Что такое супрессия вируса

3TC ламивудин

ABC абакавир

ATV атазанавир

ATV/c атазанавир, бустированный кобицистатом

ATV/r атазанавир, бустированный ритонавиром

COBI кобисистат (если используется как бустер, то: =/c)

d4T ставудин

ddI диданозин

DLV делавирдин

DRV дарунавир

DRV/c - дарунавир, бустированный кобицистатом

DRV/r - дарунавир, бустированный ритонавиром

DTG долутегравир

DXA двухэнергетическая рентгеновская абсорбциометрия

EFV эфавиренз

ENF энфувиртид

ETV этравирин

EVG элвитегравир

EVG/c - элвитегравир, бустированный кобицистатом;

FDC комбинированный препарат с фиксированной дозировкой

FI ингибитор фузии

FPV фосампренавир

FRAX методика и инструментарий для оценки риска перелома

FTC эмтрицитабин

IDV индинавир

IGRA анализ продукции гамма-интерферона

LPV лопинавир

LPV/r - лопинавир, бустированный ритонавиром.

NVP невирапин

RAL ралтегравир

RBV рибавирин

RPV рилпивирин

RTV ритонавир (если используется как бустер, то: =/р)

SQV саквинавир

TAF - тенофовир алафенамид;

TDF тенофовир

TPV типранавир

WB вестерн-блоттинг

ZDV зидовудин

АД артериальное давление

АЛТ аланинаминотрансфераза

АМ/К соотношение альбумин мочи/креатинин

АРТ антиретровирусная терапия

АСТ аспартатаминотрансфераза

БМ/К соотношение белок мочи/креатинин

ВГA вирус гепатита A

ВГB вирус гепатита B

ВГC вирус гепатита C

ВН вирусная нагрузка (РНК ВИЧ)

ИИ – ингибиторы протеазы;

ИИ ингибитор интегразы

ИМТ индекс массы тела

ИП ингибиторы протеазы

ИП/к ингибиторы протеазы, фармакологически бустированные кобицистатом

ИП/р ингибиторы протеазы, фармакологически бустированные ритонавиром

ИПП ингибитор протонной помпы

ИППП инфекция, передаваемая половым путем

МСМ мужчины, имеющие половые связи с мужчинами

НИОТ нуклеоз(т)идные ингибиторы обратной транскриптазы

ННИОТ ненуклеоз(т)идные ингибиторы обратной транскриптазы

ОАК общий (клинический) анализ крови

оСКФ оценочная скорость клубочковой фильтрации

ОХ общий холестерин

ПАП мазок по Папаниколау

РОГК рентгенография органов грудной клетки

ССЗ сердечно-сосудистое заболевание

ТГ триглицериды

ТЛМ терапевтический лекарственный мониторинг

УВО устойчивый вирусологический ответ

ХЗП хроническое заболевание почек

ХОБЛ хроническая обструктивная болезнь легких

ЦМВ цитомегаловирус

ЦНС центральная нервная система

ЩФ щелочная фосфатаза

ЭКГ электрокардиограмма

Определение

ВИЧ-инфекция — инфекция, вызванная вирусом иммунодефицита человека (англ. Human Immunodeficiency Virus Infection — HIV-infection). ВИЧ-инфекция — медленно прогрессирующее антропонозное заболевание с контактным механизмом передачи, характеризующееся специфическим поражением иммунной системы с развитием синдрома приобретенного иммунодефицита (СПИДа). Клинические проявления СПИДа, приводящие к гибели инфицированного человека, — оппортунистические (вторичные) инфекции, злокачественные новообразования и аутоиммунные процессы.[4]

Терминология

Острая инфекция определяется обнаружением ВИЧ (антиген p24 и/ или РНК ВИЧ) при отсутствии антител к ВИЧ. После сероконверсии и в течение периода до 6 месяцев инфекция определяется как недавняя.

Вирусологическая супрессия - согласно клиническим испытаниям, исследующим стратегии смены схем, супрессия определяется количеством ВН ВИЧ

ВИЧ – вирус иммунодецифита человека. Имеются два типа ВИЧ: ВИЧ-1 и ВИЧ-2.

ВИЧ-1 является причиной подавляющего большинства случаев ВИЧ-инфекции в мире.

Серодискордантные пары – это пары, в которых один из партнеров является ВИЧ-положительным, а другой – ВИЧ-отрицательным.

АРВ-препараты (антиретровирусные препараты) – лекарства, применяемые для лечения ВИЧ-инфекции и других ретровирусных инфекций.

АРВТ (антиретровирусная терапия) – комбинированное лечение ВИЧ-инфекции, предусматривающее одновременноеприменение трех или более АРВ-препаратов. АРВТ применяется на протяжении всей жизни.

Использование АРВ-препаратов для профилактики ВИЧ-инфекции – профилактический прием антиретровирусных препаратов для предотвращения передачи ВИЧ от матери ребенку (ППМР), снижения риска передачи ВИЧ-инфекции среди серодискордантных пар, а также для предотвращения заражения ВИЧ-инфекцией после и до возможного контакта с вирусом: постконтактная профилактика ВИЧ-инфекции (ПКП) и доконтактная профилактика ВИЧ-инфекции (ДКП).

Вирусная супрессия, являющаяся целью АРВТ, означает снижение вирусной нагрузки до неопределяемого уровня (т.е. до уровня, находящегося ниже предела обнаружения ВИЧ с помощью имеющихся вирусологических тестов).

Вирусологическая неудача – этот термин используется для обозначения ситуации, когда достижение или поддержание адекватной вирусной супрессии оказывается невозможным.

Неудача лечения - согласно текущим рекомендациям ВОЗ, вирусологическим критерием неудачи лечения является вирусная нагрузка, которая находится на уровне 1000 копий/мл или более.

Пероральная доконтактная профилактика ВИЧ-инфекции (ДКП) - прием АРВ-препаратов ВИЧ-отрицательными людьми до возможного контакта с ВИЧ с целью предотвращения заражения ВИЧ-инфекцией.

Повышенный риск ВИЧ-инфицирования - уровень заражения ВИЧ-инфекцией при отсутствии ДКП превышает 3%, вследствие чего ДКП становится потенциально экономически эффективным методом профилактики. Предложение ДКП людям, подвергающимся повышенному риску заражения ВИЧ-инфекцией, позволяет максимизировать выгоды в сопоставлении с рисками и издержками. В большинстве стран имеются люди, подвергающиеся повышенному риску ВИЧ-инфицирования, в том числе некоторые (но не все) члены ключевых и уязвимых групп населения, а также некоторые люди, не входящие в эти группы.

Комплексная профилактика ВИЧ-инфекции - использование комплекса поведенческих, биомедицинских и структурных методов профилактики передачи и заражения ВИЧ с целью максимально возможного снижения числа случаев ВИЧ-инфицирования.[3]

СУПРЕССИЯ (лат. suppressio давление, подавление) — подавление признака, возникшего в результате мутации, т. е. восстановление у мутанта прежнего фенотипа вследствие взаимодействия мутаций, в результате к-рого одна мутация частично или полностью подавляет фенотипическое проявление другой. С. была обнаружена в 1920 г. амер. генетиком Стертевантом (A. H. Sturtevant).

При внутригенной С. между собой взаимодействуют мутации (см. Мутация), локализованные в одном гене (см.). Такое взаимодействие может происходить при считывании генетического кода (см.), когда прямая мутация — вставка (или выпадение) пары нуклеотидов в ДНК — приводит к сдвигу считывания и искажению смысла генетической информации, а супрессорная мутация — выпадение (или вставка) пары нуклеотидов — приводит к обратному сдвигу считывания и тем самым к восстановлению смысла генетической информации за пределами участка, заключенного между двумя мутациями. Этот тип внутри-генной супрессии у бактериофага Т4 в 1961 г. использовали Ф. Крик и др. для установления общей структуры генетического кода. Внутри-генная С. может происходить и при взаимодействии двух аминокислотных замен в одном белке, являющихся следствием прямой и супрессорной мутаций. При этом второе изменение компенсирует действие первого дефекта, что приводит к образованию функционально активной пространственной структуры белка, синтез к-рого кодируется мутировавшим геном.

При межгенной, или генной, С. взаимодействуют мутации разных генов. Известны следующие механизмы межгенной С. В результате супрессорной мутации появляется альтернативный путь образования того метаболита, синтез к-рого был блокирован прямой мутацией. Супрессорная мутация может изменять внутриклеточную среду, к к-рой проявляет повышенную чувствительность мутантный фермент. Возможно также приводящее к нормализации фенотипа, т. е. к восстановлению утраченной ферментативной активности, прямое взаимодействие двух белков: белка, измененного вследствие прямой мутации, и белка, измененного вследствие супрессорной мутации.

Информационная (или трансляционная) С., к-рая заключается в мутационном изменении одного из компонентов, обеспечивающих процесс трансляции (см.), приводит к изменению смысла мутантного кодона. При этом различают нонсенс-супрессию, когда происходит осмысливание бессмысленных кодонов, и миссенс-супрессию, когда происходит изменение смысла мутантных значащих кодонов. Как показано для бактерий и дрожжей, трансляционная нонсенс-супрессия возможна за счет различных тРНК, к-рые вследствие изменения антикодона становятся способными считывать нонсенс-кодоны — УАГ, УАА, УГА (У — урацил, А — аденин, Г — гуанин). Миссенс-супрессия, подробно исследованная у бактерий, происходит вследствие изменения антикодона только одного класса тРНК — глициновых (глицил-) тРНК, к-рые становятся способными считать кодоны для нек-рых других аминокислот, как кодон для глицина.

За счет изменения тРНК возможна и трансляционная С. сдвигов считывания, возникающих вследствие вставок или выпадений пары нуклеотидов в каком-либо гене. В этом случае супрессорная активность тРНК проявляется вследствие вставки или выпадения нуклеотида в ее антикодоне, что приводит к считыванию четырех или двух оснований (вместо трех, как обычно). Все три типа мутационных изменений: нонсенс-кодоны, миссенс-кодоны и сдвиги считывания могут быть суп-рессированы вследствие мутационного изменения рибосом (см.).

Исследование генотипической С. используют для выяснения взаимодействия разных этапов клеточного метаболизма, а также взаимодействий между компонентами аппарата белкового синтеза — аминоацил-тРНК-синтетаз, тРНК и рибосом.

Наряду с генотипической рассматривают и фенотипическую С. В этом случае нормализация фенотипа у мутантов происходит без дополнительных мутационных изменений, а всецело за счет модификаций, возникающих под влиянием окружающей среды. Исследование фенотипической С.— один из перспективных подходов к выяснению механизмов модификационной изменчивости (см.).

Библиография: Горини Л. Антибиотики и генетический код, в кн.: Молекулы и клетки, пер. с англ., под ред. Г. М. Франка, в. 2, с. 22, М., 1967; Hartman Р. Е. a. R о t h J. Н. Mechanisms of suppression, Advanc. in Genet., v. 17, p. 1, 1973, bib-liogr.; Hill G. W. Informational suppression of missense mutations, Cell, v. 6, p.419, 1975, bibliogr.; Rieger R., M i с h a-e 1 i s A. a. Green М. M. Glossary of genetics and cytogenetics, classical and molecular, N. Y., 1976.

Полный текст:

Представлен обзор научной литературы по современным подходам к проведению антиретровирусной терапии пациентам, инфицированным вирусом иммунодефицита человека, контролю резистентности вируса к антиретровирусным препаратам, вирусологическому обоснованию, клиническим показаниям и результатам исследований по оценке эффективности упрощенных схем антиретровирусной терапии в виде монотерапии или комбинации двух антиретровирусных препаратов. Вирусологическая супрессия вируса иммунодефицита человека (вирусная нагрузка менее 50 копий/мл) является наиболее важным критерием эффективности антиретровирусной терапии, позволяет предотвратить формирование резистентности вируса к антиретровирусным препаратам. Перевод пациентов на упрощенные схемы антиретровирусной терапии позволяет уменьшить частоту нежелательных явлений и взаимодействий антиретровирусных препаратов, повысить приверженность к терапии, снизить стоимость лечения. Внедрение упрощенных схем терапии в клиническую практику возможно при использовании препаратов с высоким генетическим барьером к резистентности у тщательно отобранных пациентов, достигших вирусологической супрессии вируса иммунодефицита человека на стандартных трехкомпонентных схемах, не имевших в прошлом тяжелой иммуносупрессии (CD4+ T-лимфоциты

230009, Гродно, ул. Горького, 80.

3. Samji H., Cescon A., Hogg R.S., Modur S.P., Althoff K.N., Buchacz K., Burchell A.N., Cohen M., Gebo K.A., Gill M.J., Justice A., Kirk G., Klein M.B., Korthuis P.T., Martin J., Napravnik S., Rourke S.B., Sterling T.R., Silverberg M.J., Deeks S., Jacobson L., Bosch R.J., Kitahata M.M., Goedert J.J., Moore R., Gange S.J. North American AIDS Cohort Collaboration on Research and Design (NA-ACCORD) of IeDEA. Closing the Gap: Increases in Life Expectancy among Treated HIV-Positive Individuals in the United States and Canada. PLoS One, 2013, Vol. 18 (8), рр. 81355. DOI: 10.1371/journal.pone.0081355. eCollection 2013.

4. 90–90–90 An ambitious treatment target to help end the AIDS epidemic. URL: unaids.orghttp://www.unaids.org/sites/default/ files/media_asset/90–90–90_en.pdf.

6. Матиевская Н.В. Ко-инфекция ВИЧ/ВГС: этиология, эпидемиология, патогенез, клиника, диагностика, лечение. Гродно: ГрГМУ, 2013, 352 с. [Matevskaya N.V. Co-infection HIV/HCV: etiology, epidemiology, pathogenesis, clinic, diagnostics, treatment. Grodno: Grodno Medical University, Belarus, 2013, 352 p. (In Russ.)].

7. Girard P.M., Antinori A., Arribas J.R., Ripamonti D., Bicer C., Netzle-Sveine B., Hadacek B., Moecklinghoff C. Week 96 efficacy and safety of darunavir/ritonavir monotherapy vs. darunavir/ritonavir with two nucleoside reverse transcriptase inhibitors in the PROTEA trial. HIV Medicine, 2017, Vol. 18, рр. 5–12.

8. Bierman W.F., van Aftmael M.A., Nijhuis M., Danner S.A., Boucher C.A. HIV monotherapy with ritonavir-boosted protease inhibitors: a syste- matic review. AIDS, 2009, Vol. 23, рр. 279–291.

9. Mathis S., Khanlari B., Pulido F., Schechter M., Negredo E., Nelson M., Vernazza P., Cahn P., Meynard J.-L., Arribas J., Bucher H.C. Effectiveness of protease inhibitor monotherapy versus combination antiretroviral maintenance therapy: a meta-analysis. PLoS One, 2011, Vol. 6 (7), рр. 22003. DOI: 10.1371/journal.pone.0022003.

10. Taylor B.S., Olender S.A., Tieu H.-V., Wilkin T. J. CROI 2016: Advances in Antiretroviral Therapy. Top. Antivir. Med., 2016, Vol. 24 (1), рр. 59–81.

13. Scherrer A.U., von Wyl V., Yang W.L., Kouyos R.D., Böni J., Yerly S., Klimkait T., Aubert V., Cavassini M., Battegay M., Furrer H., Calmy A., Vernazza P., Bernasconi E., Günthard H.F. Swiss HIV Cohort Study Emergence of Acquired HIV-1 Drug Resistance Almost Stopped in Switzerland: A 15-Year Prospective Cohort Analysis. Clin. Infect. Dis., 2016, Vol. 62 (10), рр. 1310–1317. DOI: 10.1093/cid/ciw128.

16. Fabeni L., Alteri C., Orchi N., Gori C., Bertoli A., Forbici F., Montella F., Pennica A., De Carli G., Giuliani M., Continenza F., Pinnetti C., Nicastri E., Ceccherini-Silberstein F., Mastroianni C.M., Girardi E., Andreoni M., Antinori A., Santoro M.M., Perno C.F. Recent Transmission Clustering of HIV-1 C and CRF17_BF Strains Characterized by NNRTI-Related Mutations among Newly Diagnosed Men in Central Italy. PLoS One, 2015, Vol. 13 (10), pp. e0135325. DOI: 10.1371/journal.pone.0135325.

17. Armenia D., Di Carlo D., Calcagno A., Vendemiati G., Forbici F., Bertoli A., Berno G., Carta S., Continenza F., Fedele V., Bellagamba R., Cicalini S., Ammassari A., Libertone R., Zaccarelli M., Ghisetti V., Andreoni M., Ceccherini-Silberstein F., Bonora S., Di Perri G., Antinori A., Perno CF., Santoro M.M. Pre-existent NRTI and NNRTI resistance impacts on maintenance of virological suppression in HIV-1-infected patients who switch to a enofovir/emtricitabine/rilpivirine single-tablet regimen. J. Antimicrob. Chemother., 2017, Vol. 72 (3), рр. 855–865. DOI: 10.1093/jac/dkw512.

18. Swenson L.C., Min J.E., Woods C.K., Cai E., Li J.Z., Montaner J.S., Harrigan P.R., Gonzalez-Serna A. HIV drug resistance detected during low-level viraemia is associated with subsequent virologic failure. AIDS, 2014, Vol. 15 (28), рр. 1125–1234. DOI: 10.1097/QAD.0000000000000203.

19. Nozza S., Svicher V., Saracino A., d’Ettorre G., De Luca A., Maggiolo F., Bonora S., di Biagio A., Rusconi S., Mussini C. State of the Art of Dual Therapy in 2015. AIDS Rev., 2015, Vol. 17 (3), рр. 127–134.

21. Tyrer M., Swaden L., Marshall N.J., Johnson M. Switching to dual therapy with darunavir/ritonavir and etravirine: a simplification strategy. J. Int. AIDS Soc., 2010, Vol. 13 (4), рр. 51. DOI: 10.1186/1758-2652-13-S4-P51.

22. Stellbrink H.J., Le Fevre E., Carr A., Saag M.S., Mukwaya G., Nozza S., Valluri S.R., Vourvahis M., Rinehart A.R., McFadyen L., Fichtenbaum C., Clark A., Craig C., Fang A.F., Heera J. Once-daily maraviroc versus tenofovir/emtricitabine each combined with darunavir/rito- navir for initial HIV-1 treatment. AIDS, 2016, Vol. 30 (8), рр. 1229–1238. DOI: 10.1097/QAD.0000000000001058.

23. Ofotokun I., Sheth A.N., Sanford S.E., Easley K.A., Shenvi N., White K., Eaton M.E., Del Rio C., Lennox J.L. A Switch in Therapy to a Reverse Transcriptase Inhibitor Sparing Combination of Lopinavir/Ritonavir and Raltegravir in Virologically Suppressed HIV-Infected Patients: A Pilot Randomized Trial to Assess Efficacy and Safety Profile: The KITE Study. AIDS Res. Hum. Retroviruses, 2012, Vol. 28 (10), рр. 1196–1206. DOI: 10.1089/AID.2011.0336.

24. Merino D., Muñoz L., Pasquau J., Ojeda G., Bancalero P., Chueca N., Pineda J.A., Macías J., Recio E., Márquez M., García C., Jiménez P. Efficacy and safety of once-daily maraviroc plus ritonavir-boosted darunavir in pretreated HIV-infected patients in a real-life setting. HIV Med., 2014, Vol. 15 (7), рр. 417–424. DOI: 10.1111/hiv.12129.

25. Monteiro P., Perez I., Laguno M., Martínez-Rebollar M., González-Cordon A., Lonca M., Mallolas J., Blanco J.L., Gatell J.M., Martínez E. Dual therapy with etravirine plus raltegravir for virologically suppressed HIV-infected patients: a pilot study. J. Antimicrob. Chemother., 2014, Vol. 69 (3), рр. 742–748. DOI: 10.1093/jac/dkt406.

Контент доступен под лицензией Creative Commons Attribution 4.0 License.

Несмотря на то, что существуют убедительные доказательства того, что фактически все вирусы подавляют иммунную систему, механизмы их воздействия различны. В этой главе дается краткое описание различных механизмов, которые могут быть вовлечены в иммуносупрессию, обусловленную вирусами.

Основной и очевидный путь подавления функции иммунной системы у вируса - это его репликация в клетках, отвечающих за эти функции (рис.2).

Рис. 2. Механизмы вирус-индуцированной иммуносупрессии

"РЕГУЛЯРНЫЕ" ВИРУСНЫЕ ПРОЦЕССЫ В ПОРАЖЕННЫХ ИММУНОЦИТАХ

• Синтез вирусных белков, включающий синтез иммуносупрессивных компонентов
• Измененный синтез клеточных белков
• Включение вирусных молекул в плазматическую мембрану
• Измененная экспрессия поверхностных клеточных белков
• Синтез интерферона

ИЗМЕНЕННЫЕ ФУНКЦИИ ПОРАЖЕННЫХ ИММУНОЦИТОВ

• Гибель клеток
• Уменьшение пролиферации
• Нарушение мембраны
• Измененная циркуляция
• Пониженная экспрессия рецепторов
• Неспособность к антигенной презентации
• Антигенная презентация "неуполномоченными" клетками
• Нарушение продукции растворимых медиаторов
• Пониженная чувствительность к внешнему стимулу
• Пониженная реактивность к растворимым медиаторам

ИЗМЕНЕННЫЕ ФУНКЦИИ ВЗАИМОДЕЙСТВУЮЩИХ ИЛИ БЛИЗЛЕЖАЩИХ ИММУНОЦИТОВ

• Истощение предшественников
• Пониженная эффективность клеточных взаимодействий
• Экспансия определенных клеточных клонов
• Поликлональная пролиферация
• Несбалансированная продукция растворимых медиаторов
• "Антигенная гиперконкуренция"
• Неконтролируемое воздействие интерлейкинов
• Избыточная продукция клеток-супрессоров или факторов
• Излишняя активация регуляторных циклов

СНИЖЕНИЕ ЭФФЕКТОРНЫХ ФУНКЦИЙ

Уменьшение генерации антителообразующих клеток

Уменьшение генерации Т-клеток-эффекторов

Уменьшение количества макрофагов

Снижение эффективности естественной цитотоксичности

ИММУНОСУПРЕССИЯ

Это механизм для ряда вирусов, способных внедряться в Т- и В-лимфоциты или макрофаги. Инфицирование лимфоидных или моноцитарных клеток может приводить к направленному их разрушению. Снижение количества иммунокомпетентных клеток однозначно приводит к снижению иммунной функции в целом. Даже если только одна субпопуляция клеток направленно инфицирована, возникает нарушение иммунной системы, например, Th-клетки, поражающиеся при HIV-инфекции. При разрушении Тh-клеток происходит увеличение Ts-клеток и усиливается иммуносупрессия; если инфицируются Ts-клетки, происходит усиление активности В-клеток или Т-эффекторных клеток, что может вызывать усиление имму-нопатологических процессов.

В отсутствие открытой литической инфекции, поражение лимфоидных клеток приводит к возникновению персистентной инфекции, что представляет собой вирусную реплика-цию, не сопровождающуюся активным (полным) разрушением клеток организма.

Важным является то, что в лимфоидной системе должен быть хотя бы один подходящий участок для персистенции вируса. Все вирусы, которые реплицируются в лимфоцитах и макрофагах, известны. Высокоцитопатические вирусы, такие как адено- и энтеровирусы, способны персистировать в этих клетках, устанавливая т.н. культуральное равновесие с клеточной популяцией. В присутствии этих персистирующих вирусов инфицированные клетки могут нормально функционировать, прекращать или изменять свои функции.

Одной из таких функций является повышение активности клеток-супрессоров. В дополнение к этому, инфицирование лимфоцитов может изменять их способность к нормальной миграции, что приводит к определенному увеличению или снижению популяций или субпопуляций лимфоидных клеток в лимфоидных органах и кровеносных сосудах. При некоторых вирусных инфекциях установлено избирательное истощение специфических лимфоидных зон. Соответствующие изменения в микросреде органов, возникающие благодаря дефекту в геноме, могут способствовать иммунодепрессии. При ряде вирусных инфекций животных и человека подобный механизм иммуносупрессии не установлен.

Усиление активности клеток-супрессоров может происходить при вирусных инфекциях, подобных ретровирусным. Инфицирующие вирусы, непохожие на большинство антигенов, являются самореплицирующими иммуногенами. Они не только экспрессируют свои антигены на поверхности различных типов клеток, но также стимулируют экспрессию новых клеточных антигенов. Если новые антигены являются антигенами МНС, они могут создавать условия для антигенной презентации клеткам, имеющим обычно в своем составе другие антигены.

Таким образом, вирусы способствуют перегрузке иммунной системы и активируют ее различными способами. При этом избыточная стимуляция иммунорегуляторного механизма способствует повышению активности клеток-супрессоров. Большинство супрессорных клеток, описанных при вирусных инфекциях, являются Ts или макрофагами, хотя В- и NK-клетки также обладают супрессорной активностью. Супрессорные клетки могут стимулировать свою активность напрямую через клеточные взаимодействия или с помощью супрессорных факторов.

Супрессорные факторы могут продуцироваться лимфоцитами, макрофагами или инфицированными клетками. Ряд факторов, имеющий широкий спектр молекулярной массы и различную активность, описан для лимфоидных клеток и макрофагов. Эти факторы специфически подавляют только иммунный ответ к вирусам или же обладают неспецифической активностью. При некоторых инфекциях могут обнаруживаться факторы со специфическими и неспецифическими компонентами. Супрессорные факторы также секретируются вирустрансформированными опухолевыми клетками. Когда супрессия связана с факторами, продуцируемыми макрофагами, это может быть обусловлено действием простагландина Е2 (PGE2). Это свидетельствует о том, что инфекция может вести к избыточной продукции нормальных факторов организма, которые вызывают иммуносупрессию. Другим примером природного фактора, который может сдерживать иммунные функции в процессе инфекции, является интерферон. Несмотря на то, что IFN обладает прямым антивирусным и иммуностимулирующим действием, при определенных обстоятельствах он может быть иммуносупрессором.

Вирион сам по себе может быть иммунодепрессантом за счет компонентов, токсичных для лимфоцитов и способных выключать клеточные функции или индуцировать супрессорные клетки. В некоторых случаях инактивированный вирус или очищенные компоненты вириона могут подавлять иммунитет в отсутствие репликации вируса. При этом неизбежна реверсия иммунной супрессии, если не удается попытка не только нейтрализовать вирус, но и удалить вирусные белки.

Повреждение нелимфоидных тканей вирусами может опосредованно привести к супрессии иммунного ответа.

Например, инфицирование мышей некоторыми вирусами вызывает повреждение тканей поджелудочной железы в результате повышенного уровня ферментов, что в конечном счете обусловливает иммунную супрессию. Воздействие вируса на кору надпочечников может служить причиной кортикостероидного дисбаланса, ведущего к иммунной супрессии. Несмотря на то, что трудно объяснить механизм возникновения иммуносупрессии под воздействием вирус-индуцированного стресса, тем не менее значение этого фактора необходимо учитывать. В ряде случаев адреналэктомия, предшествующая вирусной инфекции, препятствовала или способствовала развитию функциональных нарушений иммунной системы. Роль других физиопатологических нарушений, способных изменять иммунитет организма при вирусных инфекциях, изучается.

Множество факторов может оказать непосредственное влияние на развитие вирусных инфекций или в большей степени опосредованно через иммунную систему, способствуя возникновению и проявлению иммуносупрессии. Наиболее важные из них: возраст, генотип, наличие других инфекций или болезней и факторы окружающей среды. При функциональном нарушении иммунной системы по физиологическим. или патологическим причинам, организм подвергается воздействию вирус-индуцированной иммуносупрессии в большей степени, чем организм с нормально функционирующей иммунной системой.

Установлено, что очень молодые животные часто более восприимчивы к инфекциям, чем взрослые. Это связано с иммунной компетенцией организма, особенно с Т-клеточной ее функцией. Пожилые особи также более чувствительны к вирусным инфекциям, что связано с их иммунным статусом. То, что молодые животные более восприимчивы к иммунодепрессивному действию большинства вирусов, было показано в различных системах, включая ретровирусы. Однако, если патологические процессы, вызываемые вирусом иммунологически опосредованы, снижение иммунной компетенции в ряде случаев может оказаться благоприятным. Примером может служить инфицирование мышей вирусом лимфоцитарного хориоменингита (LCMV), летальный эффект которого зависит от функционирования Т-лимфоцитов. У новорожденных мышей эти клетки недостаточно развиты, поэтому вирус накапливается в высоких титрах, но болезнь протекает не в острой форме. У этих мышей развивается Т-клеточная толерантность к LCMV, которая, в свою очередь, вызывает проявление генерализованной иммунодепрессии.

Устойчивость к вирусным инфекциям контролируется на генетическом уровне. Эти гены могут быть ассоциированы с главным комплексом гистосовместимости (МНС) или присутствовать в другом месте генома. В некоторых случаях генетический контроль макрофагальной или МК-клеточной функций требует сопутствующих действий генов локусов МНС и других вовлеченных локусов. Было установлено, что у вирус-резистентных мышей, как правило, не наблюдается подавления иммунной реактивности при абортивных инфекциях, не учитывая поражения клеток.

Иммунокомпромиссные особи имеют почти такую же вероятность инфицирования вирусом, как и нормальные особи, но при инфицировании у них отмечают более тяжелую форму болезней и высокий уровень смертности. Некоторая иммунологическая стимуляция может увеличивать восприимчивость к инфекции. Супрессия при большинстве вирусных инфекций обычно следует за активным, часто очень высоким иммунным ответом. Таким образом, иммуносупрессивное состояние организма является следствием причин, иногда приводящих к репликации вируса в небольшом проценте клеток, когда организм не способен противостоять малому количеству инфекционных частиц. Активизация процесса пролиферации может приводить к увеличению количества клеток для вируса до формирования иммунитета. В это же время вирус может накапливать свою супрессивную активность до возникновения иммунного ответа.

Вне зависимости от механизма супрессии, характер и уровень снижения иммунитета может изменяться в зависимости от вируса. Это касается вирусов, которые подавляют одно или несколько звеньев иммунного ответа (главным образом реакции клеточного звена иммунитета). Иногда вирус может быть причиной генерализованной иммуносупрессии, при которой все иммунные функции снижаются.

Это наблюдается на поздних стадиях многих ретровирусных инфекций.

В то же время можно наблюдать снижение ответа к митогенам или невирусным антигенам, в то время, как антивирусный ответ остается нормальным. Причины этого непонятны, но, возможно, они связаны с селективным эффектом в особой лимфоидной клеточной субпопуляции. Также отмечена обратная ситуация, при которой иммунный ответ на вирусный антиген угнетается, а иммунная реакция на другие антигены остается неизменной. В этом случае, супрессируются только антивирусные эффекторные клетки или их предшественники. Для объяснения этих фактов выдвинута концепция вирусиндуцированной иммунологической толерантности и супрессии как механизмов, с помощью которых вирусы могут изменять иммунную реактивность. При индуцированной толерантности происходит генерализованное воздействие только на иммунный ответ к вирусным антигенам, и Т-6 специфический (антигены МНС класса И) и/или В- и Т-специфический ответ может быть подавлен. С другой стороны, при инфекциях, которые сопровождаются индукцией супрессорных клеток, также наблюдается нарушение ответа на гетерологичные антигены и/или на митогены. В иных случаях, связь между вирусспецифической и генерализованной иммуносупрессией непонятна. Скорее всего, что второе необходимо для первого.

Комплекс взаимодействий между вирусами и иммунной системой до конца не изучен. Однако, в ряде случаев существует объяснение того, как эта связь может изменить баланс в пользу организма или вируса. Это характерно для инфекций, при которых вирус может быть причиной разрушения большого числа иммунокомпетентных клеток. В конечном итоге, развитие генерализованных иммунодефицитов увеличивает вероятность того, что в организме будут развиваться вторичные инфекции, которые зачастую фатальны.

При определенных обстоятельствах возможность вируса сделать компромиссной иммунную систему кажется несущественной в патогенезе. Это характерно для некоторых живых аттенуированных вакцин, которые временно подавляют иммунитет с неясными последствиями для иммунокомпетентных индивидуумов. Однако, в иммунокомпромиссном организме эти вакцины могут иметь разрушительный эффект. Отсутствие иммунной супрессии при некоторых патологических состояниях в какой-то степени является загадкой, но чаще всего это связано с тем, что пораженная иммунная система не включает важные механизмы антимикробной защиты, такие как CTL. Кроме того, возможно, супрессивные эффекты, вызванные вирусом, являются непродолжительными для того, чтобы быть причиной нарушений в организме.

В заключение, можно отметить позитивные аспекты иммунной супрессии с точки зрения организма. Вирусспецифический иммунный ответ может иметь патологические последствия, которые устраняются супрессией этого ответа. Хотя в этих случаях необходимо иметь в виду, что снижение иммунных реакций, предотвращающее острый патогенез, может способствовать персистенции вируса и возникновению хронических болезней. Таким образом, необходимо поддерживать баланс иммунного ответа и вирусиндуцированной иммуносупрессии при разработке методов эффективной терапии, противодействующей вирусным инфекциям. Повышенная иммунная реактивность, если она не сбалансирована, зачастую является бесполезной для организма.