Ирану ирана иранской коронавирусом борьбе помощь мид

Иран оказался в числе стран, наиболее пораженных эпидемией коронавируса. О том, как иранцы преодолевают беду в условиях, когда санкции ограничивают возможности страны в производстве и приобретении необходимых препаратов, рассказал в интервью ТАСС посол Ирана в России Казем Джалали. Дипломат пояснил, как национальные традиции Ирана помогают преодолевать панику, а также подчеркнул, что именно сейчас есть шанс на мир.

— Господин посол, большое спасибо за то, что согласились дать интервью в этот непростой для Ирана и всего мира момент. Можете ли вы рассказать, чем для Ирана стала эпидемия коронавируса?

— Вы знаете, коронавирус — это глобальная эпидемия. К сожалению, в Иране он очень быстро распространился и несет много негативных последствий для здоровья народа. Наши должностные лица принимают усилия для того, чтобы снизить последствия эпидемии.

— Можете ли вы назвать какие-то ключевые слова или термины, которые символизируют то, чем для Ирана стала борьба с этой бедой?

— Я, конечно, сейчас не в Иране и тоже слежу за ситуацией по новостям, но, конечно же, это очень больно. С другой стороны, мы видим сочувствие. Люди сочувствуют друг другу независимо от занимаемых должностей. И мы видим национальную консолидацию среди наших должностных лиц и народа для того, чтобы решить эту проблему.

— Господин посол, прошу прощения, если вторгаюсь в частную жизнь. Но в связи с тем, что в Иране зафиксирована одна из самых острых вспышек коронавируса в мире, делали ли вы сами тест на коронавирус, сдавали ли его сотрудники посольства?

— Я прибыл в Россию еще до начала эпидемии коронавируса, и мои коллеги тоже. Мы будем следовать российским правилам при необходимости. Коронавирус не имеет отношения к национальности, главное в том, где сейчас находится человек.

— В посольстве нет каких-либо признаков заболевания?

— Слава богу, до сих пор нет, нет никаких признаков. Мы с самого начала, когда этот вопрос встал перед нами, старались, чтобы и наши коллеги, и наши сотрудники соблюдали все правила гигиены, сделали для этого все необходимое.

— Россия и Иран, как известно, хорошие друзья и партнеры. Какую помощь уже оказала Россия Ирану для борьбы с коронавирусом? И какая помощь планируется в дальнейшем?

— Россия предоставила 500 тест-систем, то есть диагностических наборов, они отправлены в Иран. Ими можно провести диагностику коронавируса у 50 тысяч человек. Мы за это очень благодарны России. У нас есть контакты с российскими должностными лицами, и нам говорят, что прорабатывается вопрос об оказании большей помощи. Мы надеемся, что при том хорошем уровне, на котором находятся отношения между двумя странами, наш народ будет поддержан в этих трудных условиях правительством и народом Российской Федерации.

— Но какие-то конкретные планы по поставкам из России в Иран медоборудования и тестов есть на данный момент?

— Мы очень надеемся, что наши братья в Российской Федерации, понимая условия, в которых находится сегодня народ Ирана, окажут нам помощь. Список того, что нам необходимо, мы передали российским должностным лицам.

— На фоне эпидемии в Иране в западной прессе появились заявления, что Иран якобы скрывает истинный масштаб эпидемии и занижает количество жертв. Есть ли основания у подобных предположений?

— Нет никаких оснований для подобных заявлений, поскольку нет причин для того, чтобы Иран скрывал эти цифры. Эта эпидемия не знает никаких границ и поразила все страны. К нам этот вирус пришел раньше, и естественно, что скорость распространения была выше, поскольку у нас не было, как у различных стран сегодня, соответствующей подготовки. Но нет никаких причин для того, чтобы скрывать масштабы. То, что говорили насчет этого американцы, — это, конечно же, политические заявления. И американцы должны отвечать за них. Сегодня иранский народ находится под жесточайшими санкциями и борется с этой главной проблемой — эпидемией коронавируса.

Представители Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) во время визитов в Иран отметили, что наша страна в целом, правительство, медицинский персонал прикладывают максимальные усилия для борьбы с этим вирусом. У нас очень мощная система здравоохранения. Но американцы, вводя экономические санкции против нас, наносят удар по народу Ирана. И тот, кто на глобальном, международном уровне должен ответить перед народом Ирана, — это как раз США и их должностные лица.

— Вы упомянули ВОЗ — они имеют возможность наблюдать за борьбой с эпидемией в Иране, получать соответствующие материалы?

— Да, конечно. У нас была очень высокопоставленная делегация ВОЗ. Они посетили Иран и даже выпустили отчет, в котором полностью подтвердили, что система здравоохранения Ирана очень мощная и Иран хорошо справляется. Так что наши двери открыты для представителей ВОЗ.

— Еще один момент, на котором спекулируют западные СМИ, заключается в том, что среди заразившихся коронавирусом есть представители парламента, исполнительной власти и что сама эпидемия может спровоцировать рост общественного недовольства в Иране. Есть ли риск политического кризиса на фоне этой ситуации?

— Тот факт, что некоторые должностные лица заразились коронавирусом, не является чем-то неестественным, потому что в других странах такие случаи тоже есть. Коронавирус не обращает внимание на должность, на финансовое положение, на цвет кожи. Любой человек находится под угрозой и может пострадать. Когда народ Ирана столкнулся с этим явлением, наше национальное единство только возросло. Наша национальная иранская культура способствует тому, что при возникновении проблем мы становимся ближе друг к другу.

— То есть единение, а не политический кризис?

— Так и есть. Между народом и должностными лицами существует единение, они помогают друг другу. Даже в нашем посольстве, в нашем представительстве, мои друзья — все чувствуют ответственность, необходимость помочь своему народу и стране. Это чувство ответственности проявляют иранцы во всем мире, а также и внутри Ирана.

— Вы упомянули про американские санкции. Возможно, по дипломатическим или иным каналам были сигналы о возможности ослабления этих санкций на фоне эпидемии?

— Сигналы, которые мы каждый день получаем, как раз говорят об усилении санкций. Даже сейчас, за последние дни, некоторые иранские компании вновь подверглись санкциям. У американцев есть стратегия, которая заключается в том, что на словах проявляется мягкость, а в действиях — сила и жесткость. В публичном поле они говорят, что хотят помочь, что выражают сожаление в связи с тем, что происходит с народом Ирана. Так если вы выражаете сожаление, тогда почему не снимаете санкции? Никто уже не может отрицать, что эти санкции наносят вред иранскому народу. Это абсолютно неоспоримо, и все мировое сообщество, все человечество пришло к выводу, что как раз санкции наносят удар по Ирану.

Недавно МИД России выпустил очень мощное заявление о том, что эти санкции в нынешних условиях являются циничными и антигумаными. Тогда почему американцы не отменяют эти циничные и антигуманные санкции, которые направлены против людей, почему они не отказываются от них? У нас в различных странах есть много финансовых источников, наш народ тоже нуждается в медикаментах, лекарственных препаратах, но мы не можем снять эти деньги, чтобы купить медикаменты и отвезти их в страну. Что же это, если не угнетение?

— Почему, на ваш взгляд, американцы этого не делают, почему хотя бы временно не снимут санкции?

— У американских должностных лиц подход не гуманный, а политический. Одна страна, один народ в мире сказал, что хочет стоять на своих ногах и не хочет подчиняться американцам, что хочет противостоять любым навязанным извне сценариям, особенно тем, которые диктуются меркантильными соображениями. И Иран выстоял перед этими меркантильными сценариями. Возможно, США думают, что сегодня пришел день отомстить за это. Но я должен сказать, что они ошибаются и мы преодолеем эту беду. Но мир запомнит эти антигуманные действия и недобросовестное поведение американцев, мы запомним это навсегда и никогда не забудем.

— Пришлось ли иранскому народу столкнуться с нехваткой каких-либо продуктов, товаров первой необходимости во время эпидемии? Вы, наверное, видите, как и в России все ринулись покупать всевозможные продукты. Было ли что-то подобное в Иране и удалось ли это преодолеть?

— То, что мы видим в Иране, говорит о том, что наш народ очень цивилизованно отнесся к этому вопросу на основе исламской, иранской культуры. По информации, которую мы получаем из Ирана, на рынках, в торговых галереях, в магазинах необходимые товары есть в достаточном количестве. Каждый покупает по мере своей необходимости, и каких-либо проблем в этой области нет. Мы не видели ни одной фотографии, что в каком-то магазине в Иране народ кинулся покупать очень много товаров. Как раз в этом вопросе мы очень горды поведением иранского народа.

— А как обстоит дело с медикаментами, тестами на коронавирус, аппаратами для искусственной вентиляции легких, которые необходимы для лечения больных? Есть ли они в достаточном количестве и как сказываются санкции на их приобретении?

— Мы приложили огромные усилия к тому, чтобы эти товары были приобретены. Но я не могу сказать, что у нас нет нехватки. Сейчас мы с различными странами ведем консультации по этому вопросу, чтобы получить помощь — или на коммерческих условиях, или в виде гуманитарной помощи.

— А можно уточнить, с какими странами идут такие консультации?

— Министр иностранных дел и президент Ирана сказали, что наш народ в нынешних условиях нуждается в некоторых медикаментах, некоторых гигиенических товарах. Мы, конечно, обращаемся к дружественным странам. Консультации в настоящее время ведутся.

— С Китаем, наверное?

— Да, с Китаем, Россией и некоторыми другими странами.

— За время эпидемии мы видели уже несколько случаев яркого проявления народного мужества, солидарности. Например, в Китае, в Италии, других странах люди на балконах на какой-то дистанции пели песни, национальные гимны. Вы знакомы с ситуацией в Иране лучше. Можете ли вы привести какие-то примеры такого же мужества иранского народа?

— Да, у народа Ирана это тоже есть. Это дух оказания помощи друг другу. В исламской культуре Ирана больше внимания обращают на семью, на окружающих. Наш народ очень отзывчивый, и эта отзывчивость очень сближает людей. Даже некоторые причины вспышки связаны с такой отзывчивостью, потому что люди не покидают друг друга. Это единение между различными членами семьи, между близкими людьми очень сильно проявляется в Иране. Поэтому, может быть, это было одной из причин большого распространения болезни. Сегодня мы как раз видим это чувство — чувство оказания помощи друг другу. Оно очень мощное. Конечно, у каждого народа есть свои символы, свои проявления, они своеобразно их демонстрируют. Но это, конечно же, происходит в соответствии с культурой.

— Может быть, какой-нибудь яркий случай во время борьбы с эпидемией в Иране вас особенно поразил?

— Я видел некоторые фотографии, особенно медицинских работников. Они очень самоотверженно служат своему народу. Иногда врачам, медсестрам из-за усталости приходится спать прямо во врачебных костюмах на стульях, на земле. Другие люди тоже прикладывают усилия, чтобы оказывать помощь пострадавшим, помимо медицинского персонала. Эти усилия, единодушие производят большое впечатление.

— Президент Ирана Хасан Роухани заявил, что пик эпидемии в Иране пройден. В то же время страны Европы и США только готовятся к этому пику. Что Иран мог бы им посоветовать? Есть ли у народа Ирана рецепт победы над болезнью?

— Рецепт победы единый. Он заключается в том, что все должны приложить усилия, чтобы снизить количество контактов и соблюдать правила гигиены. Нужно оставаться дома, организовать удаленную работу. Модель уже определена. Может быть, когда коронавирус только возник в Китае, кто-то думал, что это так — легкая болезнь. Но Иран и Италия стали странами, которые пострадали сильнее всего после Китая. Сейчас другие страны, к сожалению, могут получить наш печальный опыт.

Хотел бы подчеркнуть один момент. Борьба с коронавирусом должна быть консолидирована во всем мире, чтобы был единый подход к борьбе с этим заболеванием. Если этот вирус останется хоть в одной точке земного шара, он может нанести ущерб всему миру.

Поэтому все сегодня должны оказать помощь друг другу, чтобы санкции были отменены и чтобы Иран был успешен в искоренении заболевания. Народ Ирана за последний 41 год ни одного дня не провел без санкций. Мы проявляем стойкость перед ними. Но эта болезнь оказывает влияние на все человечество. Сегодня лживость лозунгов должностных лиц США, заявлявших о том, что санкции не направлены на народ Ирана, стала очевидной. Сегодня жертва этих санкций — именно иранский народ. Надо проявить решительную волю на международном уровне, чтобы санкции были отменены и были созданы условия для преодоления этого глобального кризиса.

Беседовал Владимир Костырев

Что происходит в Иране, где число заразившихся коронавирусом рискует превысить 500 тысяч человек

Фото: Ali Khara / Reuters

Кристина Бошчех — блогер из Ирана. В Тегеране живет более двух лет вместе с супругом-иранцем

Ситуация по заразившимся в Иране очень серьезная, с каждым часом заболевших становится больше. Поначалу люди, и я в том числе, не воспринимали происходящее всерьез, думали, что это обычный легкий грипп. Никто не представлял, что это станет, как в Италии: если сразу позакрывали бы границы, число заболевших было бы меньше. И, к сожалению, люди не сразу отреагировали и не приняли вовремя меры безопасности. Сейчас уже осознали, даже знаменитости призывают сидеть дома и соблюдать все меры предосторожности.

21 марта в Иране был Навруз (праздник начала года и весны по иранскому календарю), в который принято ходить по гостям. Но процентов 80 отказались от этого, в том числе и мы — праздновали дома. Впрочем, были и те, кто решил отправиться к друзьям, что способствовало быстрому распространению вируса по разным городам. В последний день Навруза власти приняли решение закрыть въезд и выезд из городов, и это хоть как-то помогло снизить скорость распространения.

Среди наших знакомых заболевших нет, мы соблюдаем осторожность, не посещаем людные места, хотя людных мест сейчас в принципе нет — все школы, развлекательные заведения, парки закрыты. Люди могут лишь выйти во двор подышать свежим воздухом или пройтись вокруг дома, и то в масках и в перчатках. А у входов в магазины, супермаркеты стоит специальный человек: измеряет температуру, прыскает на ноги антисептик и выдает перчатки. Только после этого можно идти за покупками. Думаю, это очень хорошие меры в борьбе с вирусом. А так на государственном уровне носить маски никто не принуждает.

