Проблема меньшего зла шпора

1. Выбор между добром м мам

2. Конструктивность зла

1. В условиях морального конфликта главной задачей человека является правильный моральный выбор.

Первый этап морального выбора заключается в выборе образа мысли и

действия, отказе от зла, порока.

Иногда решение проблемы находится вне противостояния добра и зла

Человеку необходимо сделать выбор между положительными ценностями

(здравый смысл, счастье, польза и т. д.) и образом действия и мысли. На

пример, человеку приходится делать выбор между семейным счастьем и

Наиболее сложным является моральный выбор "меньшего из двух зол".

• воспринимается человеком как трагичный;

• требует житейской мудрости и ответственности;

• имеет непредсказуемые последствия;

- его результатом в любом случае является зло.

В моральном сознании добро и зло имеют разные основания для оценки

действий человека. Например, содействие добру морально нейтрально

само собой разумеется; содействие же злу приравнивается к творению

Борьба со злом часто оценивается выше, чем благие деяния.

2. Многие мыслители в своих философско-этических трудах высказывал) идею конструктивности зла, его положительной роли в системе мироздания. Например, Н. Макиавелли в трактате "Государь" писал о целесообразности зла в политике. Обман, насилие, несправедливость могу служить интересам государства ("цель оправдывает средства").

ф. Ницше утверждал, что зло - это такие качества, как:

• целеустремленность, сила воли;

Быть злым, по мнению Ницше, - значит самоутверждаться. В своих трудах он высказывал мысль о несостоятельности и лицемерности того,

что большинство считает добром.

К разряду зла можно отнести такие явления, которые разрушают установленный порядок: нестандартность, новаторство, нонконформизм (неприятие мнений, стандартов окружающих), творчество. Социальный и технический прогресс достигается ценой гибели миллионов людей в войнах, революциях и т. д.

Некоторые философы высказывали мысль, что зло проявляет свою конструктивность, творческую силу через диалектику добра и зла (Маркс, Гегель). Благо, добро осуществляются только через зло. Добродетель про­является в сравнении с пороком.

Однако нельзя утверждать, что люди вершат зло сознательно, ради до­стижения прогресса. В основе деятельности человека лежат, прежде всего, эгоистические мотивы.

Вопрос 8. Моральный долг

1. Императивность морали

2. Моральный долг

1. Ценность, которая осознана как нравственная, воспринимается челове­ком как обязательная к исполнению. Нравственные ценности:

• безусловны (им необходимо следовать всегда и во всем);

2. Моральный долг - это:

• форма контроля общества за поведением индивида;

• отражение взаимодействий между людьми.

Существует два подхода к вопросу соотношения ценности и импера­тивности блага и долга:

• эвдемонистский подход:

* человеку известно, в чем его благо;

* задача человека - не уклоняться от блага;

* долгом человека являются стремление к своему благу и содействие бла­гу других людей;

* деонтологический подход:

* человек несовершенен от природы;

* общество является сосредоточием зла;

* мораль дана человеку, чтобы обуздать зло;

* следуя долгу, человек достигает блага.

Моральные требования всеобщи. Всеобщность понимается как;

* общие представления всех людей о правильном, добродетельном;

* простые нормы, общечеловеческие ценности, которые признают все;

* общераспространенные моральные требования и ценности.

Универсальность норм, суждений - это:

* безотносительность к конкретным ситуациям и людям;

* беспристрастность (равное отношение ко всем в -равной ситуации);

* равное отношение к человеку в разных обстоятельствах (надситуативность);

* универсализуемость - человек должен принимать решение в отношении других людей исходя из того, что подобное решение в подобной ситуации может быть принято в отношении его.

Для того чтобы содействовать благу других, человек должен соблюдать права других людей и выполнять свои обязанности.

Долг - осознание человеком необходимости исполнения того, что предписывается моральным идеалом. Долг человека заключается в:

* содействии благу других людей и т. п.

Долг осознается человеком как внутреннее побуждение. Некоторые мыслители (Ницше и др.) рассматривали осознание долга как результат воспитания личности, воздействия идеологии.

Долг можно понимать как давление на личность, принуждение со стороны общепринятых норм, социальной дисциплины.

Моральные требования предъявляются в форме рекомендаций, формулировок желаемого (должного).

Санкции морали (в отличие от права) носят идеальный характер, обращены к сознательной, свободной личности.

