Отчим наказал дочь трахом

Дети молчат о своих трагедиях, чтобы не огорчать родителей или боясь наказания. Именно поэтому девочке часто стыдно и страшно признаться в том, что происходит, когда мамы нет дома. Анна до сих пор не смогла раскрыть свои секреты матери.

Московская жизнь

Когда мы переехали из Нижнего Новгорода в Москву, мне было четыре года. Мама давно планировала перебраться в столицу и наконец нашла выход — брак с москвичом. Причём не фиктивный, а "по любви". С его стороны. Жених по тем временам был завидный — инженер, своя трёхкомнатная квартира. Вот так и переехали. Отчим души во мне не чаял, относился как к родной, я его называла папой. Мама была ему за это благодарна очень и с удвоенной силой вила семейное гнездо.

Потом грянула перестройка. Работать отчим особо не хотел, с должности инженера перешёл на работу сторожем на полставки, говорил, что "так он будет больше уделять времени семье". Мама при этом пахала официанткой в ресторане в две смены, то есть основной доход приносила она: по тем временам зарплата инженера и рядом с доходом официантки не валялась. Ну и по вечерам постоянное пиво-вино, принесённое мамой с работы.

Пока мама работала, со мной сидел отчим: учил меня читать, купал, гулял. В редкие мамины выходные мы всей семьёй ходили в кино или просто в парк гулять. В общем, нормальная семья.

Гадкий утёнок

В школе я себя чувствовала гадким утёнком: толстая, училась на тройки, мальчики не обращали внимания совсем. И, как мне тогда казалось, я ничего из себя не представляла, способностей не было ни к чему, мама всегда говорила: "С твоими талантами надо специальность получать и идти работать". Конечно, мне нравился самый симпатичный мальчик в классе, но даже мечтать о нём не смела, понимала, что он никогда на меня не обратит внимания.

Когда мне исполнилось четырнадцать, мама устроилась на пароход барменом. На дворе 90-й год, а круизный теплоход — блатное место, золотое дно. Мама стала уезжать в круизы по Москве-реке и Волге на 2—3 дня в рейс.

А я, как всегда, оставалась с отчимом. В принципе, бояться было нечего, так как он меня растил и никогда не то что жеста, слова от него плохого не слышала.

Так прошло чуть больше года. Я поступила в техникум, началась новая жизнь, новые подружки. Однажды я пришла с дискотеки домой, в новой короткой клетчатой юбке, чувствовала себя почти красавицей. Отчим был пьян — в последнее время он всё чаще и больше пил. Ни с того ни с сего начал приставать. Я быстро прошла в свою комнату и закрылась.

Через пару часов, когда он затих, я вышла в туалет. Неожиданно в коридоре он налетел на меня, сгрёб в охапку и притащил в их с мамой спальню. Я попыталась кричать, но он закрыл рукой рот. И произошло то, что произошло. Всё это время мне казалось, что это не со мной происходит или просто страшный сон. У меня никак не укладывалось в голове, что тот, кого я называю папой, и этот чужой жестокий мужчина, что дышит на меня перегаром, один и тот же человек.

Когда он уснул, я встала и пошла в душ. Юбку ту злосчастную выкинула, словно, если бы я была одета во что-то поскромнее, ничего бы не случилось. Потом снова заперлась в своей комнате, слёз не было, был шок. Утром, как только за окном стало светло, сбежала из дома, даже не позавтракав. Но холод и голод всё равно вынудили приехать вечером домой. До возвращения мамы из рейса оставался ещё один день.

Дома отчим как ни в чём не бывало налил мне супа и предупредил: если я проболтаюсь маме, он расскажет, что я сама к нему приставала. Что он не дурак, видел, как я перед ним в коротких юбках попой вертела и без лифчика полуголая ходила. Но я и сама бы молчала. Стыдно было перед мамой, она часто любила повторять о том, что, если женщина не захочет, мужчина и внимания не обратит.

Сейчас я думаю, что, наверное, мне в чём-то льстило это внимание взрослого мужика, было чувство, что я в чём-то круче более симпатичных подруг. Страх был потом, когда своему первому мальчику на первом курсе института я врала про первую любовь, про молодого человека, с которым всё было. Не расскажешь же, что мой первый опыт — пьяный отчим.

Год ада

Под предлогом "я расскажу матери, что ты ко мне приставала" это продолжалось около года. Когда мама была в рейсе, я старалась не попадаться отчиму на глаза, если была возможность, оставалась ночевать у подруг. Но так получалось не всегда. Иногда приходилось спать с ним. Не часто, раз в пару месяцев, когда мамы не было, а отчим напивался. Странно, что не залетела. Всё было как во сне.

Почему терпела? Маму не хотела беспокоить, она хоть и была с виду крепкая, но жаловалась иногда, что сердце колет. Потому и спустя годы не рассказывала, всё равно ничего не изменишь. Мама вышла замуж за этого урода ради квартиры, то есть ради меня. Чтобы у меня было больше возможностей, хорошее будущее. Она же не могла знать, как мне за эти "возможности" придётся расплачиваться. И в милицию не пошла по той же причине: был бы скандал, а толку — ноль, не перемотают же они мою жизнь назад.

Потом отношение к отчиму изменилось. Накатила тихая ненависть, очень спокойная. От одного его запаха выворачивало.

Новая жизнь

На первом курсе института я нашла работу и съехала. Стала снимать квартиру с подружкой-сокурсницей. Мама к этому отнеслась нормально: сама начала самостоятельную жизнь рано. Она так и не догадалась, что я буквально сбежала из дома из-за отчима.

Изредка я приезжала к маме в гости, сидели все вместе за обеденным столом, вела себя как обычно, да и отчим тоже больше не приставал. Но всё равно ни разу не оставалась с ночёвкой, мама и не настаивала, посидели, попили вина — и всё.

Мама с ним развелась лет через восемь: он пил уже серьёзно. С ним после развода не жила, оставаясь прописанной в квартире, снимала однушку в Подмосковье, будучи уже на пенсии. Но при этом совсем связи с отчимом не рвала. Когда отчим тяжело болел перед смертью, я ездила к нему по просьбе матери: то продукты привезти, то лекарства. Он меня и не узнавал уже почти. Когда он умер, нам отошла трёхкомнатная квартира.

У меня сын

Странно, что тогда, в молодости, я даже с пониманием к этому всему относилась, ну больной человек, что поделаешь… Сейчас, спустя годы понимаю, что отчим — мразь просто. Таких стрелять надо. Маме как не говорила, так и не скажу, пусть живёт спокойно. Если и надо было признаться, то тогда, в юности, а сейчас зачем ворошить? Чтобы она думала, что, пока она деньги зарабатывала, её дочь насиловали? Я сама мать, мне бы не хотелось под конец жизни получить такие признания, хотя до сих пор не понимаю: как она не чувствовала, что что-то не так, почему не спрашивала.

Хорошо, что у меня сын.

Вы знаете, что у ваших детей может быть тайная жизнь? Далеко не всегда подросший ребёнок хочет и может рассказать родителям то, о чём он мечтает, как живёт, что ему нужно для счастья. В рубрике #маманезнает Лайф рассказывает истории людей, которые скрывают или скрывали от родителей свои самые страшные секреты.

Что такое секс и интимная близость я узнала очень рано. Мы с мамой жили вдвоем в двухкомнатной квартире. И у меня была своя комната. К нам часто приходили в гости дяденьки, и иногда я видела их утром, но я не придавала этому никакого значения. Вечером они с мамой пили вино или водку и иногда мама бывала сильно пьяной.

И только в девять лет я, идя в туалет, а я уже легла к тому времени спать, увидела на кухне, что моя мама стоит согнувшись пополам и опираясь руками на стол. Ее халат был задран на спину, а ноги раздвинуты. Голая попка была выпячена и как бы задрана вверх. А за ней стоял дядя Коля без штанов. Ноги у него были необычайно волосатые, как у мамы между ножек. Мама говорила, что и у меня там вырастут волосики, когда я стану взрослой. Мне очень хочется таких же волосиков. Но у меня не растут пока. И моя писенька вся гладкая. Так вот, я увидела, что у дяди Коли спереди торчит какая-то толстенькая розовая колбаска, и он эту колбаску засовывает между ног маме. Кстати, мама при этом улыбалась, поэтому я не испугалась. Я остановилась около туалета и продолжала смотреть, ничего не понимая. Они оба были радостные. А дядя Коля засовывал свою колбаску и вытаскивал. Он двигал голой попой туда, сюда. Я посмотрела и прошла в туалет. Когда я спустила воду и вышла, то дядя Коля как раз вытащил свою колбаску, и я увидела, что на конце ее утолщение, я еще подумала, что похоже на гриб, шляпка с ножкой.

Они увидели меня, и мама выпрямилась и опустила халат. Она подошла ко мне, обняла, погладила по головке и отвела в кровать. Она поцеловала меня и сказала, что утром мне все объяснит и расскажет, и я заснула.
Утром, когда я проснулась, то дяди Коли уже не было, хотя раньше он иногда завтракал с нами. А мама после завтрака посадила меня на колени и по секрету, чтобы я никому не разболтала, рассказала мне, чем и как она с дядей Колей занималась. И почему она это делает. Оказывается у дядей пися в виде колбаски с головкой (а я думала это шляпкой называется). Этой писей он и писает и делает тетям приятно. Ему тоже очень приятно, когда он всовывает ее к женщине в половую щелку. Она там трется и из нее выпрыскивается особая жидкость и всем становиться очень приятно. Поэтому дяди живут с тетями в семьях. А когда нет семьи, то дяди ходят к одиноким тетям и делают им приятно. Когда я вырасту, то и мне дяди будут делать приятно. Но рассказывать об этом никому нельзя, потому, что глупые дети будут смеяться.
Я все поняла и обещала никому ничего не говорить.

После этих фотографий я тайком стала подглядывать, когда к маме приходили дяди. Я обычно раньше уходила спать к себе в комнату, а потом выходила в прихожую, и через кружевную занавеску стеклянной двери было хорошо видно, что мама с дядями делает. Обычно дяди делали маме приятное в ротик, а потом разворачивали ее задом или она становилась на диване на корточки, и дядя засовывал колбаску ей в писю, а потом некоторое время дергал попой. Мне очень понравилось подсматривать за ними. У меня начиналось щекотно в писи, и я ее гладила ручкой слегка надавливая, после этого мне становилось очень приятно и я шла спать. Мне стало хотеться попробовать рукой подержаться за дядину колбаску. Она была очень приятная на вид. Я даже пробовала вылепить такую жилистую колбаску из пластилина. Последние месяцы к маме приходил по выходным дядя Юра, а среди недели вдвоем приходили дядя Вова и дядя Саша. Дядя Юра мне нравился, он всегда приносил мне сладости, а иногда и подарки. Он всегда оставался ночевать с мамой.

А дядя Вова и дядя Саша приходили вечером в среду и много пили водки. Мама тоже с ними пила, а потом они вдвоем делали маме приятно. Один делал это в рот, а другой засовывал одновременно между ног. Затем они менялись местами, но мама все время оставалась надета на две их колбаски. Казалось со стороны, что они жарят маму на вертеле. Иногда я видела как у мамы изо рта вытекает белая жидкость. Это, наверное, та жидкость, что у дядей для удовольствия выстреливает из их колбаски, мне подружка говорила, что жидкость называется спермой. Я не спрашивала у мамы, потому что не хотела, чтобы она знала, что я подсматриваю за ними. Она могла рассердиться и наказать меня. Она бывает злой, когда пьяная, а потом жалеет меня. Я почему-то побаивалась и дядю Вову и дядю Сашу. Хотя они меня не обижали. Иногда они оставались до утра, но рано утром уходили.

Однажды дядя Юра пришел раньше в субботу и принес мне большую шоколадку. Я очень люблю шоколад, поэтому обрадовалась. А еще он принес винограда и апельсинов. Я от радости обняла его и поцеловала в щеку. Он заулыбался, мама тоже и все были радостные.
Мы посидели на кухне, а потом я ушла с виноградом к себе, а они в мамину комнату. Через некоторое время я осторожно подошла к их двери и стала наблюдать. Мама лежала голенькая на диване, а дядя Юра целовал ей сосочки. Причем мамины сосочки стали большими как сливы. А дядя Юра полностью заглатывал их в рот. Одну держал во рту, а другую мял пальцами, потом поменял. А мама лежала с закрытыми глазами и счастливо улыбалась. А потом мама залезла сверху, так, что голова дяди Юры оказалась у нее между ног, а сама сверху взяла в рот его колбаску и начала сосать. А дядя Юра начал облизывать маму между ног. Смотреть было очень интересно. И я непрерывно стала гладить свою писю, и во все глаза смотреть, как дядя Юра делает маме приятно. Я подошла совсем близко к дверям, хотя знала, что так меня можно заметить, но они не смотрели в мою сторону, а дядя Юра ваабще смотрел маме в попу. На улице было солнечно и в комнате очень светло. Мне теперь было очень хорошо видно.

Я оторвала одну ягодку вместе с кусочком веточки и крутила в руках. А потом стала через губки его проталкивать в рот представляя, что это колбаска дяди Юры. Игра была интересной. И тут я подумала, что можно попробовать просунуть виноградинку в писю. Я тут же попробовала это сделать. Я догадалась помазать слюной щелку и осторожно надавила виноградинкой. Она быстро скользнула внутрь. Хорошо, что я крепко держала за черенок, а то бы не знаю, что с ней там случилось бы и как доставать. Я начала ее шевелить и мне опять стало приятно, так, что даже голова закружилась, и у меня сами собой сжались ножки и очень сильно. А в этот момент вошел дядя Юра. Оказывается, они с мамой уже сделали друг другу приятное и мама в ванне мылась. Я вздрогнула, и черенок оторвался, а виноградинка осталась в писи. Я заплакала, а он стал спрашивать, что случилось. Я ему все рассказала, и он сказал, что надо быстро достать, пока мама в ванне. Я нащупала пальцем ягодку, но она была довольно глубоко и я не смогла ее зацепить. Тогда дядя Юра сказал, что он поможет, но будет немного больно. Я согласилась, так как от страха, что мама узнает, чем я занималась, не знала, что и делать. Дядя Юра широко раздвинул мне ножки и взяв меня под коленки приподнял попку. Он поплевал на руку и густо смазал слюной мою щелку, я наблюдала как завороженная. А он облизнул два пальца и быстренько со словами потерпи, будет немного больно засунул их в мою половую щелку. Там ему пришлось раздвинуть пальцы чтобы ухватить эту чертову ягоду. Чтобы удобнее ее ухватить, он сунул пальцы глубже. Моя пися была уже натянута, и когда его пальцы скользнули глубже я почувствовала резкую боль, но я вытерпела и даже не вскрикнула. Боль почти сразу прошла, да и я больше думала о маме, чем о боли.

С первого раза она у него выскользнула из пальцев, тогда он второй раз поглубже просунул пальцы, мне опять стало больно, но тут он наконец ухватил и вынул виноградинку наружу. И я увидела, что у него пальцы были в крови. Я подумала, что это черенком поцарапало внутри. Он вытер кровь с пальцев носовым платком, а потом вытер им мне писю от слюны и выступившей крови. Потом подмоешься-сказал он. Ты умеешь? Да, меня мама научила. Вот и молодец, а маме мы ничего не расскажем. Пусть это будет нашей тайной. Я благодарно кивнула головой.
Я выбрала время и тайком подмылась в ванне с марганцовкой. Я заметила, что кровь опять выступила из влагалища. После того, как я подмылась, кровь больше не выступала, да и болезненные ощущения внутри прошли. Я была так рада, итак благодарна дяде Юре. Самое главное для меня было, что мама ничего не узнает.
Я больше сегодня не подсматривала и не экспериментировала со своей писей. Я даже почувствовала усталость, наверное сказалось нервное напряжение и страх, что я испытала. И я очень рано легла спать и хорошо спала всю ночь.

Утром я бы даже не вспомнила свои вчерашние страхи, пока дядя Юра заговорщески не подмигнул мне. И я сразу вспомнила, что у нас с ним есть общая тайно. И мне сразу стало хорошо и весело.
Через неделю, в следующую субботу к маме в обед пришли две подруги и они выпили коньяка целую бутылку на троих. А когда они к вечеру ушли, то пришел дядя Юра. Он принес торт и обалденный набор с куклой барби. Я прямо завизжала от радости. Такой куклы у меня не было и я только тайком могла о ней мечтать, не надеясь ни на что. Я обняла его за пояс и крепко прижалась к нему. А он гладил меня по голове и что-то ласково говорил. Я небольшого роста, а дядя Юра высокий, и я грудью почувствовала его колбаску в брюках. Я еще крепче прижалась к нему и почувствовала,, что колбаска начала шевелиться и сильнее упираться в мою грудь, и я почувствовала, что мне это приятно. Я даже на миг захотела, чтобы он сделал мне приятное, как маме. Но вспомнив про маму я немного испугалась. Я оторвалась от него, посмотрела ему в глаза и сказала спасибо, и незаметно подмигнула ему, а он подмигнул мне в ответ.

В этот вечер мне некогда было подглядывать за ними. Я была занята куклой. Ведь мне было немного больше одиннадцати лет.
Вечером я рано умылась, переоделась в ночную рубашку и в одной рубашечке сидела на кровати и игралась с новой куклой. Еще не было девяти часов, когда ко мне в комнату зашел дядя Юра и сказал, что мама напилась и заснула. А мама когда пьяная засыпает, то ее уже не разбудишь. Он попросился поиграть со мною, и я с радостью согласилась. Дядя Юра был одет в одни свободные трусики, и это мне очень понравилось. Он был сильно волосатый.
- Какой вы пушистый, - сказала я и непроизвольно ладошкой погладила ему ногу около трусиков.
- А у тебя приятная теплая ладошка, и она очень приятно гладит мою ножку. Можешь погладить еще, если тебе хочется.

Мне захотелось, и я стала осторожно гладить его ноги около трусиков. Он немного раздвинул ноги, чтобы мне было удобно, И я стала гладить их изнутри. Там волосиков было , больше. Когда я начала его гладить, то увидела, как трусики спереди начали подниматься и шевелиться. Я поняла, что это его колбаска шевелиться. И тут он сказал, что тоже хочет меня погладить и поласкать. Я ответила, что мне это будет приятно. И мы начали гладить ножки друг другу. Мне стало очень хорошо и приятно. Я закрыла глаза и стала гладить его волосики под трусиками. А он начал гладить мои ножки изнутри и пальчиками касаться моих дырочек и складочек между ножек. Когда его пальцы касались моей писи, то теплые волны радости поднимались от писи к груди. Я засунула ручки в трусики и нащупала твердую, горячую и живую колбаску. Я обхватила ее двумя руками и начала гладить. Колбаска была на ощупь просто супер. Дядя Юра тоже, раздвинув мне пошире ножки, положил руку между ног и начал гладить меня там. Иногда он пальчиком проникал немного внутрь и тер меня внутри.

Он посадил меня к себе на колени, прижал к себе и тихонька сказал на ушко:
- Я сейчас сделаю тебе так, как маме нравиться. Я засуну тебе в писю свою колбаску. Но это тоже будет нашей общей тайной. Что бы мама не узнала. Я, держа его толстую колбаску в руке, прижалась к его груди и согласилась. Я для дяди Юры готова была сделать все, что угодно за куклу Барби.
Он сходил в мамину комнату и принес какую-то баночку с кремом. Потом он снял трусики свои и с меня рубашку. Мы стали голенькими. Он положил меня на кровать рядом с барби и начал целовать мне сосочки и животик, а я гладила его руками. Затем он приподнял мою попку и начал язычком щекотать мою писю. Мне было хорошо, а рядом на подушке лежала моя красавица Барби и наблюдала за нами. Потом он набрал из баночки крема и смазал мою щелку, и даже немного внутри. После этого он намазал кремом свою колбаску, и она заблестела.
- Встань родненькая на четвереньки. Так будет удобнее.
Я с готовностью встала на четвереньки и взяла в одну руку свою Барби.
Он встал сзади меня на колени и и обхватил меня за бедра. Я была маленькая, поэтому он приподнял мою попу, и я почувствовала, как его колбаска нащупывает вход в щелку. Мне было очень интересно так играть с дядей Юрой. Наконец его головка начала входить, раздвигая мою щелку. Он крепко держал меня за бедра и натягивал или насаживал меня на колбаску. Я почувствовала, как, чужое тело туго начинало входить в мою писю.

Стало немного больно, но я смотрела на Барби и терпела. А дядя Юра продолжал насаживать меня. Боль сначала усилилась, но потом когда его головка прошла глубже, то она утихла. И я уже с интересом ощущала как колбаска проходит все глубже. Наконец я почувствовала, как его животик прижался к моей голенькой попке. Значит вся колбаска зашла, - подумала я. После этого его колбаска стала двигаться внутри туда-сюда. Мне уже не было больно. Он делал приятное долго, наверное около пяти минут. А потом вдруг задышал глубоко и застонал. А я почувствовала какую-то горячую струю писи. После этого он вытащил колбаску, положил мне между ног маленькое полотенце и прижал к себе.
- Вот ты и стала совсем взрослой. Я когда доставал виноградинку из твоей писи, то порвал твою девственную пленку, поэтому сегодня у тебя уже нет крови, и не так сильно больно для первого раза. Ты мне сделала очень приятно. Я тебе благодарен.
- А я вам благодарна за Барби. И я очень рада, что смогла сделать вам приятно. Я буду делать вам приятно, когда вы захотите, только что бы мама не знала.
- Хорошо, мы ей ничего не будем говорить.
Он прижал меня к себе и поцеловал, как взрослую, в губы. А его язычок раздвинул мои губки и пролез мне в ротик, и я пососала его.
А потом он одел трусики и вышел.

Правда через час, когда я уже собиралась спать, он пришел опять и показал мне баночку с кремом. Я заулыбалась, быстренько сняла рубашку и встала на четвереньки. И он опять делал приятно. А во второй раз мне уже не было больно. Хотя он двигался внутри меня гораздо дольше.
А в среду пришли дядя Вова и дядя Саша. Они долго пили с мамой водку. Мне это не нравилось и я раньше легла спать.
А ночью я проснулась от того, что кто-то лежит рядом и гладит мою писю и даже мажет ее кремом. Я очень испугалась и притворилась спящей. При этом я подтянула коленки и сжалась в комочек. Но оказалось, что так моя пися вся стала открытой сзади. И чья-то колбаска уперлась в нее и зашла внутрь. Я вся замерла и не дышала, мне хотелось, чтобы он думал, что я сплю. Он долго терся своей колбаской внутри моей писи, пока она не выплеснула сперму. После этого он вытащил ее и ушел. Я тихонько заплакала. Я подумала, что даже не знаю кто был, дядя Вова или дядя Саша. Прошло минут десять и я начала успокаиваться, но в это время дверь в комнату открылась и снова кто-то залез ко мне в кровать. Я опять сжалась и претворилась спящей. И мне опять кто-то стал делать приятно. Но эта колбаска была чуть толще и было сначала даже немного больно. Но я вытерпела и получила еще немного спермы в писю. Потом больше никто в тот день не приходил. Но в конце концов, оказалось, что мне начали делать приятно три дяди. Не каждый раз, но часто. А мне нравиться только когда это делает дядя Юра. Он хороший и добрый. Я его люблю. А дядя Вова и дядя Саша мне без разрешения делают приятно. И смеются надо мною. Говорят что у меня дырка для слива, а не пися. А один раз они пришли днем и пили водку. И по два раза засунули мне свои колбаски. А еще заставили сосать их колбаски, чтобы они скорее вставали. У меня заболела пися и я расплакалась. Тогда они ушли, а я промыла писю марганцовкой. Она два дня болела.

Зато через два месяца дядя Юра и мама поженились и он стал жить с нами и часто делать мне приятно. Я очень рада. Мне теперь это нравиться. Да и дядя Вова и дядя Саша больше к нам не ходят. И я про них никому не рассказывала.
Так что я теперь очень счастливая. Дядя Юра мне пообещал, что когда стану взрослой, то он сделает мне ребеночка и я рожу ему девочку, такую же красивую и умную, как я. И у нас с ним будет живая Барби. И я теперь очень хочу стать взрослой.

Настя сидела на краю деревянной песочницы на детской площадке в соседнем дворе, с которой хорошо просматривался угол её дома.
Ещё совсем недавно, всего несколько часов назад, она имела возможность строить планы и мечтать о будущем, но… в один короткий миг, в её пятнадцатилетней жизни, всё это оборвалось…

Отец Насти, после демобилизации со срочной службы остался в Ленинграде, где устроился на работу сантехником в один из ЖЭКов. Вскоре он женился и получил от работы служебную, крохотную, но двухкомнатную квартирку. Постепенно он стал "прикладываться к бутылке", а впоследствии - уже не мог существовать без "горючего", что и привело его к печальному концу. Когда Насте было восемь лет, отца зарезали собутыльники в пьяной драке.
Мать Насти, с некоторых пор, так же работала дворником в этом ЖЭКе. До этого - она была продавцом в универсаме, но за систематические прогулы и пьянки, была уволена по статье.

Похоронив отца, мать стала пить ещё больше. В их квартире постоянно обитали чужие пьяные люди, слышалась ругань и мат, было вечно накурено, везде валялись пустые бутылки и окурки.

В редкие минуты своего трезвого состояния, мать плакала, лезла к Насте целоваться и просить прощения, порой сама не понимая за что.

Настя редко выходила из своей комнаты, такой же неуютной как и вся квартира. Она привыкла к одиночеству и занимала себя тем, что придумывала разные игры, в которых использовала всё, что имелось под рукой.
Пустые бутылки, могли в её играх быть людьми; пространство под стулом, превращалось в комнату для этих людей; единственная кукла, которую Насте летом подарила бабушка, в этих играх, всегда играла роль самой Насти.
А ещё Настя часами любила смотреть в окно и мечтать.

Когда и кем были заведены в их квартире такие правила - трудно вспомнить, но в Настину комнату пьяные гости никогда не заходили. Да и Настя, когда была не в школе, выходила из своей комнаты лишь по нужде: в туалет или набрать в чайник воды из под крана.

После смерти отца, бабушка хотела забрать Настю к себе, но мама не позволила - на содержание Насти полагалась пенсия по случаю потери кормильца, которой мама не хотела лишаться. Тем не менее, на летние каникулы мать всегда отпускала её в Чувашию.

Три года назад Настя, приехав от бабушки, неожиданно обнаружила в их квартире преобразования, каких она не помнила с момента своего рождения.
На стенах - новые обои, полы чисто вымыты, на кухонном столе светлая клеёнка, на подоконниках – вазоны с цветами. Вкусно пахло едой…
Мама распахнула дверь в Настину комнату и улыбаясь сказала:

- А вот и твоя комната. Надеюсь, она тебе нравится.

Ещё бы не нравилась! На окне сверкала белизной новая тюлевая занавеска; по бокам – портьеры розового цвета; кровать застелена стёганым шёлковым покрывалом в тон портьерам; у стены стоял шкаф, а напротив – письменный стол над которым были прибиты полки с Настиными книгами. Рядом со столом стоял новый крутящийся стул, давняя мечта Насти.
Настя обратила внимание и на то, что мама выглядела как-то необычно…

Ничего не понимая Настя ходила по своей комнате, заглядывая в ящики стола, в шкаф – не верилось, что всё это ей не снится.

- Доченька, иди умывайся, сейчас обедать будем, – крикнула из кухни мама.

Настя сидела за столом и ела наваристый борщ, а мама стояла напротив и смотрела на дочь.

- Видишь ли… Не знаю как ты к этому отнесёшься, но я решила выйти замуж, - смущаясь начала разговор мама.

– Семён Яковлевич очень хороший человек… Он поверил мне, помог мне справиться с алкогольной зависимостью, устроил на работу в свою фирму… Я только сейчас поняла, как это жить семьёй.
Ты же помнишь, твой отец выпивал и меня пить заставлял…. Что я видела с ним.

- Мамочка. – Настя, положив ложку подошла к маме и обняла её:
- Ты не должна ничего объяснять. Я уже взрослая, всё понимаю. Я рада, что тебе хорошо.
Обнявшись, они то плакали, то смеялись.
Мама, как прежде, просила прощения у Насти. Настя говорила, что не держит зла.

- Ты поешь, Настенька, а то всё остынет.

Из прихожей послышался звук открываемого замка – пришёл Семён Яковлевич.
Мама, несколько растерявшись,с каким-то заискивающим выражением лица, бросилась ухаживать за ним: помогать снимать куртку, подносить ему тапочки и, наконец, подвела его к Насте:

- Это моя Настенька, - произнесла с нежностью.

Семён Яковлевич посмотрел на Настю, скупо улыбнулся и сказал, что очень проголодался и устал. Мама стала хлопотать у стола, а Настя отправилась обживать свою комнату – в данный момент её ничто кроме этого не интересовало.

Начался учебный год. Настя погрузилась в уроки - училась она хорошо и легко.
Семёна Яковлевича она видела редко. Он приходил с работы и они с мамой запирались в своей комнате. С Настей он почти не общался – лишь иногда делал ей какие-нибудь мелкие замечания.

На лето Настя снова уехала к бабушке.
В апреле ей исполнилось тринадцать лет и за лето, как-то вдруг, она повзрослела, похорошела, подросла, у неё оформилась фигурка, грудь. Взгляд стал вдумчивым, изменилась походка. Даже мама не сразу узнала её, встретив с поезда, а на улице - на неё восхищённо оборачивались мальчишки.

Начался очередной учебный год.

Первого сентября к ним в класс пришёл новый ученик.
Денис приехал с родителями из Мурманска. Отец Дениса раньше ходил в море, но выйдя на пенсию, перевёз семью в Санкт-Петербург куда его пригласили работать преподавателем в мореходном училище.

Однажды она заметила как из его учебника выпала какая-то бумажка. Настя подняла её – бумажка оказалась фотографией Дениса. Настя оглянулась – никто не смотрит. Она торопливо засунула фотографию в свою сумку и быстро пошла домой. Дома она не расставалась с фотографией. Она любовалась Денисом, делилась с ним самыми сокровенными своими мыслями и мечтами, спала с фотографией и постоянно думала о Денисе.

Настя стала следить за своей внешностью, слегка подкрашивать ресницы и губы, как это делали почти все девчонки.
Она стала учиться ещё лучше, что бы обратить на себя внимание Дениса, так как тот был круглым отличником. В результате, их двоих от класса, а иногда и от всей школы, часто стали посылать на разные олимпиады в другие учебные заведения города.

Подруг у Насти не было. Она не заводила их, так как всегда комплексовала по поводу своих семейных условий. Сначала - ей было неловко за своих неблагополучных родителей, потом - за постоянно пьяную мать, а позже – привыкла обходиться без подружек и не видела в них необходимости.
Её отношения с одноклассницами были чисто деловыми, без доверительных разговоров и взаимных секретов.

Денис относился к Насте по-дружески. Он уважал её как сильную ученицу и интересную собеседницу. Настю это устраивало, она не торопила события, решив, что всё ещё впереди – Денис обязательно влюбится в неё, уж она постарается стать такой, что бы он влюбился.
Многие девочки из их класса уже встречались с парнями и на переменках хвастались друг дружке тем, сколько раз они целовались.
Настя в своих фантазиях часто представляла как они с Денисом гуляют по городу, держась за руки, обнимаются и целуются. От этих мыслей у неё сладко замирало сердце и кружилась голова.

Дома Настя стала замечать, что на неё как-то странно поглядывает отчим. Сначала она не придавала этому значения, но однажды, когда мамы не было дома, отчим зашёл в её комнату.
Настя лежала на кровати и читала учебник по химии. Отчим поинтересовался школьными успехами Насти, но как-то вяло слушал Настин ответ на свой заданный вопрос.
Его взгляд был направлен в вырез Настиной футболки, туда, где её девичьи груди образовывали небольшую ложбинку.
Он подошел к кровати, присел на краешек и положил руку на бедро Насти. Настя невольно съёжилась, предчувствуя недоброе.

Отчим вёл себя так, будто ничего не случилось. Он делал вид, что не замечает Настю, но иногда Настя видела, что он похотливо на неё поглядывает и всегда боялась последствий.
Она старалась не оставаться наедине с отчимом, придумывая какие-нибудь предлоги, что бы не находиться в квартире, когда мамы не было дома.
Так прошла зима и учебный год близился к концу. Настя мечтала о предстоящем лете, которое по обыкновению должна была провести у бабушки. Лишь одно её тревожило – она не представляла, как она будет жить долго не видя Дениса.

Девятого мая, представители от их школы (это были отличники, в число которых входила Настя) должны были возлагать венок к монументу на Пискарёвском кладбище. День выдался тёплый и солнечный. Зеленела трава, распускались листья на деревьях, пели, радуясь весне прилетевшие с юга птицы.
Автобус с учениками должен был отходить от школы в десять часов утра. Все уже сидели в автобусе и ждали водителя, как вдруг увидели бегущую прямо по газону Настину маму, которая что-то кричала и махала руками.

. Настя стояла уткнувшись в мамино плечо и рыдала. Оказывается, вчера вечером, в Чувашии умерла её любимая бабушка.

На похороны они поехали вместе с мамой – мама должна была помочь Насте заявить у нотариуса право на оставленное бабушкой наследство.

- Милая, добрая, самая родная бабушка. - внутри Насти всё болело и стонало, но плакать уже было нечем – все её слёзы были выплаканы.
Вместе с бабушкой Настя похоронила и своё детство. Она понимала, что ни для кого на свете она уже не будет маленькой девочкой, какой она была для бабушки.

В Питер они вернулись после того, как в школах отзвенел последний звонок, известивший об окончании учебного года.

Настя не представляла куда ей девать себя летом – предполагалось, что она как обычно поедет к бабушке. А что теперь.
Решив сходить в школу что бы забрать свой табель, она рассчитывала узнать у своей классной руководительницы Тамары Петровны школьные новости – больше всего её интересовал Денис.
Как же она обрадовалась, когда в открытую дверь спортзала увидела самогО Дениса! Он тоже обрадовался увидев Настю и улыбаясь вышел ей навстречу.
Они разговаривали, стоя на лестнице. Настя рассказала о своей поездке, а Денис ей – про школьные новости. Он спросил у Насти, где она собирается проводить лето. Настя ответила, что её планы рухнули вместе со смертью бабушки и пожаловалась, что видимо придётся всё лето провести в душном городе.

- Слушай! А ты не хочешь поехать в молодёжный лагерь? Там четыре часа в день работаешь на поле, а остальное время проводишь как в обычном оздоровительном лагере. Мы с Пашкой Семёновым едем – если хочешь, можно попросить мою маму, что бы она оформила и на тебя путёвку.

Настя чуть не завизжала от восторга! Лучшего она и представить себе не могла.
Конечно же она хотела!
Не откладывая до вечера Настя поехала к маме на работу, что бы обо всём договориться. Одна мысль о том, что всё лето она не будет видеть Семёна Яковлевича, вдохновляла её и придавала сил.

. Лето у Насти прошло отлично. В молодёжном лагере ей очень понравилось. Руководство отметило её старательность и трудолюбие. За хорошую работу ей даже подарили новенький ноутбук и пригласили приезжать на будущий год.
С мальчишками, Денисом и Пашей, они сдружились ещё больше и везде ходили вместе. Девчонки ей завидовали – ещё бы, два таких красавца были у Насти в друзьях!
За лето Настя ещё больше влюбилась в Дениса, но он этого не замечал и воспринимал её не более как сестру. Её это огорчало, но она считала, что раз так - то ещё не время.

Настя приехала домой посвежевшая, загорелая, повзрослевшая и стала ещё краше чем была.

Первого сентября восьмиклассники, после уроков, решили отправиться в кафе-мороженое, что бы отметить начало учебного года. Из кафе вышли все вместе и ещё долго стояли возле школы, обмениваясь впечатлениями о проведённых каникулах.

Домой Настя пришла в шестом часу вечера возбуждённая и весёлая.
Дома никого не было и она что-то напевая, переодевалась в своей комнате в домашнюю одежду, когда в квартиру вошёл отчим.
Через открытую в комнату падчерицы дверь, он заметил раздетую до нижнего белья Настю и, как бык на красную тряпку, бросился к ней, раздеваясь на ходу.

Настя от неожиданности не успела ничего понять, как Семён Яковлевич резко повалил её на кровать.
Она кричала, царапалась и, в суматохе, ухватив зубами нос отчима, с силой его прикусила.
Семён Яковлевич зарычал, как раненый зверь и скатился с кровати на пол, держась за свою окровавленную сопелку.

Настя схватила со стула свои вещи, которые не успела убрать в шкаф, наспех надела туфли и, в нижнем белье выскочила на лестничную площадку где, стоя у мусоропровода, надела на себя платье. Она не знала, что ей делать и куда идти. Немного постояв на лестнице, она решила спуститься на первый этаж к Ленке Роговой, бывшей однокласснице, которая из-за болезни осталась в шестом классе на второй год. Настя сказала Ленке, что случайно захлопнула свою дверь и теперь ей надо дождаться с работы маму.
Тётя Таня, Ленкина мать, позвала их ужинать, а потом Настя с Ленкой сидели у компьютера, переписываясь с одноклассниками.

- Что ты здесь делаешь? – удивлённо спросила её вошедшая в подъезд мама.

Только сейчас Настя поняла, что она не знает КАК сказать маме о случившемся.
Что-то промямлив невнятное, она вслед за мамой вошла в лифт и они поднялись на свой этаж.
В квартире было тихо. В Настиной комнате ничто не напоминало о том, что произошло – всё было на своих местах, ничего нигде не валялось.

- Семён, ты дома? – крикнула из прихожей мама.

- Дома, - недовольным голосом отозвался отчим.

Настя прошла в свою комнату, разделась и легла в кровать, взяв с собой книгу, решив немного почитать.

- Настюша, ты ужинать будешь? – спросила из кухни мама.

- Нет, нас с Леной тётя Таня покормила, - ответила она.

Настя долго не могла заснуть. Она понимала, что надо что-то делать, что оставаться в квартире с отчимом становится опасно, но её детского ума не хватало на то, что бы найти из этого выход.

Утром отчим вышел к завтраку с пластырем на носу. Мама услужливо возле него вертелась, подкладывая ему на тарелку горячие сырники. Он украдкой, злобно взглянул на Настю и его красноречивый взгляд не обещал ей ничего хорошего.
Что уж он наплёл маме по поводу своего носа, Насте узнать не удалось, а спросить у мамы она не решилась.

В школе Настя отвлеклась от мрачной действительности и слегка забылась, но вечером её мысли вновь были отравлены думами об отчиме.
Она бесцельно бродила по улицам пока не увидела идущую от остановки маму и поспешила ей навстречу.

Пару месяцев прошло без каких-либо эксцессов. Настя решила было, что отчим образумился и ей ничто больше не угрожает.

В среду тридцать первого октября в школе была дискотека по случаю окончания первой четверти. Начиналась неделя каникул.
Все школьники радовались этому событию, а Настя судорожно пыталась что-нибудь придумать, что бы утром выходить из дома вместе с мамой.

Настя подошла к бойко танцующей в обществе своих одноклассниц Роговой Ленке и отозвала её в сторону.

- Лен, я не могу тебе всего рассказать, но мне очень нужна твоя помощь.

- Ну. – с сожалением оставив приятное занятие, приготовилась слушать Ленка.

- Ты что рехнулась? Я ждала этих каникул, что бы выспаться, как следует, а ты предлагаешь мне вставать в такую рань! Ну нееет.

- Ты не поняла! Тебе не надо вставать. Ты просто подтверди моей маме, что мы вместе будем тренироваться. Для большей достоверности. А я одна буду вставать и уходить из дома, ты здесь не при чём.

- Вот дура. Неужели ты не хочешь выспаться в каникулы?

Настя грустно улыбнулась. Она хотела. Но сказать правду не могла.

Так проходили дни, недели, месяцы. Настя находилась в постоянном напряжении.

Отчим понимал тактику своей падчерицы и его это жутко бесило. Он не мог смириться с тем, что какая-то пигалица не подвластна ему. Ему, который не привык, что бы у него что-то не получалось.
Его ущемлённому самолюбию, часто грезились картинки мести за свой укушенный нос, непременно хотелось доказать этой соплюхе, что он сильнее её.

Время шло. Наступил апрель, в школе началась последняя в этом учебном году четверть. Настя с Денисом готовились к очередной олимпиаде по математике, которая должна была проходить в середине мая в Политехническом университете.
С ними, три раза в неделю, проводил дополнительные занятия их математик.
Эти двое были гордостью школы. Их ставили в пример всем ученикам.

Праздники в этом году в мае были длительными – пять дней первомайских и четыре – на День Победы. Между ними были три рабочих дня, которые мама с отчимом решили взять в счёт отпуска и, с первого до двенадцатого мая, побыть на даче.

Настю это известие очень обрадовало. Это давало ей возможность немного расслабиться.

Девочка наслаждалась свободой. Она прибралась в квартире, намыла в своей комнате окно, ей нравилось готовить себе еду.

Первые дни придя домой она, закрывая входную дверь, набрасывала на неё ещё и цепочку, но позже перестала это делать решив, что это лишнее.

В воскресенье утром пятого мая, Настя крепко спала и не слышала как открылась входная дверь.

Она почувствовала на своих запястьях металлический холодок и открыла глаза. Отчим стоял над ней и ехидно скалил зубы. Настя обнаружила, что руки её находятся в наручниках, таких, которые бывают у полицейских, при задержании преступников. Она попыталась вскочить с постели, но отчим грубо толкнул её обратно. Потом, колготками которые лежали на стуле, он привязал Настины руки к спинке кровати над Настиной головой.

Настя лежала обессилевшая от унижения и боли. Руки её затекли, так как были сильно перетянуты колготками и, к тому же, наручники сильно сдавливали запястья.
Из кухни доносился запах кофе.

Вскоре отчим появился снова. Он трогал Настины груди, разглядывал её промежность, тем самым себя возбуждая, а после – ещё несколько раз надругался над бедной девочкой.
Потом он сходил в душ, оделся и только после этого зашёл в комнату Насти и освободил её руки.

. В прихожей,он наклонившись завязывал шнурки,сидя на пуфике и, не видел как подошла Настя.
Девочка с силой, на какую только была способна, вонзила ему в темя острый конец напильника, который Семён Яковлевич, перед отъездом, забыл унести в гараж. Он поднял голову и, полными ужаса глазами уставился на Настю, так уже и не закрыв их больше. Через несколько секунд он рухнул с пуфика на пол и остался там лежать.

Настя медленно зашла в ванну, включила душ, долго намыливала себя и тёрла мочалкой, словно пыталась смыть нанесённые ей оскорбления.
Выйдя из ванной она оделась, сварила себе кофе, сделала бутерброды, поела, после чего зашла в свою комнату и окинула её прощальным взглядом.

Надев куртку и прихватив с собой фотографию Дениса, Настя перешагнула через тело отчима и вышла из квартиры, не закрывая дверь на ключ.

. Настя сидела на краю деревянной песочницы и держала в руках фотографию Дениса. Из глаз её, ручейками текли слёзы, а губы беззвучно шептали:

- Не получилось. Не получилось тебе полюбить меня.

Ярко и ласково светило весеннее солнышко, пели птички, цвела черёмуха, распускалась сирень.

Настя встала и уверенно направилась к зданию отделения полиции.