Главный врач по вич в россии

Фото: РИА Новости

Согласно статистике Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), на Россию приходится 61% (или 86 тысяч) зарегистрированных в Европе новых случаев заражения ВИЧ. Однако эти цифры, в отличие от фильма на YouTube, чиновники так и не прокомментировали.

Теперь Счетная палата собирается проанализировать подходы к работе с ВИЧ-положительными людьми и доступность лекарств, а в СМИ появляются новости о росте запросов об инфекции в поисковиках: граждане скупают экспресс-тесты.

Современные российские нормативные акты предлагают бороться с ВИЧ-инфекцией

Уязвимыми группами в Москве занимается Фонд содействия защите здоровья и социальной справедливости им. Андрея Рылькова (ФАР).

Аутрич-работа. Фото: ФАР

Получение фондом зарубежных грантов для работы с группами риска можно назвать вынужденным — в России просто отсутствует механизм финансирования подобных инициатив.

На сегодняшний день президентские гранты — единственная альтернатива зарубежному финансированию для подобных инициатив в России. И даже с ними фонды не имеют возможности планировать долгосрочные проекты по профилактике ВИЧ — деньги рассчитаны на год.

Максим Малышев (в центре). Фото: ФАР

В своем фильме Дудь говорит о бесплатном лечении в российских СПИД-центрах, замечая, что терапия ушла далеко вперед и позволяет ВИЧ-положительным людям жить полноценно. В ролике описывается достаточно простая и понятная схема:

На данный момент в Москве работают три СПИД-центра:

Городской центр профилактики и борьбы со СПИДом (МГЦ СПИД);
Федеральный научно-методический центр по профилактике и борьбе со СПИДом (ФНМЦ СПИД);
Областной центр по профилактике и борьбе со СПИДом и инфекционными заболеваниями (МОЦ ПБ СПИД).

Однако ВИЧ-сервисные НКО не стремятся работать с ними, так как даже медицинская работа СПИД-центров политизирована.

подборка статей, в которых, по мнению специалистов центра, прослеживается манипуляция сведениями об эпидемии ВИЧ в стране.

На круглом столе по ВИЧ в Госдуме 21 февраля он снова оказался в оппозиции линии Минздрава, утверждающего, что эпидемия в России находится под контролем. В противовес Покровский привел альтернативную статистику, по которой за последние три года в стране зафиксированы 300 тыс. новых случаев заражения и 80 тыс. смертей от ВИЧ.

Академик Покровский. Фото: РИА Новости

Фонд не согласился с позицией суда, указав, что в материале не было умысла на пропаганду наркотиков, наоборот — авторы текста открыто говорили о рисках летального исхода употребления веществ и негативном влиянии наркотика на здоровье. Штраф, тем не менее, выплатили — помог краудфандинг.

Почему это важно

Каждый час десять жителей России заражаются ВИЧ, четверо умирают от него. Население страны уменьшается, но какие злые силы в этом виновны?

К чему мы пришли

В Иркутской, Свердловской, Кемеровской областях ВИЧ заражён каждый шестидесятый. Ещё в 11 регионах – более чем каждый сотый, почти в половине – более полупроцента населения.

Хуже всего дела обстоят в уральско-поволжском регионе, от Самары до Тюмени. Но интересно, что национальные республики, которых тут довольно много, лучше контролируют ситуацию, чем области.

70% всех новых заражений в России случается в 20 регионах.

Почти в тридцати городах смертельную инфекцию носят до 3% жителей: соберётесь в Североуральск или Орск, имейте это в виду. За четыре года число регионов с генерализованной эпидемией (более 1% инфицированных беременных женщин) выросло в полтора раза.

За 2018 год заразилось 87,7 тысячи человек (по 10 в час), на 800 меньше, чем годом ранее, и это единственная позитивная новость. Вот только число скрытых инфицированных, нигде не зарегистрированных, оценить невозможно.

Фото: Romanets / Shutterstock.com

За год умерли 36,9 тыс. носителей ВИЧ, непосредственной причиной смерти чаще всего был туберкулёз. Это уже больше, чем число смертей от внешних причин (убийства, самоубийства и несчастные случаи, в том числе ДТП).

Добавим к этому информацию не из доклада.

Финансирование профилактики ВИЧ и вирусных гепатитов в 2018 году сократилось по сравнению с 2017-м почти на миллиард рублей, до 16,9 млрд. В дальнейшем сокращение продолжится.

Академик Вадим Покровский утверждает, что необходимую терапевтическую помощь получают не более 50% инфицированных.

2 июля вице-премьер Татьяна Голикова сообщила, что за первую треть 2019 года естественная убыль населения России составила 149 тысяч человек; добавим к этому, что пострадали в основном регионы, населённые преимущественно русским населением.

Кто виноват

Это не методичка злопыхателей, а объективные, возможно, даже приукрашенные данные. Вот только выводы из них можно сделать разные.

Фото: fongbeerredhot / Shutterstock.com

Здесь должны быть четыре пространных абзаца про то, что любовь и семья – это хорошо, а секс на стороне, защищённый или нет, – наоборот. Что надо оставлять после себя хорошую память, крепкие дома и умных детей, а не донжуанские списки.

Но вы не будете это читать – скучно, занудно, прописные истины, вы взрослые люди и всё прекрасно знаете. Те 44 тысячи человек, которые заразились ВИЧ с начала этого года (если темпы прироста в 2017-2018 годах остались неизменными), тоже в большинстве своём взрослые состоявшиеся граждане, не любящие поучений романтики и бунтари. Позитивные такие люди, а теперь ещё и ВИЧ-позитивные.

Будем продолжать дальше в том же духе? Из ста человек вокруг вас один наверняка уже инфицирован, и, похоже, это только начало: в 2018 году заразилось на 50 тысяч человек больше, чем умерло. А вы продолжаете ругать режим, ограничивающий половую свободу.

Если за что и ругать власть, то за позорное государственное финансирование так называемых развлекательных телеканалов, пропагандирующих что угодно, кроме простых семейных ценностей, и за отсутствие жестокой цензуры на каналах государственных. Только слепой не увидит связи между засильем малаховщины и распространением заболеваний, передающихся не самым приличным путём.

В остальном же претензии надо предъявлять только к тому обществу, каким мы сейчас стали, – стали самостоятельно, пусть и с внешним воздействием.

Да, надо заниматься профилактикой, и здесь, наверное, государственные программы могли бы быть эффективнее. Да, надо выделять больше денег на терапию инфицированных и заболевших, надо закупать эффективные антиретровирусные препараты, потому что бросать людей в беде – что угодно, но не христианство.

Что делать

По словам главного специалиста Минздравсоцразвития России по проблемам диагностики и лечения ВИЧ-инфекции Алексея Мазуса, в России почти 550 тыс. ВИЧ-инфицированных - в стране действует система раннего выявления. Больных выявляют за 7-10 лет до стадии СПИДа, поэтому нуждающихся в лекарствах - 100 тыс. человек, все остальные нуждаются пока только в диспансерном наблюдении.

Алексей Мазус отметил, что большую роль в профилактических мероприятиях играет участие неправительственных организаций.

Государственная политика противодействия эпидемии ВИЧ/СПИДа

В России определены основные направления государственной политики противодействия эпидемии ВИЧ/СПИДа:

- информационные мероприятия, направленные на профилактику ВИЧ-инфекции среди различных групп населения;
- поддержание высокого уровня скрининга населения для раннего выявления ВИЧ-инфекции и предупреждения дальнейшей передачи инфекции;
- обеспечение 100% доступа к оказанию медицинской помощи ВИЧ-инфицированным с применением высокотехнологичных методов диагностики иммунного и вирусологического статуса и предоставлением современных дорогостоящих лекарственных препаратов;
- предупреждение передачи ВИЧ-инфекции от матери к ребенку во всех лечебно-профилактических учреждениях Российской Федерации;
- обеспечение безопасного донорства.

Создана комплексная система оказания медицинской помощи ВИЧ-инфицированным:

- сеть специализированных медицинских учреждений (более 100 центров по профилактике и борьбе со СПИДОМ и более 1000 лабораторий диагностики ВИЧ-инфекции);

- единая система мониторинга эпидемии ВИЧ/СПИДа;

- медицинское наблюдение, диагностика и лечение ВИЧ-инфицированных осуществляется в соответствии с утвержденными Минздравсоцразвития России стандартами;

- введены в практику программы паллиативной помощи пациентам с ВИЧ-инфекцией;

- осуществляется реализация профилактических проектов совместно с общественными и неправительственными организациями.

Ежегодно, начиная с 2006 года обследуется с целью выявления и диагностики инфицированных вирусами иммунодефицита человека от 23 до 25 млн человек, что составляет около 16-17 % населения.

Обеспечение лекарствами

В 2011 году на мероприятия по выявлению и лечению ВИЧ-инфекции предусмотрены средства в объеме 19 млрд 30 млн руб. В 2012-2013 годах предусматривается выделение 19 млрд 117 млн руб.

Показатели по обеспечению ежегодного поэтапного увеличения числа ВИЧ-инфицированных, получающих доступ к лечению за счет ассигнований из федерального бюджета:

2006 год - 15 тыс. чел.

2007 год – 30 тыс. чел.

2008 год – 45 тыс. чел.

2009 год – 52 тыс. чел.

2010 год – 70 тыс. чел.

2011 год – 100 тыс. чел.

2012 год – 105 тыс. чел.

В 2011 году согласно заявкам регионов поставки лекарственных средств за счет ассигнований из федерального бюджета будут осуществляться для 116 тыс. больных с ВИЧ-инфекцией. По данным мониторинга в настоящее время во все субъекты Российской Федерации поставлены все необходимые для лечения ВИЧ-инфекции лекарственные средства.

- строительство и реконструкция специализированных учреждений;
- изучение лекарственной устойчивости вируса иммунодефицита человека к антиретровирусным препаратам;
- разработка и клинические испытания диагностических и лекарственных препаратов с учетом молекулярных особенностей циркулирующих штаммов вируса иммунодефицита человека;
- разработка комплекса мер по снижению риска передачи ВИЧ-инфекции при использовании донорской крови и ее препаратов;
- совершенствование методов профилактики, диагностики и лечения заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека;
- развитие единой системы мониторинга и оценки в области противодействия ВИЧ-инфекции.

Для реализации этих целей предусмотрено 6121,3453 млн руб. Регионы по этому направлению должны предусмотреть финансирование в размере 4046,2 млн руб.

Участие России в Глобальном фонде по борьбе со СПИДом, туберкулезом и малярией

Взнос нашей страны в Глобальный фонд предусматривает возрастание роли России в области международного сотрудничества в достижении Целей развития тысячелетия и сохранению приверженности по спасению человеческих жизней от инфекционных болезней.

Принципиальной позицией Минздравсоцразвития России по реализации решений Государственного Совета от 8 сентября 2009 года было создание системы поддержки отечественных неправительственных организаций, занимающихся вопросами профилактики ВИЧ-инфекции.

В 52 регионах было создано 54 школы пациентов. Созданная система школ пациентов осуществляла комплекс работ по профилактике, медико-социальной поддержке и реабилитации граждан, уязвимых к ВИЧ, а также ВИЧ-инфицированных граждан, в том числе получающих необходимое лечение и их родственников.

В 2011 году была продолжена работа по привлечению неправительственных организаций к профилактике ВИЧ-инфекции среди уязвимых групп.

О специализированном портале и бесплатной горячей линии

Также открыта бесплатная горячая лини по вопросам ВИЧ-инфекции - 8-800-200-0-300. Горячая линия работает круглосуточно.

Операторы консультируют позвонивших по общим вопросам ВИЧ-инфекции, в том числе о рисках заражения и мерах профилактики, о необходимости предупреждения рискованного поведения, существенно повышающего вероятность заражения ВИЧ-инфекцией особенно у подростков.

Если позвонивший хочет задать вопрос, например, инфекционисту, психологу, юристу, то оператор свяжет его с соответствующим специалистом или представителем некоммерческой организации людей, живущих с ВИЧ.

Значит ли это, что там не было прогресса? Нет, и там был прогресс.

— Ну вот российские 38 % людей, получающих терапию, от общего числа ВИЧ-положительных — это разве не провал?

— Когда Роспотребнадзор говорит о 38 %, а на сегодняшний день это около 45 %, он их считает от ста. Я знаю эти цифры, о которых вы говорите, их озвучивал Вадим Покровский, с которым я лично знаком и которого я очень уважаю.

— А почему России с заявленными целями справиться получилось лишь на троечку?

— Я не хотел бы говорить о всей России, я все-таки главный специалист по ВИЧ и СПИДУ Московской области, а не всей России. У нас в области проживают около 40 тысяч человек с ВИЧ-инфекцией, о своем диагнозе знают и наблюдаются в центре 34 тысячи. То есть почти 85 %, из них больше 26 тысяч получают терапию.

— По России статистику эффективности лечения, кстати, не публикует никто.

— Да, по России мы эту цифру точно не знаем. А эта цифра главная, пусть о ней очень часто и забывают, потому что у нас по Государственной стратегии только два целевых показателя — охват обследованием и охват лечением. Их и публикуют.

По современным представлениям лечение признается эффективным только тогда, когда вирусная нагрузка у пациента 0. Точка. Все остальное неэффективно. Потому что неопределяемая нагрузка означает, что человек перестает быть источником инфекции, он никому не может передать вирус, и именно так мы боремся с эпидемией.

Даже если вы выявили 100 %, но лечите их плохо, они продолжают передавать вирус другим, нет никакого смысла в ваших ста процентах.

— Насколько эти цифры фетиш — это сложный вопрос, 23 сентября у нас открывается международная конференция по ВИЧ и СПИДу в Сколково — PROHIV-2019, — там соберутся отечественные и иностранные эксперты именно по этому поводу. Будет целая секция по моделированию эпидемии. Это будет чрезвычайно, как мне кажется, интересно. Так что давайте дождемся мнений, которые там прозвучат. Но от себя я скажу следующее: безусловно, эти параметры, если их достичь, оказывают заметное влияние на эпидемию.

Я могу ответственно сказать, что у нас в прошлом году было сокращение заболеваемости на 8 %. Это, грубо говоря, на 300 новых пациентов меньше, чем в предыдущем. Много это или мало? Я считаю, что это хорошие и вполне ощутимые плоды.

— По России в целом, кстати, число новых случаев не сокращается, если верить Покровскому.

— Давайте я вам отвечу сразу. Очевидно, что у нас не все в порядке с ВИЧ-инфекцией. И это ясно всем. Всем экспертам.

Спор вокруг цифр Минздрава и цифр Покровского лично меня, честно признаюсь, только удивляет. Сколько в России живет людей с ВИЧ? 920 тысяч? Нет? Миллион? Эти цифры у нас почему-то политизируются, и отсюда возникают какие-то абсолютно сумасшедшие, ожесточенные конфликты.

Сколько у нас новых случаев в год: 86 или 88 тысяч? А я вот не вижу большой разницы. И 86 и 88 — это очень много. Учитывая, что мы должны говорить не о сокращении их до 85 тысяч, а о победе над ВИЧ-инфекцией.

— А эта цель в принципе достижима?

— Я уверен, что да. Для этого нужно хорошо лечить и хорошо работать с особо уязвимыми группами.

— Кстати, а какая статистика по ним? Сколько московских или подмосковных геев, например, живут с ВИЧ?

— Я думаю, что около 15 %, ну или, во всяком случае, не меньше 10.

— То есть каждый десятый гей в Москве и области живет с вирусом?

— Каждый десятый мужчина, практикующий секс с мужчинами, или МСМ. Мы используем эту терминологию

— А по потребителям инъекционных наркотиков, по секс-работникам и секс-работницам?

— По секс-работницам у нас пораженность намного меньше, чем по МСМ. Порядка 3–3,5 %.

— Так мало?

— Да. Это в свое время и для нас для самих стало открытием.

Оказывается, в московском регионе очень большая конкуренция на этом поле, и работницы и работники индустрии коммерческого секса, как это принято называть, уделяют достаточно много внимания здоровью.

Но без работы с ними эпидемию победить невозможно. Все эти так называемые уязвимые группы сообщаются как сосуды с общей популяцией, и если вы не победите вирус в них, то и эпидемию победить вы не сможете никогда.

С потребителями наркотиков сложнее, тут мы можем говорить лишь о тех, кто к нам обратился за помощью, но есть огромное количество, до которых мы просто не в состоянии дотянуться.

Мы работаем в этом направлении с общественными организациями, ВИЧ-сервисными НКО. Без той работы, которую делают они, я как специалист ответственно заявляю: никаких успехов добиться было бы невозможно.

— А сколько Московская область ежегодно тратит на ВИЧ?

Почему у нас, помимо областного, ни один центр СПИД так и не отважился перейти на эту схему?

— Просто мы были первыми. Мы этого очень захотели. Вот и внедрили. В управленческом решении я тут не вижу никакой сложности.

Ты должен представлять, сколько людей к тебе придет. Есть формулы, по которым это считается. Мы примерно знаем, что у нас 3000 новых случаев в год на 7,5 миллиона населения. Именно столько человек сейчас прописано в Подмосковье. Примерно половина выявленных приходит в центр в течение первого года после постановки диагноза. Всего же обратится к врачам порядка 70–80 %. А, соответственно, 20–30 % — уже на поздних стадиях.

С учетом всего этого формируется заявка и утверждается на комиссии в министерстве.

— И в чем проблема?

Сумма эта регулярно увеличивается, но ее явно недостаточно. Главные врачи региональных центров боятся, что таблеток на них просто не хватит, и заявляют охват поменьше. Кроме того, боятся взять лишнего.

Почему? Это необъяснимо.

— Возвращаясь к вопросу элиминации, уничтожения вируса. ВОЗ будет ставить этот вопрос к 2030 году. России такие амбициозные планы не касаются?

— Приведите пример.

Около 16 тысяч ВИЧ-инфицированных россиянок ежегодно становятся мамами, при этом вирус получают только 1,8% детей. Но даже в случае, если ребенок заболел, у него есть все шансы прожить такую же долгую жизнь, как и у здорового, если соблюдаются условия терапии. О проблемах приверженности лечению в интервью ТАСС рассказал главный внештатный специалист по ВИЧ-инфекции Минздрава РФ Евгений Воронин.

— Евгений Евгеньевич, расскажите, пожалуйста, каков масштаб проблемы инфицирования детей ВИЧ в России?

— Дети были всегда приоритетом для нашей страны. С детьми все намного понятнее потому, что ВИЧ-инфицированных детей не 824 тысячи, как взрослых. Вообще в РФ с момента, когда начали диагностировать ВИЧ (с 1987 года), родилось 146 тысяч детей. Это количество родов от ВИЧ-инфицированных матерей, и всего у 10 тысяч детей из них есть ВИЧ-инфекция.

— Министр здравоохранения РФ Вероника Скворцова сообщала ранее, что в России относительно небольшие цифры по частоте передачи ВИЧ от матери к ребенку, — менее 2%. Как достигаются такие показатели?

— Есть две стороны этой медали. С одной стороны, нашей стране не повезло, потому что она одна из двух стран в мире, где ВИЧ-инфекция началась с детей: это Румыния и Советский Союз. Мы имеем в виду заражения в 88–89 годах. С другой стороны, положительный момент в том, что особое внимание было уделено детству, и у нас есть Республиканский центр, где занимаются именно детьми. Мы решаем в нем две задачи: первая — это не допустить заражения ребенка, вторая — если вдруг он заразился, то оказать помощь на самом современном уровне.

— Как менялся этот показатель за последние годы?

— Когда мы начинали заниматься этим в 2000 году, то случаи передачи вируса от матери к ребенку составляли примерно 20%. Основная проблема состояла в том, что только 50% ВИЧ-инфицированных беременных женщин вставали на учет в женской консультации. Сегодня 90% женщин, имеющих ВИЧ-инфекцию, забеременев, встают на учет в женскую консультацию — эту проблему мы практически закрыли. Вторая проблема — в том, что женщины на первом этапе очень плохо получали профилактику и лечение, даже те, кто стоял на учете. И эту проблему тоже решили: 85% женщин, стоящих на учете в женской консультации, имеют неопределяемую вирусную нагрузку (низкое содержание вируса в крови. — Прим. ТАСС), а если к моменту родов вирус не определяется, то и вероятность заражения очень мала.

— А что же с оставшимися 10% женщин?

— Это те самые женщины, которые поступают уже в родах. Этот процент практически не меняется, это социально дезадаптированные женщины, и они давали нам до 50% случаев ВИЧ у детей. И с ними сейчас удается решать проблему, потому что появились новые подходы к профилактике. Если женщина не наблюдалась и вирусная нагрузка неизвестна, то мы сразу ее ребенка относим к группе риска и назначаем три препарата. Это позволяет даже в этой ситуации снизить риск заражения ребенка в два раза.

— Много беременных женщин имеют ВИЧ-инфекцию?

— У нас в России ежегодно около 16 тысяч родов от ВИЧ-инфицированных женщин. В связи с тем, что количество женщин с ВИЧ-инфекцией растет, ежегодно примерно на 10% увеличивается число родов от них.

— Есть ли такие беременные женщины, которые отказываются от диагностики или лечения?

— Действительно, такие женщины есть. Сейчас проблема в том, что есть категория женщин, которые отказываются от перинатальной профилактики. Безусловно, мы на законодательном уровне должны решать этот вопрос. Потому что даже в западных странах законодательство в отношении детей очень жесткое. Мать не имеет права отказаться от обследования ребенка и от лечения, потому что государство несет дальше ответственность за ребенка. Государство обеспечивает бесплатную терапию ВИЧ-инфекции, поэтому в любом случае, хочет мать или не хочет, если неизвестен ее ВИЧ-статус, ребенка в обязательном порядке в роддоме обследуют на ВИЧ. Если у ребенка подтверждается диагноз, ему в обязательном порядке назначается терапия. У нас пока более демократично, принудительного лечения нет. Мать отказывается — ребенок остается без лечения.

— Кто чаще всего отказывается от лечения?

— У нас есть такая категория — "СПИД-диссиденты", они не признают ВИЧ и считают, что лечить его не нужно. Матери отказываются от профилактики, в результате ребенок заражается. Впоследствии мать может отказаться и от лечения ребенка, что приводит к самым печальным последствиям.

— Можно ли законодательно обеспечить реализацию права ребенка на медицинскую помощь?

— С точки зрения законодательства необходимо защитить самую уязвимую группу — ребенка. Если ребенок ВИЧ-инфицирован, он должен получать антиретровирусную терапию. Это первая и самая главная задача. Если мы это обеспечим, то дети в России не будут погибать от ВИЧ-инфекции. Второй важный вопрос требует особого контроля, возможно, со стороны уполномоченного при президенте РФ по правам ребенка — необходимо взять на особый контроль детей-сирот с ВИЧ. В Санкт-Петербурге и Москве такие дети, оставшиеся без попечения родителей, имеют высокую вероятность попасть в приемную семью. Но если мы говорим о небольших городах, о регионах, то отношение к детям с ВИЧ там далеко не всегда позитивное.

— Какие еще сейчас стоят задачи в отношении детей?

— Одна из важнейших задач сейчас — подготовка педиатрической службы. Часть женщин может заражаться от своего полового партнера на поздних сроках беременности или в период кормления грудью. Поэтому если у женщины в период беременности анализы на ВИЧ были отрицательны, но у ребенка есть симптомы, не исключающие ВИЧ-инфекцию, его необходимо обследовать.

— Какой прогноз у ребенка с ВИЧ?

— Сейчас ВИЧ не ограничивает срок жизни, если вовремя начать терапию и придерживаться ее. В нашем центре было около 100 отказных детей с ВИЧ-инфекцией — они сейчас все попали в семьи. Они живут обычной жизнью, занимаются спортом и делают все то же самое, что и дети без ВИЧ. При адекватном отношении родителей к ВИЧ-инфекции, то есть когда есть приверженность терапии, шансы прожить такую же долгую жизнь, как и у человека без ВИЧ, очень и очень велики.

На основе предоставленных региональными службами статистики данных РБК подсчитал, какие субъекты Федерации в 2018 году вышли в лидеры по количеству умерших от ВИЧ. Официально Росстат и Минздрав пока эти данные не раскрывают.

Лидером по смертности от вируса иммунодефицита человека стала Кемеровская область. Всего в 2018 году там умерли 38,2 тыс. человек, из них 1750 — от ВИЧ, сообщили РБК в территориальном управлении Федеральной службы по государственной статистике в Кемеровской области.

Коэффициент смертности от ВИЧ составляет 65,1 случая на 100 тыс. жителей региона — это больше, чем от всех отравлений алкоголем, самоубийств, убийств, утоплений и ДТП вместе взятых. Для сравнения: по данным ВОЗ за 2017 год, в Зимбабве и ЮАР — странах с самой высокой смертностью от вируса — этот показатель составил 133 и 190 умерших на 100 тыс. жителей соответственно.

В Иркутской области коэффициент смертности от ВИЧ — 42,4 случая на 100 тыс. жителей, или порядка четырех человек из каждой сотни умерших. В Свердловской области от ВИЧ умерли более 1,6 тыс. человек, коэффициент смертности составил 38,1 случая на 100 тыс. В этих регионах смертность от ВИЧ также больше, чем от всех произошедших в регионе убийств, самоубийств и ДТП вместе взятых.

В 2017 году в тройку регионов с самым высоким коэффициентом смертности от ВИЧ входила Самарская область, но за 2018 год этот показатель у нее упал на 18% — с 39,5 случая на 100 тыс. населения до 32,2. При этом регион по-прежнему входит в топ-10 по смертности от ВИЧ.

В апреле 2018 года главный государственный санитарный врач России Анна Попова заявляла, что лидеры по числу носителей ВИЧ — Свердловская, Иркутская, Кемеровская, Самарская, Оренбургская области, Ханты-Мансийский автономный округ, Ленинградская, Челябинская, Тюменская, Новосибирская области. Причина, как полагает Попова, в том, что в 1990-е годы через эти регионы проходил наркотрафик. А основной способ передачи ВИЧ до недавнего времени — через зараженную иглу.

Зависимость смертности от ВИЧ от наркотрафика

Регионы, смертность в которых от ВИЧ была максимальной по России в 2018 году, частично пересекаются с регионами, где в 2018 году было изъято максимальное количество наркотических средств опийной группы. Это Москва, Еврейская автономная область, Московская область, Челябинская область, Самарская область, Кемеровская область, Омская область, Свердловская область, Башкирия, Иркутская и Новосибирская области.

Смертность от ВИЧ в России выросла

Всего в 2017 году от ВИЧ умерли 20 тыс. человек, на 1,5 тыс. больше, чем годом ранее.

Официальных данных по смертности за 2018 год пока нет (Росстат не предоставил РБК предварительные сведения о смертности от ВИЧ в 2018 году), но можно сделать вывод, что в целом по России она выросла. Основная смертельная инфекция в России на протяжении нескольких лет помимо ВИЧ — туберкулез. В 2018 году смертность от этого заболевания, по предварительным данным, снизилась на 11,6%, а общая смертность от инфекций уменьшилась на 0,9%. Из этого следует, что выросла смертность либо от ВИЧ, либо от других инфекций, о которых Росстат не сообщает в оперативных данных. При этом смертность от всех остальных инфекций, за исключением туберкулеза и ВИЧ, на протяжении многих лет была стабильной, а в 2017 году даже снизилась.

Что входит в другие инфекции

Среди других инфекций, заканчивающихся смертью, в статистике Минздрава проходят гепатиты, кишечные инфекции, менингит, сепсис, рожа. Хотя смерть от гепатита случается чаще, замечает Михайлов, чем от кишечных инфекций, Росстат и Минздрав не публикуют статистику заболеваемости и смертности от гепатитов.

В России растет смертность от инфекций

На основе предоставленной территориальными органами Росстата статистики о смертности можно также сделать вывод, что в 2018 году в каждых двух из пяти российских регионов выросла смертность от инфекций.

Сильнее всего смертность от инфекций выросла в Марий Эл и Удмуртии — на 22% в каждом субъекте. В Марий Эл это связано с ростом смертности от туберкулеза — в 2018 году там от него умерли 37 человек против 25 годом ранее. В Удмуртии рост смертности от инфекций связан с ВИЧ и гепатитами — как сообщили РБК в Удмуртстате, от ВИЧ умерли 219 человек, что на 38% больше, чем в 2017 году. От вирусных гепатитов умерли 17 человек против трех годом ранее.

Рост смертности от инфекций обусловлен ВИЧ и гепатитами и в Тульской области. В региональной службе статистики сообщили, что, по предварительным данным, от этих инфекций в 2018 году умерли 163 человека против 146 годом ранее.

В Москве смертность от инфекций за год выросла на 15%, хотя смертность от ВИЧ и туберкулеза уменьшилась. От каких инфекций москвичи умирали в 2018 году, в Мосгорстате не сообщили.

В Омской области рост смертности от инфекций составил 13%, от ВИЧ — 26%. В Саратовской области рост смертности от инфекций также обусловлен смертностью от ВИЧ — она выросла на 13%. И в том и в другом регионе смертность от туберкулеза при этом упала, как и по всей России.

Об этом же говорит Покровский. Академик заметил, что последние три года смерти от турбович стараются фиксировать как смерти от ВИЧ.

РБК направил в Министерство здравоохранения запрос с просьбой прокомментировать статистические данные.

РБК получил в Росстате данные о смертности от ВИЧ в регионах России в 2017 году. В территориальных органах статистики были запрошены оперативные данные о смертности от ВИЧ. Запросы были отправлены в регионы, в которых были наибольшие показатели смертности от ВИЧ в 2017 году, а также в регионы, в которых резко выросла смертность от инфекций, но не за счет туберкулеза. Всего РБК запросил сведения в 18 регионах, которые в 2017 году дали две трети всей смертности от ВИЧ в России.

Не все региональные службы статистики смогли предоставить сведения о смертности от ВИЧ за январь—декабрь 2018 года. Исходя из опубликованных ранее Росстатом данных о числе умерших от всех инфекций в каждом регионе в 2018 году и оперативных сведений о смертности от туберкулеза был вычислен максимальный возможный коэффициент смертности от ВИЧ для каждого региона. Например, в Тюменской области в 2018 году от инфекций умерли 595 человек, из них от туберкулеза — 92 человека. Следовательно, от ВИЧ умерли не более 503 человек, и коэффициент смертности от ВИЧ в регионе составит не более 33,5 на 100 тыс. живущих (исходя из того, что в регионе живут 1,5 млн человек).

Читайте также: