Подсознательная инфекция по юнгу

Согласно моему взгляду, в бессознательном различимы два отдела. Один из них я называю бессознательным личным. Оно включает все психические содержания, забываемые в течение жизни. Их следы постоянно остаются в бессознательном, даже если их сознательное восприятие становится невозможным. Сверх того, личное бессознательное содержит все подсознательные впечатления и восприятия, которые не заряжены достаточной долей энергии, чтобы достигнуть сознания. Сюда принадлежат те бессознательные комбинации представлений, которые слишком слабы и неотчетливы, чтобы стать сознательными. Наконец, личное бессознательное включает все психические содержания, совместимые с сознательной установкой, однако недоступные главным образом вследствие их нравственных, эстетических или интеллектуальных запретов. Человеку невозможно постоянно чувствовать и думать возвышенно, правильно и правдиво; стараясь поддержать идеальную установку, он автоматически вытесняет все то, что к ней не подходит. Если какая-либо одна функция, например мысль, развита в высокой степени и преобладает в сознании, [противоречащая ей] функция чувства естественно окажется вытесненной и опустится в бессознательное.

Второй отдел бессознательного – так называемое сверхличное, или коллективное, бессознательное. Содержания этого коллективного бессознательного не личные, а коллективные, другими словами, принадлежащие не одному какому-либо лицу, а по меньшей мере целой группе лиц; обыкновенно они суть принадлежность целого народа или, наконец, всего человечества. Содержания коллективного бессознательного не приобретаются в течение жизни одним человеком, они суть прирожденные инстинкты и первобытные формы постижения – так называемые архетипы, или идеи. Ребенок, хотя и не имеет прирожденных представлений, обладает высокоразвитым мозгом, который способен функционировать и унаследован от предков. Это органический результат психических и нервных функций всех предков данного субъекта. Таким образом, ребенок при вступлении в жизнь уже обладает органом, готовым действовать точно так же, как действовали подобные ему органы в истекшие века. В мозгу заложены преформированные инстинкты, а также и первобытные типы, или образы, основания, согласно которым издревле образовывались мысли и чувства всего человечества, включающее все громадное богатство мифологических тем. Конечно, не легко доказать наличность коллективного бессознательного у нормального человека, однако явные следы мифологических образов можно найти в сновидениях.

Существование коллективного бессознательного легче проследить в известных случаях умственного расстройства, в особенности при шизофрении. Тут мы находим иногда поразительное обилие мифологических образов. У некоторых больных являются символические идеи, которые невозможно объяснить опытом их субъективной жизни, но лишь историей ума всего человечества. В подобных случаях обнаруживается нечто вроде первобытного мифологического мышления, проявляющегося в особых, принадлежащих ему первичных формах, не сходных с нормальным мышлением, при котором работает личный опыт.

Содержание личного бессознательного представляется нам частью собственной психики, содержание же коллективного бессознательного представляется ей чуждым, точно пришедшим извне. Обратное введение в психику личного комплекса действует нередко облегчающим и исцеляющим образом, между тем вторжение комплекса коллективного бессознательного часто есть неприятное или даже опасное явление. Подобный комплекс представляется обладающим чем-то сверхъестественным, другими словами, он сопровождается чувством благоговейного страха. Соответствие этой теории первобытным верованиям в души и духов очевидно: душа соответствуют комплексам личного бессознательного, духи – комплексам коллективного бессознательного.

Архетипы коллективного бессознательного

Гипотеза коллективного бессознательного относится к тем понятиям, которые сначала кажутся странными, но затем по мере их употребления превращаются чуть ли не в привычные представления, как это произошло с понятием бессознательного.
После того, как философская идея бессознательного, обсуждавшаяся главным образом у Г. Каруса и Эд. Фон Гартмана, погибла под наступающей волной материализма и эмпиризма, не оставив после себя значительных следов, она опять мало-помалу возникла в научной естественно-ориентированной медицинской психологии. Сначала понятие бессознательного ограничивалось для обозначения вытесненного и забытого содержания. Уже у Фрейда – хотя и крайне метафорично – бессознательное выступает в качестве действующего субъекта и, в сущности, является не чем иным, как областью именно таких вытесненных и забытых содержаний. Соответственно этому озарению бессознательное обладает исключительно личной природой, хотя, с другой стороны, уже Фрейд признавал архаически-мифологический характер бессознательного.*

Существование определенного психического содержания обнаруживается лишь через осознание этого содержания. Поэтому мы можем говорить о бессознательном лишь постольку, поскольку в состоянии осмыслить его содержание. Содержаниями личного бессознательного являются главным образом чувственные комплексы, которые составляют интимность душевной жизни. Содержания же коллективного бессознательного составляют так называемые архетипы.

Другим выражением архетипа является миф и сказка. Однако здесь речь идет о специфических формах, которые передавались из поколения в поколение с давних времен. Поэтому понятие архетипа применимо лишь косвенно к коллективным представлениям, поскольку оно обозначает только те психические содержания, которые еще не подвергались никакой сознательной обработке и, следовательно, представляют непосредственную душевную данность. В таком понимании архетип значительно отличается от исторически ставших и выработанных формул. Как правило, именно на высших ступенях религиозных учений архетипы появляются в оформлении, которое недвусмысленно обнаруживает оценивающее и обсуждающее влияние сознательной обработки. Напротив, их непосредственный облик, который поражает нас в сновидениях и грезах, имеет много индивидуального, непонятого и даже наивного, как например в мифе. Архетип представляет, по существу, бессознательное содержание, которое заменяется в процессе всего становления сознательным и чувственным, и притом в духе того индивидуального сознания, в котором он появляется.

Что понимается под архетипом, достаточно ясно высказано при изложении его связи с мифом, религиозным учением и сказкой. Дело усложняется, если мы попытаемся ответить на вопрос, что такое архетип с психологической точки зрения. То, что мифы в первую очередь являются психическими манифестациями, в которых выступает сущность души, прежде не признавалось. Первобытного человека мало волновало объективное объяснение очевидных вещей, скорее, он имел настоятельную потребность, или лучше сказать, что душа бессознательно неодолимо стремилась ассимилировать весь внешний чувственный опыт с событиями своей душевной жизни. Ему недостаточно видеть восходящее и заходящее солнце – это внешнее наблюдение должно стать одновременно душевным событием, т.е. солнце в своем превращении должно представлять для него судьбу бога или героя, который, в сущности говоря, не живет нигде, кроме как в душе человека. Все мифологизированные процессы природы, такие, как лето и зима, фазы луны, период дождей и т.д., лишь аллегории субъективного опыта, они суть символическое выражение внутренней и бессознательной драмы души, которая благодаря проекции, т.е. будучи перенесена на события природы становится понятной человеческому сознанию.

Первобытный человек поражает субъективностью своего осознания мира. Если согласиться с таким допущением, то мы должны соотносить мифы с психическим миром этого человека. Его познание природы выражается на языке бессознательных душевных процессов. В том, что последние бессознательны, лежит причина, почему раньше при объяснении мифа не прибегали к душе. Просто не знали, что душа содержит те же образы, из которых произошли мифы, не знали, что наше бессознательное – это действующий и страдающий субъект, чью драму примитивный человек находил по аналогии во всех больших и малых процессах природы.

** Например: мы все любим поваляться на травке, поплавать в море, полазить по деревьям, погладить кошек и собак, и т.п. - что свидетельствует о наших древних дочеловеческих инстинктах. - ВП

- Цитируется по К. Юнг, Аналитическая психология (История зарубежной психологии. 30-е - 60-е годы XX века, Изд-во Моск. ун-та, 1986, с.158-161)

Мы подошли к самой сути теории Юнга о сновидениях. Его ключевая гипотеза заключалась в том, что абсолютно все сны являются компенсацией. Роль сновидения состоит в том, что оно изменяет, уравновешивает и корректирует сознание, таким образом восстанавливается психический баланс, что в конечном итоге ведет к целостности. Сон компенсирует те аспекты личности, которыми мы пренебрегаем, и вносит равновесие в любую одностороннюю позицию. Например, застенчивый и незаметный мужчина часто видел сны о великих исторических деятелях, таких как Наполеон и Александр Македонский. Такие яркие встречи с историческими знаменитостями компенсировали его чувство собственной незначительности, которое всегда заставляло его вежливо держаться в тени.

Для чего нужны сны по Юнгу?

Компенсирующая функция сновидений — это психическое средство саморегуляции. Тело стремится поддерживать постоянную температуру, оно потеет, когда температура поднимается, или дрожит, когда температура падает. Так и психика стремится обрести индивидуальность, что становится возможным, только когда все ее компоненты находятся в равновесии и обретают целостность. Компенсация становится проявлением организующей, целенаправленной функции бессознательного, которое ощущает неустойчивость сознательной позиции. Оно находит или создает символы сновидения, которые могут урегулировать и уравновесить ситуацию, и таким образом, следуя указаниям бессознательного, сознание может достичь большей полноты.

Юнг оспаривал утверждение, что сны просто воспроизводят события предыдущего дня. Сны редко повторяют события в точности. Они округляют, добавляют или вычитают что-то. Юнг полагал, что такая трансформация — добавление, вычитание или округление (абсурдность сновидения) — носит компенсирующий характер. Компенсация расширяет фрейдистские представления об осуществлении желаний. Обе концепции признают, что часть содержания сновидений отвергается сознанием. Тем не менее их отличие состоит в том, что юнгианское сновидение стремится к целостности через гармонию и равновесие, а фрейдистское сновидение опускается до удовлетворения детских желаний. Первое предполагает интеллектуальную оценку, которая не нуждается в пересмотре, оно изобретательно и подвижно, а второе — слепой автомат.

С точки зрения Юнга, материал, полученный из бессознательного, может восприниматься даже болезненно, потому что бессознательное показывает спящему неприятные аспекты его жизни, на которые сам человек не хотел бы обращать внимание. Сны выражают то, что эго не знает или не понимает.

Классификация снов по Юнгу

Желая понять сновидение, Юнг всегда считал правильным спросить: какие позиции сознания требуют компенсации? Хотя компенсирующие сновидения и преобладают, существуют и другие сны. Они могут быть проспективными, архетипическими, экстрасенсорными или травматическими.

Прогнозирующие (проспективные) сны

Например, вам может присниться, что деревянная лестница в вашем доме рухнула, а спустя два дня она действительно рушится. Для юнгианца это не пророческий сон. Это пример прогнозирующего сна. Сложно отрицать, что, когда вы ходили вверх и вниз по лестнице, вы могли услышать едва различимый треск или подсознательно почувствовать, как лестница чуть содрогается под вашим весом. Тогда это не вещий сон, а только вывод, предупреждающая конфиденциальная информация, полученная телом и зарегистрированная ниже уровня сознания.

Архетипические (большие) сны

Некоторые сновидения выходят за рамки того, что представляется важным для личности. Такие сны часто используют неожиданные и даже непостижимые символы (абсурдность сновидений), и их отношение к спящему трудно понять. Эти сны часто отличаются живостью образов, которая захватывает внимание. Люди годами хранят память о таких сновидениях и считают их своим богатством. Это архетипические сны. Их отличает уникальность, потрясающая сверхъестественность; эстетически богатая структура; геометрический, схожий с мандалой рисунок, мифологическое и метафизическое мышление; сильнейшее чувство понимания смысла, который они несут в себе.

Архетипические сны приходят из коллективного бессознательного и появляются в символической форме снова и снова в мифах, религиозных мотивах и сновидениях. Часто такие сны создают особый смысловой контекст, поскольку они являются ярчайшим невербальным и потому невыразимым опытом. Даже если сон непонятен, он обогащает опыт человека, потому что он больше похож на самодостаточные и осознанные видения, а не на лоскутное покрывало наших привычных снов, которые участвуют в реорганизации памяти.

Как понять архетипические сны?

Однако необходимо подчеркнуть, что чисто архетипический сон в некотором роде заблуждение. Несмотря на архетипическое содержание, во сне почти всегда присутствует некий личный элемент. Возможно, более правильно рассматривать не архетипические сновидения, а архетипические образы или мотивы, которые составляют сон. Сновидение, в котором есть один или несколько таких элементов, требует развернутого архетипического описания.

Юнг считал сновидение психической реакцией сознания на реальную ситуацию — события, мысли, эмоции, надежды, страхи и конфликты, которые переполняют жизнь каждого человека. Сон, говорил он, всегда содержит бессознательное дополнение или аспект, компенсирующий текущую жизненную ситуацию человека. Сознательная ситуация обычно возникает из опыта столкновения с комплексом или в результате проблемы, о которой сложилось неверное суждение. Ошибочными могут быть решение, позиция по отношению к другому человеку или самооценка.

Важность сознательной ситуации в анализе сновидений проявляется, когда одинаковые образы возникают в сновидениях разных людей. Можно ли интерпретировать такие образы одинаково для всех сновидений? Как Артемидор почти две тысячи лет тому назад, Юнг заявил, что обстоятельства спящего определяют анализ.

Как интерпретировать разные типы снов по Юнгу – метод объективной и субъективной трактовки

Когда контекст сна установлен, необходимо определить уровень, на котором сон станет понятным. Юнг утверждал, что сны можно интерпретировать как на субъективном, так и на объективном уровне. Субъективная интерпретация в этом контексте не имеет привычного оттенка чего-то мнимого, личного или иллюзорного. Вопрос стоит так: фигуры людей и событий предстают во сне такими же, как и в реальной жизни, или они отражают грани личности спящего?

Фигура считается объективной, когда появляется во сне как реальный человек, который находится в реальных отношениях со спящим. Она субъективна, когда ее появление во сне отражает какую-то часть личности самого спящего. Объективный подход используется, если фигура сна — это человек, который важен для спящего, таким человеком предположительно может быть член его семьи или близкий друг. Но если фигура сна не особенно важна для спящего, предпочтительно использовать субъективный подход. Дальние родственники, если человек их давно не видел, исторические персонажи и даже незнакомые фигуры при интерпретации сновидения будут трактоваться субъективно. Эти люди становятся персонификацией какой-то части личности спящего.

Другой критерий для выбора объективной или субъективной интерпретации — это манера, в которой изображается фигура сна. Если некто хорошо знакомый спящему проявляется с фотографической точностью ( таким как есть), фигура сна интерпретируется объективно. Но если сон рисует фигуру неточно, то заведомо ложные черты, скорее всего, принадлежат самому спящему или отражают его поведение в конкретной ситуации.

Субъективная интерпретация сновидений уже не столь противоречива, как тогда, когда Юнг впервые предложил ее в качестве альтернативы объективному подходу, тогда преобладавшему. Фрейдистский анализ трактует содержание сновидения в терминах нашего повседневного опыта, который непосредственно или в виде импульса направлен на других людей или внешние объекты. Многие из современных теоретиков сновидений, включая самих неофрейдистов, стали все больше использовать субъективную интерпретацию. Юнг был первым аналитиком, предложившим особый критерий для определения того, как следует понимать сон — объективно или субъективно.

Трактовка снов по Юнгу с помощью расширения прямых ассоциаций

Для понимания образов сновидения Юнг использовал метод расширения прямых ассоциаций, а не технику свободных ассоциаций, предложенную Фрейдом. В последнем случае, если во сне человек увидел быка, серия последовательных ассоциаций могла выглядеть следующим образом: корова, молоко, бутылка, ребенок, плачет, голодный. Согласно Юнгу, этот метод приводит к тому, что ум свободно блуждает, уводя человека в сторону от изначальных образов сна. Его метод прямой ассоциации не позволяет потоку мыслей отклоняться, снова и снова возвращая его к оригинальному образу.

Этот метод приводит человека к тому, что ассоциируется с самим образом быка — большой, сильный, опасный, племенной бык, — пока ассоциации не достигнут точки, где смысл образа сможет проявиться. Юнг соглашался, что свободные ассоциации могут привести к ценным психологическим открытиям, но эти открытия часто не имеют ничего общего с посланием, которое несет сон. Точно так же можно выбрать в словаре любое случайное слово и использовать его как начальный образ.

Юнг предпочитал расширение образов сновидения, технику, которая выявляет более широкий, а потому более глубокий смысл символов тем, что помещает их в мифологический и сверхличностный контекст. Первый шаг — изучение личных ассоциаций, связанных с образом сна, скажем, с образом быка. На следующем шаге определяется культурный смысл, связанный с этим образом. Образ быка для испанца обычно связан с кровавой схваткой и отличается по смыслу от того же образа в восприятии индуса, который каждый день видит, как быки свободно бродят по улицам. На более глубоком уровне расширения можно попытаться обнаружить архетипы, связанные образом.

В третьей фазе аналитику могут помочь конкретные сказки, мифы или религиозные практики. Для индуса это может быть бык Нанди, который нес на себе бога Шиву, и таким образом определяется религиозный элемент сновидения. Точно так же у древних египтян священный бык Апис почитался как реинкарнация бога Птаха, а в Персии бык был связан с культом Митры. Эти мистические связи помогают спящему обратиться к надличностным категориям его жизни. Далее в нашей книге мы рассмотрим особые архетипические образы, которые являлись Манишу Павле в юности и Кавите Найар перед ее замужеством. Эти поразительные сновидения были для них исключительно важны и стали поворотными моментами их жизни.

В чем разница трактовки разных типов снов по Юнгу и Фрейду?

Фрейд утверждал, что сны отражают прошлые конфликты, от которых человека нужно защищать. Он говорил: откройте мне ваши сны, и я покажу вам причину вашего беспокойства. А Юнг считал, что сны способствуют индивидуации. И потому он говорил так: откройте мне ваши сны, и я покажу, к чему вы стремитесь и что преграждает вам путь. Фрейд видел прошлое каждого из нас — детство. Юнг заглядывал дальше и видел будущее человека — зрелость. Оба утверждали существование и важность бессознательных аспектов разума, и оба считали, что сновидения несут в себе послания из бессознательного.

Фрейд решил проблему снов с помощью противопоставления явного и тайного содержания сна. Для него явный сон — только фасад, ложное или искаженное проявление основных тайных мыслей сновидения. Юнг не соглашался с ним и полагал, что внешний фасад и есть сновидение, и другого не существует. Он считал, что образы сновидения говорят сами за себя.

По Фрейду, сон сам по себе бесполезен, он лишь дает толчок свободным ассоциациям, которые приводят к единственно важному скрытому содержанию. Поэтому неудивительно, что Фрейд считал сновидение абсолютно асоциальным: оно никак не связано с кем-то еще; оно возникает внутри субъекта как компромисс между противоборствующими душевными силами; оно непонятно даже самому человеку, а потому неинтересно для других людей. Для Юнга сновидение может стать частью непрерывного диалога. Он советовал рассматривать сны как серию эпизодов, а не как отдельный эпизод. Так смысл символа может найти подтверждение в следующих снах. Диалог со сновидениями может предвосхитить будущие образы, так как весь процесс разворачивается последовательно, и все, что произойдет, связано с предыдущими образами — протосимволами. Поэтому Юнг полагал, что крайне важно вести дневник сновидений, в то время как Фрейд решительно отговаривал своих пациентов записывать сны.

Теории Юнга и Фрейда о функции сновидений и их методы интерпретации, похоже, отражают их собственный опыт сновидений. Сны Юнга — это связные повествования. Они отражают необыкновенно высокие уровни сознания и наполнены символами, мифологическими и/или сверхъестественными сюжетами и необыкновенно сильными эмоциями. Сны Фрейда — это нестройная череда личных воспоминаний и повседневных проблем. В интерпретациях Юнга сновидение предстает в виде единой метафоры, которая при расширении легко впитывает новый материал. Фрейдистский метод свободных ассоциаций пробуждает личные воспоминания, фрагментарные и разрозненные. Их окутывает зыбкий туман далекого прошлого.

Комплексы, архетипы и коллективное бессознательное

Карл Густав Юнг известен как последователь Фрейда, продолживший развитие психоаналитической теории. Правда, он не следовал фрейдовским традициям, а шёл своим путём. Потому их сотрудничество не было столь уж долгим. Концепция коллективного бессознательного была основной причиной расхождений во взглядах между ними.

По аналогии, как комплексы составляют содержание личного бессознательного, коллективное бессознательное состоит из архетипов — первичных образов, которые все люди представляют себе одинаково. К примеру, мы все примерно одинаково реагируем на родителей или незнакомцев, смерть или змею (опасность). Юнг описал много архетипов, среди которых стоят мать, ребёнок, герой, мудрец, плут, Бог, смерть и т. д. В его трудах многое посвящено тому, что архетипические образы и идеи нередко встречаются в культуре в виде символов, используемых в живописи, литературе и религии. Юнг подчёркивал, что символы, характерные для разных культур, часто обнаруживают поразительное сходство именно потому, что они восходят к общим для всего человечества архетипам.

Как это применяется сегодня?

Аналитическая психология

Плюс ко всему юнгианцы (так называют себя психологи-приверженцы теории доктора Юнга — аналитические психологи) активно используют спектр других психологических методов: арт-терапия, психодрама, активное воображение, все виды проективных техник (как, например, анализ рисунков) и т. д. Юнг особенно любил арт-терапию — терапию творчеством. Он считал, что посредством непрекращающейся творческой деятельности можно буквально продлевать свою жизнь. С помощью творчества (арт-терапии), любых спонтанных видов рисования, особенно мандал (схематическое изображение либо конструкция, используемая в буддийских и индуистских религиозных практиках), высвобождаются глубокие слои психики.

Как это применяется сегодня?

Психоаналитики всего мира делятся на фрейдистов и юнгианцев. Ортодоксальный психоаналитик-фрейдист уложит вас на кушетку, сядет за изголовьем и будет слушать вас с минимальным проявлением своего присутствия 2–3 раза в неделю по 50 минут. Все визиты, включая пропущенные, оплачиваются. Время не изменяется и не передвигается, даже если вы работаете сутки через трое и не имеете возможности соблюдать договорённости по своему рабочему графику. Зато, когда вы изъявите желание выяснить, почему аналитик к вам так несправедлив и не хочет войти в ваше положение, вам будет задана пара вопросов о том, почему в вашей жизни всё так неудобно складывается? А также кто обычно в реальной жизни склонен входить в ваши обстоятельства и подстраиваться под вас?

Юнгианцы ведут приём иначе. Как правило, это 1 раз в неделю, и условия могут оговариваться и быть более гибкими. Например, пропущенные по уважительным причинам сессии можно отрабатывать в другое время. Ложиться на кушетку вовсе не обязательно, можно сидеть на креслах и беседовать, как вы привыкли в обычной жизни. Также, помимо диалога, вам могут предложить прокомментировать изображение, пофантазировать вслух, а потом нарисовать свою фантазию или чувство, представить напротив себя кого бы то ни было и с ним поговорить, пересаживаясь то на его место, то обратно на своё, могут предложить слепить что-нибудь из глины или песка…

Границы и правила общения между аналитиком и пациентом всё равно остаются довольно жёсткими, что определяет качество контакта и, соответственно, работы.

Сегодня можно смело утверждать, что все направления психотерапии и практической психологии уходят своими корнями в аналитическую и проективную практику. Таким образом, аналитическая психология — это то, что объединяет в себе базовые знания по психоаналитической практике, коллективный многовековой опыт работы людей со своим внутренним миром и его самовыражением и современные достижения в науке о душе — психологии.

Концепция психологических типов

Позже Юнг дополняет свою теорию психотипов четырьмя основными психическими функциями. Это мышление и чувство (рациональные), ощущение и интуиция (иррациональные). Каждая из этих функций есть у каждого из нас, кроме этого, каждая функция бывает ориентирована вовне или вовнутрь и бывает экстравертной или интроверной. Итого получается 8 разных психических функций. Одна из них является наиболее удобной для адаптации, потому считается ведущей и определяет одноимённый тип личности по Юнгу: мыслящий, чувствующий, ощущающий или интуитивный (экстравертный или интровертный).

Как это применяется сегодня?

Ведущий тип личности для практикующего психолога определить несложно, и это даёт массу информации о человеке, в частности о его способе восприятия и выдачи информации и адаптации к реальности.

Например, если у человека ведущая функция — мышление, ему будет трудно говорить о своих чувствах и ощущениях, он будет всё сводить к фактам и логике. У человека с ведущим экстравертным мышлением жизнь проходит под гнётом чувства справедливости. Чаще всего это военные, директора, учителя (математики, физики). Все они, как правило, тираны, поскольку у них сильно построены причинно-следственные связи, им сложно представить, что по какой-то причине их можно нарушать, они фокусируются всегда на объективных фактах окружающего мира, имеющих практическое значение.

А вот например, человек с ведущей интровертной интуицией будет сосредоточен на внутреннем мире и собственных представлениях о внешней реальности, он спокойно относится к окружающим его людям и предметам, предпочитая проживать свою жизнь внутри, нежели производить впечатление снаружи.

На основании типологии Юнга создана масса упрощённых подобий, самое известное из которых — соционика.

Ассоциативный метод

Началось всё с метода свободных ассоциаций Фрейда. По Фрейду, вы должны давать ассоциацию на только что возникшую ассоциацию. Например, вас беспокоит чёрный ворон за окном (А), вы должны сказать психоаналитику, что всплывает в вашей памяти в связи с этим образом (В). Потом аналитик попросит вас найти ассоциацию (С) на возникшую ассоциацию (В) и так далее по цепочке. Предполагается, что в результате вы должны выйти на свой Эдипов комплекс.

Как это применяется сегодня?

В дальнейшем на основании своего ассоциативного эксперимента и фрейдовского свободного ассоциирования Юнг создал метод амплификации, когда вокруг одного образа (ворон в нашем примере) собирается множество ассоциаций, образов из культурного наследия, мифологии, искусства, приводящих пациента к осознаванию комплекса, стоящего за этим.

Теория сновидений

С точки зрения теории Юнга, воздействие сновидений постоянно компенсирует и дополняет видение реальности человеком в сознании. Поэтому осознавание и интерпретация сновидений в аналитическом процессе с психологом позволяет обратить явное внимание на неосознаваемое в психике. Например, человек может рассердиться на своего друга, но гнев его быстро проходит. Во сне он может ощущать сильную злость на этого друга. Сохранившийся в памяти сон возвращает сознание человека к уже пережитой ситуации, чтобы привлечь его внимание к сильному чувству гнева, которое было подавлено в силу каких-то причин.

Так или иначе, сновидение рассматривается как прорыв бессознательного содержания в сознание.

Когда пациент рассказывает психоаналитику свой сон, последний может использовать не только ассоциативный ряд пациента, но и знания об архетипах, иерархии и структуре символов. Также интерпретировать сновидения позволяют ещё и сказочные, мифологические сценарии.

Как это применяется сегодня?

Психоаналитики и аналитические психологи интерпретируют сновидения, и это является частью их работы точно так же, как первичное интервью, активное воображение или ассоциативный тест. Вас могут спросить на первом сеансе психоанализа о ваших самых важных снах или о том, что, возможно, приснилось вам накануне первого визита. Для аналитика это будет очень важная информация, не только диагностического, но и прогностического характера — нередко первый сон в анализе описывает будущую работу.