Михаил михеев вирус в-13 аудиокнига
Описание книги "Вирус В-13"
Описание и краткое содержание "Вирус В-13" читать бесплатно онлайн.
“Вирус В-13”, давно ставший классикой приключенческого жанра, повествует о борьбе советской контрразведки с последышами фашистов, нашедшими новых хозяев.
Михеев Михаил Петрович
Разговор в тишине
Берлин… Девятое мая тысяча девятьсот сорок пятого года.
На улицах фашистской столицы, впервые за все время десятидневного штурма, вдруг наступила непривычная и поэтому такая странная тишина.
Артиллерист-заряжаюший подкинул на руках и уложил обратно в ящик приготовленный было снаряд. Пулеметчик выдернул из пулемета уже вставленную новую ленту. Солдат-автоматчик разрядил и засунул за пояс гранату, забросил за плечи еще не успевший остыть, но уже не нужный автомат. И в наступившей тишине необычно новыми показались обычные мирные звуки, на которые в пылу боя никто не обращал внимания. Солдаты, как бы впервые, услышали, как шуршит газетная бумага, отрываемая на самокрутки; как бренчит поварешка повара о бачок походной кухни; как хлопают ладони по гимнастеркам и шароварам, отряхивая с них пыль, грязь, следы кирпича и штукатурки.
Над разбитой крышей рейхстага мягко шелестело по ветру Красное знамя Советского Союза — боевое Знамя Победы.
Над просторами Европы замолкли отголоски последнего орудийного залпа. В городах затихли сирены воздушной тревоги. Жители уже снимали с окон шторы светомаскировки, доверчиво вглядывались в ясное весеннее небо. Выбегали на улицы и обнимались друг с другом знакомые и незнакомые, все одинаково радостные и счастливые.
В эти дни никому не хотелось и думать, что где-то есть еще люди, которые не радуются вместе со всеми, которые сейчас уже говорят и мечтают совершенно о другом…
— Далеко от Берлина, в городе, на улицах которого за все время войны не разорвался ни один артиллерийский снаряд, в комнате с большими венецианскими окнами стекла которых никогда не заклеивались крест-накрест бумажными полосками, над круглым полированным столиком из мореного дуба с мягким хрустальным звоном встретились два бокала и произошел следующий разговор:
— У вас еще сохранилось отличное шампанское. Эксон?
— Кажется, последняя бутылка из довоенных запасов. Велел подать в честь нашей встречи,
— Вот как. Что ж, благодарю!
— Разрешите налить еще…
— Э, нет! С вами, Эксон, нужно разговаривать на свежую голову. — еще не забыл, как вы перехватили у меня завод военных дизелей в Зиттине.
— Хорошо, тогда посоветуйте, что мне сейчас делать с этим заводом? Война закончилась, я боюсь, что не найду заказчиков на мои дизели.
— Продайте завод мне.
— Вам? Что же вы будете с ним делать?
— Я буду выпускать мясорубки.
— Мясорубки?! Вы шутите.
— Так же, как и вы, Эксон. Вам удалось провести меня один раз, и вы уже считаете, что имеете дело с простаком. Дорогой мой, вы прекрасно знаете, что найдутся заказчики и на мои авиамоторы и на ваши дизели.
— Допустим, что так… А вы не считаете, что в будущей войне успех будет решать новое оружие.
— Согласен. Говорят о новой бомбе, что она сильнее самой мошной нынешней бомбы в тысячу раз.
— Да, новый вид бомб представляет интерес.
— Я согласен и в этом с вами, Эксон. Но что ж делать? Конечно, жаль, что еще не изобретено новое оружие.
— Глупости, мои дорогой.
— Но что вы скажете о микробе, который еще не известен миру, против которого медицина еще не имеет ни средств, ни опыта борьбы. Допустим, я покажу вам маленькую пробирочку и скажу, что содержимым ее можно заразить тысячи человек.
— Все равно хлопот не меньше: их потом придется либо лечить, либо хоронить.
— В том-то и дело, что нет…
Большие стенные часы начали бить. Их басовитый гул заглушил несколько сказанных фраз…
В комнате наступило молчание. Затем голос, ставший чуть хриплым, спросил:
— У вас… у вас есть такой микроб, Эксон?
— К сожалению, еще нет. Но у меня есть человек, который сможет его вывести.
— Фу-у. Так какого же черта вы затеяли этот разговор! Да вы знаете, сколько приходит ко мне таких изобретателей, ученых-шарлатанов, которые предлагают и новые газы, и новые пушки, и зараженных мух, и клопов, и прочую ерунду. Вот не думал, что вас можно заинтересовать такими фантазиями.
— Но это действительно ученый. Он видный немецкий профессор, работал в Германии по заданию Гитлера.
— Не иронизируйте. У меня есть документы. Фюрер даже рассчитывал с его помощью поправить свои дела.
— Так почему же он их не поправил?
— Русские заняли Берлин раньше, чем профессор успел закончить свою работу.
— Хм… И теперь он обратился к вам.
— Нет. О нем рассказал мне его помощник. — послал за профессором самолет. Вы можете поговорить с ним.
— Наконец, я понял вас, Эксон. Вы хотите, чтобы я вложил свои деньги в ваше микробное предприятие?
— И не подумаю. — не верю в микробы. Вы скажете, у меня не хватает фантазии, — пусть так. Да, я верю только в видимые и осязаемые вещи: пушки, бомбы, самолеты… Но денег я могу вам дать. Даже с удовольствием. Только под залог вашего завода.
— Дело есть дело, Эксон.
— А что если микроб у меня все-таки будет?
— Тогда, мой дорогой, я сам приду к вам и буду просить, чтобы приняли меня, хотя бы счетоводом, в ваше предприятие… Действуйте, Эксон. Но мой совет — производите все ваши работы с микробами где-нибудь подальше. Иначе разговоров будет не меньше, чем после взрыва хорошей бомбы. Боже вас упаси ввязывать правительство. Пусть пока что это будет ваше частное дело.
— Вот теперь мы можем допить шампанское. За ваш успех.
Хрустально-нежно прозвенели бокалы.
Легкий двухместный самолет мчался в сплошном серовато-белом месиве облаков.
Перед глазами профессора Морге покачивалась голова пилота в черном кожаном шлеме. Монотонно гудел мотор. Сквозь ватные затычки в ушах его шум доносился глухо, как вой ветра в трубе в осеннюю ночь.
Рукой, затянутой в перчатку, профессор протер боковое стекло кабины. Мимо самолета с космической скоростью неслась однообразная грязно-серая пелена. Профессор отвернулся и усталым движением втянул голову в плечи.
Куда он летит? Зачем. Мысли проносились беспорядочные, тоскливые и горькие, как хинин.
…В тот день, когда в осажденном Берлине все живое металось в панике, когда эсэсовцы, торопливо топоча сапогами, бегали по его дому и начиняли термитом лабораторию, а он сам безучастно сидел в своем кабинете, с ампулой цианистого калия в жилетном кармане, — в этот день за ним прилетел самолет.
Пилот передал письмо. В письме не было подписи. На самолете не было опознавательных знаков, — в воздухе его с одинаковой вероятностью могли расстрелять и немцы, и американцы, и русские. Однако это была ниточка спасения, и она вдруг вызвала у профессора Морге интерес к жизни.
Он сел в самолет. Но ампулу с цианистым калием не выбросил.
Его помощник доктор Шпиглер успел удрать еще до того, как русские подошли к Берлину. Профессор летел один. С собой он захватил только маленький чемоданчик из крокодиловой кожи.
Неподвижным, невидящим взглядом профессор смотрел прямо перед собой. Пытался думать. Пытался ответить себе… так что же успел сделать в жизни он, профессор Морге — один из лучших микробиологов мира.
И старой полузабытой кинолентой разматывались картины прошлого.
В юности он рос хилым, болезненным и некрасивым.
Душевные качества не компенсировали физических недостатков- он был высокомерен, злопамятен и самолюбив. Товарищи его не любили. Женщины не обращали на него внимания.
Он отвечал им тем же.
Отвращение к математике заставило его продолжать образование в медицинском институте. Там он и увлекся немецкими классиками реакционной философии их рассуждения были близки его собственным. Их книги стали его настольными книгами. Его отношение к жизни определили цинизм Ницше и мрачная философия Шопенгауэра.
Закончив институт, он остался на кафедре микробиологии.
Ему трудно было представить себя в роли врача, лечащего людей, избавляющего их от страданий. Да он и не собирался этого делать.
В то время, как ученые всего мира искали новые способы борьбы с болезнями, он просто изучал инфекционных микробов. Он не чувствовал к ним извечной человеческой ненависти. Даже наоборот. Большинство вредоносных микробов подтверждали его философию жизни: они мало беспокоили избранных верхушку общества, но зато безжалостно расправлялись с необеспеченным рабочим людом.
Со спокойным любопытством молодой врач занимался микробиологией. Он стал специалистом по выращиванию микроорганизмов в искусственных средах, и, наконец, защитил докторскую диссертацию, выведя возбудителя какой-то злокачественной лихорадки.
Книга первая ГОЛУБОЕ БЕЗУМИЕ
Разговор в тишине
Берлин… Девятое мая тысяча девятьсот сорок пятого года.
На улицах фашистской столицы, впервые за все время десятидневного штурма, вдруг наступила непривычная и поэтому такая странная тишина.
Артиллерист-заряжаюший подкинул на руках и уложил обратно в ящик приготовленный было снаряд. Пулеметчик выдернул из пулемета уже вставленную новую ленту. Солдат-автоматчик разрядил и засунул за пояс гранату, забросил за плечи еще не успевший остыть, но уже не нужный автомат. И в наступившей тишине необычно новыми показались обычные мирные звуки, на которые в пылу боя никто не обращал внимания. Солдаты, как бы впервые, услышали, как шуршит газетная бумага, отрываемая на самокрутки; как бренчит поварешка повара о бачок походной кухни; как хлопают ладони по гимнастеркам и шароварам, отряхивая с них пыль, грязь, следы кирпича и штукатурки.
Над разбитой крышей рейхстага мягко шелестело по ветру Красное знамя Советского Союза — боевое Знамя Победы.
Над просторами Европы замолкли отголоски последнего орудийного залпа. В городах затихли сирены воздушной тревоги. Жители уже снимали с окон шторы светомаскировки, доверчиво вглядывались в ясное весеннее небо. Выбегали на улицы и обнимались друг с другом знакомые и незнакомые, все одинаково радостные и счастливые.
В эти дни никому не хотелось и думать, что где-то есть еще люди, которые не радуются вместе со всеми, которые сейчас уже говорят и мечтают совершенно о другом…
— Далеко от Берлина, в городе, на улицах которого за все время войны не разорвался ни один артиллерийский снаряд, в комнате с большими венецианскими окнами стекла которых никогда не заклеивались крест-накрест бумажными полосками, над круглым полированным столиком из мореного дуба с мягким хрустальным звоном встретились два бокала и произошел следующий разговор:
— У вас еще сохранилось отличное шампанское. Эксон?
— Кажется, последняя бутылка из довоенных запасов. Велел подать в честь нашей встречи,
— Вот как. Что ж, благодарю!
— Разрешите налить еще…
— Э, нет! С вами, Эксон, нужно разговаривать на свежую голову. — еще не забыл, как вы перехватили у меня завод военных дизелей в Зиттине.
— Хорошо, тогда посоветуйте, что мне сейчас делать с этим заводом? Война закончилась, я боюсь, что не найду заказчиков на мои дизели.
— Продайте завод мне.
— Вам? Что же вы будете с ним делать?
— Я буду выпускать мясорубки.
— Мясорубки?! Вы шутите.
— Так же, как и вы, Эксон. Вам удалось провести меня один раз, и вы уже считаете, что имеете дело с простаком. Дорогой мой, вы прекрасно знаете, что найдутся заказчики и на мои авиамоторы и на ваши дизели.
— Допустим, что так… А вы не считаете, что в будущей войне успех будет решать новое оружие.
— Согласен. Говорят о новой бомбе, что она сильнее самой мошной нынешней бомбы в тысячу раз.
— Да, новый вид бомб представляет интерес.
— Я согласен и в этом с вами, Эксон. Но что ж делать? Конечно, жаль, что еще не изобретено новое оружие.
— Глупости, мои дорогой.
— Но что вы скажете о микробе, который еще не известен миру, против которого медицина еще не имеет ни средств, ни опыта борьбы. Допустим, я покажу вам маленькую пробирочку и скажу, что содержимым ее можно заразить тысячи человек.
— Все равно хлопот не меньше: их потом придется либо лечить, либо хоронить.
— В том-то и дело, что нет…
Большие стенные часы начали бить. Их басовитый гул заглушил несколько сказанных фраз…
В комнате наступило молчание. Затем голос, ставший чуть хриплым, спросил:
— У вас… у вас есть такой микроб, Эксон?
— К сожалению, еще нет. Но у меня есть человек, который сможет его вывести.
— Фу-у. Так какого же черта вы затеяли этот разговор! Да вы знаете, сколько приходит ко мне таких изобретателей, ученых-шарлатанов, которые предлагают и новые газы, и новые пушки, и зараженных мух, и клопов, и прочую ерунду. Вот не думал, что вас можно заинтересовать такими фантазиями.
— Но это действительно ученый. Он видный немецкий профессор, работал в Германии по заданию Гитлера.
— Не иронизируйте. У меня есть документы. Фюрер даже рассчитывал с его помощью поправить свои дела.
— Так почему же он их не поправил?
— Русские заняли Берлин раньше, чем профессор успел закончить свою работу.
— Хм… И теперь он обратился к вам.
— Нет. О нем рассказал мне его помощник. — послал за профессором самолет. Вы можете поговорить с ним.
— Наконец, я понял вас, Эксон. Вы хотите, чтобы я вложил свои деньги в ваше микробное предприятие?
— И не подумаю. — не верю в микробы. Вы скажете, у меня не хватает фантазии, — пусть так. Да, я верю только в видимые и осязаемые вещи: пушки, бомбы, самолеты… Но денег я могу вам дать. Даже с удовольствием. Только под залог вашего завода.
— Дело есть дело, Эксон.
— А что если микроб у меня все-таки будет?
— Тогда, мой дорогой, я сам приду к вам и буду просить, чтобы приняли меня, хотя бы счетоводом, в ваше предприятие… Действуйте, Эксон. Но мой совет — производите все ваши работы с микробами где-нибудь подальше. Иначе разговоров будет не меньше, чем после взрыва хорошей бомбы. Боже вас упаси ввязывать правительство. Пусть пока что это будет ваше частное дело.
— Вот теперь мы можем допить шампанское. За ваш успех.
Хрустально-нежно прозвенели бокалы.
Профессор Морге
Легкий двухместный самолет мчался в сплошном серовато-белом месиве облаков.
Перед глазами профессора Морге покачивалась голова пилота в черном кожаном шлеме. Монотонно гудел мотор. Сквозь ватные затычки в ушах его шум доносился глухо, как вой ветра в трубе в осеннюю ночь.
Рукой, затянутой в перчатку, профессор протер боковое стекло кабины. Мимо самолета с космической скоростью неслась однообразная грязно-серая пелена. Профессор отвернулся и усталым движением втянул голову в плечи.
Куда он летит? Зачем. Мысли проносились беспорядочные, тоскливые и горькие, как хинин.
…В тот день, когда в осажденном Берлине все живое металось в панике, когда эсэсовцы, торопливо топоча сапогами, бегали по его дому и начиняли термитом лабораторию, а он сам безучастно сидел в своем кабинете, с ампулой цианистого калия в жилетном кармане, — в этот день за ним прилетел самолет.
Пилот передал письмо. В письме не было подписи. На самолете не было опознавательных знаков, — в воздухе его с одинаковой вероятностью могли расстрелять и немцы, и американцы, и русские. Однако это была ниточка спасения, и она вдруг вызвала у профессора Морге интерес к жизни.
Он сел в самолет. Но ампулу с цианистым калием не выбросил.
Его помощник доктор Шпиглер успел удрать еще до того, как русские подошли к Берлину. Профессор летел один. С собой он захватил только маленький чемоданчик из крокодиловой кожи.
Неподвижным, невидящим взглядом профессор смотрел прямо перед собой. Пытался думать. Пытался ответить себе… так что же успел сделать в жизни он, профессор Морге — один из лучших микробиологов мира.
И старой полузабытой кинолентой разматывались картины прошлого.
В юности он рос хилым, болезненным и некрасивым.
Душевные качества не компенсировали физических недостатков- он был высокомерен, злопамятен и самолюбив. Товарищи его не любили. Женщины не обращали на него внимания.
Он отвечал им тем же.
Отвращение к математике заставило его продолжать образование в медицинском институте. Там он и увлекся немецкими классиками реакционной философии их рассуждения были близки его собственным. Их книги стали его настольными книгами. Его отношение к жизни определили цинизм Ницше и мрачная философия Шопенгауэра.
Закончив институт, он остался на кафедре микробиологии.
Ему трудно было представить себя в роли врача, лечащего людей, избавляющего их от страданий. Да он и не собирался этого делать.
В то время, как ученые всего мира искали новые способы борьбы с болезнями, он просто изучал инфекционных микробов. Он не чувствовал к ним извечной человеческой ненависти. Даже наоборот. Большинство вредоносных микробов подтверждали его философию жизни: они мало беспокоили избранных верхушку общества, но зато безжалостно расправлялись с необеспеченным рабочим людом.
Со спокойным любопытством молодой врач занимался микробиологией. Он стал специалистом по выращиванию микроорганизмов в искусственных средах, и, наконец, защитил докторскую диссертацию, выведя возбудителя какой-то злокачественной лихорадки.
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
Михаил Михеев: другие книги автора
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Михаил Петрович Михеев
Разговор в тишине
Берлин… Девятое мая тысяча девятьсот сорок пятого года.
На улицах фашистской столицы, впервые за все время десятидневного штурма, вдруг наступила непривычная и поэтому такая странная тишина.
Артиллерист-заряжающий подкинул на руках и уложил обратно в ящик приготовленный было снаряд. Пулеметчик выдернул из пулемета уже вставленную новую ленту. Солдат-автоматчик разрядил и засунул за пояс гранату, забросил за плечи еще не успевший остыть, но уже не нужный автомат. И в наступившей тишине необычно новыми показались обычные мирные звуки, на которые в пылу боя никто не обращал внимания. Солдаты, как бы впервые, услышали, как шуршит газетная бумага, отрываемая на самокрутки; как бренчит поварешка повара о бачок походной кухни; как хлопают ладони по гимнастеркам и шароварам, отряхивая с них пыль, грязь, следы кирпича и штукатурки.
Над разбитой крышей рейхстага мягко шелестело по ветру Красное знамя Советского Союза — боевое Знамя Победы.
Над просторами Европы замолкли отголоски последнего орудийного залпа. В городах затихли сирены воздушной тревоги. Жители уже снимали с окон шторы светомаскировки, доверчиво вглядывались в ясное весеннее небо. Выбегали на улицы и обнимались друг с другом знакомые и незнакомые, все одинаково радостные и счастливые.
В эти дни никому не хотелось и думать, что где-то есть еще люди, которые не радуются вместе со всеми, которые сейчас уже говорят и мечтают совершенно о другом…
Далеко от Берлина, в городе, на улицах которого за все время войны не разорвался ни один артиллерийский снаряд, в комнате с большими венецианскими окнами стекла которых никогда не заклеивались крест-накрест бумажными полосками, над круглым полированным столиком из мореного дуба с мягким хрустальным звоном встретились два бокала и произошел следующий разговор:
— У вас еще сохранилось отличное шампанское. Эксон?
— Кажется, последняя бутылка из довоенных запасов. Велел подать в честь нашей встречи.
— Вот как?… Что ж, благодарю!
— Разрешите налить еще…
— Э, нет! С вами, Эксон, нужно разговаривать на свежую голову. Я еще не забыл, как вы перехватили у меня завод военных дизелей в Зиттине.
— Хорошо, тогда посоветуйте, что мне сейчас делать с этим заводом? Война закончилась, я боюсь, что не найду заказчиков на мои дизели.
— Продайте завод мне.
— Вам? Что же вы будете с ним делать?
— Я буду выпускать мясорубки.
— Мясорубки?! Вы шутите.
— Так же, как и вы, Эксон. Вам удалось провести меня один раз, и вы уже считаете, что имеете дело с простаком. Дорогой мой, вы прекрасно знаете, что найдутся заказчики и на мои авиамоторы и на ваши дизели.
— Допустим, что так… А вы не считаете, что в будущей войне успех будет решать новое оружие.
— Согласен. Говорят о новой бомбе, что она сильнее самой мошной нынешней бомбы в гысячу раз.
— Да, новый вид бомб представляет интерес.
— Я согласен и в этом с вами, Эксон. Но что ж делать? Конечно, жаль, что еще не изобретено новое оружие.
— Глупости, мои дорогой.
— Но что вы скажете о микробе, который еще не известен миру, против которого медицина еще не имеет ни средств, ни опыта борьбы. Допустим, я покажу вам маленькую пробирочку и скажу, что содержимым ее можно заразить тысячи человек.
— Все равно хлопот не меньше: их потом придется либо лечить, либо хоронить.
— В том-то и дело, что нет…
Большие стенные часы начали бить. Их басовитый гул заглушил несколько сказанных фраз…
В комнате наступило молчание. Затем голос, ставший чуть хриплым, спросил:
— У вас… у вас есть такой микроб, Эксон?
— К сожалению, еще нет. Но у меня есть человек, который сможет его вывести.
— Фу-у!… Так какого же черта вы затеяли этот разговор! Да вы знаете, сколько приходит ко мне таких изобретателей, ученых-шарлатанов, которые предлагают и новые газы, и новые пушки, и зараженных мух, и клопов, и прочую ерунду. Вот не думал, что вас можно заинтересовать такими фантазиями.
Поделиться ссылкой на книгу!
“Вирус В-13”, давно ставший классикой приключенческого жанра, повествует о борьбе советской контрразведки с последышами фашистов, нашедшими новых хозяев.
Правообладателям! Представленный фрагмент книги размещен по согласованию с распространителем легального контента ООО "ЛитРес" (не более 20% исходного текста). Если вы считаете, что размещение материала нарушает Ваши или чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
Книга 1. Что такое первый секс в нашем понимании? Смешно задавать такой вопрос? Но, увы, не все знают, что это. Книга поэтапно раскрывает сексуальное поведение (экстрагенитальные и генитальные формы половой жизни). Следующий шаг — половой акт, но и он скрывает много тонкостей (аутофелляция, куннилингус, фелляция, анилингус, teabagging и т. д.). Вам книга точно понравится.
Мы живем бок о бок с крошечными организмами и даже не знаем об их существовании – до тех пор, пока они не проявят себя весьма неприятным образом. И не только в том случае, когда ребенок приносит из школы инфекцию. Стоит бабушке недожарить курицу, а вам – залить кофе недостаточно горячей водой, и вашей иммунной системе уже предстоит на одну битву больше. А знаете, со сколькими она уже справилась?
Дирк Бокмюль, микробиолог, приоткрывает тайны невидимого мира микробов. На экскурсии по своему дому он рассказывает о микроорганизмах, их привычках и, главное, способах с ними сразиться или утихомирить.
Внимание! Информация, содержащаяся в книге, не может служить заменой консультации врача. Необходимо проконсультироваться со специалистом перед совершением любых рекомендуемых действий.
Пять женщин отправляются в поход, организованный их компанией.
Через несколько дней из леса вышли только четверо.
Федеральный агент Аарон Фальк берется выяснить, что случилось с Элис Рассел, его информатором в расследовании об отмывании денег. Элис знала не только о махинациях в компании, но и темные секреты своих коллег, с которыми отправилась в это путешествие.
Вместе со своей напарницей Фальк едет на место происшествия, чтобы провести собственное расследование.
У каждой из четырех выживших своя версия произошедшего. Сопоставляя порой противоречивые показания, Фальк постепенно узнает подробности жуткой истории, замешанной на дружбе, профессиональном соперничестве, предательстве и страхе.
Это покаяние стало темой для новой книги известного публициста Владимира Бушина, который считает, что Путину следовало бы покаяться и в других грехах. Разрушение промышленного потенциала страны, обеднение населения, ужасающее неравенство, неуверенность в завтрашнем дне, упадок культуры — вот, по мнению автора, далеко не полный перечень прегрешений Владимира Путина перед народом России.
Бушин пишет об этом ярко, остро, глубоко; он обращается напрямую к президенту, призывая его осмыслить, наконец, к чему ведет такая политика и сделать соответствующие выводы.
Сэма Бергера обвиняют в убийстве, которое он не совершал, а его партнер Молли Блум лежит в коме. Сэм скрывается на далеком затерянном острове, ожидая указаний службы безопасности и проводя свое собственное расследование. Между тем Стокгольм находится под угрозой теракта, безжалостный убийца продолжает орудовать на свободе. Вот только непонятно, какую роль в этой истории играет Бергер. Ключ ли он к разгадке – или главная опасность?
В этом напряженном триллере Даль вновь проявляет свое мастерство рассказчика и литератора, показывая нам зыбкий, неустойчивый мир, где нет ориентиров и опор. Вместе с Сэмом Бергером читатель окажется в толще воды, беспомощно барахтаясь и отчаянно стремясь выплыть к свету.
Понедельник, 30 ноября, 8:10
Понедельник, 30 ноября, 9:30
Вторник, 1 декабря, 10:21
Вторник, 1 декабря, 23:54
Среда, 2 декабря, 11:24
Среда, 2 декабря, 11:46
Среда, 2 декабря, 12:11
Среда, 2 декабря, 16:25
Среда, 2 декабря, 16:31
Среда, 2 декабря, 16:49
Среда, 2 декабря. 17:16
Четверг, 3 декабря, 11:49
Четверг, 3 декабря, 12:31
Четверг, 3 декабря, 23:02
Пятница, 4 декабря, 9:13
Пятница, 4 декабря, 14:31
Пятница, 4 декабря, 15:28
Пятница, 4 декабря, 21:12
Пятница, 4 декабря, 22:23
Суббота, 5 декабря, 07:07
Суббота, 5 декабря, 13:56
Суббота, 5 декабря, 19:22
Воскресенье, 6 декабря, 7:49
Воскресенье, 6 декабря, 8:22
Воскресенье, 6 декабря, 10:00
Воскресенье, 6 декабря, 13:18
Воскресенье, 6 декабря, 15:12
Воскресенье, 6 декабря, 17:02
Воскресенье, 6 декабря, 17:57
Понедельник, 7 декабря, 04:44
Понедельник, 7 декабря, 9:26
Понедельник, 7 декабря, 13:18
Понедельник, 7 декабря, 14:49
Вторник, 8 декабря, 12:30
Вторник, 8 декабря, 18:23
Вторник, 8 декабря, 19:09
Среда, 9 декабря, 12:59
Четверг, 10 декабря, 7:21
Четверг, 10 декабря, 16:18
Воскресенье, 13 декабря, 10:14
Одна часть армии Цитадели отправилась в поход на Бункерк, другая была распущена в результате многолетней интриги агентов Ксуров. Ими же был активирован Маяк в заброшенных медных шахтах Цитадели и теперь каждый день в центральный мир прибывает все больше разведотрядов иномирцев и даже небольшие армий вторжения.
Сумеют ли студиозы Академии отыскать и разрушить Маяк и отстоять Цитадель или Великое сражение за Порог начнется на несколько лет раньше?
Все сказки кончаются свадьбой.
А мои приключения ею начинаются.
Брак по расчету был заключен между мной и главой тайной канцелярии лордом Шэр-Аном.
Мы вместе уже два года. Два года ненависти с моей стороны и снисходительного терпения с его.
Через год я смогу подать на развод и наконец-то вдохнуть полной грудью! Свобода!
Но на пути к вожделенной воле лежит такая мелочь как согласие супруга…
Хватит ли мне двенадцати месяцев для того, чтобы создать муженьку невыносимые условия? Или у него могут быть свои планы на совместное будущее?
История попаданки. История не добрая и совсем не сказочная. Больше темная, но с пробивающимися лучиками солнца.
Вернуться в строй, получить титул герцогини, омолодить себя до двадцати неполных лет и прибыть на королевский слет невест — вот лишь малая часть того, что должен сделать вызванный из запаса агент.
Но разве зря я скрывалась в Степи, косила под обычную травницу Зеленку и укрепляла связи, чтобы прогнуться под начальство, что нагло использует шантаж, кабальный договор и старые страхи? Мне проще притвориться недалекой глупышкой на балу, нахамить принцу-мерзавцу и провалить первый же тур испытаний.
Путь к свободе так близок и неуловимо далек!
В книге использованы архивные материалы и воспоминания ветеранов о Великой Отечественной войне в период 1941–1942 годов.
Наглый, упертый и рыжий… бесит! Матильда случайно откопала его в прямом смысле слова полтора года назад и теперь не знает, куда от него деваться. А рыжий колдун, проведший больше века в гробу, твердо намерен отблагодарить свою спасительницу и не дает сделать без него ни шагу. Орден отправляет их на задание – узнать, почему над пансионом для девочек, расположенным в глуши, выпал рыбный дождь. Но колдуна куда больше интересуют тайны Матильды, которые она не намерена раскрывать.
Бывают предложения, от которых невозможно отказаться. Даже если ты король. Потому что члены государственного совета, настоятельно требующие, чтобы ты женился, умеют создать условия, когда от требования уклониться не получится.
Бывают просьбы, от исполнения которых не отопрешься. Даже если ты архимаг, коммандер Службы магической безопасности и профессор. Потому что просьба короля равносильна приказу.
Бывают ситуации, когда верить своим глазам не хочется: странные совпадения; компрометирующие материалы, от разглашения которых страдают многие. Баронессе Лавинии Редфилд придется шаг за шагом изучать обстоятельства, проверять совпадения и превращать тяжелый запах компромата в дуновение легкого бриза. Просто потому, что однажды она заслужила доверие короля.
И теперь наша героиня будет проводить тайный отбор невест для его величества, отбор, о котором знают только шестеро: сам король, его личный секретарь, баронесса, двое ее помощников и начальник личной королевской охраны орк Грунгах.
Читайте также: