Вирусные лаборатории в грузии

С большим сожалением приходится констатировать, что пандемия, вызванная коронавирусом, не обошла стороной и Грузию. Растет число заболевших, лиц, вынужденных находиться в карантине, государство вынужденно идти на решительные и не популярные действия, связанные со всевозможными ограничениями, но все прекрасно понимают, что другого выхода не существует.

Совершенно естественно, что в такой ситуации внимание общественности не может не обратиться к проблеме бактериологической лаборатории имени сенатора-ястреба Ричарда Лугара, созданной американцами на деньги Пентагона недалеко от Тбилиси. С этой лабораторией связано много скандалов, о ней много писалось и говорилось. Всем памятно расследование бывшего министра государственной безопасности Грузии Игоря Гиоргадзе, касающееся испытаний на грузинских гражданах новейших препаратов американского фармацевтического гиганта Gilead Sciences, принадлежащего бывшему министру обороны США Дональду Рамсфельду.

Помимо этого Кириллов указал на факт перемещения в 2007—2018 годах вируса африканской чумы свиней, который распространился из Грузии на территорию России, Китая и страны Европы. Шла речь и о нетипичной динамике расширения ареала различных видов комаров на территорию России, хотя они раньше встречались только в южных странах. Этот удивительный факт может легко объяснить американский патент на беспилотный летательный аппарат для распространения зараженных насекомых в воздухе. В нарушение всех требований безопасности, в период с 2005 по 2015 годы испытательный центр сухопутных войск США на Дагуэйском полигоне рассылал жизнеспособные споры возбудителя сибирской язвы 194 адресатам в 10 странах мира.

Бывший директор ФСБ Николай Патрушев, говоря об опасности размещаемых на постсоветском пространстве американских военных лабораторий, отметил, что их число в целом увеличилось в 20 раз. Отсюда следует единственный вывод — США под прикрытием безобидных медицинских исследований в обход международных договоренностей наращивают военно-биологический потенциал. Косвенным подтверждением этому является и то, что американские делегации постоянно блокируют любые международные инициативы по верификации конвенции, что исключает возможность проверки деятельности американских лабораторий.

Разумеется, Штаты все категорически отрицают, заявив устами представителя Пентагона Эрика Пахона ,что США не разрабатывают биологического оружия в центре Лугара, это вообще не объекты США. Ну другого ответа никто и не ожидал.

Это все делалось для того, чтобы опасные биоматериалы не попали в руки террористов. (На деле получилось, что это все попало в руки глобального террориста, для которого ничего не стоит растоптать суверенные государства.) Американцы профинансировали сосредоточение всех штаммов в одном хранилище на противочумной станции в Тбилиси, но не уничтожили, а зато закрыли Табахмельский комбинат, производящий в советское время вакцины — его посчитали опасным. Блестящий образец колониальной логики! И распад Советского Союза, учитывая, какие посты занимали Горбачев, Шеварднадзе и др., никого удивлять не должен.

Все биологические основы хранятся в лаборатории Лугара под строжайшей охраной. Туда имеют право входа всего пять человек, и сам Амиран Гамкрелидзе в это число не входит.

Такие заявления легче всего комментировать юмористам. То, что у Грузии средств для содержания такой дорогущей лаборатории нет и еще очень долго не будет, понятно абсолютно всем, тут двух мнений быть не может. Выходит, американцам так дорого здоровье граждан Грузии, что они со свойственным им альтруизмом всемирного масштаба готовы тратить любые деньги ради достижения этой благородной цели? Хочется утереть скупую слезу умиления, но боязно трогать глаза из-за эпидемии коронавируса.

Второй факт не менее удивителен. Глава Национального центра по контролю за заболеваниями Минздрава Грузии, государственный чиновник, руководящий именно этим направлением, не имеет права войти на территорию лаборатории, расположенной на территории его страны. Как известно, правом экстерриториальности пользуются лишь дипломатические представительства и иностранные военные базы в том случае, если это оговорено специальными соглашениями. Лаборатория Лугара изначально была подконтрольна Министерству обороны Грузии, затем МВД, а теперь является зоной ответственности Министерства социальной защиты. Формально полностью в юрисдикции грузинского государства. И хотелось бы узнать, а хоть один грузин входит в эту самую пятерку?

Думается, и юмористам комментировать сие будет сложно. Пусть и смешно, но очень страшно!

Бывший министр безопасности Грузии Игорь Гиоргадзе обратился к президенту США Дональду Трампу с призывом расследовать эксперименты над людьми, которые проводятся на территории центра Лугара в Тбилиси. В распоряжение экс-чиновника попал ряд документов, которые свидетельствуют о массовой гибели пациентов лаборатории. В скором времени Гиоргадзе планирует опубликовать имеющиеся у него доказательства разработки биологического оружия в стенах учреждения. Он утверждает, что эксперименты в лаборатории ведутся с момента открытия центра еще при президенте Михаиле Саакашвили и не прекращаются до сих пор. Что скрывается за стенами лаборатории неподалеку от столицы Грузии и почему американцы отказываются передать ее под юрисдикцию грузинского правительства — разбирался портал iz.ru.

Загадочные смерти

У бывшего министра госбезопасности есть все основания утверждать, что на территории страны велись умышленные опыты над населением ради научных экспериментов. В неприметном здании неподалеку от аэропорта Тбилиси, возможно, ведется разработка биологического оружия. Для своих научных изысканий американские специалисты используют территории государств-союзников.

Он намерен направить эти документы на экспертизу с привлечением специалистов международного уровня. Согласно данным за декабрь 2015 года, 30 человек проходили лечение в лаборатории и умерли от гепатита С. При этом 24 пациента по документам скончались в один день. Имя каждого из пациентов было скрыто, им был присвоен лабораторный номер. Никаких расследований по поводу их смерти не проводилось.

Гиоргадзе полагает, что разработанные вирусы могли беспрепятственно проникнуть и в другие страны постсоветского пространства.

Вот сюда не заходите

Центр Лугара был открыт в 2011 году под эгидой помощи в борьбе с региональными инфекционными заболеваниями. Впрочем, медицинским этот центр оставался только отчасти: некоторые из помещений находятся под усиленным контролем и попасть туда можно, лишь обладая определенным уровнем секретности. На открытие американского центра в поселке Алексеевка приехал помощник министра обороны США по вопросам ядерных, химических и биологических программ Эндрю Вебер и сенатор Ричард Лугар, в чью честь и назвали центр.

В самом центре все обвинения в разработке биологического оружия отрицают и уверяют, что неоднократно приглашали журналистов для посещения лаборатории. Однако пускали их только в гражданские объекты. В полностью закрытые помещения центра могут пройти только граждане США, имеющие третью степень биозащиты.

Мирный вирус

При этом грузинское правительство не контролирует результаты исследований, которые проводятся в стенах центра Лугара. Всю выгоду от проводимых исследований получают американские исследователи, которые патентуют полученные результаты. Кроме того, они могут использоваться и в интересах американских военных, ведь подрядчиками выступали частные военные подрядчики США.

В 1975 году была принята Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении. Ее соблюдают 160 стран, в том числе Соединенные Штаты и Великобритания. Специалист по биологическому оружию Илья Духовлинов не исключает, что у лаборатории Лугара достаточно ресурсов для создания биологического оружия и проведения подобного рода экспериментов.

По мнению эксперта, подобные работы являются международным преступлением и должны быть полностью остановлены. Это представляет угрозу для здоровья граждан соседних государств, угрозу для сельскохозяйственного сектора и общей безопасности.

МИД России неоднократно выражал обеспокоенность в связи с размещением американских медико-биологических лабораторий в непосредственной близости от российской границы.

США открещиваются от незаконной деятельности биологических лабораторий на территории других стран, как изначально отрицали и существование тайных тюрем. А правовые ограничения о запрете разработки биологического оружия, взятые американцами, соблюдаются должностными лицами исключительно на территории своей страны.

Основной опасностью биологического оружия остается то, что оно может маскироваться под обычные эпидемии и стремительно поражать значительное число людей. А значит, в случае аварии в биолаборатории, которая находится в непосредственной близости от границы с Россией, последствия для нашей страны могут быть самые серьезные.

— Игорь Пантелеймонович, расскажите, пожалуйста, подробнее о создании лаборатории, где, по вашим сведениям, американцы разрабатывали микробиологическое оружие. Кем она была создана и для чего?

— Лаборатория создавалась с 2004 года. А официальное открытие состоялось в 2011-м. Открывали её представители руководства Грузии и заместитель министра обороны США. Лаборатории подобного характера обычно создаются под эгидой Агентства по сокращению военной угрозы (Defense Threat Reduction Agency, Управление Минобороны США по борьбе с оружием массового поражения. — RT). Это структурное подразделение Министерства обороны США. С самого начала вокруг создания этой лаборатории, её открытия и деятельности ходили разные слухи, разговоры, проводились расследования местного порядка. Она вызывала тревогу у тех, кто жил и живёт рядом с ней. Лаборатория находится на территории бывшей российской военной базы, в 17 километрах от Тбилиси, в посёлке, который назывался Алексеевкой.

— То есть к обычной больнице и к медицинскому центру никакого отношения она не имеет?

— Нет. Она не как медицинское учреждение создавалась. Заявленной целью было уменьшение последствий возможных бактериологических атак для населения Грузии.

— Интересно, атак откуда?

— Наверное, имелись в виду и эпидемии и прочее. Первым, кто забил тревогу по поводу того, что в лаборатории не всё в порядке и она действует не совсем законно или совсем незаконно, был Джеффри Сильверман, бывший гражданин США (потом он принял гражданство Грузии). Он был советником президента Саакашвили. Говорил, что у него есть какие-то материалы — он проводил какие-то расследования — и что в лаборатории Лугара (её так называют) создаётся чуть ли не бактериологическое оружие и там проводятся эксперименты над…

— У него было недостаточно улик.

— Не было представлено никаких документов, которые бы подтверждали итоги расследования Сильвермана. Все, в том числе и я, к этим, так скажем, сенсационным заявлениям относились с точки зрения… Конечно, беспокойство, полемика. Конечно, тревога. Но отсутствие документов не давало оснований ни для каких серьёзных заявлений.

Во-первых, я не специалист в области медицины, биологического и бактериологического оружия. Моя профессия — разведка и контрразведка. По образованию я юрист-правовед со знанием иностранных языков. И как юрист, и как руководитель, бывший руководитель спецслужбы, я не имею права огульно, не имея фактов на руках, заявлять, что это происходит в Грузии — совершаются преступления и так далее.

Но, с другой стороны, я уверяю вас, не надо быть ни правоведом, ни руководителем спецслужбы, ни политиком, ни руководителем общественной организации, которым я являюсь, чтобы почувствовать тревогу, озабоченность после первичного изучения этих документов.

Есть желание привлечь экспертов: разберитесь, что там происходит. Почему? Первое же, что бросается в глаза: если смотреть результаты, в том числе с участием специалистов лаборатории Лугара, есть тенденция улучшения лечения гепатита С в Грузии. Это однозначно. Но на этом фоне происходят странные вещи, которые, кстати, усматриваются из документов.

— Неужели столько смертей за один день не вызвали резонанса в обществе? Либо эти люди были из разных частей Грузии, либо…

— В документах мы не видим фамилий и имён этих людей. Они в лаборатории проходят по номерам. Я это не ставлю кому-то в вину, потому что есть врачебная тайна. Но в этих документах мы видим дату и год рождения, половую принадлежность и дату смерти.

То есть при желании нужно изучить эти документы, и мы сможем выйти на людей, которые умерли. А потом, знаете, больных ведь действительно много. Обращались, каждый получал лечение. И в разных частях Грузии. Даже если это в Тбилиси, то это же не соседи, не родственники. 24 человека — и в один день. Это в документах видно. А в жизни, вполне возможно, прошло так, как обыкновенная смерть человека, который лечился, но не вылечился.

— То есть, может быть, это даже не граждане Грузии, непонятно, откуда взялись эти люди.

— Просто номера?

— Но то, что это люди…

Дальше. В 2016 году, в апреле и августе. В апреле — 30 смертей, в августе — 13. Тоже у большинства причина неизвестна. Это взбудоражило. И если ты просто человек, не без души, не без сердца, если ты не хладнокровный циник, то ты не можешь держать эти документы в руках и не спрашивать экспертов, не привлекать их внимание, не обращаться никуда, мол, давайте изучим.

Что ещё насторожило.

Интерес специалистов этой лаборатории вызвали некоторые патенты военно-биологического характера. Это патенты США, они там зарегистрированы. И, когда смотришь, чем интересовались специалисты лаборатории Лугара, ты не можешь не сопоставлять факты.

— Прошло уже несколько дней с момента вашего заявления. Давайте подведём промежуточный итог. Что произошло с того момента, как вы сделали заявление?

— И не станете разглашать их личности, правильно?

— Естественно. Это было бы, во-первых, непрофессионально с моей стороны, а во-вторых, неэтично. У меня таких полномочий нет. Это закрытая тема.

Я приветствую всех, любую страну, которая окажет народу Грузии помощь в сохранении здоровья и в борьбе с болезнями. Но когда у тебя документы, которые подсказывают, что как минимум что-то происходит неправильно, ты, как человек, как гражданин своей страны, не можешь молчать.

— И даже если есть вероятность, что это вброс, преследующий цели каких-то третьих людей, вы всё равно не могли не обратить на это внимания, да?

— А какую цель тогда они преследовали, если это просто вброс? Опять рассорить Грузию с Россией?

— Я заранее говорю, что это не политика. Это сфера гуманитарная. Я сейчас не политикой занимаюсь. Я не участвую в выборах, моя партия не участвует в выборах. Для меня это никакой не пиар. Для меня это гонг, колокол — обратите внимание. Поэтому я и обратился к президенту США Дональду Трампу.

— Вы обратились к нему? Чтобы проверить возможность…

— Нет. Я обратился с просьбой назначить расследование о законности действий тех, кто работает в лаборатории Лугара и выполняет поручения предыдущей администрации США по договорённости с предыдущим президентом Грузии.

— Как вы думаете, ответ от них какой-нибудь будет?

Мы знаем, что в истории США были случаи, когда проводились запрещённые эксперименты.

Проходили годы, материалы рассекречивались и предавались гласности. Это делали сами Соединённые Штаты. Приносились извинения.

— Если действительно всё так, если имеет место худший сценарий, то почему выбрали Грузию?

— Худший сценарий не направлен против Грузии. Когда говорят, что Соединённые Штаты — неправовое государство, я не согласен. Они у себя внутри очень чётко следят за исполнением закона. И мы помним большой резонансный вброс насчёт закрытых тюрем… секретных тюрем на территориях других государств. Помните?

— Да, конечно.

— Почему? Потому что то, что там происходит, нельзя делать в США. Нельзя так себя вести с заключёнными. И это такой выход для узких специалистов по тем же методам допросов, содержания заключённых и так далее. Это узкая специализация. Они понимают, что в Соединённых Штатах это недопустимо. Возможно, и здесь такой вариант. Потому что на территории США проводить такое невозможно — запрещено конвенциями.

— Получается, американцы в Грузии делают всё что хотят.

— Вы знаете, американцы в Грузии — это тема отдельной передачи. И я в эту тему внедряться не хотел бы.

И я бы хотел, во-первых, расследовать, что произошло с теми моими согражданами… Может быть, это не сограждане, может быть, их привезли откуда-то. Возможно. Давайте изучим. Как в один месяц умирают 30 человек, 24 в один день — и причина не установлена? Где они? Сожгли их, захоронили? Они инфицированы? Что это? Какой-то вторичный эффект от того, что произошло? Скажут места их захоронения или нет?

Не у одного меня болит душа за то, что происходит на территории Грузии.

— А кто ещё, кроме вас, будет подписывать это обращение?

— Давайте так. После того как оно будет подписано, я покажу, потому что я могу заявить, а люди по каким-то причинам…

— Обстоятельства разные бывают.

Кстати, Джеффри Сильверман, который первым озвучил эту тему, несколько раз попадал в неприятные ситуации, однажды его просто избили.

— Уже когда он был гражданином Грузии, да?

— Да, он, если я не путаю, в начале 1990-х получил гражданство Грузии. Есть люди, которые готовы об этом говорить. А есть такие, которые, воздерживаются из каких-то своих соображений.

— После вашего заявления уже были разные политические ток-шоу. Все это обсуждали. Бывший главный санитарный врач Геннадий Онищенко считает, что эта лаборатория, точнее комплекс лабораторий в Грузии, работает против России.

— Геннадий Онищенко — гражданин России. Он должен о ней заботиться, и это правильно. Я гражданин Грузии. Очень многие путают, считают, что у меня гражданство какой-то другой страны, России. Я гражданин Грузии, и у меня грузинский паспорт. Я в России нахожусь, кстати, в статусе беженца.

Опасно ли это для России? Эксперты скажут. Но я, как сотрудник спецслужб, знаю, что любая лаборатория в соседнем государстве, расположенная близко к границе, конечно, может нести какую-то угрозу.

— Да, и вы ещё говорили, что без согласия этих пациентов.

Из документов усматривается, что мнение некоторых пациентов, которые проходили эти курсы лечения, не учитывалось. Там есть набор, скажем так, намёков на то, что не всё так спокойно в лаборатории Лугара.

— В мае 2013 года, если я не ошибаюсь, распоряжением грузинского правительства Центр Ричарда Лугара был закрыт, а всё имущество передано Центру контроля заболеваний и общественного здоровья имени Л. Сакварелидзе при Минздраве Грузии. Сейчас лаборатория действительно контролируется грузинской стороной?

— Спасибо, что задаёте этот вопрос. Это неточная информация. Но точно одно: как только нынешнее правительство пришло к власти, первым делом, подчёркиваю, одним из первых шагов правительство заключило договор с Соединёнными Штатами о передаче этой лаборатории в юрисдикцию Минздрава Грузии. Почему? Потому что, находясь в оппозиции к режиму Саакашвили, те, кто пришёл к власти, слышали, что народ беспокоится. Чтобы избежать дальнейших пересудов и чтобы лаборатория действительно стала приносить пользу Грузии, был подписан этот договор.

Там оговорено, что до 2017 года. То есть лаборатория должна перейти на финансирование из бюджета Грузии. Ведь это сложная ситуация. По разным оценкам, в лабораторию вложено около $300 млн, хотя первоначально говорили о $40 млн. Мы не знаем. У нас есть документы, которые говорят о проведении исследований и финансировании. Но общей суммы нет в этих документах, то есть мы пока не видим. Но неважно, $40 млн было затрачено или $300 млн.

Важно (то, что необходимо время. — RT), чтобы передать всю лабораторию. Это длящийся процесс. И на сегодняшний день, по заявлению Минздрава Грузии, основная часть передана. В этом году должно закончиться финансирование США, будет финансировать уже грузинское правительство.

— А контролировать?

— Из 50 сотрудников лаборатории, которые сейчас там работают, только шесть американцев, остальные — граждане Грузии.

— Наверное, не в должности дворников они там, правильно?

— У вас есть связи с правозащитниками, с людьми, которым была бы эта тема интересна именно в Грузии? Там заинтересовались этой темой? Обратились ли к вам за дополнительными комментариями?

— Нет, ко мне никто не обращался за дополнительными комментариями. А тема Грузию, насколько я отслеживаю грузинские СМИ, не взбудоражила. Но не потому, что она не имеет значения. Она не новая. Сейчас идут выборы, там не до этого вопроса (28 октября в Грузии пройдут президентские выборы. — RT). Почему? У них на руках нет документов. Они не могут опираться только на мои заявления.

Я показал часть документов. И я хочу, чтобы было понятно: это одна сотая того, что имеется. Когда это будет наполнено, когда изучат, вероятно, тогда и реакция появится, и, наверное, вопросы.

— С переходом этой лаборатории под полный контроль Минздрава Грузии есть ли перспектива, что лабораторию просто закроют и избавятся от всех?

— Я думаю, что эксперименты (если они были), скорее всего, прекратились. Но в лаборатории есть документы, показывающие, что заключены договоры на проведение некоторых исследований. Они не касаются экспериментов над людьми.

То, что у нас на руках, — до 2022 года. И я не думаю, что эти договоры будут прекращены, если они не носят того характера, который нас тревожит. Если это не работа над биологическим и бактериологическим оружием, я думаю, они будут продолжены. Лаборатория должна выполнить обязательства перед заказчиком, в чьей бы она юрисдикции ни была. Но я больше чем уверен, по крайней мере хочу быть уверен, что теперь лаборатория полностью на содержании Грузии, и если увидят, что это нечто противозаконное, то найдут способ решения этого вопроса с правительством США. Другого я не могу допустить. Грузия не может себя подставлять под санкции международных организаций, запрещающих производство и испытание биологического и бактериологического оружия.

— Игорь Пантелеймонович, вы сами сказали, что бывших сотрудников спецслужб не бывает.

— Да. На протяжении многих лет, что вы живёте в России, в разных местах, естественно…

— Я жил в восьми государствах. Сейчас в России.

— Была ли у вас информация или, как вы считаете, есть ли подобные лаборатории по разработке либо химического, либо биологического, либо бактериологического оружия в других государствах постсоветского пространства?

— Есть. Кстати, я думаю, что вы и в открытом доступе найдёте. В 1990-х годах лаборатория, аналогическая лугаровской в Грузии, была и в России. С приходом президента Владимира Путина её закрыли. У меня такая информация из открытых источников. Если я ошибаюсь, прошу простить. Поинтересуйтесь.

А что касается постсоветского пространства. Это не секрет, это в открытом доступе. Такие же лаборатории есть в Армении, Азербайджане, Казахстане. Есть болгарская журналистка Диляна Гайтанджиева, она проводила своё расследование. И там речь шла, если мне память не изменяет, о 22—25 лабораториях аналогичного характера.

— Я читал её материалы.

— Да. Лабораториях, разбросанных по миру. Так что это не данные, полученные из секретных источников, и не профиль моей работы. Хотя, когда я был министром безопасности Грузии, мы заключали с рядом государств, в том числе с США и Россией, договор об обмене информацией о нераспространении ядерного, биологического и бактериологического (оружия. — RT). Если одна из стран получает такую информацию, в соответствии с таким соглашением она обязана ею обмениваться. На территории государств, в которых мне довелось находиться за время моего политического изгнания, я не сталкивался с проблемой таких лабораторий.

В принципе, я с помощью вашей передачи и вашего канала обратился бы к президенту США с просьбой рассмотреть возможность закрытия и прекращения всех программ. Если население это тревожит, зачем делать то, что его беспокоит? Тем более, если он назначит расследование и обнаружит что-то противозаконное, я уверен, он предпримет такие шаги.

— Опять же, готовясь к интервью с вами, я читал ответ руководителя Центра Ричарда Лугара. По её словам, 10 ноября они собирают различных экспертов, приглашают их к себе в лабораторию посмотреть, чем они занимаются. Будете ли вы каким-то образом участвовать?

— То есть кто-то из моих там, да?

— Да.

— Это не первый такой шаг грузинской стороны. В 2012 году один из российских журналистов находился в этой лаборатории, сделал подробный репортаж. После этого грузинская сторона широко раскрывала двери лаборатории и… Но, знаете, я не хочу проводить аналогии между тем, что сейчас вы озвучивали.

— Она отметила, что приедут эксперты из 18 стран. Но Россия не подала заявку. Может быть, просто не знали, что там такое будет?

— Я думаю, что дело здесь в том, что, к огромному сожалению, между нашими странами нет дипломатических отношений. Но, думаю, это не препятствие, если российская сторона захочет, она найдёт возможность присутствовать там. Вы понимаете, все эти экскурсии по лабораториям напоминают те, которые ваш покорный слуга устраивал для широкой общественности. Я приводил на базу, где мы готовили спецподразделения, показывал подготовку десантно-штурмовой бригады специального назначения Министерства безопасности. К нам в помещение органов государственной безопасности приходили журналисты. Давайте у них спросим, они, побывав там, узнали, кто агенты? Они узнали, какие мероприятия мы планировали и проводили? Они узнали о материалах, которые мы добывали и получали из иностранных источников? Это примерно то же самое.

— Как в том анекдоте: есть туризм, а есть эмиграция, правильно?

— Совершенно верно. Я не к тому, что грузинская сторона знает и скрывает. Есть моменты, которые друзьям о друзьях даже не говорят. Они могут добросовестно заблуждаться, они могут не знать. Но если они точно уверены, что там ничего не происходит, то я только рад. И если они знают это достоверно. Но давайте мы заглянем в документы, которые у нас есть. Может быть, там что-то появится такое, что их наведёт на мысль, что беспокойство не беспочвенно. Вот это главное, вы понимаете. Поэтому, ещё и ещё раз подчёркиваю, это чисто гуманитарная область. Если там происходят эксперименты, давайте их прекратим.

Но если они действительно происходят, то надо привлекать к ответственности тех, чьи действия повлекли за собой летальные исходы. Нельзя так: прекратить — и всё, закрыли. Это надо изучить, исследовать, расследовать. Углубиться в проблему.