Выступление рошаля про вирус

— Скажите, есть ли случаи заболевания коронавирусом среди детей?

— Очень редко. Особенность иммунной системы — этот вирус на детей ложится, слава богу, мало.

— Многие эпидемиологи говорят, что эта конкретная пандемия коронавируса не уникальна по своей сути. Скажите, согласны ли вы с этим мнением, и если да, то почему?

— Во-первых, человечество переносило и ещё более страшные эпидемии. И чуму, и холеру, и всё что хотите. И коронавируса тоже было три разновидности до этого. Это очередная, новый вирус. И тоже всё пройдет. Но с какими потерями — это другой вопрос.

— Почему же тогда таких страхов не было, как сейчас, а с этим коронавирусом они проявились?

— Вы знаете, у меня такой же вопрос.

Такое нагнетание страха в обществе, я думаю, для России не очень актуально. Наша работа, которая была проведена до этого, себя оправдала. У нас и заболеваемость ниже, и смертность тоже ниже, даже если учитывать гиподиагностику. Когда перед глазами у тебя мелькают цифры: погибли в Италии 600, 700, 800, 900.

— В день.

— Да, в день. И в Испании уже приближается к этому. Начинаешь себе затылок чесать, думать, почему так произошло. И находишь определённые доводы. Давайте возьмём, например, север Италии. Там и скученность населения не такая, как в России. И характер итальянцев такой: нам нипочём какие-то там санитарно-гигиенические нормы — мыть руки, не общаться. Они продолжали гулять, продолжали общаться. Несерьёзно подошли.

— С утра выйти кофе попить.

— Да. Оказалось, что и медицинская служба не так готова к этой эпидемии. Недостаточно инфекционных больниц, врачей, специалистов и вообще медицинского персонала. И вот это всё отразилось на результатах. Есть такой термин — социальная безопасность, безопасность народа. И биологическая безопасность народа. Эта система биологической безопасности очень хорошо была отработана в Советском Союзе. Очень хорошо, лучше, чем в других странах. Эту систему перенял Китай.

— Расскажите поподробней, что это за система биологической безопасности. Что она из себя представляет?

— Это система ранней диагностики, профилактические меры, эпидемиологические меры — решение проблемы шаг за шагом. И структура есть, которая этим делом конкретно занимается. Поэтому Китай довольно быстро справился с этой инфекцией в целом. И Россия приняла определённые кордонные меры. И у нас было время подготовить нашу систему здравоохранения к тому, чтобы оказывать помощь. Там (в Италии. — RT) эта система не была подготовлена. И то же самое в Испании. Сейчас тоже большие цифры, где-то сегодня я слышал 600, 400.

— Какую бы оценку вы поставили общим усилиям? Если бы вы были экзаменатором.

— Если бы я был экзаменатором, на сегодняшний день тому, что происходит в Италии, в Испании, в других странах, я бы поставил где-то троечку с минусом. Несколько повыше я бы поставил Германии. Там число заболевших немаленькое, но летальность низкая — 0,5%. То есть система работает. И вот я понимаю французов, которые сейчас тяжелобольных стали переводить в Германию для того, чтобы их лечили, потому что местных сил во Франции, в этих регионах, которые поближе к Германии, уже не хватает. Это нормальная кооперация.

— Говоря конкретно про Россию, какую бы вы дали оценку тем мерам, которые были предложены буквально на днях? Например, следующую неделю сделать нерабочей. Многие это уже называют карантином по-русски.

— Я хочу очень положительно оценить. И не потому, что я патриот. Когда что-то у нас плохо — я об этом открыто говорю.

Но сейчас в целом Россия сработала неплохо, судя и по заболеваемости, и по смертности. И те превентивные меры, которые предложило правительство, я поддерживаю — это поворот немножко в социальную сферу.

Вы представляете, что было бы в обществе, если бы мы посадили на карантин заводы, фабрики, остановилась бы жизнь, транспорт бы остановился кругом? Это коллапс, который пострашнее данного вируса, определённо совершенно. Поэтому те меры, которые принимает правительство, я считаю правильными. У нас ещё нет такой вот пандемии, которая есть в других странах. И у нас есть какое-то время на то, чтобы хорошо страну подготовить. Посмотрите, мы даже пока не включали армию. Пока работаем таким образом, хотя возможностей у нас ещё достаточно.

Леонид Рошаль — о превентивных мерах России против коронавируса

Если мы в этих условиях посылаем 15 самолётов с оборудованием в Италию и не боимся оголять наши тылы. Мы же не последние послали. Значит, у нас есть ещё и возможности, и силы. И недавние слова министра обороны о том, что армия тоже будет подключаться, развёртывать медицинские центры и так далее, показывают: у нас запас прочности есть.

— С самого начала распространения этого вируса в России очень много спекуляций о том, что на самом деле случаев якобы гораздо больше. Что бы вы порекомендовали — как относиться к этому людям и как избежать каких-то панических настроений? Особенно на фоне того, что, как вы говорите, те меры, которые принимают и московские, и федеральные власти, лучше, чем у кого-то ещё.

— Ну, что-то в России должно же быть лучше.

Всё же сейчас уже всё медицинское сообщество, которому тоже надо сказать спасибо, полностью подготовлено. А первое время врачи шли на диагностику иногда без достаточного обмундирования, халатов, масок, подвергая свою жизнь опасности. Ведь сейчас в той же самой Италии почти до 30% врачей поражены вирусом. Это тоже ухудшает ситуацию. И у нас в этом плане были проблемы. Сейчас чуть получше. Вот буквально недавно только здесь, в Москве, открылись девять новых лабораторий. Они будут открываться и по всей России. В целом ситуация в России не такая трагическая. Если средства массовой информации, вы, каналы, не будете нагнетать беспредел.

— Сейчас как раз идёт третья волна россиян, которые возвращаются из-за рубежа. Как вы думаете, когда же всё-таки Россию ждёт пик заболеваемости коронавирусом?

— Я думаю, что мы воспитались за это время. На опыте той же Италии, Испании и так далее. Приведёт ли это возвращение россиян к значительному, катастрофическому увеличению распространения коронавируса? Я думаю, что нет. Во-первых, сейчас мы более серьёзно будем сажать их на карантин на две недели. И будет обследование более серьёзное. И предпосылок тому, что это может стать причиной катастрофического роста заболеваемости или причиной для того, чтобы не возвращать граждан, я не вижу.

— Нет, никто не говорит про причину не возвращать. Просто с точки зрения хронологии. Когда эпидемия в России пойдёт на спад?

— А можете предположить, исходя из личного опыта?

— Я ещё раз повторяю, что я не гадалка. При хорошем варианте два-три месяца — и должно уменьшаться. Я говорю по опыту других пандемий, более серьёзных даже, чем этот коронавирус. И я не думаю что те, кто приезжает, могут существенно повлиять на статистику. Потом, почти 80% случаев — лёгкие формы заболевания. Человек переболевает, у него возникает иммунитет. Это хорошо — у большего числа будет иммунитет к этому вирусу.

— Как вы считаете, это правильно, что те, кто переносит в более лёгкой форме этот вирус, лечатся дома?

— Если человек умный и соблюдает режим эпидемиологический, это правильно. Если он не побежит дальше в компании, к друзьям, если будет мыть руки, будет в туалете себя вести достаточно правильно (туалетной бумагой нажимать на кнопку бачка, открывать кран, двери), если он будет стараться не контактировать с теми, у кого насморк, кашель, респираторные инфекции есть, то, я думаю, всё это будет нормально. Но для нас самый большой вопрос сейчас — это психологический. Потому что нужно сидеть дома, на карантине. Но это же очень тяжело — просидеть дома, в этом замкнутом пространстве, со своей семьёй. И здесь психологи должны дать свои рекомендации, что делать, что человек должен делать каждый день дома. Это с ума же можно сойти. Вот эти рекомендации мы должны немедленно дать тем, кто у нас сегодня на домашнем карантине. Мне это не грозит, потому что я человек занятой. У меня компьютер, у меня связь со всем миром, я всё время в работе. Я могу в машине сидеть, здесь сидеть, дома сидеть, работать, как полагается. Если необходима консультация больным, значит, сюда. Для себя я не вижу проблем. Но понимаю. Чтоб не запил народ от безделья.

— Как вы думаете, изменит ли нынешняя пандемия протокол оказания первой помощи при ОРВИ в принципе?

— И какие вообще уроки преподнесёт?

Самый главный урок — надо перестраивать системы здравоохранения. Потому что, я везде об этом говорю, проведённая оптимизация здравоохранения в последнее время — сокращение коечного фонда и штата — это, как сейчас понимаем мы, было не совсем верно. Мы должны быть готовы к серьёзным катастрофам. Мы должны быть готовы к серьёзным пандемиям. Мы должны быть готовы к серьёзным терактам. Мы должны быть готовы ко всему. И прежде всего должна быть готова система здравоохранения.

Во Франции, где заболели больше 16 тысяч человек и 674 погибли, на два месяца введено чрезвычайное санитарное положение.

В стране действуют строгие ограничения на передвижение людей. Каждый раз, когда нужно выйти на улицу, требуется заполнить специальный документ.

Работают лишь аптеки, продуктовые лавки, банки, автозаправки и табачные киоски. Все остальные магазины и учреждения закрыты.

В Грузии инфицированы 54 человека, под наблюдением находятся более 290, на карантине — около трех тысяч.

Из-за распространения коронавируса грузинские власти объявили чрезвычайное положение. Скопление более десяти человек карается санкциями.

В минувшие выходные почти 200 человек, нарушивших правила самоизоляции, принудительно отправили на карантин.

В России число пациентов с COVID-19 достигло 438 человек, 262 из них — в Москве.

В российской столице действует режим повышенной готовности. Метрополитен закупает тепловизоры, дезинфицирует поезда и тоннели и отключает кнопки открытия дверей.

Запрещены любые досуговые мероприятия с числом участников больше 50 человек. Музеи и библиотеки закрылись до 10 апреля.

В Татарстане, где от COVID-19 лечатся шесть человек, действует особый санитарно-эпидемиологический режим.

В Чехии число заболевших коронавирусом превысило 1100 человек, зафиксирован один смертельный случай.

По всей стране ввели общенациональный карантин. Жителям рекомендовано не выходить без острой необходимости из дома, а на улице обязательно носить маску.

Людей, вышедших из дома без защитной маски, ждет штраф до трех миллионов крон (около 130 тысяч долларов).

В США COVID-19 больны больше 35 тысяч человек. По числу заражений страна занимает третье место в мире после Китая и Италии. Около трети американцев находятся на карантине.

Власти Нью-Йорка, где число заболевших составляет треть от всех случаев по всей стране, призвали семьи долго не находиться в парках и не переполнять детские площадки.

Президент США Дональд Трамп разрешил задействовать Нацгвардию для борьбы с коронавирусом в штатах Нью-Йорк, Калифорния и Вашингтон, где ситуация с заболеваемостью самая сложная.

Фото: OLIVER LANG/EPA/ТАСС

Коллапс мировой гражданской авиации чреват гораздо большими последствиями, чем просто временная остановка полетов. Даже если представить, что все ограничения будут отменены в одночасье, в воздух поднимутся далеко не все самолеты – на земле их сейчас подстерегает множество непредвиденных неприятностей. О чем идет речь и почему снова поднять авиацию в воздух будет крайне сложно? Подробности.

Фото: А. А. Кокорекин

На карте бывшего Союза вновь появятся Сталино и Ворошиловград, так решили власти ДНР и ЛНР. Их примеру последовала Южная Осетия, чье руководство постановило вернуть Цхинвалу имя Сталинир. Реставрация советских названий – временная и символическая, на три дня в году. Тем не менее она уже вызвала бурные споры и гневные протесты. Подробности.

Фото: mskagency.ru

К трагедии на праздновании дня рождения блогера-миллионника Екатерины Диденко привели законы физики, известные из школьной программы. В результате высыпания в бассейн 30 кг сухого льда появилась удушающая подушка из углекислоты. Сама Диденко, которая потеряла мужа, а всего погибли трое человек, призналась подписчикам, что осознала произошедшее только на следующий день. Кто должен отвечать за произошедшее? Подробности.

Надо отменить полностью
Можно ослаблять постепенно
Оставить все как есть
Надо ужесточить меры

Скорее положительно
Скорее отрицательно

В СМИ появились осторожные сообщения о том, что Россия, или как минимум Москва, уже прошла пик эпидемии коронавируса, и дальше ситуация начнет улучшаться. Но пока этого не произошло, большая часть страны продолжает жить в условиях самоизоляции. И выйдут россияне из нее – это ясно уже сейчас – в немного другой мир.

23 марта 2020, 18:25

Текст: Александра Юдина

Сопредседатель Центрального штаба ОНФ, доктор Леонид Рошаль призвал россиян не нагнетать атмосферу и отметил, что ситуация с коронавирусом фактически является репетицией биологической войны, которая показывает, как здравоохранение мира готово к подобного рода вызовам.

Напомним, во избежание роста паники вокруг коронавируса, следственный комитет России начал проверку из-за распространения фейков о числе заболевших коронавирусом, а вирусолог Александр Бутенко рассказал, как защититься от коронавируса в магазинах и транспорте.

Последние данные о ситуации с COVID-19 в России и мире представлены на портале стопкоронавирус.рф.

Студентов – на фронт

Одним из первых эффектов треклятой эпидемии стало то, что она немедленно до предела обострила абсолютно все заскорузлые, многолетние болячки российской медицины. В этой области чиновники напоролись ровно на то, за что упорно боролись долгие годы. Сейчас в высоких кабинетах, зная реальные масштабы и цифры бедствия, делают судорожные попытки исправить хоть что-то за то немногое время, что есть. Но действия порой напоминают панику. Например, 5 апреля решили запретить аптекам спекуляцию масками и резиновыми перчатками, которые даже для работников системы здравоохранения внезапно попали в разряд дичайшего дефицита. Только почему их нет днём с огнём? Потому что, как оказалось, всё российское производство масок – 300 млн штук в год, тогда как только за два-три месяца всеобщего карантина их может потребоваться более 10 миллиардов.

Если бы только маски! Сейчас РФ грозит катастрофическая нехватка коек в больницах, аппаратуры, медикаментов, включая банальный парацетамол, защитных костюмов. Но в первую очередь самих медиков. Откуда их взять, когда в некоторых регионах, скажем, в Кемеровской области, главврачи больниц под давлением местных чиновников массово уволили сотни санитаров. Те вышли на митинги, где рассказали, что им предложили перевестись на должность уборщиков с зарплатой 12 тыс. руб. в месяц. Сэкономленные деньги местные власти надеялись пустить на исполнение майских указов, то есть немного поднять зарплаты оставшихся медсестёр и врачей. Чиновнику что, ему главное – отчитаться наверх о проделанной работе. В итоге сейчас санитаров, как таковых, во многих больницах, по сути, нет.

С медсёстрами и врачами часто не лучше. Явно не от хорошей жизни в апреле правительство решило объявить экстренный всеобщий призыв на передовую, в больницы, студентов-медиков. Похоже, даже тех, кто едва окончил половину первого курса. Насколько это поможет? По данным Минздрава, на каждом курсе в медицинских вузах РФ учится примерно 25 тыс. студентов. Значит, удастся мобилизовать от силы 100-120 тыс. человек, да и то в качестве врачей, мягко скажем, не шибко опытных. Это гораздо меньше тех грандиозных потерь, которые понесла российская медицина в результате политики той же Т. Голиковой. Если в 1990 г. у нас было 1, 85 млн среднего медперсонала, то сейчас только 1, 49 миллиона. То есть сократили 390 тыс. медсестёр. Тех самых, которые в больницах сейчас на вес золота. Число докторов, на пике достигавшее 730 тыс. человек, уже к 2015 г. стараниями партии власти утрамбовали до 680 тысяч. И это были опытные врачи, такие потери не залить никакими студентами.

Принцесса пандемии

Что с местами в больницах? Сейчас в некоторых регионах кинулись впопыхах по китайским лекалам строить госпитали-времянки. Конечно, места по-любому не лишние. Но это особенно явно, если видишь статистику. Как выяснилось, к началу 2020 г. после всех эшелонированных перетрясок и сокращений на всю нашу огромную страну осталось только 59, 3 тыс. коек в инфекционных отделениях. Это во всех российских больницах, вместе взятых.Для сравнения: в 1990 г. таких мест было 140 тыс., в 2007 г., когда Т. Голикова приступила к исполнению обязанностей министра здравоохранения, их ещё оставалось более 79 тысяч. Число обычных, терапевтических коек в больницах рухнуло ещё грандиознее: с 475 тыс. в 1990 г. до 250 тыс. в 2020 году. Это падение на 47%, почти вполовину.

Конкретно за то время пока Т. Голикова была министром здравоохранения, РФ потеряла 1, 3 тыс. больниц, 20 тыс. терапевтических и 9 тыс. инфекционных коек. Каток подобной политики по отношению к медицине, колею которому проложили во времена Т. Голиковой, разогнался до такой степени, что продолжал крушить всё вплоть до последнего времени. В РСФСР было более 12, 5 тыс. больниц, из них половина сельских. Тогда насчитывалось 2 тыс. центральных районных больниц, 4, 5 участковых. Ещё в 2003 г. в России оставалось более 10 тыс. больниц. К 2012 г., когда Т. Голикова покинула пост министра здравоохранения, общее число больниц в РФ усохло до 6, 2 тысячи. При этом количество больниц на селе упало просто катастрофически, с 5 до 1, 2 тысячи, участковых больниц вообще почти не осталось, их уничтожили.

Конечно, когда голиковский молот начал планомерно, этаж за этажом, явно по заранее просчитанному плану, гробить российскую медицину, многие отлично видели, что происходит. Были те, кто пытался её остановить, даже ценой карьеры и потери работы. Самый яркий пример – знаменитое выступление Л. Рошаля на форуме медработников в апреле 2011 года. На этом форуме Рошаль сидел за одним столом с Т. Голиковой и тогдашним премьером В. Путиным, государственное телевидение вело трансляцию в прямом эфире. Так вот, легендарного детского врача прорвало: он полчаса прямым текстом рассказывал первым лицам жуткую правду о том, что творят с медициной.

Среди остальных катастроф, которые свалились на медицину, вместе с Т. Голиковой называют и введение кошмарной, потогонной системы для докторов. Это когда на приём каждого пациента, по правилам, даны только 7-12 минут, из которых две трети времени уходит не на осмотр, а на заполнение бесконечных бумаг и отчётов. Вдобавок, чтобы хоть что-то заработать на жизнь, медики поневоле брали по несколько ставок, работа превращалась в убийственный конвейер. Многие не выдержали, так что профессиональный состав сильно изменился, притом далеко не к лучшему. Чтобы заполнить места сбежавших из ада врачей, поликлиники от отчаяния набирали кого попало, включая вчерашних мигрантов с сомнительными дипломами из стран Средней Азии.

Поддержите нас - единственный источник разума в это непростое время

11.03.2020 в 14:34, просмотров: 1063797

Ситуация с коронавирусом в Италии становится все более угрожающей — 10 149 случаев заболевания, умер 631 человек. Губернаторы Ломбардии и Венето (к ним готов присоединиться Пьемонт) просят правительство ужесточить меры по модели Уханя — остановить общественный транспорт, закрыть все магазины, кроме продуктовых и аптек. Ставится вопрос о закрытии промышленных предприятий. Итальянские врачи продолжают публиковать тревожные описания происходящего в больницах.

Хирург больницы Humanitas Gavazzeni e Castelli в Бергамо, Даниэле Маккини, опубликовал в фейсбуке пост, описывающий ситуацию с COVID-19.

«Молчать сейчас — безответственно, поэтому хочу донести до людей то, что мы переживаем в Бергамо.

Я понимаю, что не нужно паниковать — но крайне тревожно, когда я вижу, что граждане продолжают собираться вместе и жалуются, что теперь не могут, например, сходить в спортзал.

Сейчас ситуация стала драматической — других слов нет. Война в разгаре, сражения идут и днем, и ночью.

Пациенты приходят в отделение неотложной помощи один за другим. За два года работы в Бергамо я такого не видел. И это совсем не похоже на грипп.

Те, кто к нам обращается, следовали всем указаниям Минздрава — оставались дома с повышенной температурой неделю или десять дней, но у них затруднилось дыхание, им нужен кислород.

Лекарства, которые применяют при борьбе с коронавирусом, немногочисленны. Давайте посмотрим правде в глаза: все зависит только от нашего организма — одна надежда на то, что он справится самостоятельно. Мы можем поместить человека в реанимацию, только когда он перестает справляться сам. Коронавирус недостаточно изучен, терапия, которая применяется против него — сугубо экспериментальная.

Да, в начале эпидемии заболевшие надеялись отсидеться дома — но теперь необходимость госпитализации стала острой. Все табло с именами пациентов мигают красным, и у всех один диагноз: двусторонняя интерстициальная пневмония.

Грипп не мог бы стать причиной столь быстро развивающейся трагедии. Разница в том, что при классическом гриппе — не считая разницы в масштабах заражения — осложнений гораздо меньше. Они наступают, только когда вирус гриппа разрушает защитные барьеры, и бактерии, живущие в верхних отделах нашей дыхательной системы, начинают поражать наши бронхи и легкие.

COVID-19 же непосредственно поражает альвеолы легких, которые перестают выполнять свои функции, наступает сильная дыхательная недостаточность, и обычная кислородная терапия не работает.

Извините, но как врач я не могу сказать, что самые тяжелые пациенты — только пожилые люди с сопутствующими патологиями. Да, в нашей стране много пожилых, и трудно найти человека после 65 лет, который не принимал бы таблетки от давления или, скажем, диабета.

Но когда вы видите в реанимации молодых людей, подключенных к аппаратам ИВЛ или ЭКМО (это аппарат для самых сложных случаев, который забирает кровь, насыщает ее кислородом и возвращает обратно в венозное русло пациента), то спокойствие по поводу молодежи и коронавируса улетучивается.

У нас больше нет хирургов, урологов, ортопедов — мы все теперь просто врачи, единая команда, которая должна сообща противостоять захлестнувшему нас цунами. Случаев все больше — 15, 20 новых госпитализаций в день. Результаты тестов приходят один за другим: положительный, положительный, положительный.

Отделение неотложной помощи перегружено. Поступают новые инструкции: нужно больше персонала, компьютерная программа показывает данные по обращениям — нас экстренно собирают, чтобы перенаправить в неотложку. На экране высвечиваются симптомы прибывающих пациентов, одни и те же — температура, кашель, затрудненное дыхание.

Исследования легких снова показывают одну картину: все та же двусторонняя интерстициальная пневмония. Всех нужно госпитализировать, кому-то — делать интубацию и помещать в реанимацию. Для кого-то уже слишком поздно.

В реанимации каждый аппарат ИВЛ на вес золота. Плановые операции отменяют, операционные превращают в реанимационные.

Врачи измотаны. Сверхурочные стали привычными. Больше нет смен, графиков. Медсестер я часто вижу в слезах — потому что мы не можем спасти всех больных.

Я не вижусь с семьей, с сыном, потому что боюсь их заразить. Общаюсь с ними только по интернету.

Не возмущайтесь тем, что не можете пойти в театр, музей или тренажерку. Пожалуйста, послушайте нас — постарайтесь выходить лишь по крайней необходимости. Не бегите в супермаркеты толпой скупать продукты, это хуже всего — в очередях велик риск контакта с зараженными.

Попросите ваших пожилых родных вообще не покидать дома. Найдите возможность доставить им еду.

Если у вас есть обычная маска, даже строительный респиратор — надевайте, выходя наружу. Но не ищите и не покупайте профессиональные медицинские респираторы с фактором защиты FFP2 или FFP23. Они нужны нам, медикам, а достать их трудно. Сейчас из-за нехватки нам пришлось сократить их использование.

Несмотря на то, что у меня и многих коллег есть другие защитные средства, многие из нас уже заразились. И заразили родных. И заболевшие члены их семей сейчас находятся между жизнью и смертью.

Мы, врачи — не герои. Это наша работа. Сейчас мы просто пытаемся быть полезными.

Читайте также: