Чума птицы в крыму

Наталья Дремова

Эпидемии в прошлом "накрывали" Крым. Каждая из них становилась не только уроком борьбы против болезни, но и демонстрацией героизма медиков. А также, к сожалению, недальновидности, самоуверенности, глупости и жадности. Почти как в наши дни.

Если бы севастопольского обывателя в 1828 году спросили про обстановку в родном городе, он мог ответить: "Воруют-с…"

Вся жизнь Севастополя была сосредоточена вокруг флота, поэтому махинаторы разных мастей обдирали его безжалостно. Тащили парусину, железо, гвозди, продукты. Вокруг военного ведомства кормилось множество мелких купцов, сбывавших краденое на рынке.

Военврач Никифор Закревский упоминает о случае, когда для лазарета были доставлены две тысячи бутылок вина. Сопровождавший груз офицер предложил откупорить несколько, чтобы угостить моряков, доставивших вино. В бутылках оказалась… морская вода. И ничего: ее и сдали вместо портвейна. На этой махинации причастные, включая госпитальное начальство, заработали тысячи рублей.

В такой ситуации выручить мог только гуманнейший городской голова. Ну, не замерзать же матросам! Вот только личные свои дрова Носов продавал не по казенной цене в 18 рублей за кубическую сажень, а по 40 рублей. А когда закупленное заканчивалось, а зима все еще нет, глава города снова шел навстречу. Но цена уже была 60-80 рублей, в иные годы доходила до 144.

В мае 1828 года губернатор Новороссии и Бессарабии граф Воронцов приказал ввести в Севастополе карантин: на юге страны вспыхнула чума. Подходы к городу охватили цепью военных, однако почти год никто ущемлений от этой меры не чувствовал. Продукты доставлялись исправно, можно было выпасать скот, выходить за оцепление.

Первые купцы с продуктами, попавшие в карантинную ловушку, потеряли весь скот: лошади и волы погибли голодной смертью. А другие не поехали.

У самих севастопольцев не было ни времени, ни возможности сделать запасы.

Статус "строгого карантина" предусматривал немалые выплаты для чиновников, за риск. Огромные деньги: по 10 рублей в сутки получали инспектор карантина и главврач, комиссары карантина по 5 рублей, окурщики хлором по 2,5 руб., прочие чиновники тоже не были обделены вниманием. Для сравнения, пуд говядины (16 кг) в то время стоил 4 рубля. На полицейских заставах доходом были взятки с тех, кто хотел уйти или войти в город. Так что карантин все равно был дырявым.

Жители двух слободок, где жила городская беднота — Артиллерийской и Корабельной, - работавшие на окрестных хуторах, оказались без средств к существованию.

В августе с одного из кораблей, который подошел к Севастополю, объявили о четверых умерших матросах. Скончались они не от чумы, а от других болезней, но Херхеулидзе приказал подвинуть карантинную цепь ближе к городу. Жителям слободок уже негде было пасти скотину, а покупать привозной корм не на что.

Обогатились мясники: коров, коз и лошадей сдавали им за бесценок.

К осени на мысе Херсонес и на Павловском мыску были оборудованы два карантина для "подозрительных на болезни". Размещались люди в пещерах, вырытых в глине, или в дощатых бараках. Ни дров, ни еды, ни лекарств… Многих, заподозренных в заболевании чумой, хватали прямо из дома, не дав собраться. Тащили в домашней одежде, в морозы. Немудрено, что в карантине они быстро умирали.

Чиновники исправно получали надбавки за риск.

И ни одного подтвержденного случая чумы в Севастополе так и не было. Контр-адмирал Сальти в своем рапорте писал: "Карантинная контора… усиливается обычные болезни показать чумными".

В декабре 1829 года пришли сезонные инфекции. Беднота сидела в своих неотапливаемых домах, голодала. Болела. Умирала. И тут карантинное начальство заявило: вот она, чума! И количество несчастных, отправляемых на верную смерть в карантин, увеличилось. Так Севастополь встретил 1830 год.

Аппетиты тех, кто наживался на несуществующей чуме, росли. Определилась тройка врачей, "авторитетных по чуме". Врачи Ланг, Верболозов и Шрамков заявили, что отныне только они будут осматривать "чумных", как заболевших, так и умерших. Им важно было отстранить от этого процесса остальных медиков, чтоб те не подвергли диагноз сомнению. Заразиться они не боялись, но имели право отправить человека в карантин только за то, что тот жил в одном дворе с "подозрительным на чуму".

В середине января Ланг объявил, что эффективная мера профилактики чумы… купание в море. Сначала в ледяную воду тащили "подозрительных", затем и здоровых жителей. Такое "противочумное" мероприятие вызвало взрыв болезней, в том числе со смертельным исходом. С 8 января по 4 февраля было выявлено 307 "подозрительных". Всех их подвергали экзекуции в ледяном море. Скончался каждый третий.

И все это время на имя Воронцова уходили просьбы и рапорты от флотского начальства, от врачей: нет никакой чумы, прекратите убивать людей. Но губернатор не вмешивался.

Процветали "мортусы", которые должны были убирать трупы умерших. Они не боялись заразиться, потому брали приглянувшиеся вещи. И даже брались "лечить чумных". Одного из них судили: он задушил и отравил 80 больных.

Для помощи беднякам выделяли казенные деньги — но те осели в карманах "борющихся с чумой".

"Полыхнуло" 3 июня 1830 года. К бунту, организованному жителями двух слободок, примкнули флотские экипажи. Был убит губернатор Севастополя Николай Столыпин, несколько офицеров, десятки севастопольцев. Около тысячи бунтовщиков отправили на каторгу, семерых казнили.

Если настоящая чума в Крым "заглядывала" в основном на кораблях, из-за чего эпидемий удавалось избежать, то холеру можно было назвать постоянной гостьей. Иногда "холерные" годы следовали один за другим.

Ездивший в 1894 году "на холеру" в Евпаторию санитарный врач Петр Кольский, удивлялся, почему она вообще тут не гостит каждый год. Его поразили улицы, на которых стояла вода с густой примесью мочи животных. А также городской фонтан: люди брали воду, опуская кувшины в емкости, откуда также поили животных.

"Холера повергла жителей Евпатории в такой ужас, что… уезжали из города целыми семействами, — писал врач. — Убегали от холеры не только богачи, но и ремесленники, прислуга. Так что хлеб, за отсутствием пекарей, вздорожал в цене".

И никто этот первый поток беглецов даже не пробовал задержать.

Тогда в Крыму заболели холерой больше 3,2 тысячи человек, умерли 689.

И вот заболела женщина. Из приличной семьи. Лечили ее дома.

Посетили "первую ласточку" все городские врачи. Приставили двух обученных медбратьев. Поставили у дома емкость с раствором сулемы, чтоб одежда и белье "холерной" дезинфицировались.

Но исполнители же были наши люди!

Вот что увидела "противохолерная" комиссия.

"Кадка с раствором сулемы помещается во дворе и наполнена бельем, которое горой выдается над поверхностью раствора, — описывал врач Павел Розанов. — Рядом с кадкой баба готовит обед и тут же стирает какое-то белье. Мухи целой кучей сидят на холерном белье. Приставленные братья милосердия, несмотря на предупреждения, едят и пьют в комнате больной".

Из всех болезней, которые приходили в Крым, самым непобедимым был… сифилис. Особенно печально складывалась ситуация в деревнях. Для информирования крестьян об опасности там… распространяли брошюры. Изданные за казенный счет. При том, что 80% сельчан были неграмотными. Но люди брали и благодарили — бумагу можно было пустить на курево.

"Только за 1890 год всех венерических больных в больнице Богоугодных заведений 526 человек, — сетовал врач земский Владимир Корсаков. — Таврическая губерния дала 323 человека. Остальные из 26 других губерний".

Симферопольский венеролог Вильям Мронговиус приходил в отчаяние от поведения многих больных: выйдя от врача, они пускались во все тяжкие, и являлись снова со "свежеподцепленной" болезнью.

А вот с 1917 года полуостров накрыла уже эпидемия сифилиса. С ней по-настоящему начали бороться после установления Советской власти в Крыму. Для женщин, зарабатывающих проституцией, стали открывать специальные профилактории. Там лечили, давали профессию.

К профилактике привлекли даже искусство. Любительские кружки выступали в селах с агитспектаклями, остерегая от случайных связей. А известный крымский драматург Умер Ипчи написал пьесу "Распутница". Второе ее название "Сифилис, или о том, что приключилось с одним селянином". Ничего хорошего с обычным садоводом не произошло: увлекся в городе нехорошей женщиной, заразил жену, соседа с семьей. А после года лечения отчаялся и бросился в колодец. Позитивные герои, председатель сельсовета и врач по ходу пьесы рассказывали селянам об опасной болезни и путях избавления.

Наглядность, суровость и широкий охват помогли с той эпидемией справиться. Кстати, в УК статья за заражение вензаболеваниями появилась в 1922 году.

Как ни стараются паникеры нагнетать обстановку вокруг коронавируса, повод для радости есть. В ночь на пятницу 20 марта Роспотребнадзор сообщил о начале испытаний вакцины против коронавируса. Ранее нашим ученым первым в мире удалось расшифровать полный геном COVID-19. Враг будет разбит, победа будет за нами. Эти слова вполне можно отнести к текущей ситуации. Медицинская история нашей страны знает немало случаев, когда вплотную к нам подходили серьезнейшие болезни, но нашим специалистам всегда удавалось предотвратить Апокалипсис.

Как сказал профессор, член Нью-Йоркской академии наук, руководитель отдела микробиологии латентных инфекций Института им. Гамалеи Виктор Зуев , "Мы побеждали не какой-то там коронавирус, мы справлялись с холерой и черной оспой".

Не сомневаясь в победе наших врачей, мы расскажем о трех случаях предотвращенной угрозы.

Эпидемия холеры в 1970 году

- Холеру-1970 мы наблюдали "из первого ряда", - вспоминает Сергей. - Лето я проводил обычно у бабушки с дедушкой в портовом Новороссийске : море, фрукты, казаки-разбойники, ставрида. И вот приходит пора уезжать домой, к родителям. А тут, бац: по случаю холеры город закрыт! Билетов не продают. Ни на поезд, ни на самолет, ни на автобус. Реально из города нельзя выехать.

Первые жертвы появились в Батуми и в Астрахани , но потом болезнь затронула все побережье Северного Кавказа , Крым , Одессу . Заболевших выявляли и в Москве, и в Ленинграде , и в Киеве .

Конечно, выдерживать карантин мало кому хотелось, поэтому люди предпринимали попытки выехать тайком. Однако немногочисленные частные машины на трассах разворачивали назад ГАИ и военные. До сих пор данные рассекречены не по всем городам, но в одной только Одессе для поддержания карантина были задействованы 5000 солдат, 9 катеров, 5 вертолетов.

- Чтобы доехать тайными тропами до Краснодара , брали с тех, кому очень надо, по сто рублей. Сумасшедшие деньги по тем временам, среднемесячная зарплата! - говорит Литвинов.

В отличие от нынешнего коронавируса, про холеру-1970 не писали газеты и не сообщали по радио и телевидению, однако народное творчество оповещало быстрее, чем СМИ. Например, Владимир Высоцкий посвятил холере целую песню:

И в Астрахани лихо жгут арбузы, -

Но от станка рабочий не уйдет,

И крепнут все равно здоровья узы.

Убытки терпит целая страна,

Но вера есть, все зиждется на вере, -

Объявлена смертельная война

Одной несчастной, бедненькой холере.

Холера не была ни несчастной, ни бедненькой. Из отпусков отозвали всех медиков. Мобилизовали всех студентов, будущих докторов. Бригады медработников обходили дома, выявляли кишечные заболевания, отрабатывали контакты заболевших.

Афиша фильма "Одесса" (2019 г.)

Среди тех, кого увезли санитарные машины, была и одноклассница Сергея Литвинова.

В обсервации на базе отдыха девушка провела три недели, а по возвращении стала местной знаменитостью и рассказывала однокашникам, как им не давали выходить, кормили три раза в день и выдавали по две таблетки тетрациклина. Всего в обсервациях по Союзу прошли карантин более 180 тысяч человек. Тетрациклин выдали более чем миллиону человек. Увезенным не дали взять с собой даже книжек, и они жаловались на адскую скуку. Однако благодаря предпринятым мерам заболевших было минимальное количество. Около 927 человек - в Астрахани (и области), 158 – в Керчи , 126 – в Одессе. К сожалению, совсем без жертв не обошлось. В Украинской ССР (в основном в Керчи и Одессе) по рассекреченным данным КГБ , погиб 21 человек.

Черная оспа в Москве

После 1982 года советским детям перестали делать прививки от оспы. Поэтому если хотите определить возраст человека – посмотрите на его плечо, обычно левое. Если есть оспинка – значит, он старше тридцати семи лет. Впрочем, считалось, что победили оспу раньше. Когда в 1959 году на консилиуме врачей молодая ординатор Боткинской больницы пискнула, что симптомы заболевания одного из пациентов похожи на оспу, старшие коллеги только посмеялись:

- Что вы, голубушка, оспы в Советском Союзе давно нет.

Старшие коллеги оказались неправы.

- Доподлинно известно: оспу в Москву в конце 1959-го года завез дважды лауреат Сталинской премии художник-плакатист Алексей Кокорекин, кстати, его внучка – известная ныне телеведущая Ольга Кокорекина, - рассказывает Сергей Литвинов. - В составе делегации советских художников и писателей Кокорекин посетил братскую Индию . Любознательный художник побывал на ритуальном сожжении браминов в городе мертвых Варанаси. Делал наброски в блокнот, приближался к телу и даже прикупил на память ковер, доставшийся от брамина. Конечно, он не ведал, что брамин умер от черной оспы.

Фото: Набатов Юрий/Фотохроника ТАСС

Когда масштабы возможного бедствия дошли до вирусологов, они забили тревогу. Информация ушла на самый верх, а оттуда последовала команда: любыми способами сдержать эпидемию.

Как рассказывал профессор Виктор Зуев, работавший тогда младшим научным сотрудником НИИ вакцин и сывороток имени Мечникова , работники КГБ, врачи, милиция проделали титаническую работу по сдерживанию вируса. Боткинскую больницу перевели на казарменное положение. Больных и персонал перестали выпускать с территории. Спецслужбы отработали все контакты Кокорекина. Взяли на карантин пассажиров самолета, которые летели с художником из Дели в Москву, вычислили таксиста, что вез Кокорекина. Под карантин в больницу на Соколиной горе поместили сокурсников, с кем контактировала студентка-дочь художника и ее будущий муж. В том числе – эвакуировали целую свадьбу с новобрачными.

Но и это еще не все. Спецслужбы отследили и сожгли все импортные вещички и сувениры, привезенные Кокорекиным из командировки, и уже успевшие разойтись по рукам и комиссионкам.

Доктор Зуев сам вызвался отбирать пробы. Как выяснилось впоследствии, у молодого врача самого не было прививки от оспы.

- Не знаю, почему обошлось. Тогда ведь и технологий не было таких, как сейчас. Больные чихали, кашляли. Какие меры безопасности были: приехал, разделся догола, принял душ, надел два халата, две пары перчаток. Ком ваты и толстый слой марли – вместо маски, - делится подробностями профессор.

Из восьмисот госпитализированных оспу обнаружили у сорока.

Потрясающе, что за короткий срок всю пятимиллионную Москву вакцинировали. Но, самое удивительное, что о причинах вакцинации никто ничего не знал. В том числе, и родители Сергея Литвинова. А ведь тема здоровья им была близка:

Сталинская сестренка спасла от холеры Сталинград

Еще один пример сокрушительной победы наших врачей связан со Сталинградом . В 1942 году антисанитария на полях сражений вызвала вспышку холеры в стане врага. Болезнь могла легко перекинуться на город, поэтому в Сталинград выехала команда врачей во главе с профессором Зинаидой Виссарионовной Ермольевой .

В среде наших медиков Ермольеву называют "Сталинской сестренкой". Ведь вождь народов обращался к ней не иначе как "сестренка", имея в виду не только общее отчество, но и выдающиеся заслуги этой женщины.

Врачи планировали провести в Сталинграде дезинфекцию и привить военных и гражданских холерным бактериофагом. Однако железнодорожный эшелон, в котором везли препараты, попал под авиаудар, и врачи вышли против болезни с голыми руками.

Поразительны действия Зинаиды Виссарионовны. Доктор немедленно организовала в одном из подвалов разрушенного дома импровизированную лабораторию. Врачи работали с трупами гитлеровцев, выделяя характерные вибрионы холеры и выращивали специфические к ним бактериофаги.

В исторических источниках приводится примечательная телефонная беседа Сталина с Зинаидой Виссарионовной:

За короткое время нужное количество препарата было получено, а беспрецедентная акция по вакцинации и обследованию населения - вошла в медицинские учебники по всему миру.

В сутки вакцину бактериофага получали 50 тысяч человек, а медработники ежедневно обследовали по пятнадцать тысяч горожан.

Ермольева была наделена такими полномочиями, что могла снимать людей даже со строительства оборонительных сооружений города.

Как правильно мыть руки.Чтобы защититься от коронавируса, важно часто и правильно мыть руки. А как правильно? Смотрите нашу видеоинструкцию