Глобальный фонд по борьбе с вич спид

Что произошло?

Сейчас Россия гарантирует лечение всем ВИЧ-инфицированным, но программа профилактики вируса в нашей стране развита очень плохо. По последним данным Роспотребнадзора, антиретровирусную терапию получает только треть от всех живущих с диагнозом ВИЧ, а на диспансером учете состоит чуть больше чем три четверти. Всего в России живут более 924 тысяч ВИЧ-положительных.

Сергей Дугин вспомнил слова Татьяны Голиковой, которая занимала должность министра здравоохранения России с 2007 по 2012 год. В одном из своих выступлений она заявила, что Россия возьмет на себя финансирование организаций, когда закончится миссия глобального фонда. Транши от глобального фонда будут потрачены в июле, но речь о новых обязательствах государства перед ключевыми группами даже не заходила.

Какие будут последствия?

Что делать?

В перечне программ глобального фонда до 2019 года Россия отсутствует. Во всех остальных странах бывшего СССР, исключая Прибалтику, глобальный фонд продолжит работу. В Европе фонд реализует программы только в беднейших странах — Албании, Черногории, Сербии, Косово и Румынии.

Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.

Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.

На Ваш почтовый ящик отправлено сообщение, содержащее ссылку для подтверждения правильности адреса. Пожалуйста, перейдите по ссылке для завершения подписки.

Исключительные права на фото- и иные материалы принадлежат авторам. Любое размещение материалов на сторонних ресурсах необходимо согласовывать с правообладателями.

По всем вопросам обращайтесь на [email protected]

Нашли опечатку? Выделите слово и нажмите Ctrl+Enter

• ВКонтакте
• Facebook
• Twitter
• Telegram
• Instagram
• Youtube
• Flipboard
• Дзен

Нашли опечатку? Выделите слово и нажмите Ctrl+Enter

(Протокол № 1 от 20.01.2020 г.)

Благотворительный фонд помощи социально-незащищенным гражданам "Нужна помощь"

Адрес: 119270, г. Москва, Лужнецкая набережная, д. 2/4, стр. 16, помещение 405
ИНН: 9710001171
КПП: 770401001
ОГРН: 1157700014053
Номер счета получателя платежа: 40703810238000002575
Номер корр. счета банка получателя платежа: 30101810400000000225
Наименование банка получателя платежа: ПАО СБЕРБАНК РОССИИ г. Москва
БИК: 044525225

Персональные данные обрабатываются Фондом для целей исполнения договора пожертвования, заключенного между Вами и Фондом, для целей направления Вам информационных сообщений в виде рассылки по электронной почте, СМС-сообщений. В том числе (но не ограничиваясь) Фонд может направлять Вам уведомления о пожертвованиях, новости и отчеты о работе Фонда. Также Персональные данные могут обрабатываться для целей корректной работы Личного кабинета пользователя Сайта по адресу my.nuzhnapomosh.ru.

Персональные данные будут обрабатываться Фондом путем сбора Персональных данных, их записи, систематизации, накопления, хранения, уточнения (обновления, изменения), извлечения, использования, удаления и уничтожения (как с использованием средств автоматизации, так и без их использования).

Передача Персональных данных третьим лицам может быть осуществлена исключительно по основаниям, предусмотренным законодательством Российской Федерации.

Персональные данные будут обрабатываться Фондом до достижения цели обработки, указанной выше, а после будут обезличены или уничтожены, как того требует применимое законодательство Российской Федерации.

Если НКО не предоставит программу или нарушит запрет, ей грозит ликвидация. Причем, если документ вступит в силу, проверки коснутся как новых организаций, так и уже работающих. Критериев, по которым будут оценивать программы, в проекте нет. Какой орган будет принимать эти решения, пока тоже неизвестно. Что думают об этом социальщики, а также как закон может повлиять на реальную профилактику ВИЧ в России — разбирался СПИД.ЦЕНТР.

Сами социальщики, опрошенные СПИД.ЦЕНТРом и занимающиеся непосредственно профилактической работой, с этим согласны.

По его мнению, это может создать предпосылки для коррупционной деятельности и прочих вымогательств со стороны должностных лиц. Полезнее было бы разрешать деятельность подобных НКО по умолчанию, но контролировать и наблюдать.

Глобальный фонд и локальные проблемы

Не секрет, что многие крупные отечественные НКО, занимающиеся реальной профилактикой ВИЧ в России, фактически живут за счет иностранных грантов и финансирования из-за рубежа. Одна из причин, почему так происходит, кроется в уходе из нашей страны Глобального фонда для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией.

Так, с января 2018 в России завершились долгосрочные программы Глобального фонда, а с июля 2019 прекратилось финансирование всех российских ВИЧ-сервисных организаций, ранее получавших гранты международной организации.

В течение последних 13 лет на деньги фонда в России осуществлялись программы по аутрич-работе среди уязвимых групп (наркопотребителей, ЛГБТ), программы по анонимному тестированию и снижению вреда. До 2012 года фонд помогал государственным службам закупать необходимые для антиретровирусной терапии препараты.

Он также отмечал, что в последние годы фонд решил уходить из региона Восточной Европы и сосредоточиться на помощи только беднейшим странам. В свою очередь, страны со средним уровнем достатка должны сами финансировать собственные программы по профилактике ВИЧ. Логика международных чиновников заключалась в следующем: пока фонд не прекратит финансировать местные НКО, страны, в которых они работают, не будут иметь стимула самостоятельно выделять им деньги. Но, как отмечает Казачкин, вышло все наоборот.

Маленькие, но свои, большие, но зарубежные

Еще одна причина зависимости отечественных НКО от иностранных денег гораздо обыденнее — банальная нехватка госфинансирования.

Показательный пример, иллюстрирующий устройство сферы, — проблемы Фонда имени Андрея Рылькова.

Фонд Рылькова признали иностранным агентом еще в 2016, что, по словам Малышева, почти не отразилось на работе с участниками (так в организации называют тех, кому они помогают). Но в то же время существенно усложнилась внутренняя работа: документооборот увеличился в четыре раза, а найти финансирование стало еще сложнее, так как даже иностранные доноры стали бояться давать деньги, опасаясь проблем у НКО.

По словам опрошенных экспертов, некоторые НКО смогут пользоваться услугами российских организаций-прослоек, выступающих посредниками между иностранными донорами и конечным получателем. Например, такие организации помогали получать финансирование после того, как в России запретили деятельность Фонда Сороса. Но в любом случае фондам это не особо выгодно: с ними проекты становятся дороже, время на получение гранта затягивается, появляется много бумажной работы, что в конечном счете отрицательно сказывается на работе НКО.

Правозащитница убеждена, что принятие закона ухудшит и без того плачевную ситуацию с распространением ВИЧ в России. Она обращает внимание, что при этом в государственной стратегии противодействия распространению ВИЧ-инфекции в РФ до 2020 года отмечается важность вовлечения в реализацию программ по противодействию распространению ВИЧ гражданского общества, в том числе социально ориентированных НКО.

Пока государство хочет бороться с НКО, разбираться, откуда у них деньги, и отслеживать, чем они занимаются на полученные гранты, в России, по данным Роспотребнадзора за 2018 год, проживало с ВИЧ 1 007 369 человек. В прошлом году от всех причин в нашей стране умерли 36 868 ВИЧ-положительных людей, а всего за время эпидемии умерли 318 тысяч человек.

Наш фонд работает в направлении профилактики социально-значимых заболеваний среди уязвимых групп населения: ЛЖВ, ПИН, СР, МСМ.

Ключевая проектная деятельность Фонда:

1) Организация и поддержка проекта профилактики ВИЧ среди секс-работников в Москве.

3) Социальный центр для проведения групп взаимопомощи, тренингов и других мероприятий.

4) Выпуск информационных материалов:

– Электронные ресурсы, посвящённые вопросам ВИЧ-инфекции.

• Все записи
• Записи сообщества
• Поиск

Коротко о тестах на ВИЧ и процедуре подтверждения статуса.

На сегодняшний момент, существуют различные тесты для определения наличия антител к ВИЧ: по венозной крови и экспресс-тесты по слюне или крови из пальца. Для диагностики ВИЧ используются некоторые методы, направленные на выявление антигенов и генного материала или на обнаружение антител к ВИЧ-инфекции - молекулярно-генетический (ПЦР), вирусологический или серологический (ИФА, ИХА, иммуноблотинг) метод.
Показать полностью…

Наиболее распространённый в мире - метод выявления антител к ВИЧ с последующими подтверждениями через иммунный блоттинг. Который, к примеру, используется и на территории РФ. В России, после проведения процедуры, направленной на выявление антител, при положительных результатах на ИФА и ИХА, проводится иммунный блоттинг для определения специфики антител.

Просим помнить о периоде окна и необходимости тестирования на ВИЧ.

Хочу отметить, что каждый работник медицинской сферы сталкивается с пациентом с ВИЧ. Тем не менее, даже в профессиональной среде распространены мифы и стигматизация, что вдвойне больно замечать. Поэтому просветительская деятельность Фонда с привлечением специалистов различного профиля бесценна!

Мне отрадно наблюдать за успехами Фонда и принимать посильное участие в деятельности организации. Такая приверженность своему делу, амбициозность, открытость и дружественная атмосфера могут только воодушевлять.

Недавно поймал себя на мысли, что Фонд в меньшей степени стал ассоциироваться исключительно с ВИЧ-инфекцией и всё больше со сферой защиты прав человека.

Каждый может попасть в сложную жизненную ситуацию, из которой в одиночку выбраться не легко. В эти моменты каждому нужна помощь и поддержка. Человек думает, что отправленные 50 рублей ничего не сделают, но это не так. Каждый рубль изменяет жизнь человека.

Так как кость неправильно срослась Ильхому тяжело передвигаться без костылей, следовательно – работать. Получать официальное лечение в больницах тоже не может, так как мигрант с ВИЧ.
Показать полностью…

Фонд "Шаги" продолжаем сбор средств на операцию нашему волонтёру.

Реквизиты, на которые можно осуществить перевод:

Спасибо каждому, кто откликнулся.

Нынешняя эпидемия, кажется, уже приучила человечество тщательно мыть руки после посещения общественных мест и меньше трогать руками лицо. Однако далеко не все пока усвоили другой полезный навык — дезинфицировать свои гаджеты, в частности гаджет, который мы берем в руки по сотне раз за день и часто прикладываем к лицу, — смартфон.

Во время карантина, сотрудники Фонда начали получать немалое количество обращений в виде звонков, СМС и сообщений в социальных сетях. Радует, что вы продолжаете интересоваться социально-значимыми заболеваниями. Нам приятно отвечать на интересующие вопросы и консультировать по вопросам ВИЧ. Правда обнаруживаются плюсы и минусы такого способа общения.
Показать полностью…

С телефонными звонками и сообщениями в мессенджерах проблем нет: поднял трубку или открыл приложение, пообщался и продолжаешь поддерживать связь, при необходимости приглашаешь в офис. А вот с социальными сетями возникает одна загвоздка – не возможно присылать сообщения в ответ от посторонних лиц. Наши сотрудники с радостью готовы ответить на вопросы, но не могут этого сделать, так как доступ на ответ у половины людей попросту закрыт. Когда видите, что сотрудник прочитал обращение и не отвечает, знайте: консультант не игнорируем, а попросту не можем ответить на сообщения. Будьте внимательны, если пишете на страницы Фонда или напрямую сотрудникам и проверяйте возможность отправки сообщений посторонними людьми.

* Если вдруг не дозвонились на один из номеров Фонда или сотрудника, то просим либо позвонить через некоторое время или попробовать набрать другие номера. Возможно сотрудник, отвечающий за этот номер, занят. Если хотите обратиться к определенному консультанту, то сообщите об этом и мы с ним свяжем.

Электронный журнал о благотворительности

— Когда я была подростком, про День борьбы со СПИДом говорили везде: в журналах, по телевизору, в школе. Как сейчас? Меняется статус этого дня в России?

— Он становится менее важным. Десять лет назад было больше внимания и со стороны Минздрава, и от СМИ, и от общественных организаций.

— Как вы это объясняете?

— Означает ли это, что проблема ВИЧ/СПИДа стала менее острой?

— С одной стороны — химическая промышленность и научное сообщество разрабатывают и производят новые препараты. Сейчас мы уже говорим, что умереть от ВИЧ-инфекции просто стыдно, потому что есть лечение. Но если смотреть на распространение ВИЧ-инфекции в мире, особенно в Восточной Европе и Центральной Азии, надо сказать, что тут далеко до стагнации. Вирус вышел в общую популяцию, остановить его теперь будет очень сложно, практически невозможно.

— Раньше считалось, что ВИЧ-инфекция на 80–90% локализована в уязвимых группах, таких как секс-работники, потребители инъекционных наркотиков, мужчины, практикующие секс с мужчинами (МСМ). Действительно, основная концентрация была там. Но при этом программы профилактики на них практически не распространялись, всё было нацелено на общее население — брошюру выпустить, баннер повесить. А в работе с уязвимыми группами нужен особый подход. В общем, 3-4 года назад эпидемиологи начали регистрировать резкий всплеск ВИЧ-инфекции среди людей, которые не принадлежат к этим группам. Это и значит, что ВИЧ-инфекция ушла в популяцию.

— Как это происходит? Объясните на примере.

— Грубо говоря: молодая девушка встретилась с парнем, любовь-морковь, но парень — потребитель инъекционных наркотиков, у него ВИЧ-инфекция и вирусный гепатит. У них происходит сексуальный контакт без предохранения, она инфицируется. Так как в России наркозависимых о-очень много, то это уже стандартная ситуация.

This slideshow requires JavaScript.

— Сколько времени обычно проходит со дня заражения до дня узнавания?

— ВИЧ-инфекция — очень коварная. Она устроена так, чтобы человек максимально долго не знал о ней. Если человек простудился, то у него нос заложен — и сразу всё ясно. У ВИЧ-инфекции нет специфических симптомов. И вместе с тем есть так называемый период окна, когда иммунитет человека ещё не сработал, антитела к вирусу ещё не выработались. А тест на ВИЧ-инфекцию определяет именно наличие антител, и раз их пока ещё нет, тест отрицательный. Современные тесты способны определить наличие вируса через полтора месяца после заражения. Но в эти полтора месяца вирусная нагрузка в организме — огромная, вирус очень активен. В этот период — самый большой риск заражения других людей.

This slideshow requires JavaScript.

— Есть постконтактная профилактика. Конечно, наш организм борется с вирусом, и ему можно и нужно помочь. Для этого используются те же препараты, что для лечения ВИЧ-инфекции, они не дают размножаться вирусу. На постконтактную профилактику отведено очень короткое время: 72 часа. Через 72 часа принимать препараты бесполезно. Причём чем ближе к исходу 72 часов, тем меньше шансов, что эта терапия поможет.

— Как купить препараты для постконтактной профилактики? Они продаются просто в аптеке?

— Это дорого?

— Месячный курс постконтактной профилактики стоит примерно 3–5 тысяч рублей, в зависимости от препарата.

— Что ещё медицина придумала в последнее время для профилактики ВИЧ-инфекции?

— В чём именно риск?

— Я был в Бразилии в 2000 году, в этой стране огромное количество людей с ВИЧ-инфекцией умирали, там не было доступных препаратов. Те, что были, стоили очень дорого, их не могли себе позволить ни сами люди, ни государство. Что сделала Бразилия? Она нарушила патентное право и начала выпускать дешёвые препараты. Так она обеспечила терапией практически всех людей — около 120 тысяч человек. Но власти не позаботились о приверженности, то есть о том, чтобы каждый человек регулярно, без перерывов принимал эту терапию. В результате через три года в Бразилии была тотальная резистентность к этим дешёвым препаратам, а других странах её не было. В итоге эти люди начали умирать. А те, кому они передали ВИЧ-инфекцию, получили её уже в форме, устойчивой к имеющейся терапии, и их нечем было лечить.

— Мы сейчас говорим с акцентом на передачу вируса половым путём, а что с другими способами, например через инъекционные наркотики? Уменьшается количество таких случаев?

— Доконтактная и постконтактная профилактика действует на все виды и способы передачи. Инъекционный путь заражения превалировал у нас больше 10 лет, сейчас есть явная тенденция снижения. Это связано в первую очередь с изменением технологий употребления наркотиков. Но мы всё равно говорим, что наркотические средства ассоциированы с заражением ВИЧ-инфекцией. Например, человек принимает наркотики не инъекционным способом, а потом занимается сексом без презерватива и получает или передаёт ВИЧ-инфекцию. Поэтому внимание к наркопотреблению до сих пор высоко, и оно не будет снижаться. Просто технологии и пути профилактики будут другие.

— Как распространение ВИЧ-инфекции связано с миграцией?

— Это больная тема. У нас есть единственный в России проект, который работает с тремя группами секс-работников: женщины, МСМ и трансгендерные люди. В последних двух категориях очень много мигрантов. Поражённость ВИЧ-инфекцией там огромная — 40–50% от ключевой группы.

Вообще, Россия во всём регионе, если так можно сказать, самая ВИЧ-положительная. Мигранты не привозят, а увозят ВИЧ-инфекцию из России в свои страны. Страны в Средней Азии бьют тревогу. Недавно был случай: во время рутинного обследования на одной квартире — положительный тест у секс-работника. Мы начинаем говорить, я пытаюсь убедить его встать на учёт, принимать лечение. А он отвечает: я не могу, мне через 10 дней домой, мама меня женит, и я сюда вернусь, только когда жена забеременеет. А у него ВИЧ-инфекция! Он заразит свою женщину. Дай бог, чтобы она узнала во время беременности и начала принимать терапию. А если нет?

Это требует межгосударственного взаимодействия на уровне правительств. Например, одно государство будет оплачивать затраты на лечение во время пребывания своего гражданина в другой стране. Может быть, какие-то временные страховые полисы… не знаю. Как сейчас можно убедить человека пойти лечиться в платную клинику, если он каждую копейку домой отправляет? Как заставить сдать официально анализы, если при положительном результате для него закроются все кордоны, он не вернётся в Россию, а его работа тут десять человек дома кормит? Если мы не найдём для таких людей бесплатную терапию, они ничего принимать не будут.

— А что касается вертикальной передачи вируса, то есть от матери ребёнку, насколько сейчас остро стоит эта проблема?

— У нас в 98% случаев рождаются отрицательные дети у ВИЧ-положительных женщин. В этом смысле мы чуть ли не впереди планеты всей, в том числе благодаря наследию Советского Союза — системе мониторинга беременных женщин, потому что у нас чуть ли не обязанностью каждой женщины при беременности было трижды сдать кровь на ВИЧ/ЗППП. Исключения приходятся на женщин, которые не попадают в медицинский мониторинг: нелегальные мигранты или те, кто сознательно избегает медицинских учреждений, рожает дома и тому подобное.

К сожалению, даже если рождается ВИЧ-отрицательный ребёнок, мать может заразить его через грудное молоко. Надеюсь, что в ближайшие годы медицина сможет решить и эту задачу, но пока женщинам с ВИЧ-инфекцией запрещено грудное вскармливание — очень высок риск.

— То есть у нас есть все шансы увидеть резкое падение числа ВИЧ-положительных детей?

Потом выясняется, что некоторые люди более подвержены этому заболеванию, легче заражаются, тяжелее его переносят — так выявляются ключевые группы. Практически всегда люди из этих ключевых групп боятся, что раз они такие, то на них начнут охоту. Они начинают скрываться. Здесь большую роль играет сообщество — те, кто уже заразился, пережил её на своём опыте. Таким людям доверяют. Это вторичная профилактика — убедить тех, кто в группе риска, пройти обследование, принимать меры предосторожности.

Третичная профилактика направлена на людей, которые уже заразились. В этом случае нужно сделать так, чтобы заболевание не передавалось дальше, убедить их лечиться и соблюдать меры предосторожности.

У нас обычно, когда речь заходит о программах профилактики ВИЧ/СПИД, все останавливаются на первом уровне — это простая и понятная модель. Для вторичной профилактики нет стандартного набора действий, там к каждой группе нужен свой подход. Третичной профилактикой у нас практически никто не занимается: выписали таблетки — и хватит.

This slideshow requires JavaScript.

— Давайте тогда поговорим про вторичную профилактику. Почему ею не занимается государство?

— Это тяжёлая работа — в основном в полевых условиях. Сотрудники НКО — сумасшедшие, в хорошем смысле этого слова. Они хотят получать новые знания, данные, проводить перекрёстные скрининги и мониторинги, есть азарт найти новую группу, достучаться, найти подход. На появление новых наркотиков — спайсов — в своё время первыми среагировали НКО, начали звонить в наркологию, рассказывать… Государство — это умеренность и консерватизм. Врачи-эпидемиологи и медперсонал государственных клиник — они чего-то не умеют, где-то у них нет времени или возможностей. С секс-работниками нужно работать ночью, на трассах — кто поедет?

— Вы и поедете.

— Да, но монополия на работу с ВИЧ-инфекцией принадлежит государству. Поэтому, конечно, очень радостно, что несколько лет назад государство стало поворачиваться в сторону НКО. Но, к сожалению, пока по-прежнему считается, что НКО менее профессиональны и должны работать бесплатно. Это не так. Во многих вопросах у некоммерческих организаций больше опыта и возможностей, чем у государства. И конечно, мы не можем работать бесплатно, потому что профессионализм стоит денег, консультантам нужно платить зарплату. У волонтёрства есть граница применения, не в каждом вопросе можно положиться на волонтёров. Зарплаты, содержание машины для аутрич-работы — всё это стоит денег. С финансированием у НКО, занимающихся темой ВИЧ-инфекции, довольно сложно. И мы не исключение. После ухода последнего Глобального фонда по борьбе со СПИДом из России в 2018 году большинство организаций впали в спячку: они формально существуют, сдают нулевые балансы, но фактически не работают.

— Как сейчас устроено взаимодействие с государством в финансовом плане?

— Мы пока находимся в каком-то вакууме: государство вроде сказало, что готово финансировать НКО, но механизмов нет. Президентские гранты не позволяют выстраивать долгосрочную постоянную работу, они скорее напоминают стипендии. Оптимальным был бы формат социального заказа, но его в России пока нигде нет.

Но даже если НКО выиграла — это годовой контракт, со всей бюрократией, отчётами и так далее, — реальная работа ведётся три месяца, максимум полгода. Пусть даже по такой системе, но нужны более долгие контракты, которые позволят работать циклично. Наш проект профилактики среди секс-работников идёт уже пять лет. За это время нам удалось снизить поражённость ВИЧ-инфекцией среди них с 9,6% до 3,2%.

— Как вы это отслеживаете?

— Было исследование на старте в 2014 году. Сейчас мы проводим рутинные тестирования. У нас довольно большой охват — более пяти тысяч уникальных секс-работников мы тестируем ежегодно в Москве. По предварительным подсчётам, в Москве и области — 30–45 тысяч секс-работников. На некоторые точки мы пока не можем выйти.

— Почему?

— Салоны не идут на контакт, боятся. Уличные точки, во всяком случае в Москве, мы охватили практически все.

— В Москве ещё осталась уличная проституция?

— Да, есть такие точки, про них нужно знать. Мы глубоко очень погружены в эту тему, мы знаем, где и как искать, у нас есть активисты среди сообщества секс-работников. Мы работаем и в ближайшем Подмосковье — до 50 км от МКАД.

— Если клиенты приезжают в это время, как реагируют? Было такое, что тестировали клиентов?

— Да, и клиенты тестировались, и охранники, и полиция. Если облава — девочки врассыпную в лес, а мы со своим автобусом стоим. Показываем документы, и вопросов к нам обычно нет — полицейские могут попросить тест или презервативы, с этим нет проблем.

— А если не на трассе, а в салонах, как тогда?

— Стараемся договариваться. Были случаи, когда нас в салон не пускали, но выпускали девочек к нам в машину по одной. Если заходим в салон, то обычно утром-днём. Каждый работник знает правила салона и как себя вести, у него тоже униформа и пакет документов.

— У вас есть фандрайзер, который решает проблему финансирования?

— У нас нет фандрайзера. Фандрайзеру нужно платить. Фандрайзер — один из самых дорогих сотрудников в организации.

— Это распространённая проблема. Но хороший фандрайзер — он и на зарплату себе найдёт.

— Да, но найти сильного фандрайзера тоже непросто. Конечно, мы пишем заявки на гранты, в том числе на президентский. Наш минимальный операционный баланс — это 20 миллионов рублей в год. Программа для секс-работников в Москве — ещё 10 миллионов рублей в год. Сложно собрать это всё проведением благотворительных акций. Но мы работаем в такой области, которая финансируется по остаточному принципу: если на одной чаше весов — больные дети, а на другой чаше весов — наркоманы и проститутки, кому отдадут предпочтение? Поэтому мы ждём всё-таки от правительства Москвы формата некоего социального заказа.

— 30–40 тысяч человек, иногда — 50 тысяч. Это разные типы помощи: консультирование, сопровождение, обучение, тестирование и так далее.

– Можете по шагам описать, что происходит с человеком, который узнаёт, что у него ВИЧ-инфекция, и обращается в фонд?

— Конечно, важна стадия, на которой к нам обратились. Но если говорить усреднённо — человек делает тест у нас или в клинике-партнёре, где опять же рекомендуют обратиться к нам, а дальше мы изучаем его задачу и, как стрелочники, перенаправляем человека туда, где ему помогут. В первую очередь уговариваем человека встать на учёт в СПИД-центре. Это в его же интересах — можно как минимум по ОМС проходить обследования, которые в коммерческих центрах будут стоить довольно дорого. А дальше у нас есть много возможностей, чтобы решать конкретные задачи. Назначили терапию — работаем с мотивацией и приверженностью; нужно избавиться от зависимости — найдём способ, как это сделать; нужно вылечить ИППП — найдём врача. У нас есть разные консультанты, группы взаимопомощи, причём тоже разные: есть для женщин, для наркозависимых, для МСМ, для анонимных ЛГБТ и так далее. Иногда бывает, что ничего не нужно, человеку достаточно, чтобы с ним поговорили.

— ВИЧ-отрицатели — это большая проблема?

— Мы когда-нибудь победим ВИЧ-инфекцию?

— Думаю, вакцинация победит. Серьёзно исправить ситуацию может только вакцинация. Потому что всё остальное лежит в области поведения — с этим невозможно справиться. Это никому не удавалось за всю историю человечества. Сколько у нас существует религия? Все пороки и запреты там описаны, они никуда не делись и сейчас. ВИЧ-инфекция лежит в той плоскости поведения, где всё интимное и запретное, победить это, к сожалению, нельзя никак.

По словам главного специалиста Минздравсоцразвития России по проблемам диагностики и лечения ВИЧ-инфекции Алексея Мазуса, в России почти 550 тыс. ВИЧ-инфицированных - в стране действует система раннего выявления. Больных выявляют за 7-10 лет до стадии СПИДа, поэтому нуждающихся в лекарствах - 100 тыс. человек, все остальные нуждаются пока только в диспансерном наблюдении.

Алексей Мазус отметил, что большую роль в профилактических мероприятиях играет участие неправительственных организаций.

Государственная политика противодействия эпидемии ВИЧ/СПИДа

В России определены основные направления государственной политики противодействия эпидемии ВИЧ/СПИДа:

- информационные мероприятия, направленные на профилактику ВИЧ-инфекции среди различных групп населения;
- поддержание высокого уровня скрининга населения для раннего выявления ВИЧ-инфекции и предупреждения дальнейшей передачи инфекции;
- обеспечение 100% доступа к оказанию медицинской помощи ВИЧ-инфицированным с применением высокотехнологичных методов диагностики иммунного и вирусологического статуса и предоставлением современных дорогостоящих лекарственных препаратов;
- предупреждение передачи ВИЧ-инфекции от матери к ребенку во всех лечебно-профилактических учреждениях Российской Федерации;
- обеспечение безопасного донорства.

Создана комплексная система оказания медицинской помощи ВИЧ-инфицированным:

- сеть специализированных медицинских учреждений (более 100 центров по профилактике и борьбе со СПИДОМ и более 1000 лабораторий диагностики ВИЧ-инфекции);

- единая система мониторинга эпидемии ВИЧ/СПИДа;

- медицинское наблюдение, диагностика и лечение ВИЧ-инфицированных осуществляется в соответствии с утвержденными Минздравсоцразвития России стандартами;

- введены в практику программы паллиативной помощи пациентам с ВИЧ-инфекцией;

- осуществляется реализация профилактических проектов совместно с общественными и неправительственными организациями.

Ежегодно, начиная с 2006 года обследуется с целью выявления и диагностики инфицированных вирусами иммунодефицита человека от 23 до 25 млн человек, что составляет около 16-17 % населения.

Обеспечение лекарствами

В 2011 году на мероприятия по выявлению и лечению ВИЧ-инфекции предусмотрены средства в объеме 19 млрд 30 млн руб. В 2012-2013 годах предусматривается выделение 19 млрд 117 млн руб.

Показатели по обеспечению ежегодного поэтапного увеличения числа ВИЧ-инфицированных, получающих доступ к лечению за счет ассигнований из федерального бюджета:

2006 год - 15 тыс. чел.

2007 год – 30 тыс. чел.

2008 год – 45 тыс. чел.

2009 год – 52 тыс. чел.

2010 год – 70 тыс. чел.

2011 год – 100 тыс. чел.

2012 год – 105 тыс. чел.

В 2011 году согласно заявкам регионов поставки лекарственных средств за счет ассигнований из федерального бюджета будут осуществляться для 116 тыс. больных с ВИЧ-инфекцией. По данным мониторинга в настоящее время во все субъекты Российской Федерации поставлены все необходимые для лечения ВИЧ-инфекции лекарственные средства.

- строительство и реконструкция специализированных учреждений;
- изучение лекарственной устойчивости вируса иммунодефицита человека к антиретровирусным препаратам;
- разработка и клинические испытания диагностических и лекарственных препаратов с учетом молекулярных особенностей циркулирующих штаммов вируса иммунодефицита человека;
- разработка комплекса мер по снижению риска передачи ВИЧ-инфекции при использовании донорской крови и ее препаратов;
- совершенствование методов профилактики, диагностики и лечения заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека;
- развитие единой системы мониторинга и оценки в области противодействия ВИЧ-инфекции.

Для реализации этих целей предусмотрено 6121,3453 млн руб. Регионы по этому направлению должны предусмотреть финансирование в размере 4046,2 млн руб.

Участие России в Глобальном фонде по борьбе со СПИДом, туберкулезом и малярией

Взнос нашей страны в Глобальный фонд предусматривает возрастание роли России в области международного сотрудничества в достижении Целей развития тысячелетия и сохранению приверженности по спасению человеческих жизней от инфекционных болезней.

Принципиальной позицией Минздравсоцразвития России по реализации решений Государственного Совета от 8 сентября 2009 года было создание системы поддержки отечественных неправительственных организаций, занимающихся вопросами профилактики ВИЧ-инфекции.

В 52 регионах было создано 54 школы пациентов. Созданная система школ пациентов осуществляла комплекс работ по профилактике, медико-социальной поддержке и реабилитации граждан, уязвимых к ВИЧ, а также ВИЧ-инфицированных граждан, в том числе получающих необходимое лечение и их родственников.

В 2011 году была продолжена работа по привлечению неправительственных организаций к профилактике ВИЧ-инфекции среди уязвимых групп.

О специализированном портале и бесплатной горячей линии

Также открыта бесплатная горячая лини по вопросам ВИЧ-инфекции - 8-800-200-0-300. Горячая линия работает круглосуточно.

Операторы консультируют позвонивших по общим вопросам ВИЧ-инфекции, в том числе о рисках заражения и мерах профилактики, о необходимости предупреждения рискованного поведения, существенно повышающего вероятность заражения ВИЧ-инфекцией особенно у подростков.

Если позвонивший хочет задать вопрос, например, инфекционисту, психологу, юристу, то оператор свяжет его с соответствующим специалистом или представителем некоммерческой организации людей, живущих с ВИЧ.