Работа в инфекционном отделении сложно
В инфекционном отделении студенты работают с пациентами, имеющими инфекционную патологию. В ходе практики осуществляют сестринский уход за пациентами инфекционного отделения. Проводят санитарно-просветительскую работу, направленную на профилактику заболеваний, формирования здорового образа жизни.
1. Особенности сестринского ухода за пациентами с инфекционной патологией. Оценка состояния пациентов по жалобам и внешним данным. Клинические симптомы неотложных состояний при инфекционных заболеваниях, алгоритмы оказания неотложной помощи. Правила подготовки пациентов к различным видам обследования, проводимых в отделении..
2. Особенности сестринского ухода за пациентами с кишечными инфекциями. Оценка состояния пациентов по жалобам и внешним данным. Клинические симптомы неотложных состояний при токсикозе и эксикозе; алгоритмы оказания неотложной помощи. Правила забора бактериологического и серологического анализов. Контроль за соблюдением больным диетического питания, выполнения питьевого режима. Освоить навыки зондового промывания желудка.
3. Сестринский уход за пациентами с воздушно - капельными инфекциями. Оценка состояния пациентов по жалобам и внешним данным. Клинические симптомы неотложных состояний (гипертермическая реакция, судорожный синдром, обструкция верхних дыхательных путей, острая дыхательная недостаточность) алгоритмы оказания неотложной помощи; подготовка больного к проведению люмбальной пункции, рентгенологическим методам исследования; забор анализов на вирусологическое и серологическое исследование, взятие мазка на менингококк из носоглотки, взятие ан. на BL при подозрении на дифтерию. Умение зарядить ингалятор и проводить ингаляции.
4. Сестринский уход за пациентами с инфекциями с парентеральным путём заражения. Умение определить состояние больного по его жалобам и внешним данным. Взятие мочи для исследования, крови на клиническое и биохимическое исследование, ПЦР, серологические реакции. Строго соблюдать правила личной безопасности при работе с кровью больных и другими биологическими средами. Знать правила транспортировки анализов в вирусологическую лабораторию. Освоить алгоритм оказания неотложной помощи при коматозных состояниях, тяжёлых интоксикациях, кровотечениях.
6. Сестринский уход за пациентами с зоонозной инфекцией (бешенство, столбняк). Алгоритм оказания помощи при гиперсаливации, судорожном синдроме. Знать значение охранительного режима при бешенстве и столбняке.
7. Оказание неотложной помощи при отеке Квинке, анафилактическом шоке.
8. Осуществление ухода за тяжелобольными. Наблюдение за возбужденными пациентами.
9. Знать правила кормления инфекционных больных; столы при инфекционных заболеваниях; соблюдение санитарно-гигиенических правил при раздаче пищи, мытье посуды.
10. Знать принципы пероральной регидратации и дезинтоксикации.
11. Контроль над передачами продуктов питания пациентам.
12. Работа на индивидуальном посту. Документация индивидуального поста. Проведение бесед с больными. Участие в проведении реанимационных мероприятий. Уход за умирающими. Признаки смерти, правила обращения с трупом. Взаимоотношения между медицинской сестрой и родственниками пациента, находящегося в агональном состоянии. Поведение медицинской сестры в случае смерти пациента в присутствии родных и близких.
Студент должен знать:
· схему обследования пациента;
· медицинскую этику и деонтологию;
· субъективные и объективные методы обследования инфекционных больных
· этиологию, патогенез, ведущие синдромы инфекционных заболеваний.
· алгоритм постановки предварительного диагноза;
· принципы медикаментозного лечения;
· фармакологическое действие лечебных препаратов, их дозировку, способы введения в организм, побочные эффекты;
· термометрия, подсчет ЧДД, характер дыхания;
· неотложную помощь при остром болевом синдроме, судорожном синдроме и других неотложных состояниях;
· правила подачи увлажненного кислорода;
· определять дыхательную и сердечно-сосудистую недостаточность.
· собрать мокроту на общий анализ, микрофлору и чувствительность к антибиотикам,
· подготовка пациента к рентгенографии;
· ассистировать врачу при проведении люмбальной пункции;
· простейшая физиотерапия (горчичники, пузырь со льдом);
· неотложную помощь при сосудистой и сердечной недостаточности, гипертоническом кризе;
· измерение водного баланса, суточного диуреза;
· подготовка пациента к биохимическому исследованию крови;
· принципы кормления больного при нарушении глотания;
· принципы лечебного питания;
· оказание неотложной помощи при кровотечениях;
· клинические симптомы отека Квинке, анафилактического шока, алгоритмы оказания неотложной помощи.
Студент должен уметь:
· коммуникативными навыками общения;
· провести обследование пациента;
· выявить и оценить основные симптомы и ведущие синдромы;
· поставить и обосновать предварительный диагноз;
· определить показания к дополнительному обследованию;
· подготовить пациента к лабораторным и инструментальным методам обследования;
· подготовить пациента к рентгенологическим методам исследования (рентгенография позвоночника и черепа;
· подготовить пациента к люмбальной пункции .
· подготовить пациента к УЗИ печени
· интерпретировать результаты дополнительного обследования;
· определить объем лечебных мероприятий;
· провести дифференциальную диагностику;
· выполнять мероприятия по уходу за пациентами, оценивать их эффективность;
· поставить клизмы (очистительные, сифонные, послабляющие, лекарственные);
· ввести газоотводную трубку;
· оказать помощь при рвоте;
· осуществлять уход за пациентами при рвоте, метеоризме, кожном зуде;
· оказать неотложную помощь при кровотечениях.
· оценить состояние пациента в динамике;
· оценить эффективность лечебных мероприятий;
· оказать экстренную медицинскую помощь при неотложных состояниях;
· соблюдать правила этики и деонтологии при обследовании и лечении пациентов, особенности коммуникации с родственниками, медицинским персоналом;
· проводить санитарно-просветительную работу;
· правильно оформлять медицинскую документацию.
Общие условия выбора системы дренажа: Система дренажа выбирается в зависимости от характера защищаемого.
Папиллярные узоры пальцев рук - маркер спортивных способностей: дерматоглифические признаки формируются на 3-5 месяце беременности, не изменяются в течение жизни.
Механическое удерживание земляных масс: Механическое удерживание земляных масс на склоне обеспечивают контрфорсными сооружениями различных конструкций.
Арзигуль Шарипова / Фото из личного архива
В каких условиях содержатся заражённые коронавирусом? Как воспринимают положительный результат теста на Сovid-19? Как медики защищают себя от вируса и как изменилась их жизнь, рассказывает Арзигуль Шарипова, заместитель главного врача по сестринскому делу городской клинической инфекционной больницы имени Жекеновой в Алматы.
"Если не мы, то кто?"
– Вы помните свои ощущения, когда принимали первого заражённого коронавирусом?
– Конечно же, помню. В инфекционную больницу его привезли в час ночи. Мы поздоровались, показали, где его бокс, объяснили условия нахождения, изъяли вещи, чтобы обработать их и сразу вернули. Бегали туда-сюда и так всю ночь проработали.
– Вы уже неделю находитесь в непосредственном контакте с заражёнными коронавирусом. Скажите честно, не боитесь подхватить вирус?
– Сначала было страшно. Все жить хотят. Тем более у всех есть семьи, родные, друзья. Я беспокоюсь за своих сотрудников, многих дома ждут дети, родители, супруги.
Всем было страшно, но это в первую очередь наша работа. Я горжусь своим персоналом – ни один не отказался, не показал, что страшно, все до единого остались работать. Девочки стойкие у нас. Не убегать же нам от пациентов. Сейчас наш долг – помочь вылечиться им и победить этот вирус.
– А у вас было право отказаться? В каких-то больницах соглашение подписывал медперсонал.
– У нас инфекционный стационар, о каком соглашении может идти речь? Мы по умолчанию работаем с такими вирусами. И заразившиеся коронавирусом как раз наши пациенты.
Но мы все – граждане Казахстана, и у каждого есть право выбора. Я спросила у своих девочек. Медсёстры и младший персонал сказали, что эти пациенты – наши люди, наши граждане, мы не можем их бросить, мы же для этого и работаем. Если не мы, то кто? Представьте, если все убегут от них, то кто будет лечить?
Медсёстры предпенсионного возраста говорили, что готовы написать расписку, что хотят и готовы работать с пациентами. И вы знаете, все так смело взялись за работу.
У нас есть команда, которая обучала медперсонал провизорных центров – там сейчас находятся контактные лица. Во всех четырёх госпиталях мы показывали, как принимать пациентов, порядок снятия и надевания костюмов и так далее. Мы были, когда прилетел самолёт с 12 пассажирами. Никто не показал, что испугался, наоборот, девочки взялись за работу, засучив рукава.
– Как работать с заражёнными коронавирусом вас тоже учили?
– Как только коронавирус стал распространяться в мире, мы сразу начали отрабатывать свои действия. Тем более что в Алматы много туристов, поток людей большой. Мы понимали, что в случае чего пациенты поступят непосредственно к нам.
Мы отработали с персоналом все действия, указанные в постановлениях санврача, методичках, рекомендациях ВОЗ. Таким образом ещё в январе, когда Китай закрыл границы – задолго до первого случая коронавируса в Казахстане, мы были готовы принять пациентов.
"Я не была дома два месяца"
– Сколько медсестёр работают в инфекционной больнице?
– В нашей больнице 119 сестёр и 87 сотрудников младшего персонала: это санитарки, буфетчицы. Самым младшим 25 лет, а самые старшие пенсионного возраста. Есть два медбрата. Коллектив дружный, никто не хочет уходить. Люди даже после выхода на пенсию хотят остаться.
Когда ввели карантин в Алматы и живущие в области не могли заехать в город, они на блокпостах рвались попасть на работу. Настолько каждый из нас понимает ответственность. В результате 87 человек из области с вещами переехали в город: к родственникам, сняли квартиры, чтобы каждый день быть на работе и помогать городу справиться в ситуации ЧП.
Семьи с пониманием отнеслись и отпустили медсестёр, врачей, санитарок. А ведь неизвестно, сколько времени ещё придётся работать в таком режиме.
– Вы сами где живёте и ездите ли домой? Нет ли риска заразить своих близких?
– Я живу за городом – в Иссыке (город в Алматинской области. – Авт.). Дома не была два месяца, родителей не видела. Созваниваюсь с ними только вечером один раз. Днём времени нет: нужно решать проблемы, поступление пациентов, вопросы персонала. Сейчас живу у родственников в городе.
Раньше мы работали в обычном режиме: с 9 утра до 6 вечера. Но после введения режима ЧП работаем сутками. Я бываю до 12 часов ночи на работе. Нужно помочь медсёстрам принять новых пациентов. Работы много.
– Родственники и друзья, наверное, постоянно у вас интересуются ситуацией вокруг коронавируса, вы ведь в гуще событий.
– Родители и сёстры мне даже не звонят, не спрашивают ничего. Просто потому что знают, что я лишнюю информацию не дам, ничего не расскажу. Поэтому они если и звонят, то говорят: "Держись! Всё будет хорошо!". Я изначально так поставила, что ничего о работе не рассказываю.
"Пациенты разные, а реакция на коронавирус у всех одинаковая"
– Как ведут себя пациенты по отношению к медперсоналу?
– Люди разные бывают. Во-первых, они сами не ожидали, что так случится. Они растеряны. Я их понимаю: у них дома семья, дети. Бывает, что срываются и выплёскивают, конечно же, всё на нас. Мы привыкли. Набираемся побольше терпения и помогаем быстрее пойти на поправку.
– Вас обучали психологической поддержке пациентов? Или Вы только исполняете назначения врачей?
– Наш коллектив изучил коммуникативные навыки в декабре 2019 года. Поэтому мы работаем с пациентами, оказываем психологическую помощь. Беседуем, говорим, что нельзя так, что всё будет хорошо и они обязательно поправятся.
Основная масса пациентов сейчас доброжелательно относится к медикам. Они уже понимают, что нужен карантин, это ради их же безопасности. Хотя в первые дни были эмоции, люди возмущались, негатив был. Тогда было сложно. Пациенты разного возраста, пол разный, но когда они сталкиваются с тем, что у них коронавирус, реакция у всех одинаковая.
Наш коллектив настолько дружный, что не даём унывать друг другу. Не вешаем нос, не печалимся. Если мы угрюмые будем ходить, то и пациенты тоже. Поэтому стараемся подбадривать людей и сами поднимаем настроение окружающим. Вперёд – и работать.
– Пациентам можно брать с собой мобильный телефон?
– Да, конечно, им разрешено брать сотовые телефоны. Мы забираем устройства на обработку, потом сразу же возвращаем. Мы говорим, чтобы они общались с родными, связь с ними не теряли.
Но тут такая вещь. Я как медик понимаю, что человек не специально заразился, что такое бывает, а некоторые родственники или друзья обвиняют пациентов, говорят им: "Ты к нам не приходи", "Ты нас заразила" и другие неприятные слова.
– Каков распорядок дня пациентов?
– Пациенты находятся в боксах – это палата, внутри которой санузел, душ. Они не выходят на улицу, по отделению не гуляют. В 07.00 подъём, в 08.00 завтрак, потом обход, врач назначения выписывает.
Медсёстры делают уколы, дают таблетки, препараты. Это всё выдаётся в боксах. Плюс три раза в день уборка и кварцевание. В одном боксе по одному человеку, если семья, то максимум – два человека.
"Мы носим защитные костюмы три часа, а потом утилизируем"
– Как вы защищаетесь от коронавируса?
– Когда мы приходим на работу, снимаем вещи, принимаем душ, телефоны обрабатываются антисептиком, сумочки – дезинфицирующим средством. Мы надеваем хирургические костюмы, они выглядят как пижамы, сверху ещё комбинезон, и только потом приступаем к работе в чистой зоне, то есть в отделениях.
При выходе то же самое: душ, обработка, надеваем свои вещи и выходим. В каждом отделении инфекционной больницы есть душ. На смену заступаем в 8 утра, но так как подготовка тщательная, то медсёстры и персонал приходят раньше – к 7 утра. Процесс настолько налажен, что сотрудники делают всё автоматически.
– То есть вы сменили белые халаты на защитные костюмы?
– Они называются противочумные костюмы первого типа. Они всегда в больнице были в наличии, потому что есть отделения, которые работают с особо опасными инфекциями. Но комбинезоны мы носим одноразовые, они непромокаемые, полностью закрывают тело: капюшон, маска защитная, респираторы, очки. Мы носим его три часа, в летний период разрешено два часа и затем утилизируем его. В смену на врача, медсестру и санитарку дают 24 комплекта.
– А как же руки? У вас свои препараты, которыми вы обрабатываете руки или то же самое, что рекомендовал Минздрав казахстанцам?
– У нас везде антисептики и мыло. Вы удивитесь, но рекомендации у нас такие же, как для вас. Руки моем до и после того, как осмотрели пациента, когда зашли к нему в бокс. Это строго.
"Хоть кто-то сказал "спасибо"
– Вы видели пост Касым-Жомарта Токаева в Twitter о необходимости премировать медиков?
– Честно скажу: давно уже не смотрела социальные сети, не читала новости, просто потому что некогда. Но на днях мне показали, что написал наш президент. Было очень приятно. Оказывается, в соцсетях казахстанцы стали благодарить нас, ценить наш труд. Хоть кто-то сказал "спасибо". Девчонки показали, говорят: "Смотрите, нас уже понимают, ценят".
А знаете, как раньше было? В социальных сетях, в СМИ, на улице люди только и делали, что критиковали врачей, хаяли, столько негатива в нашу сторону было направлено. Мы уже привыкли к такому отношению. Сейчас врачи на передовой работают: поликлиники, стационары, скорая помощь, провизорные центры. Жаль, конечно, что для того чтобы нас начали ценить, нужно было коронавирусу просочиться в Казахстан.
– Вам обещают премию?
– Нам сказали, что выплатят зарплату и сверху ещё двойную зарплату. Но самое главное не это. Самое главное, чего мы хотим, чтобы пациенты выписались и вернулись домой, в свои семьи и вновь занимались своими привычными делами. Лучше пусть у нас не будет тяжёлых пациентов.
Следите за самыми актуальными новостями в нашем Telegram-канале и на странице в Facebook
Присоединяйтесь к нашему сообществу в Instagram
Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter
В Москве полным ходом идет кампания по ликвидации инфекционных больниц. Я уже писал про закрытие детских инфекционных больниц № 8 и №12.
Митинг против ликвидации детской инфекционной больницы № 8 напротив Новодевичьего монастыря.
Впрочем, назвать Департамент здравоохранения Москвы врагом детей было бы несправедливо. Не только детей.
Еще одной его мишенью стал инфекционный корпус (ИК) городской клинической больницы №4 (ул. Павловская, д. 25) – 4-й Градской. Для взрослых.
После 60 лет существования инфекционный корпус 4-й Градской больницы закрывается. Инфекции в Москве закончились!
К 1 сентября 140 коек корпуса будут ликвидированы так же, как 90 коек детской инфекционной
больницы № 8.
Миссия инфекционного корпуса
Она многогранна. Во-первых, это место, где больные люди получают бесплатную медицинскую помощь – как и в любом бюджетном медучреждении.
Заведующий приемным отделением инфекционного корпуса Дмитрий Быченко рассказывает о ситуации во время общественной инспекции больницы.
Во-вторых, это один из нескольких крупных центров Москвы по предупреждению различного рода эпидемий и борьбе с ними. Наиболее распространенные – ОРВИ и грипп, ветрянка, корь, краснуха. Но есть более редкие и одновременно более страшные, к которым надо быть готовыми. В 2010 году, например, была вспышка вирусного гепатита А.
Понимает ли это Департамент во главе со своим новым руководителем Голуховым?
С одной стороны вроде бы понимает. По его приказу коечный фонд корпуса является еще и резервным для приема больных из других больниц в случае возникновения на территории города таких особо опасных инфекций, как менингит, рожистое воспаление, дифтерия.
Но тут начинается другое заболевание, уже в головах медицинских властей Москвы. Шизофрения. Приказ о резервном фонде подписан 5 июня этого года, а через две недели, 20 июня, выходит приказ № 558, в соответствии с которым корпус является ликвидированным.
Левая рука не знает, что делает правая?
Лукавый Онищенко
Корпус, несомненно, является элементом системы эпидемиологической безопасности. Не дай Бог, но бактериологическое оружие может быть применено не только в случае войны, но и террористами.
В этой связи весьма примечательно, что главный санитарный врач России Г. Онищенко, за помощью к которому обратился коллектив отделения, проигнорировал их просьбу и направил обращение все в тот же Департамент здравоохранения.
В-третьих, ИК незаменим в лечении людей, страдающих одновременно с инфекционным еще и другими заболеваниями. Таких немало: любой пожилой человек страдает комплексом сопутствующих болезней.
В обычных инфекционных больницах, которых в Москве три, помощь ему будет получить сложно и неоперативно: пока нужный врач найдется и доедет до пациента с другого конца города.
В ИК многопрофильной больницы любой необходимый специалист доступен круглосуточно.
Здесь, например, получить помощь могут инфекционные больные с травмами и переломами, в прединфарктном состояниии т. д. По этой причине большой процент пациенток — женщины с гинекологическими проблемами и просто беременные.
Гинекологическое кресло в приемном боксе.
Если у них при этом инфекционная патология, то они могут получить квалифицированную помощь только здесь.
В больницы по профилю этих заболеваний инфекционных больных принять не примут, чтобы не создавать угрозы заражения для других пациентов.
Специфика ИК – именно в этой многофункциональности.
В-четвертых, корпус является центром медицинской науки. Здесь расположен филиал Медицинской академии им. Сеченова. Они приводят сюда студентов, а врачи корпуса оперативно получают у ученых консультации.
Этот центр работает на стыке медицинской науки, практики и высоких технологий.
Здесь отработаны самые современные технологии изоляции инфекционных больных и их лечения.
Например, функционируют 12 Мельцеровских боксов, которые предназначены для больных с высоко заразными инфекциями и больных с заболеваниями неясного происхождения.
После прошедшего в 2003 году капремонта закуплено новое оборудование. Здесь есть вся инфраструктура для быстрого и качественного лечения инфекционных заболеваний.
Аппарат для обеззараживания волос.
Оборудование для предстерилизационной обработки.
Из врачей – в санитарки!
Итак, инфекционный корпус 4-й Градской подлежит ликвидации. Также как и детские инфекционные больницы №№ 8 и 12. И в те же сроки – до 1-го сентября.
Врачи отделения уже получили уведомления об увольнении. В новом отделении врачам высшей категории, кандидатам медицинских наук предложили должности санитарок, уборщиц и подсобных рабочих.
Согласно уже упомянутому приказу № 558, на месте инфекционного отделения появится сосудистое, которое будет заниматься уходом за больными с острым нарушением мозгового кровообращения.
Уходный промысел
За планами сноса детских инфекционных больниц стоит банальное желание извлекать земельную ренту из лакомых земельных участков столицы. На их месте появятся пятизвездочные отели.
В отличие от бюджетного лечения, уход является платным. 30 коек по уходу в 4-й Градской уже есть и видимо приносят неплохой доход.
Поэтому чиновники решили заработать еще больше, заменив 145 бюджетных инфекционных коек на 40 платных по уходу.
Отличный бизнес-план и хорошо вписывается в концепцию коммерциализации здравоохранения, заложенную в пресловутый закон № 83-ФЗ.
Кто-нибудь против увеличения коек по уходу и взимания за него платы? Нет. Но почему ВМЕСТО инфекционного корпуса?
Почему, например, не в этом здании рядом с ним, где сейчас размещается 10-й административный корпус?
Здесь после капремонта вполне можно разместить 40 коек по уходу, не ликвидируя инфекционный корпус.
Да, сейчас тут сидит управленческий персонал. Но к декабрю должна завершиться реставрация прекрасного здания главного корпуса, построенного 250 лет назад Казаковым.
