, которые вирусом уже переболели без разрешения органов санэпиднадзора, - заявил медик.
К тому же в стране, несмотря на официальные заявления, довольно неясная ситуация со средствами для определения инфекции у заболевших. Так, во время звонка корреспондента "Редакции" в одну из частных клиник Москвы, девушке ответили, что, дословно: "в России пока нет средств для определения этого вируса".
"Тот факт, что мы ничего не знаем о коронавирусе в России - это проблема смерти системы здравоохранения, - продолжил Павел Брандт.
Медику неясно, почему в той же Москве приезжих из КНР ловят только в каких-то строго определенных местах. Заявляется, что их каким-то образом проверяют на заражение, но как? - задается вопросом врач.
Тест-систем нет нигде, кроме Новосибирска, ну, и может быть, маленькой комнатки в Роспотребнадзоре. Почему не выдать их в поликлиники? Почему не раздать в частные клиники, куда люди обращаются с симптомами ОРВИ ежедневно в огромном количестве, я не знаю", - посетовал он.
Но в то же время ситуация с мировой коронавирусной паникой сильно преувеличена, считает доктор медицинских наук, микробиолог, ЦНИИ Эпидемиологии Виктор Малеев. По словам ученого, коронавирус COVID-19 пугает всех своей загадочностью. Но пандемия 2009-10 года, всем известный свиной грипп, была намного более значительной и губительной инфекцией, которая охватила все без исключения страны.
"Я считаю, что тогда жертв было гораздо больше", - считает эксперт. Он называет ажиотаж, возникший вокруг нового коронавируса "инфодемией", то есть по большому счету информационной эпидемией.
Стоит напомнить, что на данный момент в мире насчитывается свыше 100 тысяч официально подтвержденных случаев заболевания COVID-19, умерли от вызванной им пневмонии 3 383 человека.
10.04.2020 в 12:53, просмотров: 69969
На фоне пандемии коронавируса схему советской медицины, которая отчасти применяется в современной России, известный врач, кандидат медицинских наук Павел Бранд сравнил с системой здравоохранения в других странах. Мы поговорили с ним о том, почему где-то смертность от COVID-19 очень высокая, а где-то с коронавирусом справляются неплохо. И о том, по какому сценарию идет сейчас эпидемия в России.
- Кто его знает, как надо было. Но в России вроде пока справляемся. Значит, все вовремя. Конечно, все еще впереди – пик эпидемии пока не пройден.
- Главной по коронавирусу у нас считается больница в Коммунарке. Сейчас заразился ее главный врач Денис Проценко.
- Он заразился не потому, что в лифте ездил. Он же еще и главный реаниматолог города. Он не сидел в кабинете, а ежедневно работал с больными и заразился в процессе своей работы. К сожалению, средства индивидуальной защиты не дают стопроцентной гарантии. Вы думаете, более 50-ти погибших итальянских врачей – они все были идиотами? Они заразились, работая в зоне риска, это, к сожалению, вполне обычная ситуация во время эпидемий. Так бывает.
- Первый пациент с коронавирусом прилетел в Москву из Италии. То есть эпидемия к нам пришла из Европы, а не из Китая?
- Это не первый зараженный, а первый выявленный. В 80% случаев течение болезни бессимптомное или напоминает легкое ОРВИ, поэтому проконтролировать всех зараженных крайне сложно. Думаю, из Китая мы тоже что-то получили.
В начале марта, когда всем все было уже понятно, я общался с людьми одного из регионов. Это не Дальний Восток. У них было повышенное количество вирусных пневмоний. Когда тесты появились, они начали обнаруживать случаи COVID-19.
Когда трупы валяются на улицах – то, что условно сейчас происходит в Нью-Йорке и в Бергамо - это катастрофа. Но там это связано с особенностями системы здравоохранения. И с тем, что во многих случаях госпитализируют людей, которых не должны были госпитализировать, и они заражают всех вокруг. Гораздо большее количество людей, чем при том же гриппе, госпитализируется. Это приводит к коллапсу системы здравоохранения.
Город Бергамо, в котором больницы приспособлены, условно, для лечения ста человек в день, вынужден лечить 300. Проблема в том, что COVID-19 загружает систему.
Сейчас в больницах по всему миру, где обычно лечат людей с онкологическими заболеваниями, неврологическими, заболеваниями сердечно-сосудистой системы, все места выделены под пациентов с COVID-19 и с другими вирусными пневмониями. Эти люди занимают койки тех, у кого мог случиться инфаркт. И пациенты с инфарктом могут погибнуть из-за того, что их койки заняты. Это плохо. Это гораздо хуже, чем при гриппе, который размазан по времени. Потому что заразность COVID-19 гораздо выше, чем у гриппа. Примерно в два раза.
- Получается, что люди, которые госпитализируются при легких формах заболевания, занимают чьи-то места – тех, кто нуждается больше, и могут стать причиной их гибели?
- В ситуации, когда система уже перегружена и аппаратов ИВЛ не хватает, как в Италии, это действительно так. У нас сейчас не так.
- Когда же нужно ехать в больницу?
- Во время эпидемии такого порядка человек должен обращаться в клинику только в той ситуации, когда у него появляется проблема с дыханием. Если у него просто кашель и температура, он может лечиться дома. Если же он начинает задыхаться, то ему нужна кислородная поддержка, которую он может получить только в больнице. В противном случае ему там делать нечего.
- Нет. Пока там Денис Николаевич (главврач Денис Проценко - "МК"), это мало реально.
- А кого туда госпитализируют? Почему кого-то везут в Коммунарку, кого-то нет?
- Первоначально туда госпитализировали просто всех, у кого выявляли COVID-19. Но постепенно Коммунарка становится местом для самых тяжелых больных. Те, кто там уже лежит, конечно, должны долечиться.
- Но в Коммунарке пациенты получают какое-то специфическое лечение?
- Нет. Глобально лечение особо ничем не отличается.
- Вы говорите, часть тестов только разрабатываются. Но ведь в Китае уже есть тесты?
- Есть. Но их чувствительность тоже не самая высокая.
- А какие сейчас вообще существуют тесты?
- Сейчас есть тесты ПЦР (полимеразная цепная реакция). Они делаются разное количество времени в зависимости от системы. Вопрос не в том, сколько времени делается тест, а в том, насколько он точен. Конечно, чем быстрее, тем лучше. Сейчас серологические тесты готовятся к производству, вот это намного более интересно. Это тесты на определение антител к COVID-19. Они позволяют определить, переболел ли человек коронавирусом.
- Вы все-таки считаете, что иммунитет к COVID-19 вырабатывается?
- Конечно. Но выработка иммунитета не означает, что человек не может заразиться повторно. Мы же не получаем вечный иммунитет от гриппа. Иммунитет нестойкий, антитела не очень долго живут.
- В Перми от коронавируса скончалась 36-летняя журналистка Анастасия Петрова. Первый тест на COVID-19 был отрицательным. Думали, что это просто пневмония. После ее смерти выяснилось, что это все же COVID-19. И.о. губернатора Пермского края Дмитрий Махонин даже возмутился тем, что ее неправильно лечили… Почему так получилось?
- Отрицательный ответ получили, потому что тестирование не очень точное. Чувствительность тестов сейчас примерно 60-65%. Чтобы увеличить точность теста, его делают три раза. А лечить нечем. Поэтому знаешь ты, что есть COVID-19, не знаешь – лечение одинаковое.
- Лечить совсем нечем?
- Совсем нечем. Мы не имеем доказанной терапии непосредственно от COVID-19. Сейчас пытаются разные комбинации использовать, но пока ни одна из них достоверных результатов не показала.
- Нельзя говорить о наличии лекарства, пока ты его не проверил на людях. На мышках они могут работать, но на людях – совершенно не обязательно. А часть лекарств никто не проверял даже на мышках, их проверяли только в культуре клеток. Современные лекарства в культуре клеток не проверяют.
- Как надо проверять?
- Должны быть проведены клинические испытания. Первая фаза, вторая, третья. Это долгий процесс. Но в России необходимость таких испытаний по международным протоколам пока не очень признается. А зачем? Это же сложно, дорого…
- Но речь ведь не только о России. Препараты для лечения COVID-19 пытаются использовать и на Западе. Один из них активно лоббирует президент США Трамп, которого обвиняют в том, что он навязывает непроверенное лекарство. Оно помогает?
- К сожалению, этот препарат не показал свою эффективность. Первичные данные были, что он помогает, и на самом деле ничего лучше пока не придумали. Но по тем исследованиям, которые параллельно идут во всех странах, сочетание препарата и антибиотика, убивающего бактерии, при тяжелых формах заболевания не помогает.
- А что-то вообще помогает?
- Нет. Есть какие-то предположения относительно препаратов, разработанных в свое время японцами против вируса Эболы, пробовали калетру – препарат для лечения ВИЧ-инфекции. На калетру возлагали большие надежды, но она тоже не помогла. На данный момент рекомендации в каждой стране отличаются, единого понимания того, что реально работает, до сих пор нет.
- И по поводу прививок тоже?
- Прививки до сих пор нет, и в ближайшее время не будет. Если будет, то, вероятно, не в эту эпидемию. По-хорошему для того, чтобы появилась полноценная вакцина, нужно года полтора-два.
- США считаются сегодня самой развитой экономикой мира. Италия, Испания – страны Запада с высоким уровнем жизни. Почему же сейчас эпидемия COVID-19 привела к настоящей катастрофе в этих странах? Такое впечатление, что они вернулись в какое-то Средневековье. В чем причина?
- В том, что чем более высокого уровня медицина в стране, тем меньше она приспособлена для борьбы с эпидемиями. Она заточена совершенно на другое. У нее другие задачи, другие цели и совершенно другая структура. Для борьбы с эпидемиями лучше всего подходит советская медицина.
- В чем же отличие советской медицины от западной? В том, что последняя является коммерческой?
- При чем тут это? В Италии – некоммерческая медицина. И в Штатах она некоммерческая на самом деле. Она платная, но не коммерческая. Это совершенно разные вещи.
- В чем же разница?
- Медицина вообще не бывает бесплатной. Всегда за нее кто-то платит. Где-то государство, где-то страховые компании, где-то сам человек. Разные каналы финансирования. Вопрос в том, как используются деньги, которые в медицину пришли.
В США большая часть денег – некоммерческие, то есть они не используются на прибыль акционерам. Они их могут использовать только на развитие. То есть это некоммерческие организации. НКО. В Штатах практически все клиники – это НКО. Поэтому медицина там высокотехнологичная и приспособлена для лечения сложных, тяжелых заболеваний, для выполнения сложных операций. Когда надо очень много вложить, чтобы спасти одну жизнь.
А когда вкладывать особо ничего не надо, а просто нужно очень много коек и много врачей, чтобы спасать людей, вот тут возникает проблема. Потому что коек мало – высоким технологиям много коек не надо, и врачей мало – потому что их уровень очень высокий и подготовить такого уровня много врачей не получается. Вот и проблема.
- А что касается Италии?
- То же самое. Высокотехнологичная развитая медицина, которая направлена на сложные случаи продления жизни. Но очень мало коек, много оборудования, мало врачей – вот вам и проблема. Если вы хотите посмотреть на страну, где много коек и много врачей, то это Израиль, это Германия. У них ситуация существенно лучше, чем в Италии, Испании, Америке.
- Но в Израиле тоже медицина очень высокого уровня.
- Да, но поскольку Израиль все время находится в состоянии войны, там не проводилась оптимизация коечного фонда. То есть там достаточно большое количество коек и достаточно большое количество врачей, что необходимо во время боевых действий. Поэтому у них ситуация значительно лучше. Так же как в Южной Корее, где немножко другая модель медицины, но она им тоже позволяет неплохо справляться. Есть огромные госпиталя по 6 тысяч коек.
- Я читала, что Южная Корея и Япония во многом переняли систему советской медицины
- Это так называемая система мобилизационной медицины имени Семашко. У нас остатки ее есть, и они пока неплохо справляются.
- А в Германии?
- Там изначально немножко другая история. Там действительно очень много больниц и исторически сильное медицинское лобби, которое готовит достаточно большое количество врачей. У них мобилизационной системы как таковой нет, хотя в Восточной Германии она долгое время была, как и в СССР. За счет этого они тоже вылезают.
- То есть что в итоге нужно, чтобы успешно справиться с эпидемией?
- Много больничных коек и много врачей. В странах, где много коек и много врачей в пересчете на численность населения, ситуация более-менее спокойная.
- Но подготовка врачей напрямую не связана с количеством коек. Так что если коек мало, это еще не означает, что врачи высокого уровня.
- Здесь обратная зависимость – чем меньше врачей, тем меньше коек. Потому что если врачей мало, то они не могут одновременно контролировать много коек. Там нет такого, как в Советском Союзе – один врач на 20 коек.
- Те, кто шел по этому пути, никогда не видел эпидемий. Глобальная вакцинация спасла мир от глобальных тяжелых болезней и особо опасных инфекций. Плюс антибиотики. Люди в цивилизованных странах забыли, что такое эпидемии.
Вот в Африке, например, хорошо знают про эпидемии. Та же корь, например. Ежегодно в мире от кори погибают 140 тысяч человек там, где вакцинацию проводить дорого. А у нас этого нет. И мы могли бы те койки, которые раньше использовались для лечения больных корью, оптимизировать и сделать из них нейрохирургиеские или кардиохирургические.
- Все же получается, что оптимизаторы поступали, мягко говоря, недальновидно. И те, кто теперь умрет из-за того, что им не хватило места в больнице, на их совести.
- Существует же экономика. И она не позволяет держать про запас на 30 лет огромные коечные фонды и готовить врачей про запас. Это невозможно.
У государства есть простой и понятный выбор. Или ты хранишь много коек и много врачей, при этом койки не работают и просто сжирают деньги на отопление, электроэнергию и т.д., и у тебя при этом низкий уровень медицины, или ты оптимизируешь койки, готовишь лучше врачей, но при этом не готов к эпидемиям. Это дилемма.
Решить ее более-менее, повторю, удалось пока только Южной Корее и отчасти Израилю с Германией. У них высокий уровень медицины, при этом достаточно большое количество коек и врачей. Но поскольку серьезных эпидемий в Западном мире не было 50 лет, то люди, которые помнили эпидемии и боялись их, практически все умерли. А у молодых были другие задачи, они про эпидемии только читали в учебниках. Когда была последняя глобальная эпидемия в России, вы помните?
- Ответственное государство должно, на мой взгляд, просчитывать все варианты. Был же в СССР, например, стратегический запас на случай войны.
- Сейчас произошла ситуация, когда даже стратегического запаса Советского Союза не хватило бы. Потому что нужно обеспечить масками 140 миллионов человек. По 12 масок в день. Представляете, какое количество масок должно быть в запасе?
- Но пенсионеру или тому, кто сидит в изоляции, достаточно одной маски на три дня – выйти в магазин.
- Не все же могут сидеть дома, кто-то будет работать и просто менять маски. Получается, что нужно в день потратить полтора миллиарда масок. Если эпидемия продлится три месяца, умножьте это на 90. И нужно в запасе иметь, к примеру, 150 миллиардов масок.
- И как быть?
- Никак. Так, как сейчас и происходит – в экстренном порядке решать проблему.
- Про глобальную не знаю, но в 1960-м году в СССР очень быстро и эффективно в зародыше ликвидировали начинавшуюся эпидемию черной оспы.
- Тогда очень повезло, целый ряд факторов удачно сложился. Плюс действительно очень круто сработали, потому что незадолго перед тем была война и все еще помнили, что такое эпидемии. В 1942-м году была эпидемия холеры, были эпидемии кори, коклюша. Потом была еще эпидемия холеры в 1970-м году на юге России. А в 90-е годы в РФ была эпидемия дифтерии: более 100 тысяч зараженных, 6 тысяч погибших детей. На Западе последние эпидемии были в 50-х – 60-х годах. Поэтому, естественно, людей, которые умеют работать с такими инфекциями, там уже нет.
-То, как предотвратили черную оспу в СССР, разве не доказывает эффективность тогдашней медицины?
- Нет. Это были конкретнее люди, которые просто знали, как справляться с инфекционными болезнями, потому что они видели эпидемии.
- Но Израиль тоже не видел эпидемий. А изначально действовал достаточно эффективно.
- Еще раз: Израиль – это военная медицина. Она изначально готова к эпидемиям, катастрофам, массовым жертвам. Они находятся в постоянном состоянии войны. У них совершенно другая история. А мы в состоянии войны не находимся, но при этом у нас еще есть остаточная советская медицина, которая позволяет нам пока говорить, что при хорошем раскладе мы итальянского или нью-йоркского сценария избежим.
Читайте также: