Как сообщить пациенту что у него вич

Все новости

Они живут с вирусом и помогают другим сохранить здоровье и вести полноценную жизнь, несмотря на болезнь

Равные консультанты начали регулярно консультировать в СПИД-центре Новосибирска меньше года назад

Фото: предоставлено Дмитрием Народневым и Таисией Ланюговой

Каждый сотый житель Новосибирской области инфицирован ВИЧ. В последние годы о болезни стали говорить чаще, терапия стала доступнее, но узнать о своём положительном статусе страшно до сих пор. Информации, как дальше жить и как лечиться, мало, а найти что-то полезное сложно. Меньше года назад в Новосибирске начали работать равные консультанты — люди с диагнозом ВИЧ, которые научились жить с заболеванием и сейчас помогают другим. Во Всемирный день борьбы со СПИДом обозреватель НГС Дарья Януш поговорила с двумя равными консультантами о том, как они сами столкнулись с ВИЧ, и в чём нуждаются те, кто только что узнал о своём положительном статусе.

Заразилась в 18 лет от парня

Подозрений у меня никаких не было, в 2004 году я училась на первом курсе. Всё было хорошо. Я сдала кровь как донор, кровь проверили, и ко мне пришла участковая медсестра. Она вручила справку с печатью СПИД-центра, я даже не поняла, что это такое. Медсестра так засмущалась, ей хотелось скорее сбежать, поэтому она невнятно наговорила, что у меня есть подозрения на гепатиты и прочее, что нужно к врачу, и я только пятки на лестничной клетке видела.

Тогда о ВИЧ я знала только из телевизора — кто-то умер от СПИДа, картинки страшно худых умирающих людей, что он распространён среди геев. Думала, что это что-то далёкое от меня. Знаю, что заразилась от бывшего парня, в прошлом он употреблял наркотики. Когда я узнала о диагнозе, мы уже не были вместе. Я позвонила сестре посоветоваться, она убедила, что нужно сходить к врачу.

Таисия принимает терапию — благодаря лекарствам она родила здорового сына

Фото: Таисия Ланюгова

Я пересдала кровь, ждала неделю и надеялась, что это ошибка. В то время на учёте стояло очень мало ВИЧ-инфицированных — я была в первой тысяче выявленных в Новосибирске. Очевидно, что их хуже выявляли, и люди были просто не в курсе. Когда диагноз поставили окончательно, думала — вот и всё, зачем дальше жить. Думала, что жить мне осталось 5 лет.

Только спустя год я вновь пришла к врачу с вопросом, а есть ли жизнь дальше. Тогда сложно было кому-то рассказать, дискриминации было больше, чем сейчас. Я сразу выпала из учёбы — зачем учиться, если я умру? Год я была в депрессивном состоянии, выпала из жизни. Сейчас вижу, что клиническая картина инфекции другая, у многих нет этого времени на депрессию и раздумья.

9 лет я не принимала лекарства, такая политика была в стране. Только последние два года в нашем регионе принята стратегия, что человека сразу же надо начинать лечить. До сих пор в стране есть рекомендация Минздрава, которая звучит так: человеку назначают терапию, когда его иммунный статус снижается до критического уровня, когда начинается иммунодефицит, а вируса в крови слишком много. Это достаточно заразный человек, у него СПИД. Когда иммунная система начинает сыпаться, проявляются сопутствующие заболевания, они переходят в хронику. Это отвратительная, ужасная политика.

Когда ВОЗ ввёл стратегию 90–90–90 (90% населения протестировано на ВИЧ, далее 90% состоит на диспансерном учёте и 90% охваченных терапией добились неопределяемой вирусной нагрузки, при реализации стратегии роста новых случаев заражения не будет. — Прим. ред.), страна подписала стратегию, и мы видим за последние годы изменения. К сожалению, у нас есть достаточно много выявленных пациентов, которые ни разу не приходили в СПИД-центр. Они могут и не знать — сдали анализ у венеролога или гинеколога, им могли и не сообщить о результатах, а данные передали в СПИД-центр.

Сейчас в Новосибирской области 43 тысячи выявленных. 8 тысяч из них уже умерли, живых почти 36 тысяч, наблюдаются около 26 тысяч человек. 9 тысяч инфицированных просто не доходят до СПИД-центра. Кто-то не знает, кто-то раздумывает, пока здоровье позволяет, а есть ещё областники, которым сложно приехать. Есть уязвимые группы. Понятно, что среди них есть активные потребители, им не до этого. Протрезвеет, жить захочет — придёт. Я вижу таких каждый день. Все, кто трезвеет, жить хотят. Кто не хочет, они дальше торчат и умирают от передоза.

Зато бывшие наркоманы самые дисциплинированные. Они соблюдают приём таблеток, вовремя приезжают к врачу. Хуже соблюдают режим социально благополучные, которые думали, что это их не касается, которые сейчас себя нормально чувствуют. Если человек начал лечиться в тяжёлом состоянии, он более дисциплинированный. Если человек принимает лекарства и соблюдает режим, то с помощью антиретровирусной терапии он может добиться неопределяемой вирусной нагрузки — не сможет передавать вирус другим.

Выйти из депрессии мне помогла группа поддержки, я долго на неё собиралась. До сих пор этот сервис — основной источник информации для ВИЧ-положительных людей о том, как жить дальше. Врач физически не может с каждым поговорить. Он принимает 40–50 человек за смену, а на один такой разговор нужен час. Врач не может в день сидеть по 50 часов и разговаривать.

Равный консультант — такой же человек с ВИЧ, который прошёл путь принятия диагноза. Он не оценивает и не осуждает, а помогает найти нужную информацию — как работает терапия, почему её нельзя пропускать, почему один партнёр положительный, а другой отрицательный, можно ли родить здорового ребёнка. Женщина с ВИЧ может родить ребёнка и не передать ему вирус — у меня есть сын, он здоров.

Будем честными: адекватной информации о жизни с ВИЧ нет, а всё, что тратится на профилактику, — это страшилки или мотивации сдать тест, а не о том, как жить дальше. Плюс консультанта в СПИД-центре в том, что я могу человеку прямо сейчас адресно помочь: нужно к врачу — записываем на приём, нужен психолог — идём к специалисту, нужна социальная помощь — передаём соцработнику.

Диагноз Дмитрию поставили 12 лет назад. Сейчас он помогает тем, кто только узнал о болезни

Фото: предоставлено Дмитрием Народневым

Узнал случайно 13 лет назад

Долго не придавал значения диагнозу, продолжал жить обычной жизнью, ведь никаких проявлений болезни не было. В 2014-м я решил прекратить употреблять вещества, поехал в реабилитационный центр. Мне хотелось жить, я понял, что от наркотиков умру. Я прошёл реабилитацию, стал работать консультантом по химической зависимости. Постепенно я начал принимать медикаменты, стал внимательнее относиться к здоровью.

За 12 лет сильно изменилось отношение к людям с ВИЧ, появилась достоверная информация. Люди с ВИЧ не одиноки, есть группы взаимопомощи. Если человек сегодня ищет поддержку, то он её найдёт. Если бы я сегодня узнал о диагнозе, то сразу бы начал принимать терапию. Тогда же никому не хотелось об этом говорить. Было стыдно и страшно. Мне никто не объяснил, что с этим можно жить полноценной жизнью. Сегодня такая жизнь доступна всем.

За неделю я консультирую больше 200 человек. На моём счету не один человек, которого я буквально за руку привёл в СПИД-центр, и сегодня все они принимают медикаменты.

Равные консультанты — это звено стратегии 90–90–90, лишь вместе мы сможем победить. Мы не убеждаем людей принимать лекарства. Задача равного консультанта дать информацию, а человек сам выбирает, что делать со своим здоровьем. Я не придаю значимости, что это моё достижение, но мне нравится понимать, что мир благодаря консультантам становится чуточку добрее.

Вы живете с ВИЧ? И готовы рассказать свою историю другим (возможно, анонимно)? Свяжитесь с редакцией НГС по WhatsApp, Viber, Telegram, привязанным к номеру . Ваша история может спасти кому-то жизнь.

Сколько живут с ВИЧ и почему грудное молоко опаснее шприца? Почитайте 8 фактов о вирусе, которые обязательно надо знать.

Главный городской внештатный специалист по инфекционным бо­лезням Лариса Ковалё­ва рассказала о том, как предотвратить заражение ВИЧ-инфекцией, а в слу­чае беды — прожить с за­болеванием полноценно до преклонного возраста.

— Врач из поликли­ники предложила сдать анализ крови на ВИЧ-инфекцию. Мне 40 лет, живу в семье, в притонах не замечен. Откуда такое внимание к моей персоне? Виктор.

— Заболеваемость ВИЧ в городе не умень­шается. На протяжении последних нескольких лет рост отмечается как раз в группе населения от 35 до 44 лет. Молодёжь заболе­вает реже. Социальный статус заболевших значе­ния не имеет.

Возможно, опираясь на эти данные, врач и пред­ложила вам обследовать­ся. Причин для недоволь­ства я не вижу, ведь об­следование проводится в первую очередь в ваших интересах.

Мне приходится часто общаться с посетителями медицинских учреждений. Заметила, что многие лю­ди вашего возраста счита­ют проблему ВИЧ наду­манной. Говорят, я поря­дочный семьянин, не нар­коман, значит, меня это ни­когда не коснётся. Поверь­те, среди пациентов этой возрастной группы асоци­альных людей мало. Нао­борот, многие имеют до­статочно высокое положе­ние в обществе.

Корр.: И тем не менее люди заболевают…

— Какова вероят­ность передачи ВИЧ от матери ребёнку? Как распознать возможный риск? Алёна.

— ВИЧ-положительные мамы узнают о сво­ей болезни, становясь на учёт в женской консульта­ции. Во время беременно­сти они два или более раз сдают соответствующий анализ крови.

Если диагноз под­тверждается, с 14 недель начинаются профилакти­ческие мероприятия. Врач назначает препараты. По­сле родов исключается грудное вскармливание ребёнка. Если рекомен­дации врачей строго вы­полняются, риск передачи болезни от матери ребён­ку сводится к минимуму.

Корр.: Обследование на ВИЧ в нашей стране не является обязатель­ным, проходят его не все. Вы уже упомянули, что беременные женщи­ны анализы сдают. А кто ещё может узнать о сво­ём статусе, не обследу­ясь целенаправленно?

— Анализ на ВИЧ обя­зателен при прохождении военно-врачебной комис­сии для службы в Воору­жённых силах и других силовых ведомствах. Их назначают медицинским и другим работникам, ес­ли в их обязанности вхо­дит контакт с кровью и её компонентами. Забор кро­ви на ВИЧ производится и у пациентов при их под­готовке к оперативным вмешательствам, а также по рекомендациям врачей по итогам обследований.

— Где можно пройти обследование на ВИЧ анонимно? Я имею в виду полную аноним­ность, не требующую за­полнения бланков с кон­тактными данными. Ан­дрей.

— В любом учреж­дении здравоохранения, где имеется кабинет для забора крови: в государ­ственных поликлиниках и больницах, частных меди­цинских центрах.

Специализируется на борьбе с болезнью от­дел профилактики ВИЧ/ СПИД областного цен­тра гигиены, эпидемио­логии и общественного здоровья. Он находится на улице Моисеенко, 49. Об­ратившемуся человеку не нужно предъявлять доку­менты, на бланке указыва­ется пол. Будет присвоен номер, по которому впо­следствии можно узнать результат исследования. Анонимность гарантиру­ется государством.

Получить обезличен­ную консультацию по лю­бым вопросам, связанным с ВИЧ, можно в уже упо­мянутом отделе профи­лактики, а также в инфек­ционном кабинете любой городской поликлини­ки. Ваш разговор со спе­циалистом будет являть­ся предметом врачебной тайны.

— И что следует пред­принять, если опасения подтвердятся?

— Если первый анализ даёт положительный ре­зультат, назначается до­полнительный забор кро­ви, с которой будут про­ведены дополнительные уточняющие тесты. Если они подтвердят получен­ный результат, врач даст консультацию по назна­чению терапии и даль­нейшему нераспростра­нению инфекции среди лиц, с которыми больной контактирует. При жела­нии больной и врач смо­гут эффективно противо­действовать вирусу.

Следующим шагом ста­нет выявление цепочки распространения вируса, последним звеном кото­рой стал наш пациент. Лю­ди из группы риска будут также приглашены на об­следование, при этом вра­чи не раскроют им лич­ность человека, от которо­го получили информацию.

Если подозрения в рас­пространении инфекции сконцентрируются вокруг конкретного лица, оно может быть доставлено в медицинское учрежде­ние с помощью милиции. Речь идёт о случаях, когда в половую связь вступа­ет заведомо больной че­ловек и не предупрежда­ет о своём статусе партнё­ра. У нас предусмотрена за это уголовная ответствен­ность. Установить факт со­крытия статуса легко, ведь каждый больной распи­сывается в ознакомлении с правилами безопасного поведения.

— Был в команди­ровке, хорошо по­гулял. Сейчас некомфор­тно себя чувствую. Хочу сдать анализ крови. По­кажет ли он наличие ви­руса, если прошло всего несколько дней после контакта с незнакомым человеком? Существуют ли внешние признаки за­болевания? Василий.

— При заражении инъ­екционным путём вирус попадает в кровь челове­ка мгновенно. При поло­вом контакте он появляет­ся в крови спустя два-три дня. Но наличие антител можно определить в ла­боратории только спустя три — шесть недель по­сле заражения.

Внешние признаки ВИЧ-инфекции могут отсутствовать долгие го­ды. Человек чувствует себя прекрасно, пока не наступают клинические проявления болезни. За­частую, они появляют­ся уже слишком поздно, когда врачи мало что мо­гут сделать.

— В принципе согла­сен с необходимо­стью обследования, но не хочу в дальнейшем проблем. Я как-то уже об­ратился за консультаци­ей к наркологу, а в ре­зультате потянулся ин­формационный шлейф — сначала стал косо смотреть начальник на работе, потом жена из­влекла из почтового ящика письмо из нарко­диспансера. Пришлось объясняться. Вот и воз­ник вопрос: оно мне нуж­но? Сергей Иванович.

— Убеждена, что регу­лярно обследоваться на ВИЧ должен каждый че­ловек, чтобы знать свой статус. От этого заболева­ния не застрахован никто, какой бы безупречный на его взгляд образ жизни он не вёл. Своевременно по­ставленный диагноз да­ёт возможность вовре­мя начать терапию, кото­рая поможет благополуч­но дожить до старости. Учиться, работать, созда­вать семьи.

Передача информации за пределы лечебного учреждения строжайше запрещена. О положи­тельном статусе инфици­рованного не сообщает­ся ни членам его семьи, ни коллегам. Ответствен­ность за их безопасность ложится на больного.

Ограничения по ви­ду деятельности нала­гаются лишь на тех, кто связан с кровью или её компонентами. ВИЧ-положительный человек может работать инжене­ром, учителем, да хоть в медицине, если его спе­циализация не предпо­лагает непосредственно­го контакта с биологиче­скими жидкостями обра­щающихся за медпомо­щью людей.

К сожалению, некото­рые люди, зная о ВИЧ- инфекции, не принима­ют терапевтические ме­ры. Они до поры до вре­мени чувствуют себя хо­рошо, а ухудшение со­стояния может наступить стремительно. Возмож­ны летальные исходы. По­добные случаи были и в этом году. Нельзя закры­вать глаза на проблему, са­ма собой она не решится.

— Что представляет собой лечение? Ка­кие ограничения оно на­кладывает на привычный уклад жизни? Виктория.

— Больной пожиз­ненно ставится на учёт врача-инфекциониста. Ему назначается медикаментозная терапия. На практике это означает, что придётся пожизненно дважды в день принимать таблетки.

К этому нужно просто привыкнуть и восприни­мать как данность. Люди продолжают работать, за­водят семьи, рожают детей.

При ухудшении само­чувствия возможна го­спитализация по профи­лю, вызвавшему неста­бильное состояние.

— Прочитала в Интернете версию о том, что шумиха вокруг ВИЧ инициирована фармако­логическими компания­ми, наживающимися на несчастных людях. Жур­налисты провели опрос, который показал недове­рие к препаратам. Часть респондентов вообще посчитала их дорогими пустышками. Алла Вла­димировна.

— Эффективность про­тивовирусных препаратов доказана научным путём. Минздрав их тоже не на базаре закупает. С приве­дённым вами утвержде­нием никогда не согласят­ся пациенты, пережившие клинические проявления болезни. У меня такие были, и мы обсуждали с ними затронутый вопрос.

Препараты действи­тельно дорогие, но для белорусов это не имеет значения. Закупка ведёт­ся централизованно Ми­нистерством здравоохра­нения, больным таблетки выдаются бесплатно.

— Что нужно знать, чтобы не стать ми­шенью вируса в быто­вой среде? Алеся.

— Вирус иммунодефи­цита человека нестоек во внешней среде, поэтому в быту подхватить его прак­тически невозможно. Он не передаётся при рукопо­жатиях и поцелуях, при со­вместном использовании постельных принадлежно­стей или одежды. Не пред­ставляют опасности укусы кровососущих насекомых.

Но чем больше плот­ность вируса в единице объёма крови, тем риск его передачи выше. По­этому важно выполнять все предписания лечаще­го врача. Тем самым па­циент проявляет заботу не только о себе, но и об окружающих его людях.

В обществе у нас сло­жился стереотип, что но­ситель ВИЧ — изгой об­щества, его недостойный член. Установка сформи­ровалась из-за того, что на первом этапе перенос­чиками инфекции были, в основном, наркоманы. Сейчас ситуация измени­лась, пора менять и мыш­ление.

— Случайно узнали о том, что одна из воспитанниц нашего дет­ского сада ВИЧ-инфицирована. Родители бес­покоятся за безопасность своих детей. Наталья.

— Можно только упре­кнуть в неосторожности родителей этой девочки. Зная нетерпимость об­щества, можно было бы и умолчать о статусе сво­его ребёнка. Больше ин­формации неоткуда было просочиться, ведь врачи несут ответственность за разглашение сведений о болезни.

Ограничений для посе­щения детского сада или других общественных мест не существует. Но в вашем случае другие дети могут по наущению род­ственников начать избе­гать общения с девочкой или, ещё хуже, упрекать её во врождённом заболе­вании. Это дополнитель­ная травма. Так что сове­тую им сменить дошколь­ное учреждение, не объяс­няя никому, в том числе работникам образования, побудительные причины.

— В парикмахерских салонах сейчас предлагают уход не только за причёской, но и за бородой. При этом возможны микротрав­мы. Есть ли риск зараже­ния ВИЧ в этих заведе­ниях? Алексей.

— Повторюсь, вирус во внешней среде нестоек. Но если клиентов поток, то теоретическая вероят­ность заражения после ин­фицированного человека есть. Поэтому во всех па­рикмахерских и маникюр­ных салонах предъявля­ются повышенные требо­вания к обработке исполь­зуемого инструмента. За этим следят врачи город­ского центра гигиены и эпидемиологии, проводя­щие внезапные рейды.

Осторожность должны проявлять и сами клиен­ты. Нелишним будет са­мому посмотреть, из ка­кого резервуара и в каком состоянии извлекается инструмент, которым бу­дет работать мастер.

В отчаянии он рассказал о случившемся бывшему, и оказалось, что с парнем-моделью тот тоже был знаком и тоже через Hornet. Как и некоторые другие ребята из их общего круга. Вирус в итоге получили четыре человека.

Общее дело

Первым делом любой ВИЧ-положительный человек, узнав о своем диагнозе, пишет расписку, что информирован об уголовной ответственности по 122 статье Уголовного кодекса РФ за заражение других людей.

Важно, что ответственность по ней может грозить человеку с ВИЧ, даже если его партнер не инфицируется. По букве закона решение о сексе принимают оба человека, и с противоположной стороны согласие должно быть не только добровольным, но и информированным.

Герой той публикации, на которую мы сослались выше, не стал в итоге подавать в суд на инфицировавшего его человека. Несмотря на то, что за пару месяцев он успел выяснить даже паспортные данные своего случайного приятеля, парень посчитал, что по правде виноваты в случившемся оба: никто ведь не мешал ему самому воспользоваться презервативом.

Впрочем, если бы полиция такое заявление получила, в качестве следующего шага правоохранительные органы вынуждены были бы заказать филогенетическую экспертизу, которая способна подтвердить, что вирус у обоих человек идентичен, и определить, в каком направлении произошла его передача. По результатам таких экспертиз суды нередко осуждают на реальные уголовные сроки. Новости об очередных процессах регулярно публикуются на нашем сайте.

Итак, чтобы обезопасить себя от уголовной ответственности, сообщать о статусе юристы советуют так, чтобы этому осталось хоть какое-то подтверждение. Скриншот переписки в мессенджере вполне подойдет. Главное, чтобы по ней было понятно, что партнера никто не вводил в заблуждение.

Помимо переписки юристы называют и другие методы. Доказательством вашей невиновности могут быть: разговор при свидетелях, запись на диктофон или видеосъемка. Можно подстраховаться и попросить у партнера расписку, что он осведомлен о наличии у вас ВИЧ-инфекции. Но это уже слишком. Впрочем, законодательно те способы, которым вы сообщаете партнеру о статусе, не закреплены. И закон позволяет сообщать в любой удобной для вас форме.

Обратная сторона медали

Важно и то, что по действующему закону предупредить о наличии вируса сразу после его выявления гражданин обязан не только нынешних, но и предыдущих своих сексуальных партнеров. Чтобы пресечь возможное распространение инфекции, если те уже имеют вирус, но не знают об этом.

Считается, что медработникам ВИЧ-положительный человек обязан сообщить источник заражения, если он ему известен, а также имена всех людей, которые могли заразиться от того же источника. Впрочем, если вы не желаете раскрывать фамилии, этого этапа вполне можно избежать. Благо, данный пункт регулируется уже не уголовным, а административным кодексом.

За сокрытие информации об источнике заражения, если он известен, предусмотрена административная ответственность. Штраф по статье 6.1 Кодекса об административных правонарушениях РФ варьируется от 500 до 1000 рублей. Если ВИЧ-положительный человек приходит в суд и говорит, что источник заражения не был ему известен, штраф в большинстве случаев не назначают, говорят юристы. Автоматом его выписывают только тем, кто не является в судебное заседание.

В отличие от сексуальных партнеров, извещать которых принуждает законодательство, никому кроме них гражданин не обязан сообщать о наличии у него ВИЧ-инфекции.

Позвонить и рассказать неформально об инфекции, кстати, в этом случае все же стоит. В то же время важно помнить, что среди стран, в которых передача ВИЧ считается преступлением, Россия и Беларусь лидируют по количеству законов, криминализирующих передачу ВИЧ. Причем, в Беларуси ситуация серьезно отличается от российской в худшую сторону. Так в братской республике недавно по аналогичной статье УК обвинили ВИЧ-положительную женщину, находящуюся в браке. Супруг не имеет претензий к ней и заявления в милицию не подавал, однако медицинское учреждение самостоятельно сообщило об этом случае в правоохранительные органы, и женщину все-таки осудили на 2 года условно.

Сплетни по цеху

Другая история, о которой ранее писал наш сайт, звучит так: Марина работала в крупном медиахолдинге и училась на факультете социальной психологии. О своем ВИЧ-положительном статусе она узнала в 2005 году, когда планировала беременность. Проявив ответственность, девушка сразу встала на учет, более того, в свободное время стала помогать другим женщинам, работая на телефоне доверия при местном центре СПИД.

Право молчать

Сейчас Марина не рассказывает работодателям о своем статусе и, к слову, имеет на это полное право. В отличие от сексуальных партнеров, извещать которых принуждает законодательство, никому кроме них гражданин не обязан сообщать о наличии у него ВИЧ-инфекции. Более того, трудовая дискриминация при принятии на работу или в учебные заведения людей с ВИЧ и вовсе запрещена законом. Он не допускает увольнения с работы или отказа в приеме на работу человека с ВИЧ-инфекцией. Однако в законодательстве есть перечень профессий и должностей, на которых не может работать человек с ВИЧ.

Например, ВИЧ-положительным людям запрещено занимать должности в центрах переливания крови и в лабораториях, где сотрудники имеют непосредственный контакт с биологическим материалом. Более того, этот список чиновники постоянно норовят расширить: так, некоторое время назад Минтранс установил ограничение для людей с ВИЧ на работу авиадиспетчерами. Верховный суд постановил снять его. А чуть позже Росстандарт подготовил ГОСТ, по которому фотографы с ВИЧ не имели права фотографировать новорожденных. Только после общественного резонанса ведомство отправило ГОСТ на доработку.

Еще примеры? Осенью прошлого года Генпрокуратура предложила ужесточить требования для сотрудников прокуратур и не брать туда на работу людей с ВИЧ. А Минюст в декабре прошлого года предложил запретить ВИЧ-положительным гражданам работать судебными приставами. И пусть обе инициативы пока остались без последствий, ряд запретов до сих пор продолжает действовать. В чем логика подобных запретов? Дискриминационные законы, ограничивающие трудоустройство людей с ВИЧ, остались с тех давних пор, когда инфекция считалась смертельной, а эффективной терапии против вируса просто не существовало.

Как подчеркивают юристы, когда человек с ВИЧ приходит к врачам, не имеющим отношения к его заболеванию, как то к стоматологам, гинекологам и так далее, он может сообщить о своем статусе лишь по собственному желанию. Даже если у пациента определяемая вирусная нагрузка и теоретически передача вируса возможна, врач в любом случае после каждого пациента обязан стерилизовать инструменты, а если он не обработал их и кто-то заразился ВИЧ-инфекцией после ВИЧ-положительного гражданина, то вины пациента здесь не будет, это вина медработника, подчеркивают они.

Более того, по сути, с любым пациентом врач обязан работать так, как будто у того есть вирус, вне зависимости от наличия или отсутствия диагноза. Правила безопасности написаны для всех. А пациент может и сам не знать о собственном статусе.

Наказание для болтунов

И все же люди с ВИЧ действительно нередко подвергаются дискриминации. Прошлой весной мы писали о случае, имевшем место в Новосибирской области. В феврале 2018 года супружеская пара из Искитима, небольшого городка в этом регионе, решила усыновить мальчика из детского дома неподалеку. Из-за того, что у биологической матери ребенка был туберкулез, родителям сказали записать его на учет к фтизиатру. Но в процессе обследования выяснилось, что кроме прочего ребенок болен ВИЧ-инфекцией.

Извещать работодателей не обязаны ни центры СПИД, ни другие медицинские учреждения, в которых врачам стал известен ваш статус. Не обязаны делать это и вы при приеме на работу.

Насколько были правы болтливые медработницы?

К сведениям, составляющим врачебную тайну, относятся: информация о факте обращения за медпомощью, диагноз заболевшего, состояние здоровья пациента и иные сведения, которые были получены при его обследовании и лечении. За исключением нескольких случаев, вышеуказанная информация не может быть предоставлена без письменного разрешения пациента даже его родным и близким.

Круг лиц, которые обязаны хранить врачебную тайну, — это все медработники, врачи, медсестры, санитарки, регистраторы, студенты медицинских вузов, которые проходят практику в данной больнице, равно как и фармацевтические работники.

Сообщать же третьим лицам информацию врачи могут только в нескольких случаях:

1. Если это делается в целях обследования и лечения гражданина, неспособного выразить свою волю, например, извещение родственников о гражданине, который поступил в тяжелом состоянии комы, с целью организации ему лучших условий для медпомощи.

2. При угрозе распространения инфекционного заболевания. Здесь критерий для разглашения такой: несет ли данный клинический случай какую-то социальную опасность, если да, то в отношении больных инфекционным заболеванием принимаются меры в соответствии с положениями Закона о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения.

3. На основании письменного запроса органов дознания, следствия и суда в связи с проведением расследования или судебного разбирательства либо по письменному запросу органа уголовно-исполнительной системы в связи с исполнением наказания и контроля в отношении условно осужденных лиц и лиц, освобожденных по УДО.

4. При выявлении ВИЧ-инфекции у лица, не достигшего 18 лет. В этом случае в обязательном порядке врач ставит в известность родителей несовершеннолетнего. Это случай, который не имеет исключений.

5. В целях информирования правоохранительных органов о поступлении пациента, в отношении которого имеются достаточные основания полагать, что вред его здоровью был нанесен в результате противоправных действий, то есть когда у человека видны какие-то побои, раны.

6. Когда проводится военно-врачебная экспертиза по письменным запросам военкоматов, кадровых служб и военно-летных комиссий.

О том, что вы живете с ВИЧ, не имеют права, а значит, не должны знать, если вы этого сами не захотите, ни врачи, если их компетенция не касается инфекционных заболеваний, ни коллеги, ни работодатели

Что делать в случае утечки сведений, которые составляют врачебную тайну? Пациенты при подобном развитии событий могут пожаловаться руководству организации, сотрудник которой разгласил сведения, представить иск о возмещении морального вреда к указанной организации, подать заявление в полицию или прокуратуру с целью возбуждения уголовного дела в отношении лица, которое разгласило врачебную тайну, по 137 статье УК (нарушение неприкосновенности частной жизни). Должностные лица, которые разгласили врачебную тайну, могут быть также привлечены к гражданской ответственности по статьям 150 и 151 ГК РФ, если разглашение информации привело к причинению человеку физических и нравственных страданий.

Итак, информацию о вашем статусе вы не обязаны сообщать никому, кроме сексуального партнера — актуального и по возможности бывших. О том, что вы живете с ВИЧ, не имеют права, а значит, не должны знать, если вы этого сами не захотите, ни врачи, если их компетенция не касается инфекционных заболеваний, ни коллеги, ни работодатели, ни даже самые близкие родственники (родители или братья и сестры). Разглашение вашего статуса против вашей воли третьим лицам является уголовным преступлением.

Кстати, по искитимской истории Следственный комитет в итоге завел уголовное дело. Делопроизводство было возбуждено по первой части 137 статьи Уголовного кодекса РФ. Максимальная санкция по ней — лишение свободы на срок до двух лет с лишением права занимать определенные должности (например, в системе здравоохранения) на срок до трех лет. Впрочем, будет ли по ней наказан кто-то, пока неясно. Информации об этом пока нет.