Вирус любви вновь и вновь
Не самые известные произведения отечественных классиков (баян но не многие читали):
Не тужи, дорогой, и не ахай,
Жизнь держи, как коня, за узду,
Посылай всех и каждого на хуй,
Чтоб тебя не послали в пизду!
Ветер веет с юга
И луна взошла,
Что же ты, блядюга,
Ночью не пришла?
Не пришла ты ночью,
Не явилась днем.
Думаешь, мы дрочим?
Нет! Других ебём!
Пой же, пой. На проклятой гитаре
Пальцы пляшут твои вполукруг.
Захлебнуться бы в этом угаре,
Мой последний, единственный друг.
Не гляди на ее запястья
И с плечей ее льющийся шелк.
Я искал в этой женщине счастья,
А нечаянно гибель нашел.
Я не знал, что любовь - зараза,
Я не знал, что любовь - чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана свела с ума.
Пой, мой друг. Навевай мне снова
Нашу прежнюю буйную рань.
Пусть целует она другова,
Молодая, красивая дрянь.
Ах, постой. Я ее не ругаю.
Ах, постой. Я ее не кляну.
Дай тебе про себя я сыграю
Под басовую эту струну.
Льется дней моих розовый купол.
В сердце снов золотых сума.
Много девушек я перещупал,
Много женщин в углу прижимал.
Да! есть горькая правда земли,
Подсмотрел я ребяческим оком:
Лижут в очередь кобели
Истекающую суку соком.
Так чего ж мне ее ревновать.
Так чего ж мне болеть такому.
Наша жизнь - простыня да кровать.
Наша жизнь - поцелуй да в омут.
Пой же, пой! В роковом размахе
Этих рук роковая беда.
Только знаешь, пошли их на хуй.
Не умру я, мой друг, никогда.
Сыпь, гармоника. Скука. Скука.
Гармонист пальцы льет волной.
Пей со мною, паршивая сука,
Пей со мной.
Излюбили тебя, измызгали -
Невтерпеж.
Что ж ты смотришь так синими брызгами?
Иль в морду хошь?
В огород бы тебя на чучело,
Пугать ворон.
До печенок меня замучила
Со всех сторон.
Сыпь, гармоника. Сыпь, моя частая.
Пей, выдра, пей.
Мне бы лучше вон ту, сисястую, -
Она глупей.
Я средь женщин тебя не первую.
Немало вас,
Но с такой вот, как ты, со стервою
Лишь в первый раз.
Чем вольнее, тем звонче,
То здесь, то там.
Я с собой не покончу,
Иди к чертям.
К вашей своре собачьей
Пора простыть.
Дорогая, я плачу,
Прости. прости.
Вам, проживающим за оргией оргию,
имеющим ванную и теплый клозет!
Как вам не стыдно о представленных к Георгию
вычитывать из столбцов газет?
Знаете ли вы, бездарные, многие,
думающие нажраться лучше как, -
может быть, сейчас бомбой ноги
выдрало у Петрова поручика.
Если он приведенный на убой,
вдруг увидел, израненный,
как вы измазанной в котлете губой
похотливо напеваете Северянина!
Вам ли, любящим баб да блюда,
жизнь отдавать в угоду?!
Я лучше в баре блядям буду
подавать ананасную воду!
Вы любите розы?
а я на них срал!
стране нужны паровозы,
нам нужен металл!
товарищ!
не охай,
не ахай!
не дёргай узду!
коль выполнил план,
посылай всех
в пизду
не выполнил -
сам
иди
на
хуй.
Мы,
онанисты,
ребята
плечисты!
Нас
не заманишь
титькой мясистой!
Не
совратишь нас
пиздовою
плевой!
Кончил
правой,
работай левой.
Не те
бляди,
что хлеба
ради
спереди
и сзади
дают нам
ебти,
Бог их прости!
А те бляди -
лгущие,
деньги
сосущие,
еть
не дающие -
вот бляди
сущие,
мать их ети!
Лежу
на чужой
жене,
потолок
прилипает
к жопе,
но мы не ропщем -
делаем коммунистов,
назло
буржуазной
Европе!
Пусть хуй
мой
как мачта
топорщится!
Мне все равно,
кто подо мной -
жена министра
или уборщица!
Эй, онанисты,
кричите "Ура!" -
машины ебли
налажены,
к вашим услугам
любая дыра,
вплоть
до замочной
скважины.
Экспромт
О как мила твоя богиня.1
За ней волочится француз,
У нее лицо как дыня,
Зато жопа как арбуз.2
О ты, вонючий храм неведомой богини!
К тебе мой глас. к тебе взываю из пустыни,
Где шумная толпа теснится столько дней
И где так мало я нашел еще людей.
Прими мой фимиам летучий и свободный,
Незрелый слабый цвет поэзии народной.
Ты покровитель наш, в святых стенах твоих
Я не боюсь врагов завистливых и злых,
Под сению твоей не причинит нам страха
Ни взор Михайлова, ни голос Шлиппенбаха
Едва от трапезы восстанут юнкера,
Хватают чубуки, бегут, кричат: пора!
Народ заботливо толпится за дверями.
Вот искры от кремня посыпались звездами,
Из рукава чубук уж выполз, как змея,
Гостеприимная отдушина твоя
Открылась бережно, огонь табак объемлет.
Приемная труба заветный дым приемлет.
Когда ж Ласковского приходит грозный глаз,
От поисков его ты вновь скрываешь нас,
И жопа белая красавца молодого
Является в тебе отважно без покрова.
Но вот над школою ложится мрак ночной,
Клерон уж совершил дозор обычный свой,
Давно у фортепьян не раздается Феня.
Последняя свеча на койке Беловеня
Угасла, и луна кидает бледный свет
На койки белые и лаковый паркет.
Вдруг шорох, слабый звук и легкие две тени
Скользят по каморе к твоей желанной сени,
Вошли. и в тишине раздался поцалуй,
Краснея поднялся, как тигр голодный, хуй,
Хватают за него нескромною рукою,
Прижав уста к устам, и слышно: "Будь со мною,
Я твой, о милый друг, прижмись ко мне сильней,
Я таю, я горю. " И пламенных речей
Не перечтешь. Но вот, подняв подол рубашки,
Один из них открыл атласный зад и ляжки,
И восхищенный хуй, как страстный сибарит,
Над пухлой жопою надулся и дрожит.
Уж сближились они. еще лишь миг единый.
Но занавес пора задернуть над картиной,
Пора, чтоб похвалу неумолимый рок
Не обратил бы мне в язвительный упрек.
асписку просишь ты, гусар,
Я получил твое посланье;
Родилось в сердце упованье,
И легче стал судьбы удар;
Твои пленительны картины
И дерзкой списаны рукой;
В твоих стихах есть запах винный,
А рифмы льются малафьёй.
Борделя грязная свобода
Тебя в пророки избрала;
Давно для глаз твоих природа
Покров обманчивый сняла;
Чуть тронешь ты жезлом волшебным
Хоть отвратительный предмет,
Стихи звучат ключом целебным,
И люди шепчут: он поэт!
Так некогда в степи безводной
Премудрый пастырь Аарон
Услышал плач и вопль народный
И жезл священный поднял он,
И на челе его угрюмом
Надежды луч блеснул живой,
И тронул камень он немой, -
И брызнул ключ с приветным шумом
Новорожденною струей.
Увы! напрасно деве гордой
Я предлагал свою любовь!
Ни наша жизнь, ни наша кровь
Ее души не тронет твердой.
Слезами только буду сыт,
Хоть сердце мне печаль расколет.
Она на щепочку нассыт,
Но и понюхать не позволит.
Желал я душу освежить,
Бывалой жизнию пожить
В забвеньи сладком близ друзей
Минувшей юности моей.
____
Я ехал в дальные края;
Не шумных блядей жаждал я,
Искал не злата, не честей,
В пыли средь копий и мечей.
Веселого пути
Я Блудову желаю
Ко древнему Дунаю
И мать его ебти.
Ты помнишь ли, как за горы Суворов
Перешагнув, напал на вас врасплох?
Как наш старик трепал вас, живодеров,
И вас давил на ноготке, как блох?
Хоть это нам не составляет много,
Не из иных мы прочих, так сказать;
Но встарь мы вас наказывали строго,
Ты помнишь ли, скажи, ебена твоя мать?
Ты помнишь ли, как всю пригнал Европу
На нас одних ваш Бонапарт-буян?
Французов видели тогда мы многих жопу,
Да и твою, говенный капитан!
Хоть это нам не составляет много,
Не из иных мы прочих, так сказать;
Но встарь мы вас наказывали строго,
Ты помнишь ли, скажи, ебена твоя мать?
Ты помнишь ли, как царь ваш от угара
Вдруг одурел, как бубен гол и лыс,
Как на огне московского пожара
Вы жарили московских наших крыс?
Хоть это нам не составляет много,
Не из иных мы прочих, так. сказать;
Но встарь мы вас наказывали строго,
Ты помнишь ли, скажи, ебена твоя мать?
Ты помнишь ли, фальшивый песнопевец,
Ты, наш мороз среди родных снегов
И батарей задорный подогревец,
Солдатской штык и петлю казаков?
Хоть это нам не составляет много,
Не из иных мы прочих, так сказать;
Но встарь мы вас наказывали строго,
Ты помнишь ли, скажи, ебена твоя мать?
Ты помнишь ли, как были мы в Париже,
Где наш казак иль полковой наш поп
Морочил вас, к винцу подсев поближе,
И ваших жен похваливал да еб?
Хоть это нам не составляет много,
Не из иных мы прочих, так сказать;
Но встарь мы вас наказывали строго,
Ты помнишь ли, скажи, ебена твоя мать?
Говорят, любовь — это болезнь.
Кто-то имеет к ней иммунитет, кто-то часто болеет. Я полагала, что отношусь к первой категории, пока жизнь не доказала обратное. Причем на личном опыте мне пришлось убедиться — не всегда болезнь поддается лечению.
Я подцепила свою заразу нежданно-негаданно. Он мне снится, и нет никакой возможности прекратить это безобразие. Остается лишь уповать на науку. Или есть другой выход?
Говорят, любовь — это авантюра. Как будет у нас, время покажет. А пока есть только звезды, космос и мы.
Книга о девушке, которая пытается выжить, попав в сексуальное рабство. Бывший муж, обманным путем, вынудил ее устроиться на работу, где вместо сиделки, ее насильно заставляют работать проституткой. Она вынуждена терпеть бесконечные унижения и постоянные побои. Веру бьют и обучают быть покорной рабыней. Как тут выстоять и не сломаться? Можно ли снова быть счастливой и забыть весь тот ад, через который ей пришлось пройти? Осторожно: книга содержит жестокие сцены насилия, БДСМ, изнасилование, страдания.
Любите откровенные сцены? Заводит принуждение и доминирование? Тогда эта книга для вас! Наивная девчонка, возжелавшая красивой жизни и случайно попавшая в руки опытных садистов. Главная героиня окунается в мир порока и разврата, знакомиться с миром БДСМ-игр и откровенных пыток, пытаясь найти выход. Книга содержит жестокие сцены.
История наивной девушки, попавшей в плен закрытого садистского клуба. Чтобы выжить, ей приходится идти на немыслимые унижения, обслуживать клиентов и воплощать в жизнь самые извращенные фантазии. Она до сих пор влюблена в своего хозяина, придумывающего все новые и новые изощренные пытки, от которых тело девушки страдает и изнашивается. Книга содержит очень жестокие БДСМ-сцены порки, страданий, унижений и принуждения. Вместе с главной героиней мы знакомимся с новым порочным миром, где правят разврат и тяга к получению удовольствия через чужую боль.
Книга французского историка Фердинанда Шаландона (1875–1921) посвящена периоду правления императора Алексея I Комнина (1081–1118), первого императора из династии Комнинов. Основанный на большом фактическом материале, этот труд до сих пор остается единственной сводной работой по начальному периоду правления Комнинов, и уже, поэтому заслуживает внимания. Будучи основателем новой династии, Алексей I дал византийской политике то направление, которое она сохраняла в продолжение всего XII века. Его царствование открыло новую эру в истории взаимоотношений между Востоком и Западом. Непосредственной заслугой Ф. Шаландона является разработка фактической истории византийской политики в Малой Азии и реконструкция хронологии всего периода правления Алексея I. На основании анализа всех доступных ученому сведений он воссоздал датировку войн этого императора с италийскими норманнами, с печенегами и половцами на Балканском полуострове, с Иконийским султанатом и отдельными эмиратами турок-сельджуков в Малой Азии. В книге так же скрупулезно анализируется внешняя политика Византийской Империи, в частности, реконструируется хронология взаимоотношений Алексея Комнина и лидеров Первого Крестового похода.
Неразрешимый вопрос всех девушек до эпохи бодипозитива: если у девушки нет ни фигуры, ни силы воли, чтобы выдержать диету, что, спрашивается, у нее есть?
Она была пленницей в притоне и ей чудом удалось спастись. Она сбежала, но бывший босс не желает прощать ее за предательство и жаждет расправы. Он заставляет ее пройти через новую боль, заточив в подвале и похищает ее ребенка. Ее снова бьют, насилуют и пытаются убить. Вера встречает отъявленных извращенцев, которые пытают ее ради удовольствия. Вера должна выжить, любой ценой. Сможет ли она выбраться из преисподней и вернуть сына? Осторожно, присутствуют жестокие сцены. Книга в стиле "Хоррор".
Все сказки кончаются свадьбой.
А мои приключения ею начинаются.
Брак по расчету был заключен между мной и главой тайной канцелярии лордом Шэр-Аном.
Мы вместе уже два года. Два года ненависти с моей стороны и снисходительного терпения с его.
Через год я смогу подать на развод и наконец-то вдохнуть полной грудью! Свобода!
Но на пути к вожделенной воле лежит такая мелочь как согласие супруга…
Хватит ли мне двенадцати месяцев для того, чтобы создать муженьку невыносимые условия? Или у него могут быть свои планы на совместное будущее?
Вернуться в строй, получить титул герцогини, омолодить себя до двадцати неполных лет и прибыть на королевский слет невест — вот лишь малая часть того, что должен сделать вызванный из запаса агент.
Но разве зря я скрывалась в Степи, косила под обычную травницу Зеленку и укрепляла связи, чтобы прогнуться под начальство, что нагло использует шантаж, кабальный договор и старые страхи? Мне проще притвориться недалекой глупышкой на балу, нахамить принцу-мерзавцу и провалить первый же тур испытаний.
Путь к свободе так близок и неуловимо далек!
Без сожаления оставив все позади, я села на корабль, чтобы начать новую жизнь на планете Келер. Но не долетела! Вместо крупнейшего мегаполиса галактики я очнулась в диких джунглях в компании ещё семи таких же бедолаг, как и я. Как я здесь оказалась? Кто эти молчаливые полуголые мужчины вокруг? Что им от нас нужно? Неужели теперь я застряла на неизвестной дикой планете? И самый главный вопрос: что сотворили с моим телом?!
Обучение в магической академии – одна из ступеней становления мага. Это такая же обыденная вещь, как в дальнейшем поиск работы или приключений на пятую точку. И, наверное, для адептки Миан Тайлэ все прошло бы так же, как и для всех, если бы сначала ее не угораздило влюбиться в собственного декана, а затем не повиснуть на грани отчисления… И это можно было бы пережить весьма стойко, влети она на отработки к кому-нибудь другому или не узнай об особенностях его расы. Но правды это не изменит. Ведь все ее чувства для него… открытая книга.
Егор Доценко, угодив в прошлое за год до войны, успел сделать для повышения обороноспособности СССР так много, что история пошла иным путем, разгром Красной Армии летом 1941-го предотвращен. Но даже его вмешательства не хватило, чтобы кардинально переломить ход войны – Вермахт все-таки наступает…
Но гвардии полковник ВДВ Доценко неожиданно получает подмогу: из альтернативного будущего, где не было осады Ленинграда и битвы под Москвой, а война закончилась в 1943 году, проваливается молодой офицер, вчерашний выпускник военного училища. Ему предстоит сдать суровый экзамен на звание командира РККА, с горсткой бойцов встать на пути немецкого прорыва, окончательно повернуть махину истории в другую колею.
Продолжение истории ветерана российской контрразведки, волею случая ставшего бароном в магическом мире. Мечтал прожить вторую жизнь спокойно? Но офицер — не звание, а судьба. И пусть интриги властителей лишили дворянства, сделали простым полицейским, обязанности защищать с тебя никто не снимал. Так что распутывай преступления, если надо — совершай подвиги, получай чины и награды.
Но всегда помни — у Судьбы своя логика. Ей безразлично, что ты пережил и как высоко взлетел, лишь она знает, когда предъявить счет.
Готов ли ты платить? Принимай решение, офицер.
Меня зовут Бриана Алавар. Этой зимой я собиралась выйти замуж за красавца-герцога, но из-за встречи с фениксом стала невестой снежного короля. Что ждет меня в его ледяных чертогах? Ужасная смерть или волшебная снежная сказка, подарить которую способен лишь влюбленный мужчина? Но есть ли шанс у обычной девушки растопить его холодное сердце? Рискну! К тому же возможность снять чье-то проклятие, побывать в загадочном замке, посетить новогодний бал и познакомиться со всезнающими совами выпадает в жизни только раз! И упускать ее я не желаю.
Джордж Пембрук, герцог Эшбери, вернулся с полей сражений покрытый шрамами и совершенно уверенный: эти шрамы приведут в ужас любую девушку. Однако ему необходимы супруга и наследник, и потому бедная юная модистка Эмма Гладстон, однажды появившаяся у него в библиотеке, получает невероятное предложение…
Условия герцога просты: никакой романтики, ничего личного. Как только Эмма родит сына, она избавляется навсегда от выполнения супружеского долга.
Подумав, девушка соглашается, но герцог и не подозревает: она надеется изменить этого печального и сурового человека и доказать ему – нет на свете шрамов, которые не исцелили бы любовь, нежность и веселый смех.
Что вы готовы отдать за знания? Никто не задал мне этот вопрос, давая в руки древнюю книгу, открыв которую, я отрезала себе все пути назад. Теперь я Нейлани у древней расы марианцев. Книга раз за разом поглощает часть меня, а марианцы подчиняют тело. Казалось бы, нет выхода и нужно смириться, но не стоило загонять меня в угол. Оказывается, можно придумать многое, обладая доступом к безграничным знаниям и выторговать у судьбы второй шанс.
А там уже ждет с распростертыми объятиями вреднючий маг. И все равно ему, что Алиса домой хочет. Да и кто же в здравом уме отпустит девушку с редким даром целительства? Вот и он не отпустил… А чтобы Алисе не так скучно и грустно было, Путина выебали в рот.
Вампиры, лавины, эпидемии… Ну и любовь сверху!
А домой все равно хочется…
Идеальная работа в столице — вот мечта выпускницы Магической академии Кетсии Паскаль.
Что может быть лучше, чем работа в архиве? Спокойное место, небольшой дружный коллектив… Вот только злой рок продолжает преследовать меня. Даже здесь я умудрилась найти множество приключений на свою несчастную голову. Каким-то непостижимым образом я ввязалась в такое количество интриг, что страшно перечислить. Упорные покушения на мою жизнь, противостояние секретных служб двух государств… Ах да, совсем забыла про несносного мага с его навязчивыми ухаживаниями. Да и, с позволения сказать, жених, подысканный заботливым отцом, далеко не так прост, как желает казаться.
Ну что же, держитесь, мои новые коллеги! Архивная ведьма приступила к выполнению своих служебных обязанностей!
Любовь - новые стихи
Тут уже до снежинок недолго.
Тут уже до снежинок недолго.
Ветер пляшет с продрогшей листвой…
Без любви нет ни смысла, ни толка…
Но зато, как чудесно с тобой!
Ты, любовь, безразмерная сила!
Средь предательств и злобы людской
Ты меня подняла, оживила.
Льётся нежность волшебной рекой.
Мой малиновый остров заката,
На котором сто тысяч ночей
Будем нашей любовью богаты,
Где не будет замков и ключей…
Где не нужно скрываться и прятать
Наших собственных чувств глубину.
Жить с любовью легко и приятно,
Хоть порою в слезах я тону…
Верно, в горе и в радости вместе!
Вот такая любовь не пройдёт.
Ветер нёс на свиданье невесте
Желтокрылых цветов хоровод.
И ухаживал он, как мальчишка.
Часто даже к дождю ревновал.
Любит осень прекрасную слишком,
А любовь, как чудес карнавал!
В сердце сразу меняются краски.
Даже осенью мир, как весной!
Лишь бы только любимого глазки
Улыбались от счастья со мной…
Ждёт от снега обновочку ёлка.
Он её на свиданья водил…
Тут уже до снежинок недолго.
Без любви мир, как птица без крыл…
В её душе ещё полно стихотворений.
И после стольких слёз, предательств и падений,
Лечилась верой, без таблеток и врачей.
В её душе ещё полно стихотворений,
А вместе с ними – солнца тысячи лучей.
Она не верит в то, что близким и любимым –
Важнее в чём-то обвинять, чем понимать,
Что лишь любовь сердцам родным необходима,
А не уроки, что спешат преподавать.
Её разбили снова вдребезги, на части,
Её поступками кромсали на куски.
Но ей легко прощать людей – а это счастье,
Людей, что близкие, но сердцем далеки…
За справедливость ваши войны так нелепы,
Когда вы в жертву принесли других мечты.
Вы вроде любите, но сердцем – сердцем слепы.
А где любви глоток и капля доброты?
И не решайте за неё, что делать нужно,
Ведь в мир чужой без приглашения – нельзя.
Что близко вам, то, может, ей реально чуждо!
А судьи кто? Семья… Любимые… Друзья…
И раз в доверие вошли и вам открылись,
То уж сдержите обещания свои.
От справедливости фальшивой воздержитесь,
Ведь нет на свете ничего важней любви.
Любовь превыше ваших всех нравоучений.
Она покроет боль, иссушит слёз моря…
В её душе ещё полно стихотворений,
А что случается – случается не зря.
Любовь - великое искусство!
Любовь не измеряется ничем
Она - мечта, подарок Бога!
Её, как Божью Благодать
Познать, увы, дано не многим.
Любовь - движение планет,
В душе не ясное волненье.
И как узнать пришло, иль нет,
То долгожданное мгновенье?
Проснувшись ночью, взяв перо
Пиши ей то, что сердце гложет
Не думай больше не о чем
Твоя душа тебе поможет.
Она одна - мечта твоя!
Все мысли занимает и все чувства.
А ведь и вправду - это дар.
Любовь - великое искусство!
Тревожное сердце… Ему б достучаться
До самого неба и в гости зайти.
И пением птиц поутру наслаждаться.
С годами от счастья всё больше цвести…
Но что-то мешало и ранило грустью,
Ночами пуская из слёз ручейки.
То зависть ужалит, то сплетни укусят.
С годами и радость уже не с руки…
Тревожное сердце от опыта стонет…
Так хочется прошлое сбросить с себя.
Как только обиды и слёзы прогонит,
То вспомнит, что раньше стучалось любя.
Как искренность светом в глазах отражалась.
Умело надеяться, верить, прощать.
И как, не боясь, для других открывалось,
И счастье в себе успевало вмещать!
Тревожное сердце покоя искало,
Но только его без любви не найти.
Любовь – это дом, где уют небывалый.
Покою с любовью всегда по пути.
Но встретив однажды любовь неземную,
Надеждам во благо, а страхам назло,
И с разумом вдруг заключив мировую,
Спокойное сердце опять расцвело…
Ну почему не тех любили,
Кто стоил нашего вниманья?
Ну почему мы так спешили
Услышать первое признанье?
Ну почему так безоглядно
Мы клятву верности давали?
Ну почему так безотрадно
Все годы брака миновали?
Ну почему, когда случится
Свою любовь однажды встретить,
Ночами долгими не спится
В раздумьях о семье и детях?
Ну почему такою сладкой
Лишь грешная любовь бывает?
В ней растворяясь без остатка
Про всё на свете забываем.
Ну почему же наши дети
Ошибки эти повторяют
И лучшими на целом свете
Совсем не лучших называют?
Я люблю тебя до неимоверной боли,
До сердца в испепеленных угольках,
До полного отсутствия своей воли,
До слез, застывших на алых губах.
Я люблю тебя до мурашек по коже,
До дрожащих рук за твоею спиной,
Лишь для тебя моя жизнь. мое ложе,
Ты как сопровождающий сердце конвой.
Я люблю тебя до остановки дыхания,
До несвязанных мыслей и глупых речей,
Ты - источник моих повествований,
Причина тысячи бессонных ночей.
Я люблю тебя до жгучей ревности,
До сердца, бьющегося в твоих руках,
До чуткой теплоты и детской нежности,
До фраз, дрожащих на моих устах.
Прости. Я люблю тебя. Так случилось.
Не осуждай. Меня не стоит винить.
Я в тебя целиком погрузилась,
А теперь не могу я себе запретить.
А оно… то рассветами в окна стучалось,
То цветами под домом росло.
То глазёнками детскими мне улыбалось,
То верхом на удаче везло…
Я ему говорила, что так не бывает,
Что судьба всё решила сама.
А оно… то мечтами меня укрывает,
То желаньями сводит с ума…
А потом я влюбилась в закаты, рассветы,
В глаза неземные его…
Мне оно подарило в страну два билета,
Где любовь не казнит никого…
И как только любовь ощутила душою,
Вдруг оно поселилось во мне.
Будто радугой стала небесной большою,
Стала нежным дождём по весне…
Я ему говорила, что так не бывает,
Но оно так во мне прижилось…
Это лучший наряд, что людей украшает.
Сердце светится будто насквозь…
Вы впускайте в судьбу настоящее чудо.
Счастье есть! И не может не быть!
Я сказала ему, что счастливою буду!
И оно научило любить…
За это ставит лайки БОГ.
Как дорог миг, когда душа в покое
И дела нет до грусти и тревог.
Когда друг другу счастье дарят двое,
То им за это ставит лайки БОГ…
Для счастья он создал людей когда-то,
Но вот рецепт утерян был тогда…
Пришла за безразличие расплата.
И столько люди сделали вреда
Друг другу, чувства грубо убивая,
Не научившись просто уступать…
Когда любовь была ещё живая,
Кто из двоих спешил её спасать?
Увы, никто. И Бог не ставил лайки,
Роняя слёзы горькие с небес.
Снаружи все то котики, то зайки,
А в сердце глянь – то сатана, то бес…
Друг друга выбирают, как товары…
По акции, чтоб выгодно, к тому ж.
И расстаются венчанные пары,
Не отыскав друг в друге даже душ.
Зачем искать? Найдётся подешевле,
Повыгодней, моложе и стройней…
(А Бог такие мысли не приемлет
И очень верит в искренность людей.)
Спасёт любовь, забота и терпенье,
Надежды, веры маленький глоток.
Когда мы ценим каждое мгновенье,
То нам за это ставит лайки БОГ…
Читайте также: