Жданов в. М., Ершов ф. И. Укрощение строптивых: рассказы о вирусах и вирусологии

.— М.: Медицина, 1988.— 160 с.: ил.— (Науч.-попул. мед. литература). ISBN 5—225—00249—8

В книге рассказывается об основных проблемах науки о вирусах — вирусологии о том, как вирусы были открыты, как они устроены, какие болезни вызывакм Особое внимание уделено наиболее массовым и серьезным вирусным болезням: гриппу, гепатиту, кори, паротиту и др. Заключительные главы посвящены наиболее эффективным способам борьбы в вирусными инфекциями. .

Книга рассчитана на широкий круг читателей интересующихся вопросами современной медицины.

Предисловие

Введение знакомьтесь — вирусы!

(краткие анкетные данные главных героев книги)

Изучение строения и химического состава вирусов стало возможным лишь в XX веке, но болезнетворные свойства этих мельчайших представителей микромира были описаны еще врачами древности. Способность вирусов вызывать наиболее опасные инфекционные болезни, в первую очередь оспу, привлекла к ним пристальное внимание и заставила еще в средние века искать эффективные противоядия.

Вирусы могут существовать в двух основных формах: внеклеточной и внутриклеточной. Вне клеток вирионы (вирусные частицы) не обнаруживают никаких признаков жизни. Попав в организм, они проникают в чувствительные клетки и переходят из покоящейся формы в размножающуюся. Начинается сложное и многообразное взаимодействие вирусов и клеток, заканчивающееся образованием и выходом в окружающую среду многочисленного потомства.

И все же было бы ошибкой думать, что только болезнетворные свойства вирусов явились причиной повышенного внимания к ним ученых. Так было лишь на первых порах. По мере того как шаг за шагом открывались особенности их строения и размножения, все яснее становилось, что вирусы могут сослужить науке хорошую службу как очень удобный и, по-видимому, единственный в своем роде инструмент познания. Надежды ученых полностью оправдались.

(а которой читатель найдет сведения об открытии вирусов русским ученым Д. И. Ивановским и о возникновении новой науки — вирусологии)

Первые упоминания о самой грозной вирусной инфекции прошлого — оспе найдены в древнеегипетских папирусах. Эпидемия оспы в Египте за 12 веков до нашей эры описана древними арабскими учеными. На коже мумии фараона Рамзеса V (1085 г. до н.э.) обнаружены типичные оспенные поражения.

Дмитрий Иосифович Ивановский

В чем заключалась суть исследований русского ученого? Он экспериментально доказал, что известная болезнь табака — табачная мозаика — вызывается неким агентом, легко проходящим через так называемые бактериальные фильтры (мельчайшие сита, задерживающие все известные бактерии). Такой освобожденный от бактерий прозрачный сок Д. И. Ивановский вводил здоровым растениям. Листья их желтели, скручивались, в конце концов растения погибали. Этот опыт с фильтрованием и заражением можно было повторять без конца с тем же результатом.

Для доказательства своей правоты ученый осваивает все существовавшие к тому времени микробиологические приемы и устанавливает самое главное: по способности вызывать заболевания и размножаться (т. е. по функциям) открытые им организмы напоминают бактерии, но по строению (точнее, по размерам) и свойствам (неспособность расти на искусственных питательных средах) отличаются от них. Теперь это ясно каждому старшекласснику, а тогда Д. И. Ивановскому потребовались годы, чтобы убедиться самому и доказать всем свою правоту. Путь, который он выбрал, удивляет своей логичностью. Сначала надо было показать, что болезнь передается соком больных растений. Ученый ставит множество опытов, которые мы теперь назвали бы экспериментальным заражением, и с несомненностью устанавливает факт именно такой передачи. Далее возникает вопрос о причине заболевания. Априорно существуют две возможности — ядовитое вещество или микроорганизм. Первое предположение опровергается опытами по длительному последовательному переносу болезнетворного начала от. больного растения к здоровому. Ядовитое вещество в этом случае будет разводиться, и действие его в конце концов должно прекратиться. Этого, как доказал Д. И. Ивановский, на самом деле не происходит, наоборот, наблюдается усиление эффекта. Значит, -микроорганизм. По существовавшим тогда правилам он должен был быть выделен, выращен на искусственной питательной среде, увиден и при введении здоровым огранизмам вызвать у них болезнь. Д. И. Ивановский пытался все это проделать, и оказалось, что первый и последний этапы (выделение и заражение) четко воспроизводятся, а промежуточные (выращивание на искусственных питательных средах и прямая микроскопия) никак не удаются. Чтобы объяснить полученные парадоксальные результаты, Д.И. Ивановский допускает, что в его случае причиной болезни является очень мелкий микроб. В опытах по ультрафильтрации он доказывает, что найденный им агент действительно проходит через фильтры, задерживающие все известные бактерии. А дальше начинается дискуссия с более авторитетным ученым М. Бейеринком на тему: что же такое вирусы — живое или неживое, и в конце концов М. Бейеринк признает правоту Д. И. Ивановского. Эта дискуссия по принципиальности и масштабности напоминает проходившую примерно в то же время полемику создателя теории фагоцитоза великого И. И. Мечникова с не менее великим создателем теории антител П. Эрлихом — спор, в котором оба оказались правы.

Открытие Д. И. Ивановского намного опередило время и стало по-настоящему понятно лишь много лет спустя, но комплекс методов, использованных им в работе (ультрафильтрация, пассирование на живых организмах, микроскопия пораженных тканей), сразу же был положен в основу исследования мельчайших организмов. Благодаря им через 5 лет (в 1897 г.) немецкие ученые ф. Леффлер и П. Фрош открыли вирус ящура — первый вирус, поражающий животных. В дальнейшем обнаружение новых вирусов происходит все чаще. В табл. 1 представлена последовательность открытия первых вирусов.

Итак, за первые 25 лет было открыто 13 вирусов, поражающих человека, животных, растения и бактерии. Вспомним, что тогда еще не существовало современных методов культивирования и микроскопии вирусов, поэтому все эти открытия делались на основе принципов, разработанных основоположником вирусологии Д. И. Ивановским. В следующие 25 лет было открыто еще около 30 вирусов и доказана вирусная природа гриппа, свинки, энцефаломиелита лошадей, клещевого и японского энцефалитов, рака молочных желез мышей и других болезней.

Разработка методов изучения вирусов, открытие новых представителей этого невидимого мира, определение диапазона их болезнетворного влияния и первые попытки борьбы с ними — все это стало основным содержанием вирусологии первой половины нашего столетия. Именно способность вирусов вызывать болезни послужила вначале главным стимулом для их изучения. Постепенно были разработаны филигранные методы выделения, накопления, очистки и идентификации вирусов, благодаря чему вирусология стала самостоятельной наукой с собственным арсеналом объектов и методов исследования. В конце концов из различных источников было выделено так много разных вирусов, что потребовалось их классифицировать.

В основу первой классификации было положено распределение вирусов по хозяевам, в которых они паразитируют, что вполне отвечало уровню знаний того времени (вирусы человека и животных, вирусы насекомых, вирусы растений и вирусы бактерий).

Со времени Д. И. Ивановского было известно, что вирусы могут жить и размножаться только в живых клетках, поэтому одним из самых выдающихся событий в развитии вирусологии было создание в 40-х годах метода культуры тканей1. Позже мы подробнее расскажем об этом методе, а сейчас отметим только, что под этим сочетанием слов следует понимать возможность очень длительного искусственного выращивания клеток отдельно от организма в пробирках. И. П. Павлов писал, что метод определяет прогресс науки. Мы можем с полным правом сказать, что метод культуры ткани действительно надолго определил прогресс вирусологии: он позволил успешно начать изучение закономерностей строения и размножения вирусов, совершить качественный скачок в развитии таких важных разделов этой науки, как диагностика вирусных инфекций, открыть ранее неизвестные роды и семейства (аденовирусы, энте-ровирусы и др.), разработать новую технологию приготовления вирусных вакцин, открыть интерферон и т. д. Считается, что приблизительно с этого времени на смену эре бактериологии пришла эра вирусологии, которая, как предполагается, надолго сохранит свои лидирующие позиции в будущем.

Йачиная с 50-х годов в вирусологии наступил самый плодотворный — молекулярно-биологический — этап. Изучение вирусов стало вестись на уровне, соответствующем их строению; вирусология выдвинулась на одно из первых мест среди биологических наук.7Вирусы представляют собой целостную сохраняющуюся единицу, отличную от подобных ей структур клетки, что позволяет изучать судьбу их генетического материала в клетке. Это сделало вирусы замечательной моделью для исследования фундаментальных проблем биологии второй половины 50-х годов. Здесь мы можем говорить о позитивных свойствах вирусов, ибо благодаря их сравнительной простоте и автономности они стали выполнять роль тончайших инструментов для исследования таких общебиологических проблем, как структура гена, генетический код, передача генетической информации, закономерности биосинтеза белка и нуклеиновых кислот, прямая и обратная транскрипция и др.

Наконец, следует остановиться еще на двух крупных разделах вирусологических исследований, планомерная разработка которых начата недавно. Это, во-первых, определение места и роли вирусов в эволюции живого и, во-вторых, использование вирусов для генно-инженерных работ. Вирусологи могут с гордостью утверждать, что ни одно великое открытие в биологии последнего времени не было сделано без прямого или косвенного использования вирусов.

К настоящему времени вирусы изучены уже достаточно детально, а сама вирусология превратилась в интег-ративную комплексную область знания, хорошо вооруженную технически и широко использующую методы химии, микробиологии, цитологии, биофизики, генетики, молекулярной биологии и других естественных наук.

Теперь мы знаем, что по строению и свойствам вирусы относятся к самой границе жизни. Они занимают промежуточное место между сложнейшими химическими веществами (полимеры, макромолекулы) и простейшими организмами (бактерии, риккетсии, хламидии). Это своеобразное положение вирусов между живым и неживым позволяет считать их тем самым ключом, с помощью которого наука сможет открыть волшебный ларец, скрывающий загадку жизни.

Здесь следует отметить еще одно свойство вирусов — их вездесущность. Как мы уже говорили, они поражают человека, домашних и диких животных, сельскохозяйственные и дикие растения, простейших, бактерии, грибы и даже микоплазмы. Вероятно, не существует ни одного вида организмов, нечувствительных к вирусам, и поэтому этих мельчайших из мелких следует воспринимать как обязательный элемент биосферы, внешней среды, окружающей человека. И этот элемент далеко не всегда нейтрален по отношению к человеку и объектам его хозяйственной деятельности.

Гордясь героическим прошлым нашей науки, мы должны думать о задачах ближайшего и отдаленного будущего. Продолжается упорная борьба с гриппом, краснухой, цитомегалией' и эпидемическими гастроэнтеритами. Еще далеко не ясна роль вирусов в возникновении злокачественных опухолей, остаются безнаказанными вирусы, вызывающие медленные и дремлющие инфекции, только начинает приоткрываться роль вирусов в биосфере; на повестке дня стоит дальнейшее совершенствование методов диагностики, предупреждения и лечения наиболее распространенных вирусных болезней.

Учитывая историю вирусологии и бурные темпы ее развития, можно надеяться, что все эти задачи будут успешно решены.

Читая новостные сайты и посты в социальных сетях, наблюдая да и участвуя (почему нет) в ажиотажной скупке продуктов и иных припасов, в конце концов просто тревожно оглядываясь на покашливающих прохожих, легко почувствовать себя персонажем крупномасштабного голливудского блокбастера.

А приметы новых дней: удаленка, самоизоляция, опустевшие улицы мегаполисов и карантин с проверкой на дорогах — еще недавно казались всего лишь атрибутами фантастических романов.

Действительно, прозорливые и наблюдательные писатели-фантасты, обладающие к тому же хорошим воображением, в деталях описали множество самых разнообразных сценариев столкновения человечества с вирусами, эпидемиями и прочими глобальными неприятностями.

Вот некоторые из этих сценариев.

Один из выживших, бывший университетский профессор Джеймс Смит красочно и не скупясь на подробности рассказывает внукам о том, как пришел конец прежнему миру, а на смену цивилизации городов вновь пришли племена дикарей и то, что в учебниках называлось общинно-родовом строем. Старик не слишком огорчен таким развитием событий. Он сравнивает цивилизацию с быстротечным дымом, которому суждено развеяться и исчезнуть, и с той же силой убежден, что пройдет время и цивилизация возродится, вновь будут открыты алфавит и порох. И вновь люди будут плодиться и воевать, повторяя старые истины и старую ложь.

Не только человек способен стать жертвой эпидемии. В романе британского прозаика Джона Кристофера болезнь угрожает не людям, а растениям. Вирус, который согласно книге вырвался из китайской (sic!) лаборатории, сначала атакует посевы риса, а затем мутирует и распространяется на другие злаковые растения. Результат — экологическая катастрофа и глобальный голод, бегство жителей из мегаполисов и прочие ужасы обычного горожанина, привыкшего покупать еду в магазине, а не выращивать на поле или в огороде.

Роман, впоследствии многократно экранизированный, был издан в Советском Союзе в переводе Аркадия Стругацкого. Правда, с небольшими изъятиями — в частности, из текста исчезло упоминание о том, что триффиды были выведены в СССР как источник ценных масел. При этом опытами на экспериментальной станции руководил сам Трофим Лысенко.

Предотвратить эпидемию можно, если доставить лекарство из Лос-Анджелеса в Бостон, преодолеть ту самую Долину проклятий. А единственный, кто на это способен, не благородный герой, а преступник и отъявленный негодяй Таннер по прозвищу Черт. И как показывает путешествие, иногда обстоятельства не оставляют иного выбора, кроме как стать героем поневоле.

Под знаменем разоблачений ужасов американской военщины книга была необыкновенно быстро переведена и опубликована на русском языке.

Роман Крайтона — тот довольно редкий случай, когда наука отображается не как угроза привычному порядку вещей, а как действенный инструмент разрешения кризисов.

Два небольших рассказа демонстрируют, сколь сильно микроскопические организмы, естественные и рукотворные, могут повлиять на судьбу Homo sapiens.

Вскоре он открывает вирус СПИЧа (синдром приобретенной избыточной человечности), передающийся через кровь. Выясняется, что этот вирус манипулирует своими носителями, побуждая становиться донорами крови. А доноры переносят свою доброту в другие сферы общественной жизни: делают пожертвования на благотворительность, становятся активистами Гринписа… Ученый решает не афишировать свое открытие, чтобы пандемия вируса альтруизма преобразила человечество и сделала его лучше.

Конечно, это притча — что подчеркивается нарочитым отсутствием в романе имен и названий. И усиливается грубой физиологичностью описаний, вызывающей телесностью образов и сцен. Сарамаго напоминает, что не эпидемии или научные эксперименты угрожают цивилизации — а безразличие. Общество, утратившее способность различать предметы материального мира и различать понятия мира нематериального. Общество, в котором стерлись различия — до степени смешения — между добром и злом, обречено деградировать и исчезнуть.

Действие книги происходит в стремительно приближающемся к нам 2021 году. Загадочная болезнь привела к поголовному мужскому бесплодию. Последний ребенок был рожден в 1995 году, и с тех пор ни один человек не появился больше на свет. Мир лишился детей, распалась связь времен. И этот распад явлен читателю в максимально эффектной форме.

Сюжет стартует с желания Коростеля помочь планете Земля, покончить с обществом потребления и вывести новую породу людей, получше прежних. Для реализации таких устремлений всего-то и надо, что устроить небольшой рукотворный апокалипсис и выпустить на свободу вирус, способный уничтожить все прежнее человечество, то есть нас с вами.

Произведение увлекательное, жутковатое и запоминающееся. А для тех, кто знает Этвуд исключительно по сериалу, — еще и крайне неожиданное.

И снова человечество в опасности! Земля должна пройти сквозь облако ядовитого космического эфира, способного погубить все живое. Профессор и его друзья запасаются кислородом и пережидают опасность в надежном месте. А затем отправляются в опустевший Лондон, зрелище которого похоже, должно быть, на виды сегодняшнего мегаполиса. Вскоре Челленджер выясняет, что яд никого не убил, а лишь вызвал у своих жертв временную каталепсию. Пробудившиеся люди вернулись к прерванным занятиям и даже не помнили ничего о произошедшем.

Скорое забвение — такова судьба всех несостоявшихся катастроф.

Мы попытаемся ответить на этот вопрос, хотя нам будет непросто — слишком мало сегодня известно о "неболезнетворных" функциях вирусов. Попробуем обосновать это положение, вспомнив, какие отношения существуют между различными представителями живой природы и между ними и неживой (косной) средой.

Жизнь на Земле возможна только благодаря тому, что растения способны улавливать и использовать энергию Солнца. Эта энергия позволяет осуществляться различным химическим реакциям, в итоге которых из простых веществ (косная среда) синтезируются сложные, в том числе и органические. Накопленная растениями энергия переходит затем к животным, эти растения поедающим. В обратном разложении сложных соединений животные используют как простые неорганические вещества, например соляную кислоту, так и очень сложные многокомпонентные системы, но результат всегда одинаков: косная природа получает свои элементы назад. И так бесконечно, пока светит Солнце, пока существует на Земле хотя бы одна клетка, наполненная хлорофиллом.

Вмешиваться в этот круговорот веществ и жизни в природе нужно с величайшей осторожностью. Кому из нас не доводилось слышать фразу: "бесконтрольный прием антибиотиков привел (или может привести) к нарушению кишечного пищеварения". Суть этого выражения состоит не только в том, что антибиотики сами по себе обладают каким-то токсическим свойством, а в том, что убивают постоянно живущие в кишечнике бактерии. А они "разбивают" клетчатку (и только благодаря этому она усваивается), синтезируют некоторые витамины и ферменты. Естественно, что массовая гибель таких полезных бактерий нарушает пищеварение. Иными словами, высказанное выше положение о вреде больших количеств антибиотиков можно сформулировать и так: "из-за отсутствия или недостатка кишечной палочки и других микробов наступило серьезное нарушение пищеварения".

Но скажите, приходилось ли кому-нибудь хоть раз слышать: "из-за отсутствия вирусов гриппа состояние организма ухудшилось". В чем же дело? В том, что мы мало знаем о вирусах или в том, что они занимают в природе какое-то особое место?

Итак, перед вами очередная книга о вирусах. Вообще научно-популярных книг, посвященных вирусам и вирусологии, вышло в последние годы немало. Среди них такие добротные, как "Тайна вирусов" В. В. Тхоржевского, "Беседы о вирусах" Ал. А. Смородинцева, "Третий лик" В. А. Зуева, "Тайна третьего царства" В. М. Жданова, "Укрощение строптивых" В. М. Жданова и Ф. И. Ершова, и другие.

В отличие от названных и иных ранее изданных книг, которые создавались одним автором или коллективом, стоящим на общей теоретической платформе, эту книгу пишут специалисты, многие представления которых о вирусах противоположны, что, несомненно, позволяет более разносторонне рассмотреть узловые проблемы вирусологии. Это же отличает нашу работу от книги "Невидимый мир вирусов", написанной чехословацким вирусологом В. Майером и журналистом М. Кендой. Работу над своей книгой они сравнили с ездой на тандеме. С чем же сравнить наш труд? Скорее всего с. перетягиванием каната: каждый "тянул" в сторону своего понимания спорных проблем, но при этом старался не забыть и о жанре книги — ведь это не строгая научная монография!

Выше для примера мы назвали только один спорный вопрос: существуют ли "полезные" вирусы. Но подобных вопросов в вирусологии не перечесть — наука это молодая, ей нет еще и 100 лет, и здесь что ни проблема, то вопрос, что ни вопрос, то, оказывается, и проблема.

Книга наша адресована в первую очередь широкому читателю: и молодежи, выбирающей профессию, и тем, кто интересуется "горячими точками" науки. Надеемся, что она будет полезна студентам медико-биологического профиля, а также врачам различных специальностей.

Заканчивая небольшое предисловие, обозначим генеральную линию, которой мы старались следовать при написании книги: рассказывать о вирусах как о равноправных членах биосферы, как о представителях четвертого царства Природы (после первого царства — растений, второго — животных, третьего — простейших), выполняющих свою особенную, пусть пока еще не до конца выясненную, роль.

Считаем своим приятным долгом выразить искреннюю и глубокую признательность рецензенту книги профессору В. А. Зуеву. И дело тут не в том даже, что его замечания уберегли и нас и вас, уважаемые читатели, от нескольких ошибочных положений. Профессор Зуев имеет собственную точку зрения на многие спорные вопросы, но он стал выше амбициозных притязаний и, сделав объективный разбор рукописи, дал ей, на наш взгляд, даже завышенную оценку. А нам не оставалось ничего другого, как существенно переработать написанное, чтобы попытаться оправдать выданные авансы.

В центре сюжета романа — бывший доставщик пиццы Хиро, который некогда стоял у создания Метавселенной. Он возвращается в виртуальный мир, чтобы заработать деньги. Но, навещая старых знакомых, обнаруживает распространение сетевого вируса, который опасен не только внутри системы, но и в реальном мире, и из-за него уже гибнут люди по всему миру.

Пожалуй, из всех фантастов, касавшихся этой темы, Стивенсон придумал одну из самых оригинальных эпидемий. Его нейролингвистический вирус, оказывается связан с древней погибшей культурой и работой человеческого сознания — его природу и исследует в своем романе фантаст, попутно рассказывая увлекательную историю.

Важную роль в сюжете играет ДНК-модифицированный супервирус, созданный в Грузии. Он шокирующе быстро распространяется по всему миру, не имеет аналогов и не поддается никаким вакцинам. Что интереснее, его появление — отнюдь не случайно, и Вадим Панов демонстрирует, что вирусы вполне могут служить опаснейшим оружием в руках злонамеренных людей.

Роман любопытно обыгрывает тему эпидемии, изображая события как до пандемии, так и после. Сюжет живописно рассказывает, как целые страны и континенты погружались во мрак эпидемии, как редкие счастливчики смогли спастись — например, отгородившись от всего остального мира.

После вымирания 99% человечества вирус сошел на нет, но и выжившим не позавидуешь. Нет электричества, лекарств или запасов хорошего продовольствия. Любая царапина может привести к смерти. Меж тем среди выживших зарождается новый религиозный культ. В центре сюжета оказалась театральная группа, которая спустя двадцать лет после катастрофы старается сохранить остатки прежней культуры. И автор стремится показать, что даже в постапокалиптическом будущем нельзя недооценивать силу искусства.

В романе Джо Харта вирус играет не такую большую роль, но только потому, что действие самого романа разворачивается спустя двадцать пять лет после эпидемии, когда мир уже думает не о том, как эпидемию пережить, а о том, как быть дальше.

Собственно говоря, причины и не волнуют Харта. Куда больше его интересуют последствия, ведь без женщин человечество обречено на неминуемое вымирание, и Харт пытается найти ответы на вопросы, на что готовы пойти люди, на что готовы пойти власть предержащие, чтобы сохранить и продолжить человеческий род в сложившихся условиях.

После того как эпидемиологи начинают предпринимать попытки остановить распространение эпидемии, они начинают приходить к выводу, что кто-то вывел вирус в лабораторных условиях и намеренно выпустил на свободу. Автор очень подробно описывает распространение вируса и фокусирует сюжет на борьбе ученых против него.

Профессор кафедры микробиологии СПбГУ Алексей Потехин рассказал, насколько серьёзно обстоят дела с коронавирусом.

Автор учебника по вирусологии, кандидат биологических наук и профессор кафедры микробиологии СПбГУ Алексей Потехин ответил в интервью на самые важные вопросы о коронавирусе: стоит ли беспокоиться по этому поводу, в чём отличие коронавируса от гриппа, и когда заболеваемость коронавирусом начнёт уменьшаться.

Что такое коронавирус SARS-CoV-2?

Коронавирус SARS-CoV-2 — это один из представителей семейства коронавирусов, которые и раньше находились в группе возбудителей ОРВИ человека. COVID-19 — не чума, не оспа, не корь и даже не атипичная пневмония, вспышку которой вызвал другой коронавирус в 2002 году. Нынешний возбудитель убивает, как и положено любому вирусу, только что попавшему к людям от другого зверя, но убивает умеренно. В мире ежедневно умирает от туберкулеза или от малярии столько же людей, сколько пока что умерло за все время (чуть более трех месяцев) от COVID-19. Просто за этими цифрами мы не следим в режиме онлайн.

То есть он почти как грипп?

Вирус SARS-CoV-2, к сожалению, более заразный, чем грипп, но менее заразный, чем свинка или краснуха, не говоря о кори. Важно подчеркнуть, что коронавирус вообще не похож на вирус гриппа, и поэтому он не будет держать человечество в карантинах годами и десятилетиями. У коронавирусов нет особенностей и механизмов, обеспечивающих высокую изменчивость, присущую вирусам гриппа. Они, вероятно, пойдут по обычному пути таких инфекций: чем дольше вместе с человеком, тем мягче будет симптоматика, новые формы будут появляться редко и не смогут эффективно преодолевать иммунный барьер, возникающий после первого заражения. Однако примерно на полгода, по моей оценке, текущая эпидемическая ситуация может растянуться. Постепенно COVID-19 станет частью вирусного пейзажа, многие люди переболеют, и человечество начнет возвращаться к нормальной жизни.

Что такое пандемия, и насколько она опасна?

Не нужно бояться слова пандемия. Оно означает только то, что случаи заболевания выявлены в большинстве стран мира, а не то, что человечество стоит перед угрозой вымирания. Вирус вырвался за пределы одной страны, и точки роста (вспышки) возникли по всему миру. Это было неизбежно.

Но количество заболевших COVID-19 в мире выглядит внушительным…

Для каких категорий людей COVID-19 наиболее опасна?

Если вирус может протекать у людей бессимптомно, значит ли это, что контролировать его распространение невозможно?

Коронавирус SARS-CoV-2 больше никуда не денется из нашей жизни: сам он не исчезнет, его не уничтожат карантинами, лекарств против него, как и против большинства вирусов, нет, а все врачебные рекомендации — это поддерживающая терапия. Скорее всего, предположительно к лету, появится вакцина, но в массовую практику она выйдет не раньше конца года, так как время испытаний любой вакцины сократить нельзя. Поэтому подавляющая часть населения планеты этим вирусом обречена переболеть. И это важно, потому что лучшее средство от инфекционных заболеваний — коллективный иммунитет: чем больше людей переболело и приобрело иммунитет, тем меньше новых случаев заболевания будет происходить, и постепенно болезнь отойдет на задний план. Не верьте слухам о повторных заражениях: на коронавирусы иммунитет обязан вырабатываться надежно.

Зачем тогда нужен карантин?

Карантины направлены на то, чтобы не достигнуть китайских показателей за короткое время. Меры безопасности, которые принял Китай и сейчас принимает Европа и остальной мир, абсолютно беспрецедентны. Их главная цель: снизить одновременную нагрузку на больницы при массовых вспышках (что сейчас происходит в Италии и выглядит трагично), а также растянуть распространение инфекции во времени. Многие люди рано или поздно заболеют, но главное — чтобы не все сразу.

К тому же мы не хотим отдавать этому вирусу ни одного из наших стариков, среди которых — чьи-то родители, бабушки и дедушки. Для этого их необходимо вовремя положить в специально оборудованную палату в больнице, в том числе — с аппаратом для искусственной вентиляции легких. Мы знаем, что количество палат ограничено, приборов для ИВЛ тоже не очень много, к тому же они постоянно требуются массе других людей, которые не могут сами дышать по другим причинам — не из-за коронавируса.

Поэтому карантинные мероприятия оправданы. Кто из нас при выборе между походом в бар вечером и тяжелой болезнью даже незнакомого пожилого человека, в цепочке передачи вируса которому мы можем невольно оказаться, выберет поход в бар? Даже на работу иногда можно не ходить, особенно если туда нужно ехать на метро. Мир не перевернется, если вы останетесь дома.

То есть все-таки нужно полностью изолироваться от внешнего мира?

Не надо путать полную самоизоляцию с разумным снижением социальной активности. Нет весомых причин скупать годовой запас продовольствия в магазинах: их, очевидно, не закроют, а макароны потом придется долго доедать. Не нужно бояться выходить на улицу, не нужно бояться ездить на работу, если туда, и правда, нужно ездить.

Бояться нужно за бабушек и дедушек. Вот им как раз лучше поменьше выходить из дома и общаться с другими людьми: не только не ездить на маршрутках, но и не выбираться в филармонию, музеи и другие места проведения культурного досуга. Их это вряд ли обрадует, но в ближайшее время им лучше реже встречаться с детьми и внуками, которые могут принести опасную инфекцию, сами того не зная. Объясните это вашим пожилым родственникам и друзьям, а также постарайтесь сами обеспечить им режим минимальных контактов.

Нашли ошибку в тексте?
Сообщите нам! +