Здесь вполне можно разместить администрацию 4-й Градской, освободив 10-й корпус для сосудистого отделения. А может, Павловская больница (построенная 250 лет назад в честь выздоровления царевича Павла) включена в еще один бизнес-проект?
Почему же чиновники так настаивают на перепрофилировании инфекционного корпуса? Ответ на этот вопрос очевиден: бизнес превыше всего!
Админкорпус надо не просто ремонтировать, а реконструировать, адаптируя его к содержанию больных. Это – большие деньги.
Инфекционный корпус для этих целей подходит идеально не только потому, что в 2003 году он прошел через капремонт.
В силу специфики заразных болезней он хорошо оборудован с бытовой точки зрения.
В просторных палатах не более трех коек, а в боксах – двух.
В каждой палате отделения есть собственный туалет и ванная.
У койки каждого пациента есть система подачи кислорода и кнопка экстренного вызова персонала.
В других корпусах 4-й Градской бытовая инфраструктура, конечно же, не такая роскошная.
Именно этим инфекционный корпус и приглянулся коммерсантам от медицины, например, заместителю главврача ГКБ № 4 Надежде Воеводиной и ее покровителям из Департамента.
Крымск Москве не урок
Трагедия в Крымске, как мы знаем, унесла столько жизней, потому что власти были не готовы к оповещению и эвакуации людей в чрезвычайной ситуации.
Пример Крымска, кстати, показывает, что обострение эпидемиологической обстановки возможно не только из-за бактериологических атак, но и по причине природных катастроф.
Но в Крымске чиновники несут ответственность за то, что забыли выстроить и профинансировать системы оповещения о надвигающихся стихийных бедствиях и эвакуации граждан.
В Москве же власти сознательно уничтожают важнейший элемент системы предупреждения эпидемий и борьбы с ними, руководствуясь только одной логикой: любая медицина должна зарабатывать!
Это уже не халатность, а участие в подготовке диверсии против здоровья и жизни людей.
Фиксируем беззаконие
Во избежание обвинений в голословности обвинений сформулируем последние языком закона.
В ИК ГКБ № 4 уничтожается 20 таких коек.
Слева по коридору – боксы, подлежащие уничтожению.
Эта цифра занижена по среднероссийским меркам. Среднее количество коек в инфекционных больницах России по данным Госкомстата России по состоянию на 2010 год — 4,9.
В соответствии с данными последней переписи в Москве (без приезжих) живет 11551,92 тыс. человек.
Значит, согласно Постановлению № 570 нормативное количество взрослых коек в инфекционных больницах должно составлять 11 552 000 : 10 000 Х 2,65 = 3061 (коек).
В настоящее время в инфекционных больницах города Москвы: — в инфекционной клинической больнице № 1 – 518; — в инфекционной клинической больнице № 2 — 960 коек; — в инфекционной клинической больнице № 3 — 570 коек.
Всего 2048 коек.
На 1012 коек ниже, чем положено по нормативу! И, несмотря на это, убирается еще 140 взрослых коек ИК и 100 детских больницы № 8!
Помешательство на почве коммерции
Это все равно, что после катастрофы в Крымском районе заявить: объявленное создание системы оповещения населения об угрозе ЧС приведет к финансовым потерям, так как такая система вообще ничего не зарабатывает!
В комментарии к ответу департамента врачи не оставляют камня на камне от аргументов в пользу закрытия корпуса.
Как, видимо, и то, что один вовремя вылеченный инфекционный больной – это десятки и сотни людей, которые НЕ ЗАБОЛЕЮТ!
Если инфекционные корпуса начнут заполняться на 100%, соображающая власть должна бить тревогу и срочно строить новые.
Выражать сожаление по поводу их недозагруженности может только власть, ничего не соображающая.
А такая власть для общества опасна. И не только инфекционно.
При открытии сбора мы столкнулись с негативной реакцией в соцсетях — мол, так ли это необходимо? Мы анонимно опросили нескольких врачей, чтобы дать полную картину происходящего.
Инфекционист, центральная Россия
— Наша больница не профильная, мы никогда не сталкивались с инфекционными заболеваниями, поэтому перед нами встала новая задача — активно перепрофилироваться. То есть нам нужно из непрофильной больницы сделать профильную. Палаты переделать в индивидуальные боксы, выстроить блокпосты, на которых медики и другой персонал будут переодеваться в спецодежду перед работой, а после смены снимать ее и проходить дезинфекцию.
Также самим врачам нужно оперативно перепрофилироваться. Медиков нужно обучать, стимулировать, защищать. Все это осложняется тем, что у нас много возрастных сотрудников, а также сотрудников, входящих в группу риска. И мы не сможем их привлекать к работе после перепрофилирования больницы.
Соответственно, мы потеряли порядка 70% сотрудников. В основном, проблема возникла даже не с врачами, а с младшим медицинским и обслуживающим персоналом. Это уборщики, санитары, лифтеры, то есть те люди, которые обеспечивают работу больницы в целом. Мы их сейчас лишились и не только наша больница в такой ситуации оказалась, но и медицинские учреждения по всей стране. Обеспечивать внутренние работы оказалось некому. Но мы сделаем все возможное, чтобы врачи могли работать и свой долг исполнять.
В нашем регионе пока стабильная эпидситуация, зараженных немного. Руководство области держит ситуацию под контролем. Пока нагрузка на врачей и медперсонал не увеличилась. Но мы готовимся к возможному неблагоприятному развитию событий, к тому, что больных станет больше. Хватит ли врачей и медперсонала, если количество пациентов с коронавирусом вырастет, сложно сказать, прогнозировать пока никто ничего не может. А вот палат реанимации должно хватить, у нас огромные корпуса.
Аппаратов ИВЛ тоже достаточно, есть своя кислородная станция, в этом плане все должно быть стабильно. Хотя если российский сценарий будет развиваться по типу итальянского, чего все опасаются, мы столкнемся с дефицитом и ИВЛ, и палат реанимации, и докторов.
Что касается средств защиты, конкретно сегодня их хватает. Но в ближайшее время, скорее всего, возникнут вопросы, запас масок у нас всего на неделю. Если эпидемиологическая ситуация пойдет по негативному сценарию, возникнет огромный дефицит средств защиты для врачей и медперсонала, и это нужно предусмотреть.
Заместитель главного врача, центральная Россия
— Мы открыли отдельный обсервационный госпиталь при больнице, пока туда отправляются пациенты с признаками острой респираторной инфекции. Эти люди не вернулись недавно из-за рубежа и не имели контактов с приехавшими из-за границы, мы лечим их, обследуем и наблюдаем за течением болезни. При подозрении на коронавирус отправляем в инфекционную больницу. Пока работаем в таком режиме.
Но если эпидемия в нашем городе примет массовый характер, одна инфекционная больница не справится. И к этому мы тоже готовимся, наши специалисты будут привлекаться, врачи инфекционки одни точно не справятся. Доктора сейчас шутят, что скоро не останется ни хирургов, ни лоров, ни терапевтов, останутся одни инфекционисты. По всему миру. Грустная шутка, конечно.
Для работы в обсервационном госпитале администрация выделила отдельный персонал. И пока что нагрузка увеличилась именно на это отделение и на людей, что там работают. Но по своим коллегам мы видим, что нагрузка серьезно возросла на участковые службы, первичное звено — педиатров, терапевтов, медсестер, словом, на тех специалистов, что ходят по вызовам. Хватит ли врачей, если эпидемия в нашем городе разыграется всерьез? Не знаю. Если все будет в как Италии, то, конечно, нет. Как и врачи в других городах России, мы полностью зависим от этого сценария.
Сейчас мы пользуемся тем запасом одноразовых масок, костюмов, перчаток, что у нас есть. Но их хватит всего на неделю. Мы сами активно шьем многоразовые маски, шапки, костюмы. Но, конечно, врачам нужны маски-респираторы, это наша безопасность.
Врач скорой помощи, центральная Россия
— Конечно, нагрузка на скорую помощь выросла, как и в целом на все больницы. В графике дежурств пока ничего не изменилось, врачи работают сутки через трое, а с подработками — сутки через сутки. Лично я давно работаю сутки через сутки, как и большинство врачей. Недавно у меня было три подряд выходных за месяц, отвыкла от такого.
Народу пока хватает, но уже есть вероятность, что кого-то могут отозвать из отпуска. На все вызовы мы, разумеется, надеваем маски. Если диспетчер сообщает, что у больного есть одышка, кашель, температура, стараемся надевать еще и очки. В костюмах ездим, только если диспетчер подтверждает, что у больного был контакт с лицами, приехавшими из других стран, или из Москвы.
Изменился и порядок транспортировки в инфекционное отделение. Если у больного есть подозрение на коронавирус, мы привозим его в отдельный бокс в инфекционное отделение городской больницы. Тяжелых сразу госпитализируем в реанимацию. Таким больным мы выдаем одноразовые костюмы и выводим их из квартиры, надев на них предварительно маски.
Пожилые люди пока продолжают работать в бригадах скорой, их не отстраняли и не переводили на другую работу. Но мы находимся в 600 километрах от Москвы, народ еще не сильно испуган. Да, есть беспокойство по поводу средств индивидуальной защиты, но острой паники нет. Но она появится, если эпидемия у нас начнет разрастаться.
Соответственно, бригад скорой и мест в больницах может не хватить, как и аппаратов ИВЛ и палат реанимации. Изолированных боксов в инфекционной больнице тоже практически нет. А пациенты с коронавирусом должны лежать в изолированных боксах.
Масок, костюмов и прочих средств защиты нам хватит максимум на 4–5 дней. На один выезд нужно три комплекта защиты — для врача, медсестры и водителя. Плюс один запасной комплект для возможной госпитализации больного. На нашей скорой помощи работает восемь бригад, получается нужно 24 комплекта в сутки. Плюс комплекты для пациентов, которых придется госпитализировать. Пока наплыва нет, но скоро вернутся вахтовики из Москвы, больных коронавирусом в нашем городе явно станет больше.
Заместитель главного врача, Поволжье
— У нас многопрофильное медицинское учреждение, включающее и роддом, и станцию скорой помощи, и инфекционное отделение. Сейчас госпитализированы люди только с подозрениями на коронавирус, результаты пока отрицательные. Но все меры безопасности повышены, участковые врачи на вызовы ходят в халатах.
Транспортировка больных с подозрением на коронавирус — строго в специальных костюмах. И для них выделены отдельные машины скорой помощи. Если ситуация в городе обострится, большую часть больницы придется перепрофилировать в инфекционную. План по переустройству есть.
Очень большая нагрузка сейчас легла на первичное звено, амбулаторно-поликлинические службы. Поступает много звонков, люди хотят узнать, как и где можно сдать анализы на коронавирус. Конечно, все наши врачи и медицинский персонал получили средства защиты. Хватит ли врачей – будет зависеть от многих факторов, в первую очередь, от развития сценария.
Пока маски и прочие средства защиты у нас закуплены согласно нормативам прошлого года. В 2019 году при планировании текущего года мы заложили одно их количество, а сегодня нужно совсем другое. Пока масок нам хватит недели на три. С перчатками, одеждой все сложнее, костюмов у нас осталось 50 максимум. Их хватит буквально на 2—3 дня.
Врач-инфекционист, юг России
— Объем работы наших врачей, конечно, вырос из-за этой эпидемии. Фактически восьмичасовой рабочий день каждого врача не заканчивается после смены, потом все они идут заполнять документы. Это наше новое правило: документы не разрешают заполнять на зараженной территории. Еще одно правило: все врачи, которые у нас обслуживают пациентов с коронавирусной инфекцией, остаются в общежитии госпиталя, не уходят домой. Это, конечно, тоже тяжело, люди фактически оторваны от своих семей.
Пока мы не можем отстранить от работы людей старшего возраста, потому что тогда мы не перекроем кадры. Но тех, у кого есть сопутствующие патологии, которые относятся к группе риска, стараемся максимально оградить от возможного заражения. Для них предоставляется иная работа на условно чистой территории.
Если эпидемия начнет разрастаться, врачей может не хватить. Как и аппаратов ИВЛ, и палат реанимации. Но пока их хватает, пока справляемся.
Но у нас сегодня нет ни одного комплекта одноразовой одежды. Сейчас обходимся многоразовыми, их обработка идет в круглосуточном режиме, но даже при таком объеме мы не справляемся. Есть острая нехватка респираторов и защитных очков.
Диспетчер скорой помощи, северо-запад России.
На нашей скорой помощи, как и у всех, прибавилось работы. В частности у телефонных диспетчеров — при каждом звонке им нужно узнавать, приезжал ли из-за рубежа пациент, контактировал ли с кем. И следом информировать бригаду, которая на такие выезды должна определенным образом одеваться.
Пока нам хватает масок, шапок, костюмов, очков, но уже чувствуется напряженка. Ведь госпитализаций стало больше. На одного сотрудника уходит порядка 15 масок в день. Запасы подходят к концу.
Фонд “Правмир” открывает сбор на покупку средств индивидуальной защиты для врачей на местах, которые сегодня работают в эпицентре эпидемии: в больницах, поликлиниках, лабораториях.
Читайте также: