Чума на оба ваши дома пьеса краткое содержание
Григорий Горин - . Чума на оба ваши дома! краткое содержание
Автору пьес, составивших эту книгу, удалось создать свой театральный мир. Благодаря щедрой фантазии Григория Горина известные сюжеты, сохраняя свою "прописку в вечности", обнаруживают философскую и социальную актуальность для зрителя и читателя нового тысячелетия.
. Чума на оба ваши дома! - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Посвящается моей жене Любе.
Бартоломео делла Скала – герцог Веронский.
Бенволио – племянник, друг покойного Ромео
Антонио – дальний родственник из Неаполя
Бальтазар – слуга Ромео
Валентин – брат покойного Тибальда
Самсон – слуга Джорджи – негоциант
Брат Лоренцо – францисканский монах, он же – Хор в прологе.
Горожане Вероны, музыканты, родственники и слуги обоих домов, солдаты.
Место действия – Верона, XIV век.
Несколько молодых пар увлеченно фехтуют, затем, поразив друг друга, падают замертво.
Появляется Хор. Печально оглядывает лежащие тела.
Нет зрелища азартнее на свете,
Чем зрелище борьбы Монтекки с Капулетти!
Звенят клинки! Кровь льется! Горы трупов!
И ненависть кипит! И смерть справляет праздник!
И кажется, никто уже не в силах.
Утешить боль и мертвых воскресить…
Один – театр!
Один он может все…
Почтеннейшая публика!
Для вас
Мы вспомнили старинную легенду,
Воспетую Банделло и Шекспиром,
(А, может быть, и кем-нибудь еще,
Но менее известным и забытым…)
Давно замечено: у истинных легенд
Нет окончаний, есть лишь продолженья:
Сюжет, наполненный чужим воображеньем,
Становится правдив, как документ!…
(Достает старую рукописную книгу)
И нам попался этот манускрипт,
Где та история изложена подробно,
Поскольку и записана она
Со слов монаха, очевидца тех событий
По имени Лоренцо… францисканца…
Здесь на гравюре он изображен…
Наверно, вам не видно?…
Попытаюсь
Сейчас его поближе показать…
(Быстро накидывает плащ с капюшоном).
Звучит печальная музыка.
На сцену выплывают два гроба. За ними в траурной процессии появляются представители домов Монтекки и Капулетти.
Монах Лоренцо негромко читает молитву по-латыни. Вместе со своей свитой входит Герцог.
(Неожиданно сбился, утирает слезы, пытается продолжить с пафосом)
Слова… Слова… Я так устал от слов…
Их небо и земля не в силах слушать,
А люди неспособны понимать!…
К ушам живых пробиться невозможно, -
Лишь с мертвыми достойно говорить!
(Обращаясь к гробам)
Прости вас Бог, о юные созданья!…
А вы простите нас, тех, кто взрослей,
И, значит, быть должны мудрее и терпимей,
Но предпочтивших глупость и раздор!
Отцов простите ваших, матерей,
Состарившихся братьев и сестричек…
Они живут! И страсти их кипят!
Но в тот костер, что согревает страсти,
Они послали почему-то вас…
И герцога Вероны, что поставлен
Над всеми, чтоб порядок и закон
Царил здесь, я молю простить!
Поскольку
Порядка нет… закон не соблюдают…
Но герцог ваш не умер от стыда!…
(Неожиданно резко меняет тон, обращаясь к траурной процессии.)
А теперь несколько слов вам, достопочтенные семьи Монтекки и Капулетти! Мертвые не отвечают, живые не слушают. Вы – посредине! Еще не умерли, уже – не живете! Ибо существование, отравленное ненавистью, не есть жизнь! Я должен бы выслать вас всех из Вероны, но не могу взять на себя грех перед другими городами Италии! В последний раз, над телами двух безвинных детей буду просить… (Опускается на колени). Мой возраст старше. Мой род – именитей! Но я смиренно молю вас: забудьте прошлые обиды и в «знак мира и согласия пожмите друг другу руки! Синьор Капулетти… Синьор Монтекки!
Капулетти. Ваше высочество, я, собственно, никогда и не отказывался… Моя жена – синьора Капулетти, тоже!… И если синьор и синьора Монтекки согласны, мы бы могли показать пример другим парам… Герцог. Вы, Монтекки?
Монтекки (мрачно). Ваше высочество… К сожалению, моя супруга, синьора Монтекки, не выдержав случившегося, вчера ночью скончалась… Так что парная симметрия, о которой так размечтался достопочтенный синьор Капулетти, вряд ли возможна…
Синьора Капулетти. Примите наши соболезнования, синьор Монтекки! Но должна отметить, что даже такую печальную новость вы умудрились сообщить со свойственной вам желчной иронией!
Монтекки. Моя ирония, достопочтенная синьора Капулетти, отступает перед вашей чудовищной способностью обижаться!
Капулетти. Я бы просил вас, синьор, разговаривать с моей женой учтивей! Какой пример вы подаете молодым?
Капулетти. Да как вы смеете?! Герцог (устало). Синьор Монтекки, я же просил… Монтекки. Уверяю вас, ваше высочество, я никого и не хотел обидеть… Что ж здесь дурного, если в роду и были портные? Иисус Христос из рода плотников – и не стеснялся! А что касается молодых Монтекки, то, я думаю, у них свои головы на плечах! Они сами выберут примеры для подражания. (Бенволио). Не правда ли, племянник?
Описание книги ". Чума на оба ваши дома!"
Описание и краткое содержание ". Чума на оба ваши дома!" читать бесплатно онлайн.
Автору пьес, составивших эту книгу, удалось создать свой театральный мир. Благодаря щедрой фантазии Григория Горина известные сюжеты, сохраняя свою "прописку в вечности", обнаруживают философскую и социальную актуальность для зрителя и читателя нового тысячелетия.
Посвящается моей жене Любе.
Бартоломео делла Скала – герцог Веронский.
Бенволио – племянник, друг покойного Ромео
Антонио – дальний родственник из Неаполя
Бальтазар – слуга Ромео
Валентин – брат покойного Тибальда
Самсон – слуга Джорджи – негоциант
Брат Лоренцо – францисканский монах, он же – Хор в прологе.
Горожане Вероны, музыканты, родственники и слуги обоих домов, солдаты.
Место действия – Верона, XIV век.
Несколько молодых пар увлеченно фехтуют, затем, поразив друг друга, падают замертво.
Появляется Хор. Печально оглядывает лежащие тела.
Нет зрелища азартнее на свете,
Чем зрелище борьбы Монтекки с Капулетти!
Звенят клинки! Кровь льется! Горы трупов!
И ненависть кипит! И смерть справляет праздник!
И кажется, никто уже не в силах.
Утешить боль и мертвых воскресить…
Один – театр!
Один он может все…
Почтеннейшая публика!
Для вас
Мы вспомнили старинную легенду,
Воспетую Банделло и Шекспиром,
(А, может быть, и кем-нибудь еще,
Но менее известным и забытым…)
Давно замечено: у истинных легенд
Нет окончаний, есть лишь продолженья:
Сюжет, наполненный чужим воображеньем,
Становится правдив, как документ!…
(Достает старую рукописную книгу)
И нам попался этот манускрипт,
Где та история изложена подробно,
Поскольку и записана она
Со слов монаха, очевидца тех событий
По имени Лоренцо… францисканца…
Здесь на гравюре он изображен…
Наверно, вам не видно?…
Попытаюсь
Сейчас его поближе показать…
(Быстро накидывает плащ с капюшоном).
Звучит печальная музыка.
На сцену выплывают два гроба. За ними в траурной процессии появляются представители домов Монтекки и Капулетти.
Монах Лоренцо негромко читает молитву по-латыни. Вместе со своей свитой входит Герцог.
(Неожиданно сбился, утирает слезы, пытается продолжить с пафосом)
Слова… Слова… Я так устал от слов…
Их небо и земля не в силах слушать,
А люди неспособны понимать!…
К ушам живых пробиться невозможно, -
Лишь с мертвыми достойно говорить!
(Обращаясь к гробам)
Прости вас Бог, о юные созданья!…
А вы простите нас, тех, кто взрослей,
И, значит, быть должны мудрее и терпимей,
Но предпочтивших глупость и раздор!
Отцов простите ваших, матерей,
Состарившихся братьев и сестричек…
Они живут! И страсти их кипят!
Но в тот костер, что согревает страсти,
Они послали почему-то вас…
И герцога Вероны, что поставлен
Над всеми, чтоб порядок и закон
Царил здесь, я молю простить!
Поскольку
Порядка нет… закон не соблюдают…
Но герцог ваш не умер от стыда!…
(Неожиданно резко меняет тон, обращаясь к траурной процессии.)
А теперь несколько слов вам, достопочтенные семьи Монтекки и Капулетти! Мертвые не отвечают, живые не слушают. Вы – посредине! Еще не умерли, уже – не живете! Ибо существование, отравленное ненавистью, не есть жизнь! Я должен бы выслать вас всех из Вероны, но не могу взять на себя грех перед другими городами Италии! В последний раз, над телами двух безвинных детей буду просить… (Опускается на колени). Мой возраст старше. Мой род – именитей! Но я смиренно молю вас: забудьте прошлые обиды и в «знак мира и согласия пожмите друг другу руки! Синьор Капулетти… Синьор Монтекки!
Капулетти. Ваше высочество, я, собственно, никогда и не отказывался… Моя жена – синьора Капулетти, тоже!… И если синьор и синьора Монтекки согласны, мы бы могли показать пример другим парам… Герцог. Вы, Монтекки?
Монтекки (мрачно). Ваше высочество… К сожалению, моя супруга, синьора Монтекки, не выдержав случившегося, вчера ночью скончалась… Так что парная симметрия, о которой так размечтался достопочтенный синьор Капулетти, вряд ли возможна…
Синьора Капулетти. Примите наши соболезнования, синьор Монтекки! Но должна отметить, что даже такую печальную новость вы умудрились сообщить со свойственной вам желчной иронией!
Монтекки. Моя ирония, достопочтенная синьора Капулетти, отступает перед вашей чудовищной способностью обижаться!
Капулетти. Я бы просил вас, синьор, разговаривать с моей женой учтивей! Какой пример вы подаете молодым?
Капулетти. Да как вы смеете?! Герцог (устало). Синьор Монтекки, я же просил… Монтекки. Уверяю вас, ваше высочество, я никого и не хотел обидеть… Что ж здесь дурного, если в роду и были портные? Иисус Христос из рода плотников – и не стеснялся! А что касается молодых Монтекки, то, я думаю, у них свои головы на плечах! Они сами выберут примеры для подражания. (Бенволио). Не правда ли, племянник?
Бенволио. Разумеется, дядя… И если его высочество Герцог прикажет, я пожму руку любому из Капулетти!… Монтекки (одобрительно). Вот видите… Бенволио. Тем более, что после гибели благородного Тибальда там драться уже, в общем-то, и не с кем! Монтекки. Логично.
Валентин (выбежал вперед). Это – оскорбление, синьор! Я – брат покойного Тибальда, и готов немедленно принять ваш вызов!
Бенволио (снисходительно). Лучше протяни руку, мальчик, а то придется протянуть ножки!
Валентин. Защищайтесь! (Выхватил шпагу, бросился к Бенволио).
Герцог (решительно встал). Молчать!… Всем замолчать! Какой позор! Над мертвыми размахивать клинками! И эти люди говорят о благородстве, о чести и достоинстве домов. Стыдились бы хоть горожан и слуг! Простые неиспорченные люди, уверен я, умней своих господ. (Обращаясь к Бальтазару). Ты, Бальтазар, ты был слугой Ромео… И в память о хозяине своем пойди, дружок, и сделай первый шаг… Бальтазар. Куда, ваше высочество? Герцог. К противнику. Вот хоть к слуге Джульетты… Бальтазар. К Самсону что ль?… Да, Господи! Кто ж против?! Самсон, ты не возражаешь, если я к тебе шаг сделаю?! Самсон (равнодушно). Шагай, милый! Чем скорее подойдешь, тем скорее по шее и получишь!
Бальтазар. Грубый ты, Самсон!
Самсон. Почему? Господа прикажут, так я с тобой, Бальтазар, и целоваться буду!
Бальтазар. Вот и молодец! Тогда я первым шаг делаю, а ты первым начнешь целовать, ладно?
Самсон. Почему это я должен первым целовать?
Бальтазар. А ты, Самсон, ростом ниже! Губами сразу мне в нужное место и попадешь!…
Слуги и горожане захохотали.
Герцог (солдатам, указав на Бальтазара и Самсона). Арестовать! И заковать в железо!
Солдаты набросились на слуг, скрутили им руки.
И посадить в тюрьму! Да в одиночку! Да! В одиночку посадить двоих! И там держать их до тех пор, пока они не научатся шутить, как подобает!
Солдаты грубо уводят упирающихся слуг.
Все!
Досточтимые Монтекки – Капулетти!
Я понял: голос разума для вас -
Лишь ветра шум… жужжанье комара…
Вы признаете силу и приказы!
Ну, что ж, пока я герцог здесь, в Вероне,
Я силою заставлю вас любить
Друг друга!
Я ВАС СДЕЛАЮ РОДНЕЙ!
Вам мысль моя ясна?
Итак, Ромео и Джульетта мертвы. Герцог веронский, чтоб избежать дальнейшего кровопролитья и создать родственные связи между семьями Монтекки и Капулетти, приказывает им найти молодого человека и девушку из враждующих семей и обвенчать их. Что делать? Воля герцога – закон. Но, как говорится, закон – что дышло… Поэтому и Монтекки, и Капулетти решают схитрить и подложить друг другу свинью. Поженить собираются самых никудышных: беременную Розалину и беспутного хромого пьяницу Антонио. Но, как это часто бывает, что-то пошло не так.
Замечательный спектакль, смотрится на одном дыхании. Актерские работы великолепны.
Если вас не смутит то, что действие пьесы было перенесено в 1920-е годы, очень советую посмотреть спектакль.
Отличный спектакль, где показаны многие человеческие пороки и стороны человеческого существа. Актерам - браво, особенно хороша Оксана Голубева в роли мадам Капулетти, актриса очень харизматичная. Итальянские страсти с эмоциями на вынос и борьбой характеров. Рекомендую обязательно, оценка - отлично!
Актеры виртуозно и феерично разыгрывают свои партии.
И тут мне хочется поимённо назвать всех артистов!
Герцог Веронский – Кирилл Анисимов
Сеньор Монтекки – Алексей Анненков
Бенволио (друг Ромео) – Андрей Крупник
Антонио (жених и дальний неаполитанский родственник) - Ибрагим Гагиев
Сеньор Капулетти – Анатолий Морозов
Сеньора Капулетти – Оксана Голубева
Розалина (невеста и племянница) – Татьяна Мухина
Бальтазар (слуга Ромео) – Михаил Железнов
Самсон (слуга Ромео) – Юрий Ларев
Брат Лоренцо (Францисканский монах) – Анатолий Федоренко
Джорджи (негоциант из Венеции) – Станислав Эвентов
И обязательно поблагодарить всех жителей Вероны!
И приезжего из Иерусалима (а будет и такой персонаж) в исполнении Сергея Виноградов (он же режиссер спектакля).
Сеньора Капулетти получилась у Оксаны Голубевой похожей на гангстершу из Чикаго, Аль Капоне в юбке – нахальная и дерзкая, с приблатнённым накатом в голосе. Муж под каблуком, всё под контролем.
Розалина Татьяны Мухиной - очень трогательная в вынужденной агрессивности и беззащитной доверчивости.
Давно была наслышана про Алексея Анненкова и Ибрагима Гагиева – теперь убедилась сама в бесспорной правоте всех благодарных зрительских комплиментов в их адрес.
Как хороша сцена, когда на вечеринке, с изнемогающих и истерзанных вечным противостоянием сеньоры Капулетти (Голубева) и сеньора Монтекки (Анненкова) внезапно вдруг слетают хищные маски, и они превращаются в простых Юлию и Пьетро, и выясняется, что они знакомы с детства и когда-то были влюблены друг в друга.
Любое появление на сцене Антонио (Гагиева) превращается в праздник жизни.
Получилось у Кирилла Анисимова показать силу в кажущейся слабости герцога Веронского. И верю, что безбашенный Бенволио Андрея Крупника скоро станет мрачной тенью хозяина города и наведёт свои порядки в Вероне.
В спектакле блистал каждый актер! Каждый!
Как из собственного теплого дома выходила из Театра под рук.А.Джигарханяна в ноябрьскую московскую зиму.
Очень актуально звучит тема цинизма, когда человеческие жизни становятся пешками в игре чужих интересов - бизнеса, политики и пр. Стильный современный спектакль, прекрасная режиссура, рекомендую!
Великолепная Верона и в похороны, и в карнавал, и в свадьбу, и в чуму - два стола, лавки, стулья и вино. Главное - люди, актеры. Для меня самым-самым стал Ибрагим Гагиев, Антонио. Появляется внезапно, "приглашенное лицо", с Ромео даже и не знаком был, и вдруг превращается в главного персонажа. Пьяница, бабник, игрок - как не полюбить? В итоге - самый человечный и хороший из всех, и Монтекки и Капулетти. Глядя на них, становится страшно.
Все рыдания над гробами детей в начале - ерунда, как показывает Горин, ничего бы не изменилось, и с Ромео и Джульеттой было бы то же самое. Слишком много "кроме любви" еще в жизни двух многоуважаемых семей - денег, обязательств, долгов, грязи. Собственно, и Джульетту так же пытались продать подороже. Да и всех девочек в те времена :((
Синьору Капулетти жалко, мне всегда было жалко, и когда она в классической версии говорит, что "а я в твои годы была уже замужем". И тут тоже жалко, несмотря на то, что она творит своими руками. Сказочная Оксана Голубева, блистательная. Она хотя бы грамотная! Розалина, ее племянница, в конце признается, что читать не умеет :(
Что ж за жизнь-то такая. Девочки неграмотные, в 12 лет замуж выдают, мужики режут друг-друга, чума, причем в буквальном смысле - с бубонами, блохами и трупами, почта не ходит. И это просвещенная Европа!
Финал открытый. Я предпочитаю верить, что все кончилось хорошо, хотя бы для тех, кто решил все бросить и "делать любовь, а не войну".
Очень хорошо. И страшно.
Пошли на спектакль по двум причинам:
1) автор Григорий Горин - почти беспроигрышный вариант, и редко какому театру удается испортить пьесу своей постановкой
2) театр Джигарханяна по нашему опыту - добротный театр и современный театр, сочетающий классическую добросовестность в интерпретации материала с современными выразительными средствами.
. и убедились в правильности выбора.
Актуальная тема (к сожалению), превосходная постановка, убедительная игра актеров, в особенности стильной Оксаны Голубевой и трогательной Татьяны Мухиной.
И, конечно, ироничный Алексей Анненков стоит отдельного спектакля, который, впрочем, в репертуаре театра имеется ("Театр времен Нерона и Сенеки")
PS
еще есть третья причина выбора спектакля, но это "сугубо личное": стараюсь не ходить на постановки, где занято меньше 5 актеров. В этой постановке - много больше. )))
Эта пьеса - как бы продолжение "Ромео и Джульетты", фантазия на тему "что могло бы происходить в Вероне после смерти Ромео и Джульетты".
А происходит там следующее: герцог Веронский решает наконец покончить с войной двух домов с помощью свадьбы. Породнившись, считает он, они перестанут воевать. Ромео и Джульетты уже нет, но можно выбрать другого жениха, другую невесту. и семьи Монтекки и Капулетти выбирают. Разумеется, к выбору они подходят специфически, выбирая жениха и невесту так, чтобы как можно больше насолить семье врагов. Жених и невеста не в восторге друг от друга, но видя выгоды, которые сулит им этот брак, согласны на эту авантюру. Казалось бы, ситуация разрешилась ко всеобщему удовольствию, однако нет: появляются все новые и новые обстоятельства, препятствующие этому браку, - сначала смешные, потом менее смешные, потом уже совсем не смешные. История, таким образом, повторяется: снова двое, принадлежащие к враждующим семействам, никак не могут пожениться. Сначала это, как и положено повторению истории, выглядит как фарс. Но чем дальше, тем сильнее привкус трагического в этом фарсе.
Эта история населена людьми-обстоятельствами, людьми, которые волнуют остальных только как условия задачи, некие переменные, которые нужно учитывать при решении. Есть хозяева ситуации, те, кто грызутся за влияние, за выгоду, за деньги, за расположение герцога, - и есть фигуры, используемые хозяевами для достижения целей. Самым наглядным примером человека-обстоятельства, конечно, оказывается дочь главной героини (хотя - главной ли. ), которая сама по себе не волнует вообще никого, даже собственную мать, как выясняется ближе к концу второго действия. Всех волнует только: кто отец? Когда родится? Успеют ли сыграть свадьбу? Где и с кем будет жить? Что унаследует? Как к ней относится герцог? Хорошо ли ей, плохо ли ей, что нужно ей самой - такие скучные вопросы, кого они интересуют, право. Но все сказанное о ней в какой-то мере относится и к остальным персонажам. Для глав семейств все прочие члены семьи - просто ресурсы, которыми можно распоряжаться; для герцога такими ресурсами являются и сами семейства. Каждый ведет игру, свободно распоряжаясь имеющимися у него средствами, то есть, другими людьми и их судьбами.
Честно говоря, если в первом действии мотивы героев выглядят обоснованно, то, вспоминая события второго действия, я довольно часто по разным поводам думала "не верю". Не верю, что герцог будет подначивать к дуэлям в собственном городе (ему же потом разгребать последствия!), а потом поступится властью и даст другим вершить суд и распоряжаться там, где должен бы все решать он сам. Не верю, что влюбленные настолько не в состоянии держать свои свидания в тайне, что уже через две недели о них знает весь город - и при этом их никто не может найти. Еще много во что не верю. Но это такие вещи. вроде того, почему Гамлет не убил Клавдия, пока тот молился. Такой поступок был бы логичен, но пьесы не было бы. Так и тут, для того, чтобы привести героев туда, где они оказались в финале, нужно было создать обстоятельства, которые, на мой взгляд, не всегда выглядят естественными и правдоподобными.
Но все это я пишу уже сейчас, постфактум, а тогда, в процессе, правдоподобность не имела никакого значения, что само по себе довольно-таки значимый показатель.
Герои спектакля одеты во вполне современные костюмы, и это, кроме намека на "вневременную" актуальность истории, создает еще один занятный эффект. Лишенная звона шпаг, исторических костюмов и прочих романтизирующих элементов, вражда двух семейств становится тем, чем она и является: полукриминальной грызней, когда за власть, а когда и вовсе не пойми за что, совсем не красивой и ничуть не благородной. А при взгляде на влиятельные семейства на язык так и просится слово "мафия". Вслух, кажется, никто этого так и не произнес, но иногда оно просто-таки витало над сценой. Особенно прекрасен в этом плане (да и во всех остальных тоже) был образ мадам синьоры Капулетти.
В семье Капулетти вообще отыгран прекрасный перевертыш гендерных ролей: муж, который ничего толком не понимает в происходящих вокруг интригах, хитрый на свой лад, но простодушный, периодически нуждающийся в опеке и даже в спасении, - и жена, которая, несмотря на вылезающие временами замашки атаманши разбойников, не станет останавливать на скаку никакого коня, а просто отдаст пару приказов, закрутит пару интриг, кем-нибудь отманипулирует - и избы будут потушены, кони остановлены, и все это добро как-то незаметно перейдет в ее владение. Ею я честно любовалась весь спектакль. Ею - и ее прекрасным дуэтом и синьором Монтекки, хотя вообще, конечно, стоило бы перечислить всех героев поименно и сказать о том, что они отлично играли, потому что это правда. Но сердцу-то не прикажешь :)
В общем, спектакль хорош. Он совершенно не затянут, несмотря на почти трехчасовую продолжительность, динамичен, смешон, трагичен временами, контрастен (только что было смешно, потом тебя немножечко впечатывает в довольно тяжелую ситуацию, а потом, сразу после, неожиданно опять смешно) и. я уже говорила, что он хорош? Ну, на всякий случай повторю.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Бартоломео делла Скала – герцог Веронский.
Бенволио – племянник, друг покойного Ромео
Антонио – дальний родственник из Неаполя
Бальтазар – слуга Ромео
Валентин – брат покойного Тибальда
Самсон – слуга Джорджи – негоциант
Брат Лоренцо – францисканский монах, он же – Хор в прологе.
Горожане Вероны, музыканты, родственники и слуги обоих домов, солдаты.
Место действия – Верона, XIV век.
ПРОЛОГ
Несколько молодых пар увлеченно фехтуют, затем, поразив друг друга, падают замертво.
Появляется Хор. Печально оглядывает лежащие тела.
(Достает старую рукописную книгу)
(Быстро накидывает плащ с капюшоном).
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Звучит печальная музыка.
На сцену выплывают два гроба. За ними в траурной процессии появляются представители домов Монтекки и Капулетти.
Монах Лоренцо негромко читает молитву по-латыни. Вместе со своей свитой входит Герцог.
(Неожиданно сбился, утирает слезы, пытается продолжить с пафосом)
(Обращаясь к гробам)
(Неожиданно резко меняет тон, обращаясь к траурной процессии.)
А теперь несколько слов вам, достопочтенные семьи Монтекки и Капулетти! Мертвые не отвечают, живые не слушают. Вы – посредине! Еще не умерли, уже – не живете! Ибо существование, отравленное ненавистью, не есть жизнь! Я должен бы выслать вас всех из Вероны, но не могу взять на себя грех перед другими городами Италии! В последний раз, над телами двух безвинных детей буду просить… (Опускается на колени). Мой возраст старше. Мой род – именитей! Но я смиренно молю вас: забудьте прошлые обиды и в «знак мира и согласия пожмите друг другу руки! Синьор Капулетти… Синьор Монтекки!
Капулетти. Ваше высочество, я, собственно, никогда и не отказывался… Моя жена – синьора Капулетти, тоже!… И если синьор и синьора Монтекки согласны, мы бы могли показать пример другим парам… Герцог. Вы, Монтекки?
Монтекки (мрачно). Ваше высочество… К сожалению, моя супруга, синьора Монтекки, не выдержав случившегося, вчера ночью скончалась… Так что парная симметрия, о которой так размечтался достопочтенный синьор Капулетти, вряд ли возможна…
Синьора Капулетти. Примите наши соболезнования, синьор Монтекки! Но должна отметить, что даже такую печальную новость вы умудрились сообщить со свойственной вам желчной иронией!
Монтекки. Моя ирония, достопочтенная синьора Капулетти, отступает перед вашей чудовищной способностью обижаться!
Капулетти. Я бы просил вас, синьор, разговаривать с моей женой учтивей! Какой пример вы подаете молодым?
Капулетти. Да как вы смеете?! Герцог (устало). Синьор Монтекки, я же просил… Монтекки. Уверяю вас, ваше высочество, я никого и не хотел обидеть… Что ж здесь дурного, если в роду и были портные? Иисус Христос из рода плотников – и не стеснялся! А что касается молодых Монтекки, то, я думаю, у них свои головы на плечах! Они сами выберут примеры для подражания. (Бенволио). Не правда ли, племянник?
Бенволио. Разумеется, дядя… И если его высочество Герцог прикажет, я пожму руку любому из Капулетти!… Монтекки (одобрительно). Вот видите… Бенволио. Тем более, что после гибели благородного Тибальда там драться уже, в общем-то, и не с кем! Монтекки. Логично.
Валентин (выбежал вперед). Это – оскорбление, синьор! Я – брат покойного Тибальда, и готов немедленно принять ваш вызов!
Бенволио (снисходительно). Лучше протяни руку, мальчик, а то придется протянуть ножки!
Валентин. Защищайтесь! (Выхватил шпагу, бросился к Бенволио).
Герцог (решительно встал). Молчать!… Всем замолчать! Какой позор! Над мертвыми размахивать клинками! И эти люди говорят о благородстве, о чести и достоинстве домов. Стыдились бы хоть горожан и слуг! Простые неиспорченные люди, уверен я, умней своих господ. (Обращаясь к Бальтазару). Ты, Бальтазар, ты был слугой Ромео… И в память о хозяине своем пойди, дружок, и сделай первый шаг… Бальтазар. Куда, ваше высочество? Герцог. К противнику. Вот хоть к слуге Джульетты… Бальтазар. К Самсону что ль?… Да, Господи! Кто ж против?! Самсон, ты не возражаешь, если я к тебе шаг сделаю?! Самсон (равнодушно). Шагай, милый! Чем скорее подойдешь, тем скорее по шее и получишь!
Бальтазар. Грубый ты, Самсон!
Самсон. Почему? Господа прикажут, так я с тобой, Бальтазар, и целоваться буду!
Бальтазар. Вот и молодец! Тогда я первым шаг делаю, а ты первым начнешь целовать, ладно?
Самсон. Почему это я должен первым целовать?
Бальтазар. А ты, Самсон, ростом ниже! Губами сразу мне в нужное место и попадешь!…
Слуги и горожане захохотали.
Герцог (солдатам, указав на Бальтазара и Самсона). Арестовать! И заковать в железо!
Солдаты набросились на слуг, скрутили им руки.
И посадить в тюрьму! Да в одиночку! Да! В одиночку посадить двоих! И там держать их до тех пор, пока они не научатся шутить, как подобает!
Солдаты грубо уводят упирающихся слуг.
Читайте также: