Вич у новорожденных при усыновлении

Владимир Путин подписал закон, который позволяет россиянам с ВИЧ и вирусом гепатита С усыновлять проживающих с ними детей. Теперь суды смогут отступать от Семейного кодекса, где перечислены заболевания, при которых люди не могут быть усыновителями или опекунами. Разбираемся, что поменяется в жизни ВИЧ-положительных россиян.

Прежде чем закон попал на подпись президенту, 22 мая его одобрил Совет Федерации. А 21 мая приняла в третьем чтении Госдума.

Нововведение вносит корректировки в Семейный кодекс РФ. По нему приемными родителями не могут стать в том числе люди с туберкулезом, со злокачественными новообразованиями, наркоманы, токсикоманы и алкоголики. В этом же списке были и граждане с ВИЧ и гепатитом С.

Однако в 2018 году Конституционный суд откликнулся на жалобу одной ВИЧ-инфицированной женщины и установил, что запрет на усыновление детей больными ВИЧ или гепатитом С, если ребенок уже живет с ними из-за семейных обстоятельств, неконституционен. А в Семейный кодекс были внесены соответствующие поправки.

Кроме того, еще в 2017 году в СМИ появилась информация о планах Минздрава разрешить ВИЧ-инфицированным россиянам усыновлять детей или брать их под опеку. В ведомстве тогда рассказали, что нововведение предусмотрено Государственной стратегией противодействия распространению ВИЧ-инфекции в стране на период до 2020 года. В этом документе отмечается, что в обществе нужно сформировать среду, которая бы исключала дискриминацию людей с вирусом иммунодефицита.

Суд в Балашихе разрешил ВИЧ-инфицированной женщине усыновить ребенка

Принятию закона предшествовали несколько судебных процессов, привлекших к себе внимание СМИ. Так, семейная пара из Балашихи долго не могла завести детей. В 2012 году отчаявшаяся женщина обратилась в медицинское учреждение, но вместо помощи была заражена ВИЧ и гепатитом С. В итоге она окончательно утратила возможность стать матерью.

На помощь паре пришла сестра зараженной женщины. В 2015 году она выносила и родила малыша, который генетически приходился ребенком ей и мужу больной. Но когда бесплодная мать решила усыновить кроху, ей отказали из-за ВИЧ-инфекции. Женщине пришлось судиться за право стать матерью выношенного для нее ребенка. Все это время малыш жил с ней. Наконец, после вмешательства в 2018 году Конституционного суда ей разрешили усыновление.

Похожая ситуация около 10 лет назад сложилась в Казани, где ВИЧ-положительной женщине не давали усыновить двух родных братьев после смерти родителей. При этом у нее уже были двое собственных детей.

Фото: Портал мэра и правительства Москвы

Некоторые россияне отнеслись к новому закону настороженно. "Бедные дети! А если ВИЧ-инфицированный родитель умрет года через два? Опять в детский дом? И ведь этим легко заразиться", – возмущается в одной из социальных сетей Елена.

Ее мнение поддержал пользователь Ильдар, задавшийся вопросом, сколько лет живут люди с ВИЧ и гепатитом С. "Полстраны теперь будет инфицированных", – убежден Лев.

Еще одна женщина возразила противникам нового закона, что современная терапия позволяет больным "жить долго и полноценно". И болезни в быту незаразны.

"Мне 23, у меня четыре родных брата и две сестры. Когда мне было 15 лет, родители взяли приемных детей. Я болен ВИЧ с одного года из-за переливания зараженной крови. По сей день в семье не было ни одного случая заражения от меня. Так что теперь, мне нельзя, по-вашему, оформлять приемную семью?" – написал Радимир.

Директор Федерального методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом Вадим Покровский заверил, что "в быту ВИЧ действительно не передается". "Тут не должно быть никакого беспокойства. Есть еще волнения, что родители с этой болезнью рано умрут и ребенок осиротеет. Но сейчас средства лечения от ВИЧ-инфекции, которыми обеспечивает пациентов наше государство, достаточно эффективны. Средняя продолжительность жизни таких людей теперь такая же, как и у всего остального населения", – уверен эксперт.

Он подчеркнул, что органам опеки важно смотреть, пьет человек, употребляет наркотики или нет. А сама ВИЧ-инфекция, по его мнению, не может никаким образом быть фактором, ограничивающим права больных. "Если ребенка хотят усыновить добропорядочные люди, и у них только ВИЧ, то их ни в чем ограничивать не надо", – отметил директор центра по борьбе со СПИДом.

Покровский считает, что в стране есть "психологический порог", через который еще предстоит перешагнуть. "Сейчас ВИЧ уже достаточно изучен, его можно отнести к категории малоопасных заболеваний. Достаточно просто объяснять людям, как не заразиться", – констатировал эксперт.

В свою очередь, депутат Госдумы от "Единой России", доктор медицинских наук и замглавы думского комитета по охране здоровья Николай Говорин подчеркнул, что принятие нового закона давно назревало, этот вопрос "обсуждался на заседании комитета". Он также считает, что парламентариям стоит пойти дальше и разрешить гражданам с ВИЧ усыновлять не только уже проживающих с ними детей.

При этом, по его словам, стигматизация больных ВИЧ и гепатитом С в обществе сильно их травмирует. Поэтому важно проверять их психическое здоровье перед усыновлением. Депутат подчеркнул, что сегодня неинфицированных потенциальных родителей также проверяют психологи и психиатры.

По словам Говорина, большая часть заразившихся ВИЧ – люди, которые ведут нормальный образ жизни, не употребляют наркотики и получили вирус через гетеросексуальные половые контакты. "Когда человек социально полезен, психически здоров, но, к сожалению, в такую ситуацию попал (заразился ВИЧ. – Прим. ред.), дополнительно его ущемлять и ограничивать в правах неправильно. Нужно относиться к таким людям как к обычным гражданам. Тем более, что сегодня наука доказывает, что риска заражения детей нет", – уверен парламентарий.

Директор Федерального методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом Вадим Покровский посетовал, что многие люди до сих пор не знают, как передается болезнь.

"Заразиться ВИЧ можно через шприцы и незащищенный секс. К сожалению, у нас принято думать, что болезнь может передаться только при случайном половом контакте. Часто люди начинают совместную жизнь, думая, что партнер здоров. Так и заражаются. Прежде чем отказаться от средств предохранения, заводить детей, важно сначала обследоваться обоим", – считает Покровский.

Он подчеркнул, что можно "с ВИЧ-инфицированными обниматься". Через посуду, пищу, предметы или воздух болезнь не передается. Эксперт добавил, что почему-то многие боятся, будто ВИЧ переносят комары, но это не так.

"К сожалению, сейчас во всем мире есть дискриминация людей с ВИЧ. Важно, чтобы люди перестали умирать от СПИДа. Еще нужно, чтобы прекратились новые случаи заражения. Если все будут обучены и не будут рисковать, то все будут здоровы. И лечить никого не придется. Также необходимо стремиться к устранению дискриминации ВИЧ-положительных людей", – заключил Покровский.

Читайте также

Кандидаты в приемные родители задают немало вопросов о здоровье своего будущего ребенка, если у него перинатальный контакт по ВИЧ-инфекции.

Антон Еремин. Фото — из личного архива.

— Что такое ВИЧ-контакт? Чем он отличается от ВИЧ-инфицированности?

Контактным считается любой ребенок, который родился от ВИЧ-положительной женщины. При этом у современной медицины есть все возможности для того, чтобы избежать инфицирования младенца от матери.

— Насколько высок риск рождения ребенка с ВИЧ-инфекцией?

— При соблюдении всех необходимых профилактических мер риск рождения ВИЧ-положительного ребенка от матери с ВИЧ-инфекцией составляет менее 1%. Без профилактики частота передачи ВИЧ от матери ребенку более 20%.

Каждая женщина, вставшая на учет в женской консультации, проходит тестирование на ВИЧ дважды: при первом обращении и в третьем триместре беременности. В случае выявления положительного или сомнительного анализа на антитела к ВИЧ будущую маму направят в СПИД-центр по месту жительства для уточнения диагноза.

Каждый человек с диагнозом ВИЧ-инфекция, должен принимать специальные препараты против ВИЧ, так называемую антиретровирусную терапию.

Будущие мамы с ВИЧ тоже продолжают прием терапии. Если же ВИЧ-инфекцию выявили во время беременности, то в самые короткие сроки врачи начинают лечение пациентки.

Антиретровирусная терапия для всех людей с ВИЧ бесплатно предоставляется в центре СПИД по месту жительства.

— В чем опасность перинатального контакта по ВИЧ-инфекции для ребенка и для окружающих?

— Передача ВИЧ от матери ребенку возможна во время беременности, во время родов и при грудном вскармливании. Цель применения терапии — снижение количества копий вируса иммунодефицита до минимального.

Чем быстрее вирусная нагрузка в крови достигнет так называемого неопределяемого уровня (это значит, что у пациента значительно снижен риск передачи вируса, прогрессирования ВИЧ — ред.), тем меньше риск передачи ВИЧ от матери — ребенку.

Для того, чтобы снизить риск до минимального, необходимо, чтобы женщина имела неопределяемую вирусную нагрузку. Это важно особенно на поздних сроках беременности и в момент родов. Также мама должна отказаться от грудного вскармливания.

Что касается детей, то врачи им обязательно назначат профилактическую терапию в течение 28 дней после рождения.

При соблюдении этих правил никаких специальных мер предосторожности не требуется, потому что этот вирус не передается в быту.

— А ВИЧ-инфицированная женщина может зачать ребенка естественным путем, не боясь передать ему вирус?

— Я хочу акцентировать на этом внимание: если женщина более шести месяцев находится на эффективной терапии и имеет неопределяемую вирусную нагрузку, то она не может передать ВИЧ своему партнеру.

Значит, зачать ребенка эта пара может естественным путем.

— Как долго отслеживают ВИЧ-статус новорожденного?

— В течение 12-18 месяцев после рождения. Обычно до полугода у ребенка сохраняются материнские антитела, поэтому обследование малыша заключается в определении наличия самого вируса в крови методом ПЦР (полимеразная цепная реакция (ПЦР) – высокоточный метод молекулярно-генетической диагностики, который позволяет выявить у человека различные инфекционные и наследственные заболевания, как в острой и хронической стадии, так и задолго до того, как заболевание может себя проявить — ред.)

Для уточнения делаются два-три теста с периодичностью в несколько месяцев, и в случае отрицательного результата ребенок снимается с учета.

— Если какие-то меры профилактики не были соблюдены, и родился ребенок с ВИЧ?

— Малышу необходимо назначить лечение. В таком случае его жизни ничего не угрожает.

При постоянном приеме антиретровирусной терапии на современном этапе продолжительность жизни людей с ВИЧ-инфекцией не отличается от средней по популяции.

— Какова жизнь ребенка с ВИЧ? Какие ограничения накладывает этот диагноз?

— Ребенок с ВИЧ-инфекцией не опасен для своих сверстников и не должен быть как-либо изолирован от общества. Ему не нужны отдельные столовые приборы или специальная группа в детском саду.

Единственным его отличием от сверстников должна быть ежедневная привычка — прием препаратов против ВИЧ.

Более 10 лет назад в автомобильной катастрофе погиб наш 4-летний сын. И моя мама. Мы с мужем были в той же машине, остались живы. Первый год было просто страшное состояние, надо было понять, стоит жить или нет. Пытались найти почву под ногами. Помогла вера и верующие люди в первую очередь.

Священник приехал к нам и рассказал историю родителей пророка Самуила. У них тоже не было долго детей, поздно его родили. И дали обет посвятить ребенка Богу, если Господь даст им такое счастье. Это подразумевалось, что в 4 года он будет жить в храме, не с родителями. Получилось, что и наш сын ушел к Богу. Это в какой-то степени помогло пережить трагедию.

Первое время важно было понять, а зачем жить, если совершаются такие трагедии. И мы поняли, что стоит жить так, чтобы смерть сына и мамы не были напрасными. Для чего-то Бог оставил нас в этом мире. Первое время о детях мы вообще не думали. Но когда стало полегче, стали думать, но врачи поставили диагноз: вторичное бесплодие.

Лечение не помогало, ЭКО я делать не хотела. И появилась мысль, если есть где-то дети, у которых нет родителей, а мы хотим ребенка, то почему бы не принять его в семью. Ну если Бог не дает, зачем надо изворачиваться и выше головы прыгать. Я стала шерстить интернет. Прошло полтора года. Тогда же не было никаких школ приемных родителей, я читала живые рассказы, где люди писали о проблемах. И это мне очень помогло. Меня многое пугало и сомнения были тоже.

Да, психологи правы, что не самый лучший вариант — приемные родители, которые потеряли ребенка и сразу хотят кого-то усыновить. Особенного того же пола. И чаще всего их поджидает разочарование. Но мы, похоже исключение из правил. У нас такого не было. Мы четко понимали, что это другой ребенок и не пытались его сравнивать. Это другая история и судьба.

Месячного ребенка с золотыми кудрями и голубыми глазами мы не требовали, но хотели все-таки маленького. Мы не готовы были брать подростка или ребенка с физическими ограничениями, у нас на это не было ресурса. Тогда уже появился фонд “Отказники”, и у них я просматривала базу. И мы увидели Ваньку, ему было почти 3 года на тот момент. Но у нас пока не было документов, информацию о нем не давали. И как-то он нам запал.

И вот собрали доки, я звоню регоператору, и она мне сообщает: Девушка, мол, у ребенка диагноз ВИЧ. И это был просто шок в 2009 году. Я вообще не была к этому готова. Но почему-то я сказала оператору: “А если мы все-таки решим приехать?” А она отвечает: “Девушка, вы вообще понимаете, что я вам сказала? Вы вообще хоть посоветуйтесь с близкими”. И дальше начала напирать. Но я настояла, чтобы она сказала, куда нам обращаться дальше.

Положив трубку, я сутки ревела. Все было ужасно, выбрали ребенка, а теперь что, предательство получается? Будто клеймо на нем. Про ВИЧ я тогда знала немного. Муж, когда услышал, сказал, ну точно нет, мы с этим не справимся. Но я тем не менее стала звонить и писать на почту волонтерам, узнавать информацию о ВИЧ. Оказалось, что это не так страшно, как выглядит. Если принимать терапию, то человек не заразен и может долго жить. И что он имеет право ходить и в школу и в детский сад.

В общем, это было время внутренней борьбы. Муж со временем тоже со мной согласился. Мы подумали, ну почему вот так получается: мы столкнулись с проблемой, хотели взять ребенка, а потом узнали про диагноз, и все, отказываемся. И будто кто-то другой должен решать эти проблемы. Почему это не мы можем быть? Почему нам не взять и не изменить судьбу этого ребенка?

Его мать — героиновая наркоманка с десятилетним стажем

Когда мы все точно решили, то полегчало. Позвонили в регион, сказали, что готовы приехать. Нам все удивлялись и спрашивали, а зачем нам это надо. Когда Ваньку вывели, он к нам радостно пошел, был веселый, хватал наши сумки, шебуршал. Тогда мы еще не знали о расстройстве привязанности. Забегая вперед, скажу, что у нашей следующей приемной дочери Наташи реакция была совершенно другая: она боялась и пряталась, и это как раз нормально. А человек с нарушением привязанности готов идти к любому, но по-настоящему не может привязаться ни к кому.

Ничего особенного я не чувствовала, кроме того, что маленький несчастный ребенок в беде — от него отказалась мать, и это ненормальная ситуация. Я поняла, что есть гиперактивность, но была уверенность, что любовь все вылечит.

Я просто увидела ребенка, мне его стало жалко, я поняла, что нужно ему помочь. И все.

Его мать — героиновая наркоманка с десятилетним стажем. И во время беременности она кололась, была больна сифилисом, и после родов от ребенка отказалась. Он родился недоношенным, в состоянии наркотического опьянения, его выводили препаратами. 6 месяцев он лежал в боксе инфекционной больницы один-одинешенек.

Оказавшись дома, мы сразу пошли в диспансер КВД, там очень адекватная женщина была. Она спокойно разговаривала и не делала какие-то огромные глаза. Рассказала, где наблюдаются дети, какие анализы и как часто сдавать. Потом мы боялись, как воспримут в поликлинике. Шла туда со страхом, перечитав законы. Почитала советы, что говорить. Есть закон о неразглашении, например.

Через полтора-два года мы сделали попытку отдать в детский сад. Заведующая поликлиники сказала, что в карте можно написать врожденное недоразвитие иммунной системы. В саду вопросов не было. Но в итоге не получилось, он безобразно там себя вел и бесконечно болел.

Друзьям мы рассказывали постепенно, они отнеслись с пониманием. Первую подругу, у которой были маленькие дети, я решила предупредить и написала ей, что это не заразно, но ты сама решай. Она ответила, что все нормально. А родителям мужа мы как раз не сказали, но год назад выяснилось, что бабушка догадалась сама.

Ребенку о диагнозе мы до сих пор не рассказали. У него все-таки задержка развития. Ему 13, а на вид будто 9. Ему нужно принимать таблетки два раза в день. И он никогда об этом не спрашивал. Только в этом году начал. Я ответила, что у него в крови недостаточно лимфоцитов, и лекарства ему помогают.

Все постепенно. Мы и на улицу в первый год выпускали его на 5-10 минут. Через какое-то время он созрел гулять полчаса, потом дозрел до другого двора. Сейчас он ездит по всему городу. И мы понимаем, что он не накосячит сильно. И с ВИЧ тоже самое. Как только мы поймем, что он не будет разглашать это каждому встречному, мы расскажем.

Он позволил держать себя за руку только спустя четыре года

Когда мы ехали домой из детского дома, у Вани была улыбка на лице. Он улыбался, даже если происходило что-то нехорошее. Как только приехали домой, стал проявлять оппозиционное поведение. Все делал назло.

ОВР (оппозиционно-вызывающее расстройство — прим.ред. ) сохраняется и спустя 10 лет. Но сейчас, конечно, стало легче, чем в начале. Мы научились правильнее реагировать на Ванино поведение, контролировать свои эмоции. И сын стал более адекватно себя вести.

Для него нет авторитетов. Ребенку необходим значимый взрослый, который обнимет, когда плохо, решит проблему, когда болит и так далее. У отказника что? Он рыдает — к нему никто не подходит. Ему страшно — его не успокаивают. Он не хочет есть — ему тыкают еду, когда хочет, никто не побеспокоится, если по графику не положено. Из-за этого у ребенка складывается огромное недоверие к миру, к людям.

Любому человеку важно, чтобы на него обратили внимание. И единственный способ — сделать какую-то пакость, чтобы пришли и на тебя наорали хотя бы. Если надо тихо что-то делать, Ваня специально делал громко, просили не рвать — он рвал, надо беречь вещь, а он ломает. Пытаешься учить — он не принимает твоих советов. Я могла с ним рисовать, строить, лепить, а он все ломал и разбрасывал с веселым лицом.

И первые полтора года пыталась любовью, вниманием, объяснениями изменить ситуацию, но это не приносило должного результата. Я тогда не знала, что реактивное расстройство привязанности страшнее, чем ВИЧ. Многого себе не представляла. ВИЧ можно контролировать препаратами, человек может жить довольно долго. И в обществе восприятие меняется. С РРП (реактивное расстройство привязанности — прим.ред. ) сложнее, для излечения необходима очень грамотная психотерапевтическая реабилитация. То есть родителю одному, без помощи тематического психотерапевта, не справиться. На мой взгляд, даже легкая умственная отсталость у ребенка лучше, чем РРП.

Реактивное расстройство привязанности детского возраста (англ. reactive attachment disorder, RAD) — психическое расстройство, возникающее в результате отсутствия тесного эмоционального контакта с родителями. Выражается в боязливости, повышенной настороженности, плохом взаимодействии со сверстниками, агрессии и аутоагрессии.

Он позволил держать себя за руку только спустя четыре года. До этого ни обниманий, ни целований, ничего. Сплошная радость к другим людям. Было очень тяжело. Но не было мысли вернуть. Моя сестра потом сказала: “Я думала, ты сойдешь с ума. Тебе не говорила, чтобы еще больше не подкосить”. Но какой-то был потенциал внутренний, что надо помочь человеку, а отчаяние — это неконструктивно. Надо делать, что можешь и будь, что будет.

В какой-то момент я поняла, что либо сойду с ума и прибью этого ребенка, либо перестану позволять над собой издеваться. Сейчас я знаю, что это из-за его травмы. И спустя два года я от нежностей перешла к дисциплине и выстраиванию границ.

Например, я сова, а он просыпался в 6 утра и начинал долбить в стенку, курочить что-то и ломать. Я выкладываюсь за день и мне важно проснуться тогда, когда мне комфортно. Когда он начинал громко вести себя утром, я говорила, что тогда отправляю его в детскую и закрываю дверь. Естественно, он начинал делать такое, чтобы все прибежали с вытаращенными глазами и его выпустили. Я приходила и спокойно говорила: “Ты мог посидеть полчаса, но если будешь продолжать, придется увеличить время”. Ставила таймер.

Это очень помогло. Например, в детской было лего, которое мы постоянно покупали, а он никогда не строил из него ничего. И во время этих таймаутов он вдруг стал заниматься конструктором. Вдруг стал вырезать и клеить кукол из бумаги. Появились созидательные моменты. Мы поняли, что у него есть творческие способности.

Дочь выбрала меня, как человека, которому можно доверять

Потом мы поняли, что готовы принять и еще одного ребенка. Неправильно, чтобы Ваня занимал все наше пространство и был таким пупом земли. И мы не жалеем. Через три года поехали за дочкой. Наташа полтора года жила с родной мамой, а потом та привела ее в больницу и написала отказ от ребенка.

Я помню, как дочь шла к нам по длинному коридору. Муж говорит, что сразу понял, она может быть нашим ребенком. Она была маленькая, очень настороженная.

Нам рассказывали, что первое время в больнице девочка просто стояла столбиком и ждала маму.

Наша дочка не попала в казенные дома, жила с неблагополучной матерью, которая не была садисткой, и такая ситуация лучше, чем у Вани. Пускай мать непутевая, но ребенку так лучше, чем если бы он попал в больницу, где к детям вообще не подходят.

Наташа всю дорогу рыдала и заснула, обессиленная. И это как раз более здоровая ситуация, чем у Вани, который постоянно улыбался.

Адаптация была, конечно. Дома она со временем поняла, что ей никто не сделает зла. Дочь выбрала меня, как человека, которому можно доверять. И стала слушаться, находиться в контакте. Хотя было понятно, что это девушка с характером. Ей пришлось рано повзрослеть, и несмотря на то, что ей было год и восемь месяцев, казалось, будто все четыре года. При этом заговорила она только в три. С Ваней, конечно, земля и небо. Он ее третирует, но Наташа и сейчас к нему привязана.

А потом случилось чудо. Никаких детей мы больше не хотели. И возраст немолодой и вообще, двое детей — достаточно. Мы как раз собирались в отпуск, я заметила, что организмом творится что-то неладное, и за три дня до вылета решила сходить к врачу. Она мне: “Беременность!” Я говорю: “Да не может быть!” Причем срок два месяца.

А мы вообще не готовы. Конечно, это чудо. Но и растерянность. И понимание, что есть вещи, которые от тебя не зависят. Я пришла в этот же день к мужу: “Все, никуда не едем, я беременная”. Он так сел на диван: “Чего?” А у меня после аварии был инсульт, меня парализовало, но потом все восстановилось. И недавно снова разладилось, проблемы с мелкой моторикой левой руки и так далее. Поэтому были переживания, а как я буду вынашивать и рожать.

Беременность очень хорошо повлияла на всех детей. Они наблюдали как возникает ребенок, как относятся к этому в здоровой семье, как увеличивается живот, потом увидели его маленького. У Вани невероятная нежность к младшей. Психологи говорят, что он видит себя в этом ребенке. Хотя он по-прежнему может, например, машинкой на нее наехать, чтобы она заверещала и мы прибежали. При этом дочь — единственный человек, кого он обнимает и целует.

Детей с ВИЧ сейчас уже чаще разбирают из детских домов. Не знаю почему, но эти дети очень красивые. Будто компенсация за то, что с ними произошло. Приемным родителям могу посоветовать — не бояться принимать таких деток. Лекарства выдаются бесплатно, отношение в обществе меняется. А вот с диагнозом расстройство привязанности сложнее. Надо быть очень сильным, хорошо подготовленным по теме, ресурсным родителем, чтобы успешно реабилитировать ребенка с РРП.

Я такой человек, который не бывает абсолютно счастлив, я всегда буду искать какую-то проблему. Но месяц назад был один день, когда сначала похвалили Ваню и отправили его рисунок на конкурс, а про Наташу сказали в школе, что она одна из лучших. И я шла по улице, широко улыбаясь. Все-таки нужна какая-то успешность. Потому что ты, в основном, трудишься, трудишься и будто месяцами без результата. В любом случае, я благодарна Богу за ту жизнь, которая у меня есть.

Супругов, которые удачно спланировали беременность и смогли родить ребенка, не передав ему вирус иммунодефицита человека, ждет еще одно испытание – послеродовой период и последующий совместный быт с новорожденным, когда иммунный статус ребенка еще не подтвержден, и опасность заражения малыша ВИЧ по-прежнему сохраняется. Родители с самого начала должны понять, что здоровье их ребенка зависит от того, насколько внимательно они подойдут не только к обращению с ним, но и к регулярным медицинским осмотрам и прохождению предписанных процедур.

Особенности жизни ребенка после рождения

Ребенок, мать которого на момент его рождения является ВИЧ-положительной, должен:

• наблюдаться у педиатра в поликлинике по месту жительства;
• проходить регулярные осмотры у специалистов;
• наблюдаться у педиатра в СПИД-центре;
• проходить обследования на внутриутробные инфекции;
• сдавать анализы на стандартные лабораторные исследования;
• проходить профилактику пневмоцистной пневмонии;
• проходить плановую вакцинацию (с учетом необходимых мед. отводов).

Стоит дополнительно отметить, что иммунизация детей, рожденных от ВИЧ-положительных матерей, живыми вакцинами проводится с определенными ограничениями. Если окажется, что малыш все же инфицирован ВИЧ, живая вакцина может вызвать не только тяжелые осложнения, но и прогрессирование развития заболевания.

Если мать ребенка ВИЧ-положительна, то пройти профилактику пневмоцистной пневмонии бисептолом новорожденный должен через 6 недель после рождения. Если по каким-либо причинам профилактика не была проведена в этот период, то провести ее необходимо как можно раньше – как только малыш окажется в поле зрения медицинского персонала. Если профилактика не была проведена до возраста ребенка 12 месяцев, то, прежде чем ее провести, необходимо проверить иммунный статус. При отсутствии профилактики пневмоцистная пневмония проявляется в возрасте 3-9 месяцев жизни ребенка.

Взаимодействие ВИЧ-положительной матери с ребенком

О том, что кормление младенца грудью матери с ВИЧ-инфекцией запрещено, женщина должна была узнать задолго до того, как малыш появился на свет. Однако стоит упомянуть, что исключений быть не может, и в грудном молоке клетки вируса содержатся в количестве, достаточном для заражения. Для того чтобы молоко ушло после родов, можно воспользоваться различными методами, наиболее частыми из которых является медикаментозное прекращение лактации или перетяжка груди. Чтобы выбрать подходящий способ, необходимо проконсультироваться с врачом.

Мать не должна допускать контакта ребенка с инфицированными жидкостями своего тела, среди которых:

• Грудное молоко.
• Кровь.
• Влагалищные выделения.

И если не допускать ребенка до грудного молока и выделений из влагалища не так уж и сложно, то контакт с кровью может произойти случайно. Особенно бдительной маме с ВИЧ нужно быть в период прорезывания зубов у малыша, когда он все тянет в рот, и в том возрасте ребенка, когда агрессию или безграничную любовь он выражает посредством укусов. Такое поведение нужно пресекать на корню и отстраняться физически для того, чтобы не допустить заражения.

Диагностика ВИЧ у детей, рожденных от инфицированных матерей

Во время беременности вирус иммунодефицита не может проникнуть в кровь плода через плаценту, потому что его клетки достаточно крупного размера. Клетки антител же, которые вырабатываются организмом ВИЧ-инфицированной матери к вирусу, не такие крупные и легко преодолевают плацентарный барьер. Поэтому в организме новорожденного, даже если он не заразился ВИЧ, уже присутствуют антитела к нему. Так бывает у всех детей, рожденных от ВИЧ-положительных матерей, поэтому серотологические тесты на антитела показывают положительный результат. Наличие антител в крови не может спровоцировать развитие иммунодефицита.

Со временем, если в организме ребенка нет вируса, материнские антитела будут разрушаться. Это происходит к 18 месяцам жизни малыша. Именно после наступления полутора лет можно проводить повторные серотологические тесты, результаты которых и дадут окончательный ответ на вопрос о заражении ребенка ВИЧ. Если антител нет, то и заражения нет. Но если антитела к ВИЧ определяются в крови, то они уже не материнские, а принадлежат организму носителя вируса, значит, ребенок заражен ВИЧ. В качестве вспомогательного исследования, подтверждающего результат серотологических тестов, проводится ПЦР (полимеразная цепная реакция), определяющая наличие вируса в крови.

Для того чтобы установить окончательный диагноз по носительству ВИЧ-инфекции ребенку, рожденному от матери с ВИЧ, ему нужно пройти следующие клинико-лабораторные исследования:

• в возрасте 1-1,5 года 2 или более исследований на антитела к ВИЧ;
• в возрасте после 1,5 лет одно исследование на антитела к ВИЧ;
• в возрасте до 1 года два исследования методом ПЦР;
• исследования на наличие характерных для ВИЧ/СПИДа клинических проявлений.

Забота женщины о своем здоровье после родов

Помимо особенностей ухода за ребенком в послеродовом периоде мать должна думать и о своем здоровье. После выписки из роддома всем женщинам рекомендуется посетить гинеколога для осмотра. Однако женщинам с ВИЧ следует сделать это как можно скорее, так как они особо подвержены инфекционным заболеваниям в послеродовом периоде. Помимо сбора анализов и прохождения обследований акушер-гинеколог может дать рекомендации по вопросам планирования семьи и послеродовой контрацепции.

Кроме возможного плохого самочувствия после рождения малыша молодая мама может испытывать и острую потребность в психологической поддержке со стороны близких людей. В случаях, когда этой помощи не достаточно или она оказывается не в полной мере, можно обратиться в специальные службы и организации, а также получить психологическую поддержку в группах взаимопомощи.