Экспедиция скотта к южному полюсу оловянная чума

Это сообщение вызвало только одну мысль в моём уме, а именно: всего разумнее и корректнее будет поступать так, как намечено мною, — будто и не было вовсе этого сообщения; идти своим путем и трудиться по мере сил, не выказывая ни страха, ни сомнения.
Вид горы Эребус

Скотт во главе двенадцати человек 27 января выступил к 80° ю. ш. с целью закладки продовольственных складов для весеннего похода. В команду входили 26 собак и 8 пони послабее — остальных берегли для весны. После десятидневного похода был разбит лагерь, получивший название Corner Camp (Угловой), ибо он располагался на меридиане мыса Крозе, и отсюда открывался удобный путь на ледник Бирдмора. Переждав трёхсуточный шторм (погибли два пони), Скотт решил отправить трёх наиболее пострадавших животных на базу с лейтенантом Эвансом и тремя матросами.

Ясно, что эти пурги бедным животным не под силу. Между тем нельзя допустить, чтобы они приходили в скверное состояние в самом начале работ экспедиции. Получается, что в следующем году необходимо будет выступить позднее. Что же делать! Мы поступали по мере своего понимания, и опыт купили дорогой ценой.
Грот в айсберге

Снаряжение складов продолжалось до начала апреля. 23 апреля на широте Мак-Мёрдо начиналась полярная ночь.
Зимний дом был разделен на два отсека: офицерский и нижних чинов, ученые были приравнены к офицерам. Жизнь была размеренной: Скотт рассчитывал пайки и график весеннего похода, ученые занимались изучением атмосферного электричества и паразитов у пингвинов и рыб. Члены научной группы регулярно читали лекции по своим предметам — три раза в неделю, что было частью развлечений зимовщиков[9]:289—291. Важным занятием были регулярные выгулы лошадей и собак, а также футбольные матчи на льду.
Празднование дня рождения Скотта

27 июня — 1 августа в разгар антарктической зимы Уилсон, Бауэрс и Черри-Гаррард совершили 60-мильный (97 км) поход на мыс Крозье для сбора яиц императорских пингвинов и испытания полярного снаряжения и рациона. Инициатором экспедиции был Уилсон: он хотел изучить особенности зимнего высиживания потомства пингвинами. Это был первый в истории полярных исследований зимний исследовательский поход в обстановке полярной ночи.
Генри Бауэрс, Эдвард Уилсон и Эпшли Черри-Джеррард незадолго до отъезда на Мыс Крозье в поисках яиц императорских пингвинов

Поход оказался чрезвычайно тяжелым: чтобы преодолеть 97 км в почти полной темноте и на экстремальном холоде, потребовалось 19 дней. 5 июля температура упала до −60 °C (−77 °F). Зачастую не удавалось пройти больше одной мили в сутки. Из-за постоянного обледенения установка палатки требовала нескольких часов, чрезвычайно трудно было открывать мешки для провианта, керосин представлял собой некое подобие студня.
Томас Клиссолд, шеф-повар экспедиции с императорским пингвином

Прибыв на мыс Крозье, экспедиционеры построили иглу из каменных глыб, сверху изолированных снегом, с брезентовой крышей, коньком для которой послужили сани. Им удалось подобраться к колонии пингвинов, в результате Уилсон добыл три яйца. Вскоре ураганом было разрушено иглу, и Уилсон принял решение о возвращении. На обратном пути во время 11-балльного шторма 22 июля ветром была унесена палатка, и трое людей провели около полутора суток в спальных мешках под открытым небом. Палатку удалось отыскать более чем в миле от места катастрофы: по счастью, во время урагана температура поднялась до −18 °C. Яйца пингвинов удалось сохранить, и они были впоследствии доставлены в Музей естественной истории в Южном Кенсингтоне.
Фотограф Герберт Понтинг с пингвинами

13 сентября 1911 года Скотт объявил команде свои планы: к полюсу отправляются двенадцать человек, но непосредственно на Полюс должны были прибыть четверо, остальные — оказывать им поддержку по пути. В составе полярной группы должны были быть два навигатора (Скотт и Оутс), врач (Уилсон) и опытный моряк (Эдгар Эванс). Скотт писал:
Составленный план, по-видимому, снискал общее доверие. Остается испытать его на деле.

С 15 по 28 сентября Скотт предпринял экскурсию к западным горам, пройдя до мыса Батлер. Всего он преодолел 175 сухопутных миль. За время его отсутствия Мирз нашёл применение телефонам, соединив проводной связью хижину-склад на мысе Хат и основное зимовье (15 миль), а также астрономическую обсерваторию. Это позволило астрономам получать данные о точном времени, не используя посыльных и не вынося хронометры на мороз. Температура воздуха все это время держалась около −40 °C. Полюсный отряд был разделён на три группы. Группа на мотосанях (лейтенант Эванс, Дэй, Лэшли и Хупер) стартовала 24 октября и должна была привезти три тонны припасов на 80°30' ю. ш.

Передвижение осуществлялось со скоростью 0,8 км/ч, первые сани окончательно вышли из строя 1 ноября, вторые — через 87 км от Углового склада. Основной причиной аварий был постоянный перегрев двигателей воздушного охлаждения и неприспособленность трансмиссии к условиям холодного климата. После этого люди были вынуждены впрячься в упряжку сами и тащить её 241 км до условленного места, имея нагрузку на каждого свыше 2 центнеров.
Поедание бобов членом экспедиции

Первую лошадь пришлось застрелить 24 ноября. После этого Дэй и Хупер были отправлены на базу, а в сани впряглись Аткинсон, лейтенант Эванс и Лэшли. В группе Скотта до 28 ноября оставалось восемь пони.

Далее переходы составили по 17 миль, но группа на пять дней отставала от графика Шеклтона. 20 декабря на базу были отправлены Аткинсон, Райт, Черри-Гаррард и Кеохэйн. Последняя вспомогательная группа должны была уйти 4 января, однако Скотт решил взять к полюсу пятого члена команды — Бауэрса. Это решение Скотта более других критиковали современники и потомки. Проблема заключалась в том, что провиант и снаряжение были рассчитаны на четырёх человек, включая место в палатке и число лыж (без них пришлось обходиться Л. Оутсу). Решение Скотта крайне негативно сказалось на судьбе и его полюсной группы, и группы лейтенанта Эванса: сократив её до трёх человек, Скотт уменьшил их шансы благополучного возвращения.
Скотт со своими людьми (слева направо: Оутс, Бауэрс, Скотт Уилсон и Эванс).1911

5 января полюсная группа достигла 88° ю. ш., до полюса оставалось 120 миль. Переходы всё усложнялись: снег напоминал песок, скольжение почти отсутствовало. 15 января был заложен Последний склад, до полюса оставалось 74 мили. К этому времени члены команды были уже сильно истощены, а у Эдгара Эванса проявились признаки цинги. В последний рывок к полюсу было решено идти налегке, оставив на складе запас провианта на 9 дней.

Скотт испытывал беспокойство по поводу того, что норвежцы их опередили. 16 января, заметив множество собачьих следов (их по неизвестной причине не занесло снегом за 33 дня), Скотт записал в дневнике:
Сбылись наши худшие или почти худшие опасения. Вся история как на ладони: норвежцы нас опередили! Они первые достигли полюса. Ужасное разочарование! Мне больно за моих верных товарищей. Конец всем нашим мечтам. Печальное будет возвращение.

21 января началась сильная пурга, удалось пройти только 6 миль. 23 января Э. Эванс обморозил нос и сильно повредил руки. Из экспедиционеров он был в самой скверной физической форме. Очередного промежуточного склада удалось достигнуть только 25 января (в этот день Амундсен вернулся на базу). К 4 февраля помимо обмороженного Эванса, был ещё один больной: Уилсон растянул связки на ноге. Состояние духа команды непрерывно ухудшалось.
4 февраля Скотт и Эванс провалились в ледниковые трещины. Скотт повредил плечо, а Э. Эванс, очевидно, получил сильное сотрясение мозга. Он больше был не в состоянии тянуть сани, а сил его хватало только чтобы не отставать от остальных.
Особенное опасение вызывает состояние Эванса. Он как-то тупеет и вследствие сотрясения, полученного утром при падении, ни к чему не способен

Аткинсон составил описание увиденного и забрал дневники членов экспедиции и непроявленные фотопластинки, которые хорошо сохранились за 8 месяцев полярной ночи. В старом ботинке Скотта было найдено письмо Амундсена, которое англичане забрали с собой. Были также найдены горные породы, собранные на леднике Бирдмора.
Тела не тронули, только убрали подпорки палатки, её полог послужил саваном погибшим. После этого над останками была построена снежная пирамида, увенчанная временным крестом из лыж. В снегу оставили отчет о походе. Аткинсон хотел разыскать и тело Оутса, которое должно было находиться не более чем в 20 милях (о его судьбе он знал из записей Скотта). Был найден его спальный мешок (у старого вала для защиты пони), но тела не обнаружили, вероятно, оно было занесено снегом.
Могила Скотта, Уилсона и Бауэрса. 12 ноября 1912 года.

Возвращение на базу

Отчёт о полярной трагедии был прочитан в Королевском Альберт-холле 21 мая 1913 года капитаном 2-го ранга Эвансом. На докладе присутствовали около 10 тыс. человек. Все участники экспедиции были награждены полярными медалями Королевского географического общества и короля, а Крин и Лэшли — удостоены медали Альберта за спасение капитана Эванса. Офицеры и матросы получили денежную премию.
Монумент в память о погибших на мысе Эванс

Памятник Скотту, сооружённый на средства фонда его имени, был открыт в 1925 году в Девонпорте. Мраморный памятник работы Кэтлин Скотт воздвигнут в Крайстчёрче (Новая Зеландия), ещё один поставлен в Порт-Чалмерсе, откуда Скотт отбыл в свою последнюю экспедицию. Памятники Скотту сооружены в Кейптауне и Портсмуте (последний — также работы К. Скотт). Кэтлин Скотт была и автором памятника шефу научной группы — Эдварду Уилсону в Челтнеме, открытого в 1914 году.
По инициативе французского полярника Жана-Батиста Шарко в Швейцарских Альпах, где испытывались моторные сани Скотта, был сооружен мемориальный гурий, воспроизводящий могилу Скотта на шельфовом леднике Росса. Обелиск установлен и в Норвегии — у подножья ледника Хардангер

Покушения на Александра II

1 Плавание от Великобритании к Антарктиде

1 января 1911 года члены экспедиции увидели сушу: это была гора Сабин в 110 милях от Земли Виктории. Острова Росса экспедиция Скотта достигла 4 января 1911 года. Место зимовки было названо мысом Эванса в честь командира судна.

2 Мыс Эванса

С конца января до начала апреля участники экспедиции осуществляли закладки продовольственных складов для похода к полюсу. 16 февраля 1911 года на 79° 29' ю. ш. в 150 милях от мыса Эванса был заложен склад Одной Тонны, названный по весу снаряжения, оставленного там. 23 апреля наступила полярная ночь. Началась зимовка.

13 сентября 1911 года Скотт объявил команде свои планы: к полюсу отправляются двенадцать человек, но непосредственно на Полюс должны были прибыть четверо, остальные — оказывать им поддержку по пути. В составе полярной группы должны были быть два навигатора (Скотт и Отс), врач (Уилсон) и опытный моряк (Эдгар Эванс).

Полюсный отряд был разделён на три группы. Группа на мотосанях стартовала 24 октября и должна была привезти три тонны припасов на 80°30' ю. ш. Первые сани окончательно вышли из строя 1 ноября, вторые — через 87 км от Углового склада. После этого люди были вынуждены впрячься в упряжку сами и тащить её 241 км до условленного места, имея нагрузку на каждого свыше 2 центнеров.

Скотт выступил на пони 1 ноября, достигнув лагеря Корнер 5 ноября. Дневные переходы пришлось ограничить 15 милями, чтобы не перегружать пони. 7 ноября Скотта догнал Мирз, возглавлявший третий отряд, шедший на собаках. Склада Одной Тонны достигли 15 ноября, дав команде сутки отдыха. В тот же день команда лейтенанта Эванса обустраивала склад 80°30' ю. ш. В сутки они проходили до семнадцати миль.

3 Ледник Бирдмора

4 января должна была уйти последняя вспомогательная группа из четырех человек, однако Скотт решил взять к полюсу пятого члена команды — Бауэрса. При том, что провиант и снаряжение были рассчитаны на четырёх человек, включая место в палатке и число лыж (без них пришлось обходиться Отсу).

4 Достижение Южного полюса

5 Обратный путь. Гибель

21 января началась сильная пурга, удалось пройти только 6 миль. 23 января Эванс обморозил нос и сильно повредил руки. Очередного промежуточного склада удалось достигнуть только 25 января. 4 февраля Скотт и Эванс провалились в ледниковые трещины. Скотт повредил плечо, а Эванс, очевидно, получил сильное сотрясение мозга. Он больше был не в состоянии тянуть сани, а сил его хватало только чтобы не отставать от остальных.

Спуск по леднику продолжался с 7 по 17 февраля, причём последние три дня экспедиционеры голодали: выбившись из графика, они не могли дойти до склада. 17 февраля скоропостижно скончался Эдгар Эванс. Он был похоронен в леднике. До базы оставалось 420 миль.

В лагере у подножья ледника Бирдмора экспедиционеры сменили сани и отправились в дальнейший путь 19 февраля. До Южного ледникового склада группа Скотта дошла только 24 февраля, обнаружив, что осталось мало керосина: он испарялся из негерметичных бидонов. Дневные переходы составляли 13 миль. Температура ночью опускалась до −40 °C.

Скотт умер последним: тела Уилсона и Бауэрса были аккуратно завязаны в спальные мешки, а сам командир отбросил отвороты спального мешка и раскрыл куртку. Под плечом у него находилась сумка с дневниками членов экспедиции.

На вторую зимовку на мысе Эванса остались 13 человек, группа Кемпбелла (6 человек) находилась в полной изоляции на Земле Виктории. Зимовка на базе Скотта была крайне тягостной в психологическом отношении, ибо все понимали, что произошла катастрофа. Научные работы, тем не менее, продолжались в полном объёме.

Исполнявший обязанности командира Аткинсон 29 октября 1912 года начал поиски останков группы Скотта. 10 ноября поисковая группа достигла Склада Одной Тонны и двинулась на юг, предполагая идти до ледника Бирдмора (Аткинсон полагал, что несчастье случилось на перевале). Однако уже 12 ноября они обнаружили палатку Скотта, почти занесённую снегом.

Аткинсон составил описание увиденного и забрал дневники членов экспедиции и непроявленные фотопластинки, которые хорошо сохранились за 8 месяцев полярной ночи. Тела не тронули, только убрали подпорки палатки, её полог послужил саваном погибшим. После этого над останками была построена снежная пирамида, увенчанная временным крестом из лыж.

За тонкими стенками палатки завывала метель. На сильнейшем ветру натянутые полотнища хлопали, как револьверные выстрелы. Плотные заряды снега с силой бились в брезент и шумно осыпались вниз. 20 марта 1912 года эта страшная пурга заперла трёх отважных путешественников внутри их скромного жилища, перекрыв путь к спасению. Слишком негостеприимна Антарктика, слишком безжизненна, слишком далеко отсюда до Британии — многие тысячи миль, но 11 миль до ближайшего продовольственного склада так же непреодолимы. Девять дней трое голодных, больных и смертельно уставших мужчин лежали в обледенелых спальниках из оленьей кожи. Закончился керосин для разогрева пищи, закончилась сама пища, закончилась и всякая надежда на спасение.

29 марта человек, приведший их сюда, оставил последнюю запись в своём дневнике.

«Четверг, 29 марта. С 21-го числа свирепствовал непрерывный шторм с WSW и SW. 20-го у нас было топлива на две чашки чая на каждого и на два дня сухой пищи. Каждый день мы были готовы идти — до склада всего 11 миль, — но нет возможности выйти из палатки, так несет и крутит снег. Не думаю, чтобы мы теперь могли еще на что-либо надеяться. Выдержим до конца. Мы, понятно, все слабеем, и конец не может быть далек. Жаль, конечно, но вряд ли я смогу написать что-то ещё.

Экспедиция

К 1908 году на нашей планете уже осталось очень мало действительно символичных географических точек, куда ещё не ступала нога человека. Покорение Эвереста и достижение дна Марианской впадины были невозможны с существовавшими на тот момент технологиями и мало занимали умы человечества. Полюса планеты были основными целями тех, кто хотел вписать своё имя в историю золотыми буквами. Северный и Южный полюс издавна влекли к себе путешественников, первопроходцев, отчаянных и храбрых людей со всего света. В конце XIX и начале XX века лучшие люди своего поколения вроде Фритьофа Нансена или Георгия Седова целиком посвящали свою жизнь этой амбициозной задаче. Достижение самой северной или южной точки планеты, путешествие сквозь снега, льды и ужасающие морозы были сродни современным космическим полётам. Но помимо тщеславия и благородного духа первооткрывательства, преследование этих крайних точек влекло за собой и динамичное развитие науки: географии, геологии, океанологии, физики, зоологии, ихтиологии и многих других.

К 1909 году стало известно о достижении Северного полюса Робертом Пири, а чуть позже и Фредериком Куком (споры о том, действительно ли хотя бы один из них побывал там, ведутся до сих пор). В 1908 году экспедиция Эрнеста Шеклтона (товарищ Роберта Скотта по первой Британской Антарктической экспедиции) не дошла до Южного полюса всего около 200 километров и вынуждена была вернуться обратно.

В это время опытный полярник Роберт Фолкон Скотт при поддержке Президента Королевского географического общества решает организовать новую экспедицию в Антарктику.

Команда

Стоит отметить, что по своим научным результатам и объёму проведённых исследований и полученных данных экспедиции Скотта не было равных ни до, ни после неё. Это разительно отличает её от экспедиции Руаля Амундсена (победившего в гонке к полюсу), которая не проводила практически никаких научных изысканий.

4 января 1911 года сразу же после высадки на мысе Эванса в Антарктиде участники экспедиции возвели деревянный дом для своей зимовки. Все материалы подготовили заранее и потренировались в сборке перед отплытием из Новой Зеландии. Дом представлял собой прочное деревянное строение размером 15 на 8 метров с двойными стенками, утеплёнными сушёными водорослями. В одной его части помещались матросы, в другой были отдельные кубрики для офицеров, разделённые ящиками с провизией. Проживание на мысе Эванса осталось в памяти многих участников экспедиции лучшим временем их жизни — так дружно и весело все они проводили время, не зная проблем психологической несовместимости или усталости от общения.

Но не все участники экспедиции провели две зимовки с таким комфортом — северную партию в составе шести человек под командованием Виктора Кемпбелла из-за сложной ледовой обстановки не смогли забрать из района их работы в феврале 1912 года и они остались на вынужденную зимовку вне своей хижины. Всю зиму они провели в снежной пещере, питаясь пингвинами и тюленьим мясом на острове Инекспрессибл (Невыразимый). Действительно, выразить словами их злоключения чрезвычайно трудно.

Мужество

Во время первого похода по закладке промежуточных складов на пути к полюсу произошло сразу несколько удивительных случаев, из которых полярники чудом вышли живыми и здоровыми, с честью преодолев эти испытания. После тяжелейшего месяца похода на обратном пути к хижине на мысе Эванса одна из собачьих упряжек провалилась в трещину на шельфовом леднике. Собаки одна за другой исчезали в глубине синей бездны, будто устремляясь в погоню за каким-то неведомым зверем. Лишь вожак по кличке Осман сумел удержаться, широко расставив лапы и вцепившись в лёд когтями. Два часа, прилагая невероятные усилия, трудились Скотт и трое его помощников (Уилсон, Мирз, Черри-Гаррард) — удалось вытащить всех собак, кроме двух, которые вырвались из постромок и свалились на 65 футов вниз, задержавшись на снежном карнизе. Все было уже решили, что придётся с ними распрощаться, но Скотт, несмотря на возражения спутников, спустился вниз на верёвке и вытащил их одну за другой. Во многом именно такое отношение к собакам не позволило Скотту принять распространённую в то время полярную тактику (ей пользовался и Амундсен) — забивать собак на корм собратьям по мере движения к цели.

В ещё более опасную ситуацию чуть позже попали трое участников (Боуэрс, Крин, Черри-Гаррард), пытавшихся перегнать пони на завершающем этапе пути с мыса Хат на мыс Эванса через замёрзший залив. Осознавая риск непрочного осеннего льда, они заночевали посреди залива и утром были разбужены треском ломающегося покрова. Весь лёд залива разломало на отдельные льдины, и ветром их уносило в открытое море. Целый день они прыгали с льдины на льдину и переводили лошадей, рискуя каждую минуту провалиться вниз на корм голодным касаткам, которые шныряли вокруг. Отчаянный Боуэрс, о смелости и стойкости которого говорили все участники, сумел не только организовать спасение своих товарищей, но и вытащить большую часть снаряжения и спасти одного пони из четырёх.

Поход за яйцами

В самый разгар антарктической зимы трое участников экспедиции (Уилсон, Боуэрс, Черри-Гаррард) отправились в шестидесятимильный поход на мыс Крозье за пингвиньими яйцами. Эдвард Уилсон, написавший по итогам первой антарктической экспедиции со Скоттом (1901-1904) фундаментальный труд о пингвинах, теперь хотел восполнить недостаток знаний и заполучить зародышей пингвинов на ранних стадиях развития. Но беда в том, что императорские пингвины несутся зимой (антарктическая зима длится с апреля по ноябрь), а зимой в Антарктике очень холодно. Дорога туда и обратно в полной темноте антарктической ночи заняла пять недель, в пути им довелось испытать морозы до -60 °C, на обратном пути сильная метель унесла их палатку и поставила участников похода на грань гибели (к счастью, палатку удалось найти).

Генри Боуэрс, Эдвард Уилсон, Эпсли Черри-Гаррард 27 июня 1911 года

Эдвард Уилсон, Генри Боуэрс, Эпсли Черри-Гаррард. 1 августа 1911 года.

В то же время в Китовой бухте в составе экспедиции Руаля Амундсена, который, как известно достиг полюса раньше Скотта, зимовал русский полярник Александр Кучин. Вернувшись в Россию, он согласится участвовать в экспедиции Владимира Русанова и пропадёт в том же 1912 году вместе со всей экспедицией.

Поход к полюсу

24 октября 1911 года к полюсу вышла группа на моторных санях, 1 ноября вышла группа Скотта с лошадьми, последними вышли собаки.

На пути к полюсу первыми сдались двое моторных саней (третьи утонули при выгрузке), двигатели не выдерживали нагрузки, замерзало масло, не работало охлаждение. Это были первые столь изощрённые технические средства на этом континенте, но они были слишком примитивны для условий, в которых оказались.

Собаки дошли до подножия ледника Бирдмора . Убивать их никто не стал, и вместе с частью вспомогательных участников они вернулись обратно.

Дальше пошли только люди. Они тащили тяжело нагруженные сани, преодолевая многочисленные трещины и торосы по изрезанной поверхности ледника, в глубоком сыпучем снегу и на твёрдых сухих застругах, похожих на наждачную бумагу.

4 января 1912 года последняя вспомогательная партия рассталась со Скоттом. Дальше пошли пять человек: Роберт Скотт, Эдвард Уилсон, Генри Боуэрс, Лоуренс Отс, Эдгар Эванс. Это был последний день, когда их видели живыми.

Разочарование

17 января 1912 года Скотт и четверо его товарищей наконец достигли полюса и обнаружили, что они опоздали. Случилось то, чего Скотт опасался, но что он предвидел — Руаль Амундсен прибыл сюда первым. Они увидели следы лыж и палатку норвежцев, в которой обнаружили записку от Амундсена, в котором он сообщал, что покорил полюс месяцем раньше и просил сообщить об этом норвежскому королю в случае его гибели.

Настроение всей команды сильно упало, британцы были подавлены утратой первенства, ведь кому, как не Скотту, уже побывавшему здесь десять лет назад, принадлежало право закончить начатое. Но делать было нечего — после проведения необходимой программы наблюдений и навигации, предстояло отправиться в обратный путь. 18 января перед тем, как отправиться назад, они сделали последнюю фотографию, где мы можем увидеть всех пятерых — они не в лучшей форме, но выглядят по-прежнему достаточно здоровыми, до сих пор бреют лица и не намерены сдаваться.

Гибель

4 февраля Эдгар Эванс провалился в трещину на леднике и сильно ударился головой. В течение двух недель ему становилось всё хуже и хуже, он стал рассеянным, быстро уставал. 17 февраля он в очередной раз отстал от своих товарищей, а когда те, почуяв неладное, вернулись за ним, обнаружили его дезориентированным и сильно обмороженным.

Роберт Фолкон Скотт

К 16 марта Лоуренс Отс был очень сильно обморожен, особенно страдали его ноги — он практически не мог идти, чем очень сильно задерживал своих друзей. Но на неоднократные просьбы оставить его с его долей провианта, они отвечали отказом. Несколько дней он смиренно ждал своей гибели, осознавая, что выбраться живым у него нет шансов, но смерть не хотела приходить за бравым драгунским капитаном. Тогда он сам пошёл ей навстречу.

Роберт Фолкон Скотт

Развернувшиеся в последнее время споры относительно личных качеств капитана, принципов организации экспедиции и допущенных им ошибок — лишь тусклое обрамление того настоящего человеческого характера, который он и его спутники смогли нам показать. И эти человеческие качества с лихвой перевешивают все недостатки, даже если они сложились в той роковой последовательности, которая в итоге привела к величайшей трагедии в истории антарктических исследований.

металл, ставший причиной гибели экспедиции Роберта Скотта на Южный полюс

• металл, защищающий другие металлы от коррозии

• металл, из которого был сделан стойкий солдатик в сказке Андерсена

• металл, который в избытке можно добыть с поверхности консервных банок

• металл, применяемый в качестве припоя

• мягкий ковкий серебристо-белый металл

• мягкий металл, применяемый для пайки

• один из семи металлов, которые персы носили от сглаза

• серебристо-белый металл, мягкий и пластичный

• солдатский металл (сказочное)

• химический элемент, мягкий серебристо-белый металл

• металл для лужения

• химический элемент, металл

• серебристая капелька на паяльнике

• металл для лудильщика

• мягкий металл колец Альманзора

• химический элемент, Sn

• материал для стойких солдатиков

• тяжелый и мягкий металл

• металл для солдатиков

• хрупкий на морозе металл

• после индия у Менделеева

• покрытие консервных банок

• металл для стойких солдатиков

• плоть игрушечной армии

• металл для пайки

• касситерит это чья руда?

• солдатский металл (сказоч.)

• металл колец Альманзора

• капелька на паяльнике

• металл в составе припоев

• между индием и сурьмой

• защитное покрытие жести

• менделеев его назначил 60-м

• мягкий и легкий металл

• предшественник сурьмы в таблице

• металл для ложек и солдатиков

• преемник индия в таблице

• в таблице он после индия

• менделеев его определил шестидесятым по счету

• вслед за индием в таблице

• металл номер шестьдесят

• металл в основе фольги

• Менделеев его назначил шестидесятым

• шестидесятая графа Менделеева

• металл Свадьбы роз

• Менделеев его назначил шестидесятым по счету

• металл в составе пьютера

• метал для припоя

• химический элемент для солдатиков

• предтеча сурьмы в таблице

• в таблице он перед сурьмой

• перед сурьмой в таблице

• металл, пригодный для пайки

• между индием и сурьмой в таблице

• идущий следом за индием в таблице

• металл для солдатика

• металл, погубивший Скотта

• материал для мундирных пуговиц

• пятидесятый металл в таблице

• до сурьмы в таблице

• основа медали за четвертое место для участников чемпионата США по фигурному катанию

• последыш индия в таблице

• материал для солдатиков

• после индия в таблице

• металл с символом Sn

• металл игрушечных солдатиков

• химический элемент под названием Sn

• химический элемент под номером пятьдесят

• последователь индия в таблице

• Химический элемент, мягкий ковкий серебристо-белый металл

• Наименование химического элемента

• из какого металла делают "белую жесть"

• из чего делают "белую жесть"

• касситерит это чья руда

• латинское название этого металла переводится, как "твердый", хотя он один из самых мягких и легкоплавких

• менделеев его назначил 60-м в таблице

• металл, "болеющий чумой"

• переведите с латинского слово "станнум"

• по-латински "Stannum" (станнум)

• смесь солей этого металла — "желтая композиция" — издавна использовалась как краситель для шерсти

• ср. крушец (металл) пепельно-серебристый, белее свинца, весьма мягкий, легкоплавкий, легкий весом, более прочих удобный для паянья и для отливки простых мелких вешиц; стар. свинец, откуда пословица: Слово олово, веско. Лить олово, святочное гаданье. Только у молодца и золотца, что пуговка оловца! Оловянная кружка или оловянка ж. и оловяник м. Оловянная руда, колчедан, припой. Оловяничник, оловянщик м. отливающий, работающий оловянную посуду. Оловолей, оловолитель м. церк. оловогадатель, отливающий олово в воду, для гаданья, предсказаний. Оловянные глаза, мутные и бездушные; оловянный глаз, с бельмом. Оловок м. зап. карандаш

Читайте также: