Пневмония вирусная в армии

С наступлением морозов у армейского начальства начинается "колотун". Редкая неделя проходит, чтобы из гарнизонов не докладывали о массовом заболевании, а то и смерти солдат.

Простудные и вирусные хвори давно превратились в настоящий бич армии. Нынешний год не стал исключением. Пневмония, ОРВИ и грипп безжалостной волной катятся не только по уральским, сибирским и дальневосточным военным городкам, но и войсковым частям Запада России. Вот совсем недавний случай - в первой декаде января в Подольском госпитале скончались от вирусно-бактериальной пневмонии четыре солдата. Три из них служили в подмосковной бригаде, один - в Коврове.

А сегодня стало известно, что военные следователи возбудили уголовное дело по факту смерти в том же госпитале рядовых Павла Калинина и Ильи Морозова. У обоих медики также диагностировали двустороннюю вирусно-бактериальную пневмонию. Теперь кому-то из офицеров придется отвечать за халатность, повлекшую по неосторожности смерть человека. Именно так трактуется это преступление в части 2 статьи 293 УК РФ.

Больного Илью Морозова в Подольск привезли из Острогожского учебного центра. По данным уполномоченного по правам человека в Воронежской области (именно там находится эта войсковая часть) Татьяны Зражевской, болезнь уже подкосила в гарнизоне около 300 военнослужащих. Но особенно тревожит постоянство, с которым каждую зиму Острогожскую учебку, в прямом смысле слова, лихорадит. Достаточно вспомнить, что в 2011-м там госпитализировали с пневмонией 40 военнослужащих. А когда в гарнизон с проверкой нагрянули военные прокуроры и московское начальство, выяснилось - температура в казармах не поднималась выше 15 градусов, там не было горячей воды, и солдаты чуть ли не круглые сутки ходили, спали в мокром обмундировании и белье.

Шум был большой, кое-кого из командования части тогда примерно наказали, и по всем инстанциям шел доклад: подобных безобразий в гарнизоне больше не будет. Но серьезных выводов, судя по всему, офицеры так и не сделали. Об этом говорят нынешние события в Острогожске.

А вот как объясняют трагедию рядового Морозова в Минобороны.

"Лечение военнослужащего производилось с 5 января после того, как офицер подразделения обнаружил у него признаки простуды и направил его в медицинский пункт части. При этом в беседе с военнослужащим было установлено, что признаки недомогания он почувствовал еще 28 декабря 2013 года, но не придал им должного внимания. После ухудшения состояния, 8 января для продолжения лечения военнослужащий был переведен в военный клинический госпиталь с диагнозом "тяжелая вирусно-бактериальная пневмония". В Минобороны утверждают, что лечение солдата проходило с применением необходимых лекарственных препаратов и проведением специализированных лечебных мероприятий. К этой работе привлекали ведущих специалистов Главного военного клинического госпиталя им. Н. Н. Бурденко. Военные медики отмечали смешанную вирусно-бактериальную природу заболевания, которое характеризуется крайне тяжелым течением болезни. Несмотря на курс интенсивной терапии, спасти жизнь военнослужащего не удалось.

В оборонном ведомстве утверждают, все военнослужащие, контактировавшие с больным, изолированы, в медицинских учреждениях проводится их дополнительное обследование. Сейчас в учебном центре работают специалисты Главного военно - медицинского управления Минобороны и центральных военно - лечебных учреждений. Их задача - оценить эпидемиологическую обстановку в части и уровень обеспечения ее медицинских учреждений необходимыми лекарствами. Еще эксперты проверяют, как в гарнизоне соблюдаются санитарно-гигиенические нормы. "Военнослужащие учебного центра, у которых выявляют первичные признаки простудных заболеваний, немедленно направляются в медицинские учреждения для обследования и лечения с обязательной изоляцией от остального личного состава. При этом всем заболевшим в полном объеме оказывается квалифицированная медицинская помощь", - говорится в сообщении Управления пресс-службы и информации минобороны.

Проверить объективность этих слов, сидя в Москве, трудно. Но, по-видимому, все оно так и есть. Однако напрашивается множество вопросов. Почему из года в год армейское начальство поднимает на уши всех и вся уже после того, как солдаты штабелями валятся на госпитальные койки? Неужели прежние трагедии ничему не учат их командиров и военврачей? Когда, наконец, в армии серьезно займутся профилактикой простудных и вирусных заболеваний?

И еще одна проблема сразу встает на повестку дня. Речь - о компетентности офицеров, которым доверили жизнь и здоровье солдат. Если командир даже не научил их правильно носить форму, вряд ли стоит ждать, что он подготовит из этих парней хороших воинов. А коли военврач не смог еще на начальном этапе распознать у бойца опасную хворь, то зачем такой доктор вообще нужен в армии. Кстати говоря, была информация, что начмед Острогожской учебки перед Новым годом покончил с собой - когда в части началось массовое заболевание солдат, у доктора вроде бы не выдержали нервы. В гарнизоне о нем вспоминают с уважением и вполне понятной горечью. Говорят, что это был преданный своему делу человек, который даже покупал на собственные деньги редкие лекарства для больных военнослужащих.

А вот пример иного рода. Одна из солдатских мам рассказала корреспонденту "РГ", что в подмосковной воинской части, где служит ее сын, военврач умудрился сделать новобранцам одновременно три прививки. И организм пяти призывников с такой " ударной" профилактикой не справился.

Заметили ош Ы бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

— Михаил Анатольевич, как вы оцениваете ситуацию по заболеваемости пневмонией в войсках?
— За последние четыре года она превысила заболеваемость, которая была в войсках в 90-е годы прошлого века примерно в три раза. В настоящее время количество заболевших пневмонией военнослужащих составляет около 5 процентов. Для сравнения: по данным Министерства здравоохранения РФ, у молодых гражданских лиц в возрасте старше 18 лет заболеваемость пневмонией составляет 3,4 процента. Если говорить о причинах возросшей заболеваемости в армии, то их достаточно много. В их числе соблюдение уставных норм размещения, проветривание, влажная уборка и дезинфекция спальных помещений, соблюдение температурного режима, обеспечение бесперебойной работы сушилок, предупреждение переохлаждений при построениях, предоставление отдыха после изнурительных физических нагрузок и т.п. В ряду важнейших факторов профилактики – своевременная изоляция заболевших из казармы и их госпитализация.
На определённом отрезке времени (2005–2008 гг.) свою эффективность показала пневмококковая вакцина как специфический иммунологический метод снижения заболеваемости пневмонией. В рассматриваемый период медицинская служба Министерства обороны стала закупать дорогостоящую импортную вакцину, и некоторое время наблюдался отчётливый результат по снижению заболеваемости пневмониями. Однако по прошествии времени, несмотря на продолжающуюся вакцинацию молодого пополнения, заболеваемость опять пошла вверх.
— В чём причина, на ваш взгляд?
— По информации, поступающей из войск, пневмококковая и противогриппозная вакцины в настоящее время закупаются в достаточном количестве и вводятся личному составу в первые дни прохождения службы. Причины неэффективности вакцинации на протяжении последних трёх лет недостаточно ясны. Складывается впечатление, что, возможно, основная причина кроется в неудачных сроках введения вакцины.

Так как организм новобранца в новых для него условиях жизни дезадаптирован, перегружен эмоциональными и физическими стрессами, у него наблюдается очевидное перенапряжение, а затем истощение и снижение функциональных возможностей всех защитных систем, включая иммунную. И в этот тяжёлый для новобранца период ему ещё вводится ряд вакцин, включая пневмококковую. Возможно, это вызывает дополнительное перенапряжение иммунной системы, и у ослабленных молодых людей вакцинация может дополнительно провоцировать заболевание пневмонией.

Поэтому мы прорабатываем концепцию вакцинации молодого пополнения не по прибытии в воинскую часть, а за месяц до отправки в войска, когда призывник находится ещё в привычных условиях жизни. В таком случае его организм не заметит периода иммунного перенапряжения с кратковременным иммунодефицитом.
К сожалению, более двух лет наши предложения не находят административной поддержки, так как они требуют решения на законодательном и межведомственном уровнях, поскольку вакцинация допризывной молодёжи входит в сферу деятельности гражданского, а не военного здравоохранения.

— Каким вам видится выход из ситуации?

— Пока это решение зреет, можно временно отказаться от пневмококковой вакцинации.

— Каждый раз вы лично участвуете в лечении заболевших, в изучении обстоятельств возникновения самых тяжёлых случаев и вспышек заболеваемости пневмонией в войсках, общаетесь со специалистами и командирами. К каким выводам приходите?

— Первое – устранение причин возникновения заболевания, о которых мы говорили выше; второе – действия войсковой медицины (своевременность выявления больных, изоляция, правильность первичных медицинских назначений врачом или фельдшером части, оперативная эвакуация больного в стационар); третье — качество и эффективность лечения больного в госпитале.

Госпитальный период проходит, как правило, у нас под контролем: отслеживается (мониторируется) по телефону, электронной почте и справкам-докладам с мест либо при непосредственном участии. В каждом таком эпизоде речь всегда идёт о тяжёлых, запущенных случаях пневмонии. Такие больные находятся в лечебных учреждениях в отделениях реанимации и интенсивной терапии, как правило, уже на искусственной вентиляции легких. Почти в каждом случае привлекались и привлекаются лучшие специалисты из нашей академии, из центральных и окружных госпиталей, из больниц гражданского здравоохранения.

Но, к сожалению, в ряде случаев больные военнослужащие находились уже в такой стадии болезни, когда все возможные дополнительные специализированные лечебные мероприятия были безуспешны. Военнослужащие умирали от осложнений, вызванных вирусно-бактериальной инфекцией, в виде сепсиса с явлениями полиорганной недостаточности (последние случаи в Подольском госпитале). Объективных претензий к работе докторов госпитального звена практически не бывает, поскольку всегда прилагается максимум всевозможных усилий для спасения жизни солдат и военнослужащих по контракту.

Есть и чисто организационные проблемы, помимо медицинских. По существующему сейчас штату нет достаточного количества санитаров, санитарных инструкторов, медицинских сестёр, фельдшеров и военных врачей. По всей видимости, это произошло в результате реформирования военной медицины. Итогом этой реформы явилось резкое ослабление количественного и качественного состава войскового звена медицинской службы. А именно они находятся ближе всего к солдату, обеспечивают ему охрану здоровья и контроль за условиями проживания, питания и службы.

Из-за малого количества врачей и фельдшеров в медицинских пунктах воинских частей, приём больных длится часами, что дополнительно провоцирует распространение инфекции и повышает вероятность диагностических ошибок перегруженным медицинским персоналом.
На мой взгляд, необходимо вернуться к организационно-штатной структуре войскового звена медицинской службы дореформенного периода.

— Военная форма могла стать провоцирующим фактором для роста простудных заболеваний у военнослужащих по призыву?

— Действительно, по результатам работы комиссий по фактам вспышки ОРВИ и пневмоний мы констатировали, что форма, в которую одевают военнослужащих последние несколько лет, оказалась неспособной согреть солдата. Кроме того, она плохо впитывает пот, высыхает только в сушилке. Так, в военном учебном центре Воронежского гарнизона в начале сентября 2011 года на фоне неожиданного похолодания возникла вспышка заболевания ОРВИ и пневмонией, в результате которой заболели около 80 процентов личного состава и умер солдат. При этом заболевали не дистрофичные юноши, а крепкие, здоровые парни.Все они в один голос утверждали, что причиной пневмонии являлось пребывание в течение длительного времени на улице, на пронизывающем ветру в невысыхающей за ночь военной форме (сушилки в сентябре ещё не включили).

— А что вы, как врач, скажете по поводу портянок?

— Всё зависит от того, какая обувь будет у наших военнослужащих. Если останутся всё те же сапоги, то без портянок не обойтись. Об этом свидетельствует многовековая история русской армии. А если будут хорошие удобные ботинки, то, несомненно, носки займут своё место в экипировке российского воина. И меня, как врача-пульмонолога, не может не радовать тот факт, что министром обороны принято решение о переходе уже с 2013 года на новую, по-настоящему утеплённую военную форму. Есть надежда получить в ближайшие годы снижение заболеваемости военнослужащих от простудных заболеваний и пневмоний.

— В частях есть всё необходимое для лечения солдат и офицеров?

— Да, в принципе в частях в настоящее время есть все необходимые лекарственные средства в достаточном количестве, включая и современные антибиотики. Если случается что-то экстраординарное, то оперативно закупаются нужные лекарства. Кроме того, командиры частей во время борьбы со вспышкой простудных заболеваний вместе с медицинской службой находят возможности для приобретения витаминов, адаптогенов, общеукрепляющих и противовирусных препаратов…

— А были в вашей практике положительные примеры организации профилактики ОРВИ и пневмонии в войсках?

— А какие разработаны меры для профилактики пневмонии?

— Профилактика пневмонии для нас – ключевой вопрос.
Речь идёт о целом перечне мероприятий, включающем медицинские и немедицинские составляющие. О немедицинских мы уже достаточно поговорили. Давайте рассмотрим наиболее важные медицинские мероприятия. К ним относятся: выявление предрасположенных к пневмониям лиц путём сбора анамнеза; применение средств иммуно- и экстренной профилактики в различных схемах: пневмококковые и гриппозные вакцины; вакцинные иммуномодуляторы; препараты интерферона, их индукторы и другие цитокины; иммунотропные средства; витамины и витаминные комплексы.

— Есть необходимость пересматривать способы лечения пневмонии?

— Да, сейчас во всём мире обсуждаются данные последних лет о том, что описанные классические формы пневмонии меняются в результате трансформации возбудителей пневмонии. В результате те мощные антибиотики, с помощью которых три-четыре года назад лечили любой инфекционно-воспалительный процесс в лёгочной ткани, сейчас бывают малоэффективными. Они перестали работать по некоторым этиологическим агентам: бактериям, вирусам и их микстам. Поэтому за рубежом активно разрабатываются новые антибактериальные средства. Но когда они пройдут клинические испытания и придут в практическое здравоохранение, неизвестно. Нам остаётся лечить больных тем арсеналом средств, которые имеются на настоящий момент.
Российская пульмонологическая школа помимо антибиотиков большое значение придаёт методам вспомогательной патогенетической терапии, направленной на стимуляцию и улучшение работы иммунной, антиоксидантной и эндокринной систем, на улучшение обменно-метаболических процессов в организме больного. Кроме того, мы активно применяем методы бронхологической санации, то есть фактически не ждём, когда организм сам справится с патологией, а активно проникаем в очаг воспаления бронхоскопом, санируем бронхиальное дерево, вводим местно антибактериальные средства. Все эти методы давно отработаны в Военно-медицинской академии имени С.М. Кирова, и мы стараемся донести их до наших учеников, направляемых в войска и военные лечебные учреждения…

— Какие ещё заболевания часто встречаются в армейских коллективах?

— Мы сталкиваемся с хронической обструктивной болезнью лёгких, которая в основном связана с курением, а этот фактор в армии, увы, распространён.

Другая не менее важная проблема – бронхиальная астма. Это тоже достаточно распространённое сейчас заболевание как среди контрактников, так и среди новобранцев. Количество таких больных в армии с каждым годом растёт, несмотря на возможность освобождения молодого человека от призыва с таким диагнозом. По всей видимости, это свидетельствует о плохой работе призывных комиссий. Нам всё равно приходится увольнять таких солдат, а это дополнительная работа для военных врачей и лишние экономические затраты государства.

— Российские фармацевтические компании способны обеспечить лекарствами для эффективного лечения больных в армии?

— Пока мы в основном используем препараты западных фармацевтических фирм. Наша фармакологическая отечественная промышленность только начинает создавать новые эффективные лекарства. Мы надеемся, что в ближайшие десятилетия сможем целиком перейти на российские лекарственные средства.

— Министерству обороны хватает средств на закупку медицинских препаратов?

— Да. В настоящее время Министерству обороны хватает средств для закупки необходимых для лечения военнослужащих лекарственных препаратов.

— А что вы можете сказать о пневмониях у военнослужащих, заболевших в ходе локальных вооружённых конфликтов?

Убеждён, что научные исследования Военно-медицинской академии, опыт, приобретённый в том числе и во время локальных конфликтов на Северном Кавказе, а также строгое соблюдение уставных требований командирами всех ступеней позволит нам сократить количество заболеваний пневмонией в войсках и не допустить гибели молодых людей в мирное время.

leshik_as

Погибший от пневмонии солдат сутки ждал врача.

20-летнему Евгению Тюленеву, скончавшемуся от вспышки пневмонии под Москвой, вызвали врача-офицера, чтобы поставить капельницу, но тот так и не явился.

После массовой гибели солдат срочной службы от вирусной пневмонии Министерство обороны заявило, что врачи оказывали им адекватную медпомощь, однако, родственники погибших заявляют, что солдат фактически бросили на произвол судьбы.

Life News удалось выяснить подробности последних дней 20-летнего военнослужащего Евгения Тюленева, первым погибшего от тяжелой болезни.

- Моего сына призвали 28 ноября, а 28 декабря мне вернули гроб с телом, - плачет убитая горем мать Жени Ольга Николаевна.

7 декабря родители Евгения приехали в Москву, чтобы присутствовать на присяге сына.

- Мы сняли гостиницу, и Жене дали увольнительную на сутки. Мы вместе провели этот день, - продолжает Ольга Николаевна. - Тогда он уже кашлял, видимо, подхватил простуду во время присяги, погода была сырая, шел мокрый снег, было холодно, я ему купила таблетки.

На следующий день парня отправили в Теплый Стан, в 27-ю мотострелковую бригаду.

- Он звонит и кашляет, - рассказывает Ольга Николаевна. - Я попросила, чтобы он показался врачу. Он обратился к медикам, но там не обратили на болезнь никакого внимания и отправили его обратно.

Через пять дней кашель усилился, и ротный Евгения Тюленева снова отправил в его санчасть. Призывнику дали таблетки и средство для полоскания горла и снова послали в казарму.

- У них даже фонендоскопа (медицинский прибор для прослушивания хрипов в легких. - Прим. ред.) нет, его не прослушали и не сделали никаких снимков, - продолжает Ольга Николаевна. - Женя сказал, что у него ОРВИ. 16 декабря он снова попал в санчасть, но у них не оказалось машин, чтобы переправить его в госпиталь. Автобус он ждал два дня. 18 декабря ему собирались поставить капельницу, но так как медбратья не могли попасть в вену, вызвали врача-офицера, Женя прождал весь день, но капитан так и не явился.

В госпиталь Тюленев попал лишь на следующий день, там его определили в отделение пульмонологии. Евгению поставили диагноз: пневмония. Родители срочно выехали из Курска в Подольск.

21 декабря Женя сообщил отцу и матери, что начал кашлять кровью.

- Он уже не ел, все время спал, - плачет мать, - мы обратились к начальнику отделения Калугину, он заявил, что поговорит после того, как освободится, позже он в палате у сына сообщил, что состояние тяжелое.

Родители, навестив сына, ушли в город, чтобы снять на ночь квартиру. А когда вернулись в госпиталь, у Евгения температура уже зашкаливала за сорок.

- Мы подняли тревогу, и температуру сбили. Вечером Женя уже нам не позвонил, - вспоминает каждую мелочь Ольга, - врачи говорили, что они ему колют антибиотики четвертого поколения, когда ему уже требовалась вентиляция легких.

В реанимацию Тюленева перевели 24 декабря, за двое суток до смерти.

- 26 декабря отцу позвонили и сообщили, что Женя умер в шесть часов утра, - продолжает Ольга Николаевна. - Причем нам сказали, что скончался он из-за того, что у него тромб оторвался.

Родители Тюленева снова выехали к сыну, к тому времени тело отправили на повторное вскрытие в Москву.

- Нам сообщили, что его повезли в госпиталь Бурденко, чтобы провести экспертизу на уровне ДНК, - говорит Ольга Николаевна. - Ночевали мы в тот день на вокзале.

По словам матери, представители воинской части предложили разместить их в гостинице. Родители солдата отказались, не желая получать никакой помощи от тех, кто угробил их сына.

29 декабря бывший студент Курского университета Евгений Тюленев был похоронен с воинскими почестями на родине.

- Смерть Жени осталась бы безнаказанной, если бы не умерли еще несколько человек, - уверены родители парня.

Их товарищи по несчастью - отцы и матери других жертв вспышки эпидемии - считают, что молодых ребят убило безразличие командиров и отсутствие квалификации у военных медиков в воинских частях.

- Это целенаправленное убийство замечательных, красивых, здоровых детей, - плачет мама другого умершего от пневмонии солдата - Дмитрия Соколова. - Я позвонила, он кашлял, и я попросила его сходить в медсанчасть, он успокоил меня: "Мам, не волнуйся, схожу".

В санчасти 23-летнему Соколову (его призвали 9 декабря, после окончания Санкт-Петербургской юридической академии Генеральной прокуратуры) прописали фурацилин и аспирин. До 21 декабря Дмитрий находился в санчасти, затем его отвезли в госпиталь в Иваново, а потом перевели в окружной госпиталь в Подольск.

- Сына кидали из одной клиники в другую в таком состоянии, - говорит мама Димы, Татьяна Алексеевна. - Нельзя было созвать консилиум там же, пригласить туда специалистов? Мы даже из Питера отправляли реанимационную бригаду. Я не знаю, что они им давали, но дети все время спали, может, снотворное.

Родители погибших ребят сейчас объединяются, чтобы совместно добиться привлечения к ответственности виновных в смерти их сыновей. Как сообщили Life News в ГВСУ СКР, военные следователи уже начали проверку обстоятельств гибели солдат-срочников. Помимо уголовного преследования командирам военнослужащих грозят гражданские иски от родителей, потерявших своих детей.

- Мы будем добиваться наказания тех, кто виновен в смерти детей, и подадим в суд гражданский иск о возмещении вреда, - говорит Ольга Тюленева.

Я уже писал, что офицерью плевать на срочников. Возможно, огласка фактов смерти произошла именно из-за того, что случилось это в 27-й Гвардейской бригаде. А когда умирают срочники, где нибудь в глухомани - на Урале, в Сибири, об этом даже не сообщают.

ВОТ ОНА, НАША ПОГАНАЯ АРМИЯ. ОФИЦЕРЬЕ АЛКАШНЯ. ЛЮДИ СТАРАЙТЕСЬ, ЧТОБ ВАШИ ДЕТИ ПО ВОЗМОЖНОСТИ НЕ ПРИЗЫВАЛИСЬ В АРМИЮ. ДЕТИ ГИБНУТ В МИРНОЕ ВРЕМЯ ОТ АРМЕЙСКОГО БЕСПРЕДЕЛА.

За заставой, в харчевне убогой
Всё пропьют бедняки до рубля
И пойдут, побираясь дорогой,
И застонут. Родная земля!
Назови мне такую обитель,
Я такого угла не видал,
Где бы сеятель твой и хранитель,
Где бы русский мужик не стонал?
Стонет он по полям, по дорогам,
Стонет он по тюрьмам, по острогам,
В рудниках, на железной цепи;
Стонет он под овином, под стогом,
Под телегой, ночуя в степи;
Где народ, там и стон. Эх, сердечный!
Что же значит твой стон бесконечный?
Ты проснешься ль, исполненный сил,
Иль, судеб повинуясь закону,
Всё, что мог, ты уже совершил, -
Создал песню, подобную стону,
И духовно навеки почил.

Реформы в Российской армии - убийственные! Командиров невинно убиенных - под трибунал!

Безумно жаль ребят..Какой бардак и безответственность, еще и прикрывают друг друга, сейчас ребятам припишут все заболевания, лишь бы с себя ответственность снять. Зато по тв радостно рапортуют, про "великую" державу Россию. Позор

Какая ответственность- сердюка до сих пор посадить не могут. Вы не понимаете-они просто орут над нами -(
Боже ты мой..как парня жаль.

И после этого чиновники хотят, чтобы мы радостно шли в армию и считали это престижным. Идешь как на голгофу,зато чиновники из Минобороны согласно приказу Шойгу получили премии от 1 млн.руб. до 3 млн.руб. За ЧТО. Что за страна варваров?

Первым умер Саша Грунденталлер 25 декабря в Юрге, наш друг и нигде об этом не пишут уже! Прикрывают все. вот так вот отдать долг своей "Родине".

На солдат и в советское время не очень внимание обращали. Брат служил в ГДР. Когда заболел, тоже "некогда" и "некому" сопроводить его было до госпиталя. Когда уже чуть до гангрены дело не дошло и началось заражение крови, лечить начали.
Представляю, ЧТО сейчас творится в армии.

В последние недели очередная эпидемия простудных заболеваний охватила российскую армию

Александр Гольц, обозреватель "Ежедневного журнала"

Новый и.о. начальника ГВМУ Александр Климов (уже пятый на этой должности за пару лет) сообщил журналистам, что никакой эпидемии нет и что "по сравнению с прошлой зимой количество простудных заболеваний в Вооруженных силах снизилось". А если отдельные факты заболеваний и имеют место, так это, во-первых, потому что призывники принесли зловредные микробы с гражданки, а во-вторых, из-за перепадов температуры. Главный радетель о здоровье российского народа Геннадий Онищенко успокаивает подведомственное население: "Никакой атипичной пневмонии диагностировано не было. Таких данных у нас нет". С Онищенко и Климовым можно согласиться: никакой атипичной пневмонии. Речь идет о сугубо типичной армейской пневмонии, которая косит армейские ряды круглогодично.

Так, летом 2012-го массовые заболевания пневмонией, ОРВИ и бронхитом произошли в 23-й мотострелковой бригаде под Самарой: 239 бойцов слегли с различными заболеваниями органов дыхания. Тогда же, летом, вспышка пневмонии наблюдалась и в воинской части N 41013 в Челябинской области. Из 570 солдат-срочников заболели 118. Один умер. В 2011-м Чебаркульском гарнизоне произошел всплеск заболеваемости военнослужащих-срочников 7-й танковой бригады: 63 солдата попали в госпиталь с диагнозом "пневмония". Один умер. А до этого десятки солдат-срочников были госпитализированы из воинской части в Калининградской области. Массовое заболевание произошло среди военнослужащих в Черняховском гарнизоне. В военный госпиталь с диагнозом "внебольничная левосторонняя пневмония" поступило несколько десятков человек. Тогда же еще два десятка солдат-срочников болело пневмонией в Мордовии. То же самое — в 2010, 2009 годах. Список можно продлить до бесконечности.

Фото: Николай Абросимов/ИТАР-ТАСС

За какой год ни возьми данные — вспышки пневмонии происходят в Вооруженных силах практически постоянно и в любое время года. Уволенные Сердюковым медицинские генералы винят бывшего министра в развале военного здравоохранения, что и является, по их мнению, причиной гибели солдат. Будем откровенны — медицинская служба действительно подверглась весьма жестокой встряске в ходе реформ. Из 21 тысячи докторов в военной форме сейчас в армии осталось чуть больше 5 тысяч офицеров (по другим данным, из 13 тысяч — 2,5 тысячи). Количество военных госпиталей со 191 в 2009 году было сокращено до 23 в 2012-м. Правда, следует отметить, что полностью расформировано было только два десятка из них, остальные стали филиалами или структурными подразделениями других военно-медицинских учреждений. Авторы реформы военной медицины исходили из того, что с сокращением количества соединений (ведь только в Сухопутных войсках их количество уменьшилось в 11 раз) надо реструктурировать и систему медицинского обеспечения. Они предполагали закрыть госпитали там, где находятся воинские контингенты численностью менее 1 тысячи военнослужащих. А в оставшихся госпиталях место сокращенных офицеров должны были занять гражданские доктора. В России приходится приблизительно 50 врачей на 10 тысяч жителей. Если иметь в виду, что численность Вооруженных сил — миллион военнослужащих, то пропорция там даже лучше. Кроме того, военнослужащие проживают в казармах, то есть "компактно", и у медиков есть теоретическая возможность своевременно оказывать медицинскую помощь и осуществлять все необходимые профилактические мероприятия. Правда, армейская медицина обязана обслуживать еще около миллиона офицеров и прапорщиков в отставке и около 4 млн членов их семей. А кроме того, военные врачи должны оказывать медпомощь 800 тысячам гражданских служащих военного ведомства. Но реформаторы предполагали постепенно передать обслуживание отставников и их семей гражданской медицине вместе с соответствующими суммами из бюджета Минобороны.

Так или иначе, но отнюдь не "развал" военной медицины стал главной причиной массовых заболеваний пневмонией. Точно такие же эпидемии происходили и до сердюковских реформ. Так, в 2006 году в Сызрани в один момент пневмонией заболели не меньше 200 солдат-срочников. Так что если и можно винить военных медиков, то лишь во вторую очередь. На это в свое время очень ясно указал директор НИИ гриппа Олег Киселев. Он заявил, что его "потрясли письма военной прокуратуры по поводу, например, того, что молодой призывник скончался по дороге в воинскую часть. Почему его не оставили на месте, в условиях карантина? В итоге за 14 дней погибает от гриппа здоровый молодой парень. Стрелочника потом всегда ищут".

Причина — отношение к солдату

Причин массовых заболеваний на самом деле две. Первая и главная — условия службы. Командиры, равно как и военные медики, продолжают относиться к солдатам-срочникам как к быдлу. Вот типичная история. В начале прошлого года разом заболели 180 солдат из 37-й учебной автомобильной бригады, дислоцированной в Воронежской области. Более 40 человек были госпитализированы с диагнозом "пневмония". Кроме того, еще значительное количество военнослужащих попали в больницу с диагнозом "острая респираторная вирусная инфекция" (ОРВИ). Рядовой Богдан Ефанов, несмотря на принятые меры, скончался от "прогрессирующей сердечно-легочной недостаточности". При этом выяснилось, что его взяли в армию, несмотря на врожденный порок сердца. От должности были отстранены командир бригады и начальник медпункта воинской части. В ходе расследования выяснилось, что казармы, в которых жили солдаты, не отапливались вовсе, и температура в жилых помещениях не превышала 15 градусов. Кроме того, в казармах не было горячей воды, и солдаты целыми днями ходили в сыром обмундировании.

А вот что рассказала журналистам мать только что умершего Евгения Тюленева, которого уже больного отправили 7 декабря принимать присягу: "У них даже фонендоскопа нет, его не прослушали и не сделали никаких снимков. 16 декабря он снова попал в санчасть, но у них не оказалось машин, чтобы переправить его в госпиталь. Автобус он ждал два дня. 18 декабря ему собирались поставить капельницу, но так как медбратья не могли попасть в вену, вызвали врача-офицера, Женя прождал весь день, но капитан так и не явился". До рядового Тюленева просто никому не было никакого дела — ни медикам, ни непосредственным командирам. Напомню, что происходило все это не в глухой тайге, а в Теплом Стане, в нескольких километрах от Московской кольцевой автомобильной дороги, в расположении элитной 27-й мотострелковой бригады. И дело здесь конечно же не в том, что в результате "разрушительных реформ" медучреждения оказались за много километров от воинских соединений. Дело в том, что офицеры с глубочайшим равнодушием наблюдали, как рядом умирал их подчиненный.

Фото: Виктор Клюшкин/ИТАР-ТАСС

Все эти истории похожи одна на другую. Солдат гоняют по холоду в одних гимнастерках. Заболевших заставляют встать в строй. Выписанным из госпиталей не дают долечиться. Командирам наплевать, что многие казармы не отапливаются. Бывший министр обороны, помнится, заявлял, что одной из главных целей реформы является гуманизация военной службы. С его увольнением вопрос как-то затих. На самом деле перед руководством военного ведомства стоит чрезвычайно сложная задача: воспитать нового офицера, который совсем по-другому относился бы к "личному составу". Достичь этого можно, только изменив систему военного образования. При Сердюкове заходила речь о том, чтобы по примеру западных государств в обязательную программу военных учебных заведений ввести гуманитарные дисциплины: литературу и историю. И это совсем не блажь — только таким образом будущий командир может осознать свое место в мире и проникнуться чувством ответственности за подчиненных. Но нового министра убедили вернуть военные вузы в распоряжение главных командований видов Вооруженных сил. Это значит, что и впредь наши вузы будут штамповать военных ремесленников — военных, которые более или менее умеют управляться с танком, БМП, комплексом ПВО, но по-прежнему видят в солдатах-срочниках лишь некий прибор, приложение к системам оружия. Что рождает определенное отношение: прибор должен работать, если не может — его надо выбросить.

Вторая причина — собственно призывная система. Два раза в год сотни тысяч призывников тащат через всю страну в воинские части. В поездах наверняка окажутся несколько человек, подхвативших инфекции. А в командах призывников — десятки юношей с ослабленным иммунитетом. И, таким образом, казарма превращается в инкубатор инфекционных заболеваний. Странно, что извечный радетель за здоровье подведомственного народа Геннадий Онищенко, не забывающий предупредить об инфекционной угрозе при участии в митингах оппозиции, игнорирует эту очевидную опасность.

Таким образом, попытка с наскока решить любой частный вопрос упирается в базовые проблемы: сохранение призыва, отказ от реформирования военного образования, инфраструктуру, доставшуюся в наследство от массовой мобилизационной армии. Без их решения никакие частные вопросы решить невозможно. Как невозможно заткнуть армейской портянкой черную дыру.

Чем болеют и как лечатся в зарубежных армиях

Вооруженные силы США располагают разветвленной системой охраны здоровья военнослужащих, гражданских специалистов, военных пенсионеров и членов их семей, которая носит название Military Healthcare System (MHS). Она обслуживает примерно 9,7 млн человек (из них непосредственно проходят службу около 1,5 млн человек). В ее состав входит более 100 военных госпиталей и около 500 поликлиник, медицинских центров и лабораторий. Кроме того, на военное ведомство работают свыше 800 тысяч гражданских медицинских и фармацевтических организаций. Бюджет MHS в 2011 году составил 52 млрд долларов. В 2011 году около 100 тысяч военнослужащих были госпитализированы, причем около 10 тысяч — с серьезными травмами, а 21,7 тысячи — с психическими расстройствами. У 3 тысяч госпитализированных были выявлены заболевания дыхательной системы. Для большинства госпитализированных срок нахождения в больнице не превысил 9 дней. В 2011 году среди американских военнослужащих было зафиксировано около 1,5 тысячи смертей. Из них в ходе военных действий погибли 26,4 процента, покончили с собой — 23,5 процента, в результате ДТП умерли 17,3 процента, скончались от рака — 6,2 процента, от заболеваний сердечно-сосудистой системы — 5 процентов.

В составе медицинской службы Вооруженных сил Великобритании (Defence Medical Services, DMS) работают около 7 тысяч специалистов различного медицинского профиля, которые обслуживают около 258 тысяч человек. Основная часть госпитализированных военнослужащих проходит лечение в близлежащих к гарнизонам больницах, со специальной аккредитацией, персонал которых состоит как из гражданских, так и из военных врачей. Также в составе DMS есть 5 госпитальных частей и 15 региональных реабилитационных отделений. Особо тяжелые больные направляются в Королевский центр военной медицины в Бирмингеме. В 2010 году было зафиксировано 187 смертей британских военных. 95 человек скончались в результате враждебных действий, пятеро покончили жизнь самоубийством. От различных заболеваний умерли 26 человек: 16 — от рака, 7 — от болезней системы кровообращения, 3 — от других. Также у военнослужащих было зарегистрировано около 4 тысячи случаев психических расстройств. За год с серьезными травмами и заболеваниями к медикам обращаются около 1,2 тысячи британских военных.

С 2003 по 2009 год в Вооруженных силах Австралии было зафиксировано 190 смертей. В 28 процентах причиной были ДТП, в 16 — рак, в 15 — самоубийства, в 9 процентах — болезни сердечно-сосудистой системы. В 2008-2009 годах в Вооруженных силах Австралии произошло 14,2 тысячи инцидентов, связанных с получением травм и увечий либо заболеваниями. Лишь девять из них завершились смертью пострадавшего. В 1,2 тысяче случаев потребовалась госпитализация. Самыми распространенными причинами госпитализации в порядке убывания стали ранения и травмы опорно-двигательного аппарата, респираторные заболевания, психологические расстройства и кишечные инфекции.