Антисептики в Иране можно приобрести без проблем, санитайзеры стоят на полках магазинов в большом количестве. Что касается масок, то их нехватка ощущается, но найти можно. Маска с хорошим фильтром стоит один доллар. Могу сказать, что дефицита продуктов нет, цены держатся под контролем. Паники никакой нет: нет такого, чтобы кто-то скупил всю туалетную бумагу. Через день хожу в магазин, нехватки продуктов не наблюдаю.

Фото: Кристина Бошчех

Борьбе с пандемией очень мешают санкции, так как власти не могут закупить нужные медикаменты, а в больницах не хватает специалистов, не хватает мест для больных. Хочу воспользоваться случаем и поблагодарить президента Путина за направленную Ирану гуманитарную помощь. Еще читала, что Россия требовала от США снять санкции против Ирана. На мой взгляд, иранцы очень благодарный народ, они этого никогда не забудут. Впрочем, даже несмотря на санкции, Ирану, по словам президента Хасана Рухани, удается сдерживать рост числа заболевших.

Стране сейчас тяжело и будет еще тяжелее: с экономикой и так не все идеально, а после пандемии особенно нелегко будет малым и средним предприятиям, многие разорятся, уйдут в долги. И мы пострадаем, так как работаем в туристической отрасли. Должны были в марте приехать туристы из России, были проданы турпутевки в Исфахан, Киш и другие места, а в итоге пришлось все отменить на неопределенное время. Так что уже ощущаем последствия этого кризиса на себе: никакого заработка. Подняться будет очень тяжело, потребуется много времени.

Женщина в маске в общественном транспорте Тегерана

Фото: Vahid Salemi / AP

Этот вирус научил людей смотреть на вещи другими глазами. Он не смотрит, кто богат, кто знаменит — весь мир уравнялся. Теперь у людей другие ценности: семья, родные, близкие, забота о них. Если раньше многие думали о материальных ценностях, работе, доходах, то сейчас, когда весь мир сидит дома, для всех главное — свое здоровье и здоровье близких. Думаю, после вируса люди будут переосмыслять свои жизни, свои поступки. В душевном плане это должно объединить людей.

Юлия Шарифи работает в ирано-российской компании, живет в Иране более трех лет. В страну переехала к супругу-иранцу

На самом деле ситуация в Иране не радостная: закрыты все предприятия, я сама второй месяц работаю на удаленке. Поначалу у людей было нервное состояние, некая паника, истерия. Мы отслеживали информацию в Telegram и на телеканалах, и это очень давило на психику: много негативной, нежелательной информации. Сейчас люди чуть успокоились, смирились, приняли ситуацию, пережидают. Люди абстрагировались: да, есть коронавирус в Иране, в Тегеране, но истерии уже нет. Нам остается соблюдать карантин, соблюдать меры безопасности.

На улицах дистанцию где-то люди соблюдают, где-то нет. В магазинах, например, стоят в метре друг от друга. Я редко выхожу из дома, а если выхожу, то строго в перчатках и с маской. По минимуму контактирую с людьми, по возможности стараюсь все дела сделать разом: например, встреча по работе и поход в магазин. У нас жесткий карантин, мы выбрали такой путь: встречи с друзьями мы приостановили, с родственниками ограничили. У наших знакомых пожилые родители погибли от коронавируса, также есть знакомые, которые болели семьями, но, слава богу, поправились.

Фото: Юлия Шарифи

Эпидемия ощутимо ударила по бизнесу, так как коронавирус попал на конец года, а перед Наврузом население активно закупается продуктами, подарками. Бизнесмены были нацелены на продажи, но практически все было закрыто две недели, люди сидели дома, никакой экономической активности не было. У нас упала местная валюта, отменены перелеты. Стало сложнее. Люди потихоньку оживают, но многие кафе, рестораны и магазины еще закрыты.

Мне тяжело сказать, как работают медицинские службы. Я беременна, планировала на роды поехать в Москву, но, к сожалению, не получилось из-за такой ситуации. И поэтому стараюсь избегать посещения клиник — риск заражения сейчас высок. У нас несколько сотрудников заболели, и когда мы три недели назад обзванивали больницы, нам говорили, что мест нет. Какова ситуация на данный момент, сказать не могу.

Масок и перчаток не хватает: сегодня есть, завтра нет, а цены на них взлетели в три раза. Продукты в магазинах есть. Есть, конечно, какие-то, которые в определенный момент кончаются, но на следующий день их завозят. Так что серьезной нехватки чего-либо не наблюдаю. Проблема в том, что нет централизованного ресурса подачи информации. Организаций, принимающих решения, много, население урывками узнает о каких-то мерах властей. Иногда они противоречат друг другу, иногда несвоевременно доводятся до населения: кому-то приходят оповещения об изменениях, запретах, а кому-то не приходят вообще или не вовремя и не полностью.

В итоге сложно сказать, можно ли верить статистике, что слух или фейк, а что — действительно государственное распоряжение

У нас карантин начался раньше, чем в России, и сначала я не рассказывала много своим родным, чтобы не беспокоить. Сейчас мы уже находимся на аналогичных условиях. Но я переживаю — у нас все идет на снижение, а в России только начинается.

Поначалу казалось, что [происходящее] это политические игры, чья-то злая воля. Но сейчас, глядя на развитие по всему миру, страдающую экономику всех стран, думаешь, что это могло случиться естественным образом. Не раз уже происходили вспышки вроде SARS и MERS. Буду надеяться, что все скоро закончится. Человечество не настолько глупо, чтобы баловаться подобным смертоносным биологическим оружием.

Полки магазина в Иране

Фото: Юлия Шарифи

Никита Смагин — журналист, корреспондент ТАСС в Иране

Когда все только начиналось, иранцы, с которыми я общался, относились к методам властей неоднозначно, звучала и критика. Но по мере того, как ситуация усугублялась и количество смертей увеличивалось, они все более и более положительно оценивали действия государства. И больше того: многие требуют, чтобы меры были еще серьезнее. В принципе, я вижу определенный рост сознательного и ответственного отношения к ситуации как со стороны людей, так и со стороны государства.

Да, на первых порах можно было говорить, что упустили момент распространения, но в дальнейшем все-таки были приняты достаточно решительные меры, определенный эффект они имеют. Ситуация в стране остается серьезной, несмотря на то, что Иран сегодня уже не входит в топ-3 стран по количеству инфицированных. Распространение коронавируса можно взять под контроль, но, конечно, все это далеко от завершения.

Мужчина в маске идет вдоль закрытых магазинов в иранском городе Кум

Фото: Wana / Reuters

В Иране, в отличие от многих других стран, паники как таковой я не наблюдал. Чтобы в магазинах, как показывали во многих странах, исчезали продукты — такого в Иране не было. Люди не бросались скупать все и были гораздо более сдержанны, вели себя более рационально, чем в других странах. Подорожания товаров я не вижу, а маски до последнего времени можно было приобрести в онлайн-магазинах. В последний раз я покупал дней 10 назад, мне привезли без проблем.

Знакомых, которые заболели коронавирусом, лично у меня нет, но есть знакомые знакомых. Они, к счастью, сумели выздороветь. Я не могу сказать, что я прям боюсь, но, конечно, очень серьезные меры для себя принял. Стараюсь лишний раз из дома не выходить, соблюдаю дистанцию; продукты, если нужны, заказываю онлайн с доставкой. В принципе соблюдать дистанцию сегодня не очень сложно, потому что на улицах народа очень мало.

Когда все это началось, было неприятно, но желания взять и сбежать не было. К тому же здесь я нахожусь по профессиональным обязанностям, должен освещать происходящее. Это людям интересно и придает дополнительный стимул.

Что происходит с эпидемией на Ближнем Востоке

25.02.2020 в 17:27, просмотров: 16572

Коронавирус в Иране очень беспокоит специалистов — уровень медицины в стране крайне низок. Доказательство тому — положительный тест на коронавирус у иранского замминистра здравоохранения, который накануне пришел без маски и с температурой на брифинг по эпидемии, вытирая пот рукой со лба. Эксперты опасаются, что по количеству смертей Иран может превзойти Китай.

Как пишут западные СМИ, мечта Трампа об экономической блокаде Ирана сбылась без единого выстрела. Все соседние страны закрыли сообщение с Исламской Республикой из-за вспышки коронавируса. Официально, по состоянию на полдень 25 февраля в Иране было зарегистрировано 95 случаев заражения коронавирусом: 15 человек умерли, 8 или 10 (по разным данным) прошли курс лечения и выздоровели.

Эпицентром вспышки стал религиозный центр мусульман-шиитов — город Кум. Почти все заразившиеся — это или жители Кума или паломники, недавно вернувшиеся из города. Однако, эксперты отмечают, что ситуация в Иране, несмотря на карантин и другие меры, предпринятые властями страны, может по числу умерших превзойти ситуацию в китайском Ухане. И главная причина — экономические санкции против Ирана, которые блокируют поставки медицинского оборудования и лекарств в страну.

Заболевшим коронавирусом оказался даже заместитель министра здравоохранения Исламской Республики Ирадж Харирчи, который лично посещал больницы с заразившимися пациентами. При этом, судя по видео с его недавнего брифинга, Харирчи пренебрегал элементарными мерами безопасности.

Эпидемия в Иране вызвала новую волну интернет-провокаций о стране на новый лад: дескать, власти страны блокируют целые города, солдаты расстреливают больных, число зараженных растет, но власти скрывают. Как пример одной из таких провокаций — информация о том, что иранские власти якобы ввели запрет на посещение сайтов, отслеживающих распространение вируса. В действительности ситуация обстоит ровно наоборот: сайты заблокированы извне, из-за антииранских санкций США. По неподтвержденным сообщениям, в некоторых клиниках не хватает даже защитных халатов, так что вместо них волонтерам приходится использовать пластиковые пакеты.

Это вынуждает иранцев придумывать новые меры защиты от инфекции.

Власти крупных городов — Тегерана, Мешхеда, Исфагана и других — ввели обязательную процедуру дезинфекции общественного транспорта. Как минимум раз в сутки сотрудники городских служб промывают вагоны метро и автобусы дезинфицирующим раствором, особенное внимание уделяя поверхностям, которых часто касаются пассажиры.

На местных рынках тоже введен своего рода стихийный карантин. Более того, как отмечают местные жители, продавцы одними из первых стали принимать профилактические меры против инфекции.

В обычное время полный верующих Кум теперь опустел. Священные мечети города временно были закрыты для молящихся, однако потом вновь открылись. В них постоянно распыляются дезинфицирующие вещества и проходят уборки. Однако власти пока не намерены блокировать Кум по аналогии с китайским Уханем.

В соседнем Ираке к ситуации в Иране относятся с опаской. Один из посетивших Кум паломников стал первым иракцем, заразившимся коронавирусом. Так что теперь паломники- шииты — группа риска в Ираке. Местные власти уверяют, что все вернувшиеся из Кума находятся в карантине или под присмотром врачей, но эти меры, кажется, не приносят желаемого результата. Только по известным данным, вирусом заразились четверо жителей Киркука и один багдадец, точных цифр не знает никто.

Заголовок в газете: Ногопожатием по заразе
Опубликован в газете "Московский комсомолец" №28203 от 26 февраля 2020 Тэги: Смерть, Медицина, Здравоохранение, Санкции Места: Китай, Иран, США, Ирак

Поделиться сообщением в

Внешние ссылки откроются в отдельном окне

Внешние ссылки откроются в отдельном окне

Иран столкнулся с одной из крупнейших вспышек коронавируса в мире. В пятницу жители страны в семейном кругу отмечали Новруз - персидский Новый год, но настроение было совсем не праздничное.

Люди опасаются, что правительство скрывает истинный масштаб распространения вируса и что ситуация с Covid-19 может стремительно ухудшиться.

Мохаммад без устали работает с первых дней вспышки коронавируса, спасая жизни своих пациентов. Он - врач в больнице в провинции Гилан на севере Ирана.

Мохаммад не видел свою семью 14 дней. Он потерял нескольких друзей и коллег - в том числе бывшего наставника, профессора медицинского института, который недавно скончался от коронавируса.

"Такое происходит не только в нашей больнице. Вспышка коронавируса парализовала всю нашу систему здравоохранения", - говорит Мохаммад. "Моральный дух сотрудников очень низкий. Наши семьи очень обеспокоены, мы испытываем огромное давление", - добавляет он.

Мохаммад - не настоящее его имя. Оно изменено, потому что в Иране критика в адрес правительства может привести к аресту. Тем не менее, несколько врачей из северных провинций согласились рассказать Би-би-си о тяжелых условиях, в которых им приходится работать - и о том, как, по их мнению, правительство плохо справляется с кризисом.

"У нас даже нет достаточного количества масок. Медицинские работники умирают ежедневно", - рассказывает Мохаммад.

"Я не знаю, сколько человек умерло, но правительство пытается скрыть истинный масштаб кризиса. Они лгали в первые дни вспышки", - говорит он.

Covid-19 распространился по всем 31 провинциям Ирана всего за 16 дней. Кроме того, 16 стран заявляют, что первые случаи заражения вирусом попали к ним из Ирана. Это Ирак, Афганистан, Бахрейн, Кувейт, Оман, Ливан, ОАЭ, Канада, Пакистан, Грузия, Эстония, Новая Зеландия, Беларусь, Азербайджан, Катар и Армения.

Несмотря на это, как считают критики властей, правительство Ирана продолжается занижать масштаб вспышки коронавируса.

В первом официальном заявлении о вирусе 19 февраля правительство советовало не беспокоиться, а верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи обвинил "врагов" Ирана в том, что те преувеличивают масштаб угрозы.

Неделю спустя, когда число заразившихся и умерших быстро росло, президент Хасан Рухани заявил о "вражеском заговоре", имеющем целью запугать иранцев и остановить жизнь в стране. Президент призывал иранцев продолжать свою повседневную жизнь и ходить на работу.

Контролируемые государством каналы недавно объявили, что коронавирус может быть произведенным в США "биологическим оружием", а Хаменеи написал в "Твиттере" о "биологической атаке".

К субботе число умерших от Covid-19 в Иране перевалило за полторы тысячи человек, инфицированных - больше 20 тысяч.

Врачи из трех наиболее пострадавших провинций Ирана - Гилан, Голестан и Мазандарн - рассказали Би-би-си, что тестов на коронавирус в их распоряжении нет, запасы медикаментов ограничены (в том числе базовых), ощущается также нехватка кислородных баллонов, масок, защитных перчаток, халатов.

Врачам приходится оборудовать временные полевые госпитали. Одна из реаниматологов рассказала, что у них в городе койки для прибывающих пациентов расставили на футбольном стадионе.

Все без исключения собеседники Би-би-си из числа врачей на основании своего опыта делают вывод о существенном занижении официальной статистики.

Врач из больницы в провинции Голестан подсчитала, что в среднем к ним привозят около 300 новых пациентов ежедневно. По ее оценкам, 60-70% из них заражены коронавирусом, но из-за нехватки мест в стационар кладут только тех, кто в критическом состоянии. А официальная статистика учитывает только тех, кто оформлен и лежит в больнице.

На протяжении последних двух недель, по словам этого врача, у нее умирали примерно по пять пациентов в день. Зачастую больные умирали, не дождавшись проведения анализа на Covid-19.

Умирают и сами врачи. 25-летняя медсестра из города Лахиджан умерла в конце февраля. Фото умершей стала вирусным в социальных сетях. Правительство отрицало, что она скончалась от Covid-19.

Контролируемые государством телеканалы продолжали изображать медиков как неуязвимых и полных сил героев, которые бесстрашно сражаются с вирусом и спасают жизни.

Вскоре после ее смерти Иранская организация медсестер подтвердила, что она умерла от коронавируса.

Почему вирус распространялся так быстро?

По данным властей, "нулевых пациентов" - тех, с кого началась вспышка - было двое, оба умерли 19 февраля в Куме. Один из них, как сообщалось, был бизнесменом и заразился короновирусом в Китае.

Город Кум быстро стал очагом заражения. Кум - центр паломничества мусульман-шиитов. Здесь ведущие исламские священнослужители страны, сюда ежегодно прибывают около 20 миллионов иранцев и еще и 2,5 миллиона иностранцев.

Каждую неделю тысячи паломников прибывают в город, они целуют и прикасаются к многочисленным святыням.

Вирус быстро распространялся, число случаев заболевания начало расти. Но вместо того, чтобы быстро изолировать город, соратники верховного аятоллы - например, священнослужитель Мохаммад Саеди - выступали за то, чтобы паломники продолжали посещать город.

"Мы считаем этот святой город местом исцеления. Это значит, что люди должны прибывать сюда, чтобы исцелить как духовные, так и физические болезни", - говорил он.

Региональный директор Всемирной организации здравоохранения по чрезвычайным ситуациям Ричард Бреннан, недавно вернувшийся из Кума, сказал: "Из-за особой религиозной специфики Кума, когда паломники прибывают и из Ирана, и из-за рубежа, вирус быстро распространился по всей стране".

Бреннан также заявлял, что во время своего визита видел "подлинные усилия", направленные на то, чтобы обеспечить работу медиков в лабораториях и больницах в Куме и Тегеране.

Священные места в Куме сейчас уже закрыты.

Правительство преуменьшило масштабы вспышки?

В феврале состоялись два важных для страны события - 41-я годовщина Исламской революции и выборы в парламент.

"Первые дни, когда я и мои коллеги зарегистрировали аномальное респираторное заболевание, были за несколько дней до дня победы Исламской революции 11 февраля", - вспоминает высокопоставленный врач. По его словам, он отправлял многочисленные отчеты из своей больницы чиновникам министерства здравоохранения в Тегеране, предупреждая о вспышке.

"Мы считаем, что представители системы здравоохранения решили скрыть тот факт, что коронавирус пришел в Иран. Чтобы не срывать государственные мероприятия", - говорит он.

И годовщина революции, и выборы рассматривались как проверка популярности правительства после шести месяцев хаоса, пережитого иранцами.

Речь идет о масштабных протестах в ноябре, которые начались после повышения цен на топливо, а также об обострении отношений с США. Оно произошло после того, как Иран атаковал базу в Ираке, где размещались американские военные, после гибели главы спецподразделения Корпуса стражей исламской революции Ирана Касема Сулеймани.

Крушение украинского самолета, которое привело к гибели 176 человек, также подорвало общественное доверие к власти, ведь официальные лица поначалу отрицали, что лайнер был сбит ракетой.

После выборов Хаменеи обвинил "врагов" Ирана в том, что они преувеличивали угрозу коронавируса, чтобы удержать избирателей подальше от избирательных участков.

"Пропаганда началась несколько месяцев назад, и в последние два дня их СМИ использовали любую возможность, чтобы отговорить людей голосовать под предлогом болезни и вируса", - заявил Хаменеи.

Недавно министр здравоохранения Ирана Саид Намаки отверг упреки в задержке сообщений о коронавирусе. Государственное телевидение сообщило: "О первых случаях заражения было объявлено сразу же [19 февраля], хотя выборы должны были состояться в пятницу [21 февраля]".

Спустя пять дней после выборов число официально подтвержденных случаев выросло до 139, летальных исходов - до 19. В тот же день депутат от Кума Ахмад Амирабади Фарахани на заседании парламента объявил, что в его городе за две недели умерли 50 человек.

Замминистра здравоохранения Ирана Ирадж Хариричи отрицал сказанное депутатом и обещал подать в отставку, если количество умерших достигнет хотя бы половины этого числа.

В тот же день Хариричи начал потеть и кашлять во время пресс-конференции. Позже он объявил, что тест на коронавирус дал положительный результат, став первым из многих высокопоставленных иранских политиков, которые заразились.

Как сообщается, Хариричи выздоровел, он появился в прямом телеэфире 13 марта.

Многие эксперты и журналисты полагают, что официальные данные о вспышке коронавируса в Иране - значительная и опасная недооценка истинных масштабов кризиса.

Расследование, проведенное Персидской службой Би-би-си, показало, что в Иране от коронавируса умерли в шесть раз больше человек, чем на тот момент сообщало министерство здравоохранения страны.

Но поскольку даже официальные данные продолжают расти, вопрос для иранцев сейчас заключается в том, как остановить вирус.

Жизнь взаперти

Отец Алирезы скончался в середине марта.

"Ни один человек из нашей семьи не был на похоронах. Я даже не увидела его тела. Они просто сказали нам, что он умер и уже похоронен в особой зоне главного тегеранского кладбища", - вспоминает она. В целях безопасности имя Алирезы было изменено.

Власти сказали семье, что не надо собираться на похороны и что можно будет посетить могилу после погребения. А на кладбище сотрудники ей сказали, что находиться там небезопасно, поскольку хоронят много других тел.

"Об этих похоронах мы говорим больше, чем о смерти отца", - говорит Алиреза. "Я не религиозна, - добавляет он. - Но у меня осталось странное чувство, как будто мы не проявили уважения к отцу".

Все похороны с участием большого числа людей в Иране сейчас запрещены.

Несколько аятолл, включая верховного, издали фетвы против традиционного обмывание покойных. Цель - оградить от коронавируса тех, кто обмывает тела перед похоронами.

ВОЗ призывает к срочным и решительным действиям, но реакция Ирана по-прежнему не соответствует мерам, осуществляемым в таких странах, как Китай или Италия.

Школы, университеты и семинарии закрыты, футбольные матчи отменены, а в Тегеране началась широкомасштабная операция по дезинфекции. Всем жителям Ирана предписано оставаться дома.

Впервые с момента создания Исламской республики в 1979 году отменены пятничные молитвы.

Пытаясь предотвратить распространение болезни в переполненных тюрьмах, 155 тысяч заключенных были временно освобождены. В том числе политзаключенные - например, Назанин Загари-Рэтклифф, британка иранского происхождения, сотрудница благотворительной организации.

Большинство правительственных зданий, офисов и банков остаются открытыми.

Даже для иранцев, относящихся к среднему классу, например, для учителя-пенсионера Фатемы и ее мужа (имена изменены), проблемой остается привязка к наличным деньгам, без которых нельзя приобрести ни продукты, ни топливо.

"Мы вынуждены ходить в банк, чтобы получать ежемесячную пенсию. И к Новрузу тоже ожидается выплата - надо будет получить ее на руки", - говорит она.

Специалисты-медики и в Иране, и за его пределами говорят, что если правительство не сделает информацию прозрачной и не предпримет меры для карантина целых городов, таких как Кум, вирус продолжит наносить вред всей стране.

Президент Рухани неоднократно заявлял, что правительство не будет закрывать города, что все магазины будут работать, а жизнь будет идти своим чередом.

Персидский Новый год - главный праздник для иранцев. Аятолла Хаменеи в своей речи говорил о невероятных жертвах, которые принес народ, борясь со вспышкой коронавируса.

Для Фатемы еще никогда не было менее подходящего момента для праздника.

"За всю свою жизнь я даже не помню такого Новруза, чтобы оставаться дома в одиночестве. Даже во время войны, когда Саддам [Хусейн] начал обстреливать города ракетами, мы навещали друг друга во время Новруза", - вспоминает она.