Мне слишком поздно диагностировали вич

— Мы начали встречаться с парнем, полюбили друг друга, стали жить вместе, — рассказывает 36-летняя Мария Виленова (имя изменено). — Мне, как и подавляющему большинству девушек, не пришло в голову требовать у него справку о состоянии здоровья. Мой гражданский муж был прекрасным семьянином, не изменял, не употреблял наркотики. О том, что является носителем вируса иммунодефицита человека, супруг и сам не подозревал. Позже выяснилось, что он получил вирус от своей предыдущей партнерши, которая когда-то употребляла наркотики.

Я тоже побежала сдавать анализы. Две недели молилась (раньше экспресс-тестов не было), чтобы меня миновала эта участь. Хотя на тот момент уже были подозрения, что со мной что-то не так. Быстро уставала, чувствовала себя вялой, сонной.

Потом позвонила моя гинеколог и по телефону сообщила, что у меня ВИЧ. Я не понимала, куда идти, что делать, к кому обратиться за помощью. Родным сказать о своем статусе не могла, они бы этого не перенесли. Мне казалось, жизнь кончена.

— Разве можно такое сообщать по телефону?!

— Вы знаете, я на тот момент жила в маленьком городке, где не было психологов, которые бы сообщали человеку о его статусе так, как положено. Моя гинеколог — чудесный человек и очень хороший врач. Она за меня переживала, но, конечно, говорить такие новости по телефону нельзя. Хорошо, что я крепкая и у меня в порядке нервная система. Я похолодела, но мужественно продержалась до конца переговоров, заключила сделку. Истерика у меня началась, когда клиент ушел. Стояла на улице и рыдала. Для моей сестры и мамы это был бы настоящий удар, поэтому не могла им ничего сказать.

— Они до сих пор не знают о вашем статусе?

— Я все рассказала им спустя несколько лет, когда работала в сфере помощи ВИЧ-инфицированным людям. Тогда уже точно знала, что моя жизнь продолжается. Что не умру в расцвете сил, подниму на ноги детей и буду жить полноценно. К счастью, родные меня поддержали.

А поначалу мне помогала дальняя родственница мужа — единственный человек, которому я открылась. Она убедила меня, что я должна взять себя в руки и просто жить — ради себя, ради мужа. Ему действительно тогда очень нужна была моя помощь. Чтобы лечить все его сопутствующие заболевания, понадобились немалые деньги. Я разрывалась между работой и тубдиспансером. Но такой режим не давал мне зацикливаться на своих проблемах.

— Мужа удалось поставить на ноги?

— К сожалению, статус у него диагностировали слишком поздно, и он умер. Мне тогда казалось, я тоже долго не проживу. Тем более что со всех сторон звучала совершенно противоречивая информация — одни говорили, что ВИЧ-инфицированные сразу умирают, другие утверждали, мол, ВИЧ не существует, это обман мирового масштаба.

Первую нормальную консультацию я получила уже в областном центре СПИДа месяца через два после того, как узнала о своем статусе. У меня тогда просто открылись глаза: насколько же у нас у всех — даже успешных и образованных — искажено понятие о том, что такое ВИЧ.

— Что вы имеете в виду?

— Считается, что ВИЧ и СПИД — удел инъекционных наркоманов, гомосексуалистов, а также тех, кто занимается коммерческим сексом. Однако из 15 тысяч украинцев, у которых в 2017 году был диагностирован статус ВИЧ, 11 тысяч — люди не из групп риска. Они, как и я, заразились во время обычных гетеросексуальных контактов. Ведь когда у влюбленных дело доходит до близости, ни одному из них не приходит в голову спросить о статусе партнера. Это неудобно, неромантично, да и не принято в конце концов. К тому же многие люди не знают о том, что являются носителями ВИЧ, ведь у них даже мысли не возникает пойти и провериться.

Каждый человек обязан проходить исследование на ВИЧ один раз в год. Это должно быть частью культуры. Если меняется половой партнер, независимо от того, какие бы доверительные отношения ни были, нужно сделать тест на ВИЧ, а потом повторить его через три месяца. (Кроме того, заразиться можно в маникюрном и стоматологическом кабинетах, тату-салонах. — Авт.)

— Узнав о своем статусе, люди скрывают его, потому что боятся стать изгоями.

— Я тоже не афиширую свой статус, потому что не хочу, чтобы он как-то влиял на отношения с людьми. Но если меня спрашивают в лоб (такое случается, потому что я давно работаю с теми, кто живет с ВИЧ), говорю правду.

Но ведь если пациент регулярно принимает антиретровирусную терапию, у него практически отсутствует вирусная нагрузка. Он может жить половой жизнью, рожать здоровых детей (у меня, например, уже двое малышей, оба — ВИЧ-негативные).

Многим врачам не хватает знаний. Например, украинские гинекологи (если это не профильные врачи центра СПИДа) зачастую назначают ВИЧ-позитивным женщинам гормональные контрацептивы. Хотя во всем мире известно, что при регулярном приеме антиретровирусной терапии гормоны просто не работают. И в итоге наступает нежелательная беременность.

Об этике наших врачей я вообще молчу. Сама наблюдала в одной из больниц Киевской области, как врач позвала в кабинет мужчину без очереди, а когда люди начали возмущаться, объяснила, что у пациента ВИЧ и ему нужно зайти сейчас. То есть прямо в коридоре рассказала о статусе человека. А это, между прочим, маленький городок, в котором все друг друга знают. Возможно, этому мужчине даже пришлось переехать после того случая.

У нас есть лифт для инвалидов, новейшая система инфекционного контроля и вентиляции. Обеззараживание помещений происходит автоматически и не требует, чтобы пациент или врач выходили из кабинета. Это безопаснее и эффективнее, чем привычное кварцевание.

Пациенты могут сдать здесь анализы, в том числе экспресс-анализы на ВИЧ и вирусный гепатит. Мы бесплатно предоставляем все услуги и медикаменты, предусмотренные законом: для антиретровирусной и заместительной терапии.

В случае с ВИЧ-инфекцией очень важно правильно поставить диагноз. Например, если пациент обратился с сыпью, необходимо спросить его о сексуальных контактах, несмотря на то, что это личный вопрос. Если выяснится, что у него было несколько половых партнеров, необходимо сделать тест на ВИЧ. Острая ВИЧ-инфекция выявляется в 40–90% случаев.

Лихорадка, сыпь, утомляемость — частотные симптомы ВИЧ-инфекции. Но если мы ее выявляем, то сразу начинаем терапию, которая мешает вирусу проникнуть в большее число клеток организма.

Другой проблемой является позднее выявление ВИЧ. Пациенты упускают время зачастую потому, что они не хотят узнать о своей болезни, боятся дискриминации, стигматизации, а иногда просто не верят, что с ними может быть что-то не так. Именно поэтому необходимо выработать подход к позднему выявлению ВИЧ-инфекции.

В 2011 году считалось, что те, у кого выявлено не менее 350 клеток CD4, являются людьми с поздно выявленной ВИЧ-инфекцией. Такое происходит почти в 50% диагностированных случаев. Среди них больше всего женщин старше 40 лет. Чаще всего ВИЧ поздно диагностируется в Восточной Европе и Африке. Это связано с негативным отношением к ВИЧ-положительным людям. Из-за этого пациенты не хотят проходить тест, если не чувствуют клинических симптомов.

Иммуноферментный анализ (ИФА) — тест, выявляющий наличие антител к ВИЧ в крови, один из методов первичной диагностики. Для его проведения берут кровь из вены, обрабатывают специальными реагентами и выделяют сыворотку. Если антитела присутствуют, то результат положительный.

Достоверность теста — 96–98%, но первое время после попадания вируса в кровь он не размножается, антитела не вырабатываются, и может получаться ложноотрицательный результат. Поэтому для достоверности ИФА нужно сдать трижды: через шесть недель после подозрительного контакта, через три месяца после первого теста и через полгода после второго.

CD-4 — иммунные клетки. В норме их количество в крови — от 400–500 до 1 600 клеток/мл. Их снижение до 200–500 и каждые полгода на 45 единиц свидетельствует о вероятности заражения ВИЧ, хотя снижение может быть обусловлено и другими вирусными заболеваниями, а у женщин — беременностью и грудным вскармливанием.

Если у ВИЧ-инфицированного количество CD-4 снизилось до 350, нужно начинать антиретровирусную терапию. При 200 клеток/мл требуется уже высокоактивная терапия.

Число пациентов с поздно выявленным ВИЧ в последние годы не менялось, несмотря на принимаемые меры. Одна из главных причин — стигматизация. У 53% больных в Европе ВИЧ диагностирован на поздней стадии.

Чтобы изменить этот негативный тренд, Европейское общество по противодействию ВИЧ и СПИД разработало новый подход: выявлять вирус у людей на основе ВИЧ-индикаторных заболеваний. Например, все, кто страдает от лимфомы, должны сдавать тест на ВИЧ. Но необходимо проводить и дополнительные исследования, которые покажут целесообразность таких предписаний.

Мы проводили такие исследования у пациентов, которые лечились от онкологических заболеваний, гепатита, мононуклеоза или себорейного дерматита. Европейское общество по противодействию ВИЧ и СПИД подготовило список болезней, при которых целесообразно проходить тест на ВИЧ:

К сожалению, дерматологи, неврологи и другие врачи стесняются либо не догадываются расспросить пациента о его половой жизни, предложить тест на ВИЧ. И сами пациенты не хотят думать, что у них может быть эта инфекция. Надо избавляться от стигматизации, тем более, что тест на ВИЧ при первых клинических проявлениях позволяет снизить затраты на медицинское обслуживание. Поэтому когда врачи видят симптомы, возможно, указывающие на ВИЧ, они должны рекомендовать пациенту пройти тестирование.

Проводить тесты проще на уровне комьюнити. С сентября мы начали бесплатную доконтактную профилактику для тех, кто регулярно тестируется. Раз в неделю рассылаем врачам общей практики журнал, в котором публикуются статьи о том, какие заболевания позволяют предположить ВИЧ, проводим лекции.

Результат анализа на ВИЧ может быть ложноположительным и ложноотрицательным. Ложноположительный результат возникает при аутоиммунных заболеваниях, патологиях иммунной системы, туберкулезе, вирусных инфекциях, онкологических заболеваниях, нарушениях свертываемости крови, может быть у доноров из-за частого обновления крови. Причины ложноотрицательного результата — сдача крови на антитела к вирусу меньше, чем через три месяца после подозрительного контакта (не хватает антител), последняя стадия СПИДа (иммунная система разрушена и не реагирует на вирусы), иммунные нарушения, неправильное хранение или транспортировка взятой на анализ крови.

Развитие острой ВИЧ-инфекции включает в себя несколько периодов:

• от момента заражения до обнаружения антител;
• от обнаружения РНК ВИЧ до обнаружения антител;
• короткий период клинических проявлений инфекции на фоне высокой вирусной нагрузки — длится от двух до шести недель.

Часто мы видим яркие клинические проявления на фоне очень высокой вирусной нагрузки — более 10 млн копий/мл в сыворотке крови, но при этом никаких антител в организме еще нет. Нужно убедить пациента дальше обследоваться и незамедлительно начинать антиретровирусную терапию.

Наибольшая доля лиц с впервые диагностированной ВИЧ-инфекцией в 49 странах, предоставивших данные для ВОЗ, приходится на возрастную группу 30–39 лет

(35%), 9% — на молодых людей в возрасте 15–24 лет и 18% — на людей в возрасте 50 лет и старше на момент постановки диагноза.

Латентная стадия, или субклиническая: считается, что симптомов может и не быть. Но очень часто единственным симптомом бывает увеличение лимфоузлов. Стадия вторичных заболеваний проявляется очень ярко: поражаются кожа, слизистые, желудочно-кишечный тракт, система кроветворения (тромбоцитопения), органы дыхания и мочевыделительная система. Хорошо помогает диагностировать ВИЧ саркома Капоши — практически классическое проявление заболевания.

Что показал патологоанатомический диагноз:

• ВИЧ-инфекция стадии 4B (СПИД);
• вторичное заболевание: токсоплазмоз с поражением головного мозга, легких, некротический энцефалит с множественным поражением подкорковых ядер и белого вещества всех областей обоих полушарий и в левом полушарии мозжечка.

При поступлении в стационар была взята кровь, на другой день пришел положительный результат на антитела, через неделю пришел иммунный блот, но пациентку уже было не спасти.

Иммунный блот (иммуноблот) — иммуноферментный анализ, при котором реакцию проводят с антигенами ВИЧ. Основан на распределенном методе иммунофореза по фракциям, расположенным согласно молекулярному весу по поверхности нитроцеллюлозной мембраны. В результате проявляются белки ВИЧ, содержащие антигенные детерминанты.

Результат анализа зависит от того, на каких участках нитроцеллюлозной пластины проявились полосы. Сейчас это основной метод выявления вируспецифических антител. Обычно применяется для перепроверки положительных результатов ИФА.

Токсоплазмоз головного мозга — одна из типичных клинических масок ВИЧ и СПИДа. В 80% случаев развивается постепенно, проявляется головокружением, шаткостью походки и общим недомоганием. У каждого пятого этот симптом развивается стремительно и по клинической картине больше похож на острое нарушение мозгового кровообращения.

Пациенты поступают в неврологические, нейрохирургические или терапевтические отделения с нарушением мозгового кровообращения, очаговым поражением ЦНС, опухолью головного мозга, а некоторых отправляют даже в психиатрические больницы с шизофренией. Всем таким пациентам, особенно молодым, нужно рекомендовать обследоваться на ВИЧ.

Необходимость обследования на антитела к ВИЧ при прохождении диспансеризации закреплена нормативно. Но также необходимо до- и послетестовое консультирование, чтобы пациент понимал, зачем его обследуют именно на ВИЧ, чтобы он вернулся за результатом.

С целью эффективной диагностики и профилактики ВИЧ наш центр работает над созданием единой информационной системы. Она включает следующие компоненты:

1. Интеллектуальная система управления лечебным процессом.
2. Обмен информацией между медицинскими организациями города, чтобы диагностика проводилась быстрее, особенно когда мы ждем подтверждения результатов предыдущих обследований.
3. Автоматизированный анализ лабораторных и клинических данных.
4. Врач-ориентированные сервисы, контроль за оказанием медицинской помощи.
5. Пациент-ориентированное мобильное приложение.

В мире известен единственный случай полного излечения от ВИЧ. В 2007 году Тимати Брауну пересадили костный мозг (там сконцентрированы иммунные клетки). Донор оказался абсолютно невосприимчивым к ВИЧ, потому что у него с рождения отсутствовал рецептор, к которому прикрепляется этот вирус (таких людей в мире — 1%). Сразу после пересадки Браун перестал принимать антиретровирусные препараты, и до сих пор вирус у него больше не выявлялся.

Но трансплантация костного мозга — сложный и рискованный способ лечения, поэтому пока не может применяться массово.

Клетками-мишенями для ВИЧ являются:

• Т-лимфоциты;
• дендритные клетки и клетки Лангерганса (их незрелые предшественники);
• моноциты/макрофаги;
• эозинофилы;
• мегакариоциты;
• тимоциты;
• некоторые клоны В-лимфоцитов;
• клетки нервной системы (нейроны, микроглиальные клетки/макрофаги).

Эти клетки имеют на мембране молекулы CD4, к которым вирусный эпимембранный гликопротеин gp120(ВИЧ-1) или gp105(ВИЧ-2) проявляет большое сродство.

Но существует ряд клеток, которые, не имея CD4, селективно сорбируют, транспортируют на мембране или проводят через себя ВИЧ. Такими клетками являются М-клетки слизистой прямой кишки, граничащие с лимфоидной тканью стенки кишки, и сперматозоиды. По клеточному тропизму изоляты ВИЧ делят на моноцитотропные и лимфоцитотропные. Первые преобладают на начальных стадиях, вторые — в период разгара болезни.

Трудно себе представить, но профессор Шень хранил все образцы в своем холодильнике, их мы и использовали для секвенирования генов и превращения вируса в вакцину. Изучили все мутации — от вирусов животных до вируса человека — и использовали сбалансированный иммунный ответ, выбрав живой вектор. Для прошлых вариантов вакцин использовались мертвые бактерии, а живые никто не брал.

В качестве вектора мы использовали опыты с обезьянами, для испытаний использовали стадии Ia, Ib, Ic, IIa. Испытывали в течение года и получили стопроцентный ответ антител и на 2/3 ответ T-клеток. Стоит живой вектор недорого, за $1 можно 20 человек обеспечить вакциной. Теперь хотим провести масштабное исследование со 150 добровольцами. Уже провели два испытания, дальше перейдем к испытаниям третьей фазы.

По данным BBC, с июня 2017 по июль 2018 года число ВИЧ-инфицированных в Китае выросло на 14% и достигло 820 756 человек. Во втором квартале 2018 года зарегистрировано 40 тыс. новых случаев заражения. В 93,1% случаев причина — незащищенные сексуальные контакты.

В 2005 году китайские ученые начали работать над созданием вакцины против ВИЧ. Она содержит фрагменты ДНК ВИЧ и вызывает их репликацию, тем самым стимулируя иммунитет к выработке антител. Клинические испытания начались в 2010 году, а в 2019-м вышли на вторую фазу. Эксперименты проводятся в Китае, Европе, Южной Африке, Северной и Южной Америке. Окончание второго и начало третьего этапа запланированы на 2021 год.

Затем уже американские специалисты попросили нас о сотрудничестве. И мы подписали меморандум о взаимопонимании с Национальным институтом здравоохранения в США. Предоставили им свой живой вектор, а они — наработки по GP145. Поиск вакцины продолжается уже в совместном режиме. Работают Гарвардский университет, компания Johnson & Johnson, исследователи в Южной Африке. Они используют штамм AD26, а мы — наш живой вектор.

Было подсчитано, что если вакцина будет эффективна всего лишь на 30%, это предотвратит 5,5 млн случаев заражений. Если же эффективность будет на уровне 50%, то не заразятся уже 17 млн человек, а если 70% — 28 млн.

Почему вакцину от ВИЧ так трудно создать. Три причины

1. Поскольку вирус разрушает не просто клетки организма, а клетки иммунной системы, то стандартная вакцина, состоящая из ослабленных вирусов, даст обратный эффект. Вместо иммунного ответа произойдет инфицирование организма.
2. Вирус проникает внутрь CD4-лимфоцитов, и пока не удается его извлечь, не разрушив сами клетки.
3. Вакцину слишком сложно тестировать на людях: ни один здоровый не рискнет подвергнуться инфицированию, и врачи не имеют права предлагать испытуемым рискованное поведение. А результаты исследований на зараженных людях не гарантируют защиту от инфекции здоровым.

Ежегодно в третье воскресенье мая во всем мире принято вспоминать о людях, которые умерли от СПИДа. Впервые этот день отметили в американском Сан-Франциско в 1983 году, а через несколько лет появился и символ движения против этой болезни — маленькая красная ленточка, приколотая к одежде. Согласно статистике ВОЗ, в настоящее время в мире проживают как минимум 42 миллиона человек с ВИЧ, ежедневно число этих людей возрастает на 14-15 тысяч человек — в основном это молодые люди до 30 лет.

Мы разыскали саратовцев с ВИЧ-инфекцией и спросили: что заставило их сдать анализ на это заболевание и какие эмоции они испытали, узнав о своем положительном статусе? По просьбе героев публикации мы изменили их имена.

Аркадий, 29 лет, узнал о диагнозе 9 лет назад:

Прошло время, я закончил школу, поступил в университет и начал встречаться с девушками. Не могу сказать, что моя жизнь как-то сильно отличалась от жизни моих ровесников: с утра я был на парах, а вечером тусил с друзьями. Также я не могу сказать, что вел какой-то асоциальный образ жизни — как нищий студент, выпивал несколько бокалов дешевого пива на общих гулянках, курил время от времени, но никаких наркотиков не принимал. В 18 лет у меня появилась первая девушка, в 19 — вторая, а еще спустя несколько лет я познакомился с эффектной брюнеткой Алиной. Сначала встречались время от времени, а затем начали жить вместе. Не скрою, иногда я посматривал на других симпатичных девушек, однако никогда не изменял Алине. В принципе наша жизнь текла достаточно ровно. Мы сняли убитую однушку с отваливающимися обоями в районе Политеха, привели ее в порядок и начали совместный быт. Зимой сидели дома, а летом ездили в плацкарте в Сочи или Питер.

Психологи утверждают, что при серьезном стрессе человек может пережить дереализацию, то есть, ощущение, что все, что происходит с тобой, на самом деле нереально, что это все сон или бред воспаленного сознания. В тот момент я полноценно ощутил на себе, что это такое. Я сидел, тупо уставившись в одну точку — покрашенную в белый цвет ручку на деревянном окне — и не мог отвести с нее взора в течение, наверное, 10 минут. Я, совершенно вменяемый человек с папой-инженером и мамой-учительницей! Как я мог оказаться в одном ряду с проститутками и наркоманами? За что мне это все? Меня почему-то не волновало, откуда на самом деле у моей девушки ВИЧ и действительно ли в этом виновен ее бывший бойфренд. Меня интересовало лишь то, что теперь мне с этим делать. Наверное, это был момент максимального проявления моего эгоизма.

Задним фоном мне что-то говорила Алина. После извинений она даже попыталась меня обнять, но я был настолько шокирован услышанным, что не слышал ее голоса и не почувствовал прикосновений. Почему-то по правой руке побежали мурашки, а потом всю спину как будто закололо иголками. Я невероятно хотел плакать и кричать, но не мог вымолвить ни слова. Я просто пошел в кровать и лег. Пролежал так несколько часов вместо того, чтобы поговорить со своей девушкой и вместе решить, что делать дальше. Затем начал плакать и проревел, наверное, часов 10. В тот момент мне было пофиг на гендерные стереотипы о том, что мужчины не плачут.

Утром я поехал сдавать анализ, который, как вы уже поняли, оказался положительным. После этого я упал в депрессию на полгода. Полгода хождений по психологам, психиатрам, приема антидепрессантов, несколько тысяч рублей, потраченные на консультации платных врачей. Сейчас мне значительно лучше, я работаю по специальности и открылся некоторым друзьям. Кстати, с Алиной мы до сих пор вместе.

Наталья, 29 лет, узнала о диагнозе 7 лет тому назад:

— Моя история банальна. Я выходец из дисфункциональной семьи, где мнения ребенка никогда не спрашивали, что-то требовали и навязывали, не считаясь с чувствами. Понимания и общения я искала на улице с подросткового возраста. Я рано вышла замуж. Брак продлился недолго, и в 20 лет я оказалась абсолютно свободна. Свобода опьянила меня, и я стала менять партнера за партнером. Наверное, сменила человек 50. О средствах предохранения не заботилась, постоянно находясь в состоянии алкогольного опьянения. Вообще не знаю, как жила все эти годы. В 22 года я сделала аборт, сдав соответствующие анализы. Спустя неделю мне позвонили из инфекционного кабинета. Когда я вошла туда, там сидела врач за чистым столом без бумаг, и вертела в руках мою карточку. Меня ждали. Скорбные лица за другими столами навели на мысль, что сейчас мне сообщат что-то страшное. Я села на стул, забыв снять бейсболку.

Прошло буквально дня 4. Мне позвонили и сказали приехать в СПИД-центр. Я догадалась, что первый же мой анализ оказался положительным. Я помню, как сидела в очереди, как слеза пробежала по моему лицу, когда я позвонила маме из СПИД-центра. В кабинете врача мне сказали, что диагноз подтвердился, надо будет пересдать еще раз, чтобы подтвердить наверняка. Тогда же меня спросили, точно ли мне не нужна помощь психолога, на что я ответила отрицательно. Дело в том, что к тому моменту я уже свыклась с этой мыслью.

Сергей, 28 лет, живет с ВИЧ 4 года:

— Большую часть жизни я провел в захолустной деревне на Урале. Наш населенный пункт был примечателен лишь тем, что рядом с ним проходила граница между Европой и Азией. В остальном это было богом забытое село, где до последнего не было даже нормальной сотовой связи — на протяжении многих лет там принимался сигнал только от одного оператора. Логично подумать, что для меня, сельского мальчишки, ВИЧ был заболеванием московских трансвеститов или разгульных лондонских денди. Я никогда о нем не думал, поскольку понимал, что не буду жить ни в Москве, ни в столице Англии. Закончив школу, я переехал в большой город. Там получил высшее образование и устроился на работу.

Все началось зимой 2015 года. Тогда на протяжении двух недель у меня никак не проходила ангина. Мне было трудно работать, а трудился я оператором в колл-центре, и я решил взять больничный. Для этого я направился к врачу в ближайшую платную клинику. Женщина преклонных лет мимоходом осмотрела меня и сказала, что для открытия больничного необходимо сдать общий анализ крови. У меня не было выбора, пришлось согласиться. После врача я спустился в регистратуру, где мне распечатали направление. В бумаге автоматом был проставлен ОАК (общий анализ крови — прим. ред.), однако кроме этого можно было ручкой отметить другие анализы, который ты хочешь сдать — в частности, на различные гепатиты, сифилис и ВИЧ. Я никогда не проверялся на подобные инфекции и почему-то тогда решил это сделать. До сих пор я не могу сформулировать, что именно стало причиной этого решения. На следующее утро я пошел в лабораторию, сдал кровь и со чистой совестью вернулся домой.

От редакции:

Ситуация с ВИЧ в России является одной из наиболее тяжелых в мире и самой тяжелой среди стран Европы и Азии. Наше издание уже общалось по этому поводу с доктором медицинских наук, сотрудником Саратовского областного центра профилактики и борьбы со СПИД Андреем Шульдяковым. Врач рассказал, что в настоящее время РФ находится на третьем месте в мире по заболеваемости этой инфекцией после ЮАР и Нигерии. Если брать число новых случаев заболеваний в Европе, порядка двух третей случаев — это Россия. При том, что население всей Европы составляет порядка 500 миллионов человек, а в России проживают лишь немногим более 140 миллионов граждан.

Мы попытались узнать точное число заболевших этой инфекцией в Саратовской области и связались с главой местного СПИД-центра Любовью Потеминой. Она рассказала, что в области проживают около 13 тысяч человек с вирусом иммунодефицита. Поясним, что речь идет лишь о тех людях, которые состоят на учете медиков и обследовались на ВИЧ-инфекцию. Всего же по состоянию на 2018 год тест на ВИЧ хотя бы раз в жизни проходил каждый четвертый житель нашего региона. При этом медик пояснила, что конкретно в нашей губернии число новых случаев заражения ВИЧ из года в год уменьшается. Ежегодно медики регистрируют порядка 1 400 случаев заболевания ВИЧ среди саратовцев, за 4 месяца этого года этот показатель составил 457 случаев.

Все новости

Они живут с вирусом и помогают другим сохранить здоровье и вести полноценную жизнь, несмотря на болезнь

Равные консультанты начали регулярно консультировать в СПИД-центре Новосибирска меньше года назад

Фото: предоставлено Дмитрием Народневым и Таисией Ланюговой

Каждый сотый житель Новосибирской области инфицирован ВИЧ. В последние годы о болезни стали говорить чаще, терапия стала доступнее, но узнать о своём положительном статусе страшно до сих пор. Информации, как дальше жить и как лечиться, мало, а найти что-то полезное сложно. Меньше года назад в Новосибирске начали работать равные консультанты — люди с диагнозом ВИЧ, которые научились жить с заболеванием и сейчас помогают другим. Во Всемирный день борьбы со СПИДом обозреватель НГС Дарья Януш поговорила с двумя равными консультантами о том, как они сами столкнулись с ВИЧ, и в чём нуждаются те, кто только что узнал о своём положительном статусе.

Заразилась в 18 лет от парня

Подозрений у меня никаких не было, в 2004 году я училась на первом курсе. Всё было хорошо. Я сдала кровь как донор, кровь проверили, и ко мне пришла участковая медсестра. Она вручила справку с печатью СПИД-центра, я даже не поняла, что это такое. Медсестра так засмущалась, ей хотелось скорее сбежать, поэтому она невнятно наговорила, что у меня есть подозрения на гепатиты и прочее, что нужно к врачу, и я только пятки на лестничной клетке видела.

Тогда о ВИЧ я знала только из телевизора — кто-то умер от СПИДа, картинки страшно худых умирающих людей, что он распространён среди геев. Думала, что это что-то далёкое от меня. Знаю, что заразилась от бывшего парня, в прошлом он употреблял наркотики. Когда я узнала о диагнозе, мы уже не были вместе. Я позвонила сестре посоветоваться, она убедила, что нужно сходить к врачу.

Таисия принимает терапию — благодаря лекарствам она родила здорового сына

Фото: Таисия Ланюгова

Я пересдала кровь, ждала неделю и надеялась, что это ошибка. В то время на учёте стояло очень мало ВИЧ-инфицированных — я была в первой тысяче выявленных в Новосибирске. Очевидно, что их хуже выявляли, и люди были просто не в курсе. Когда диагноз поставили окончательно, думала — вот и всё, зачем дальше жить. Думала, что жить мне осталось 5 лет.

Только спустя год я вновь пришла к врачу с вопросом, а есть ли жизнь дальше. Тогда сложно было кому-то рассказать, дискриминации было больше, чем сейчас. Я сразу выпала из учёбы — зачем учиться, если я умру? Год я была в депрессивном состоянии, выпала из жизни. Сейчас вижу, что клиническая картина инфекции другая, у многих нет этого времени на депрессию и раздумья.

9 лет я не принимала лекарства, такая политика была в стране. Только последние два года в нашем регионе принята стратегия, что человека сразу же надо начинать лечить. До сих пор в стране есть рекомендация Минздрава, которая звучит так: человеку назначают терапию, когда его иммунный статус снижается до критического уровня, когда начинается иммунодефицит, а вируса в крови слишком много. Это достаточно заразный человек, у него СПИД. Когда иммунная система начинает сыпаться, проявляются сопутствующие заболевания, они переходят в хронику. Это отвратительная, ужасная политика.

Когда ВОЗ ввёл стратегию 90–90–90 (90% населения протестировано на ВИЧ, далее 90% состоит на диспансерном учёте и 90% охваченных терапией добились неопределяемой вирусной нагрузки, при реализации стратегии роста новых случаев заражения не будет. — Прим. ред.), страна подписала стратегию, и мы видим за последние годы изменения. К сожалению, у нас есть достаточно много выявленных пациентов, которые ни разу не приходили в СПИД-центр. Они могут и не знать — сдали анализ у венеролога или гинеколога, им могли и не сообщить о результатах, а данные передали в СПИД-центр.

Сейчас в Новосибирской области 43 тысячи выявленных. 8 тысяч из них уже умерли, живых почти 36 тысяч, наблюдаются около 26 тысяч человек. 9 тысяч инфицированных просто не доходят до СПИД-центра. Кто-то не знает, кто-то раздумывает, пока здоровье позволяет, а есть ещё областники, которым сложно приехать. Есть уязвимые группы. Понятно, что среди них есть активные потребители, им не до этого. Протрезвеет, жить захочет — придёт. Я вижу таких каждый день. Все, кто трезвеет, жить хотят. Кто не хочет, они дальше торчат и умирают от передоза.

Зато бывшие наркоманы самые дисциплинированные. Они соблюдают приём таблеток, вовремя приезжают к врачу. Хуже соблюдают режим социально благополучные, которые думали, что это их не касается, которые сейчас себя нормально чувствуют. Если человек начал лечиться в тяжёлом состоянии, он более дисциплинированный. Если человек принимает лекарства и соблюдает режим, то с помощью антиретровирусной терапии он может добиться неопределяемой вирусной нагрузки — не сможет передавать вирус другим.

Выйти из депрессии мне помогла группа поддержки, я долго на неё собиралась. До сих пор этот сервис — основной источник информации для ВИЧ-положительных людей о том, как жить дальше. Врач физически не может с каждым поговорить. Он принимает 40–50 человек за смену, а на один такой разговор нужен час. Врач не может в день сидеть по 50 часов и разговаривать.

Равный консультант — такой же человек с ВИЧ, который прошёл путь принятия диагноза. Он не оценивает и не осуждает, а помогает найти нужную информацию — как работает терапия, почему её нельзя пропускать, почему один партнёр положительный, а другой отрицательный, можно ли родить здорового ребёнка. Женщина с ВИЧ может родить ребёнка и не передать ему вирус — у меня есть сын, он здоров.

Будем честными: адекватной информации о жизни с ВИЧ нет, а всё, что тратится на профилактику, — это страшилки или мотивации сдать тест, а не о том, как жить дальше. Плюс консультанта в СПИД-центре в том, что я могу человеку прямо сейчас адресно помочь: нужно к врачу — записываем на приём, нужен психолог — идём к специалисту, нужна социальная помощь — передаём соцработнику.

Диагноз Дмитрию поставили 12 лет назад. Сейчас он помогает тем, кто только узнал о болезни

Фото: предоставлено Дмитрием Народневым

Узнал случайно 13 лет назад

Долго не придавал значения диагнозу, продолжал жить обычной жизнью, ведь никаких проявлений болезни не было. В 2014-м я решил прекратить употреблять вещества, поехал в реабилитационный центр. Мне хотелось жить, я понял, что от наркотиков умру. Я прошёл реабилитацию, стал работать консультантом по химической зависимости. Постепенно я начал принимать медикаменты, стал внимательнее относиться к здоровью.

За 12 лет сильно изменилось отношение к людям с ВИЧ, появилась достоверная информация. Люди с ВИЧ не одиноки, есть группы взаимопомощи. Если человек сегодня ищет поддержку, то он её найдёт. Если бы я сегодня узнал о диагнозе, то сразу бы начал принимать терапию. Тогда же никому не хотелось об этом говорить. Было стыдно и страшно. Мне никто не объяснил, что с этим можно жить полноценной жизнью. Сегодня такая жизнь доступна всем.

За неделю я консультирую больше 200 человек. На моём счету не один человек, которого я буквально за руку привёл в СПИД-центр, и сегодня все они принимают медикаменты.

Равные консультанты — это звено стратегии 90–90–90, лишь вместе мы сможем победить. Мы не убеждаем людей принимать лекарства. Задача равного консультанта дать информацию, а человек сам выбирает, что делать со своим здоровьем. Я не придаю значимости, что это моё достижение, но мне нравится понимать, что мир благодаря консультантам становится чуточку добрее.

Вы живете с ВИЧ? И готовы рассказать свою историю другим (возможно, анонимно)? Свяжитесь с редакцией НГС по WhatsApp, Viber, Telegram, привязанным к номеру . Ваша история может спасти кому-то жизнь.

Сколько живут с ВИЧ и почему грудное молоко опаснее шприца? Почитайте 8 фактов о вирусе, которые обязательно надо знать.