Чем страшна инфекционная больница

Автор — Вероника Куцылло (на фото)

Общий коридор и обед в 1-й инфекционной больнице. Фото: Вероника Куцылло / МБХ медиа

Непривычно тихий офис. Люди в честь коронавируса распущены по домам. Ну, большинство, нас тут человек шесть в разных комнатах.

Вечер. Доезжаю до дома, там градусник нормальный, ртутный — 38 сразу. Кашляю. Пытаюсь уснуть. Это трудно — все ломит.

— Здравствуйте, что у вас случилось?

— Да вот кашляю, температура и дыхание такое, учащенное…

— Эээ… Ну я не то чтобы…

— Ну, где были за границей?

— Ну, в Штатах, но давно, вернулись в начале февраля…

— А в Италии был кто-то?

— Ну, был на работе один человек, но он три недели уже как вернулся, почти две недели дома сидел, и он не болеет!

— Понятно, переключаю вас на врача.

Сотрудники скорой помощи дома у Вероники Куцылло. Фото: Филипп Куцылло

Парень хмыкает: «Да не верю я в этот вирус! Выдумки это все! И вообще, дышать невозможно в масках этих дурацких…

— Вы что, в первый раз в костюмах?

— Ага, на подстанции заставили к вам надеть зачем-то. Ходим как клоуны.

— А сегодня у вас вызовы по пневмонии были еще?

— Нет, вы первая, в основном — сердечные и травмы.

Очередь двигается медленно. За нами уже собралось еще пять машин. Врачи ведут переговоры — с приемщиками, с подстанцией. Подстанция говорит: сдавайте куда направление дали, в других больницах все то же самое.

Жду врача, повторяю про себя: я не буду лежать в коридоре! Я, конечно, не народный арт… журналист РФ, но на звание условно заслуженного все-таки претендую. Я не буду лежать в коридоре.

Врач появляется минут через 20.

Лежу на кровати в коридоре. Я не знаю, как это получилось. Я так устала, я кашляю, я хочу спать, все равно где. Честно говоря, это не то чтобы совсем коридор, это холл перед сестринским постом, туда перпендикулярно стенам влезают ровно шесть кроватей — три на три, от собственно коридора они отгорожены низкими ширмочками. Я — на шестой кровати, последней. У остальных есть столики на две кровати, там можно поставить чашку с ложкой, воду. У меня столика нет, только стул. Но у меня и чашки с ложкой нет (забыла взять, как и зубную пасту со щеткой) и время час ночи. Я уже ничего не хочу. Я хочу только лежать и кашлять. То же самое делают четверо из соседок — лежат и кашляют. Двое подозрительно тихи. Над постом горит яркий свет. Отвернувшись от него и накрывшись с головой, я, наконец, засыпаю.

Холл больницы, отгороженный ширмами. Фото: Вероника Куцылло / МБХ медиа

В женском туалете две кабинки и одна раковина. Но очереди, как ни удивительно, почти нет. Как я поняла позже, в некоторых палатах есть свои туалеты. В целом в отделении около 70 человек (и женщин, и мужчин — они в другой половине коридора), более точную цифру мне не дали.

Раковина в женском туалете. Фото: Вероника Куцылло / МБХ медиа

Удивительно, как в больнице ты, в свой полтинник с лишним, внезапно превращаешься в деточку. Как ни странно, это не то чтобы очень раздражает, хотя лаборантке на вид лет тридцать, не больше.

Еда, кстати, нормальная. Да, больничная, мягкая, несоленая — каши, котлеты, супчики — но вполне съедобная. Манной, например, народ добавки просил.

Завтрак и обед. Фото: Вероника Куцылло / МБХ медиа

И все — все! — пациенты берут эти чайники голыми руками за металлические ручки и наливают себе в чашки питье.

Вот это, пожалуй, потрясло меня больше всего.

Фото: Вероника Куцылло / МБХ медиа

Днем принесли передачу от сына с братом — щетка, паста, чашка, ложка с вилкой (с вилкой больше все-таки человеком себя чувствуешь), полотенца, вода в бутылке.

В больнице ремонт. На верхнем этаже все время что-то сверлят. Во время летучек по хэнгаутсу сижу с отключенным микрофоном уже не только из-за кашля, но и из-за этого. Бесит.

Уснула в десять.

Помещение туалета в палатном блоке. Фото: Вероника Куцылло / МБХ медиа

Вспоминаю Голунова, молчу, не хочется спугивать.

У меня есть дурная привычка. Я курю. А в больнице нельзя. Я больше суток без никотина, мне реально плохо. Ловлю санитарку, спрашиваю, как справляются мужики. Шепотом: ну, в мужском туалете они, в окошко… Не вариант, меня могут не понять. Есть еще лестница, но это очень стремно — по ней врачи часто передвигаются с этажа на этаж. Привычка сильнее страха — рискую, треть сигареты, (да, их я взяла с собой, в отличие от зубной щетки!) в открытое лестничное окно, голова кружится, но мне явно лучше.

Она терпеливо пытается мне объяснить (но мне, конечно, кажется, что меня, эээ, накалывают), что курьер с пропечатанными выписками должен прийти во-о-он из того здания — мы стоим у окна — а он не идет, вот когда придет, тогда все будет. Завотделением уходит, я стою у окна и смотрю на волю, где экскаваторы утюжат снесенные стены старых корпусов больницы. Ревет дрель.

Через пять минут мне выносят выписку, называют по имени-отчеству. Еще через пять я на улице, иду мимо экскаваторов и дышу настоящим воздухом. Я счастлива.

Мораль, возможно, неправильная, но представляющаяся мне сейчас верной. Если у вас высокая температура, кашель и стесненное дыхание — звоните в 103 или 112. Но будьте готовы к тому, что вас могут госпитализировать. Взвесьте тяжесть своего положения, подумайте, не нужна ли больничная койка кому-то, кому хуже, чем вам. Я думаю, что в ближайшее время нужно будет думать о том, как уменьшить нагрузку на врачей. Без фанатизма, конечно — если вам реально плохо или просто очень страшно — звоните и ложитесь в больницу. Там помогут. Мне, например, помогли, кашляю я гораздо меньше.

А вы когда-нибудь принимали пищу у параши? Брезгливым и впечатлительным не читать.

В ИКБ на Соколиной Горе я попала несколько дней назад по скорой, стало плохо (рвота, боли в животе, диарея, лекарства не помогали и т.п.) и привезли сюда. В приемном отделении взяли кровь из пальца, мазок из ануса на инфекции, хирург посмотрел живот и исключил хирургический случай (у меня был под вопросом острый холецистит(( (забегая вперед, скажу сразу, что это было и не отравление, а обострение гастроэнтерита и, как оказалось, панкреатита - о нем я не знала, хотя подозревала, т.к. последний год часто была изжога и боли).

Ждать в приемной пришлось довольно долго. Туалет там был странный - передняя часть унитаза, на которой сидишь, на несколько сантиметров выступала за границу двери,т.е. дверь не закрывалась даже когда на толчке никого нет, а если ты там сидишь, то вообще не можешь закрыть дверь. Но я была не в том состоянии, чтобы возмущаться. Мыла на раковине возле туалета не было, уж в инфекционке могли бы выделить деньжат на мыло или дезраствор((

Наконец через час с лишним мне нашли место в боксе и повели в новое 18-этажное здание на 15 этаж. Днем я видела это здание и оно красивое и современное, даже где-то похоже на отель. Пациенты могут перемещаться только вдоль боксов по длинному балкону и как бы со стороны улицы попадают в свой бокс (минуя маленький предбанник и туалет). Но только вот потом на балкон выходить нельзя (во избежание контактов с другими больными, т.к. лежат там разные, в том числе с очень заразными и опасными инфекциями, поэтому когда нас водили на исследования, все надевали маски, в т.ч. персонал. У некоторых маски даже были в форме мордочек -респираторов).

В боксе, рассчитанном явно на 2 человек, всунули 3 кровати, поэтому очень тесно. Никаких столиков, как в других отзывах на ИКБ, которые я прочла в отзовике, там и в помине не влезло бы Но были хотя бы тумбочки, и на том спасибо. Была прихожая со шкафом, где можно оставить верхнюю одежду, обувь и большие сумки.

Санузел большой совмещенный, туалетную бумагу дали по моей просьбе, на раковине стоял флакон жидкого мыла. Я читала в других отзывах про ИКБ на Соколиной про электрочайник и холодильник в палате, у нас этого не было. Я не взяла ничего, т.к. в предыдущих больницах были бойлеры, и можно было брать горячую или холодную воду круглосуточно, думала, тут так же. Но здесь сказали, что воду мы можем пить из кувшинов, которые стояли на тумбочках, и всё, или то, что тебе принесли в передаче. Но холодная вода только провоцирует спазмы при различных обострениях, это подтвердят любые нормальные врачи. А горячей не было. Два раза мне, спасибо, дали воду в качестве исключения, и сказали, чтобы мне кто-нибудь принес в передаче кипятильник, только тщательно его замотали, т.к. запрещено. Я так и не поняла, может, хоть маленький чайник можно, но не успела это выяснить. Но в принципе медсестры были вполне приятные и старательные. Кипятильник мне передали на другой день, но попользоваться я им особо не успела. Почему - ответ дальше.

На кровати у стены лежала старушка, которая и стала главной проблемой, как я поняла, не только моей, но и всех, кто попадал в этот бокс. Она не считала нужным закрывать дверь туалета, когда делала там даже свои большие дела, а потом возилась у раковины и вешала на батареи какие-то тряпочки. Через некоторое время мы с соседкой заметили, что тряпочки источают дикое зловоние - видимо, бабуля по деревенской привычке вытиралась ими после туалета. Наши увещевания ни по поводу закрытия двери в туалет, ни по поводу тряпок, не помогли. Бабуля не стеснялась смачно испортить воздух прямо рядом с нами, или начать вытирать тряпкой задницу у нас на глазах в палате. А дальше начался настоящий ад.

Бабульке назначили колоноскопию и перед этим ей надо было сделать клизмы вечером и рано утром накануне процедуры. Клизменной, как оказалось, (в инфекционной больнице. ) не было, и ставили ее прямо в постели, подстелив пеленку. Воду бабка не удерживала, и все тут же выливалось из нее обратно. Потом ей стало тяжело идти до туалета и ей подложили утку прямо на кровать. Мы сидели рядом на расстоянии протянутой руки, не выйти в коридор, ни на балкон, было нельзя (запрещено покидать бокс). Через полчаса адища мы с соседкой плюнули на запреты, одели куртки и почти час стояли на балконе, открыв окна. В 6 утра шоу продолжилось. Как вы понимаете, есть в такой обстановке, даже после 2 дневного голодания, было нереально. Но пришедшая врач отругала меня за отказ от пищи, и я попробовала похлебать на обед бульона. Как только я приступила к компоту, бабульку (а она-то как раз скушала свой обед с первым и вторым) смачно вывернуло обратно в тарелку, о чем она громко сообщила нам, как показалось, довольная тем, что испортила нам аппетит. Все вокруг было в блевотине и ее еще не убирали пару часов. Это был только мой второй день пребывания но тут пришла мысль: бежать.

Скажу честно, что если бы у меня было более серьезное состояние, то я бы конечно осталась (мне не пришла тогда почему-то мысль попросить вместе с соседкой о переводе нас в другую палату), т.к. лучше, конечно, подышать говнецом и блевотиной несколько дней, но остаться живым (ведь сюда попадают люди с серьезными заболеваниями, требующими часто срочного лечения или операции, возможных только в условиях стационара). Но мне уже немого полегчало и я подумала, что мое выздоровление пойдет лучше, если я буду нормально питаться дома диетической едой, чем продолжать голодать в этом КПЗ. Но, на мой взгляд, делать клизму в палате, откуда даже нет возможности выйти остальным, и вообще держать старуху в маразме вместе с нормальными людьми это настоящее издевательство. Если бы не бабка и клизма, я бы обязательно осталась и довела свое лечение до конца. Кстати, женщина, на чье место меня положили в день прибытия, явно сбежала по этой же причине. У меня вообще сложилось впечатление, что, возможно, врачи держат старушку-процентщицу для того, чтобы пациенты скорее покидали больницу, ведь у бабули не было ничего инфекционного (у нее были запоры и во время колоно нашли его причину полип). А что - статистика хорошая - пациент быстро захотел выписаться? Значит хорошо лечили.

При этом я благодарна за оказанную мне помощь, капельницы (после них сразу стало лучше) и узи, которое успели сделать за эти два дня. Только за это рекомендую и ставлю три звезды, т.к. естественно спасение жизни и здоровья на первом месте. И все-таки, после пребывания в больнице осталось впечатление как о чем-то страшном, мерзком, что хочется поскорее забыть Я даже дома еще сутки не могла нормально есть.

Возможно, тут за деньги есть возможность получить отдельный бокс - не знаю. Но даже бюджетные условия не должны быть настолько безобразными. Руководство больницы, имейте совесть - если нельзя по санитарным нормам водить больных в клизменные, то делайте клизмы хотя бы в санузлах - они большие и их площадь позволяет разместить там кушетку для таких манипуляций. Я бы в жизни у себя дома не стала бы делать клизму на кровати, где сплю. И ни один нормальный человек, уверена, не стал бы.

Даже российская столица абсолютно не готова к эпидемии коронавируса, что же тогда говорить о провинции

«Как я попала в 1 инфекционную больницу Москвы с подозрением на коронавирус, и как Москва "прекрасно готова" к данной угрозе.

В понедельник, 04.02.20 весь день имела контакт с приехавшими из Китая 03.02.20 руководителями (я работаю в китайской компании). Во вторник 5.02 резко 38 - позвонила по 103 - сказали вызывают скорую, ждите. Скорая 1,5 часа у меня дома советовалась со всеми инфекционистами Москвы- никто не знал, как поступить, звучал вариант всю семью развезти по разным инфекционкам (2 детей), в итоге решили везти меня одну в 1-й инфекционную на Волоколамке.

В приемном 5 февраля в районе 15 часов взяли мазок из горла и носа на коронавирусную инфекцию и повезли в московский СЭС (но это не точно). Сегодня пятница, 7 февраля, я все там же, в 7 инфекционном отделении, в общей палате на 6 человек, ЖДУ результата анализа на коронавирус, его еще не привезли (третий день. ), уже заразившаяся вирусной ангиной, с температурой до 38,5, страшной болью в шее и горле и прочими признаками вирусной инфекции. Кровь (тот результат, что уже есть) показывает вирусно-бактериальную природу заболевания.

Сегодня выясняется, что результата нет, он где-то затерялся (. ) Я все это время в общей палате. В отделении нет мыла, масок, один туалет на этаже, а значит свободное хождение по коридорам. Персонал при этом чудесный, чуткий, профессиональный.

А вот что происходило с Натой, после того как она опубликовала этот пост:

«Пришел заведующий отделением, на всю палату у нас состоялся унизительный разговор - "кто тут А*******а? Это вам не хватило туалетной бумаги?". И понеслось. Мне было не до диктофона, я лежу под одеялом, в маске (из дома, а не украденной на посту)), доктор, мужчина 2 метров, нависая надо мной, температурящей, рассказывая всем, что у меня за анализ, зачитывая историю болезни и с каким диагнозом я тут лежу, зачитывает мою карту. В палате тишина. В общем, я в истерике, вынуждена написать отказ от госпитализации, ухожу.

«Очень продуктивно поговорили со Светланой Васильевной, главным врачом Инфекционная больница 1 , я пообещала ей, что обязательно напишу пост. Я почти счастлива: Светлана Васильевна по своим каналам смогла повлиять на скорость выдачи результата анализа на лабораторией, и его обещали выдать уже сегодня вечером(. )! Из первых, буквально, уст спешу сообщить: на данный момент выявленных случаев положительного результата в Москве нет. Я остаюсь ожидать результата, и как только вс е ок - с документом иду писать отказ от госпитализации, потому, что ангину и прочее я лучше полечу дома, жизни ничего не угрожает.

Спасибо всем, кто поддержал в трудные моменты, это было бесценно, только что я была в отчаянии, 2 суток без сна, на нервах, с разбившимися планами, скандалом в закрытом медицинском учреждении, одна, ослабленная, и вот уже надежда прекрасной развязки этой жуткой частной истории.

Прошу вас все-таки контролировать то, что вы пишете в комментариях, потому, что обычные сотрудники, персонал, тоже живые люди, душевные, искренние, профессиональные, и им так же может быть больно и обидно от ваших слов, они это видят и на систему повлиять никак не могут. О результатах анализов сообщу дополнительно.

Больница, какой бы замечательной она ни была, в принципе не способствует появлению положительных эмоций у рядового гражданина нашей страны. Что же касается больницы инфекционной, то само вышеупомянутое словосочетание нередко вызывает подколенную дрожь. А боятся все - даже те, чья нервная система уцелела, несмотря на перестройку и эпоху построения независимости.

И в этом нет совершенно ничего удивительного, поскольку прилагательное "инфекционный" эквивалентно, на бытовом уровне, существительному "зараза". Страшные ассоциации проносятся в головах человеческих, при необходимости уложить собственного ребенка в инфекционную больницу или уложиться туда самому: холерные и тифозные бараки; чума, уничтожившая когда-то половину населения Европы; оспа, опустошающая города; врачи-самоубийцы в противогазах и т.д.
Автор, честно говоря, прекрасно понимает страхи населения.

Помнится, еще в студенческие годы, довелось впервые попасть на занятия в кожно-венерологическую больницу. Основных ощущений два: во-первых, упорное стремление чесаться и, во-вторых, внутренняя убежденность в том, что любые попытки продолжения рода допустимы только методом почкования. Но, по мере накопления информации, и зуд и стремление к почкованию проходят.

С инфекционной больницей ситуация аналогичная, поскольку подавляющее большинство страхов совершенно не обоснованы и рождены всеобщим непониманием элементарных вещей. По большому счету, искоренить это можно лишь преподаванием в средней школе простейших основ медицины, но. Все сталкиваются с простудами и ветрянками, понятия не имея о том, что это такое, а, в то же время, все изучают синусы и косинусы, но сталкиваются с ними единицы.

Итак, попытаемся бороться со страхами, посредством настойчивого овладевания знаниями.
Прежде всего обратим внимание на главный, и по большому счету, основной страх - опасения чего-нибудь подхватить, ведь именно боязнь заразиться, принципиально отличает инфекционную больницу от всех остальных.

Теперь про корь, ветрянку и краснуху. В инфекционной больнице эти болезни лечатся довольно редко, поскольку протекают, как правило, легко, не требуют особо сложных способов терапии и вполне благополучно заканчиваются в домашних условиях. Если же больной все-таки попадает в стационар, то его помещают в специальные палаты (в инфекционных больницах палаты называются боксами).

Особенность этих палат состоит в том, что каждая из них имеет отдельный выход на улицу и герметично изолирована от больничных коридоров. Таким образом, взрослый или ребенок, очутившийся в коридоре инфекционной больницы, не имеет возможности контактировать с больным, у которого имеет место одна из вышеперечисленных летучих инфекций.

Кстати, отделения инфекционной больницы имеют четкую специализацию, зависящую от способов возможного заражения, а способов таких, по большому счету всего, два - капельный (т.е. через воздух, а поражаются чаще всего горло, бронхи, легкие) и, кишечный или, так называемый, фекально-оральный (т.е. через рот, поражается, как правило, желудок и кишечник).

Для заражения капельной инфекцией, а это дифтерия, коклюш, скарлатина, ангины, некоторые менингиты и кое-что еще, необходимо, прежде всего, довольно тесное общение с заболевшим (расстояние 1, максимум 2 метра) и активный обмен мнениями, сопровождающийся обцеловыванием, обкашливанием и обрызгиванием собеседника слюной.

Для заражения кишечной инфекцией - страшной холерой, чуть менее страшными, но тоже весьма противными дизентерией, сальмонеллезом, вирусным гепатитом (желтухой) необходимо, чтобы возбудитель болезни попал к Вам в рот. Добиться этого не сложно - можно, опять-таки, нежно поцеловать заболевшего, можно поесть с ним из одной посуды, можно забыть о существовании мыла и необходимости мыть руки.

Еще раз обращаю внимание: мы сейчас говорим не о том, как избежать в принципе инфекционной болезни, а о вполне нормальном человеческом страхе, касательно возможности заражения при госпитализации в инфекционную больницу или при посещении ее. Клятвенно заверяю читателей, что никогда и ни при каких обстоятельствах невозможна ситуация, при которой в одну палату медицинские работники сознательно поместят больных с разными инфекционными болезнями.

Заразиться в инфекционной больнице можно либо:
1. Когда не соблюдается элементарная дисциплина и посетителей однозначно не устраивает общение через окошко.
2. Когда отсутствуют элементарные санитарно-гигиенические навыки, проявляющиеся в непонимании необходимости мыть руки и есть из отдельной посуды.

По большому счету, само понятие инфекционной больницы весьма условно. Оглянемся по сторонам - оказывается, основная масса больниц сплошь и рядом занимаются лечением именно инфекционных болезней! Абсолютно все воспаления легких, насморки и бронхиты. Тонзиллиты и гаймориты, которые лечат отоларингологи. Энцефалиты от которых спасают невропатологи. Гнойная хирургия.

Различие лишь в том, что многочисленные микроорганизмы (вирусы, бактерии, грибы и т.п.) при одних болезнях относительно легко передаются от человека к человеку, а при других заразность значительно меньше. Первые лечат в инфекционных больницах, вторые - во всех остальных. Но не бояться надо, а знать и понимать, что пути профилактики инфекционных болезней, весьма желательные в быту, становятся абсолютно обязательными при необходимости лечения в инфекционной больнице или при ее посещении.

Кстати, следует заметить, что любой страх, с точки зрения здравого смысла, должен быть реализован в конкретные действия. Уж если так страшна инфекционная больница, то давайте постараемся в нее не попадать - прививки делать, не есть что попало и где попало купленное, вовремя обращаться за медицинской помощью, помнить про безопасный секс, мыть руки, правильно хранить продукты и т.д. и т.п. Короче говоря, давайте бояться правильно - не больницы и врачей, а собственной лени и незнания! И еще, очень важное.

Некоторые инфекционные болезни встречаются в настоящее время относительно редко и у врачей, не работающих в инфекционной больнице постоянно, совершенно отсутствует опыт их диагностики - взять, к примеру, ту же дифтерию. Нельзя забывать и о том, что основные инфекционные болезни очень динамичны - это вам не сахарный диабет или холецистит, где одна и та же симптоматика может иметь место годами.

При инфекциях, особенно у детей, проявления болезни могут меняться по несколько раз в течение суток, требуя соответствующей коррекции лечебных мероприятий. И неудивительно, что участковый педиатр или терапевт просто не в состоянии проводить должную терапию в домашних условиях - не потому, что не умеет, а потому, что не может физически.

Поэтому не пренебрегайте направлением в стационар для консультации или госпитализации, будьте благоразумны.
И еще раз прошу - бойтесь правильно!

Поддерживаете ли вы инициативу ввести уголовную ответственность за спекуляцию средствами гражданской защиты?

• Да
• Нет
• Думаю, хватит и административной ответственности

Реклама у нас

Врач-инфекционист рассказала, почему не боится заразиться от пациентов и как уберечься от инфекции

- Наверное, немножко я этот титул заслужила - карьера у меня удалась. Для меня главная женщина - моя мама, она образец для подражания. В Мелитополе и в моей сфере деятельности тоже есть женщины, на которых я хотела бы быть похожей. Мне импонирует Лариса Сапрыкина (заведующая горздравотделом, - авт.), Таисия Локошко (заместитель заведующей горздравотделом, - авт.), Лилия Дырина (ныне претендует на должность главного врача Центра первичной медико-санитарной помощи № 2, - авт.). Это те люди, которые чего-то добились и этому соответствуют.

- Свою жизнь вы посвятили медицине. Расскажите, почему выбрали именно эту профессию?

- В детстве я очень часто болела и всегда хотела помочь таким людям. Медицина - мой осознанный выбор класса с шестого-седьмого, я прочувствовала эту профессию и, слава богу, все у меня получилось. Поступила в Запорожский медицинский университет, окончила педиатрический факультет, став детским инфекционистом. Выбрала инфекции, потому что предмет этот разносторонний. Я не жалею. В моем деле никогда не скучно, приходится все время развиваться, читать. У нас большое число заболеваний, а это стимулирует к развитию.

- Как за последние годы изменилась инфекционная картина города?

- Сезонность отчасти прослеживается. Если это зима, то люди больше болеют ОРВИ, гриппом, простудными заболеваниями. В теплое время года - кишечными инфекциями. Но та же ротавирусная инфекция четкую сезонность потеряла и теперь прослеживается на протяжении всего года. Связано это, наверное, с тем, что передается она не только бытовым путем, но и воздушно-капельным. Если говорить о простудных заболеваниях, то после 2009 г., когда у нас был калифорнийский грипп, эпидсезоны всегда вызывают тревогу. Больше теперь тяжелых форм, осложнений и, к сожалению, летальности. Тяжелые осложнения дает теперь ветряная оспа, хотя раньше мы к ветрянке относились спокойно.

- Какие самые сложные случаи были в вашей практике?

- Их было много. В прошлом году у нас была ветряная оспа у беременной. Ботулизмы, лептоспирозы, менингококцемия всегда тяжелые и могут закончиться летально. В прошлом году было четыре случая ботулизма, но все они закончились выздоровлением. Часто бывают непонятные больные. Они поступают якобы с инфекционной патологией - желтухой, неясной температурой, а в результате оказывается, что там онкологическое заболевание или септический процесс.

- Не боялись ли заразиться? И какие правила следует соблюдать, чтобы не принести домой из инфекционного стационара заразу?

- Мне страшно никогда не было. Все доктора, младший и средний медперсонал у нас по возможности вакцинируются, мы соблюдаем санитарно-гигиенические нормы, надеваем средства индивидуальной защиты, стараемся заниматься профилактикой. К тому же у людей, которые часто общаются с инфекционной патологией, вырабатывается инфекционный иммунитет: раз переболел - и потом это проходит в легкой форме.

Чтобы не принести заразу домой, нужно придерживаться элементарных правил: соблюдать санитарно-гигиенические требования и по приходу мыть лицо и руки. Мы советуем делать это всем жителям для профилактики инфекционных заболеваний.

Я 22 года в профессии и могу смело сказать, что вакцинация, соблюдение правил личной гигиены, профилактика помогут не заболеть. Нужно заниматься своим здоровьем, проходить медосмотры. В Европе это принято, а у нас считают, что нами должны заниматься. Запомните: не нами должны заниматься, а мы сами должны следить за своим здоровьем!

Детям нужно давать только те продукты, которые положены по возрасту. Если ребенок растет на чипсах, то к пяти годам у него может сформироваться хронический панкреатит, желчекаменная болезнь. А мы, поверьте, это видим. Все это не без участия любимой мамы, которая кормит ребенка ерундой. Никто не отменял овсяную, манную каши, но мамы предпочитают каши быстрого приготовления, которые неизвестно как и где хранились. Часто мамам просто лень заниматься детьми. К примеру, даже в больнице вместо того, чтобы перетереть малышу творог, мамы покупают готовые творожки, а потом лечат сальмонеллез.

- Медики любят говорить, что в силу профессии их сердце черствеет, а юмор становится черным. В вашей работе есть место курьезам?

- Они происходят практически каждый день. Всегда весело наблюдать, как при поступлении в наш стационар больные в приемном покое интересуются, все ли мы обработали, чтобы они ничем не заразились. Они всегда боятся у нас заразиться, не понимая, что сами для кого-то представляют опасность, поскольку приходят к нам с полной инфекционной картиной.

- Врачи, как правило, своих родных не лечат и не оперируют. А вы оказываете помощь своим близким?

- Я своих родных привожу к врачам. Оказываю им первую помощь и сразу иду на консультацию к независимому эксперту, потому что эмоции в таких случаях перевешивают разум.

- Не секрет, что у каждого врача есть свое кладбище. Много было в вашей практике пациентов, которых не удалось спасти?

- У нас тяжелых пациентов, которых мы спасти не смогли, три-четыре человека в год. Как правило, это ВИЧ-инфицированные больные, у которых просто нет иммунитета бороться. Когда человек умирает, это всегда страшно. Помогает это пережить лишь осознание того, что ты сделал все, что мог. Если же в силу обстоятельств, к примеру из-за отсутствия сыворотки или невозможности использовать метод обследования, пациент умирает, с этим приходится жить.

- Ваша работа обязывает постоянно держать руку на пульсе. А как вы отдыхаете?

- Я люблю работу, мне она не в тягость. Ни разу я не была недовольной, если мне звонили в выходной или праздник. Я человек ответственный и не смогу спокойно сидеть дома, зная, что на работе у меня что-то случилось. Но моим родственникам это не нравится. Им хочется, чтобы мама была дома, уделяла всем внимание. А мама собирается и уезжает на работу. Конечно, лучший отдых - это отдых с семьей, поездки к морю, смена обстановки.

- Расскажите о своей семье. Кто сегодня ваша опора и поддержка?

- Мои тыл и поддержка - это мои мама, муж, двое детей. Мой муж санитарный врач, мы коллеги и у нас много общего. Мы и дома обсуждаем работу (смеется). Сыну 24 года, дочери - четыре. Сын энергетик, живет отдельно. И чем старше он, тем больше за него переживаю. Понимаю, что семье нужно уделять больше внимания, а у меня работа на первом месте.

Я во втором декрете пробыла год и восемь месяцев - не вынесла душа поэта. С первым ребенком я в декрете не была вообще, потому что училась в университете. А со вторым полностью прочувствовала изоляцию. Я, наверное, ненормальная женщина, но организм требует реализации, работы. Иначе я буду несчастливым человеком.

- В чем, по-вашему, секрет женского счастья?

- В полноценной семье. Главное, чтобы дети и родители были счастливы и здоровы.

Блиц-опрос

- С каким своим недостатком вам приходилось бороться?

- Я много беру на себя, хотя можно было бы перепоручить обязанности. Иногда взрываюсь, но всегда извиняюсь, если не права.

- Какую книгу последней прочитали?

- Всегда ли нужно говорить правду?

- Если бы в сутках был 25-й час, на что бы вы его потратили?

- Чего бы вы не сделали никогда?

- Никогда бы не смогла причинить вред человеку и не завела бы кота - не люблю котов в доме.

- А чего не смогли бы простить?

- Чем больше живу, тем больше понимаю людей. Я все могу простить - в пределах разумного.

- Сколько денег вам нужно для счастья?

- Миллион мне не нужен - я не знаю, куда его деть. Если бы я зарабатывала 20 тыс. грн. в месяц, мне бы на все хватило.

- На что вам никогда не жалко потратить деньги?

- На подарки для близких и детей.

- В какой стране мечтаете побывать?

- Мечтаю побывать в Англии и Санкт-Петербурге.

- Каков ваш девиз?

- Чего вы боитесь?

- Боюсь за своих детей. Переживаю, как они будут жить, когда мы уйдем.

- Есть то, о чем жалеете?

- Я всегда мечтала прожить всю жизнь с одним человеком, чтобы была большая семья. Но с первого раза у меня создать идеальную семью не получилось. Сейчас у меня второй брак, в котором я счастлива.

- Какую книгу можете порекомендовать прочитать каждому?

- Мне нравится Пушкин. Когда перечитываю его, получаю наслаждение. Его слог и манера изложения меня умиротворяют, успокаивают.

- Что вам доставляет наибольшую радость?

- Успехи на работе

- О чем мечтает Татьяна Лобанова?

- Без громких слов - мечтаю, чтобы в нашей стране все наконец нормализовалось. Чтобы наши дети могли здесь ощущать себя полноценными и счастливыми людьми, не бояться за свое будущее.

Если вы заметили ошибку, выделите необходимый текст и нажмите Ctrl+Enter, чтобы сообщить об этом редакции.