Избавление от чумы вовхед

11 лет назад в WoW разразилась чума порченой крови.

Обычные NPC от заболевания не страдали, но были разносчиками вируса. По описанию очевидцев, улицы больших и маленьких городов были завалены сотнями тел.

Вскоре игроки начали избегать населенных городов или же вовсе перестали заходить в игру. Разработчики пытались ввести карантин, а некоторые игроки принялись намерено распространять заразу.

В 2008-м году история повторилась, но событие уже было инициировано Blizzard перед выходом Wrath of the Lich King. Зараженные игроки превращались в зомби, которые могли инфицировать других игроков и NPC.

Самая заразная болезнь Азерота вспыхнула чуть более восьми лет назад. Игроки знали, что вскоре должно случиться нечто, связанное с Плетью, но никто не знал ни деталей, ни масштабов будущего бедствия.

Это началось 22 октября 2008 года. В Штормград и Оргриммар прибыли агенты Серебряного Рассвета, предупреждая о неминуемой опасности:

— Король-лич хочет показать, что он вернулся. Этого нельзя допустить.

Примерно в это же время, WoW Insider запостил текст, в котором были кое-какие размышления на тему того, что же все-таки будет собой представлять грядущий террор Короля-лича. Никто не подозревал, что эти мысли будут пророческими:

— Будет ли это простое повторение вторжения Плети, предварявшего появление Наксрамаса? Или, может быть, что-то еще более жесткое: глобальный ивент такой силы, что вся механика игры будет разрушена до основания?

Разумеется, как и с большинством прочих негативных эффектов, этот можно было развеять при помощи нужного умения (или заплатив копеечку агентам Рассвета). Но если сделать этого не удавалось, или зараженный игрок умирал с инфекцией, то возрождался он уже в виде зомби.

На третий день после заражения Пиратской бухты, в низкоуровневых локациях появились агрессивные зараженные NPC, атаковавшие всех, кого видели. Время протекания болезни сократилось до двух минут, а сами зомби стали более живучими и имели пониженный шанс промахнуться при ударе.

«Мы с другом закруглялись со своими делами в Запределье, когда это началось. Мы только-только апнулись до 70, обменялись виртуальными брофистами и отправились в Штормград. Всё произошло как в фильмах. Торговый чат был полон людей, спрашивавших, что зиккурат делает у стен Штормграда. Кричали о помощи: герои пытались удержать мост, на который, волна за волной, напирали зомби.

Как и в прошлом, летающие зиккураты наводнили континенты мертвецами. Чума захватывала все больше локаций, заражение приобретало угрожающе большой размах. В городах, помимо тараканов, появились чумные крысы. Чумные жители приобрели способность заражать городских стражников 70 уровня, которых было не так-то просто убить.

Третий день заражения был переломным моментом. До этого инфекция считалась игрушкой, ерундой, с которой можно побаловаться. Можно было заражать других игроков в качестве зомби, но, как правило, от ненавистного дебаффа легко и быстро избавлялись (если хотели). Но именно на третий день чума поставила на колени все ключевые локации мира, а игроки разделились на тех, кто пытался бороться с инфекцией и тех, кто распространял её во славу Плети.

Со всеми этими способностями, зомби были суровыми противниками, чья сила многократно возрастала от количества пушечного мяса в отдельно взятой стае мертвецов. Даже небольшая группа, которая постоянно замедляла, дебаффала врага и излечивала себя, представляла собой угрозу, от которой зачастую невозможно было спастись.

Играть мертвецом было невероятно весело. Разнообразие способностей вносила в коллективное заражение тактическую глубину. Собранная и умело координирующаяся стая зомби могла легко и просто вырезать любой столичный город. Плюс, в виде зомби сохранялась возможность использовать порталы в города (в Шаттрат, например), даже если город принадлежал враждебной фракции.

Порталы, разумеется, никогда не оставались без дела.

Отбивать атаки зомби также было весело, имея в распоряжении сплоченную группу еще не зараженных игроков. Но, как ни очевидно, люди сдавали позиции в битве. Важные NPC-вендоры умирали один за другим, города пустели. Выжившие в мясорубке видели только заброшенные улицы и трупы — как лежачие, так и прямоходящие. Вся экономика была парализована, ибо аукционы превратились в массовые захоронения. Все, кто еще мог бежать, пытались спастись, найдя убежище на природе, вдали от городов.

Самым невероятным во всем ивенте была его атмосфера. Он был аутентичным. Происходивший ад ощущался как тот самый зомби-апокалипсис, картины которого многие рисуют в воображении. Небольшие происшествия в конце концов привели к полному, тотальному хаосу. Игроки выживали именно так, как выживали бы в реальности: сбивались в большие группы, постоянно держали оружие и кулдауны наготове и держались в стороне от густонаселенных областей.

На четвертый день заражения болезнь превращала жертву в зомби всего за минуту и стала еще более устойчивой к лечению. Зараженные личинки постоянно атаковали городскую стражу. Зомби получили новые усиления. Миры стремительно катились в забвение.

Некоторые игроки, к сожалению, не находили в этом вообще никакого веселья.

Одной из причин, по которой событие вызвало сильную негативную реакцию сообщества, было то, что все игроки сильно зависели от NPC, на поверку оказавшихся не такими уж и вечными.

Если, например, у тебя закончатся нужные реагенты — скажем, для портала —, а продававший их NPC мертв, то телепортироваться никуда не выйдет. Если хотелось отправиться на БГ, то нужно было поговорить с мастером арены. Нет мастера — нет арены. Остроты прибавлял тот факт, что NPC мог заразиться чумой во время того, как вы будете на арене. Это приводило к тому, что, пока игроки созерцали экран загрузки, его успевали заразить, так как после боя он телепортировался на то же место, откуда был призван на арену.

То есть, прямо в лапы голодного зомби.

Одновременно с этим проходил хэллоуинский ивент, и толпы мертвецов не делали получение праздничных достижений легче.

Случись чума во времена нынешнего патча, такого эффекта она бы не произвела. За прошедшее время игроки получили гораздо больше самостоятельности, чем была тогда. Да и возможность летать способна убить весь саспенс, ведь можно просто сесть на маунта и взлететь, оставив зомби на земле. Однако тогда, во времена царя Гороха, не было способов взять и сбежать от апокалипсиса. Он был везде, а бежать было практически некуда.

В этом и была суть: теперь у игроков была чертовски значимая причина желать смерти Королю-личу. Можно сказать, что ивент свою цель выполнил.

На пятый день заражения появились новые квесты. Орда пыталась создать вакцину от чумы, Альянс же разрабатывал оружие, с помощью которого можно сбить летающие зиккураты. На шестой день всё закончилось: Серебряный Рассвет обнаружил лекарство и остановил апокалипсис.

Эпидемия, бунт и власть в императорской Москве 250 лет назад

Чума: путь в Москву

Считается, что в Москву эту заразу (строго говоря, чума — не вирусная, а бактериальная инфекция) занесли с театра русско-турецкой войны, из Молдавии и Валахии. В августе 1770 года зараза достигла Киева, затем Брянска.

Увертюра в военном госпитале. Без паники!

Карантин: монастыри и генералы

Рядом с Большим Каменным мостом располагалась крупнейшая московская мануфактура того времени — Большой суконный двор. С 1 января по 9 марта 1771 года на фабрике умерли 130 человек. Фабричная администрация то ли не поняла поначалу, от чего, то ли слишком хорошо поняла: объяви, что на Суконном чума, и о сбыте продукции придется забыть .

В момент врачебной проверки в марте на Суконном дворе обнаружилось 16 больных с сыпью и чумными бубонами, а сколько разбрелось по городу, уже никто не узнал.

Фабрику закрыли, здоровых рабочих перевели на другие предприятия, а больных увезли в подмосковный Николо-Угрешский монастырь, ставший первым чумным госпиталем. При этом Суконный двор так и не был окружен караулами, и многие рабочие сбежали после оглашения диагноза.

Генерал-поручику Еропкину придется вскоре воевать в Кремле и на Красной площади, и отнюдь не с чумой.

От весны до осени: Москва зачумленная

Императрица одной из первых поняла и другую вещь: настала пора заботиться о том, чтобы зараза не дошла до Петербурга. Интересны детали.

Велено было также не пропускать проезжающих из Москвы не только к Санкт-Петербургу, но и в местности между столицами. Карантины были устроены в Твери, Вышнем Волочке, Бронницах.

Все эти меры помогли предотвратить превращение московского бедствия в общероссийское. Есть данные, что чума попала из Москвы в Воронежскую, Архангельскую, Казанскую и Тульскую губернии, но общенациональной пандемии не случилось.

Однако стоило в июле установиться теплой погоде, иллюзии рухнули. Смертность стала превышать 100 человек за сутки, вымирали целые улицы в Преображенской, Семеновской и Покровской слободах.

На улицах круглосуточно горели костры из навоза или можжевельника.

Бывало, что трупы выбрасывали на улицу или тайно зарывали в огородах, садах и подвалах, несмотря на указ императрицы с угрозой вечной каторги за сокрытие информации о заболевших и умерших.

Фото: Hulton Archive / Getty Images

В обреченном городе не осталось власти, полиции и войска — и немедленно начались бесчинства и грабежи.

Фото: WestArchive / Vostock Photo

Рассказ мгновенно распространился по Москве, и толпы горожан устремились к Варварским воротам в надежде вымолить прощение у Богородицы. Священники, оставив храмы, служили молебны прямо на площади. Люди по очереди лазали к иконе, стоявшей над проемом ворот, по лестнице, просили исцеления, ставили свечи, целовали образ, оставляли пожертвования в специальном сундуке.

Московский митрополит Амвросий, понимая опасность скопления народа в разгар эпидемии, решил его прекратить: икону убрать в храм Кира и Иоанна на Солянке, а сундук с деньгами передать в Воспитательный дом.

Бой в Кремле и на Красной площади

Расправившись с митрополитом, мятежники двинулись на Остоженку, в дом генерал-поручика Еропкина, сохранившийся доныне. Еропкин оказался не робкого десятка; он продемонстрировал, что если в борьбе с чумой к сентябрю 1771 года власти особых успехов не добились, то с бунтовщиками справляться они умеют.

В ноябре, когда чума уже утихала, в Москве состоялась экзекуция: четыре человека, в том числе убийцы митрополита Амвросия, были повешены, 72 человека были биты кнутом, 89 человек высекли плетьми и отправили на казенные работы.

Граф Орлов. Последнее средство

Восстанавливать порядок в Москву Екатерина отправила графа Григория Орлова, который приехал в первопрестольную 26 сентября. Вслед за Орловым шли четыре полка лейб-гвардии.

Орлов снискал славу избавителя Москвы от мора. Принципиально новых санитарных мер, кроме укрепления застав и карантинов, он не ввел. Но пришла на помощь природа: начались ранние холода, и эпидемия стала понемногу сходить на нет.

Впрочем, стоит отдать графу Орлову должное: он начал с верного шага, не свойственного отечественным администраторам,— прибыв в Москву, сразу собрал консилиум специалистов и следовал его указаниям. Орлов велел заново разбить Москву на 27 санитарных участков, открыть дополнительные больницы и карантины. Орлов лично обходил все больницы, следил за лечением и питанием пациентов.

Более того. Понимая, что нищета и болезнь тесно связаны, Орлов организовал общественные работы по укреплению Камер-Коллежского вала вокруг Москвы: мужчинам платили по 15, а женщинам по 10 копеек в день. Боролся Орлов и с бродягами, разносившими заразу: их отправляли в Николо-Угрешский монастырь.

Фото: Alamy / Vostock Photo

По официальной статистике, с апреля по декабрь 1771 года в Москве умерли от чумы 56 672 человека. Но это не все — первые три месяца 1772 года чума в Москве, над которой в Петербурге уже отпраздновали победу, продолжалась, правда ежемесячное количество умерших снизилось до 30 человек. Об окончательном прекращении эпидемии было объявлено только в ноябре 1772 года.

А в одном из писем за границу сама Екатерина сообщала: чума в Москве похитила более 100 тысяч жизней. Это можно, пожалуй, рассматривать как невольное признание в том, что противостоять нежданной напасти по большому счету не смогли ни власти, ни общество.

Бог нам Прибежище и Сила… Сего ради не убоимся, внегда смущается земля.
Пс. 45: 2–3

Примерам помощи Божией при различных болезнях, моровых поветриях и прочих напастях несть числа. И всегда возникали они тогда, когда люди отступали от Бога, и прекращались, когда с покаянием призывали помощь Божию. Очень кратко приведу только три таких примера.

Процессия святого Григория Великого

В конце VI века в Италии разразилась страшная эпидемия чумы, в самом начале которой умер папа Пелагий II. Именно тогда святитель Григорий был единодушно избран его преемником. Он призвал народ Рима покаяться в своих согрешениях. В житии святителя говорится, что он обратился к народу со словами:

В проповеди он призвал весь народ Рима к трехдневному посту и покаянию. На четвертый день святитель возглавил молебен и покаянную процессию, собравшую множество духовенства и народа, по охваченному мором городу. Как гласит предание, когда крестный ход проходил мимо замка, где находится гробница императора Адриана (сейчас это замок Святого Ангела близ Ватикана), произошло чудо: над его куполом показался архангел Михаил, который вложил в ножны свой пылающий меч, тем самым показывая, что моления римлян услышаны на Небесах. И чума прекратилась.

Образ архангела, вкладывающего меч в ножны, и ныне венчает купол замка – отсюда и его название. Это и вечное напоминание верующим о грозных последствиях отступления от Бога и о том, что покаяние призывает Божие милосердие.

Чудотворную икону Пресвятой Богородицы Семиозерской, называемой Смоленской, встречают в Казани торжественной процессией в сопровождении духовенства и многочисленных верующих. 27 июня 1882 года. Автор - К. Сафонов

В царствование царя Алексея Михайловича Романова в 1654 году в Москве началась моровая язва. Очень быстро эпидемия чумы распространилась из Первопрестольного града в Ярославль, Кострому, Нижний Новгород, Казань и прочие города. Чума опустошала целые селения.

Крестным ходом с чудотворной Казанской иконой жители города вышли навстречу крестному ходу, идущему из Седмиезерной. Духовенство и народ, преклонив колена, молились Пречистой. Чудотворный Седмиезерный образ, принесенный в Казань, был обнесен вокруг города, его приносили в дома, в городе не умолкал колокольный звон. По молитвам Пресвятой Богородицы смертельная болезнь утихла.

Седмиезерный образ был обнесен вокруг Казани – и по молитвам Божией Матери смертельная болезнь утихла

Есть предание, что иконография образа, а именно благословляющий жест Богородицы, также связана с чудом, явленным Божией Матерью. Изначально икона была во всем подобна Смоленской Одигитрии, где Пресвятая Богородица держит на левой руке Богомладенца, а правой указует на Него как на путь спасения. Но в 1654 году, когда икону, после семидневного пребывания в Казани, уже хотели проводить в место ее постоянного пребывания, после всенощного бдения вдруг началась буря, пошел дождь со снегом, так что невозможно было выйти из храма, а когда все стихло, люди увидели, что положение правой руки Пречистой Девы изменилось: теперь она была изображена в виде благословляющего перстосложения. Это было воспринято как воля Богородицы еще на время остаться Своим чудотворным образом в Казани.

Не раз Седмиезерная икона являла свою чудотворную силу при спасении Казани от болезней. С 1658 года было установлено ежегодно 26 июня на месяц приносить икону в Казань из места ее постоянного пребывания – Седмиезерной пустыни, а 27 июля икону торжественно возвращали в пустынь. В последующие годы братия Седмиезерной пустыни многократно совершала крестные ходы с чудотворным образом.

Ныне чудотворная Седмиезерная икона, сохраненная в годы безбожной власти от поругания иеросхимонахом Седмиезерной пустыни Серафимом (Кошуриным), находится в Петропавловском соборе Казани, в алтаре. В Седмиезерной же пустыни пребывает чтимый список, перед которым возносят молитвы настоятель пустыни архимандрит Герман (Кузьмин), насельники, прихожане и паломники монастыря. Но братия не теряет надежды, что, как было в прежние годы, чудотворная икона вернется в родной монастырь и будет, по сложившейся веками традиции, на месяц приноситься в Казань для поклонения верующих.

Заступничество святителя Димитрия Ростовского

Храм Рождества Христова Село Чернево – ныне часть большого района Южное Бутово в Москве. С конца XVII века в деревне Чернево стоял деревянный храм. Деревянная церковь к началу XVIII века, когда эта земля принадлежала стольникам Таракановым, обветшала. На ее месте был возведен новый, каменный Христорождественский храм.

Церковь Рождества Христова после разорений богоборческого времени возвратили общине верующих в 1990 году. С 1995 года в ней находится Патриаршее подворье. В храме пребывает особо почитаемая икона святителя Димитрия Ростовского.

Жители взяли икону святителя и другие иконы, в том числе Казанскую икону Божией Матери, и обошли с ними вокруг села.

Крестному ходу встретилась траурная процессия – это был последний житель села, умерший от страшной болезни. Вскоре огромная черная туча закрыла небо, разразился сильный ливень. Больше случаев болезни не было.

В середине 1990-х годов, когда храм, а точнее – его руины, был возвращен Церкви, настоятель иерей Игорь Фёдоров обратился к жителям села с просьбой вернуть в храм то, что еще возможно, что когда-то было разобрано жителями по домам: иконы, утварь. Одной из первых в храм Рождества Христова вернулась чудотворная икона святителя Димитрия Ростовского. Она хранилась у одной женщины, которая нашла ее лежащей на земле.

Ныне протоиерей Игорь является настоятелем находящейся неподалеку новопостроенной церкви в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы в Чернево – Патриаршего подворья. Нижний храм, по благословению Его Святейшества, освящен во имя святителя Димитрия Ростовского.

Да поможет нам всем Господь
молитвами Пречистой Своей Матери и всех святых Своих!

На прошлой неделе многие обсуждали новомодное средство защиты от микроорганизмов — блокатор вирусов. С ним перед камерами появился не абы кто, а сам Дмитрий Песков, пресс-секретарь Владимира Путина. Довольно быстро выяснилось, что эффективность у средства весьма сомнительная. Причём не только против CoViD-19. Использование блокатора — самая безобидная из оплошностей в истории борьбы человечества с пандемиями. Самые страшные остались в прошлом. Рассказываем, как люди тушили огонь бензином во время чумы, испанки и Эболы.

Чума терзала человечество не раз и не два. Но именно благодаря эпидемии XIV века инфекция, поражающая лимфатические узлы, раз и навсегда стала синонимом любой смертельной заразы. В XIV веке чума выкосила более 25 миллионов человек — треть Европы. Что любопытно, отсутствие медицины лишь одна из причин, по которой мор достиг апогея.

Святые отцы против кошек

То, что разносчиками чёрной смерти являются крысы, европейцы смекнули не сразу. Первым делом люди обвинили кошек. Почему? Потому что в святых писаниях говорится, что они слуги Сатаны. Вскоре после объявления этой новости с улиц городов исчезли все Мурки и Барсики — их переловили и убили. И очень зря. Ведь хищники с беззвучным шагом ниндзя были главными естественными врагами грызунов.

Без кошек Европа быстро начала тонуть в крысах, которые, вопреки популярному мнению, были не главными поставщиками чумы. Главными были блохи. Заражённые чумной палочкой насекомые испытывали неутолимый голод (бактерия блокировала пищеварительный тракт), который пытались заглушить бесконечными сменами носителей. В агонии блохи ничуть не стеснялись пробовать и людей. Именно из-за этих едва заметных кровопийц в своё время чуть не вымерла Европа.

Впрочем, теория священнослужителей ещё ничего. Один из врачей того времени запрещал смотреть на умирающих от чумы. Он свято верил сам и учил остальных тому, что зараза вырывается из глаз больного во время его смерти и непременно передаётся всем, кто в это время смотрит на умирающего.

О воздушно-капельном распространении люди догадывались несколько раньше, чем придумали микроскоп и узнали о бактериях. Уже в XIV веке учёные подозревали, что некоторая зараза может распространяться по воздуху. В связи с этим они рекомендовали горожанам почаще убираться и не копить помои в хатах. Считалось, что так медленнее распространяется не только чума, но и тиф, холера и малярия.

Однако наравне со сторонниками чистого воздуха имели влияние на людей и их оппоненты, которые, к слову, больше приветствовались церковью, чем чистюли. Ведь католикам, скажем так, было престижно не мыться по полгода, поскольку нечего баловать тело. Бог не велел. Так вот, апологеты грязного воздуха настаивали на том, что чумной воздух нужно подавлять воздухом более "тяжёлым". Для этого некоторые врачи рекомендовали тащить в дома старых вонючих козлов, подольше находиться в отхожих местах и поглубже вдыхать тамошний воздух. Рекомендации такие основывались в том числе и на ложных наблюдениях, согласно которым уборщики туалетов реже болели чумой. В отдельные поселения, чтобы побороть чумной воздух, надолго загоняли и оставляли скот.

Рецепты вместо анекдотов

Лечить чуму пытались, мягко говоря, странными методами. Жар сбивали кровопусканием. Дескать, горячая кровь выйдет и состояние улучшится. Другие пытались остановить распространение болезни по телу ампутацией заражённых конечностей. Фармацевты рекомендовали прикладывать к бубонам — воспалившимся лимфоузлам — сушёную кожу лягушки. В другом сценарии нарывы массировали живыми цыплятами или вскрывали скальпелем. А что внутрь принимали… Пили уксус, ели мышьяк, ртуть и измельчённые минералы. Совсем отчаявшиеся не боялись употреблять патоку десятилетней выдержки.

Если чума выкосила треть Европы, то испанским гриппом (или просто испанкой) в начале XX века переболело треть населения планеты — около 500 миллионов человек. Погибло от заразы, по разным подсчётам, до 100 миллионов человек. Испанка — абсолютный лидер в списке смертельных болезней, поражавших когда-либо человечество. Как и в случае с чумой, молниеносному распространению гриппа способствовала не только отсталая медицина, но и опрометчивые решения властей.

Зависимость от рабства и жажда крови

В начале XX века в Северной Америке отменили рабство. И страна тут же столкнулась с нехваткой дешёвой рабочей силы. Штаты, разумеется, кинулись её завозить из других регионов. В том числе и из Восточной Азии, где к тому моменту уже бушевала эпидемия. Китайцы причём предупреждали о проблеме, но кто их тогда слушал? Подобным же образом заразилась Британская империя.

Солдаты, которые в тот период перемещались чуть ли не по всей Европе, тоже нехило помогли испанке в распространении. Стоит сказать спасибо и антисанитарии, царившей в полевых условиях. Военные не мылись и не меняли одежду так упорно, словно были уверены, что за гигиену их непременно будет ждать ад. В довесок на фронте люди всегда располагались плотно друг к другу, а теснота, как мы знаем на примере CoViD-19, — лучший друг пандемии.

Испанка была похожа на всё и сразу

Другая важная причина, по которой Европа в своё время не смогла ничего сделать с испанкой, — коварство симптомов. Как и нынешний CoViD-19, грипп начала XX века не сразу идентифицировали. Симптомы новой болезни постоянно путали с таковыми у старых: тиф, холера, лихорадка денге… От всего этого тогдашние медики начинали лечить больных испанкой в первую очередь. На поздних стадиях, когда у больных начала появляться сыпь в абсолютно неожиданных местах, медики разводили руками и твердили, что они столкнулись с искусственной болезнью, которую немцы синтезировали для победы в войне. Что, разумеется, было абсурдом — Германия болела так же, как и её соседи.

Аспирин — всему голова

Аспирин прописывали в лошадиных дозах: от 8 до 31 грамма в день. Для сравнения: в пачке обычного современного препарата "Аспирин экспресс" — 12 таблеток по 500 мг, то есть всего 6 граммов. Мода на полезную шипучку в народ пришла с фронта после того, как солдатам такие дозы прописал генеральный хирург армии США.

Что любопытно, аспирина в начале XX века было в избытке. По "счастливому" стечению обстоятельств именно незадолго до начала пандемии (в 1899 году) у фармацевтической компании Bayer истёк патент на производство этого лекарства. Как следствие, аспирин кинулись выпускать все кому не лень.

Считается, что передозировка ацетилсалициловой кислоты (некоммерческое название аспирина) тоже внесла лепту в показатель смертности от испанки. Проблема аспирина — в его влиянии на дыхательную систему при частом приёме. При назначавшихся во время эпидемии испанки порциях у 33% больных гриппом начиналась гипервентиляция лёгких, которая только усиливала кровохарканье и износ лёгких. В 3% случаев от 8–30 граммов аспирина в день и вовсе начинался отёк лёгких.

Все вспышки Эболы в Африке, по официальным данным, являются не такими смертоносными, как испанка, чума и даже CoViD-19. Однако об этом вирусе все знают потому, что он начал распространяться в эпоху информационных технологий, когда СМИ отчитывались онлайн чуть ли не о каждом чихе заболевших. Отсюда в истории с Эболой и очень много подробностей и деталей, от которых волосы встают дыбом.

Сглупили люди, но винят летучих мышей

В своём романе "Дракула" Брэм Стокер раз и навсегда демонизировал образ летучей мыши. Спустя несколько веков мы понимаем, что, в сущности, они весьма безобидные создания — кровь у людей не сосут. Однако по иронии судьбы именно эти животные всё же стали одной из главных причин распространения Эболы пять-шесть лет назад и CoViD-19 сегодня. Точнее, причина, конечно, не в мышах. Ночные существа только естественные носители возбудителей болезни. Причина в людях — ведь это они употребляют диких животных в пищу и в Африке, и в КНР. Причём необязательно летучих мышей. Заражаются и от тех, кто съел летуна или же доел за ним фрукт.

Традиции против здравого смысла

Как семь веков назад в Европе, так и сегодня в Африке над здравомыслием довлеют традиции и обычаи. Именно эта особенность в своё время стала главной проблемой, с которой столкнулись врачи, пытавшиеся закупорить Эболу.

Дело в том, что геморрагическая лихорадка передаётся не только с кровью и слизью больных животных, но и с любыми жидкостями заражённых людей (пот, слюна, кровь и т.д.). Отсюда и главная мера предосторожности в период эпидемии — исключить любые физические контакты, что для африканских культур и условий жизни практически немыслимо.

Во-первых, из-за нищеты люди группами спят в одной постели, носят по очереди одну и ту же одежду. Моются по очереди в ванне, не меняя воду. И не знают, что такое мыло. Если человек умер, все его вещи достаются живому. Во-вторых, умерших (неважно от чего) принято омывать всей семьёй. Перед погребением с мертвецом полагается как следует наобниматься и лобызаться. Всё это гарантирует заражение.

Медики и волонтёры, разумеется, пытались объяснить местным, что так делать категорически нельзя, и старались отбирать больных и мёртвых. И что, вы думаете, начали делать местные? Правильно. Прятать больных и устраивать тайные похороны.

Народные рецепты, перед которыми меркнет лимон с имбирё м

После того как в Рунет просочился фейк о пользе лимона и имбиря в борьбе с коронавирусом, оба ингредиента тотчас пропали с полок магазинов. Глупость? Глупость. Но совсем невинная по сравнению с тем, что предлагала народная медицина в Западной Африке во время вспышки Эболы.

Стоило только ВОЗ предположить, что на основе крови переболевших Эболой можно изготовить вакцину, в Африке началась охота на таких людей. Выздоровевших отлавливали и брали у них кровь, чтобы потом выпить или продать на чёрном рынке. Процедура эта была абсолютно бессмысленной, если не опасной вовсе. Ведь после выписки в крови пациентов патогены продолжают жить ещё несколько недель.

Вот ещё. Африканские шаманы вдруг решили, что для профилактики полезно пить солёную воду и с ней же принимать ванну. Что вы думаете? Десятки людей были госпитализированы с отравлением. В Уганде местные целители лечили людей втиранием пасты из травы в раны, которые сами же открывали. Неудивительно, что сторонники этой практики довольно быстро вымерли.

По существу, в африканских поселениях ничего не изменилось и по сей день. Там по-прежнему лечатся у шаманов и колдунов. А врачей часто недолюбливают. Ведь их методы претят дедовым рецептам.