У каждого из нас своя холера

Не все знают, что в 1970 году Советский Союз попал в ситуацию, близкую нынешней. И тем более странно, что опыт ликвидации той эпидемии игнорируется и не вспоминается.

Первые случаи заражения в СССР были выявлены в середине июля 1970 года

В начале августа зараза перекинулась в другие города – Керчь (заразилось более 150 человек), Одесса.

СССР - государство дела, а не слов.

Именно Астрахань, Керчь и Одесса стали эпицентрами борьбы с эпидемией – города были закрыты на ПОЛНЫЙ КАРАНТИН.

Под угрозой оказался весь Крым, где в разгар сезона отдыхали миллионы советских граждан.

Холера в 1970 году прошлась по многим городам Советского Союза: в Волгограде было выявлено 30 заболевших, в Умани -14, Новороссийске – 13, Махачкале - -12. Единичные случаи были выявлены и в других городах СССР: Москве, Ленинграде, Перми, Саратове, Кирове, Тирасполе, Куйбышеве, Кишинёве…

Для борьбы с эпидемией при Минздраве СССР была создана Всесоюзная чрезвычайная противоэпидемическая комиссия (ВЧПК), имевшая очень широкие полномочия.

Только решительные действия Советской власти помогли в кратчайшие сроки купировать и пресечь распространение страшнейшей заразы.

Вот как вспоминает о том кошмаре одна астраханская газета:

«Астраханцев охватила тогда настоящая паника. По домам ходили бригады медиков в защитной одежде: они выезжали на любой вызов, связанный с кишечным расстройством.
Вскоре в регионе был объявлен карантин. Никто не мог въехать в город или выехать из него. В пик эпидемии, чтобы уехать из Астрахани, нужно было неделю пробыть в обсервации. Под госпитали и изоляторы оборудовали учебные заведения, пионерлагеря, учреждения культуры.

Не менее масштабные мероприятия были развёрнуты в Керчи:

«Как только в Керчи были зафиксированы первые смертельные случаи, вызванные холерой, город и его окрестности были объявлены карантинной зоной. Теперь въехать сюда могли только те лица, которые участвовали в противоэпидемических мероприятиях и имели специальный пропуск. Выезд из города стал возможен также только по пропускам, которые выдавали после так называемой обсервации – не менее чем 5-дневного пребывания в специально созданных медицинских учреждениях (обсерваторах) под строгим контролем со стороны врачей…

Во время эпидемии 1970 года в масштабах всего СССР через обсервацию прошло около 180 тысяч человек.

Непосредственно в Керчи оказалось временно заблокировано около 130 тысяч местных жителей и 30 тысяч приезжих, по разным причинам оказавшихся здесь на момент начала эпидемии. Охрана границ карантинной зоны осуществлялась не только правоохранительными органами, но и армейскими подразделениями.

Для обеспечения карантинных мероприятий на территории Крымского полуострова было привлечено более 9,4 тысячи военнослужащих, 26 вертолетов и 22 сторожевых катера. По периметру керченской карантинной зоны сначала было создано 28 сторожевых постов, но затем их количество пришлось увеличить до 96.

В Крыму, в разгар летнего сезона (поскольку в курортной зоне заболеваний выявлено не было) была произведена массовая эвакуация отдыхающих:

«Выезжающие автотуристы обеспечивались горюче-смазочными материалами и очищенной питьевой водой.

История кошмара 50-летней давности оказалась запечатлена нашим Великим современником – Владимиром Семёновичем Высоцким:

Не покупают никакой еды —
Все экономят вынужденно деньги:
Холера косит стройные ряды,
Но люди вновь смыкаются в шеренги.

Закрыт Кавказ, "горит" Аэрофлот,
И в Астрахани лихо жгут арбузы.
Но от станка рабочий не уйдёт,
И крепнут всё равно здоровья узы.

Убытки терпит целая страна,
Но вера есть, всё зиждется на вере, —
Объявлена смертельная война
Одной несчастной, бедненькой холере.

На трудовую вахту встал народ
Для битвы с новоявленною порчей.
Но пасаран! Холера не пройдёт!
Холере — нет! И всё! И бал окончен!

Я погадал вчера на даму треф,
Назвав её для юмора холерой,
И понял я: холера — это блеф,
Она теперь мне кажется химерой.

Во мне теперь прибавилось ума,
Себя я ощущаю Гулливером,
И понял я: холера не чума —
У каждого всегда своя холера!

Уверен я: холере скоро тлеть.
А ну-ка — залп из тысячи орудий!
Вперёд. Холерой могут заболеть
Холерики — несдержанные люди.

Эта песня Высоцкого (лично для меня) только сейчас приобрела совсем другой, актуальный, смысл. Особенно – вторая часть произведения, где говорится о

психологической стороне эпидемии и опасности социальных катаклизмов в результате этого!

Но тогда до крупных народных волнений не дошло (хоть мелкие волнения наблюдались). Надеюсь, не дойдёт и сейчас. Но Великий Поэт знал, о чём писал.

К концу сентября карантин в Астрахани, Керчи и Одессе был снят.

Благодаря жёстким и решительным действиям Советской власти, курируемым из единого властного центра, страна не допустила дальнейшего распространения смертельной эпидемии. Тысячи человеческих жизней были сохранены.

Для решения задач были привлечены все имеющиеся у государства силы, включая армию. И мы видим, что данный опыт был востребован – например, соседним Китаем, который решительными действиями пресёк распространение смертоносного вируса, сведя потери (для полуторамиллиардной страны. ) к минимуму.

Но почему-то путинской России блестящий опыт собственного государства оказался не нужен…

Выскажите свои мнения…

Автор Вадим Баранов

Ps: Что держит дома меня холера… Владимир Ланцберг

Народная Библиотека Владимира Высоцкого

В фондах библиотеки 640 стихотворений Высоцкого

Владимир Высоцкий был истинно Народным Артистом и Народным Поэтом. Он писал о народе и для народа (на самом деле!). Поэтому Библиотека названа Народной. На протяжении многих лет именно народ записывал его песни на концертах. С этих песен были впоследствии "сняты" тексты, которые и составляют основу Библиотеки. Поэтому Библиотека названа Народной. Наконец и Вы, читатель, можете послать нам текст Высоцкого, если он здесь отсутствует. Иными словами, мы планируем, что наши читатели будут пополнять фонды Библиотеки. Это - третья причина, по которой Библиотека названа Народной.

Чем я могу помочь? Спасибо, что добрались до этой странички. Мы ждем Вашей помощи и очень надеемся на нее. Итак, Вы - Читатель. В этом случае - пополняйте наши фонды. Мы проводим пополнение материалов на сервере. Естетственно, любой текст, которого у нас нет, будет внесен в фонд Библиотеки. При этом Вы, естественно, попадете на нашу Доску Почета, как не просто Читатель, а Активный Читатель. Вы не только Читатель, но еще и ВебМастер. Мы нуждаемся в усовершенствовании нашей библиотечной системы. В частности, нам крайне необходим search engine, который бы мог отыскивать стихотворения по ключевым словам и делать из них подборки. Мы будем Вам признательны, если предложите нам свою бескорыстную помощь. Автоматически попадаете на Доску Почета как Добрый Читатель. Вы посетили нашу Библиотеку - и она Вам понравилась (бывает же такое!). Если так, просим Вас опубликовать ссылку на Библиотеку на Вашей домашней странице - или хотя бы посоветовать друзьям, знакомым и коллегам зайти к нам. Вдруг им тоже понравится? Сообщите нам о том, что Вы разместили ссылку на Библиотеку. Мы не останемся в долгу - ссылка на Вашу домашнюю страничку немедленно появится в нашем разделе "Ссылки" в категории "Наши Друзья".

Кто Библиотекарь? Давайте знакомиться. Год рождения - 1962. Закончил 1-й Московский Медицинский Институт в 1984 году. Врач-реаниматолог. Работал в Институте Сердечно-Сосудистой Хирургии вплоть до 1990 года. С 1990 занимаюсь другим, не менее важным делом. Высоцкого видел один раз, на концерте, мне было тогда 13 лет. О впечатлениях - излишне. Зачем я сделал вс° это? Очень жаль, что многие люди знают о Высоцком почти вс° - где работал, с кем дружил, как по Парижу гулял. Вс°, за исключением его поэзии. Хотелось восполнить пробел. Мутная волна слез скорби о кончине Поэта, к счастью, схлынула. Все, кто мог, вс° сделали - отрекламировали себя, заработали денег, просто покуражились. Теперь тихо. Жизнь кончилась - и началось Бессмертье. Теперь можно подумать и о Вечном. Давайте подумаем вместе. Вдумайтесь - столько лет прошло с того рокового дня, а можно ли упрекнуть, что, мол, несовременен? Может, это и есть отличие гениального от прочего. Для кого я сделал вс° это? Конечно, для всех. Но в большей степени, в первую очередь - для молодежи, населяющей сегодня Интернет. Для сына своего. Для тех, у кого в жизни многие вещи - в самый первый раз. Почитайте Высоцкого. Откройте его. Посмотрите на мир его глазами. Честь и бесчестие, любовь и ненависть - они не изменились за неполных два десятка лет. Может, мы стали другими. Но вс° же - мы так устали от рекламы памперсов. Масс-культура сладка и доступна, как биг-мак и кока-кола. Только - не тошнит ли уже? Этот человек умел любить, смеяться и ненавидеть. Он был мужчиной - без патетики и больших букв в начале слова. Таким его и запомним. Искренне Ваш,

Михаил ЗУЕВ (Здесь - Библиотекарь)

1960 Сорок девять дней

Суров же ты, климат охотский, Уже третий день ураган. Встает у руля сам Крючковский, На отдых - Федотов Иван. Стихия реветь продолжала И Тихий шумел океан. Зиганшин стоял у штурвала И глаз ни на миг не смыкал. Суровей, ужасней лишенья, Ни лодки не видно, ни зги, И принято было решенье И начали есть сапоги. Последнюю съели картошку, Взглянули друг другу в глаза. Когда ел Поплавский гармошку, Крутая скатилась слеза. Доедена банка консервов И суп из картошки одной, Все меньше здоровья и нервов, Все больше желанье домой. Сердца продолжали работу, Но реже становится стук, Спокойный, но слабый Федотов Глотал предпоследний каблук. Лежали все четверо в лежку, Ни лодки, ни крошки вокруг, Зиганшин скрутил козью ножку Слабевшими пальцами рук. На службе он воин заправский, И штурман заправский он тут. Зиганшин, Крючковский, Поплавский Под палубой песни поют. Зиганшин крепился, держался, Бодрил, сам был бледный, как тень, И то, что сказать собирался, Сказал лишь на следующий день. "Друзья. " Через час: "Дорогие. " "Ребята! - Еще через час. Ведь нас не сломила стихия, Так голод ли сломит ли нас! Забудем про пищу - чего там! А вспомним про наших солдат. " "Узнать бы, - стал бредить Федотов, Что у нас в части едят". И вдруг: не мираж ли, не миф ли Какое-то судно идет! К биноклю все сразу приникли, А с судна летит вертолет. . Окончены все переплеты Вновь служат, - что, взял, океан?! Крючковский, Поплавский, Федотов, А с ними Зиганшин Асхан. # 001

1960 Педагогу (Е.Ф.Саричевой)

Вы обращались с нами строго, Порою так, что не дыши, Но ведь за строгостью так много Большой и преданной души. Вы научили нас, молчащих, Хотя бы сносно говорить, Но слов не хватит настоящих, Чтоб Вас за все благодарить. # 002

1960 День на редкость - тепло и не таетї

День на редкость - тепло и не тает, Видно, есть у природы ресурс, Ну. и, как это часто бывает, Я ложусь на лирический курс. Сердце бьется, как будто мертвецки Пьян я, будто по горло налит: Просто выпил я шесть по-турецки Черных кофе, - оно и стучит! Пить таких не советую доз, но Не советую даже любить! Есть знакомый один - виртуозно Он докажет, что можно не жить. Нет, жить можно, жить нужно и - много: Пить, страдать, ревновать и любить, Не тащиться по жизни убого А дышать ею, петь ее, пить! А не то и моргнуть не успеешь И пора уже в ящик играть. Загрустишь, захандришь, пожалеешь Но. пора уж на ладан дышать! Надо так, чтоб когда подытожил Все, что пройдено, - чтобы сказал: "Ну, а все же не плохо я прожил, Пил, любил, ревновал и страдал!" Нет, а все же природа богаче! День какой! Что - поэзия? - бред! . Впрочем, я написал-то иначе, Чем хотел. Что ж, ведь я - не поэт. # 003

Схватка в фейсбуке.

Окончившаяся, как это часто бывает в фейсбуке, не приспособленном для истины, стиранием того комментария, который невозможно оспорить.

Косым шрифтом – мой оппонент, прямым – я.

""В Набережных Челнах Высоцкий и Таганка побывали в 1974 году, но народ еще не забыл о событиях 1970-го, когда в стране победившего социализма бушевала эпидемия неожиданной для развитого общества болезни - холеры.

Крым, Кавказ, Каспий, Одесса, Керчь, Волгоград. Тысячи заболевших, сотни тысяч на карантине, были даже смертельные случаи. Газеты об этой эпидемии умалчивали, но для Высоцкого запретных тем не было - и для его слушателей тоже."

Автор текста как-то не в ладах с логикой. Весь народ не забыл (значит знал), но газеты умалчивали. А что должны были делать газеты? Рассказывать каждый день что эпидемия? Кому рассказывать? Народу, который и так знал?

А как народу не знать было, когда в общепитах должны были стоять сосуды с легким раствором кислоты (профилактическое средство) и людям медики о холере говорили (медики, а не писаки). То есть шла работа, а не газетная шумиха, которая никому никакой пользы не приносит. Борьбой с холерой занимались те, кто ей должен был заниматься и боролись они с ней успешно - смертность была в основном только на начальном этапе, когда меры по предотвращению развития эпидемии только начали разворачивать”. (Дмитрий Покров).

Я “Эхо Москвы” (там, в первой в перечне ЯНДЕКСА, оказались слова: “Газеты об этой эпидемии умалчивали, но для Высоцкого запретных тем не было - и для его слушателей тоже”) считаю 5-й колонной. Не мне судить, зачем нужно его Газпрому поддерживать. Может, для имиджа страны. С которого стране что-то материальное тоже капает. Я лично, если случается, с “Эхом” борюсь в меру сил.

Но эта цитата открыла мне неизвестную ранее песню Высоцкого про холеру. Я её послушал и, как почти всегда, стал на сторону Высоцкого. А он песней высмеял практику замалчивания бед. Горько высмеял.

Я же смею считать себя его единомышленником в борьбе за социализм (это когда с каждым днём всё больше самодеятельности за счёт государства вплоть до полного отмирания государства, что и будет уже коммунизмом). Борьбу мы в 1970 проигрывали. Отсюда и трагический героизм идеала Высоцкого: вдруг да что-то всё же случится и спасёмся… “вот-вот и взойдёт”, как он пел в одной песне.

Всё это достаточно глубокие мысли, по-моему. Поэтому я смею думать, что идеал у Высоцкого был подсознательный. У меня – точно. Этому есть свидетельство. Я написал статью (она есть в интернете). Ошибочную. Мне его идеал виделся не как трагический героизм, а как сверхисторический оптимизм (то есть исторический пессимизм). А раз ошибся я с осознаванием, мог ошибаться и он. И тогда я – из сегодня – ценю песню высшим качеством. Подсознательным же идеалом рождена.

А государство, по инерции страшенного противостояния остававшееся тоталитарным (при лжи, мол, даёшь гражданскую активность) я мог – вместе с Высоцким! – считать империей Лжи. И я думал, что оттого, что все тоже так считали, кончится тем, что ложь выплеснут из купели. А ребёнка – неконтрастный строй – оставят.

Это была святая дума.

Но я не считаю возможным теперь её осуждать и тоталитарное государство считать достойным. (При ядерном паритете, считаю, можно было уже начинать кончать с тоталитаризмом.)

А Покров почему-то сейчас считает возможным тоталитаризм 70-го года защищать.

И это не противоречит тому, что я теперь за авторитаризм. Авторитаризм нужен в критический момент истории. У России сейчас – такой. 5-я колона может опять совратить народ на революцию против Путина (а тот – за социальное государство).

Покров же – за революцию теперь.

А по-моему она Россию окончательно убьёт.

Это было стёрто.

Кстати "в общепитах должны были стоять сосуды с легким раствором кислоты (профилактическое средство) и людям медики о холере говорили”.

Я жил тогда в Литве. Никаких растворов кислоты и говорящих медиков на работе не было. В порядке развлечения в одной лаборатории нашего НИИ измеряли радиоактивность воздуха. С сомнительным результатом. Я о холере знал лично только потому, что у меня тогда в Одессе жила та, которая через несколько месяцев стала моей женой.

А когда случилась Чернобыльская катастрофа, то, лишённый сопротивляемости патернализмом тоталитаризма, я повёл на майские праздники дочку и её подружку гулять на природу. Хоть в день катастрофы нас собрал в конце рабочего дня непосредственный начальник, каждый день слушавший польское радио, и предложил нам, придя домой, закрыть окна и фортки и не выходить из дому, рассказав об опасности радиоактивного заражения. Я не придал значения (раз официальные власти молчат).

Хорошо – как-то обошлось…

Можете сами удостовериться, что Высоцкий власть горько осмеял. Горько, потому что власть-то – своя, советов, вроде бы. А… – Слова песни (слушать тут ):

Не покупают никакой еды -

Все экономят вынужденно деньги:

Холера косит стройные ряды, -

Но люди вновь смыкаются в шеренги.

Закрыт Кавказ, горит “Аэрофлот”,

И в Астрахани лихо жгут арбузы, -

Но от станка рабочий не уйдет,

И крепнут все равно здоровья узы.

Убытки терпит целая страна,

Но вера есть, все зиждется на вере, -

Объявлена смертельная война

Одной несчастной, бедненькой холере.

На трудовую вахту встал народ

Для битвы с новоявленною порчей, -

Но пасаран, холера не пройдет,

Холере - нет, и все, и бал окончен!

Я погадал вчера на даму треф,

Назвав ее для юмора холерой, -

И понял я: холера - это блеф,

Она теперь мне кажется химерой.

Во мне теперь прибавилось ума,

Себя я ощущаю Гулливером,

И понял я: холера - не чума, -

У каждого всегда своя холера!

Уверен я: холере скоро тлеть.

А ну-ка - залп из тысячи орудий!

Вперед. Холерой могут заболеть

Холерики - несдержанные люди.

Надо ли разжёвывать горький сарказм? – Раз находится почти полвека спустя такой коммунист Покров, который, ничтоже сумняшеся, не комментирует, что зря эховцы примазываются к критикану, мол, Высоцкому как к своему… То надо.

А это растягивание "все зиждется на вере-е-е-е”…

Кому вера? – Тому, кто нас за детей малых считает и в тугих пелёнках держит…

Ну и т.д. – неприятно всё же… Это как объяснять анекдот.

Не все знают, что в 1970 году Советский Союз попал в ситуацию, близкую нынешней. И тем более странно, что опыт ликвидации той эпидемии игнорируется и не вспоминается.

Первые случаи заражения в СССР были выявлены в середине июля 1970 года

В начале августа зараза перекинулась в другие города – Керчь (заразилось более 150 человек), Одесса.

Именно Астрахань, Керчь и Одесса стали эпицентрами борьбы с эпидемией – города были закрыты на ПОЛНЫЙ КАРАНТИН.

Под угрозой оказался весь Крым, где в разгар сезона отдыхали миллионы советских граждан.

Холера в 1970 году прошлась по многим городам Советского Союза: в Волгограде было выявлено 30 заболевших, в Умани -14, Новороссийске – 13, Махачкале - -12. Единичные случаи были выявлены и в других городах СССР: Москве, Ленинграде, Перми, Саратове, Кирове, Тирасполе, Куйбышеве, Кишинёве…

Для борьбы с эпидемией при Минздраве СССР была создана Всесоюзная чрезвычайная противоэпидемическая комиссия (ВЧПК), имевшая очень широкие полномочия.

Только решительные действия Советской власти помогли в кратчайшие сроки купировать и пресечь распространение страшнейшей заразы.

Вот как вспоминает о том кошмаре одна астраханская газета:

«Астраханцев охватила тогда настоящая паника. По домам ходили бригады медиков в защитной одежде: они выезжали на любой вызов, связанный с кишечным расстройством.
Вскоре в регионе был объявлен карантин. Никто не мог въехать в город или выехать из него. В пик эпидемии, чтобы уехать из Астрахани, нужно было неделю пробыть в обсервации. Под госпитали и изоляторы оборудовали учебные заведения, пионерлагеря, учреждения культуры.

Не менее масштабные мероприятия были развёрнуты в Керчи:

«Как только в Керчи были зафиксированы первые смертельные случаи, вызванные холерой, город и его окрестности были объявлены карантинной зоной. Теперь въехать сюда могли только те лица, которые участвовали в противоэпидемических мероприятиях и имели специальный пропуск. Выезд из города стал возможен также только по пропускам, которые выдавали после так называемой обсервации – не менее чем 5-дневного пребывания в специально созданных медицинских учреждениях (обсерваторах) под строгим контролем со стороны врачей…

Во время эпидемии 1970 года в масштабах всего СССР через обсервацию прошло около 180 тысяч человек.

Непосредственно в Керчи оказалось временно заблокировано около 130 тысяч местных жителей и 30 тысяч приезжих, по разным причинам оказавшихся здесь на момент начала эпидемии. Охрана границ карантинной зоны осуществлялась не только правоохранительными органами, но и армейскими подразделениями.

Для обеспечения карантинных мероприятий на территории Крымского полуострова было привлечено более 9,4 тысячи военнослужащих, 26 вертолетов и 22 сторожевых катера. По периметру керченской карантинной зоны сначала было создано 28 сторожевых постов, но затем их количество пришлось увеличить до 96.

В Крыму, в разгар летнего сезона (поскольку в курортной зоне заболеваний выявлено не было) была произведена массовая эвакуация отдыхающих:

«Выезжающие автотуристы обеспечивались горюче-смазочными материалами и очищенной питьевой водой.

История кошмара 50-летней давности оказалась запечатлена нашим Великим современником – Владимиром Семёновичем Высоцким:

Не покупают никакой еды —
Все экономят вынужденно деньги:
Холера косит стройные ряды,
Но люди вновь смыкаются в шеренги.

Закрыт Кавказ, "горит" Аэрофлот,
И в Астрахани лихо жгут арбузы.
Но от станка рабочий не уйдёт,
И крепнут всё равно здоровья узы.

Убытки терпит целая страна,
Но вера есть, всё зиждется на вере, —
Объявлена смертельная война
Одной несчастной, бедненькой холере.

На трудовую вахту встал народ
Для битвы с новоявленною порчей.
Но пасаран! Холера не пройдёт!
Холере — нет! И всё! И бал окончен!

Я погадал вчера на даму треф,
Назвав её для юмора холерой,
И понял я: холера — это блеф,
Она теперь мне кажется химерой.

Во мне теперь прибавилось ума,
Себя я ощущаю Гулливером,
И понял я: холера не чума —
У каждого всегда своя холера!

Уверен я: холере скоро тлеть.
А ну-ка — залп из тысячи орудий!
Вперёд. Холерой могут заболеть
Холерики — несдержанные люди.

Эта песня Высоцкого (лично для меня) только сейчас приобрела совсем другой, актуальный, смысл. Особенно – вторая часть произведения, где говорится о

психологической стороне эпидемии и опасности социальных катаклизмов в результате этого!

Но тогда до крупных народных волнений не дошло (хоть мелкие волнения наблюдались). Надеюсь, не дойдёт и сейчас. Но Великий Поэт знал, о чём писал.

К концу сентября карантин в Астрахани, Керчи и Одессе был снят.

Благодаря жёстким и решительным действиям Советской власти, курируемым из единого властного центра, страна не допустила дальнейшего распространения смертельной эпидемии. Тысячи человеческих жизней были сохранены.

Для решения задач были привлечены все имеющиеся у государства силы, включая армию. И мы видим, что данный опыт был востребован – например, соседним Китаем, который решительными действиями пресёк распространение смертоносного вируса, сведя потери (для полуторамиллиардной страны. ) к минимуму.

Но почему-то путинской России блестящий опыт собственного государства оказался не нужен…

Выскажите свои мнения…

Автор Вадим Баранов

Ps: Что держит дома меня холера… Владимир Ланцберг

Советский Союз в основном победил все самые страшные инфекции ХХ века ещё до Великой Отечественной войны благодаря системе санитарного эпидемиологического надзора и обязательным прививкам.

Именно потому во время Великой Отечественной войны не было больших эпидемий. Локальные вспышки случались, но их быстро ликвидировали санитарно- эпидемиологические службы (СЭС).

За всю послевоенную историю в СССР было два эпизода масштабной эпидемии, с которыми советская медицина успешно справилась — это чёрная оспа в Москве в 1960 году и холера на Черноморском побережье летом 1970 года.

Казалось, что мы знаем все песни Владимира Высоцкого, но эту песню о Черноморской холере многие услышат впервые.

Не покупают никакой еды —
Все экономят вынужденно деньги:
Холера косит стройные ряды,-
Но люди вновь смыкаются в шеренги.

Убытки терпит целая страна,
Но вера есть, все зиждется на вере,-
Объявлена народная война
Одной несчастной, бедненькой холере.

На трудовую вахту встал народ
В честь битвы с новоявленною порчей,-
Но пасаран, холера не пройдет,
Холере — нет, и все, и бал окончен!

Я погадал вчера на даму треф,
Назвав ее для юмора холерой,-
И понял я: холера — это блеф,
Она теперь мне кажется химерой.

Во мне теперь прибавилось ума,
Себя я ощущаю Гулливером,
И понял я: холера — не чума,-
У каждого всегда своя холера!

Уверен я: холере скоро тлеть.
А ну-ка — залп из тысячи орудий!
Вперед! Холерой могут заболеть
Холерики — несдержанные люди.
1970 г.

Песня посвящена эпидемии холеры, которая началась в середине июля 1970 года, когда в батумскую больницу с подозрением на кишечную палочку была доставлена группа студентов, приехавших в Грузию из Средней Азии.Через несколько дней к ним присоединилось ещё 14 местных жителей.

Анализы опровергли первоначальный диагноз и подтвердили самые худшие предположения медиков – это была холера. Вскоре пришли сигналы о заболевших холерой в Астрахани, в Одессе и Керчи. Ситуацию признали ЧП.

Как было принято в СССР в таких случаях, на место, где обнаружена эпидемия, срочно вылетела делегация врачей-эпидемиологов из Москвы во главе с иммунологом, эпидемиологом, профессором Пётром Бургасовым (1915 — 2006), главным государственным санитарным врачом СССР (1965—1986).

В июне-сентябре 1970 года профессор Пётр Бургасов руководил ликвидацией очагов эпидемии холеры Эль-Тор в Батуми и в Астрахани. Вместе с Бургасовым работали академик В. И. Покровский и профессор В. Н. Никифоров.

Санитарные врачи Астрахани, Батуми, Одессы и Керчи пошли по домам, участковые выясняли “кто маялся животом”, и таким образом за первые несколько дней в Одессе и Астрахани были выявлены 800 заболевших, эпидемия холеры была остановлена, из 800 заболевших скончался один человек. Такого достижения на тот момент не было в мировой практике ликвидации эпидемий.

В очаги заражения холерой было направлено несколько миллионов противохолерных вакцин, организована раздача тетрациклина. Однако сразу остановить эпидемию не удалось, во второй половине августа случаи заражения холерой были зафиксированы в Черкасской и Херсонской областях УССР, Тирасполе, Саратове и Волгограде.

Профессор Бургасов вылетел в Москву и поставил перед советским руководством ультиматум: или мы объявляем карантин, или холера завтра будет в Москве. Свою позицию Бургасов обосновал очень убедительно: лето, сезон отпусков, а эпидемия началась в курортных городах Крыма и Кавказа. Сотни тысяч отдыхающих на Чёрном море вскоре развезут холеру по всему Советскому Союзу.

Требование Главного государственного санитарного врача СССР выслушали, но приняли лишь частичные меры — с 6 августа 1970 года в Одессе действовал мягкий режим карантина. Город не был закрыт, однако выехать из города разрешалось только после обсервации, людей размещали в санаториях на две недели и только после этого отпускали домой. Возникла страшная неразбериха с билетами на поезда и самолеты, которые всегда было трудно купить летом. По Одессе ходили слухи, что от холеры умерли сотни человек, но власти это скрывают.

Бургасов снова отправился в Москву и на этот раз добился жесткого карантина в Одессе. С середины августа 1970 года был введён строгий карантин — Крым был закрыт для туристов, ни приехать, ни выехать из зараженных городов стало невозможно, без контроля врачей СЭС. По всему Советскому Союзу отозвали из отпусков врачей и медсестер, даже студентов, их отправляли на подворные обходы.

В Одессу срочно перебросили более пяти тысяч солдат, девять катеров и пять вертолетов для патрулирования местности. Вокруг Керчи разместили 9,5 тысячи солдат и более 20 катеров и вертолетов. В Астрахани туристов не было, но и туда перебросили около трёх тысяч солдат – смотреть, чтобы не вывезли астраханские “холерные” арбузы. Об этом и спел Владимир Высоцкий.

Из Крыма не вывозили даже урожай. Ту сельскохозяйственную продукцию, которую не успевали консервировать и не могли сохранить, просто уничтожали, так как они могли быть заражены холерным вибрионом, который погибает только в кислой среде.

Панику среди отдыхающих погасили централизовано, постановлением Совмина от 23 августа 1970 года. Всем отдыхающим, кто застрял в карантинной зоне черноморских курортов, оформили больничные листы, продлили отпуска или добавили время на проживание в пансионатах и санаториях.

У большинства отдыхающих на черноморских курортах, особенно “дикарей”, заканчивались деньги, им нечем было платить за продукты и проживание в частном секторе. Для “дикарей” были выделены общежития, речные суда, а в Крыму даже круизные лайнеры. На улице никто не остался. Все имевшиеся на руках обратные билеты сдавали их через кассы, и деньги им возвращали.

Планомерная эвакуация туристов из Керчи и Одессы началась только в сентябре 1970 года, когда из города стали ежедневно выпускать до 1500 иногородних.

Все пассажиры поездов и самолетов, отправлявшихся с причерноморских курортов юга, должны были заполнять анкеты, в которых они указывали свои паспортные данные. Эти анкеты передавались в СЭС по месту жительства туристов, и, таким образом, по возвращению домой их ставили на учёт в СЭС для вакцинации от холеры, домашнего карантина и наблюдения за ними определённое время.

Туристы спешно искали способы вырваться из зараженных районов черноморских курортов. Движение автотранспорта по дорогам прекратилось, посты ГАИ контролировали все дороги.

Кораблям запрещалось заходить в холерные черноморские порты. Сотрудники КГБ, привлеченные к ликвидации эпидемии холеры в Одессе, узнали, что одесситы по сговору с местной милицией наладили нелегальный бизнес. За 25 рублей одесситы вывозили туристов на лодке за пределы карантинной зоны Одессы или выводили “козьими тропами”. Это, несомненно, способствовало дальнейшему распространению холеры, и возникновению новых очагов инфекции.

Всего во время эпидемии холеры 1970 году в серьезной форме заболели 927 человек, из них умерли 35 человек. В Керчи было выявлено 158 случаев холеры, никто не умер. В Одессе госпитализировали в тяжёлом состоянии 126 человек, из которых скончались 7 человек.

Вспышка холеры 1970 года оказалась серьезным испытанием для советской медицины, и стала образцово-показательным примером блестяще ликвидированной в короткие сроки эпидемии.

В 1971 году эпидемия холеры Эль-Тор возникла под Новосибирском, но была предотвращена главным санитарным врачом СССР Бургасовым, принявшем решительные меры о сбросе в канализацию кислотных материалов промышленных предприятий. Как известно вибрион холеры — возбудитель инфекции гибнет в кислой среде.