Долг требует самопринуждения. Сознание долга заключается в:

* осознании человеком неприемлемости какого-либо своего качества;

* сопротивлении этому качеству;

* принуждении себя в случае необходимости к совершению того, что противоречит желаниям человека.

Требования долга самоценны: человек выполняет долг бескорыстно независимо от внешних норм, утверждая его приоритет по отношению к своим страстям, пользе и т. п.

Автономия личности проявляется в исполнении морального долга. Че­ловек:

* выполняет его требования без принуждения извне;

* относится к ним так, как будто установил их сам;

Логика меньшего зла и профессионально-этическая партикуляризация морали 1

Least Evil Logics and the Professional Particularization of Morality

Прокофьев Андрей Вячеславович
доктор философских наук, доцент, профессор кафедры этики философского факультета Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова, [email protected]

A.V. Prokofyev
Ph D, Professor at the chair of ethics, Faculty of Philosophy, Moscow State University, [email protected]

Аннотация
В статье обосновывается тезис о том, что логика исключений из общих нравственных принципов, запрещающих ложь и насилие, или логика меньшего зла, является неотъемлемой частью морального мышления. Опасности применения такой логики могут быть блокированы при условии понимания действующим лицом того, что его поступок представляет собой именно зло, хотя и меньшее. Однако соблюдение этого условия оказывается под вопросом в связи с тем, что логика меньшего зла представляет собой основу не только для индивидуально-ответственных решений, но и для профессионально-этической нормативности ряда специальностей. В этой связи необходимо решить вопрос о том, какие из типичных случаев совершения меньшего зла должны регулироваться на основе кодексов, а какие – оставлены в сфере индивидуальных решений.

Ключевые слова: профессиональная этика, логика меньшего зла.

Abstracts
In this paper we present a justification of the fact that the least evil logics is an integral part of moral thinking. The usage of this kind of logics may lead to some dangerous consequences, which may be avoided given that the person who is acting realizes that his actions represent evil, although the least possible. However there are some difficulties in maintaining such awareness. These difficulties are connected with the fact that the least evil logics is a base not only for individual decisions but also for norms of professional ethics. In connection to this subject there is a question: in which typical cases acting in the logics of least evil should be regulated by professional codes and in which cases it is a matter of individual decision.

Key words: professional ethics, least evil logics.

Логика меньшего зла и условия ее применения

Профессионально-этическая партикуляризация морали

Мне представляется, что практические рецепты М. Ингатьеффа имеют серьезное обоснование и должны использоваться при проектировании соответствующих общественных институтов и создании системы этического тренинга тех, чья деятельность может оказаться связана с выбором меньшего из зол. Однако предложенные им подходы к контролю над эксцессами логики меньшего зла наталкиваются на одно очень важное, затрудняющее их реализацию обстоятельство. Дело в том, что существуют целые виды деятельности и целые профессии, само присутствие которых в обществе связано с необходимостью блокировать большее зло за счет причинения меньшего. Они являются своего рода институциональным воплощением логики меньшего зла. Если какой-то общественный институт или коллективная практика эффективно исполняют свою роль в обеспечении общественного блага, то сопряженные с ними неизбежные нарушения нравственных норм, будучи введены в ограниченные, строго определенные рамки, оказываются морально оправданными. Что и закрепляют соответствующие профессиональные кодексы поведения. Именно так обстоит дело с насилием и убийством, когда речь идет о кодификации воинского этоса или этоса работников охраны правопорядка, с манипуляцией мнением других людей и ложью, когда речь идет о нравственном кодексе юриста, представляющего интересы клиента, и даже с использованием другого человека в качестве средства извлечения материальной выгоды, когда речь идет о бизнес-этике. Во всех этих случаях нравственные запреты подвергаются дополнительной интерпретации, снижающей планку общего нравственного долга. Для солдата профессионально-этический долг состоит в том, чтобы эффективно участвовать в военных действиях, наносить урон противнику, разграничивая при этом военных и гражданских лиц и стремясь к уменьшению потерь последних. Для бизнесмена он состоит в том, чтобы эффективно строить и сохранять прибыльное предприятие, отталкиваясь от реального положения рынка труда и закрывая глаза на асимметрию информации, доступной ему и его потенциальному партнеру по сделке. На вопросе о нравственном долге юриста, выступающего в качестве представителя, я остановлюсь немного подробнее для того чтобы полнее проиллюстрировать свой тезис.

Естественно, представители профессий постоянно спорят между собой о том, насколько существующая в профессиональной этике реинтерпретация моральных запретов является адекватной, в какой мере снятие нравственной ответственности с профессионала соответствует задачам институтов, в деятельность которых они вовлечены. Общество, выступающее в качестве основного стейкхолдера (внешней заинтересованной стороны) таких профессий, также активно обсуждает подобные вопросы. Если вести речь о юридической практике, то в американском профессионально-этическом контексте роль дискуссионного фермента сыграли работы М. Френкеля, предложившего в середине 1970 гг. более строгие правила, касающиеся соблюдения юристом долга правдивости. Они уменьшают разрыв между общим моральным долгом и долгом профессионально-этическим. По мнению М. Френкеля, раскрытию должны полежать любые, относящиеся к делу факты и свидетельства, известные юристу, юрист должен предотвращать или раскрывать любые неправдивые заявления своего клиента и т.д. 14 Предложения М. Френкеля так и не вошли в примерные правила ассоциации, однако он превратился в одного из самых цитируемых авторов по вопросам юридической этики. Но обсуждение обсуждением, а необходимость реинтерпретации запретов признается всеми его сторонами. И если не вставать на радикально морализаторскую позицию, то против ее осуществления нельзя привести сколько-нибудь существенных возражений 15 .

Этический кодекс и индивидуально-ответственное решение: противоречие между способами предотвращения большего зла

На мой взгляд, эта проблема может быть, хотя бы частично, решена за счет дифференцированного отношения к разным проявлениям меньшего зла. Какие-то типичные случаи его совершения могли бы найти прямое и непосредственное отражение в нормах профессиональной этики, а также в административной и служебно-уставной нормативности. Каждый профессионал мог бы руководствоваться такими нормами самостоятельно, а соответствие его действий норме служило бы заведомой гарантией их правильности. Иные случаи могли бы требовать специального ситуативного уполномочивания со стороны особых инстанций (по принципу ордера на совершение определенных действий). Наконец, самые сложные, экстремальные и сомнительные случаи нельзя перекрывать конкретизированными нормами и процедурами уполномочивания. Причинение ущерба, нарушающее моральный запрет, в этих ситуациях должно превращаться для профессионала в предельно рискованное, сугубо индивидуальное решение, которое будет обсуждаться и оцениваться постфактум. В ходе этого обсуждения нормативные резоны и суждения о фактах, склонившие человека к причинению ущерба, могут быть признаны оправданными или же стать смягчающим обстоятельством при вынесении вердикта. Однако в момент принятия решения профессионал не должен иметь гарантий его правильности, связанных с точным соблюдением определенной нормы. Только в этом случае его внимание к моральной стороне своей деятельности будут сохранять достаточную остроту.

Что касается этики масс-медиа, то я полагаю, что подобные проблемы и парадоксы присутствуют и в ней. Правда, мне представляется, что они должны приобретать здесь смягченную форму, поскольку сама по себе профессия журналиста не является столь очевидной социальной объективацией логики меньшего зла как профессия военного, дознавателя или даже адвоката. Однако в той мере, в какой выбор между большим и меньшим злом присутствует и в ней, профессиональной этике журналиста также необходимо разграничение между сферой свободного и рискованного индивидуально-ответственного выбора и сферой точно регулируемого поведения профессионала.

Вт, 5 апр, 2005, 17:24
Теория "меньшего зла"

Знакомо, правда? Этой теорией оправдываются все и всякие оппортунистические дела нашего, да и не только нашего левого движения [i] .

Коммунисты, руководствуясь этой теорией, оказываются весьма странной политической силой, задача которой сводится к тому, чтобы вовремя шепнуть на ухо трудящимся какое же именно зло меньше. Удивительно ли, что трудящиеся все меньше принимают всерьез таких коммунистов?

Ведь дело, собственно и заключается в том, исходя из какого принципа строить свою текущую политику, а не в том какой лозунг висит на знаменах, вытаскиваемых два раза в год на ноябрьские и майские демонстрации.

Беспокойство вызвал голос, донесшийся из другой политической ниши. Со стороны "левее КПРФ". А здесь мы привыкли к гораздо большей искренности и принципиальности, поэтому и беспокойство гораздо сильнее, чем от якшаний русских патриотов и крупных капиталистов.

Участникам дискуссии был задан вопрос:

" 1. Кому благоприятствует нынешнее развитие событий – левым, правым, центристам, или может быть, подобная классификация вообще потеряла смысл?"

И вот, что ответил на этот вопрос Илья Будрайтскис, лидер одной из московских троцкистско-антиглобалистских тусовок:

" Илья Будрайтскис, "Социалистическое сопротивление", антиглобалистская инициатива "АТТАК". Сегодня мы видим обострение борьбы между двумя группами "партии власти" за важнейшие экономические и политические ресурсы России. Первая - это крупнейшие собственники, так или иначе обделенные политическими инструментами для защиты своих интересов и своего положения. Вторая - это представители бюрократии, репрессивных структур и зависимых от них групп капитала, настроенных на перераспределение собственности. Какова перспектива независимого рабочего движения в условиях, когда правящий класс в целом, и его фракции в отдельности обладают в тысячи раз более высокой степенью сплоченности, подготовленными политическими кадрами, значительным полицейским аппаратом подавления? Безусловно, обе группы глубоко враждебны интересам левого движения. Но нельзя не признать, что политические последствия победы каждой из группировок будут неодинаковы для левых. Если относительный успех первой группировки сможет создать определенные условия для развития крупной левой партии в рамках формальной демократии, столь необходимой этой части крупного капитала, то победа второй будет иметь для нас катастрофические последствия. Поэтому нас не должно вводить в заблуждение ситуационное совпадение интересов с одной из групп капитала. Стратегическая ориентация левых должна быть направлена на построение боевой классовой партии на основе марксистской программы, способной взять власть и положить конец частной собственности и угнетению" (полужирный шрифт наш - В.Ш.). (…)

Никто не спорит, придавленный "административным ресурсом" олигарх может немного и раскошелиться на "борьбу за демократию" и даже оказаться чем-то полезным для развития рабочего движения. Но в том-то и дело, что речь у Будрайстскиса идет о другом. Он пишет о том, что "политические последствия победы каждой из группировок будут неодинаковы". Как видно, постановка вопроса совершенно иная. Если коммунисты могут пытаться использовать противоречия в верхах в своих интересах, то Будрайтскис говорит, что победа одной из верхушечных группировок – это и есть кровный интерес левых, потому что победа другой группировки будет иметь "катастрофические последствия". Ну, а чтобы предотвратить катастрофу, нужно всеми силами поддержать. Впрочем, этого Будрайтскис не пишет, тем не менее, другого вывода из его слов сделать нельзя.

Более того, по Будрайтскису получается, что этой самой "одной из группировок крупного капитала" (" это крупнейшие собственники, так или иначе обделенные политическими инструментами для защиты своих интересов и своего положения") как воздух необходима демократия. Видимо, Будрайтскис принимает читателей за дураков, убеждая их в том, что получив "инструменты для защиты своих интересов и своего положения" эта группа капиталистов сохранит столь же нежную привязанность к демократии. Ну кто поверит в это?

В.И.Ленин любил цитировать слова англичанина Дж.Гобсона о том, что финансовый капитал стремится не к свободе, а к господству. Не уж то Ленин и Гобсон возвели напраслину на финансовый капитал в целом, в силу того, что не были знакомы с Ходорковским? Смех, да и только. Но Будрайтскиса не смущают лавры первооткрывателя "демократического финансового капитала".

Позволю себе процитировать также и свой ответ на тот же вопрос, где я в силу своих способностей попытался рассказать читателям "Завтра" о существовании другого, не будрайтскисовского и не прохановского подхода к верхушечной грызне российской олигархии:

" Если взять сегодняшнюю политическую возню в верхах в статике, то может показаться, что деление на правых и левых действительно потеряло всякий смысл. Никто возьмется определять кто левее: "питерские" или "семья", Ходорковский или Путин. Все они хуже, все правее. К сожалению, крупнейшая на сегодня левая партия – КПРФ – также втянулась в эти верхушечные клановые разборки крупной буржуазии и высшего чиновничества. Поэтому политическая ситуация в стране благоприятствует правым, к которым я отношу и тех, кто называет себя "центристами". Проблема сегодняшней России в том, что единственная общественная сила, способная хоть как-то расшевелить свинарник, который называется российской политикой – рабочий класс – эта сила сейчас не только не выступает самостоятельно, но и не выступает вообще никак. Именно это и позволяет нашей политике существовать в форме грызни буржуазно-номенклатурных банд, где на всякого, кто ставит сколь-нибудь затрагивающие интересы масс вопросы (например, о национализации монополий) смотрят как на зачумленного. Конечно, это явление временное, и я уверен, что не за горами обострение борьбы "низов", какое-нибудь второе издание "рельсовой войны". Вот тогда шкала "левые-правые" приобретет нормальный вид: серьезно усилиться революционное крыло коммунистического движения, а правые и "центристы" будут вынуждены объединиться в страхе за свои кошельки."

[vi] Вот, что писали об этом мы на страницах Коммунист.ру: «Кто лучше – Зюганов или Семигин? В этой плоскости решали и решают до сих пор вопрос подавляющее большинство членов КПРФ.

– Зюганов – оппортунист, за ним столько грехов, что не отмыться, взял олигархов в избирательный список, соглашатель, ренегат, – твердят одни.

Выбирать между Зюгановым и Семигиным – это все равно, что выбирать между Ходорковским и Путиным. Ведь ясно, что оба хуже. Тем не менее, даже наиболее думающая, и наиболее левая, местами даже близкая к марксизму часть активистов КПРФ с удовольствием хватается за иллюзорную альтернативу зюгановско-семигинских разборок и по второстепенным признакам выбирает для себя стороны в этом беспринципном конфликте. Противоборствующие силы оказались способны говорить какие угодно левые и радикальные слова, лишь бы привлечь на свою сторону низы партии. Лучше это получилось у Зюганова. (…)

Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.

Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам, мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.

Молодая гвардия, 1982. – С. 10–71.

10. История этических учений: учебник / А.А. Гусейнов, А.И. Кобзев, В.К. Шохин и др.; под общ. ред. А.А. Гусейнова. – М.: Гардарики, 2003. – С. 822–827.

12. Неудовлетворенность культурой // Фрейд, З. Основной инстинкт / З. Фрейд;

сост., авт. предисл. и отв. ред. П.С. Гуревич. – М.: Олимп: АСТ, 1997. – С. 431–512.

13. Понятие совершенства в этике // Татаркевич, В. О счастье и совершенстве человека / В. Татаркевич; сост. и пер. с польского Л.В. Коноваловой. – М.: Прогресс, 1981. – С. 336–359.

14. Ролз, Дж. Теория справедливости / Дж. Ролз; пер. с англ.; науч. ред.

В.В. Целищев. – Новосибирск: Изд-во НГУ, 1995. – С. 285–291.

15. Соина, О.С. Этика самосовершенствования: Л. Толстой, Ф. Достоевский, Вл. Соловьев / О.С. Соина. – М.: Изд-во Иф РАН, 1998. – 182 с.

16. Этика: энциклопедический словарь / под ред. Р.Г. Апресяна, А.А Гусейнова. – М.: Гардарики, 2001. – 671 с.

* Этот вопрос для отдельных сообщений.

Тема 18. ПРИРОДА МОРАЛЬНЫХ ЦЕННОСТЕЙ.

ЭТИЧЕСКИЕ КАТЕГОРИИ (Лекция) 1. Аксиология и этика. Проблема моральных ценностей. Варианты систем моральных ценностей. Возможна ли иерархия моральных ценностей Общественноориентированные моральные ценности: добро (благо), справедливость, долг, честь. Личностно-ориентированные моральные ценности: достоинство, ответственность, совесть. Условность данного деления. Проблема высших ценностей.

Смысл жизни, счастье, свобода. Категории этики.

2. Добро и зло – базовые понятия этики и морального сознания. Источники, критерии, нормативно-ценностная определенность добра и зла. Собственно моральное понятие добра как:

б) поступка не просто свободного, но сознательно соотнесенного с высшими цен-ностями, в конечном счете с идеалом.

Добро и долг. Добро и польза. Идея непреодолимой свя-занности добра и зла.

Виды зла. Проблема конструктивности зла.

3. Справедливость как социальная проблема. Исторические формы справедливости как равенства. Талион. Справедливость и милосердие (человеколюбие).

5. Счастье и смысл жизни. Различные мнения о счастье, их этический и психологический смысл. Философский идеал счастья. Гедонистическое, эвдемонистическое, утилитаристское, перфекционистское понимания счастья. Счастье и судьба.

Счастье и страдание, несчастья. Счастье мудреца. Добродетель и счастье; достоинство и счастье. Счастье как цельное, полное и длительное удовлетворение; идеал счастья в совершенной длительности (счастье на всю жизнь). Парадокс счастья.

Смысл жизни человека и судьбы человечества. От традиционной (космогенной) цивилизации через техногенную к антропогенной.

Литература 1. История развития высших психических функций // Выготский, Л.С. Собрание сочинений: в 6 т. / Л.С. Выготский. – М.: Педегагокика, 1983. – Т. 3. – С. 139–148.

2. К генеалогии морали: Полемическое сочинение // Ницше, Ф. Сочинения: в 2 т. / Ф. Ницше. – М.: Мысль, 1990. – Т. 2. – С. 438–445, 449–453, 460–470.

3. Смысл жизни // Франк, С.Л. Духовные основы общества / С.Л. Франк. – М.:

Республика, 1992. – С. 127–135.

4. Справедливость как добродетель, изменение концепций / Макинтаир, А. После добродетели / А. Макинтаир. – М.: Деловая книга, 2000. – С. 330–345.

5. Хайдеггер, М. Бытие и время / М. Хайдеггер; пер. В.В. Бибихина. – М.:

Ad Marginem, 1997. – С. 266–301.

6. Человек перед вопросом о смысле // Франкл, В. В поисках смысла: сборник / В. Франкл; пер. с англ. и нем. – М.: Прогресс, 1990. – С. 24–43.

Дополнительная литература 7. Гусейнов, А.А. Этика: учебник / А.А. Гусейнов, Р.Г. Апресян. – М.: Гардарика, 1998. – С. 241–265, 295–308.

9. Милтс, А.А. Совесть / А.А. Милтс // Этическая мысль: научно-публицистические чтения / редкол.: А.А. Гусейнов и др. – М.: Политиздат, 1990. – С. 274–283.

10. О прагматическом, этическом и моральном употреблении практического разума // Хабермас, Ю. Демократия. Разум. Нравственность. Московские лекции и интервью / Ю. Хабермас. – М.: KAMI: Academia, 1995. – С. 7–30.

11. Сенека, Л.А. О счастливой жизни / Л.А. Сенека // Римские стоики: Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий: сборник / пер., сост. В.В. Сапова. – М.: Республика, 1995. – С. 167–192.

12. Скрипник, А.П. Моральное зло в истории этики и культуры / А.П. Скрипник. – М.: Политиздат, 1992. – 349 с.

13. Скрипник, А.П. Проблема морального зла в истории домарксистской этики / А.П. Скрипник // Этическая мысль: научно-публицистические чтения / редкол.:

А.А. Гусейнов (отв. ред.) и др. – М.: Политиздат, 1988. – С. 98–117.

14. Татаркевич, В. О счастье и совершенстве человека / В. Татаркевич; сост. и пер. с польского Л.В. Коноваловой. – М.: Прогресс, 1981. – С. 31–335.

15. Формализм в этике и материальная этика ценностей // Шелер, М. Избранные труды / М. Шеллер; пер. с нем. А.В. Денежкина. – М.: Гнозис, 1994. – С. 259–337.

16. Чукина, Л.А. Человек и его ценностный мир в феноменологической философии Макса Шелера / Л.А. Чукина // Шелер, М. Избранные труды / М. Шелер – М.: Наука, 1995. – С. 379–398.

17. Этика: энциклопедический словарь / под ред. Р.Г. Апресяна, А.А Гусейнова. – М.: Гардарики, 2001. – 671 с.

Тема 19. ПРОБЛЕМА МОРАЛЬНОГО ВЫБОРА И НРАВСТВЕННОЙ СВОБОДЫ ЛИЧНОСТИ (Семинарское занятие) 1. Ситуация выбора: возможность и способность выбирать. Свобода действия.

Проблема сублимации свободы от произвола к творчеству (Н.А. Бердяев).

Литература 1. Бердяев, Н.А. О назначении человека / Н.А. Бердяев. – М.: Республика, 1993.

2. Ганди, М. Сатьяграха / М. Ганди // Ненасилие: философия, этика, политика.

М.: Изд-во ИФ РАН, 1993. – 327 с.

3. Гусейнов, А.А. Этика: учебник / А.А. Гусейнов, Р.Г. Апресян. – М.: Гардарика, 1998. – С. 125–137, 266–280.

4. Золотухина-Аболина, Е.В. Курс лекций по этике / Е.В. Золотухина-Аболина.

5. Кинг, М.Л. Паломничество к ненасилию / М.Л. Кинг // Этическая мысль.

1991: научно-публицистические чтения / редкол.: А.А. Гусейнов (отв. ред.) и др. – М.: Республика, 1992. – С. 168–181.

6. О сопротивлении злу силою // Ильин, И.А. Сочинения: в 2 т. Философия права.

Нравственная философия / И.А. Ильин. – М.: Медиум, 1993. – Т. 1. – С. 423– 430.

7. Сартр, Ж.П. Экзистенциализм – это гуманизм / Ж.П. Сартр // Сумерки богов:

сборник / Ф. Ницше, З. Фрейд, Э. Фромм и др.; сост., общ. ред. и предисл.

А.А. Яковлева. – М.: Политиздат, 1989. – С. 319–344.

8. Скрипник, А.П. Свобода воли / А.П. Скрипник, А.А. Столяров // Этика: энциклопедический словарь / под ред. Р.Г. Апресяна, А.А Гусейнова. – М.: Гардарики, 2001. – С. 424–430.

9. Толстой, Л.Н. Не убий никого / Л.Н. Толстой // Этическая мысль: научнопублицистические чтения / редкол.: А.А. Гусейнов (отв. ред.) и др. – М.: Республика, 1992. – С. 154–167.

10. Троцкий, Л.Д. Их мораль и наша / Л.Д. Троцкий // Этическая мысль: научно-публицистические чтения. – М.: Республика, 1992. – С. 212–242.

11. Человек для самого себя // Фромм, Э. Психоанализ и этика / Э. Фромм. – М.: Республика, 1993. – С. 113–135.

Дополнительная литература 12. Дробницкий, О.Г. Моральная философия: избранные труды / О.Г. Дробницкий. – М.: Изд-во ИФ РАН, 2001. – С. 215–224, 260–272, 300–310.

13. Дьюи, Дж. Цели и средства / Дж. Дьюи // Этическая мысль: научнопублицистические чтения. – М.: Республика, 1992. – С. 245–250.

14. Кон, И.С. Психология доброго поступка / И.С. Кон // Этическая мысль:

научно-публицистические чтения / редкол.: А.А. Гусейнов (отв. ред.) и др. – М.:

Политиздат, 1988. – С. 34–42.

15. Лосский, Н.О. Условия абсолютного добра. Основы этики / Н.О. Лосский. – М.: Политиздат, 1991. – С. 125–132.

16. Моральный выбор / А.А. Гусейнов, Р.И. Александрова, С.Ф. Анисимов; под общ. ред. А.И. Титаренко. – М.: Изд-во МГУ, 1980. – 344 с.

17. Мур, Дж. Принципы этики / Дж. Мур. – М.: Прогресс, 1984. – С. 253–275.

18. Оправдание добра // Соловьев, В.С. Сочинения: в 2 т. / В.С. Соловьев; ред.

А.Ф. Лосев и др. – М.: Мысль, 1988 – Т. 1. – С. 111–119.

19. Прокофьев, А.В. Нравственность и свобода воли (Кант – Шопенгауэр – Фейербах) / А.В. Прокофьев // Этическая мысль: ежегодник / отв. ред. А.А. Гусейнов. – М.: Изд-во ИФ РАН, 2000. – С. 159–181.

20. Сартр, Ж.П. Проблема цели и средств в политике / Ж.П. Сартр // Этическая мысль: научно-публицистические чтения. – М.: Республика, 1992. – С. 264–287.

21. Фромм, Э. Бегство от свободы / Э. Фромм; пер. с англ. Г.Ф. Швейника;

общ. ред. П.С. Гуревича. – М.: Прогресс, 1992. – 272 с.

22. Фромм, Э. Душа человека / Э. Фромм. – М.: Республика, 1992. – 429 с.

* Этот вопрос для отдельных сообщений.

Незавершенность человека и обреченность на свободу. Абсолютность свободы.

Вариация категорического императива. К. Ясперс об ответственности за свободу. Коммунализм К. Ясперса 3. Этика ответственности в зеркале современных основных метатеорий.

Марксистская концепция ответственности. Феноменологическая концепция ответственности. Герменевтическая концепция ответственности. Актуальные проблемы этики ответственности. Принцип наибольшей ответственности, или максимизация интегральной ценности поступков (В.А. Канке). Ответственность и вопрос выживаемости человека. Пределы этики ответственности. Количественная атрибуция ответственности. Единицы измерения ответственности.

Литература 1. Задачи союзов молодежи // Ленин, В.И. Полное собрание сочинений / В.И. Ленин. – М.: Политиздат, 1974. – Т. 41. – С. 231–247.

2. Формализм в этике и материальная этика ценностей // Шелер, М. Избранные труды / М. Шелер. – М.: Изд-во ИФ РАН, 1995. – С. 259–337.

3. Сартр, Ж.П. Бытие и ничто / Ж.П. Сартр // От Я к Другому: сборник переводов по вопросам интерсубъективности, коммуникации, диалога. – М.: Изд-во МГУ, 1997. – С. 143–170.

5. Сартр, Ж.П. Экзистенциализм – это гуманизм / Ж.П. Сартр // Сумерки богов:

сборник / Ф. Ницше, З. Фрейд, Э. Фромм и др.; сост., общ. ред. и предисл.

А.А. Яковлева. – М.: Политиздат, 1989. – С. 319–144.

Дополнительная литература 6. Гадамер Х.- Г. Истина и метод: основы философской герменевтики / Х.-Г. Гадамер; пер. с нем. – М.: Прогресс, 1988. – С. 627.

7. Ермоленко, А.Н. Этика ответственности и социальное бытие человека (современная немецкая практическая философия) / А.Н. Ермолаенко. – Киев: Наукова думка, 1994. – 432 с.

8. Канке, В.А. Этика ответственности. Теория морали будущего / В.А. Канке. – М.: Логос, 2003. – С. 40–44, 266–273, 287–288, 288–296.

9. Философия человеческой ответственности // Франкл, В. В поисках смысла:

сборник / В. Франкл; пер. с англ. и нем. – М.: Прогресс, 1990. – С. 93–129.

10. Разин, А.В. Этика: история и теория: учебное пособие / А.В. Разин. – М.:

Академический проект, 2002. – С. 423– 430.

12. Чукина, Л.А. Человек и его ценностный мир в феноменологической философии Макса Шелера / Л.А. Чукина // Шелер, М. Избранные труды / М. Шелер. – М.: ИФ РАН, 1995. – С. 379–398.

*Этот вопрос для отдельного сообщения.

Тема 21. ЭТИКА ЗАБОТЫ (Семинарское занятие) 1. Понятие заботы в феминистской этике. Естественная и моральная забота.

Аспекты заботы: а) устремленность к другому; б) понимание реальности другого;

в) деятельностная природа.

Сфера заботы: межчеловеческие отношения (Л. Блюм, К. Гиллиган, Н. Ноддингс, С. Радек) или мир в целом (Дж. Тронто).

2. Этика заботы: смена морально-философских оснований. Изменение понимания морали: от трансцендентности к имманентности жизни, от абсолютности и универсальности к относительности, контекстуальности, вариативности. Моральный субъект: от автономии, равенства, рациональности к взаимозависимости и личной определенности. Моральная гносеология: от рационально-логических способов распознавания и решения моральных проблем к их целостному переживанию и проживанию.

Этика заботы о себе М. Фуко. * Литература 1. Артемьева, О.В. Этика заботы: феминистская альтернатива философии / О.В. Артемьева // Этическая мысль: ежегодник / отв. ред. А.А. Гусейнов. – М.: Издво ИФ РАН, 2000. – С. 207–229.

2. Гиллиган, К. Иным голосом / К. Гиллиган // Этическая мысль. Научнопублицистические чтения. – М.: Республика, 1992. – С. 352–371.

Дополнительная литература 4. Артемьева, О.В. Забота / О.В. Артемьева // Этика: энциклопедический словарь / под ред. Р.Г. Апресяна, А.А Гусейнова. – М.: Гардарики, 2001. – С. 142–144.

5. Артемьева, О.В. Человек = мужчина + женщина / О.В. Артемьева // Этическая мысль: научно-публицистические чтения / редкол.: А.А. Гусейнов (отв. ред.) и др. – М.: Республика, 1992. – С. 345–351.